Север Краснодарского края, его равнинная часть - довольно уникальная (точнее своеобразная) территория России в историко-культурном и этнографическом отношении. В чем-то исторически тяготеющая к Дону с его историческими культурными традициями, Кубань все же стоит особняком, обладая своей собственной субкультурой. В отличие от казацкого Дона, фактически "уничтоженного" за советское время за счет влияния мегаполиса Ростова-на-Дону и открытия многочисленных шахт, ставших основой для возникновения большого количества малых и средних городов, северная Кубань не испытала на себе столь мощного влияния городской и индустриальной интракультур, большей частью сохранив прежний образ жизни, ярко выраженный аграрный характер. Как таковой индустриализации и создания крупной промышленности, не связанной с АПК,в северной Кубани не было.
Да, здесь тоже появилось много городов. Но в большинстве своем это не совсем города: города северной Кубани удивительным образом сочетают в себе одновременно черты городской и в большей степени сельской местности. Большие села, получившие статус города, на самом деле городами не стали. Эволюция преобразования деревни в город здесь работает очень плохо.
Что такое северная Кубань? Это и есть та самая житница России, аграрный регион с равномерно разбросанными по его территории очень крупными сельскими населенными пунктами - станицами - доходящими часто по своей людности до десятков тысяч человек. Хотя история Кубани весьма древняя, однако планомерное освоение этой территории началось с переселением сюда в 1792-1793 гг. казачества из низовьев Днестра и Буга. Система поселений, основанная казаками вновь образованного Черноморского войска, до сих пор составляет "опорный каркас расселения" этой территории. Первые сорок станиц возникли по куренному принципу, причем в тридцати восьми поселились выходцы из прежних запорожских селений. На начальном этапе освоения эта территория представляла почти однородное пространство, равномерно прорезаемое речной сетью, с примерно равным агроклиматическим потенциалом. Все это создало необходимые условия для равномерного размещения станиц, которые были "нанизаны" на реки и при этом равномерно распределены по равнине - чтобы не мешать соседям и эффективно контролировать пожалованную территорию. Естественно, сеть поселений сгущалась по мере приближения к Кубани и расположенной вдоль нее оборонительной полосе.
Наиболее крупные из таких станиц рано или поздно получают статус города. Так появился в свое время на карте России и город Тимашевск - бывший курень, основанный потомками запорожских казаков, переселенных на Кубань Екатериной II, затем крупная станица, центр целого района, а когда размеры станицы дошли до просто неприличных для сельской местности размеров, стал городом.
Конечно, постепенно городские черты в жизни таких городов появляются, конечно, постепенно город вытесняет деревню, но этот процесс в чуждом городской культуре окружении занимает многие десятилетия.
Тимашевск, получивший статус города не так давно, в 1966 г., сегодня наиболее крупный населенный пункт из числа первых казачьих поселений на правобережье Кубани. В середине 1990-х гг. численность его жителей превысила 50 тыс. чел., и Тимашевск по традиционной классификации перевалил условную границу между малым и средним городом.
Однако этот результат, достигнутый в немалой степени за счет поэтапного расширения административной границы, был не в состоянии коренным образом изменить облик поселения и образ жизни его населения. "Тимашевка", по словам жителей, и сегодня "большая деревня", не сильно отличающаяся от других крупных станиц Краснодарского края. При этом Тимашевск - наиболее полная и потому показательная модель развития населенного пункта на правобережье Кубани.
Противоречивое положение Тимашевска между городом и сельской местностью проявляется даже в его внутригородской структуре. Здесь в советское время было создано немало крупных предприятий пищевой промышленности (точнее целый комплекс достаточно передовых агропромышленных предприятий, из которых самое известное - это молокозавод "Кубанская буренка", чью продукцию можно встретить и в Ростове, и в Краснодаре, в Севастополе и даже в Москве), но они расположены по периферии и не нарушают исторического центра города. Часть их непосредственно ориентируется на железную дорогу, огибающую Тимашевск полукругом. Зато по территории города равномерно распределены заготовительные пункты и конторы разного профиля, характерные именно для сельского поселения.
Промышленные предприятия появлялись на окраинах или в некотором отдалении от станицы Тимашевской постепенно. До сих пор в единой ткани города есть разрывы. Он состоит из четырех основных частей: старого станичного ядра; поселков, сложившихся вокруг предприятий по переработки сельхозсырья; промышленной зоны, примыкающей к железной дороге с противоположной стороны от центра и поселка "Садовод", территория которого была включена в состав Тимашевска относительно недавно. Блок крупных предприятий АПК (молочный, кондитерский и хладокомбинаты, завод по изготовлению упаковки "Тетра Пак Кубань", АО "Хлеб Кубани") удачно расположился в стороне от старой части города, и случайный наблюдатель может его просто не заметить, если не будет знать о его существовании.
Такое расположение предприятий позволило Тимашевску в значительной степени сохранить свой станичный облик. Смешанная радиально-кольцевая и регулярная планировочная структура унаследована от казачьего поселения, ключевая точка которого, торг, располагался у брода через речку Кирпильцы. Даже сегодня заасфальтированы в основном только главные магистрали города. На остальных улицах свидетельством того, что находишься в городе, а не в деревне, являются аккуратно выложенные плиткой пешеходные дорожки. В старой части города, примыкающей непосредственно к поймам речек Кирпили и Кирпильцы, никак не обустроенная сеть улиц причудливо следует за изгибами береговой линии.
До начала реформ 1990-х гг. в Тимашевске не успели осуществить планомерную многоэтажную застройку центральной части города. Заказчиками возведенных по периферии компактных микрорайонов, в разное время были управление железной дороги, сахарный завод и другие крупные предприятия. Строительство велось от случая к случаю - в зависимости от наличия средств по разным, часто не соответствующим друг другу проектам. В итоге получилось несколько островков многоэтажек то тут, то там, поднимающихся над одноэтажной застройкой.
Чем выше этажность, тем более неприглядный вид имеют внутренние дворы и пространства между домами. Но в некоторых микрорайонах, особенно тех, которые были построены в 1960-1970-х гг., успела сложиться своя особая среда. Их жители, переселившись в квартиры со всеми удобствами, "прихватили" с собой сельские представления о комфорте: с балконами, увитыми виноградом; клумбами-огородами, на которых наряду с цветами растут овощные культуры. По вечерам во дворах собираются местные жители, но не как в крупных городах отдельными стайками у разных подъездов, а вместе - под одной общей верандой. Дома обращены во двор своей лучшей стороной, а их обитатели в новых условиях пытаются воспроизводить привычные нормы сельского общежития.
Примечательно, что в конце 1980-х гг. одна из сторон главной улицы, Красной, была подготовлена под многоэтажную застройку. Однако через десять лет возобладала обратная тенденция - на пустующем месте начинают вырастать частные дома состоятельных граждан, не нарушающие традиционный облик центральной части города.
Новые впечатляющие по размерам и внешнему облику особняки можно встретить по всему городу. Однако наиболее интенсивное частное строительство ведется в новых "пригородных" поселках Садоводе и Южном. При этом закладываются основы территориального расслоения по имущественному признаку - состоятельные граждане, как и в крупных городах, предпочитают селиться отдельно.
Поселок "Садовод" имеет для Тимашевска и его окрестностей особое значение. Он олицетворяет собой определенный эталон жизни и мечту. Часть поселка была построена по постановлению ЦК КПСС югославскими строителями еще в середине 1980-х гг. Здесь должны были жить работники образцового плодового хозяйства. Однако в лучших коттеджах поселилась местная элита, те, для кого внешний вид дома - часть их профессионального имиджа. Поэтому во дворах - зеленые газоны и розы, а не личные подсобные хозяйства.
Тем не менее югославы выполнили свою задачу - сделали местным жителям "при-вив-ку" вкуса и иного стандарта жизни. Есть ощущение, что многие тимашевцы, приступая к новому строительству, посматривают на "югославские" образцы. А когда надо что-то показать гостю, ему тоже предлагаю съездить в "Садовод". Большинство новых личных домов в городе - уже не сельские дома, это скорее особняки загородного типа, навеянные современными реалиями: двух-трежэтажное здание с многочисленными пристройками и за очень высоким забором. Вообще высокий забор вокруг индивидуальных домов для Тимашевска явление новое, плохо понимаемое основной массой жителей.
Специализация и размеры безусловно сделали Тимашевск городским поселением. По сравнению с окружающей сельской местностью его отличает относительное разнообразие мест приложения труда и более высокий уровень развития сферы обслуживания. В то же время период кризиса продемонстрировал, что наряду с развитием городских черт, могут возникать и обратные тенденции. Кроме того, восприятие Тимашевска в целом может оказаться обманчивым. Отдельные его части, особенно те, которые успели сформироваться до включения их в городскую черту, могут еще долгое время развиваться изолированно, а их жители вести преимущественно сельский образ жизни.
Кризис 1990-х гг. даже породил некую "обратную" тенденцию - усиление сельского начала в жизни города. Перевооружение местных флагманов АПК, осуществляемое при участии внешних инвесторов, не приводит к увеличению числа рабочих мест в промышленности. Наоборот, идет сокращение персонала предприятий при высокой текучести кадров. Это подталкивает людей к поиску альтернативных источников пропитания, в том числе к активному труду в ЛПХ, которое, как говорят сами тимашевцы, "всегда выручает". Тем более, что даже у тех, кто живет в многоэтажных зданиях, обязательно в черте самого города есть небольшой индивидуальный дом с приусадебным хозяйством.
Параллельно увеличивается число занятых в торговле и сфере обслуживания. Если в середине 1990-х гг. главным направлением был челночный бизнес, то в последние годы выросло число маленьких частных магазинчиков, равномерно распределенных вдоль наиболее оживленных городских магистралей. В крупных поселениях, где преобладает частная застройка, гибкая сеть таких торговых точек чрезвычайно удобна. Она наиболее плотная летом, когда спросом пользуются мороженное и газированная вода, и заметно сокращается в холодное время года.
Вторая тенденция - резкое уменьшение подвижности населения. До начала 1990-х гг. среди местных жителей наиболее распространенными были два типа дальних поездок - к родственникам в другие, более северные, регионы страны и на отдых на Черное море. Сегодня многие семьи стараются хотя бы регулярно отправлять на море детей. Падение доходов уровняло с этой точки зрения положение значительной части горожан и сельчан, подвижность которых традиционно ограничивалась домашним хозяйством.
В то же время, и число приезжих в этой части Краснодарского края относительно невелико. Их здесь всегда не очень любили, а после обострения ситуации на Северном Кавказе эти настроения лишь усилились. Чаще всего среди станичников решаются осесть те, кто возвращаются на родину после работы на Севере, кадровой службы в армии, а также люди переезжающие сюда по семейным обстоятельствам. При этом мигранты или стараются спокойно и тихо жить в своем доме, отгородившись от окружающих, или сами пытаются быстрее вписаться в новую среду.
Характерно, что среди населения растущим авторитетом пользуются военные. Хотя современное казачество даже местными жителями чаще всего воспринимается с иронией, собственно казачий дух дает о себе знать. В советский период, Кубанский край (как и соседняя Украина) был в числе лучших поставщиков офицерских кадров в стране.
Снижение подвижности населения и умеренный миграционный обмен способствуют сохранению среди местного населения консервативной и цельной системы взглядов. В числе главных приоритетов - личное хозяйство, "которое только и кормит", и надежда на самих себя. Здесь реже, чем, например, в Нечерноземье, встречается смешение городских и сельских ценностей, желание во что бы то ни стало уехать в город. С одной стороны, кубанская земля прокормит всех, кто трудится хотя бы в своем натуральном хозяйстве. А с другой стороны, рядом нет завлекательного примера "настоящего" города.
В Краснодаре, до которого 75 км, не так много рабочих мест, ради которых стоило бы преодолевать ежедневно это расстояние. Чаще всего краевой центр ассоциируется лишь с более разнообразным и богатым рынком, куда регулярно отправляются перед началом учебного года. Устроиться же в Ростове-на-Дону (250 км к северу) самостоятельно не так просто. Среди местных жителей довольно часто встречаются почтительные суждения о Ростове как о втором после Москвы "большом" городе и настоящем центре Северо-Кавказского региона.
Нередко общепринятая в той или иной местности точка зрения на идеальный тип человека и жизненного уклада находит отражение в судьбе ее героев. Героиня Тимашевского района - крестьянка Епистимия Степанова, девять сыновей которой погибли в гражданской войне. Памятные места, связанные с этой большой казацкой семьей, разбросаны по всему Тимашевскому району, самый крупный в городе музей - именно музей Степановых. Да и в личных разговорах с местными жителями так или иначе часто можно услышать об этой семье, центральный парк города украшает памятник матери погибших сыновей. Так что это совершенно не случайно, что мемориал семьи Степановых здесь оттеснил на второй план все другие вехи и памятники советской эпохи.
Вот такая она "Тимашевка", тихая русская провинция, для которой Москва и ее обитатели кажутся довольно ирреальными, почти "иностранцами"…
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://rocich.ru/