КАРДИНАЛ РИШЕЛЬЕ.
Автор Фельдман Виталий
Г. Екатеринбург
Лицей №88.
«Д`Артаньян стоял и разглядывал этого человека. Сначала ему показалось, что перед ним судья, изучающий некое дело, но вскоре он заметил, что человек, сидевший за столом, писал, или вернее исправлял строчки не равной длины, отсчитывая слоги по пальцам. Он понял, что перед ним поэт. Минуту спустя поэт закрыл свою рукопись, на обложке которой было написано: «Мирам, трагедия в пяти актах», и поднял голову. Д`Артаньян узнал кардинала.»
Так писал Дюма в романе «Три мушкетера» первого министра Франции. Да,
кардинал Ришелье считал себя не только государственным деятелем, но и
творческой личностью. По крайней мере он говорил, что сочинение стихов
доставляет ему самое большое удовольствие. Однако мы знаем Ришелье не по
его поэтическим сочинениям. Он прежде всего первый министр, основатель
Французской академии, создатель единого государства и творец абсолютизма.
Арман-Жан дю Плеси, герцог де Ришелье (1585-1642),- всемогущий
кардинал, 18 лет державший в своих руках политику Франции. Его деятельность
по-разному оценивали современники и потомки. Ришелье определил направление
развития государства на 150 лет. Созданная им система рухнула лишь во время
Французской революции. Неблагодарная революционная Франция в 1793 году с
ненавистью швырнула остатки министра Людовика XIII под ноги бушующей толпе,
не без основания видя в нем одного из столпов старого режима.
Восхождение Ришелье на политический олимп было трудным и мучительным.
Сколько искусных интриг пришлось сплести изворотливому уму кардинала,
сколько опасностей и неудач суждено было пережить этому удивительно
талантливому человеку, прежде чем он стал таким, каким мы его знаем!
Жестокий и коварный, он умел быть обаятельным и великодушным с
немногочисленными друзьями. Ришелье любил одиночество, считая, что таков
удел великих людей. Кардинал был неблагодарным по отношению к тем, кто
помогал ему делать политическую карьеру, но он умел и щедро одаривать своих
приверженцев, и никто не мог обвинить его в скупости. Будучи физически
слабым и болезненным, он полжизни провел в седле и военных походах,
проявляя чудеса выдержки. Набожный Ришелье никогда не был фанатиком.
Благодаря ему во Франции в отличии от других католических стран не
зверствовала инквизиция и не пылали костры « Ведовских процессов».
Удивительно тонко умея чувствовать людей, кардинал в век личного влияния
прекрасно использовал тщеславие и слабости сильных мира сего для своих
целей. Посвятив всю свою жизнь возвышению Франции, Ришелье оказался,
пожалуй, одним из самых непопулярный политиков за всю историю страны. И,
однако, сегодня мы можем сказать, что министр принадлежит к числу наиболее
ярких, значительных и трагических фигур истории.
Вначале Ришелье готовил себя к карьере военного. Но семейные
обстоятельства заставили его изменить шпаге и надеть рясу священника. Он
получил кафедру в г. Люсоне. Любознательный и самонадеянный молодой епископ
Люсонский появившись при дворе Генриха VI, сразу же стал лелеять мечты о
государственной карьере. 23- летний Ришелье сумел обратить на себя внимание
короля, который был настолько очарован его умом, эрудицией и красноречием,
что называл его не иначе как «Мой епископ».
Однако вскоре проницательный молодой человек быстро понял, что своими талантами он лишь наживает себе врагов. Тогда Ришелье решил покинуть столицу и ждать своего часа.
В Люсоне, не довольствуясь только епископскими обязанностями, он столь усердно пополнял свои и без того обширные знания, что стал страдать ужасными головными болями, мучившими его потом всю жизнь.
Из провинции Ришелье внимательно следил за событиями в столице. Он удивительно точно, черпал сведения только из писем, составил представления о расстановке политических сил. Несмотря на ряд постигших его неудач при попытке выдвинуться, епископ не оставлял надежд на политическую карьеру, делая при этом ставку на Генриха IV. Однако случилось непредвиденное: 14 мая 1610 г. король был убит фанатиком Равальяком.
Новому королю Людовику XIII было всего девять лет, и власть оказалась в руках бездарной и самонадеянной королевы Марии Медичи и ее фаворита, пустого и никчемного Кончино Кончини. Семь долгих лет предстояло Франции терпеть эту неуемную и претенциозную парочку, сумевшую разрушить все, что с таким трудом создал Генрих IV.
Епископ Люсонский, присмотревшись решил покинуть свое добровольное изгнание и попытать счастья в Париже. Правдами и неправдами, грубой лестью и умными советами он за шесть лет сумел завоевать доверие Кончини и почти подчинил себе королеву. В 1616 г., потеснив многочисленных прихлебателей фаворита, Ришелье стал государственным секретарем.
Правительство Марии Медичи переориентировало политический курс Франции,
повернув страну лицом к Испании, с которой Генрих IV собирался воевать.
«Испанская партия», к которой первоначально примкнул Ришелье, умудрилась
оттолкнуть от Франции всех ее старых союзников. Мощь Испании росла, грозя
поглотить и подчинить своему влиянию всю Европу. Стоит ли говорить, что
подобная ориентация не принесла ни пользы, ни престижа Франции.
Солидарность с «Испанской партией» стала первой ошибкой Ришелье, которая,
впрочем, вытекала из общей политики государства. Вторым его просчетом, чуть
не ставшим для честолюбивого епископа Люсонского роковым, было его
невнимание к молодому Людовику XIII, искренне ненавидевшему
государственного секретаря.
Юный монарх, безвольный и меланхоличный, тяготился наглостью Кончини и
властолюбием матери. Решив править самостоятельно, он задумал устранить
ненавистного фаворита. По его приказу Кончини, ставший уже маршалом
д`Анкром, был убит. Одновременно и закончилось правление кабинета Марии
Медичи.
Епископ Люсонский, всего пять месяцев выполнявший обязанности
государственного секретаря, вынужден уйти в отставку. Но он не собирается
сдаваться. Через семь лет он вернется к власти и будет определять политику
Франции. Ему придется пережить годы немилости, страха, интриг, унижений,
неустанной работы, прежде чем он сумеет подчинить короля своему влиянию.
Для достижения этой цели Ришелье будет беззастенчиво использовать свою
покровительницу Марию Медичи, которая и шагу не может шагнуть без него.
Во Франции между тем пылают пожары восстаний. Возвышение новых
фаворитов, которые хотят только брать и не могут ничего дать, вызывало
бурное возмущение аристократии. Провинции, подстрекаемые принцами Конде,
Суассоном и Буиольоном, бунтуют против короля. Королева-мать присоединяется
к этому дружному хору противников молодого монарха, и Людовик XIII, не в
силах противостоять нажиму, вынужден идти на уступки. Мария Медичи
добивается возвращения в Париж, откуда она выслана. О том же мечтает и
Ришелье, стремясь к продолжению политической карьеры. Лишь в 1622 году
королева-мать соглашается примириться с сыном, но с одним условием –
епископ Люсонский, так много для нее значивший, должен стать кардиналом.
В Париже кардинал Ришелье сумел доказать свою незаменимость и в 1624
году возглавил новое правительство. По части интриг первый министр не знал
себе равных. Рассказ о том, как он добился высшей власти в государстве, -
настоящий авантюрный роман, перед которым бледнеют все сочинения Дюма.
Сохранять власть в течение последующих 18 лет Ришелье помогло его
беспримерное умение лавировать при дворе. Трудно перечислить все заговоры,
которые устраивали против первого министра все недовольные его политикой.
Порой жизнь его висела на волоске. Единственную поддержку Ришелье мог найти
и находил в безвольном и апатичном короле, у которого хватало здравого
смысла ценить своего министра и понимать правильность его действий.
Многочисленные покушения на жизнь Ришелье сделали необходимой организацию его личной охраны. Так появились мушкетеры, которых Дюма ошибочно называл гвардейцами. В отличие от мушкетеров короля, носивших голубые плащи, охрана Ришелье блистала красными – под цвет кардинальской мантии.
Заняв пост министра, Ришелье попытался провести ряд существенных
реформ, призванных укрепить королевскую власть. Одной из главных задач было
установление мира в многострадальной стране. Для начала требовалось
утихомирить «фронду принцев», стремящуюся вырвать у короля привилегии и
деньги. Ришелье посоветовал королю прекратить делать уступки и взял жесткий
курс на обуздание непокорных аристократов. Ему почти удалось накинуть узду
на неспокойных родственников монарха, смирив их непомерную гордыню.
Кардинал не стеснялся проливать кровь мятежников, не считаясь с их
положением. Казнь одного из первых лиц страны, герцога Монморанси,
заставила аристократию содрогнуться от ужаса.
Второй на очереди стояла задача усмирения гугенотов, со времен Генриха
IV пользовавшихся большими правами. Гугеноты создали на территории Франции
настоящие маленькие государства, готовые в любой момент выйти из
повиновения. Центром сопротивления гугенотов была укрепленная и независимая
крепость Ла-Рошель.
Ришелье считал, что настала пора покончить с гугенотской вольницей.
Подходящий случай не замедлил представится. В 1627 году обострились
отношения с Англией, обеспокоенной начатым Ришелье строительством флота.
Политики туманного Альбиона решили вызвать смуту во владениях соседа,
подняв мятеж на Ла-Рошели. С английским десантом французская армия
справилась достаточно легко, а вот осада мятежной крепости затянулась на
целых два года. Наконец, в 1628 году, сломленные голодом и потерявшие
всякую надежду на помощь, защитники крепости сложили оружие. По совету
Ришелье король даровал прощение оставшимся в живых и подтвердил свободу
вероисповедания, лишив гугенотов лишь привилегий. Протестантский Лангедок
утратил свои вольности в 1629 году. Никаких религиозных гонений не
последовало. Кардинал Ришелье оказался слишком политиком, чтобы пытаться
навязать стране религиозную однородность – химеру, которую отстаивал Рим.
Однако благодаря такой тактике кардинал нажил себе врагов среди служителей
церкви.
Когда речь шла об интересах государства, вопросы вероисповедания как бы
отходили для него на второй план. Кардинал говорил: «И гугеноты, и католики
были в моих глазах одинаково французами». Так вновь министр ввел в обиход
давно забытое за распрями слово «француз», и закончились религиозные воины
70 лет раздиравшие страну.
С приходом Ришелье к власти произошли серьезные изменения и во внешней
политике. Долгий путь к высокому посту был пройден не зря. Кардинал оценил
и понял свои ошибки. Он постепенно мягко начал уводить страну из фарватера
Испании и возвратил ее в традиционное русло политики Генриха IV.
Восстанавливая связь со старыми союзниками, Ришелье методично внушает
Людовику XIII мысль о необходимости дать чрезмерный отпор притязаниям
Испании и Австрии.
Династия Габсбургов, правившая в обеих империях, медленно заглатывала
Европу, вытеснив Францию из Италии и почти подчинив себе Германию.
Протестантские князья, не имея сил сопротивляться мощному давлению Австрии,
сдавали одну позицию за другой. Если бы не вмешательство Ришелье,
неизвестно, чем кончилась бы эта неравная борьба. Католический кардинал, не
мало не смущаясь, начал субсидировать протестантских государей и заключать
с ними союзы. Дипломатия Ришелье, а главное, французские пистоли сумели
вдохнуть жизнь и силы в готовые капитулировать германские княжества,
преподнеся уверенным в своей победе Габсбургам неприятный сюрприз.
Благодаря дипломатическому, а затем и военному вмешательству Франции
Тридцатилетняя война (1618 – 1648 гг.) была продолжена и завершилась полным
крахом имперских замыслов Австрии и Испании. Перед смертью в 1642 году
Ришелье мог с гордостью сказать Людовику XIII:«Теперь песенка Испании
спета». И это были не пустые слова.
В ходе войны была реализована идея кардинала о введении Франции в
«естественные границы»: произошло долгожданное объединение всех
исторических территорий – Лотарингии, Эльзаса и Руссильона, которые после
стольких лет борьбы вошли в состав Французского королевства.
«Испанская партия» не простила Ришелье смену политического курса
страны. Самые влиятельные люди королевства – Мария Медичи, Анна
Австрийская, Гастон Орлеанский – настойчиво чинили козни и стряпали
заговоры против «господина главного министра».
Мария Медичи с упорством брошенной женщины преследовала Ришелье, подрывая своей ненавистью и без того слабое здоровье кардинала. Она не могла ему простить ни исключительного влияния на Людовика XIII, ни измены ее политике, а главное – своего оттеснения на второй план. В конце концов, после ряда неудачных попыток уничтожить своего бывшего любимца бежала из страны, чтобы никогда не вернуться назад.
Брат короля Гастон Орлеанский в своем стремлении занять престол не
брезговал даже союзом с врагами Франции. Неумный, бессовестный, жадный,
легкомысленный предатель, он видел в Ришелье своего главного врага.
Презиравший его кардинал считал, что принц не имеет никакого морального
права быть наследником французского престола.
Более сложными были отношения Ришелье с Анной Австрийской. Она была
слишком испанкой, чтобы быть королевой Франции. Абсолютно не понимая
политики кардинала, направленной на возвышение страны, она активно
поддерживала своего брата, короля Испании Филиппа IV, надеясь с его помощью
скинуть ненавистного министра даже ценой поражения Франции в войне.
Впрочем, для этих людей личные интересы были всегда выше государственных.
Ришелье был одержим идеей блага государства. Он вполне резонно воспринимал все покушения на свою жизнь как попытку уничтожить национальную политику Франции. В тот век слишком многое зависело от личности. Смена министра означала смену ориентации. Вдумайтесь, насколько непатриотично выглядят действия д`Артаньяна на фоне титанических усилий Ришелье обезопасить Францию. А разве один д`Артаньян ставил служение красивой женщине выше интересов собственной страны?
Французское дворянство, для блага которого неустанно трудился кардинал,
ненавидело первого министра. Как больной ребенок, недолюбливающий того, кто
заставляет его пить горькое лекарство, дворянство становилось в оппозицию
Ришелье, врачующему его изъяны и пороки. Понятие «родина», введенное первым
министром в политический обиход, было абсолютно чуждо первому сословию.
Общую ненависть к Ришелье вызвал и закон о запрещении дуэлей. Дворяне желали видеть в короле лишь первого среди равных. Кардинал же стремился внушить им мысль о священности королевской власти. По мнению Ришелье, кровь подданных может быть пролита только во имя родины, олицетворяемой священной особой короля. Если же дворяне жертвуют жизнью, защищая свою честь, то тем самым ставят себя на одну доску с монархом – недопустимая вольность! Помимо всего прочего, огромное число лучших представителей дворянских родов заканчивало жизнь на дуэли, без всякой пользы для государства. Во имя интересов самого дворянства Ришелье стремился привлечь его к государственной службе, демонстрируя, таким образом, первого сословия для страны. Все это, однако, вызвало бешеное сопротивление и насмешки, не встречая понимания.
Не меньше ненависти испытывало к Ришелье и третье сословие. Занятый
созданием единого национально-политического государства, кардинал решил
пресекать любой сепаратизм. А именно к нему были склонны парламенты крупных
городов, не желавшие видеть общегосударственных интересов за своими
местными проблемами. Урезание прав парламента явилось причиной огромной не
популярности первого министра. Политика Ришелье по отношению к парламентам
привела к сознательному уничтожению официальной оппозиции третьего
сословия. Такого же курса будут придерживаться и последователи великого
кардинала. Отсутствие отдушины для выхода политической активности в системе
абсолютизма выльется во взрыв возмущения народа через 150 лет – во время
Французской революции.
У простонародья тоже были причины для недовольства первым министром.
Разорительные войны, Тридцатилетняя и Испанская (1635 – 1659 гг.), в
которые оказалась втянутой благодаря стараниям кардинала Франция, принесли
не только внешнеполитические выгоды, но и страшное разорение. Временами
военные действия велись на территории Франции. Эльзас и Лотарингия были
присоединены к ней после трех походов армии Людовика XIII, нашествия
имперских войск, которые, как, саранча, не оставляли камня на камне. Война
требовала гигантского напряжения сил. Крестьяне и буржуа не знали и не
хотели знать о великих замыслах кардинала и о грядущем «золотом веке»,
обещанном Людовику XIII его министром. На протяжении 18 лет правления
кардинала страну сотрясали народные восстания, доставляя Ришелье немало
хлопот.
Видя перед собой единственную цель – благо страны, Ришелье упорно шел к ней, преодолевая яростное сопротивление противников и, невзирая на почти всеобщее непонимание. Кардинала с полным основанием можно считать одним из отцов-основателей французской нации и творцов современной Европы.
Редко кто из государственных деятелей может похвастаться осуществлением
всех своих замыслов. «Я обещал королю употребить все мои способности и все
средства, которые ему будет угодно предоставить в мое распоряжение, на то,
чтобы уничтожить гугенотов как политическую партию, ослабить незаконное
могущество аристократии, водворить повсеместно во Франции повиновение
королевской власти и возвеличить Францию среди иностранных держав» – так
определял Ришелье задачи своего правительства. И они были выполнены.
Вопреки окружавшей его ненависти и обвинениям в стремлении к личной выгоде
Ришелье все свои силы отдавал служению Франции. Перед смертью на
предложение простить своих врагов он ответил: «У меня не было других
врагов, кроме врагов государства». Кардинал имел право на такой ответ.
Литература:
1. Энциклопедия для детей.
2. Три мушкетера, А. Дюма.
3. Малая советская энциклопедия, 1956г.