В культурном отношении Россия представляла своего рода отдельный континент. Так возникало ощущение исторического одиночества. Это чувство отчетливо высказал император Александр III в известном суждении о том, что у России есть только два союзника: ее армия и флот.
Николай Сергеевич Борисов, московский историк
Человек, постоянно живущий среди одних и тех же пейзажей, людей, предметов, постепенно перестает воспринимать их как нечто интересное, достойное внимания. «Жена не имеет внешности», — гласит известная сентенция. То же самое можно сказать и о родине. Она незаметно скользит перед нашими глазами в сером наряде повседневности. И только те немногие, кто с детства склонен к наблюдению, видят детали и оттенки этой привычной картины.
Иное дело — первая встреча путешественника с чужой страной. Здесь все в новинку и каждый — наблюдатель. В этих первых впечатлениях страна часто предстает такой, какой ее уже не видят ко всему привычные местные жители. Не видят, но неизбежно подстраиваются под ее характер. И своеобразие природного ландшафта страны таинственным образом отражается на духовном ландшафте ее обитателей...
В конце правления Ивана Грозного Россию посетил папский посланник Антонио Поссевино. Он должен был содействовать завершению бесконечной войны между Московией и Речью Посполитой. В свите Поссевино был итальянец иезуит Джованни Паоло Компани. Свои впечатления от неведомой северной страны он изложил в кратких путевых записках. В них есть и лаконичный, как рисунок углем, но по-своему выразительный портрет России.
«Вообще это неприветливая страна, во многих местах она не имеет жителей и земля там не обработана. К тому же вокруг простираются огромные пустыни и леса, не тронутые временем, с вздымающимися ввысь деревьями. Для путешествующих она особенно неприветлива. На таком огромном пространстве земель иногда нельзя найти никакого постоялого двора, но где застала ночь, там и приходится ночевать, на голом неподготовленном месте. У кого какая пища есть, тот, по-видимому, и возит ее с собой. Города встречаются редко, и жителей в них немного, построены они из дерева...
Большая часть страны занята болотами, ее пересекают многочисленные реки, поэтому она более доступна для проезда зимой, чем летом, так как зимой вода скована морозами и по ней можно проехать даже в повозке...».
Среди многих препятствий, которые приходилось преодолевать русскому народу на его историческом пути, едва ли не самое тяжелое — суровые природно-климатические условия. Русские привыкли к ним. Но иногда сюрпризы природы вызывали у них нечто похожее на стон. Приведем лишь некоторые из множества летописных известий на эту тему.
Под 1462 годом: «Тая же весна тяжка бысть хрестьяном: бысть дни снежны, бурны, студены, бестравны и до Троицына дни (6 июня).
Под 1477 годом: «Месяца майя в 31, с пятници на субботу, канун Всех Святых, мороз велми велик был, яко и лужам померъзнути, и всяк овощь поби огородной и садове и все обилье (хлеб на корню).
Под 1493 годом: «Та же зима и студена бысть вельми, дватцать морозов было по ряду страшных великих, без ветра, на яснее, и птицы мерли, и оттепель не бывала нимала до марта месяца. А весна протяжна и студена, и ветрена, а реки прошли апреля 23, а ночемержи (ночные заморозки) были до Петрова заговениа».
Именно географию следует признать самым суровым вызовом, брошенным России судьбой. И дело здесь не только в холодных зимах и капризных веснах.
Древнерусское государство возникло и развивалось в крайне неблагоприятной геополитической ситуации. Расположенное на самой границе оседлой земледельческой Европы и Великой степи, оно испытало на себе тяжкие удары многочисленных кочевых орд. Оборонительная, а затем и наступательная борьба с кочевниками потребовала от русского народа колоссального напряжения всех материальных и духовных сил. Она закончилась лишь в 1783 году, когда последний осколок Золотой Орды — Крымское ханство — был поглощен Российской империей.
Другой минус географического положения России состоял в удаленности страны от морей, а вместе с ними и от мировых торговых путей. Много веков наши предки пытались получить прямой выход к Черному и Балтийскому морям, однако сталкивались с непреодолимыми препятствиями. Лишь в XVIII веке эта проблема была решена в результате целого ряда длительных и тяжелых войн с морскими державами — Турцией и Швецией.
Суровая природа России создавала крайне неблагоприятные условия для развития земледелия. Это стало особенно заметно уже со второй половины XII века, когда центр политической жизни страны переместился из Киева во Владимир-на-Клязьме.
На скудных глинистых почвах, под холодным осенним дождем вырастало и Московское государство — исторический наследник Владимирской Руси. Низкие урожаи сокращали до минимума прибавочный продукт — тот излишек, который можно было забрать у крестьянина на нужды армии и государственного аппарата. В результате великорусский пахарь постоянно находился на самой грани выживания, а Российское государство приобрело характер и манеры свирепого вышибалы.
Впрочем, в этой убыточной калькуляции были и свои плюсы. Отрезав Россию от морей и плодородных южных земель, судьба как бы в утешение подарила, ей безлюдные просторы Севера и Сибири. Освоение этих покрытых лесом пространств принесло России немалые выгоды. Поначалу это была добыча ценного пушного зверя — соболя, горностая и песца. С 1492 года начались опыты по разработке минеральных ресурсов Севера. Однако первые серьезные успехи в этом деле были достигнуты лишь во времена Петра I.
Наконец, бескрайние просторы России в сочетании с суровым климатом неизменно помогали ей в борьбе со всякого рода завоевателями.
Особенностью старой России была не только огромность, но и, так сказать, «текучесть» страны. Понятие «государственная граница» приобретало более или менее конкретную форму лишь на западе и северо-западе. На остальных направлениях действовала расплывчатая формула, по которой определяли границы крестьянских угодий: «Куда топор, коса и соха ходили».
Нехватка хорошей земли заставляла крестьян расселяться во все стороны, а государство — постоянно расширяться, подобно тесту, ползущему из квашни.
Новые земли оттягивали значительную часть и без того немногочисленного населения из центра России. Для обеспечения на новых землях хотя бы относительного государственного порядка требовалась целая армия чиновников, солдат и полицейских. Необходимо было проложить тысячи верст дорог и наладить на них ямскую гоньбу.
Избыток пространства порождал опасные соблазны: для общества — встать на тупиковый путь экстенсивного развития экономики, а для индивида — решить все свои проблемы путем простого бегства в неведомую даль.
Географическое положение России предопределило не только ее стремительное расширение на север и восток, но также и ее обособленность среди других народов. В культурном отношении Россия представляла своего рода остров или, лучше сказать, отдельный континент. Чтобы убедиться в этом, достаточно еще раз взглянуть на карту. На севере ее территория упирается в холодную пустыню Северного Ледовитого океана. На востоке такой же пустыней лежит безбрежный Тихий океан.
На юге, перешагнув во времена Петра через Великую степь, Россия встретилась с чередой мусульманских стран (Турция, Иран, Афганистан), а затем и с Китаем. И в том и в другом случае на юге мы имели дело с весьма далекими от нас народами и культурами. Как мы для них, так и они для нас представляли абсолютно другой мир.
Сложнее обстояло дело с западными соседями России. Близкие нам по этническим признакам, исповедующие христианскую религию, народы Восточной, Центральной и Северной Европы, в принципе, могли бы стать для России добрыми друзьями, сотрудниками в общей созидательной работе. Однако судьба распорядилась иначе. Многочисленные вторжения шведов, немцев, поляков на территорию России заставляли русских смотреть на них как на вечных врагов. Военно-политическое противостояние усугублялось религиозным (а позднее идеологическим) антагонизмом. В итоге Запад стал восприниматься русскими как некая потенциально опасная, коварная и беспощадная сила. В свою очередь западные соседи привыкли смотреть на Россию как на своего рода грозовую тучу, постоянно нависающую над их восточной границей.
Так замыкался геополитический круг и возникало ощущение исторического одиночества. Это чувство отчетливо высказал император Александр III в своем известном суждении о том, что у России есть только два союзника: ее армия и флот.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.elitarium.ru/