Виссарион Григорьевич родился в 1811 году.С 1829 по 1832 годы Белинский учился на словесном отделении философского факультета Московского университета.
Белинский не только сотрудничал в периодике; многие годы он выступал как фактический редактор и руководитель изданий.
В Москве Белинский в 1835 г. редактировал журнал «Телескоп» и газету «Молва», в 1838–1839 гг. руководил журналом «Московский наблюдатель».
В Петербурге, куда Белинский переехал в октябре 1839 г., он стоял во главе журналов «Отечественные записки» и «Современник» как основной сотрудник отделов критики и библиографии и неофициальный редактор. Белинский потому так прочно связал свою жизнь с журналистикой, что в то время, при полном отсутствии политических свобод, журналистике принадлежала первенствующая роль в распространении передовых общественно-политических, научных и эстетических идей. «Для нашего общества журнал – все,... нигде в мире не имеет он такого важного и великого значения, как у нас», – настоятельно доказывал критик.
В журналах Белинский выступал преимущественно как литературный критик, как историк и теоретик литературы, и не потому, что критика была его истинным и исключительным призванием, а потому, что в эпоху 1830–1840-х гг. в печати можно было толковать только о литературе: согласно цензурным правилам, даже простые информации о внутренней политике России не допускались на страницы частных изданий.
Доведенный до отчаяния необходимостью «рабьего молчанья», Белинский жаловался друзьям: «Да и если бы знали вы, какое вообще мученье повторять зады, твердить одно и то же – все о Лермонтове, Гоголе и Пушкине; не сметь выходить из определенных рам – все искусство да искусство! Ну какой я литературный критик! Я рожден памфлетистом – и не сметь пикнуть о том, что накипело в душе, отчего сердце болит!».
Он придавал большое значение своим полемическим выступлениям в печати. «Я в мире боец, – неоднократно повторял Белинский. – Я больше горжусь, больше счастлив какою-нибудь удачною выходкою против Булгарина, Греча и подобных сквернавцев, нежели дельною критическою статьею».
Начав как литературный критик, Белинский с течением времени расширяет пределы литературной критики, все чаще в своих статьях затрагивает волнующие современников общественные темы, проявляет «страстное вмешательство во все вопросы» (Герцен) Белинский был не только критиком-публицистом, но и критиком-художником, поднявшим литературную критику на уровень подлинного искусства.
Никто из современных Белинскому критиков (за исключением Пушкина) не обладал таким тонким эстетическим чувством, таким даром художественного, образного мышления. Не только современников Белинского, но и читателей последующих поколений поражает его способность чувствовать и понимать искусство, до малейших тонкостей постигать художественные особенности анализируемого произведения.
В малозаметной московской газетке «Листок» было помещено стихотворение Белинского «Русская быль» (1831, № 40–41), написанное под сильным влиянием русских народных песен и романтических баллад. В том же «Листке» Белинский опубликовал свою первую литературно-критическую работу – рецензию на анонимную брошюрку о трагедии Пушкина «Борис Годунов» (№ 45).
Белинский резко обрушивается на современную ему журнальную критику, оказавшуюся неспособной понять и правильно оценить пьесу. С тонкой иронией отзывается он о статье Надеждина, посвященной пушкинской трагедии.
В 1830-е годы Белинский выступал как демократ, но демократ-просветитель; в это время он борется против крепостного права, за свободу человеческой личности, за счастье народа, но свои надежды возлагает на развитие просвещения и еще не говорит о революционном переустройстве общества.
В «Телескопе» Белинский опубликовал 11 статей и рецензий, в том числе «О русской повести и повестях г. Гоголя» (1835, № 7 и 8), «О стихотворениях Баратынского» (№ 9), «Стихотворения Владимира Бенедиктова» (№ 11), «Стихотворения Кольцова» (№ 12), критические и полемические статьи, посвященные современной журналистике, и т. д. В конце жизни Белинский, взгляды которого претерпевали постоянную эволюцию, разочаровался в революционных возможностях крестьянства и обратился к мысли о необходимости для страны нового Петра Великого, который спасет ее путем не революции, а реформ.
Наверное, Виссарион Григорьевич избежал репрессий только потому, что заболел туберкулезом легких. В 37 лет он умер и был похоронен на средства друзей на Волковом кладбище в Петербурге в 1848 году.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://journalistic.narod.ru/