117-138 гг. н.э.

Время правления императора Траяна было периодом последних блестящих завоеваний Римской империи. Огромные покоренные Римом, но не усмиренные территории было трудно держать в повиновении. Необходимость упорядочить управление обширными провинциями, подавить внутренние волнения и укрепить императорскую власть заставили преемника Траяна Адриана (117-138 гг. н.э.) перейти от завоевательной политики к оборонительной. Опытный полководец, Адриан главное внимание уделял укреплению границ государства и сохранению мирных отношений с соседями, предпочитая действовать не силой оружия, а путем дипломатических переговоров. Он возвратил парфянскому царю области, завоеванные Траяном, чем предотвратил возможность новой войны с Парфией. Из покоренных Траяном областей он сохранил только Дакию и часть Аравии. Адриан большое внимание уделял провинциям, заботился о росте и обогащении провинциальных городов. Он много путешествовал, преследуя прежде всего политические цели и удовлетворяя в то же время свою любознательность.

"...Он страстно любил путешествия; со всем тем, о чем он читал относительно разных мест по всему кругу земель, он хотел познакомиться, увидав своими глазами" (Элий Спартиан, Жизнеописание Адриана, XVII, 8).

Он побывал почти во всех римских провинциях от Британии до Греции и Египта. Высокообразованный ученый и художник, Адриан не был человеком цельного мировоззрения. Рационализм и практицизм сочетались у него со склонностью к мистическим культам и учениям. Он увлекался греческой философией, главным образом учением стоиков.

Углубление в свои внутренние переживания, стремление уйти от реальной действительности были характерны не только для мировоззрения самого Адриана, но и для многих представителей римской знати, составлявших его окружение.

При своем дворе Адриан стремился сосредоточить самых образованных людей империи, ученых и художников, старался развить интерес к греческой культуре среди молодежи. Эллинофильская политика императора, его увлечение греческой культурой обусловили в значительной [с.56] мере создание нового направления в римском искусстве. Время Адриана было временем нового классицизма. В этот период делается много копий и воспроизведений греческих статуй. Многие из них украшали виллу Адриана в Тиволи (Тибур), представлявшую собой род музея. Из своих путешествий Адриан вынес интерес также к египетской культуре, что привело к чисто внешнему подражанию в ряде скульптур его времени формам египетской пластики.

Увлечение греческой философией привело к подражанию внешности греческого философа, что сказалось на облике самого Адриана. Он стал носить бороду и ввел ее в моду в кругу придворных. Таким изображен он в дошедших до нас портретах.

В скульптуре времени Адриана, в частности портретной, появляются новые стилистические черты, представляющие собой своего рода реакцию на линеарную сухость искусства периода Траяна. Они выражаются в стремлении к более живой и пластичной передаче человеческого тела. Жесткие, немного угловатые контуры траяновского портрета сменяются более мягкими и плавными. Волосы передаются свободно лежащими на голове локонами, в отличие от жестких, зачесанных на лоб прядей траяновских портретов. В этом также сказывается подражание греческим портретам. Поверхность мрамора на лице начинает заглаживаться и полироваться. Благодаря этой полировке, очень умеренной, сильнее оттеняется различие между волосами и гладкой кожей лица.

Самое важное нововведение в портретной скульптуре времени Адриана – в пластическом исполнении глаз, придающем взгляду большую живость и известную одухотворенность. Радужная оболочка обводится процарапанной линией, зрачок пробуравливается. Благодаря этому выражение глаз меняется в зависимости от освещения. Несомненно, это нововведение было вызвано стремлением придать портретам большую выразительность. Однако подобная трактовка глаз распространяется не сразу. В ранних портретах глаза раскрашиваются, как это делалось раньше.

Изменение стиля сказывается уже в посмертном, и одном из лучших, портрете Траяна,

выполненном в начале правления Адриана, найденном в театре Остии и хранящемся в местном музее. Черты лица императора, несколько идеализированные, исполнены очень мягко, поверхность лица слегка полирована. Волосы ритмично расположены плавно изогнутыми прядями. Мягкость моделировки отличает портрет Траяна из Остии от его более ранних изображений, исполненных при его жизни.

Важное место в портретном искусстве этого времени занимают портреты самого Адриана. Их сохранилось более двухсот тридцати, причем значительно больше на периферии, чем в Риме. Очевидно, это объясняется политикой самого Адриана, его ориентацией на провинции, где он был более популярен, чем в Риме.

Все портреты изображают императора в зрелом возрасте – он вступил на престол в возрасте сорока одного года. Большая часть их носит официальный характер. Они хорошо передают внешность Адриана, в той или иной степени ее идеализируя, но не выражают его характер.

"Он был высокого роста, отличался внешним изяществом, завивал с помощью гребня свои волосы, отпустил бороду, чтобы скрыть природные недостатки лица, имел крепкое телосложение..." (Элий Спартиан, Жизнеописание Адриана, XXVI, 1).

Один из лучших официальных портретов – мраморный бюст во дворце Консерваторов в Риме. Император изображен в расцвете сил, видимо, в начале своего правления. На нем панцирь, украшенный медальоном с головой Горгоны. Плащ (палудаментум) скреплен на правом плече крупной фибулой и падает красивыми складками. Лицо обрамлено холеной бородой с усами, вьющиеся волосы тщательно уложены на голове. В их изображении применен бурав, с помощью которого выявлена и подчеркнута красота вьющихся прядей. Черты лица моделированы мягче, чем на портретах траяновского времени, что особенно сказывается в исполнении рта. Но зрачки глаз еще не пробуравлены. Монументальная форма бюста, охватывающего плечи и верхнюю часть груди, появившаяся уже в портретах императора Траяна, распространяется теперь на все скульптурные портреты.

К ранним портретам Адриана относится также прекрасная голова Адриана Берлинских музеев, выполненная из темно-зеленого, почти черного базальта. Этот портрет, как и предшествующий, передает только внешность Адриана, но не передает его внутренний мир. Вместе с тем он поражает мастерским овладением материалом – базальтом, часто применявшимся в египетской скульптуре и распространившимся в это время среди римлян. Голова Адриана слегка повернута влево. Вьющиеся пряди волос не уступают по четкости выполнения трактовке волос в бронзе. Зрачок не пробуравлен, но радужная оболочка глаза обведена тонко процарапанной линией.

К числу официальных портретов относятся панцирные статуи императора (то есть в полном вооружении), прославляющие его как военачальника. Такова, например, хорошая по качеству, но плохо сохранившаяся статуя Адриана из Олимпии. Свойственное этой эпохе увлечение искусством Греции, но в духе холодного, чисто внешнего подражания, отражено в статуе Капитолийского музея,

представляющей Адриана в образе Арея типа Боргезе21 . Обнаженная фигура императора довольно точно повторяет статую V века до н.э. На нее посажена портретная голова Адриана, увенчанная шлемом. Такое соединение греческой скульптуры с портретной головой характерно для римской портретной пластики и встречается, как уже отмечалось, еще в период ранней Римской империи. Изображение Адриана в образе Арея, или Марса, особенно почитавшегося римлянами, должно было подчеркивать его военную доблесть.

В отличие от ранних, внешних, официальных портретов Адриана его поздние изображения больше говорят о его внутренней жизни.

В известной мере они отражают глубокое раздумье, печаль, разочарование, овладевшие им в последние годы жизни. В бюсте Ватиканского музея, происходящем из мавзолея Адриана, он изображен уже в преклонном возрасте, болезненным и усталым. Портрет относится, по всей вероятности, ко [с.58] времени постройки мавзолея, начатой в последние годы жизни Адриана. Пессимизм, недоверие к людям сказываются в беспокойном взгляде глаз, веки которых кажутся припухшими. Эти настроения, характерные для последних дней жизни Адриана, хорошо выражены в стихах, написанных им перед смертью:

"Душа моя, скиталица И тела гостья, спутница, В покой теперь уходишь ты Унылый, мрачный, голый край, Забыв веселость прежнюю".

(Элий Спартиан, Жизнеописание Адриана, XXV, 9)

В портрете из мавзолея исполнение лица Адриана с впалыми щеками, запавшими губами и другими чертами старости так же обобщенно-идеализированно, как и на более ранних его изображениях.

Классицизирующий портрет характерен для всего периода правления Адриана.

Этот классицизм особенно присущ портретам его жены Сабины, испанки по происхождению. Один из лучших – бюст Ватиканского музея, выполненный в начале правления Адриана. Удлиненный овал лица Сабины, ее тонкие правильные черты хорошо гармонируют с идеализирующим характером портрета. Изящная головка грациозно сидит на длинной, гибкой шее. Вьющиеся волосы, схваченные обручем надо лбом, уложены на затылке мягким узлом. Черты лица, несомненно портретные, овеяны легкой грустью. Характерен довольно большой нос с горбинкой, маленький рот.

Для искусства времени Адриана велико значение образа Антиноя. Антиной – молодой грек из Вифинии, любимец Адриана, отличался необыкновенной красотой. Он сопровождал императора во всех его путешествиях. Во время пребывания в Египте Антиной, по преданию, покончил с собой, бросившись в Нил. После его самоубийства, которым он, по мнению современников, отвратил гибель Адриана, ему предсказанную, был учрежден культ Антиноя, в котором соединились религиозные представления Древнего Египта с образами греческих богов – явление, характерное для этого времени. Культ Антиноя получил широкое распространение главным образом в Греции и в Египте. Его почитали как Озириса и Адониса, Аполлона и Диониса, посвящали ему храмы и алтари. "Греки, по воле Адриана, обожествили Антиноя и утверждали, что через него даются предсказания" (Элий Спартиан, Жизнеописание Адриана, XIV, 7).

Чеканились монеты с изображением Антиноя. Сохранилось очень много его портретов, большая часть их была выполнена в Греции и восточных провинциях Римской империи.

Во всех этих портретах мы видим одни и те же черты, воспроизводящие, по-видимому, реальный образ: мускулистый торс с широкими плечами, довольно тонкие руки, округлое лицо

с полными щеками, пухлые губы, довольно крупный нос, прямые брови. Следует думать, что все портреты Антиноя восходят к одному прототипу. Индивидуальные черты идеализированы, большинство портретов представляет его героически [с.59] обнаженным, как греческого атлета (например, статуя Национального музея в Неаполе, один из лучших портретов Антиноя), или в виде какого-либо греческого божества (например, статуя в Ватикане, изображающая его в образе Диониса). Однако красивое юношеское тело лишено силы и мужества греческих прообразов. Его чувственная красота соединяется с выражением томной грусти и какой-то покорности судьбе.

Одним из лучших портретов Антиноя является мраморная голова в Лувре, вероятно, копия с бронзового оригинала. Она выполнена в духе классического греческого искусства V века до н.э. При этом идеализация черт лица соединяется со стремлением передать портретное сходство. Глаза были вставлены из цветного прозрачного камня и должны были производить живописное впечатление на гладкой поверхности мрамора. Голова Антиноя слегка наклонена, выражение лица немного грустное. Пассивная грусть и обреченность, которые мы видим почти на всех портретах Антиноя, делают его образ сложным и противоречивым, далеким от простоты, ясности и оптимизма подлинных произведений греческого искусства. По характеру головного убора некоторые ученые считают, что на луврском портрете Антиной представлен в образе Озириса. Соединение черт египетского и греческого искусства можно видеть и в некоторых других скульптурах Антиноя. Такова, например, египетизирующая статуя из красного порфира в Ватиканском музее, изображающая Антиноя в древнеегипетском головном уборе – клафте и набедренной повязке. Его фигура представлена в позе, свойственной древнеегипетским статуям. Такое эклектическое соединение черт искусства Греции и Египта характерно для времени Адриана.

К тому же периоду относится ряд интересных портретов частных лиц. В этих портретах влияние классицизма сказывается главным образом в простоте и строгости построения, в известной обобщенности, отсутствии стремления к передаче деталей. Но в целом эти бюсты более индивидуальны, чем официальные, такие, как изображения Адриана и Антиноя. К началу правления Адриана относится одна из лучших скульптур

его времени – голова мальчика (Берлинские музеи); классическая ясность и четкость скульптурной формы соединена с тонкой моделировкой. Немного выдающиеся скулы и очень полные губы придают индивидуальный характер лицу мальчика и делают его непохожим на римлянина. Это или ливиец, или житель одной из восточных римских провинций. Лицо его выражает мальчишеское упрямство и своенравие.

В греческом портрете времени Адриана наблюдаются различные тенденции. Многие его образы следуют художественным направлениям римского столичного портрета. Об этом говорят многочисленные бюсты Адриана, выполненные в Греции. Однако в ряде из них, найденных при раскопках в Афинах, надо отметить некоторое отставание от римского портрета.

Такова, например, герма, найденная в цистерне, к югу от Гефестиона; она изображает, судя по надписи, некоего Мойрагена, сына Драмокла. Герма относится к позднеадриановскому времени, но бритое лицо с морщинами на лбу и глубокими складками около носа по своему типу близко портретам времени Траяна, хотя моделировка его [с.60] значительно мягче, а глубоко сидящие глаза имеют пробуравленные зрачки. Волосы Мойрагена подстрижены в манере, напоминающей времена Юлиев-Клавдиев, но исполнены несколько иначе, легкой гравировкой, характерной уже для времени Адриана. Возвращение к некоторым скульптурным приемам более раннего времени можно видеть и в другом интересном памятнике – найденной в Афинах надгробной стеле с изображением некоего сирийца Дамаскена, о чем говорит надпись на стеле. Дамаскен представлен стоящим во весь рост, в тоге и сандалиях. Его бритое лицо напоминает характерные образы траяновских портретов, хотя по стилю эта стела датируется временем Адриана. Эти примеры показывают, что далеко не все портреты, выполненные в Греции в рассматриваемую эпоху, следовали классицизирующему направлению официального римского портрета, выражавшему личные вкусы Адриана и связанных с ним кругов римской знати.