Реферат подготовил Jannat
Новгородский Государственный университет Имени Ярослава Мудрого.
Кафедра «Экономическая теория»
Новгород Великий, 2005
По самому общему определению, модернизация представляет собой процесс перехода от традиционного общества (аграрного, с патриархальной культурой и жестко закрепленной социальной иерархией) к индустриальному, основанному на крупном машинном производстве и рациональном управлении общественными процессами с опорой на законы. В теории под модернизацией понимается совокупность процессов индустриализации, секуляризации, урбанизации, становления системы всеобщего образования, представительной политической власти, усиление пространственной и социальной мобильности… и др., ведущие к формированию «современного открытого общества» в противовес «традиционному закрытому».
В рамках процесса модернизации обычно происходят следующие изменения:
1) Совершенствование всей системы общественных отношений и изменение уклада жизни - появление новых процедур и механизмов, регулирующих конфликты и разрешающих общественные проблемы;
2) Возрастание сознательности и самостоятельности отдельных индивидов;
3) В области экономики - максимальное распространение товарно-денежных отношений, появление новых передовых технологий, достижение высокого уровня профессиональной специализации менеджеров и наемных работников;
4) Изменение социальных отношений - переход от иммобильного сословного общества к динамичному, основанному на высокой социальной мобильности и социальной конкуренции.
В числе характеристик процесса модернизации также выделяют:
1) Его комплексность, поскольку он охватывает все сферы жизни общества;
2) Его системность, так как изменение любого элемента или целой сферы жизни общества ведет к изменению других - культурные и политические изменения приводят к изменениям в экономике, и наоборот;
3) Его глобальный характер - начавшись в странах Запада, она распространяется затем на весь мир;
4) Его протяженный характер - модернизация не происходит в одночасье, а делится на этапы (появление реформаторской элиты, инициирование преобразований, распространение и закрепление их результатов);
5) Дифференцированный, а не однотипный и прямолинейный характер - модернизация в разных странах протекает по - разному, так или иначе учитывает и опирается на традиции национальной культуры и этики (например, "японское экономическое чудо"), не требует полного отказа от них в пользу западных и европейских ценностей.
Составной частью сложного процесса перехода от традиционного общества к современному (modernity) или индустриальному( хотя некоторые исследователи склонны называть современное общество постиндистриальным, или информационным) является политическая модернизация, содержание которой составляют изменения политической системы как неотъемлемой составной части общего системного перехода.
Американские политологи С. Верба и Л. Пай выделяют следующие основные составляющие и признаки процесса политической модернизации:
1) Структурная дифференциация (разделение) институтов политической системы - т.е. появление все новых политических институтов, выполняющих строго очерченную функцию и одновременно тесно взаимосвязанных и взаимодействующих между собой (например, создание новых профильных министерств и ведомств в структуре исполнительной власти);
2) Повышение мобилизационных способностей политической системы - т.е. ее способности мобилизовать разнообразные ресурсы (политические, экономические, силовые, информационные, демографические) и направить их на достижение новых целей в развитии;
3) Повышение способностей политической системы к выживанию в кризисных ситуациях и к преодолению кризисов за счет использования новых средств коммуникации, социализации и мобилизации;
4) Ощутимая тенденция к политическому равноправию - т.е. постепенное снятие всех ограничений (экономических, административных, национальных и др.) на участие граждан в политике.
Исторический опыт перехода различных стран к индустриальному обществу (включая Россию второй половины XIX – начала ХХ вв.) свидетельствует, что общая системная трансформация общества (в современной принятой политологической терминологии – транзит) не всегда, особенно на первых этапах, сопровождается глубокими сдвигами в области политических институтов.
История допускает принципиальную возможность осуществления социально-экономической модернизации "сверху" в рамках старых политических институтов под руководством традиционной и/или выросшей преимущественно из традиционной элиты. Для того, чтобы начавшийся процесс перехода от традиционного общества к современному завершился успешно, необходимо было соблюдение целого ряда условий и, прежде всего, обеспечение динамического равновесия между изменениями в различных сферах общества.
Проблема модернизации для России как страны, уступавшей в уровне социально - экономического и культурного развития странам Запада и постоянно стремившейся "приобщиться к Европе", была и остается актуальной до нынешнего времени.
В большинстве своем отечественные авторы неоднозначно оценивают происходящие в современной (плюс минус 10 лет) России процессы. А. Фадин в своей статье «Модернизация через катастрофу» утверждает, что политическая система страны ( России) не реформируема, резких скачков, потрясений, в частности- модернизации, не существует. И сама модернизация есть не более чем «мутация»[1] общества. Объясняется это тем, что посткоммунистическая ситуация в России может быть охарактеризована как бессубъектная. Любая форсированная модернизация (и структурная в том числе) требует мощной государственной воли, управляемого, способного к сложным командным маневрам госаппарата, т.е. некоторого субъекта реформ. Подобный субъект не только отсутствует, но, по всей видимости, и не может быть порожден этим обществом в обозримые сроки. (Здесь Фадин явно перекликается с Хантингтоном, у которого таким «субъектом реформ» выступает правящая элита, то есть речь идет об этатистской основе любого успешного догоняющего развития).
Положение дел в российской экономике и анализ ее развития показывают, что “регенерационный подъем” после почти десятилетнего полу катастрофического спада был обусловлен занятием российской продукцией тех “ниш сбыта”, которые образовались в результате дохода от роста экспортных цен на нефть и девальвации доллара 1998 года. На сегодняшний день этот процесс себя исчерпал и движется по инерции. В ситуации общепризнанного спада мировой конъюнктуры страна будет обречена на сокращение темпов роста экономики - если не найдет внутренних источников развития, компенсирующих внешний спад.
Единственным выходом из создавшейся ситуации для обеспечения нормального и стабильного роста является качественная и органическая модернизация российской промышленности, нево зможная стихи йно, без сознательного проведения определенной политики совместными усилиям и государства и частного капитала, сложившегося за последнее десятилетие в России как экономич еская сила и, по потенциалу как минимум не уступающая госсектору.
Потребность в модернизации обуславливается в первую очередь тем, что значительное количество производителей российских товаров, которые сегодня находятся в нише “цена и качество” - неконкурентоспособны при повышении покупательной способности российского населения. В последнее время эта тенденция проявляется в виде роста импорта как из стран ближнего, так и дальнего зарубежья в соответствии с ростом уровня жизни населения.
Неспособность народного хозяйства СССР, успешно и выборочно производившего уникальную в мире космическую, военную и прочую технику, обеспечить собственный потребительский рынок конкурентоспособными товарами отечественного производства была одним из двух (наряду с перекрытием каналов “вертикальной мобильности” в эпоху “застоя”) основных факторов, стремительно разрушивших “ту страну” - к полной неожиданности, как для абсолютного большинства ее населения, так и для всего мира. Необходимо прямо признать , что по этому параметру состояние экономики “новой России” в новом тысячелетии технологически и ресурсно еще хуже, чем в начале цикла хозяйственных преобразований конца прошлого стол етия. Для того, чтобы произвести нормальную конкурентоспособную продукцию (имея в виду растущее старение парка оборудования российских промышленных предприятий), необходим выход на качественно новые технологии - именно эти условия и диктуют необходимость ускоренной модернизации российской промышленности.
Без этого невозможно обеспечить переход от 3-го и 4-го экономических укладов к 5-му и переход в постиндустриальное общество. В ситуации, когда нынешний мировой экономический кризис вызвал в целом ряде наиболее развитых стран проблему реиндустриализации, у технологической модернизации российской промышленности как все еще основного уклада экономики страны появляются дополнительные шансы, разумеется, при благоприятном международном климате для инвестиций. Основными конкурентами нашей страны в этой “промышленной нише” международного разделения труда становятся (из крупных стран соответствующего уровня развития) Китай, Индия, Бразилия и Мексика.
Проведение реформирования конца конца XX столетия вместо обещанного «процветания» привело к к многочисленным неприятным экономическим последствиям. Выиграло от преобразований (судя по социологическим исследованиям начала нового века) менее 10% населения, еще около трети общества считает, что материальное положение их семей за минувшее десятилетие скорее не ухудшилось или незначительно улучшилось.
Радикальное “реформирование” произошло за счет резкого падения производства и, соответственно, падения уровня жизни большинства населения: примерно 40% сегодня (по самооценке) живут хуже, чем в СССР, но пока терпеть можно, а за последние несколько лет появились сдвиги к лучшему. Катастрофическими материальные последствия “скачка в капитализм” оказались примерно для 20%, причем половина из них (десятая часть общества) впала в полную безнадежность и ни в какие “улучшения” больше не верят.
Практически, именно осуществление модернизации промышленности, науки, обороны, образования и медицины в начале нового тысячелетия будет определять, превратится ли Россия в нормальный элемент системы цивилизованных стран - или в страну-изгоя, с которой в лучшем случае никто не захочет иметь дела.
Вопрос о модернизации особенно важно решать именно в данный момент, поскольку это определяется целым рядом условий, сформировавшихся в России в последнии несколько лет.
В первую очередь это определяется тем, что уже на протяжении последних трех лет Россия впервые может говорить о достижениях макроэкономической стабилизации. Бюджет имеет профицит с 2000 года, формально присутствует вполне допустимая инфляция для осуществления инвестиционных проектов, предсказуемый курс рубля к доллару, страна имеет вполне достаточные на сегодняшний день золотовалютные ресурсы для поддержания стабильности своей собственной валюты.
Во вторых, за эти последние три года произошло, пусть пока минимальное, изменение и укрепление вертикали власти с ее предсказуемостью и с ее направленностью в сторону продолжения либеральных реформ с “российской госспецификой”, затрагивающих все основы жизни общества - включая правовую, судебную реформы, реформу образования, реформу определенного разделения власти по вертикали между федеральной, региональной и муниципальной. Направленность этих усилий резко повысила предсказуемость властей для внешнего мира и собственного населения, создало довольно благоприятный климат для экономических преобразований в стране.
Если посмотреть на итоги двух последних лет, то самые значительные средства в виде инвестиций вложены именно со стороны частного капитала (80% частного капитала), в это же время начались попытки строительства и создания “корпоративного государства”. Другое дело, что инвестиции “только в себя” даже для крупных корпораций являются чисто вынужденными: корпоративная культура в стране пока такова, что если не владеешь контрольным пакетом предприятия, то любой “блокирующий” пакет не имеет значения.
За последние 10-15 лет Россия, пусть даже не совсем в достроенном виде (в смысле отделения от государства на уровне сложившихся и воспроизводящихся общепризнанных обществом “правил игры”), получила формально нормальную рыночную экономику и нормальную рыночную инфраструктуру, относительно отвечающую мировым и европейским стандартам правовую систему, парламентаризм и т.п.
Несмотря на то, что в России отсутствует пока еще целый сегмент, ключевой для нормальной работы рыночной инфраструктуры - биржевые и фондовые рынки, страховой бизнес - крайне слаб банковский сектор, а Россия чувствует на себе значительные ценовые диспропорции собственной экономики - особенно между агропромышленным комплексом и промышленностью, а также и между естественными монополиями и машиностроением - можно уже говорить, что рыночные “сигналы”, пусть даже с определенными искажениями уже начинают нормально ориентировать Российскую экономику.
Если рассматривать структуру российской экономики, то напрашивается неутешительный вывод о том, что слабое платежеспособное состояние российского населения, которое даже не вышло по уровню жизни на уровень 1990 года, (не говоря уж о чудовищной дифференциации уровней жизни, небывалой в истории страны по глубине и массовости) - не дает возможности рассматривать население России как реальную экономическую единицу, способную организовать спрос на изделия пятого технологического уклада и на наукоемкую продукцию.
Возможность сбыта наукоемкой продукции ограничивается тем, что многие отрасли и системы потребления организуются и контролируются государством, а не частным сектором. Имеется в виду система обороны России - для этого достаточно рассмотреть средства, отпускаемые в бюджете на модернизацию военной техники, и сравнить со стоимостью той или иной техники, выпускаемой сегодня, и можно будет понять насколько минимален спрос со стороны государства в этом секторе.
Следующий момент, определяющий спрос - медицина: это новые системы для исследования заболеваний, диагностики и лечения, определенная аппаратура для проведения операций. Так, на сегодняшний день, у частных клиник (кроме зубоврачебных) практически отсутствует даже оборудование для нормального “мирового класса” лечения. В то же время, приобретение новой медтехники следующего поколения не является возможным из - за своего финансового положения.
Еще одним “ограничением роста” можно назвать неразвитость и слабость среднего класса - не в понимании как уровня жизни среднего класса при уровне всеобщей бедности, а среднего класса как социально и экономически активного слоя, который мог бы, с одной стороны, предъявлять (через пенсионные, страховые и банковские структуры) накопления к инвестициям, а с другой стороны - являлся бы потребителем продукции более высокого класса и качества. С третьей стороны, нормальный “средний класс” - это именно тот класс, который мог бы обеспечить в этой ситуации довольно значительную социально-политическую стабильность.
При наличии у частных вкладчиков и предприятий накоплений, а уровень накоплений (как показывает опыт прошлого года в России) начинает становиться довольно высоким, механизмы нормального “перелива” частных накоплений в инвестиции на сегодняшний день практически отсутствуют. Это определяется слабостью банковской и страховой систем, неразвитостью российского законодательства, в том числе и защиты вкладов, это государственная монополия на отдельные виды страхования, включая медицинское, это отсутствие емкого фондового рынка, через который данные средства накопления могли бы перераспределяться в виде инвестиций. Рынок инвестиций не защищен ни законодательно, ни с точки зрения уважения бизнеса к корпоративному управлению, что влияет психологически.
Существует несколько ключевых моментов, по которым Правительству и частному бизнесу придется принимать компромиссные решения.
Первое - вопрос промышленной политики, которая в первую очередь будет определять дальнейшее развитие России. Большой риск - сделать ставки не на те отрасли промышленности. Хотя, по анализу мировых рынков можно предположить какие отраслевые ниши производства уже заняты, причем это не означает, что разговор должен идти в рамках отраслей и подотраслей, разговор может идти только об отдельных прорывных технологиях, либо комплексах технологий, которыми обладает Россия. Необходимость проведения промышленной политики государством определяется тем, что именно государство на сегодняшний день является основным потребителем наукоемких технологий и техники, либо участником по продвижению российской научной продукции на западные и восточные рынки, либо собственником наукоемкого производства.
Другая проблема - это своеобразность сегодняшнего перетока капитала в развитие нашей промышленности. Постепенно крупные торговые фирмы, крупные производственные предприятия, либо финансовые структуры начинают организовывать сначала вертикальные и горизонтальные холдинги, после чего эти же холдинги начинают превращаться в чеболи корейского образца.
Такой путь развития для России трудно считать наиболее прогрессивным, практически это корейский путь развития со всеми плюсами и минусами, и в первую очередь тем, что данная структура так же, как и в Корее, в силу низкой покупательской способности населения ориентирована в основном на экспорт продукции.
Следующая позиция - тарифы на товары и услуги естественных монополистов. Необходимо сразу отметить, что в силу климатических и географических условий достижение тарифов мирового уровня на товары и услуги естественных монополий приведет к неконкурентноспособности ВСЮ продукцию российской промышленности. И именно эту позицию необходимо отстаивать на переговорах по вступлению в ВТО.
Соотношение уровня развития среднего и малого бизнеса, а также структур крупного олигархического бизнеса - еще один вопрос. Зависимость бюджета всех уровней от отдельных экспортно-ориентированных предприятий вызывают нестабильное положение и угрозу нестабильности экономики всей страны в целом. Так бюджетные кризисы 1986, 1997 годов и сокращение доходной части бюджета в этом году, определяются мировыми тенденциями падения цен на нефть и на сырье. Такая зависимость бюджета России от этих предприятий, которые по сути образуют на сегодняшний день олигархическую структуру России, является довольно ущербной. Именно средний и малый бизнес чаще всего создают стабильность в стране и создают налоговые потоки, в гораздо меньшей степени зависимые от состояния и уровня всей мировой экономики. Средним и малым предприятиям гораздо проще приспособиться к изменению конъюнктуры, но крупные национальные компании и транснациональные компании путем создания огромных финансовых ресурсов дают возможность обеспечения долговременного стратегического маневра, весьма важного в проведении модернизации.
Большое значение приобретает дальнейшая валютная политика, включая проблему выплаты долгов России. Практически ЦБ России продолжает удерживать завышенный курс доллара. Однако необходимость укрепления курса рубля все больше ставится на повестку дня. Надо понимать, что за резким укреплением рубля последует приостановление экономического роста, падение обрабатывающей и укрепление экспортно-сырьевой промышленностей, постоянная поддержка курса со стороны ЦБ.
Так же определенной проблемой станет проблема обеспечения модернизации необходимыми кадровыми ресурсами. Первые проблемы с кадрами возникнут в ряде областей и республик уже в 2005 году. Демографическая ситуация в стране и депопуляция населения ставят под вопрос возможность реализации многих глобальных проектов. Без миграции в целях увеличения численности населения Россия не обойдется, поэтому новый закон о гражданстве только затруднит необходимые и управляемые миграционные потоки. Практические расчеты показывают, что в такой стране как Россия население должно составлять около 500 млн. человек. Если движение в сторону увеличения населения не произойдет, то страна будет просто не в состоянии обустроить и удержать свою территорию.
Структура и система образования в России также нуждается в реформировании. Резкое увеличение количества людей, получающих высшее образование, избыточность которых для экономики России совершенно понятна, превращает Россию в источник бесплатной поставки высококвалифицированной рабочей силы для развитых стран. По ряду специальностей миграция выпускников отдельных ВУЗов составляет до 80% . В тоже время уровень образования, особенно в области модных специальностей провинциальных ВУЗов, не выдерживает никакой критики. Одновременно начинает ощущаться нехватка подготовленной рабочей силы в ряде областей. Решение данной проблемы не может откладываться бесконечно, понимая, что это тоже расплата за глобализацию.
Особое значение приобретает реформирование государственных структур и государственной службы. Парадоксально, но факт, что эта наиболее важная для России реформа разрабатывается практически в узком кругу, без участия корпоративных общественных организаций. Пока же вместо реформирования наблюдаются отдельные попытки спасти действующую систему государственных структур, многие из которых полностью разложились и не могут осуществлять государственные функции.
Сегодня не существует готовой модели модернизации. Более, того, экономическая, как и политическая ситуации в разных государствах, даже в пространстве бывшего Советского Союза, настолько различаются (Литва и Туркменистан, например), что трудно представить саму возможность существования такой единой универсальной модели модернизации экономики и общества.
Проблема конкурентоспособности российских товаров и услуг и в целом экономики России выходит на первый план. В. Путин в своем выступлении перед доверенными лицами накануне президентских выборов выразил мнение, что в достижении конкурентоспособности и состоит так называемая национальная идея.
После того как завершился наиболее болезненный этап рыночных реформ и после финансового кризиса 1998 г. началось оживление экономики. И, естественно, с новой силой развернулась дискуссия о путях преодоления отставания российской экономики, еще более возросшего за годы реформ и трансформационного кризиса; о ее модернизации, о целях и методах последней.
На этапе формирования экономической политики последних лет сталкивались две альтернативных модели - либеральная, делавшая упор на свободную игру рыночных сил и на минимизацию участия государства в экономике, и государственная, дирижистская, настаивавшая на активном участии государства в экономике, причем не только в качестве реформатора, но и действующего субъекта, государственного предпринимателя и инвестора. Сторонники последней модели объясняли болезненность реформ в России, прежде всего уходом государства из экономики, причем слишком быстрым. Они также всегда выступали за активную промышленную политику, причем понимаемую в привычном советском смысле (а отнюдь не в западном смысле industrial policy). На практике, однако, эти идеи реализовывались в течении краткосрочного периода – в момент пребывания на посту премьер-министра Е.М. Примакова, когда появились бюджет развития и Банк развития России.
С началом этапа модернизации тот же выбор предстал в новой ипостаси. На первом этапе рыночных преобразований либеральная модель была более адекватной. Но, возможно, на этапе модернизации, когда необходима глубокая структурная перестройка, а рыночные силы далеко не всегда генерируют желаемые структурные сдвиги, вторая модель выглядит более адекватной.
В течение последних четырех лет все же доминировала либеральная политика, и при этом имели место высокие темпы роста. Правда, объяснения находили в девальвации рубля и высоких ценах на нефть, что справедливо. Но несомненно и то, что выгоды конъюнктуры реализовывал российский бизнес, возродившийся благодаря реформам и взявший на себя роль локомотива роста.
Тогда же был выдвинут лозунг удвоения ВВП за 10 лет, Правительством была поддержана идея диверсификации экономики, призванная решить проблему сырьевой ориентации российского производства и экспорта. За ней следом напрашивалась идея изъятия природной ренты, активно развиваемая левым флангом политического спектра, особенно С. Ю. Глазьевым: изъять сверхдоходы нефтяников и снизить налоги на остальных, дав тем самым импульс развитию обрабатывающих отраслей.
Вскоре, однако, выяснилось, что доходы нефтяников высоки лишь в силу конъюнктуры и конкурентоспособности их товара, в отличие от большинства других отраслей; что они ничем не выделяются по сравнению с их конкурентами на мировом рынке и чрезмерные изъятия просто приведут к потере ими конкурентоспособности. И так наши нефтяные компании только недавно приступили к внедрению новых технологий, уже давно освоенных другими. А обрабатывающим отраслям как реципиентам выгод еще предстоит достичь конкурентоспособности, доказать, что они могут это сделать в приемлемые сроки.
Сторонники другого, либерального пути развития, настаивали на продолжении структурных и институциональных реформ. Но начатые реформы двигались медленно и за редким исключением (налоги) не приносили быстрых заметных результатов. Этого следовало ожидать, ибо такова природа институциональных изменений: сопротивление им со стороны различных слоев общества возрастает, а предельный эффект — снижается.
Авторы статьи «Конкурентоспособность и модернизация российской экономики», Андрей Яковлев и Евгений Ясин, убеждены, что государственная политика не может привязываться к определенным теоретическим моделям, а должна основываться на здравом смысле, на анализе затрат и выгод любого решения, на основательных прогнозах, включающих фактор неопределенности. Исходя из этого, можно констатировать, что сами по себе рыночные силы не приведут к формированию в России структуры экономики, способной обеспечить процветание страны: они скорей будут толкать к закреплению сырьевой ориентации, а стало быть, и сравнительно низких темпов роста (рост спроса на энергоносители и сырье равен темпам роста мировой экономики минус эффект ресурсосбережения). С другой стороны, традиционные варианты промышленной политики (отраслевые приоритеты плюс государственные инвестиции плюс высокие налоги или масштабные льготы) не только будут увеличивать неэффективность, бюрократию и коррупцию, но они непригодны и в силу высокой изменчивости и неопределенности точек роста в постиндустриальной экономике. Концентрация ресурсов с помощью государства для достижения национальных целей, столь часто применявшаяся в разных странах в период индустриализации, сейчас теряет смысл: не успеешь сконцентрировать и потратить, а уже выясняется, что пора списывать в убыток.
В этих условиях разумной целью модернизации российской экономики должно стать достижение высокой конкурентоспособности. Это и масштабная национальная задача стратегического характера, решение которой поставило бы нашу страну по уровню благосостояния населения в ряд наиболее развитых стран, и обеспечило бы ей достойные позиции в мире. Это и отвечающая современным условиям структурная политика, которая в соответствии с поставленной целью позволит определять методы и средства ее достижения.
Под конкурентоспособностью товаров и услуг понимается способность продавать их по рыночным ценам с нормальной прибылью. Определение простое, но обладающее достоинством ясности и соответствия интуитивным представлениям. Следует различать:
внешнюю конкурентоспособность — способность продавать товары и услуги на мировых рынках, наличие в структуре экспорта достаточного количества товаров и услуг, обеспечивающих устойчивость платежного баланса страны, и
внутреннюю конкурентоспособность — продажи на внутреннем рынке в конкуренции с импортом и другими отечественными товарами, обеспечивающими вместе с экспортом необходимый уровень занятости и доходов населения. Обычно внешняя конкурентоспособность предполагает внутреннюю, но не наоборот.
Продавать на внутреннем рынке — это может быть предпосылка внешней конкурентоспособности, но не гарантия. Это более низкий уровень конкурентоспособности.
Также существуют:
Конкурентоспособность по ресурсам — по природным ресурсам, по качеству человеческого капитала и капиталу — факторам достижения конкурентоспособности по товарам и услугам.
Конкурентоспособность институтов — соответствие формальных и неформальных институтов страны — законодательства, норм и традиций поведения, распоряжения властью, степени свободы, радиуса доверия требованиям производства конкурентоспособных товаров и услуг.
Состояние российской экономики с точки зрения внешней конкурентоспособности, если судить по платежному балансу, можно признать благополучным. В 2002 г. внешнеторговый баланс сведен с положительным сальдо 37,2 млрд. долл., счет текущих операций — плюс 32,8 млрд. долл. В 2003 г. ситуация еще лучше— по предварительным данным — 3,9 млрд. долл. (9% ВВП). Но из всей номенклатуры российского экспорта, как известно, конкурентоспособно на внешних рынках небольшое число товаров — энергоносители, сырье, металлы и другие продукты первичной переработки.
Официальные данные о российском экспорте приведены таковы: 73,8% всего экспорта в 2002 г. пришлось на две группы — минеральные продукты и металлы. В 2003 г. в связи с высокими ценами на эти товары их доля оказалась еще больше. Традиционные рынки СНГ, фактически приравниваемые к внутреннему рынку, поглощают около 15% экспорта. Доля готовых изделий здесь выше — 28,5% экспорта на эти рынки составляют машины и оборудование, около 40% — текстиль, одежда, обувь.
Можно выделить следующие основные статьи российского экспорта, оборот которых составил более 1 млрд. долл., (кроме нефти и газа):
Рыба и морепродукты
Хлебные злаки
Каменный уголь
Продукты химической промышленности
Лесоматериалы
Что касается последнего пункта, то этот рынок очень устойчивый и имеет тенденцию роста – продукты лесопереработки (обработанные лесоматериалы, фанера клееная, целлюлоз, газетная бумага) вместе давали экспорта более 1 млрд. долл. и выросли на 21%. В табл. 1 представлены средние цены по этим группам товаров в 2002 г.( долл. США за 1000 м3 на рынках вне СНГ):
|
Наименование продукции |
долл. США за 1000 м3 |
|
лесоматериалы необработанные |
45 |
|
лесоматериалы обработанные |
176,6 |
|
фанера клееная |
243,8 |
|
целлюлоза древесная |
293,4 |
|
бумага газетная (за 1 тыс. т) |
332,4 |
Табл. 1 Средние цены на продукцию рынка лесоматериалов в 2002 г.
Далее целесообразно рассмотреть рынки черной и цветной металлургии.
На рынке черных металлов ситуация схожа с химической промышленностью. В экспорте преобладают полуфабрикаты из углеродистой стали (около 2 млрд. долл.) и листовой прокат (2,8 млрд. долл.). Советские заводы (Магнитка, Череповец, Липецк, Кузбасс) строились в расчете на металлоемкий внутренний рынок (строительство, машиностроение, оборонка), на котором спрос резко сократился и вряд ли восстановится до прежних размеров. Рудная база уступает, например, бразильской или австралийской по содержанию металла — всего 15—30% (Коммерсантъ. 2003. 7 октября). На мировом рынке они держатся за счет благоприятной конъюнктуры, но по уровню рентабельности уступают наиболее перспективным производителям, в том числе за счет транспортного фактора и технологического отставания. Долгосрочные перспективы удержания позиций в мировой торговле достаточно сомнительны, во всяком случае потребуются немалые усилия и вложения.
На рынке цветных металлов положение, пожалуй, более уверенное, особенно по никелю, меди, палладию, платине. Алюминий — крупнейшая статья экспорта в этой отрасли, держится на относительной дешевизне энергии, льготам по транспортным тарифам, оптимизации налогов. Высокая доля экспорта (до 80% и более) почти избавляет отрасль от НДС. Кроме того, до последнего времени активно применялся толлинг. В случае устранения или сокращения этих льготных условий прибыльность производства значительной части алюминия может быть поставлена под вопрос.
Здесь можно выделить следующие подпункты:
Автомобили — при всех разговорах о неконкурентоспособности автомобильной промышленности она показывает высокие темпы роста экспорта (183% за 4 года), почти на половину за счет рынков СНГ.
Авиационная техника — также растущий экспорт (в 2 раза за 4 года), причем страны СНГ берут всего 3,2%. Авиастроение сейчас поддерживается ремонтом и модернизацией старых самолетов, которые в большом числе пока эксплуатируются в странах, ранее закупавших советскую авиатехнику. В любом случае эту отрасль не только не следует списывать со счетов, но она должна быть отнесена к перспективным.
Вооружения — их экспорт по открытым данным составил в 2003 г. 5,4 млрд. долл., в том числе почти 70% — боевые самолеты (КоммерсантЪ, 2004, 27 февраля). Главные покупатели — Китай и Индия. В 1997—2001 гг. на Россию приходилось 17% мировых поставок вооружений, в 2001 г. наша доля подскочила даже до 30%. Главный конкурент — США, которые устойчиво занимают на рынке 50% (Известия. 2003. 12 мая). На рынках — острейшая конкуренция, до недавней поры сокращался спрос. Но в последнее время, кажется, человечество передумало строить «мир без войны». Многие страны вновь вооружаются, поэтому победители в конкурентной борьбе на этом рынке получат свою долю. Все же рассчитывать на существенное увеличение экспортных доходов от продажи оружия вряд ли стоит.
В целом об экспорте машин и оборудования, которые в нашей стране ассоциируются с сектором высоких технологий, можно сказать следующее. В 2002 г. он составил 10,1 млрд. долл. США, в том числе 28,5% — в страны СНГ. Это третья по доле группа после минеральных продуктов и металлов — 9,5% российского экспорта, более благоприятно встречаемая в СНГ и странах третьего мира. Но в ней новейшие продукты, например вычислительная техника, занимают крайне низкую долю. Статистика их зачастую просто не выделяет, то ли в силу консерватизма, то ли скорее из-за малости величины.
В качестве характеристики внешней конкурентоспособности в мировой практике применяется коэффициент выявленных сравнительных преимуществ — RCA (Revealed Comparative Advantage). Он рассчитывается как отношение доли данной страны на мировом рынке данного товара к доле данной страны в мировом экспорте.
Из России в основном экспортируются продукты низких и средних технологий. Коэффициенты RCA, как правило, тем больше, чем ниже степень обработки. Исключение составляют энергоблоки, приборы и корабли, последние, впрочем, в 2002 г. утратили конкурентоспособность. Следует отметить это обстоятельство, обычно кажущееся очевидным, но важное для политики конкурентоспособности: в России пока конкурентоспособность готовых изделий ниже. Изменить структуру экономики, диверсифицировать ее сложнее, чем повысить темпы. Нужно больше времени, больше инвестиций и, что особенно важно, возможно изменение институтов и менталитета.
В постиндустриальной экономике все большую долю занимают услуги. В нашей стране — более 50% ВВП. Но в экспорте их доля невелика. В 2002 г. при 106,6 млрд. долл. товарного экспорта услуг было экспортировано на 13 млрд. долл., т.е. 10,9% к общему итогу. Из них 42,1% — транспортные услуги, 32,1% — поездки, т.е. услуги туристических фирм и т.д. Остальное — по мелочи, строительные услуги, связь, страхование и т.п. Большей частью эти услуги — обязательное платное приложение к внешнеэкономическим операциям, малопривлекательный бизнес. На рынках услуг россияне работать не умеют, не случайно российский сервис называют ненавязчивым. Даже многое из того, что было, например морские перевозки российских же экспортных грузов, потеряно в 1990-е гг.
|
Страна |
Экспорт услуг(%) |
|
США |
36% |
|
Великобритания |
37,6%, |
|
Франция |
27,5%, |
|
Нидерланды |
48,7% |
|
Россия |
12,2% |
Табл. 2 Экспорт услуг
Как видно из таблицы 3, в США экспорт услуг составлял 36% экспорта товаров, в Великобритании — 37,6%, во Франции — 27,5%, а в России — 12,2%. В Нидерландах экспорт услуг по объему в 4 раза больше российского. Для развитых стран характерны крупные объемы экспорта услуг, в США и Великобритании в его структуре велика доля финансовых, страховых, информационных. Ими пользуются в России, в силу чего в стране импорт услуг вдвое больше экспорта.
Таким образом, внешняя конкурентоспособность России поддерживается в основном нефтью, газом и металлами. Большинство готовых изделий, кроме оружия, неконкурентоспособны на мировых рынках. С имеющейся продукцией Россия отчасти удерживает позиции на рынках СНГ. Экспорт услуг не соответствует масштабам экономики.
Анализ внутренней конкурентоспособности – дело еще более сложное, чем анализ внешней: здесь еще меньше данных, предлагаемых отечественной статистикой.
В статистике ведутся только товарные балансы в натуральном выражении, где в составе ресурсов выделяются производство и импорт. Такие балансы строятся только по потребительским товарам массового спроса. Стоимости продаж с разделением на отечественные товары и импорт неизвестны, тем более в региональном разрезе. Требуемые данные присутствуют, пожалуй, только в маркетинговых исследованиях, заказываемых конкретными компаниями. Просто удивительно, как страна, вроде понимающая важность задачи повышения своей конкурентности, и, по крайней мере обсуждающая ее который год, не заботится о получении сколько-нибудь внятной картины реального положения дел.
Имеет место преобладание в 2002 г. отечественных производителей на рынках 12 продовольственных товаров из наблюдаемых 17 (преобладанием считается доля в 2/3). По трем товарам (мясо птицы, масло животное и чай) на импорт приходилось более половины. По непродовольственным товарам народного потребления из 22 товаров-представителей отечественные производители доминировали на рынках только четырех (ткани, в том числе хлопчатобумажные, мыло хозяйственное, папиросы и сигареты). Еще по двум товарам (синтетические моющие средства, холодильники и морозильники) они контролировали более половины рынка. Заметим, что в этом заслуга компаний с иностранным капиталом («Проктер энд Гэмбл» и «Мерлони» — завод, производящий холодильники «Стинол» в Воронеже). Таким образом, на рынках продовольствия преобладают отечественные производители, на рынках непродовольственных товаров — абсолютное превосходство за иностранцами.
Можно сказать: ныне то, что сохранилось в отечественной экономике к настоящему времени, производит продукты, конкурентоспособные на внутреннем рынке. Адаптация к рыночным условиям произошла дорогой ценой. Но в целом перспективы сомнительны, смириться с нынешним состоянием невозможно. Нужны энергичные усилия, с тем чтобы менять положение к лучшему.
По природным ресурсам Россия одна из самых богатых стран мира. Благодаря им страна имеет сегодня отличный торговый баланс и можем предложить на мировой рынок конкурентоспособные сырьевые товары и энергоносители. И это на длительную перспективу: высокая доля указанных товаров в экспорте будет характерная для России всегда.
Но в таком положении есть свои минусы: зависимость от конъюнктуры неустойчивых мировых рынков и, главное, ослабление стимулов к развитию инновационной экономики, к структурным и институциональным изменениям, важным для поддержания высокой адаптивности страны и для развития граждан. Нефтяные месторождения России не относятся к числу наиболее благоприятных для эксплуатации. При цене менее 10 долл. за баррель добыча нефти на экспорт становится нерентабельной. Наконец, сырьевой экспорт, подчиненный динамике мирового рынка, сам по себе не позволит обеспечить высокие темпы экономического роста и преодолеть отставание страны по уровню душевого ВВП.
По трудовым ресурсам и человеческому капиталу считается, что Россия находится в благоприятном положении: высокий уровень образования сочетается с непритязательностью работников в отношении оплаты и условий труда. Но одновременно обычно есть претензии к дисциплине и тщательности в исполнении работы. На деле рабочая сила неоднородна и в разных секторах ее качества различаются весьма существенно.
Рынок труда сегментирован, прежде всего территориально, мобильность весьма низкая, что в значительной степени связано с привязанностью людей к жилью. Поэтому так важен доступный рынок жилья.
Демографический кризис будет со временем увеличивать дефицит рабочей силы, потребуется привлекать мигрантов. При этом резервы рабочей силы на существующих предприятиях будут использоваться слабо. Есть избыток рабочих рук на селе, но практически его перемещение не имеет смысла. Важный вывод с точки зрения развития страны и повышения конкурентоспособности: свободной рабочей силы не будет, конкуренция на рынке труда должна обостряться. Это значит, что крупные инвестиционные проекты, ориентированные на увеличение производства, будут испытывать затруднения с комплектованием кадров или создадут их в других секторах. Россия обречена делать ставку на рост производительности и эффективности.
Возможно замещение труда капиталом при капиталоемком техническом прогрессе, тогда спрос на рабочую силу будет снижен, но все равно ее прирост при крупных инвестициях необходим. Известны и обратные явления, когда недостаток капитала возмещался высоким качеством относительно дешевой рабочей силы (вновь Юго-Восточная Азия). Для России на предстоящий период эти варианты, очевидно, закрыты.
Но тем более важную роль будут играть вложения в науку и образование, рост квалификации и мотивацию творческого труда и предпринимательства.
В нынешней ситуации можно сказать, что существенных ограничений на привлечение инвестиций нет. В стране имеются свободные средства, ищущие выгодного приложения. Открыты и зарубежные источники, особенно в связи с неблагоприятными тенденциями на мировых финансовых рынках. В России сегодня относительно выше доходность, хотя и риски выше. Вопрос, однако, в областях приложения.
Капиталы охотно идут в сектора, которые считают привлекательными — нефть, газ, торговля, недвижимость, да и то при условии наличия подходящих заемщиков или реципиентов инвестиций, вызывающих доверие и склонных к сотрудничеству. Для диверсификации же необходимы вложения в иные сектора, сегодня неконкурентоспособные и рискованные, в которых зачастую приходится сталкиваться с некооперативным поведением, с людьми, не готовыми обменивать контроль на инвестиции. Рыночные механизмы перелива капиталов, которые и так в России практически отсутствуют, в подобных случаях работают неэффективно.
Парадокс состоит в том, что страна нуждается в крупных инвестициях на модернизацию, но сегодня не в состоянии их принять и применить лучшим образом. В отличие от недавнего прошлого, когда имел место дефицит финансовых ресурсов, уже растут риски неэффективных и ненадежных вложений, подталкиваемых напором свободной ликвидности, в том числе от притока нефтедолларов.
Таким образом, государственные инвестиции, по крайней мере в скромных масштабах, оказываются необходимы, во всяком случае для преодоления провалов рынка. Однако возросшая неопределенность технико-экономических сдвигов препятствует установлению приоритетов и финансированию конкретных крупных инвестиционных проектов.
Общепризнано, что институты играют важную роль в достижении конкурентоспособности и в успешности развития страны в целом. В более широком плане следует говорить о культуре. Имеется в виду не самобытность культуры как совокупности навыков, обычаев, норм поведения, но ее соответствие современным условиям развития технологии, экономики и социальной жизни, ее способность содействовать или препятствовать позитивным изменениям в экономике и благосостоянии населения.
Главная особенность институтов — медлительность их изменения. Существует мнение, что они вообще неизменны, во всяком случае относительно масштабов человеческой жизни и тем более — сроков полномочий демократически избранных лидеров. Поэтому предполагается, что существующие в данной стране неформальные институты, ее культура в широком смысле есть некая данность, которую нужно принимать в расчет при формировании политики, не ставя задачи ее изменить. Тем не менее политики, реформаторы ставят амбициозные задачи изменения именно институтов, ибо без этого невозможно достичь желаемых результатов, например, преодолеть отсталость.
Опыт также показывает, что различия в уровне благосостояния между странами, в их конкурентоспособности во многом объясняются гибкостью и изменчивостью институтов, характерных для их культуры и связанной с этим величиной разрыва между институтами формальными и неформальными, правовыми нормами и социальными практиками: чем более гибки и адаптивны институты, тем меньше разрыв.
Страны-лидеры, добившиеся наиболее высоких показателей душевого ВВП (более 20 тыс. долл. в год) практически все обладают следующими основными институтами:
открытая рыночная экономика, свободные цены, низкие таможенные барьеры, в основном тарифные, а не количественные; поддержание конкуренции на рынках;
доминирование частной собственности при жесткой ее защите;
соблюдение договорных обязательств: рыночная экономика — сетевая экономика сделок и оформляющих их договоров. Обязательность позволяет снижать трансакционные издержки и признается важнейшим деловым качеством;
налоговая система, подконтрольная налогоплательщикам через демократические представительные учреждения с сильным налоговым администрированием. Уклонение от уплаты налогов признается серьезным преступлением и сурово карается;
эффективные государственные службы с низким уровнем коррупции;
прозрачные публичные компании и финансовые учреждения, которым раскрытие информации и ее проверяемость позволяют пользоваться доверием партнеров, кредиторов, инвесторов и привлекать финансовые средства для своего развития с минимальными издержками;
демократическая политическая система с политической конкуренцией, разделением и сменяемостью властей, создающая надежные механизмы контроля общества над государством и бюрократией;
законопослушность граждан, воспитываемая с детства и культивируемая в обществе; независимый суд, вызывающий доверие граждан к справедливости принимаемых им решений; сильная система органов охраны правопорядка и исполнения судебных решений, обеспечивающая высокую степень неотвратимости наказания за нарушение законов. Минимальный разрыв между формальными и неформальными нормами социального поведения.
Конечно, это далеко не полная картина, притом сильно идеализированная. Но в итоге эти институты и практика их функционирования создают позитивные мотивации для предпринимательской деятельности, инноваций, сбережений и инвестиций. Причем важно подчеркнуть, вместе они образуют целостный комплекс, будучи связаны внутренней логикой.
Итак, можно сделать выводы относительно тех условий и ограничений, которые должна учитывать политика повышения конкурентоспособности в России в предстоящей долгосрочной перспективе. К ним относятся:
1. Ныне благополучие российской экономики определяется экспортом узкой группы конкурентоспособных сырьевых товаров и продуктов первичной переработки плюс вооружения. На этой основе нельзя обеспечить устойчивый и долгосрочный рост экономики.
2. За некоторым исключением сейчас чем выше уровень обработки, тем ниже конкурентоспособность продукции.
3. Тем не менее, имеется множество кластеров, очагов, направлений, перспективных с точки зрения повышения конкурентоспособности.
4. Россия богата природными ресурсами, и они очень долго будут поддерживать высокую долю сырья и энергоносителей в ее экспорте. Это наше конкурентное преимущество. Но на нем нельзя основывать развитие страны, модернизацию экономики.
5. В предстоящий период в России будет ощущаться нехватка рабочей силы, прирост занятости нельзя будет использовать как фактор роста. Упор придется делать на качество и образование.
6. Россия не будет испытывать недостаток капитала, но внутренние источники «длинных денег», необходимых для масштабных проектов модернизации, только формируются. Потребуется привлечение крупных средств из зарубежных источников. Отсюда необходимость в возможно более конкурентоспособном инвестиционном климате.
7. Тем более что желаемых структурных сдвигов в экономике без минимально необходимых государственных инвестиций добиться не удастся.
8. Однако неопределенность, быстрая смена перспективных направлений развития технологий в глобальной экономике будет вести к увеличению рисков, особенно для государственных инвестиций в конкретные производственные проекты.
9. Институты и культура будут играть решающую роль. По сути, повышение конкурентоспособности до мирового уровня потребует ощутимых изменений их. Но институты меняются медленно и чрезмерные усилия и торопливость при их изменении порой вызывают обратную реакцию. Поэтому политика конкурентоспособности должна быть долгосрочной стратегией и проводиться последовательно, несмотря на смену лидеров и правительств. Важны не только экономические институты, но и политические, особенно демократические институты разделения властей и общественного контроля за деятельностью государства.
Тезис 1. Политика конкурентоспособности — это не фрагмент общей экономической политики, как всегда мыслилась промышленная политика; это сама государственная экономическая политика, главная цель которой — повышение конкурентоспособности страны через повышение конкурентоспособности товаров и услуг, ресурсов и институтов.
Тезис 2. переходом к этапу модернизации российской экономики всякий раз встающий выбор между либеральной и дирижистской моделями, между ставкой на частную инициативу и бизнес или же на государство как на движущие силы модернизации и роста экономики, должен быть сделан в основном в пользу либеральной модели, в пользу частной инициативы. Роль государства должна быть выше, чем до сих пор, особенно в поддержке полезных структурных сдвигов и проведении институциональных реформ.
Тезис 3. Опыт российских фирм убедительно доказывает способность российского бизнеса повышать конкурентоспособность и добиваться успеха.
Тезис 4. Преимущественно либеральная модель развития, ставка на частную инициативу предполагает определенную, но обязательно активную роль государства в повышении конкурентоспособности. Прежде всего она состоит в создании наиболее благоприятных условий для бизнеса, в создании атмосферы доверия между бизнесом и властью.
Тезис 5. Учитывая неопределенность перспектив развития технологий и в то же время необходимость поддерживать возникающие и растущие очаги конкурентоспособности, государству следует организовать мониторинг конкурентоспособности и найти формы поддержки возникающих и растущих компаний, особенно инновационных. При этом неважно, к какой отрасли они относятся, какой вид деятельности представляют.
Тезис 6. Государство обязано реально содействовать усилению конкуренции, чтобы активизировать работу компаний по повышению конкурентоспособности и модернизации. Оно также должно выровнять условия конкуренции. Исследования структурных изменений в российской промышленности за 1997—2002 гг., проведенные в ГУ ВШЭ[2] , показали, что низкие темпы модернизации обусловлены недостатком не столько финансовых ресурсов, сколько стимулов деловой активности.
Тезис 7. Всемерное содействие иностранным инвестициям, сотрудничеству российских компаний с передовыми мировыми корпорациями с целью встраивания в цепочки добавления стоимости, кооперации с носителями наиболее продвинутых технологий, проникновения на рынки все более сложных готовых изделий, нахождения собственных ниш для создания и распространения инновационной продукции. Не столько конкурировать на занятых рынках, но совместно с лучшими фирмами создавать новые.
Тезис 8. Все отрасли должны быть рентабельны и сопоставимы по условиям со своими конкурентами на мировых рынках. Вопрос, который надо ставить, — рост выпуска конкурентоспособных продуктов с более высокой добавленной стоимостью на базе компаний отраслей, производящих только сырье и продукты первичной обработки.
Тезис 9. Абсолютно беспроигрышный приоритет — вложения в науку и образование, разумеется, при эффективной организации и контроле за затратами, в кооперации с частным бизнесом при постепенно возрастающей доле последнего. Особого внимания требует фаза передачи научных разработок в производство, вообще в хозяйственную практику, коммерциализация результатов прикладной науки. Необходим акцент на передаче знаний и технологий. В России федеральный центр традиционно рассматривается исключительно как источник финансовой поддержки. Однако для многих компаний (особенно средних) сегодня проблемой является не только отсутствие финансовых средств, но и недостаток знаний о том, как можно развивать собственный бизнес, как можно выходить на новые рынки. Поэтому элементом политики конкурентоспособности должны быть механизмы передачи и распространения управленческих знаний. В частности, за счет федеральных средств может предоставляться помощь в доработке проектных предложений, представляемых на федеральные конкурсы.
Тезис 10 (Региональная политика конкурентоспособности).
В современных условиях оздоровление экономики, формирование механизмов устойчивого и динамичного экономического развития должно идти снизу — от бизнеса и от регионов. Функция национального правительства — не в том, чтобы самостоятельно определять и реализовывать долгосрочные приоритеты (это было возможно 40 лет назад, но практически невозможно в современном глобальном и динамично изменяющемся мире), а в том, чтобы создавать условия для мобилизации ресурсов и реализации тех возможностей, которые есть у частного бизнеса.
Зарубежный опыт свидетельствует о том, что успешная интеграция в глобальный рынок все чаще происходит не на уровне национальных государств, а на уровне отдельных регионов — или, по крайней мере, этот процесс начинается с регионального уровня.
Таким образом, очевидно, что Россия еще раз вступает в полосу модернизации. Насколько сегодня она будет успешной - определит и ее дальнейшую судьбу. С одной стороны, в России за последние десять лет образовались необходимые, но недостаточные для этого условия. С другой стороны, необходимые для модернизации ресурсы России значительно уменьшились по сравнению, например, с 1 985 годом.
Поэтому именно вопросы обеспечения модернизации, а не эфемерных инвестиций должны лежать в основе действий Правительства и общества. Все предложения и решения как со стороны Правительства, так и бизнеса должны оцениваться с точки зрения стратегических задач, а не сиюминутных тактических выигрышей.
Несмотря на многие негативные тенденции, присутствующие в нашей стране -
Важно помнить: если конкурентоспособность — правильная национальная цель, то политика ее достижения должна настраиваться на длительную перспективу, на десятилетия, в понимании того, что дело не в процентах роста, не в том, что завтра будет к обеду, но в глубоких изменениях менталитета, национальной культуры, судьбы народов России, в согласии на этот счет всех групп элиты.
http://ya.ru
Известия,12 мая 2003 г.
КоммерсантЪ, 27 февраля 2004 г.
Малютин М.В., Нещадин А.А. «Модернизация по-российски».- Аналитическое управление Совета Федерации, Аналитический вестник №28, сентябрь 2002 г.
Фадин А. «Модернизация через катастрофу (не более, чем взгляд)»,- http://www.russ.ru/antolog/inoe/fadin.htm/fadin.htm
Яковлев А., Ясин Е. «Конкурентоспособность и модернизация российской экономики», Вопросы экономики №7, 2004 г.
Ясин Е. «Нерыночный сектор. Структурные реформы и экономический рост».- М., 2003.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.referat.ru/
[1] Фадин А. – Модернизация через катастрофу (не более, чем взгляд)/ http://www.russ.ru/antolog/inoe/fadin.htm/fadin.htm
[2] Ясин Е. Нерыночный сектор. Структурные реформы и экономический рост. М., 2003. С. 11—17, 22—40.