Введение
Изучение литературы по проблеме депривации позволяет выделить два существенных признака этого явления: а) частичное или полное лишение чего – либо жизненно важного; б) длительность протекания. Исходя из этого, мы определяем депривацию как психическое состояние, возникающее в результате таких жизненных ситуаций, когда субъекту не предоставляется возможностей для удовлетворения некоторых его основных психических потребностей в достаточной мере и в течение достаточно длительного времени.
Подростковый период, являясь переходом от детства к взрослости, подвержен разнообразным негативным влияниям социальных факторов, приводящих к постоянному риску криминализации. Как показывает практика специальных заведений закрытого типа, подростки, уже однажды совершившие правонарушения, понесшие за это наказание и вернувшиеся к обычной жизни, вновь становятся правонарушителями. Актуальной является проблема психологически обоснованной поддержки подростков, профилактике отклоняющегося поведения у таких детей для снижения риска их повторного вхождения в среду правонарушителей.
Особенности развития детей в условиях депривации
На наш взгляд, логично разделить депривацию в зависимости от области развития, которая может быть подвержена депривационному воздействию, таким образом, мы можем выделить депривацию физическую, когнитивную и психосоциальную.
Физическая - это психическое состояние, возникшее в результате лишения или ограничения двигательной или стимульной активности индивида. Разновидностями физической депривации, можно считать: сенсорную и двигательную депривации.
Сенсорная депривация возникает в результате резкого ограничения количества сенсорных стимулов, их изменчивости и модальности. Как следствие – уменьшение информации или впечатлений поступающих от анализаторов в мозг. У ребенка появляется деструкция поведения: ухудшается его способность к установлению межличностных связей. Развиваться заторможенность, депрессия, апатия, которые на короткое время сменяются эйфорией, раздражительностью; отмечаются также нарушения памяти, ритма сна и бодрствования; могут нарушаться цветовое восприятие и восприятие глубины, происходить потеря временной ориентировки, развиваться иллюзии и галлюцинации. Чем жестче условия сенсорной депривации, тем быстрее нарушаются процессы мышления.
Двигательная депривация возникает вследствие резкого ограничения движений, например, у детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата. При двигательной депривации у детей наблюдается повышенный уровень тревожности, они становятся плаксивыми и обидчивыми, у них наблюдается психический регресс, возникает состояние депрессии. На первом месяце жизни младенцы проявляют беспокойство при ограничении движений. В условиях хронической гиподинамии развивается эмоциональная вялость, и компенсаторная двигательная активность – раскачивание тела из стороны в сторону, стереотипные движения руками, сосание пальцев. Эти движения быстро закрепляются и мешают прогрессивному развитию всей двигательной сферы.
Когнитивная, депривация вызывается слишком изменчивой, хаотичной структурой внешнего мира без четкого упорядочения и смысла, которая не дает возможность понимать, предвосхищать и регулировать происходящее извне. Таким образом, появление когнитивного типа депривации может быть связано с избыточным, неструктурированным стимулированием ребенка, когда он не успевает или не может сформировать определенные мыслительные схемы, например, в случае «накачивания» ребенка информацией, не свойственной его возрасту, обширной по объему. Также, когнитивная депривация имеет место в условиях, когда к ребенку предъявляют неадекватно завышенные или заниженные требования к знаниям при отсутствии удовлетворительных условий для учения.
Психосоциальная депривация включает в себя: эмоциональную и социальную депривации.
Эмоциональная депривация, связана с недостаточной возможностью для установления интимного эмоционального отношения ребенка к какому-либо лицу или разрыв подобной эмоциональной связи, если таковая уже была создана.
Наиболее яркое выражение последствий эмоциональной депривации наблюдается у детей, находящихся в учреждениях интернатного типа. Так, сравнения детей из семьи и из воспитательных учреждений подтверждают худшее развитие у последних интеллекта, чувств и характера. Принципиальное значение здесь имеет отсутствие постоянного личностного отношения к ребенку. Степень отставания в развитии среднего ребенка из интернатных учреждений различна, она видоизменяется в зависимости от возраста детей, условий жизни в отдельных учреждениях и т.д. Например, дети, воспитывающиеся в данных учреждениях практически со своего рождения, отстают значительно больше, чем те дети, которые поступают в учреждение только в школьном возрасте.
Социальная депривация, обусловлена недостаточной возможностью наблюдения за дифференцированными моделями социальных ролей, для усвоения автономной социальной роли, разрывом широких социальных связей.
Социальная депривация проявляется в социальной и нравственной дезориентации индивида, его «психическом отчуждении», аддикциях, невозможности осваивать социально-одобряемые роли и высокие культурные ценности. У таких детей не формируются качества, необходимые для правильного восприятия окружающей действительности, угол зрения смещен в сторону негативных оценок реальности, пессимизма и отчаяния. Чем младше ребенок, тем тяжелее для него будет социальная изоляция. Установлено, что тот, кто перенес в детстве социальную депривацию, обычно продолжает испытывать недоверие к людям, к миру. Такие люди бывают завистливыми, чрезмерно критичными к другим, неблагодарными.
Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод о том, что проблема влияния депривации на развитие детей, несмотря на накопленный опыт, по-прежнему остается актуальной, так как не все виды депривации изучены в достаточной мере, малоизученными остаются ее последствия, а самое главное - профилактика и коррекция. Потребность в таких знаниях особенно велика у воспитателей, учителей, врачей и других специалистов, работающих с детьми, выросшими в условиях депривации.
Своеобразие ценностно-мотивационной сферы личности девиантных подростков
При наличии сформировавшегося отклоняющегося поведения у подростков часто используются формы работы, направленные на освоение ими в основном операционально-технических аспектов социально желаемого поведения. Такой подход представляется малоэффективным, поскольку часто не предполагает становления глубоких «реальнодействующих» мотивов организации социально приемлемой деятельности у самого подростка. Это предопределяет необходимость поиска средств и способов исследования ценностно-мотивационной сферы девиантных подростков для последующего направленного психологического воздействия, поддержки процесса становления системы долговременных социально желаемых мотивов и позитивных жизненных ценностей. Дефицит соответствующих разработок обуславливает новизну предлагаемого исследования.
Методологической основой нашего исследования выступили культурно-историческая и деятельностная парадигмы, сложившиеся в отечественной психологии благодаря трудам Л.С. Выготского, П.Я. Гальперина, В.В. Давыдова, Д.Б. Эльконина, А.Н. Леонтьева, Б.С. Братуся. Структура исследования включала пре- и потс-тестовую диагностику ценностно-мотивационной сферы подростков, а также проведение авторского обучающего курса «План жизни», задачей которого являлась поддержка процесса развития позитивных социальных ориентаций подростков и социально приемлемых мотивов организации своей жизни. Пре- и пост-тест осуществлялся с помощью комплекса методик («Ценностные ориентации» Рокича, «Тест фрустрации» Розенцвейга, мотивационный тест Хекхаузена, тест юмористических фраз, опросник эмоциональных и поведенческих отклонений, самооценка, уровень притязаний и контент-аналитическое исследование сочинения).
В результате исследования были выявлены выразительные особенности ценностно-мотивационной сферы личности подростков. Так, например, в пре-тесте выявилось непосредственное откровенное отождествление с ценностями асоциальной среды и доминирование деструктивных мотивов; поведение подростка в затруднительных ситуациях подчинено импульсивным порывам, а не долговременным целям; характерной была демонстрация социально приемлемых мотивов без их реального внутреннего содержания; отсутствие подчинения средств поведения испытуемых поставленным перед ними целям; низкая социальная гибкость; наличие компенсаторных защитных процессов; преобладание ориентировки на собственную эгоистическую позицию, а не на социально-нормативные правила. В структуре мотивационной сферы подростков отмечается наличие недифференцированных мотивов и поверхностный характер осмысления понятий. Такая ситуация является благоприятной для возникновения доминанты интересов девиантной направленности. На глубину дефекта указывает доминирование мотивов отклоняющегося поведения по сравнению с интересами, связанными с ведущим типом деятельности подростков.
Результаты пост-теста после проведения курса обучающих занятий «План жизни» позволили установить, что у большинства подростков в противовес преобладавшим прежде стремлениям деструктивной направленности сформировалось доминирующее ядро социально приемлемых мотивов.
Несмотря на положительный результат экспериментального исследования, необходимо подчеркнуть поверхностный характер позитивного эффекта обучения. Участие в эксперименте позволило оформить у подростков социально желательную систему взаимодействий с психологом на занятиях, помогло оформлению «знаемых», но не «реальнодействующих» мотивов. Об этом свидетельствовали данные о дальнейшей жизни воспитанников, полученные на основе карт наблюдения представителями социально-психологической службы школы закрытого типа.
Структурированные методики оценки риска делинквентного поведения у несовершеннолетних правонарушителей
Постоянный рост детской и подростковой преступности является одной из наиболее важных проблем современного общества, которая актуальна как в нашей стране, так и за рубежом. В связи с этим особенно остро встает вопрос о возможной профилактике совершения несовершеннолетними правонарушений, как первичной, так и вторичной (среди группы риска и тех, кто уже совершил правонарушение). Соответственно, с несовершеннолетними должна проводиться индивидуальная работа, должны разрабатываться программы, которые позволили бы минимизировать риск совершения правонарушения, в том числе и повторного. Для решения данных вопросов за рубежом были созданы структурированные методы оценки риска совершения повторного правонарушения. Подобных методов существует достаточно большое количество, они имеют различную специфику, могут быть направлены на изучение как риска совершения преступления в целом, так и риска совершения сексуального преступления, агрессивно-насильственных действий, побегов и т.п. Все подобные методы предполагают всестороннее изучение жизни несовершеннолетнего, выявление факторов риска, которые могут привести к совершению правонарушения. Как правило, выделяются следующие факторы риска: исторические (анамнез и «криминальный» анамнез), социально-психологические (семья, школа, окружение) и индивидуальные (здоровье, личность). В нашей стране подобных методов не существует, однако, потребность в них становится все более ощутимой. В связи с этим нам кажется, что на данном этапе необходимо апробировать существующие зарубежные методы и адаптировать их, учитывая специфику нашей страны, в том числе и законодательную.
Предметом нашего исследования стала эффективность использования структурированных методов оценки риска совершения повторных правонарушений у несовершеннолетних. Объектом исследования являлись 23 наблюдательных производства судебно-психологических экспертиз в отношении несовершеннолетних, которые проводились в 2006 году в Южном региональном центре судебной экспертизы.
Для проведения исследования нами использовались следующие источники информации: 1) материалы уголовного дела (информация о характере правонарушения и история криминализации); 2) результаты опросов родителей, друзей, преподавателей несовершеннолетнего правонарушителя; 3) характеристики с места учебы, работы, жительства; 4) медицинская документация; 5) беседа с несовершеннолетним правонарушителем в процессе экспертного исследования; 6) психодиагностическое обследование.
Степень риска совершения повторного преступления мы оценивали с помощью следующих методов: Оценки риска/потребностей (Risk/Needs Assessment) (Andrews, Bonta, R.Hoge) и Structured Assessment of Violence Risk for Youth (SAVRY) (R.Borum, P.Bartel, A.Forth; 2002). Метод ОРП предполагает изучение и оценку таких факторов, как: а) совершенные в прошлом преступления/решения суда; б) ситуация в семье/родительские обязанности; в) образование/трудовая занятость; г) взаимоотношения со сверстниками; д) злоупотребление наркотиками/алкоголем; е) досуг/развлечения; ж) личные качества/поведение; з) отношение/установки, а также группы различных факторов, имеющих отношение к семье и личности несовершеннолетнего. Метод SAVRY предполагает оценку а) исторических факторов риска (история насилия, история ненасильственных правонарушений, раннее начало насилия, прошлые неудачные попытки надзора или работы с подростком, история самоповреждений или попыток суицида, насилие дома, история жестокого обращения в детстве, криминальность родителей/опекунов, ранний отрыв от родителей или замещающих их лиц, слабая школьная успеваемость), б) социально-средовых факторов (делинквентность сверстников, отвержение сверстниками, стресс и плохие возможности справляться со стрессом, плохие родительские тактики воспитания, недостаток личной/социальной поддержки, дезорганизованное окружение) и в) индивидуальных факторов (негативные установки, рискованное или импульсивное поведение, проблемы, связанные с употреблением психоактивных веществ, проблемы совладания с гневом, психопатические черты, расстройства внимания/гиперактивность).
Возраст несовершеннолетних правонарушителей, которых мы исследовали, составил от 14 до 18 лет: 4% - 14 лет, 17% - 15 лет, 44% - 16 лет, 30% - 17 лет, 4% - 18 лет. Они привлекались к уголовной ответственности по следующим составам преступлений: причинение вреда здоровью (8%), разбой (8%), сексуальное насилие (22%), убийство (31%) и кража (31%). Поскольку причинение вреда здоровью и разбой совершило достаточно небольшое количество несовершеннолетних, то здесь мы подробнее остановимся на остальных трех составах преступлений.
Для каждого несовершеннолетнего был установлен уровень риска совершения повторного правонарушения с помощью ОРП и SAVRY.
При сравнении оценок уровня риска среди несовершеннолетних, совершивших кражи, были получены следующие результаты. В пяти случаях из семи оценки совпали: в трех случаях был установлен низкий уровень риска совершения повторного правонарушения, в двух – средний. В двух других случаях результаты оказались разными: метод ОРП показал средний уровень риска, SAVRY – низкий. Однако в данном случае это не является серьезным противоречием, поскольку SAVRY в большей степени направлен на выявление риска совершения агрессивно-насильственных правонарушений. При сравнении итоговых результатов, полученных при оценке риска у несовершеннолетних, совершивших сексуальное насилие, были получены следующие результаты. В одном случае оценки совпали, в двух – при среднем риске совершения повторного правонарушения риск совершения агрессивно-насильственного деяния оценивался как низкий. Однако в отношении еще двух несовершеннолетних оценки оказались противоположными. При оценке совершения повторного преступления как средней, риск совершения агрессивно-насильственного деяния оказался высоким. Стоит отметить, что данные подростки имели достаточно серьезные нарушения психики, хотя и были признаны психиатрами вменяемыми в отношении инкриминируемых им преступлений. Это свидетельствует, что в тех случаях, когда речь идет о сексуальных преступлениях, во-первых, должны применяться специфичные методики для оценки риска совершения повторного преступления. Во-вторых, по отношению к подросткам, имеющим серьезные психические отклонения, применение методов, подобных ОРП, может оказаться малоэффективным. Сравнение результатов оценки риска у несовершеннолетних, совершивших убийство, показало, что оба метода дали одинаковые низкие оценки вероятности совершения повторного правонарушения. Только в одном случае уровень риска совершения повторного правонарушения был оценен как средний (по данным ОРП).
Из полученных результатов видно, что оценки степени риска, сделанные с помощью методов ОРП и SAVRY в целом соотносимы друг с другом. На практике полученные результаты могут использоваться, во-первых, судьями, которые при вынесении приговора несовершеннолетнему и определении мер воздействия, которые должны будут к нему применяться. Во-вторых, психологами, работающими с осужденными несовершеннолетними (особенно в условиях отбывания наказания без лишения свободы) поскольку структурированные методы оценки риска выявляют в жизни подростка наиболее проблемные сферы, которые являются серьезными факторами риска совершения правонарушения, они позволяют вести направленную работу над ослаблением таких факторов.
Заключение
Результаты позволяет сделать вывод о том, что проведенное нами исследование ценностно-мотивационной сферы подростков на основе широко распространенных методик затрагивало осознание ими собственных мотивов в микро-ситуациях взаимодействия с взрослым в частных искусственных ситуациях, далеких от жизни подростков. В этих ситуациях подростки быстро ориентировались в социально одобряемых вербальных средствах выражения намерений, стремлений, ценностных установок. Психологам для работы с наиболее сложным контингентом подростков необходимо найти средства и способы изучения интегральной динамики ценностно-мотивационной сферы личности на длительных по масштабу фрагментах жизненного пути подростков. Это, в частности, такие новообразования, как ценности и способы постановки субъектом «целей развития», принятие им ответственности за стратегические «задачи развития» собственного потенциала.
Для организации эксперимента такой психологической глубины необходимо изменить принципы организации обучающего курса. Следует обращаться к содержательной интерпретации активности субъекта, направленной на собственное полноценное самоосуществление и самосовершенствование в практике жизни подростков.
Список литературы
Бережнова, Л.Н. Предупреждение депривации в образовательном процессе: Монография. – СПб.: Изд-во «Питер», 2007.
Лангмейер Й., Матейчик З. Психическая депривация в детском возрасте. – Прага: Мед. изд-во Авиценум, 2009.
Лебедев, В.И. Личность в экстремальных условиях. – М., 2003.
Прихожан, А.М., Толстых, Н.Н. Психология сиротства. – СПб.: Питер, 2005. – 400 с.
Фурманов, И.А., Фурманова, Н.В. Психология депривированного ребенка: пособие для психологов и педагогов. - М.: Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС, 2009.
Шпиц, Р. А. Психоанализ раннего детского возраста. – М.- СПб., 2008.
Братусь Б.С. / Аномалии личности. – М.: Мысль, 2008.
Змановская Е.В. / Девиантология (психология отклоняющегося поведения): Учеб. пособие для студ. ВУЗов. – М.: Издательский центр «Академия», 2007.
Лебединский В.В. «Нарушение психического развития у детей. Учебное пособие», - М.: Издательство Московского Университета, 2006.
Неймарк М.С. О соотношении осознаваемых и неосознаваемых мотивов в поведении, характеризующих направленность личности подростка // Психология личности.- М.: Вопросы психологии, 2008.
Эльконин Д. Б. Избранные психологические труды. Проблемы возрастной и педагогической психологии: Под ред. Д. И. Фельдштейна / Вступ. статья Д. И. Фельдштейна. – М.: Международная педагогическая академия, 2005.