План:

1. Общее положение живописи в начале XVII столетия

2. Портретная живопись.Франс Хальс

3.Пейзажи. Ян ван Гойен

4. Натюрморт. Питер Клас и Виллем Хеда

5. Жанровая живопись

1. Общее положение живописи в начале XVII столетия

Лишенные таких могущественных заказчиков, как двор, знать и церковь, голландские живописцы в основном работали на продажу – нередко они торговали своими картинами на ярмарках, а приобретали их произведения купцы и владельцы мануфактур, ремесленники и зажиточные крестьяне.

Картины писались небольшого формата, в расчете на скромные по размерам интерьеры голландских домов. Станковая живопись стала любимым искусством голландцев, так как способна была с большой достоверностью и многообразно отразить действительность. Голландцы хотели видеть в картинах то, что им хорошо знакомо, – природу своей страны, море и корабли, свой быт и дом, вещи, которые их окружают. Стремление к познанию мира проявилось в голландской живописи в столь непосредственных формах и с такой последовательностью, как нигде более в европейском искусстве этой эпохи. С этим связана и широта ее диапазона: здесь развивались портрет и пейзаж, натюрморт и бытовой жанр. Некоторые из них (натюрморт, бытовая картина) впервые именно в Голландии сложились в своих зрелых формах и достигли такого расцвета, что стали своеобразным эталоном данного жанра.

Уже в первые два десятилетия четко выявляется основная направленность поисков передовых голландских мастеров, противостоящая консервативным художественным тенденциям, – стремление к правдивому отражению действительности, к конкретности ее воплощения. Не случайно живописцев Голландии привлекло искусство Караваджо. Творчество так называемых утрехтских караваджистов – Г. Хонтхорста, Х. Тербрюггена, Д. Ван Бабюрена – оказало влияние на голландскую художественную культуру.

2. Портретная живопись.Франс Хальс

Переломными в эволюции голландской живописи стали 20-е годы: новые демократические и реалистические тенденции одерживают окончательную победу; определяется основной круг мотивов голландской живописи, завершается процесс дифференциации жанров, утверждаются их принципы и специфика. Решающую роль в сложении национального искусства на ранней стадии развития голландской художественной школы сыграло творчество Франса Хальса (около 1580-1666), ее первого великого мастера.

Хальс был почти исключительно портретистом, но его искусство много значило не только для портретной живописи Голландии, но и для формирования других жанров. В творчестве Хальса можно выделить три вида портретных композиций: групповой портрет, заказной индивидуальный портрет и особый тип портретных изображений, близкий по характеру жанровой живописи, культивируемый им в основном в 20-х – 30-х годов.

Групповые портреты стрелковых гильдий – бюргерских объединений для обороны и охраны городов – принадлежат к центральным созданиям Хальса конца 10-х – начала 30-х годов и к самым значительным произведениям голландской живописи раннего этапа ее развития, когда еще были живы идеалы революционной эпохи. Групповой портрет способен был выразить дорогое для представителей молодой республики чувство свободы и равноправия, товарищества и гражданской солидарности. Такими, гордыми своей независимостью, жизнерадостными и деятельными горожанами, в которых еще свежо воспоминание о совместной борьбе, и предстают они на портретах офицеров стрелковой роты св. Адриана (1627 и 1633) и св. Георгия (1627) (музей Франса Хальса в Харлеме)

Хальс добивается поразительной естественности композиции – она кажется непреднамеренной, случайной, но за этим скрывается тонкий художественный расчет. Сюжетная канва – собрание или пирушка членов гильдии, отслуживших трехгодичный срок, – превращает портретируемых в участников сцены, в ее действующих лиц. В персонажах Хальса нет ни скованности, ни нарочитого позирования; кажется, именно здесь, в этом привычном и близком им обществе они в полной мере и со всей откровенностью выказывают свой нрав и характер. Портреты Хальса рождают ощущение взаимной связи людей, которые ценят и знают его силу.

Размашистое, смелое, сочное письмо и красочная гамма, в которой преобладают интенсивные цвета – голубой, синий, золотисто-желтый, красный,- выявляют оптимистический, жизнеутверждающий тонус портретов, а большие размеры композиций придают им монументальный характер.

Хальс блестяще преодолевает трудности группового портрета. Жанровое начало, способствующее впечатлению жизненности изображения, не лишает композиции представительного характера. Хальс мастерски воссоздает индивидуальность персонажей – каждый подан темпераментно, крупным планом, и вместе с тем здесь сохранено художественное единство.

Творчество Хальса, сформировавшееся в атмосфере послереволюционных лет, стало одним из ярчайших выражений демократического духа голландской буржуазной культуры в период ее становления.

Особенности искусства раннего Хальса – характер восприятия модели и специфические приемы портретной характеристики, – наиболее отчетливо обнаруживаются в так называемых жанровых портретах. Обычно Хальс изображал модель так, что зритель оказывался с ней с глазу на глаз, в общении близком и непосредственном. Его персонажи держатся на портрете естественно и свободно, их поза, жесты кажутся неустойчивыми, а на лицах вот-вот должно сменится выражение; примечательнейшая черта творческой манеры Хальса – это способность передать характер через индивидуальную мимику и жест, словно пойманные на лету («Веселый собутыльник», Амстердам, Рейксмузеум; «Мулат», Лейпциг; «Улыбающийся офицер», Лондон, собр. Уоллес). Художник любил эмоциональные состояния, полные динамики, в них заключились для него и как бы сгусток всего наиболее характерного, индивидуально-выразительного в модели и ощущение уловленной жизни. Но в этом мгновенном, что запечатлевал Хальс, всегда схвачено самое существенное, сердцевина образа («Цыганка», 1628 – 1630, Париж, Лувр; «Малле Бабе», начало30-х гг., Берлин-Далем, Картинная галерея).

Хальс мастерски умеет связать портретируемого с определенной средой и ситуацией. Так, при взгляде на портрет Малле Бабе у зрителя возникает впечатление, что он видит интерьер кабачка, наполненный шумными, бесцеремонными посетителями, слышит хриплый смех и грубоватые словечки слегка опьяневшей старухи, обращенные к его завсегдатаям. Портреты раннего Хальса получают черты жанровой картины.

Персонажам Хальса чужда внутренняя сосредоточенность и самоуглубление, – они показаны в реакциях на окружающее, во взаимодействии с ним. Также не замкнута, динамична у Хальса и сама живописная форма: для него типичны развороты фигур в пространстве холста; динамичная линия силуэта; объемы, не изолированные от фона, а легко и естественно сливающиеся с ним, наконец – свободный мазок, не скрывающий движений руки художника.

Специфика портретного стиля Хальса состоит, с одной стороны, в чрезвычайно остро схваченной индивидуальности, с другой – активной жизненной силе образа и в ощущении непосредственности его восприятия, созданной импровизационной манерой письма.

Хальс был первым в европейском искусстве мастером свободной «эскизной» живописи. Движение кисти дает у него одновременно и рисунок и цвет, воссоздает и форму, и объем, и характер поверхности. Мазки набегают друг на друга, сталкиваются, расходятся в разных направлениях, то густо покрывают холст, то оставляют просвечивать подмалевок. Быстро и виртуозно положенные, они воссоздают мимику и движение, преображаются в различные, точно схваченные и воспроизведенные пластические формы. Каждая форма у Хальса получает подвижность, а образ в целом – внутреннюю динамику и эмоциональную остроту.

Сама живописная манера получила особое значение. Акцентировка какой-нибудь детали или «недосказанность» другой, характер мазка и красочной поверхности помогали создать выразительный художественный образ из порой ничем не примечательной модели. Таковы портреты Класа Ван Форхаута, недалекого, простодушного, немного смешного и нелепого в своей претензии казаться величавым и значительным (ок.1635, Нью-Йорк, Метрополитен-музей), Николаса ван дер Меера (1631, Харлем, музей) и Питера ван ден Бруке (1633, Лондон, Кенвуд-Хаус) – натур простых, откровенных и чуть грубоватых, но деятельных и ясных духом, или портрет Яспера Схаде, тщеславного, высокомерного, самовлюбленного (ок. 1645, Прага, Национальная галерея). Портретная галерея Хальса 20 – 40-х годов разнообразна, но в то же время внутренне едина: это как бы некий собирательный образ голландца той эпохи. Он может быть самодовольным, самоуверенным и ограниченным, но ему почти неизменно присущи энергия, крепкая жизненная хватка, удаль и жизнелюбие. Эти качества натуры Хальс передает с такой сочностью и восхищением, что все малопривлекательные черты в характере его моделей словно отходят на второй план.

Однако в образах Хальса самого конца 30-х и 40-х годов появляются задумчивость и грусть, прежде совершенно чуждые его персонажам (портрет Виллема Хейтхейсена из Брюссельского музея), а порой проскальзывает легкая ирония в отношении художника к ним. Из искусства Хальса постепенно уходит ликующее приятие жизни и человека, которое было лейтмотивом его творчества предшествующих лет. 40-е годы стали переломными в живописи Хальса. Поздний период творчества художника составил особую страницу в его искусстве и в искусстве голландского портрета.

В портретах Хальса, написанных в 50-е и 60-е годы, углубленное мастерство характеристики сочетается с новым внутренним смыслом. Неизвестный, изображенный на картине из легендарного Эрмитажа (50-е годы), еще чувствует свои силы, свои возможности, но в нем уже нет ни радости, ни веры. Несмотря на импозантный разворот фигуры, на насмешливый, чуть презрительный взгляд, несмотря на динамику живописной формы, во всем облике отчетливо проглядывают утомление и скепсис. В образе мужчины на портрете из Кассельской галереи (1660-1666) мы видим не привычное самоутверждение и браваду, а печаль и апатию, словно внутренняя энергия его иссякла и он пассивно следует течению жизни.

Одно из самых сильных произведений позднего Хальса – мужской портрет из Метрополитен-музея в Нью-Йорке (1650-1652). Композиция портрета – поколенный образ фигуры, ее постановка в чистый фас, взгляд, направленный прямо на зрителя, – дает ощущение «масштаба», значительности личности. В осанке мужчины, в жесте руки, упирающейся в бок, в жестко сомкнутом рте читаются холодная властность и высокомерное презрение ко всем, кто не принадлежит к его кругу. Чувство собственного достоинства соединяется в нем с безмерным честолюбием; в его воле и упорстве есть что-то бесчеловечное, а патрицианская элегантность облика не в силах скрыть пресыщения и духовной опустошенности. В то же время в его безжалостном, твердом и умном взгляде неожиданно улавливается оттенок разочарования, словно в этом человеке, богатом, уважаемом в обществе, достигшем всего, к чему он стремился, таится сожаление о прошлом – о своей молодости и молодости своего поколения, чьи идеалы забыты, а жизненные стимулы угасли.

Живописная манера Хальса стала еще более лаконичной и вместе с тем достигла высшей силы экспрессии. Изменяется и колористический строй его живописи. Вместо мажорного созвучия разнообразных тонов – почти монохромная красочная гамма, которую составляют в основном черные, серебристо-серые и белые тона, телесный цвет и темно-оливковый фон. Каждый цвет дан художником в тончайших градациях, в богатстве нюансов, каждый тон обрел замечательную глубину. Черный цвет лишен у Хальса тяжести и глухости, он многообразен по красочному звучанию.

Изысканность колорита и общего живописного решения как бы внутренне аристократизировала персонажей Хальса – приоткрывала в образе новые грани, которые духовно усложняли и обогащали его.

Портреты Хальса 50 – 60-х годов многое раскрывают в голландской действительности тех лет. Художник прожил долгую жизнь, и ему довелось стать свидетелем перерождения голландского общества, исчезновения его демократического духа. Не случайно выходит теперь из моды искусство Хальса. В бюргерской среде самодовольное безразличие и патрицианская спесь сменили прежний напор и оптимизм. Поздние произведения Хальса чутко отражают дух времени, столь чуждый мастеру, но в них слышится и его собственное разочарование в окружающей действительности. В некоторых работах этих лет улавливается отзвук личных чувств старого художника, терявшего прежнюю славу и уже видевшего конец своего жизненного пути.

За два года до смерти, в 1664 году, были написаны Хальсом портреты регентов и регентш (попечителей) харлемского приюта для престарелых (Харлем, музей).

В «Портрете регентов» всех объединяет чувство разочарования и обреченности. В регентах нет ни жизненной силы, ни товарищеской спаянности персонажей ранних групповых портретов Хальса. Каждый одинок, каждый существует сам по себе. Безволие и полное душевное опустошение читаются в их облике. Симфония черных тонов с неожиданно и смело звучащими красновато-розовыми пятнами создает в картине трагическую атмосферу.

В ином эмоциональном ключе решен «Портрет регентш». В почти недвижных позах черствых, не знающих сострадания старух чувствуется хозяйская властность и вместе с тем во всех них – в еще бодрящихся, подтянутых и в тех, у кого уже иссохла плоть и как бы осталась одна хрупкая и пугающая оболочка, – живут глубокая подавленность и оцепенение, словно регентши скованы одним гнетущим и страшным чувством – чувством бессилия и отчаяния перед лицом надвигающейся смерти.

До конца дней Хальс сохранил непогрешимость своего мастерства, а искусство восьмидесятилетнего живописца получило невиданную прежде психологическую проникновенность и драматическую силу.

Путь, который прошло творчество Хальса, показателен для истории голландской живописи – он отмечает основные вехи и существеннейшие черты ее эволюции.

Искусство Хальса было мощным стимулом и источником вдохновения для художников различных специальностей, различных интересов. Харлем – город, где он провел почти всю свою творческую жизнь, – в период становления голландской школы живописи стал одним из главных очагов развития не только портрета, но и пейзажа, и натюрморта, и бытового жанра.

3.Пейзажи. Ян ван Гойен

Ни в одной другой художественной школе XVII века пейзаж не получил такого самостоятельного значения, как в Голландии. Его своеобразие и новаторство заключается прежде всего в том, что это был пейзаж национальный, – в природе своей страны живописцы открыли красоту и поэтическое обаяние.

Крупнейшим пейзажистом первой половины XVII века был Ян ван Гойен (1596-1656), чье творчество дает полное представление о принципах и особенностях голландского пейзажа этого времени.

Пейзажи Гойена обычно изображают виды какой-либо местности, причем природа данного уголка всегда показана в конкретном состоянии – при определенной погоде и определенном освещении («Вид Дордрехта», 1648, Амстердам, Рейксмузеум).

В пейзажах Гойена впечатление глубины, дали, простора создается не подчеркнутым удалением планов, а благодаря воздушной перспективе. Контуры предметов растворяются и как бы тают в далях, которые заволакивает туманная дымка; цвет дается в тонких градациях – удаляясь в глубину, он теряет отчетливость и звучность, отчего возникает ощущение влажного воздуха, наполняющего пейзаж. Дома и деревья, берега и здания, кустарники и дюны обрели особую легкость, а небо и облака – подвижность. Гойен мастерски пишет небо, его непостоянную изменчивую жизнь. Благодаря низкому горизонту, передающему низинный характер голландского пейзажа, небо, занимающее большую часть картины, кажется очень высоким. Чтобы объединить все элементы пейзажа в светловоздушной среде, Гойен подчиняет различные цвета одному, серовато-коричневому тону, соответствующему обычному для Голландии пасмурному рассеянному освещению. Мягкая расплывчатость форм, неуловимость переходов между ними, рожденная взаимодействием пространства, воздуха и света, а также тональный колорит давали ощущение материального единства природы, взаимосвязи всех ее явлений.

Приемы, разработанные голландскими живописцами для передачи освещения и атмосферы, раскрывали новые возможности перед пейзажным искусством.

Каждый из голландских пейзажистов специализировался на своей теме. Близок Гойену по выбору мотивов и по мягкой созерцательности пейзажного образа Саломон ван Рёйсдаль – «Переправа» (Амстердам, Рейксмузеум); «Речной пейзаж» (Москва, ГМИИ им. А.С. Пушкина). Пейзажи с изображением животных писали Пауль Поттер и Альберт Кейп. Очень популярны были морские виды. Ян Порселлис, Симон де Влигер и другие великолепно передавали движение волн, связь неба и воды, как бы сливающихся в единую стихию, свежий морской воздух, пронизывающий пейзаж, и корабли, бороздящие просторы моря.

4. Натюрморт. Питер Клас и Виллем Хеда

Тонкость, правдивость в воссоздании действительности сочетается у голландских мастеров с острым чувством красоты, открываемой в любом ее явлении, даже самом неприметном и будничном. Эта черта голландского художественного гения проявилась, быть может, всего нагляднее в натюрморте– неслучайно этот жанр был излюбленным в Голландии.

Натюрморт голландцы называли «stilleven», что означает «тихая жизнь», и это слово несравненно точнее выражает тот смысл, который голландские живописцы вкладывали в изображение вещей, чем «nature morte» – мертвая натура. В неодушевленных предметах они видели особую, скрытую жизнь, связанную с жизнью человека, с его бытом, привычками, вкусами. Голландские живописцы создавали впечатление естественного «беспорядка» в расположении вещей: они показывали разрезанный пирог, очищенный лимон с висящей спиралью кожурой, недопитый бокал вина, горящую свечу, раскрытую книгу, – всегда кажется, что кто-то касался этих предметов, только что пользовался ими, всегда ощущается незримое присутствие человека.

Ведущими мастерами голландского натюрморта первой половины XVII века были Питер Клас (1597/98-1661) и Виллем Хеда (1594-ок. 1680). Любимая тема их натюрмортов – так называемые «завтраки». В «Завтраке с омаром» В.Хеды предметы самой различной формы и материала – кофейник, бокал, лимон, фаянсовое блюдо, серебряная тарелка и др. – сопоставлены друг с другом так, чтобы выявить особенности и привлекательность каждого. Разнообразными приемами Хеда великолепно передает материал и специфику их фактуры; так, блики света по-разному играют на поверхности стекла и металла: на стекле – светлые, с резкими очертаниями, на металле – бледные, матовые, на позолоченном бокале – сияющие, яркие. Все элементы композиции объединены светом и колоритом – серовато-зеленой красочной гаммой.

В «Натюрморте со свечой» П. Класса замечательна не только точность воспроизведения материальных качеств предметов – композиция и освещение придают им большую эмоциональную выразительность.

Натюрморты Класса и Хеды исполнены особого настроения, сближающего между собой, – это настроение интимности и уюта, рождающее представление о налаженной и спокойной жизни бюргерского дома, где царит достаток и где во всем ощущаются забота человеческих рук и внимательных хозяйских глаз. Голландские живописцы утверждают эстетическую ценность вещей, а натюрморт как бы косвенно воспевает и тот быт, с которым неразрывно связано их существование. Поэтому его можно рассматривать как одно из художественных воплощений важной темы голландского искусства – темы жизни частного человека. Свое главное решение она получила в жанровой картине.

5. Жанровая живопись

Основная проблематика жанровой живописи – национальный быт, человек новой Голландии в своей жизненной среде – складывается в 20 – 30-е годы. Тогда же возникает новый тип жанровой картины – небольшая мелкофигурная композиция, изображающая сцены в интерьере. Для произведений Д. Хальса и В. Дейстера характерна действенность сцен, жизненная активность персонажей, приподнятый тон изображения. В работах этих мастеров получила отражение атмосфера социального и духовного подъема, переживаемого страной.

Активность характеров и яркость эмоционального тона – жизнерадостного или подчас драматически-напряженного – уйдут впоследствии из голландской жанровой живописи. В 40– 60-е годы художников будет интересовать главным образом спокойная атмосфера повседневного существования, единство человека и окружающей его бытовой среды.

Тематика голландской жанровой живописи на зрелой стадии своего развития включала сцены из жизни крестьянства и городских низов и изображение буржуазного быта.

Жанр крестьянских сцен получил в развитие в харлемской школе, в круг Франса Хальса. Вспомним, что здесь сформировался стиль Адриана Брувера. Его искусство оказало большое влияние на ученика Хальса Адриана ван Остаде (1610 – 1685). У раннего Остаде чувствовалась снисходительная или едкая усмешка горожанина над неотесанностью и примитивностью деревенского жителя. Крестьяне, чаще всего изображавшиеся во время попоек и драк, показывались как существа грубые и жестокие. Гротескная острота характеристик напоминала Брувера («Драка», Ленинград, Эрмитаж; «Крестьюнское общество», Амстердам, Рейксмузеум). С 40-х годов художник предпочитает более спокойные сцены – сюжеты лишились «агрессивного» характера, гротеск сменился юмором, правда в облике крестьян Остаде по-прежнему подчеркивает и утрирует ущербные черты. Он их зорко подмечает как человек со стороны, но уже без издевки, а, скорее, с добродушной насмешливостью («Крестьянское общество», Берлин-Далем, Картинная галерея).

Тональная гармония (все цвета Остаде обычно подчиняет золотисто-коричневому или оливковому тону) и мягкие переходы светотени связывают фигуры и пространство интерьера. Создается впечатление единой среды, которая настраивает звучание сцены на определенный эмоциональный лад. Замечательно воссоздает Остаде атмосферу крестьянского быта, простого и непритязательного, с его раз навсегда заведенными порядками («В деревенском кабачке», 1660, Дрезден, картинная галерея).

В шедевре Остаде, картине «Живописец в мастерской» (1663, Дрезден, Картинная галерея), жизнь света и теней – их движение, градации, сгущение – рождает впечатление сосредоточенного творческого труда.

Главное место в голландской жанровой живописи принадлежало картинам, изображающим жизнь буржуазных кругов. Именно в бюргерском жанре утверждение нового социального строя могло быть выражено наиболее ярко и полно. Жанровые картины голландских мастеров эпохи расцвета любовно изображали уклад жизни трудолюбивого горожанина, деловитого и аккуратного, его прочный семейный очаг, размеренность быта, удобство и уют, которые дают ему вещи, добытые его руками.

Внимание голландских жанристов привлекали не какие-нибудь значительные моменты, а, напротив, обыденное, не нарушаемое важными событиями течения жизни, мелкие будничные эпизоды. Назначение и смысл жанровой сцены – воспеть прелесть мирной жизни бюргерского дома, этическую и эстетическую ценность повседневного существования рядового человека.

В творчестве каждого из ведущих мастеров голландского бытового жанра, несмотря на общность проблематики и сюжетов, эта тема получила своеобразное преломление. Сила искусства Яна Стена (1626 – 1679) заключается прежде всего в даре повествования, рассказа, которым он владеет превосходно. Сюжет в его картинах разыгрывается занимательно и динамично, его герои беспечны и добродушны, они любят веселиться, хотя порой немного развязно и неумеренно («Веселое общество», Гаага, Маурицхёйс).

Картинам Стена свойствен добрый, жизнерадостный юмор, не лишенный иногда и сатирического оттенка, нарушающего иллюзию бюргерского благополучия. Художник любит и умело вводит в композиции многочисленные детали – подчас они раскрывают нравоучение, содержащееся в картине. Но дидактический подтекст, присущий главным образом поздним работам мастера, не делает его сцены ни тяжеловесными, ни скучными – мораль преподносится легко и весело, с жизненной активностью и задором («Расстроенное хозяйство», ок. 1663, Вена, Музей истории искусств).

Чаще всего в картинах голландских жанристов почти отсутствовали и фабула и действие. Сцена воспроизводила бытовой эпизод или жизненную ситуацию (чтение письма, музицирование, утренний туалет и т.п.), которые трактовались в созерцательно-лирическом плане. Именно в произведениях такого типа художникам удалось с наибольшей полнотой и силой воплотить поэзию повседневности, прелесть человеческих будней.

В произведениях бытового жанра, может быть, всего отчетливее раскрываются особенности художественного мировосприятия и творческого метода голландских мастеров и связанные с этим завоевания и потери.

Чрезвычайную расчлененность, дифференциацию тематики и жанровых форм обусловили задачи, стоявшие перед голландским искусством этого времени, – иначе не было бы возможно столь непосредственное отражение окружающей действительности. Причем все явления осмыслялись и оценивались голландскими мастерами с позиций частного человека, под углом зрения частного быта – в этом исторически закономерная особенность голландской художественной культуры, отсюда ее камерный, интимный характер.

Однако в интерпретации этой темы живописцы, часто, удовлетворялись внешней стороной явлений – не анализировали их, не выявляли их сущности. Художники утратили способность создавать обобщающие образы, ставить значительные проблемы на материале современной жизни. В их искусстве на зрелой стадии развития живописи пафос новой Голландии и ее героя нередко оборачивался бюргерской ограниченностью.

Не случайно в названии «малые голландцы», которое было дано голландским мастерам за небольшие размеры картин и интимный характер трактовки темы, оказался заключенным и этот, второй смысл.

Литература:

Лосев А.Ф., Тахо-Годи А.А. Из серии "Жизнь замечательных людей". Изд. "Молодая Гвардия", 1993 г.;

Наливайко Д. Искусство: направления, течения, стили. Киев, 1981 г;

Прусс И.Е. Малая история искусств. Западноевропейское искусство. XVII в. Москва, 1974 г;

Ротенберг И.Е. Западноевропейское искусство XVII в. Москва, 1971 г;

Якимович А.К. Барокко и духовная культура XVII в. Вып. 2. Москва, 1972 г.