История государства и права зарубежных стран относится к числу тех общественных наук, которые принято называть историко-правовыми, поскольку они имеют прямое отношение, как к науке истории, так и к науке о государстве и праве.

В силу конкретно – исторического подхода к государственно-правовым явлениям и процессам, присущим тому или иному обществу на том или ином этапе его развития, история государства и права зарубежных стран оперирует множеством фактов, конкретных событий политической жизни, деятельности государств, правительств, классов, партий и пр. Но история государства и права не представляет собой простой набор знаний о прошлом государства и права.
Она ставит своей целью выявление исторических закономерностей развития государства и права.

Наука истории государства и права зарубежных стран имеет собственную историю.

Особенности развития государства и права в странах среднего Востока.

Эволюция восточного средневекового общества шла особым путем, отличающим его от развития феодального Запада. Господство социально- экономических и социально-политических традиционных структур определяло крайне замедленный характер этой эволюции, что делает в значительной мере условными широко применяемое в учебной литературе понятие феодализм к этим обществам наряду с понятием рабовладения к предшествующему периоду их древней истории. Рабство на Востоке, никогда не игравшее значительной роли в общественном производстве, продолжало существовать и в средине века, а некоторые социальные институты европейского феодализма не были чужды и древнему, и средневековому Востоку.

Представления о Средневековье сформировались в буржуазной историографии вместе с понятием новая история в результате эпохи
Просвещения и революционных перемен XVII – XVIII вв. Новая история Западной
Европы при этом противопоставлялась ее прошлому, которое, в свою очередь, воспринималось как смена двух предшествующих периодов: античной древности и средневековья. Эта трех этапная схема получила законченные формы, когда античная древность стала связываться с рабовладением, а феодализм – со средневековым, рассматриваемым в буржуазной историографии в основном как особый социально-политический строй, политическая организация средневекового общества с характерной централизацией и системой вассально- ленных отношений.

Жесткую социально-экономическую детерминированность понятие феодализм приобрело в марксистской литературе, в учении о формации как особом способе производства.

При формационных подходах в качестве основных выделяются производственные отношения, а каждое конкретное общество рассматривается как система, в которой все иные общественные связи считаются производными
«надстроечными» над ними. Это и определило монистически-материалистический взгляд формационной периодизации исторического процесса, в котором с закономерной якобы последовательностью на смену рабовладению приходит феодализм, затем капитализм и коммунизм как «конечное светлое будущее всего человечества».

Полная невозможность уложить в эту схему историю многих обществ привела самого К. Маркса в его ранних произведениях к учению об особом
«азиатском способе производства», споры, о котором велись в нашей научной литературе до недавнего времени. До безоговорочного признания социально- экономической и социально-политической специфики и древнего, и средневекового восточных обществ с их замедленным характером развития, стойкой многоукладностью, глубоким на общественное развитие традиций, религиозной идеологии и пр. Феномен этих обществ свидетельствует о многовариантности самой общественной эволюции не только от базисных изменений.

Так как в Европе средневековье синоним феодализма, то столь же условными надо считать и применение понятия средневековье к восточным обществам в силу крайней трудности определения его нижних и верхних хронологических границ. Между тем в чисто методическом плане необходимость определенной периодизации столь длительного периода в истории
Востока эти границы связывают с комплексом исторических факторов. С качественными изменениями в политической структуре, с созданием централизованных империй, с завершением формирования крупнейших цивилизованных центров, мировых религий и их мощным влиянием на периферийные зоны и пр.

Если говорить о средневековом Китае, то низкий хронологический рубеж
(V – VII вв.) здесь можно выделить достаточно четко.
Именно в это время здесь окончательно утверждается специфическая
«азиатская» социально-экономическая и социально-политическая структура с традиционными формами земельной собственности и эксплуатации крестьян, укрепляется централизованное государство в форме империи, складывается нормативная основа традиционного права. Китай как центр конфуцианско- буддийской цивилизации втягивает в сферы своего культурного воздействия раннеклассовое общество и государство Японии.

Труднее выделить нижние хронологические границы средневековой Индии.
Если условно брать те же V-VII вв., то их можно, во-первых, связать с определенной перестройкой традиционной варново-костовой системы, происходившей вместе с перераспределением земли, углублением процессов разделения труда, во-вторых, с формированием обширной индо-буддийской цивилизационной зоны, благодаря расширенному влиянию культуры, Индии на многие регионы, прежде всего Юго-восточной Азии и пр.

Нижний предел японского средневековья определяется VI-VII вв. в связи с усилившимся социальным рассмотрением государства, а для большинства стран ближневосточного региона тот же VII в. стал вехой утверждения мировой религии ислама, формирование нового образа жизни, для многих нарядов. В это время уходят в прошлое древние ближневосточные государства, и возникает
«волнствующая религиозная община» государство Арабский халифат, давшее начало будущим крупным арабо-ирано-турецким исламским государствам- империям.

Определенные качественные социально-экономические изменения, связанные с развитием капиталистических отношений, происходят в странах
Востока не одновременно, что затрудняет определения и верхнего хронологического рубежа восточного средневековья. Для Китая такой вехой можно считать время революционных перемен XX в., для Японии - середину XIX в., для восточных колониальных стран и, прежде всего Индии, этот предел можно связать с установлением колониального господства, постепенной ломкой традиционных структур, втягиванием экономики этих стран в мировой капиталистический рынок.

Выделяя наиболее общие черты сходства социально-экономической эволюции средневековых стран Востока, следует отметить, что ни одна из этих стран не достигла в эпоху средневековья европейского уровня позднего феодализма, когда в его недрах начинают развиваться капиталистические отношения. Здесь по сравнению с основными средневековыми европейскими странами резко отставало развитие промышленности, товарно-денежных, рыночных отношений. В более схожей с европейскими обществами средневекового общества Японии лишь в XVIII – первой половине XIX в. зарождаются элементы капитализма в форме мануфактурного производства. Замедленный характер развития определил устойчивую многоукладность восточных средневековых обществ, длительное сосуществование потриархально-родовых, клановых, рабовладельческих, полуфеодальных и прочих укладов.

Большое влияние на весь ход исторического развития стран Востока оказало широкое распространение государственной собственности на землю, которая сочеталась с другой формой собственности – общинный и с соответствующим ей частным землевладением общиной и с соответствующим ее частным землевладением общинников и с соответствующим ей частным землевладением общинников-крестьян. Государственная собственность в ее узком понимании включала лишь обширное землевладение монарха и государственной казны. К широком же смысле она не сводилась к собственности монарха, а охватывала и земельные пожалования, проистекающие из государственного фонда, лицам, причастным к власти, обладающим правом сбора и присвоения ренты – налога с определенной территории. Владельцы государственных пожалований могли стать и фактическими частными собственниками, добивались расширения своих владельческих прав, превращение их в постоянные, передаваемые по наследству.

Но в средневековых обществах Востока государство всемерно охранялось государственную собственность на землю с присущей ей традиционной системой эксплуатации подобных крестьян, сдерживало развитие частной собственности, препятствовало созданию здесь западноевропейской системы барского хозяйства.

Сочетание различных форм земельной собственности, особая контрольно- регулирующая роль государства в экономике находили выражения, прежде всего в особой структуре господствующего класса, во всех неевропейских средневековых обществах. Если в западной средневековой Европе сложившийся класс частных земельных собственников, эксплуатирующих труд зависимых крестьян, опираясь на феодальное государство, объективно выражающее его волю, то государствующий класс в странах Востока – это само государство в лице сановно-бюракротического социального слоя, причастного к власти, который жил за счет ренты-налога главным образом с формально - свободных земледельцев – крестьян.

Необходимо при этом учесть, что конкретные средневековые общества в странах Востока характеризуются разной степенью совпадения господствующего класса с бюрократией в соответствии с разной степенью вмешательства государства в экономику, с разной степенью развития частного крупного землевладения. Наибольшую степень такого совпадения демонстрирует средневековый Китай.

Для средневековых обществ Востока характерна и меньшая степень зависимости непосредственных производителей-крестьян, относительно больший объем их прав, связанных с распространением своим земельным участком.
Отсутствия барского хозяйства и барщины привело к тому, что здесь крестьяне не были прикреплены, в этих странах определялось их связанностью налоговым бременем, поддерживаемым с помощью государственного аппарата, чиновничества. Эта зависимость, выражавшая в сословной неполноценности
«простолюдина», скреплялось правами, религией, общинными порядками.

Специфическое место занимал и восточный средневековый город. Низкий уровень общественного разделения труда в странах Востока находил выражение в том, что город здесь не стал организующей и направляющей силой общественного прогресса. Он жил за счет перераспределения ренты-налога, ибо прибавочный продукт, концентрирующий в руках отдельных социальных групп, не становился капиталом, не включался в производство. Ремесленная продукция шла не на рынок, а на удовлетворение потребностей правящих сановно- бюрократических, в том числе и военных кругов. Купеческий же капитал выполнял при этом функции своеобразного агента между ними и ремесленниками
– производителями.

Восточная сельская община, представлявшая собой замкнутый хозяйственный мирок с наследственным, независимым от рынка с разделением ремесла и земледелия, тормозила развитие двустороннего товарооборота между городом и деревней, а вместе с тем и формирование сословия горожан, купечества городского типа.

Это в свою очередь определило и порядки, существовавшие в восточном городе. Ремесленник здесь находился под жестким контролем бюрократического государственного аппарата, был скован правовыми, религиозными предписаниями, сословными, кастовыми ограничениями. В восточном средневековом городе не существовало особого городского права. Правовой статус городского жителя не отличался от деревенского. В Индии, например, административные границы города, часто были едва намечены. Здесь можно было встретить ремесленные деревни и города со значительным земледельческим населением. Городская семья в Китае считалась таким же двором, как и сельская, которая вносилась в общегосударственный налоговый реестр.

В отличие от европейского восточный город не стал ареной политической борьбы, непосредственно влияющей на смену форм государства. Он не стал и сильной опорой центральной власти все борьба с раздробленностью, как это имело место в Европе.

Специфические черты социально-политического развития, стран Востока определялись тем обстоятельством, что здесь не сложились государственные формы, свойственные феодальной Западной Европы. Здесь не было сеньориальной монархии как своеобразного союза феодалов-сеньоров, обладающих суверенными правами в пределах территорий своих доменов. Эта форма могла сложиться в обществе, где процесс образования классов носил завершенный характер. Не могла сложиться и сословно-представительная монархия в обществе, в котором город был лишен какой бы то ни было самостоятельности, где не сформировалось сословие горожан, выступающее со своими сословными целями и интересами.

Распространенной формой восточного средневекового государства стала наследственная монархия, в которой отсутствовали институционные формы ограничения власти правителя. Вместе с тем эти государственные формы не были идентичны. Различными были уровень централизации в этих государствах, степень применения военно-деспотических средств и методов осуществления государственной власти. Более того, они менялись и на отдельных этапах развития конкретных восточных средневековых государств. Всесилие бюрократического аппарата во главе с китайским императором, централизация, тотальный полицейский контроль над личностью, широта экономических функций государства и прочее дают основания, например, для применения термина
«восточная деспотия» при определений формы государства средневекового
Китая. Здесь деспотизм вырастал из тех социально-экономических и политико- правовых порядков, которые сложились еще в древности.

Бесспорную специфику социально-политической структуре восточного общества придавала господствующее в том или ином обществе религиозная идеология, само отношение членов общества к религии и власти. Так, говоря о конфуцианстве как определяющем элементе китайского средневекового государства и права, следует отметить, что конфуцианство лишь условно можно назвать религией. Это, скорее, этикополитическое учение, философская традиция, что объясняет не самой природой конфуцианства, а сложившимися в глубокой древности традиционными представлениями китайцев о власти с ее безусловной сакрализацией в лице правителя «сына неба». При этом к религиям они относились как к учениям, которые могли быть использованы лишь на благо этой власти. Утилитарное отношение к религии как к учению, вспомогательному средству управления, призванному преображать народ ненасильственными методами воспитания во имя достижения гармонии, определяло подчиненное место церковных учреждений в средневековых учреждений в средневековом
Китае.

Конфуцианству с его рациональной моралью удалось занять особое место среди других религий, несмотря на все сложности борьбы с легизмом, в силу особой практической ценности этого учения, призванного, по утверждению знаменитого конфуцианства VI в. Вэй Чжэне «выправлять отношение между государством и подданными», «отверзать глаза и уши простого народа».

Религиозный плюрализм, отношения к религии как к простому учению, отсутствия прямой связи между государственной властью и ортодоксальной системой определяли и другие специфические черты средневекового общества и государства Китая. Здесь, например, отсутствовал такой институт, как вероисповедания, что, в сою очередь, делало невозможным существование судов инквизиций. Не было сложившегося сословия духовенства и засилья, как на
Западе, духовенства в государственном аппарате в качестве единственного грамотного слоя лиц.

Полное, неограниченное господство государства с его сакральным авторитетом над религиозными организациями в политическом, административном, правовом, идеологическом отношениях было окончательно закреплено в Китае в империи Тан, в которой ни один из религиозных институтов не имел хотя бы номинальной автономии.

Своеобразия государства Арабского халифата и других государств мусульманского мира также было непосредственно связанно с их ригидной.
Универсальной религией-исламом, исходящим из неделимости духовной и светской власти, что было органически связано с их ригидной, универсальной религией-исламом, исходящим из неделимости духовной и светской власти, что было органически связано с теократической идеей о всемогуществе, всесилии и неделимости самого Аллаха, нашедшей выражение в Коране: «Нет Бога кроме
Аллаха, и Мухаммед – пророк его». Ислам определял в мусульманском мире и характере социальной структуры, и государственных учреждений, и правовых институтов и морали – всю духовную сферу мусульман. Так, религиозно- правовым основам мусульманского общества соответствовала особая социальная структура, характеризующаяся определенной обязличенностью господствующего класса, отсутствием системы наследственно передаваемых титулов и привилегий, избранности и пр. Здесь были все равны, а скорее в равной степени бесправны перед теократическим государством, его главной – халифом, султаном.

В мусульманском мире духовенство не могло притязать на светскую власть, не могло здесь возникнуть, как в средневековой Европе, и конфликта между духовной и светской властью. Ислам исключал неверие, против него нельзя было выступать ни прямо, ни косвенно, даже споря по его отдельным положениям, не потому, что еретиков, как в Европе, сжигали на костре, а потому, что это значило противопоставить, исключить себя из мусульманского общества.

Универсализм ислама, основополагающая идея мусульманской идеологии и политической теории о слитности духовного и светского определили и особое место государства в исламском обществе, его безусловное абсолютное господство над обществом, его теократическо-авторитарную форму.

Ни Индия, ни Япония никогда не отличались той степенью всесилия государства, которое было свойственно средневековому Китаю и Арабскому халифату. Индия характеризовалась, например, значительной прочностью общиной, кастовой организации относительной слабостью контроля центрального бюрократического аппарата над широкими крестьянскими массами, над саморазвивающейся системой сельских общин. Не государственный чиновник, а учебный брахман, выполняющий функцию воспитания своих учеников в духе неукоснительного следования дхарме, кастовым нормам и ритуалу, имел здесь особую социальную ценность.

На трансформацию форм средневекового государства Индии и Японии огромное влияние оказали и другие факторы-завоевания Индии в XIII в. чужеземцами мусульманами и узурпация власти императора Японии в XII в.
«великим полководцем» - сёгуном.

Сёгунат в Японии приобрел ряд черт, характерных для абсолютной монархии. Сумма тех признаков, которые были свойственны сёгунату, позволяет говорить о своеобразной автократической форме относительно централизованного государства, в котором существовала военная диктатура феодальной верхушки.

Вместе с тем в государственном аппарате всех восточных обществ можно выяснить ряд общих черт: его громоздкость, дублирование функций и пр.
Административные, налоговые, судебные функции не были с достаточной четкостью распределены между отдельными звеньями государственного аппарата.
Не отличались четкостью и сами принципы создания вооруженных сил.

Значительная часть правящего класса была представлена здесь неофициальными звеньями управленческой структуры. Даже в Китае деятельность официальных звеньев государственного аппарата не шла дальше уезда. На более низком уровне действовали неофициальные органы местного управления, в которых огромная роль принадлежала представителям
«образованного» слоя шеньши, не имеющего официальных должностей и рангов.
Не вписывались и в Индии в официальную структуру власти органы сельского самоуправления, общинные и кастовые панчаяты во главе со своими старостами.

Эти особенности государственного аппарата восточных обществ во многом можно объяснить властными полномочиями крайне разнообразных групп эксплуататорского класса, их стремлениями получать свою долю прибавочного продукта, производимого крестьянами. На этот прибавочный продукт претендовала и родоплеменная знать, и верхушка сельской общины, и средние и крупные наследственные землевладельцы, и представители различных звеньев, административного аппарата, и священнослужители. Соответственно прибавочный продукт изымался в виде ренты – налога в пользу государства в форме дани вождю клана, в форме поборов местной администрации за выполнение судебных и иных функций, в форме штрафов за нарушение религиозных кастовых предписаний и пр.

Много общих черт было присуще при всем их разнообразии и нормативным системам, праву средневековых стран Востока.

Следует отметить, прежде всего, консерватизм, стабильность, традиционность норм права и морали. Эта традиционность, являющаяся отражением медленной эволюции экономической структуры, создавала у людей убежденность в извечности, высшей мудрости, завершенности правил общественного поведения.

В самой отношении членов восточного общества к традиционным нормам права и морали была заложена одна из важных причин их тормозящего обратного воздействия на экономическую сферу.

Проявлением консерватизма социальных норм права и морали была и их тесная связь с религией: индуизмом, исламом, конфуцианством, а так же внутренняя нерасчленность религиозных, нравственных и правовых предписаний.
Драхма в Индии, санкционируемая и обеспечиваемая принудительной силой государства, была одновременно нормой морали, выполнения которой освещалось авторитетом религии. Индийской драхме в основном соответствовали японской чири, предписывающие индивидуумам нормы поведения на все случаи жизни.

В Арабском халифате, Делийском султанате и Монгольском Индии, как и во всех мусульманских государствах, Коран был основным источником права.
Теоретически ислам исключал законодательные полномочия правителей, которые могла лишь толковать предписания Корана, считаясь при этом с мнением мусульманских богословов «неизменяемым» считалось и основное на «священных видах» право дхармашастр у индусов.

В Китае важными источниками права были закон, императорский указ, но основной самого указа являлось конфуцианская традиция, отобранная конфуцианскими идеологами и возведенные в императив, в долгу образцы поведения, нормы конфуцианской морали.

Все средневековые правовые системы стран Востока утверждали неравенство сословное, кастное, в семье, по признакам пола, мелочно регламентируя поведения людей во всех сферах общественной жизни.

1. Мусульманское право.

Одним из наиболее крупных явлений в средневековой цивилизации на
Востоке стало мусульманское право (шариат). Эта правовая система, которая со временем приобрела мировое значение.

Шариат с самого начала сложился и развивался как строго конфессиальное право. Оно было органически слито остеологией ислама, пронзало его религиозно-этическими представлениями.

Для шариата, особенно на первых стадиях его развития, характерно внимание не к правам мусульманина, а к его обязанности, достаточно широко представлены в шариате, и они определяли всю жизнь правоверного мусульманина.

Одной из характерных черт средневекового мусульманского права была его относительная целостность. Вместе с представлениями о едином боге
Аллахе – утвердилась идея единого правового порядка, имеющего универсальный характер. Более того, возникнув первоначально на Аравийском полуострове, мусульманское право по мере расширения границ халифата распространено свое действие на новые территории.

Но оно на первый план выдвигало не территориальный, а конфессиональный принцип.

Как конфессиональное право шариат отличался и от канонического права в странах Европы в том отношении, что он регулировал не строго очерченные сферы общественной церковной жизни, а выступал в качестве всеохватывающей и всеобъемлющей нормативной системы, утвердившейся в целом ряде сторон Азии и
Африки. Со временем нормы шариата вышли далеко за пределы Ближнего и
Среднего Востока, распространили свое действие на Среднюю Азию и часть
Закавказья, на Северную, а также частично Восточную и Западную Африку, на ряд стран Юго-Восточной Азии. Однако столь бурное и широкое распространение ислама и шариата повлекло за собой и все большее проявления в нем местных особенностей и различий при толковании отдельных правовых институтов и решений конкретных правовых споров. Так, со временем с утверждением двух главных направлений в исламе соответствующим образом произошел раскол в шариате, где наряду с ортодоксальным направлением возникло и другое направление – шиизм, которое вплоть до настоящего времени имеет доминирующие позиции в Иране, а так же частично в Ливане и Йемене.
Противоборство между этими направлениями нашло свое закрепление и в правовых нормах, касающихся самых разных сторон жизни государства и общества. Так, в шиизме предусматривается правовой порядок передачи государственной власти по наследству, сосредоточения светского и религиозного авторитета в руках духовных лиц – имамов, считавшихся непогрешимыми. Более того, имели признавали только те предания о пророке
Мухаммеде, в том числе являвшиеся для них правовыми указаниями, которые восходили к праведному последнему халифу Али.

Постепенно и сторонники ортодоксального направления шариата сгруппировались в четыре основных полка, представлявших собой по существу самостоятельные правовые шкалы, связанные с именами перечисленных выше четырех виднейших мусульманских правоведов: Ханифиты, маликиты, шафииты, ханболиты. Наиболее распространенный из них ханифитский мазхаб (от Абу
Ханифа) имел своих последователей, прежде всего в таких странах, как
Египет, Турция, Индия, а также на территории нашей страны.

Ряд самостоятельных школ возник и на базе шиизма: исламом, джафаритская, зейдитская и др. Таким образом, к концу средневековья шариат доктринальная и нормативная основа которого усложнилась и претерпела существенные изменения, с той чрезвычайно сложным и необычным правовым явлением.

2. Источники мусульманского права.

Важнейшим источником шариата считается Коран - священная книга мусульман, состоящая из притч, молитв и проповедей, приписываемых пророку
Муххамеду. Исследователи находят в Коране положения, которые заимствованы из более ранних правовых памятников Востока и из обычаев до исламской
Аравии. Составления Корана растянулось на несколько десятилетий.
Канонизирование его содержания и составления окончательной редакции произошло при халифе Омаре (644 – 656 гг.).

Большая часть положений Корана носит казуальный характер и представляет конкретное толкование, данные пророкам в связи с частными случаями. Но многое установления имеют весьма неопределенный вид и могут приобретать разный смысл в зависимости от того, какое содержание в них вкладывается.

Другим авторитетным и обязательным для всех мусульман источником права была Сунна, состоящая из многочисленных рассказов о суждениях и поступках самого Муххамеда. Из сунны выводятся нормы брачного и наследственного, доказательственного и судебного права, правила о рабах и т.д.

Третье место в иерархии источников мусульманского права занимала иджма, которая рассматривалась как «общее согласие мусульманской общины».
Наряду с Кораном и Сунной она относилась к группе авторитетных источников шариата. Иджма развивалась как в виде интерпретации текста Корана или
Сунны, так и путем формирования новых норм, которые уже не связывались с
Муххамедом. Они предусматривали самостоятельные правила поведения и становились обязательными в силу единодушной поддержки муфтиев и муджтахидов.

Одним из наиболее спорных источников мусульманского права, вызывались острые разногласия между разными направлениями, был кияс – решение правовых дел по аналогии. Согласно киясу, правило, установленное в Коране, Сунне или иджме, может быть применено к делу, которое прямо не предусмотрено в этих источниках права. Кияс не только позволял быстро урегулировать новые общественные отношения, но и способствовал освобождению шариата в целом, ряде моментов от теологического налета. Но в руках мусульманских судей кияс часто становился и орудием откровенного произвола.

Наконец, производным от шариата источником мусульманского права были указы и распоряжения халифов – фирманы. В последующем в других мусульманских государствах с развитием законодательной деятельности в качестве источника права стали рассматриваться и играть все возрастающую роль законы – кануны. Фирманы и кануны также не должны были противоречить принципам шариата и дополняли его прежде всего нормами, регламентирующими деятельность государственных органов и регулирующих административно- правовые отношения государственной власти с населением.

3. Правовое регулирование имущественных и семейных отношений.

Особое внимание в шариате уделялось «праву личного статуса».
Полноправный личный статус по шариату имели только мусульмане. Лица, исповедовавшие христианство или иудаизм, находились в приниженном положении и были обязаны уплачивать тяжелый государственный налог. Развитие социальных отношений оказало влияние на положение рабов. Они не признавались субъектами права, но могли с согласия своих хозяев вести торговые операции и приобретать имущество. Отпуск рабов – мусульман на волю рассматривался как благородное дело. Характерной чертой правового статуса личности по шариату являлось также неравенство мужчины и женщины.

Важное место в мусульманской правовой доктрине занимали нормы, регламентирующие имущественные отношения. Прежде всего, в правовой доктрине было закреплено представление об имуществе как объекте вещных прав. Особую категорию составляли вещи, которые не могли или не должны были находиться в соответствии мусульманина (воздух, море, мечети и др.). Не признавалась собственность мусульман и на так называемые «нечистые вещи» - вино, свинину, книги и т.д.

Сложившийся в мусульманских государствах строй отношений собственности тщательно регламентировался и охранялся нормами шариата.

Особый правовой режим имели земли, составлявшие первоначальную территорию мусульманской общины, которые называли хиджаз. На эти земли могли селиться только мусульмане, здесь нельзя было рубить деревья, охотиться и т.д.

Частная феодальная собственность в Арабском халифате имела подчиненное значение по сравнению с государственной собственностью и общинным землепользованием и не получила широкого распространения.

Своеобразным институтом шариата, связанным с вещными правами, был вакуф, представлявший собой имущество, переданное собственникам на какие- либо религиозные или благотворительные цели. Лицо, установившее вакуф, теряло право собственности на данное имущество, но сохраняло за собой право выступать в качестве управляющего вакуфом и резервировать определенных доход с вакуфа для себя и своих наследников.

В шариате в отличие от римского права не формулировалась общая концепция обязательства, но практические вопросы договорного права, опосредовавшего торгово-денежный оборот, получили всестороннюю разработку. Обязательства делились на возмездные и безвозмездные, двусторонние и односторонние, срочные и бессрочные. Характерным для мусульманского общества было распространение односторонних специфических обязательств-обетов.

Договор по шариату рассматривался как связь, возникающая из взаимного соглашения сторон, которая, однако, в условиях имущественного неравенства имело чисто формальный характер. Условия договора могли быть выражены в любом виде: в документе, в неофициальном письме, устно. Заключенные договоры рассматривались как незыблемые. Обязанность соблюдать «свои договоры» рассматривалась в Коране как священная. Недействительными считались договоры, заключенные с безнравственными целями с использованием
«нечестных» или изъятых из оборота вещей.

Договор купли-продажи допускался в отношении реально существующих вещей, и только в ханифитском мазхабе признавалось продажа вещей, которые должны быть произведены в будущем. В случае обнаружения скрытых недостатков вещи покупатель мог расторгнуть договор.

В шариате содержались положения, которые формально осуждали расточительство.

Большое внимание в мусульманском праве уделялось отношениям имущественного найма, прежде всего аренде земли. Широкое распространение в арабском обществе получили договоры союза и товарищества.

Мусульманская религия и шариат рассматривают безбрачие как нежелательное состояние, а брак как религиозную обязанность мусульманина.
Но на деле брачный договор нередко выступал как своеобразная торговая сумка.

Коран признавал за мусульманином право иметь до четырех жен одновременно. Но муж обязывался предоставить каждой жене имущество, жилище и одежду, которое соответствовали его положению.

Мусульманская религия обосновывала приниженное и зависимое положение женщины в семье.

Жена не участвовала в расходах по дому, которые возлагались на мужа, но была обязана вести домашнее хозяйство, воспитывать детей. Ее право участвовать самостоятельно в имущественном обороте, было крайне ограничено.

Чрезвычайно сложным и запутанным было наследственное право, которое к тому же имела существенные различия в разных правовых школах. Признавались два порядка наследования: по завещанию и по закону. Особенно разработанным был порядок наследования по закону. Из имущества умершего прежде покрывались расходы, связанные с его потреблением, затем выплачивались все его долги. Особенностью шариата было то, что наследованию подлежали только имущественные права умершего, а не обязанности, которые не могли переходить наследникам.

Оставшееся имущество переходило к законным наследникам умершего; они делились на несколько категорий, внутри которых устанавливалось своя очередность и призвание к наследству. Так, в первую очередь наследство получили дети умершего, затем его братья, дяди и т.д. Наследственная доля женщин была вдвое меньше доли мужчин.

На получение наследства не имели права вероотступники, разведенные супруги, лица, которые хотя бы и неумышленными действиями, вызвали смерть наследодателя. Лишь маликиты признавали право на наследство за убийцей, если он руководствовался справедливыми мотивами.

4. Преступление и наказание.

Нормы уголовного права представляли собой наименее разработанную часть шариата. Они отличались архаичностью, отражали сравнительно низкий уровень юридической техники. Отсутствовало общее понятие преступления, слабо были разработаны такие институты, как покушения, соучастие, смягчающие и отягощающие вину обстоятельства и т.п.

Наказание по мусульманскому праву отразили как архаичные и догосударственные способы возмездия, так и достаточно разработанные меры целенаправленной уголовно-правовой репрессии.

5. Судебный процесс.

Процесс по мусульманскому праву носил, как правило, обвинительный характер. Дела возбуждались не от имени государственных органов, а заинтересованными лицами. Различие между уголовными и гражданскими делами практически отсутствовали. Судебные дела рассматривались публично, обычно в мечети, где могли присутствовать все желающие, стороны должны были сами вести дело, не прибегая к помощи адвокатов.

Процесс проходил устно, письменное делопроизводство не применялось.
Основными доказательствами были признание сторон, показания свидетелей, клятвы. При вынесении решения судья, за исключением сравнительно небольшой категории дел, обладал свободой усмотрения, что давало ему возможность руководствоваться личными симпатиями и учитывать социальное положение сторон. Особенностью процессуального права шариата было то, что судебное решение не рассматривалось как окончательное и бесповоротное.

Основные черты права средневековой Японии.

1. Источники права.

Для раннесредневекового права Японии было характерно повсеместное распространение норм обычного права, действующих в тех или иных общинах или в той или иной складывающейся сословной группе.

Право в это время еще не выделилось из религиозных и этических норм, если не считать отдельных понятий о наказаниях, которые были связанны с представлением о грехе, каре, о «божьем суде». В древнейших японских источниках они выступают в виде «семи небесных грехов и «восьми» небесных грехов». За которое полагались или кара, или очищение. Становление писаного права происходило в Японии под сильным влиянием религиозно-правовой идеологии, норм китайского права. Японские государственные и правовые институты не потеряли, своей специфики.

Первые записки правовых норм, как это имело место, например, в конституции Сётоку-тайси 604 года, носили характер наставлений, моральных заветов правителей своим чиновникам.

В ведение надельной системы в VII в., строгое деление общества на ранги привело к появлению законодательных документов, получивших, как и в
Китае, название «кодекс». Первым кодексом был кодекс «Тайхо рё»(701), а в
718 году он появился под новым названием «Ёро рицу рё».

Две версии кодекса «Тайхо» и «Ёро» представлены в исторической науке в качестве единого свода.

В Своде нет деления права на частное и публичное.

Нельзя здесь обнаружить и четного деления на отрасли права.

Вместе с тем свод – правовое произведение, а не собрание моралистических наставлений более позднего периода.

Вместе с кодексами среди источников права этого периода широко было представлено текущее нормотворчество императора в виде указов и постановлений.

Указы объединялись в сборники.

В XV-XVI вв. роль общеяпонского права упала до самого низшего предела. Каждое княжество, каждое сословие руководствовалось своими собственными установлениями, нормами обычного права, которое лишь иногда, главным образом в виде моральных заповедей, инструкций, поручений, объединялись в сборники.

Законодательство оживилось в Японии в период третьего сёгутана
Токугавы, в период относительного объединения стороны в XVII-XVIII вв., но и в это время оно было сугубо адресным, касалось, как правило, конкретных сословий.

2. Уголовное права.

В Японии средневековом праве не было четких различий между деликтам и преступлением, нормами уголовного и административного права и пр.

В традиционном понимании рё – это закон, за нарушение которого, в отличие от рицу, не полагалось ни одного из пяти тяжких наказаний, которые следовали за явные поступки и нарушения.

В период «правового государства» право Японии основывалось на требованиях «законности».

Уголовный кодекс «Тайхо рицу рё» состоит из 12 разделов.

Пятичленная система наказаний включала в себя смертельную казнь через повешенье или обезглавливание, ссылку с каторжными работами и без таковых, каторгу, битье палками, сечением розгами.

От общих наказаний отличались специальные наказания для военных и гражданских чинов. Совершивший преступление или проступок чиновник, независимо от того, приговаривался ли он к смертной казни, получал ли прощение от императора или право откупа от наказания, подвергался лишению в той или иной мере своих должностных прав: понижению в должности или ранге, разжалованию или увольнению с одной или всех должностей и т.д.

Специфической чертой уголовного права Японии было распространение его норм на представителей буддийской церкви.

3. Регулирование имущественных отношений.

С VII в. на протяжении столетий в Японии существовало три формы собственности на землю: казенная, общественная и большесемейная.

Государственный фонд надельных земель делился на наделы, которые получали не только свободные, но и холопы, рабы, а также казенные дворы и казенные рабы, которые в отличии от всех других надельщиков не платили налоги в государственную казну.

Выделялись среди казенных земель и «дворцовые» поля, которые обрабатывались в порядке трудовых повинностей.

В Японском раннесредневековом праве не сформировались четкого деления вещей на движимые и недвижимые, но предусматривался особой статусной денной вещи, которое через 30 дней после объявления о находке переходила в собственность нашедшего ее.

Слабое развитие товарно-денежных отношений привело к тому, что в средневековом праве Японии не сложилось четкого представления об обязательстве в юридическом смысле слова.

Частная торговля считалась не престижной в Японии даже для крестьянина. Она запрещалась чиновникам, начиная с пятого ранга, самураем и буддийским монахом.

Японскому праву были известны договоры частного и казенного займа зерна, денег, в том числе и процентного. Ростовщичество возбранялось лишь буддийскому клину. Заем обеспечивался займом и поручительством.

Не получили широкого распространения и договор найма рабочей силы, так как существовало трудовая повинность, широкая сеть различных отработок.

4. Брачно-семейные права.

Японское брачно-семейное право как наиболее традиционное, связно с религией не претерпело сколько-нибудь заметного изменения на всех этапах средневековой истории страны.

Браки заключались семьями, согласия родителей и ближайших родственников было обязательным условием действительности брака. Требовался также сословный статус жениха и невесты, «непорочность» их добрачных отношений. Правом определялся возраст брачного совершеннолетия для мужчин в
15 лет, для женщин в 13 лет.

Порядки патриархальной семьи были отражены в праве Японии, но проявлялись они слабее, чем в Китае, не столь бесправным было и положение женщины в семье.

Развод не только разрешался, но и прямо предписывался при определенных обстоятельствах помимо воли супругов.

В Японском праве появилось относительная терпимость к незаконнорожденным детям и детям, родители которых были неровны по своему социальному статусу.

Бездетными семьями с целью продолжения рода предоставлялось право усыновления ребенка из числа близких родственников, который приобретал все права законнорожденного.

Вопрос о завещании в праве Японии не получил достаточной разработки, поскольку преобладала большесемейная собственность.

5. Судебный процесс.

Согласно Закону XXIX «О тюрьмах» «Тайхо Ёро рё» процесс носил смешанный обвинительно - инквизиционный характер. Судебное дело начиналось как с заявления казенного учреждения, так и отдельного лица. Широко практиковались доносы «публичные» и «тайные».

Донос был обязателен для близких родственников жертвы.

Расследование проводилось специально назначенными следователями.

Суд не был отделен от администрации. Судебное дело полагалось возбуждать по месту прописки истца.

В ведении министерства юстиции было два управления: управление взысканий, проводящее конфискацию имущества и взыскивающее штрафы в пользу казны, и тюремное управление, осуществляющее надзор за подследственными, за принудительными работами заключенных, за исполнением приговоров.

В обязательном порядке в Министерство юстиции передавались дела, сопряженные со смертной казнью, бессрочной ссылкой или увольнением чиновников с исключением их из списков. Некоторые дела направлялись для рассмотрения в Государственный совет, который мог проводить с помощью специальных законоведов – следователей дополнительное расследование и прекращать их. Правильность судебных решений на местах Государственный совет проводил также с помощью своих специальных инспекторов. О делах, связанных со смертной казнью, бессрочной ссылкой и исключением чиновников из списков, докладывали императору, который выступал в качестве высшей апелляционной инстанции.