Идея самодержавной власти в трактате Ю. Крижанича "Политика"

Г.В. Талина, доктор исторических наук, профессор

Юрий Крижанич (ок. 1618–1683) — писатель, историк, философ; по национальности хорват, по своему социальному положению — выходец из дворянского рода Крижаничей-Шеблюшских. Окончил Загребскую католическую семинарию. Изучал юриспруденцию и богословие в Вене и Болонье. В конце 1640 г. поступил в иезуитский Коллегиум Св. Афанасия в Риме. С сентября 1642 г. — священник, в 1642 г. возведен в сан миссионера, доктор богословия.

Значительная часть жизни Крижанича связана с Россией. В октябре–декабре 1647 г. находился в Москве как переводчик при посольстве Речи Посполитой к царю Алексею Михайловичу. После этого пытался убедить Конгрегацию в перспективности пропаганды церковной унии в России. В 1658 г. самовольно отправился с русским посольством стольника Я.Н. Лихарева в Москву. В Москве обратился к царю с челобитной с просьбой о разрешении работать в России историком-летописцем и переводчиком. Был зачислен на службу в Приказ Большого дворца. В 1660 г. по поручению царя приступил к работе над грамматикой русского языка. В 1661 г. по неизвестной причине сослан в Тобольск. Здесь продолжал работу над философскими, экономическими, историческими трудами. В 1676 г. после смерти Алексея Михайловича Крижанич был возвращен в Москву и назначен переводчиком в Посольский приказ. Однако к работе его не допускали. В 1678 г. он покинул Россию вместе с датским посольством и весной 1678 г. принял монашество в доминиканском монастыре г. Вильно, добился перевода в Рим, но был задержан в Варшаве и отправлен священником в армию Яна Собеского. Погиб в битве с турками под Веной.

Среди государственных деятелей России, с которыми встречался и общался Крижанич — А.Н. Трубецкой (крупнейший военный воевода царствования Алексея Михайловича, собственно и направивший Крижанича в 1659 г. к царю); Б.И. Морозов (фактический глава правительства в первые годы правления царя Алексея); окольничей Ф.М. Ртищев (один из наиболее приближенных лиц к государю, член его Ближней думы). Помимо этого Крижанич был знаком с известным мыслителем XVII столетия Симеоном Полоцким, выражавшим отчасти официальную, придворную идеологию, учителем царских детей (в том числе — будущего царя Федора Алексеевича). В период пребывания в Сибири Крижанич встречался с Н.Г. Спафарием, в 1675 г. направленным в посольство в Китай; с главой русского раскола — протопопом Аввакумом Петровым, с историком Сибири С.У. Ремезовым.

Одно из наиболее известных сочинений Ю. Крижанича: "Политика". Написана в 1663–1666 г. в Тобольске. Характерной особенностью этого сочинения является его язык: он не тождественен ни какому из славянских языков того времени, является искусственным, созданным самим Крижаничем. Этот язык часто называют "всеславянским". В его основу положены церковнославянский, народный русский и литературный хорватский языки. Создание "всеславянского" языка — одно из проявлений идеи Крижанича о политическом, религиозном и культурном объединении славянских народов.

Вначале несколько слов о терминах Ю. Крижанича, и, в частности, об отношении Ю. Крижанича к термину "царь". Дело в том, что во второй половине XVII столетия титул "царь" настолько закрепился, что практически не вызывал сомнения ни у представителей государственной верхушки, ни у подданных. Между тем находились и противники подобного титулования русского государя. Одним из них и был Юрий Крижанич. Трактуя сам термин "царь", Крижанич высказывал ряд суждений. Во-первых, под "Царем царей" следует подразумевать только Иисуса Христа. Правитель, присваивающий себе такой титул, дерзает присвоить себе славу Христа — вечного и единого Царя [царей]. "Нет и не может быть ни одного человека выше, чем Царь, и никакое достоинство и величие в мире не выше Царского достоинства и величия".

Одновременно с этим Крижанич называл титул "царь" титулом чужеземным и осуждал Ивана IV за то, что он, принимая титул, пренебрег "славянским именем король". При этом Крижанич полагал, что титул "царь" не означает никакой власти, поскольку является родовым прозванием рода Юлия (Цезаря). В данном случае термины "царь" и "цесарь" автором приравнивались друг к другу. Говоря о Юлии, Крижанич отмечал, что тот был первым римским самодержцем, родом из римских бояр, живший в свое время под властью римского общевладства. Чином (должностью) Юлия была должность императора. Исходя из этого, Крижанич делал вывод о том, что титул "король" — древнее и почетнее титула "царь" ("цесарь"), и считал, что русским царям следует официально признать, что царским титулом они назывались ранее "из-за ошибки переводчиков", а следует называть их и их потомков "королями". При этом "король" — обладатель полной самодержавной власти в отличие от "царя", поскольку "царь" — родовое прозвище Юлия, который такой власть не располагал.

Одновременно с этим критике Крижанича подвергался и факт написания в титуле государя помимо титула "король" нескольких "более низких титулов", таких как "великий князь", "самовладец", "повелитель", "владетель" и пр.

Действительно в XVII веке царский титул представлял собой сложную конструкцию, соединяющую в себе реальные и мнимые претензии русских самодержцев на определенный политический статус и территории.

Говоря о политических предпочтениях Ю. Крижанича, необходимо отметить, что именно в "Политике" вопрос о способах правления был наиболее полно освещен в данный период. Автор вслед за античными авторами выделял такие способы правлении как самовладство, боярское правление, общевладство (гражданское правление) как "способы благого правления". Одним из основных критериев благого правления Крижанич считал такое состояние, при котором все сословия довольны своим жребием.

В противовес благим характеризовались "испорченные способы правления". Наихудшим из таких способов, по мнению Крижанича, являлось тиранство ("людодерство"). Помимо этого, к безусловно испорченному правлению он относил гинекархию (женское правление, точнее, правление при котором женщина имеет право наследовать королевский престол); ксенархию (чужевладство, правление при котором властвует чужеземец).

Крижанич находил и пути предотвращения этих способов правления, предлагая королю дать присягу подданным, в которой он, с одной стороны, обяжет себя лишить своих дочерей права на престол; с другой, — предоставит подданным право не повиноваться королю-чужеземцу, если при каком-нибудь несчастье ему удастся захватить трон.

Кроме перечисленных выше испорченных форм правления в разных разделах "Политики" автор неоднозначно оценивал боярское правление и общевладство. Если изначально они объявлялись "способами благого правления", то впоследствии автор, развивая мысль, приходил к выводу о том, что общевладство (посадское правление) становится анархией, безвластием, при котором весь народ буйствует и каждый наипоследний человек хочет быть государем; боярское правление также может стать испорченным, превратясь в олигархия (маловладство), когда несколько человек незаконно захватывают господство и властвуют неправедно.

Считая самовладство лучшей формой правления, а тиранство — наихудшей, Крижанич, тем не менее, прекрасно осознал, что именно самовладство способно превратиться в тиранство. В силу этого эти две формы правления становились предметом основного внимания и рассуждений автора.

Основное достоинство самовладства, на его взгляд, заключалось в том, что оно подобно власти Божьей, поскольку Бог — первый и подлинный самовладец всего света. (При этом всякий полновластный король в своем королевстве является вторым после Бога самовладцем и Божьим наместником). Положительные черты самовладства определялись тем, что при нем соблюдается всеобщая справедливость; лучше сохраняется согласие в народе; существуют возможности для обережения государства от всякой опасности. В защиту самовладства говорил и тот факт, что это самый древний способ правления, которое сохраняется обычно дольше любого иного способа правления.

Крижанич неоднократно подчеркивал мысль о том, что самовладство хорошо тем, что при нем легко исправить ошибки и изъяны правления, т.к. все, что приказывает самовладец, исполняется без проволочки. При самовладстве существует только один господин, располагающий жизнью и смертью подданных, а не множество, каждый из которых безнаказанно может убить крестьянина. При самовладстве лучше и система налоговых сборов; существуют только монополии одного государя, нет монополий в каждом боярском городке и селении, эта система менее разорительна для населения.

Одним из образцов самовладства Крижанич считал правление царя Алексея Михайловича, которое автор неоднократно сравнивал с польским правлением, каждый раз приходя к выводу о преимуществах русского строя и порядка. Из сравнения конкретных государств вытекали и те, спорные плюсы самовладства, среди которых Крижаничем названы отсутствие на территории государства чужеземцев, невозможность представителям благородных сословий отправляться в другие страны (скитаться по свету), что, по мнению автора, крайне вредно. Помимо этого важным достижение русского самовладства Крижанич считал сохранение православной веры, противоборствующей ересям, опасным и вредным для любого государства.

Тиранство же, по мнению Крижанича, занимает первое место среди грехов, из-за который король становиться мерзким Богу и людям. Тиран — разбойник, не боящийся ни суда, ни наказаний, палач без судьи и без закона, человек, отвергший все человеческое. Путь к тиранству лежит через алчность короля, при которой он из пастыря для своих подданных становиться волком для них.

Противопоставляя короля тирану, Крижанич видел различие в том, что король правит на благо себе самому и подданным, тиран же — не заботясь об общем благе, заботится только о своей корысти.

Главное, что делает тирана, это грабительские (людодерские) законы. К ним автор относит введение несправедливых податей, торговых пошлин, откупов, распространение кабаков, гнусных поборов и пр. Пока такие законы не приняты, король может быть тираном, но государственный строй в его королевстве будет оставаться справедливым правлением. Если же такие законы введены то и сам король будет тираном, и своих наследников сделает такими же, и государственный строй превратит из королевской власти в тиранство. Из рассуждений Крижанича явствует, что данная проблема стоит и перед Россией. Задача царя Алексея Михайловича заключалась в том, чтобы исправить законы, доставшиеся от тиранского (людодерского) царствования Ивана Грозного. Значительное место в "Политике" занимают предложения по исправлению несправедливых законов.

Важным вопросом в рассуждениях Крижанича о самовладстве является вопрос о сочетаемости самовладства и привилегий подданных. Однако, эти привилегии Крижанич, в первую очередь, видел не в политической, а социально-экономической сфере. Рассуждая о привилегиях при самовладстве Крижанич отмечал: бывают три пути: там, где существуют безмерные, ненужные привилегии, ведущие к гибели самовладства и наступлению анархии; там, где нет никаких привилегий и при падении самовладства наступает время тирании; и средний путь, при котором даны соразмерные, подобающие справедливости привилегии, сохраняющие и укрепляющие истинное самовладство.

Ю. Крижанич был одним из тех мыслителей, кто утверждал божественное происхождение самодержавной власти. В "Политике" Ю. Крижанич писал о том, что "все законные короли поставлены не сами собой, и не людьми, а Богом". "Правитель — наместник и слуга Божий, и судья над злодеями". Исходя из того, что король — помазанник Божий, Крижанич делал вывод о том, что "король не подвластен никаким людским законам. Никто не может его ни судить, ни наказывать".

Между тем, поскольку "Бог — царь всей земли", король является "истинным хозяином своего королевства" только по сравнению с "прочими смертными людьми", "но по сравнению с Богом король не хозяин, а слуга Божий", "поставленный над людьми, чтобы править и руководить ими".

Рассуждая о божественном происхождении королевской власти, Крижанич проводит мысль о том, что "Бог дает королям власть через посредство людей". Он называет и способы такого "посредства": 1) через пророка; 2) через избрание народом; 3) по наследству; 4) посредством оружия.

Обе идеи ("о происхождении королевской власти от Бога" и "о даче королевской власти Богом посредством людей") приводят к мысли о том, что власть короля не может быть безграничной, король ни может угождать своим прихотям, делать "все, что ему вздумается". В своих рассуждениях на эту тему Крижанич приводит ряд доказательств. 1) Если король — наместник Бога, то не может править по своему усмотрению, а правит по усмотрению Бога — подлинного хозяина; 2) Если народ избирает короля, то народ не может дать ему столь полной власти, при которой король грабил, обирал и разорял народ; Если какой-нибудь народ дал непомерную власть королю, то этот народ поступил так по принуждению; 3) Если король правит по наследству, то он не может обладать большими правами, чем обладал его предшественник или ранний предок, которого народ избрал своим первым королем; Кроме того, наследственный король не может устанавливать законов, которые бы были противны Божьей заповеди, природной чести и справедливости; 4) Если король правит благодаря ратной победе, то он не имеет никакой власти, которая бы была противна Божескому и природному закону, т.к. никакой закон не может быть выше Божьего закона.

Учитывая, что по мысли Крижанича народ не вправе судить и наказывать даже несправедливого государя, в тех случаях, когда королевская власть устанавливает неправедные законы (превращаясь в тиранство), то наказание королю следует от Бога. В качестве примера такого наказания Крижанич приводит судьбу Ивана IV и Бориса Годунова. В первом случае царство было отнято от рода Ивана. Во втором, когда Борис не исправил несправедливых законов Ивана, Бог послал ему соперника в лице "перебежчика — расстриги" Григория Отрепьева.

Хотя народ и не может судить короля, но просить его исправить несправедливые законы предыдущего царствования он имеет право. Крижанич считал, что все деяния каждого короля (законоуложения, пожалования и изъятие вотчин или поместий, после его смерти должны быть оценены народным сеймом, который и должен просить нового короля исправить те законы, которые противоречат народному благу).

Интересно отношение Крижанича к уже устоявшейся мифологии происхождения царской власти в России. В частности, Крижанич называл "глупой ложью" легенду о происхождении русских царей (Владимира Великого или царя Ивана Васильевича) от Августа, ссылаясь на тот факт, что род Августа кончился на самом Августе, не имевшем сына, а только пасынка Тиберия, который и правил после него. Крижанич полагал, что царю Ивану вполне доставало древности и славы своего рода, чтобы "не искать славы в лживых и всеми народами осмеянных и оплеванных баснях о роде Августа". Кроме того, в отличие от многих предшественников и современников, именно Ю. Крижанич подверг критике особо превозносимую русской официальной идеологией легенду о прислании Мономахом царских регалий князю Владимиру.

Не опровергая саму подлинность этого события, автор полагал, что "Мономах с помощью этой хитрости опозорил наш народ", поскольку тот, кто хочет быть королем, должен просить эту честь у Бога, а не у какого-нибудь более высокого, чем он сам человека". Выход из такой ситуации для русских царей Крижанич видел в том, чтобы короноваться во второй раз, но уже русской короной, и тем самым окончательно устранить все дары и регалии Мономаха. "Не друг нам тот, кто зовет наше королевство "третьим Римом" — писал Крижанич, считая, что такая наследственность — повод для гнева Божьего, всякого разорения и всякого зла. Причина, по его мнению, крылась в том, что разрушения Римского царства его название и римский герб стали злосчастными, проклятыми, окаянными и сулящими неудачу. Ссылаясь на Божьих пророков Даниила, Ездру, Павла, апостола Иоанна, святых отцов, Крижанич толковал и суть самого пророчества о том, что будут в мире одно за другим четыре царства, кои будут преследовать Церковь Божью. Последнее из них — Римское — будет самым могущественным и жестоким, и будет разрушено оно Иисусом Христом. Тот же, кто пытается возродить разрушенное Богом царство, открыто воспротивится Богу. Никто не может восстановить то, что разрушает Христос.

Фрагменты трактата "Политика" публикуется по: Крижанич Ю. Политика. Под редакцией М.Н. Тихомирова, перевод А.Л. Гольдберг. М., 1965.

В данной публикации подготовка текста, предисловие и комментарии осуществлены доктором исторических наук, профессором Г.В. Талиной. При комментировании текста частично использованы комментарии, данные к изданию "Политики" Ю. Крижанича 1965 г. (М.Н. Тихомиров. От редакции; В.В. Зеленин. Рукопись "Политики". // Крижанич Ю. Политика. М. 1965).

ЮРИЙ КРИЖАНИЧ. "ПОЛИТИКА". ФРАГМЕНТЫ

РАЗДЕЛ 22. [О ТОМ], ЧТО РУССКОЕ ПРАВЛЕНИЕ ЛУЧШЕ ПОЛЬСКОГО

Представим себе сначала, будто некий царский думник держит речь перед всем народным сеймом (1). Итак, это будет:

Обращение ко всему народу: о благом правлении и о самовладстве.

1.Различные способы, о честные святители, властели, бояре и все сословия и чины (2) преславного русского царства, различны, говорю я, виды и способы правления, принятые у людей. А именно: самовладство, боярское правление и общевладство (или гражданское правление). Все эллинские философы и все наши христианские святые отцы восхваляют и считают наилучшим из них самовладство. И это заключение они объясняют и подтверждают неопровержимыми доводами.

Ибо, во-первых, при самовладстве лучше, слышь, соблюдается всеобщая справедливость (3).

Во-вторых, потому что при нем легче и лучше сохраняется и согласие в народе.

В-третьих, потому что этот способ [правления] лучше оберегает от опасностей.

А четвертое, и самое главное: потому что самовладство подобно власти Божией. Ведь Бог — первый и подлинный самовладец всего света. А всякий истинный (или полновластный) король является в своем королевстве вторым после Бога самовладцем и Божьим наместником.

Ты скажешь: чем же согрешили израильтяне, когда попросили себе короля или самовладца? Ответ: Бог уже задолго до этого обещал [дать] израильтянам короля и сказал им, как его поставить (во Второзак., гл. 17). Поэтому евреи согрешили не тем, что просили короля, а тем, что просили его не вовремя, когда им лучше было бы молчать об этом, то есть когда ими правил святой и праведный муж — Пророк Самуил. Поэтому Бог сказал Самуилу: "Не тебя они отвергли, а Мною пренебрегли и властью Моей". Ибо не хотели они слушать Пророка, посланного Богом.

2. Еще говорят они, что самовладство — самое древнее на свете, самое распространенное у народов и самое крепкое [правление], или что оно сохраняется обычно дольше, чем иное правление.

Мы [вместе] с древними учителями говорим то же [самое] и одобряем все эти причины, из-за коих самовладство или королевская власть достойно похвалы и славы. Но, если даже опустить пока эти и иные причины, очень важным и драгоценным является то, что при самовладстве легко можно исправить ошибки и изъяны правления, Ибо все, что вправе приказать самовладец, исполняется без проволочки. А при ином правлении, где или король неполновластен, или много правителей, там изъяны, проникшие однажды в законы, бывают непоправимы и вечны.

3. Сие правоверное, преславное королевство боголюбивого нашего царя, государя и великого князя Алексея Михайловича, всея Великой, и Малой, и Белой Руси самодержца, потому безмерно уважаемо, удачливо и счастливо, что в нем имеется совершенное самовладство. И следовательно, можно в нем исправить все ошибки и изъяны, которые из-за нерадивости исполнителей могли доселе войти в обычай и из-за которых печалится народ.

Могут, говорю, легко исправляться все изъяны правления и вводиться всякие хорошие законы. И для этого дела царь-государь нас всех созвал, чтоб все мы помогли по мере своих сил тому, что будет обретено и решено для общего блага и пользы.

4. Но ведь нет такой хорошей вещи, на которую не нашлось бы хулителей. От того же клевещут и на самовладство.

Немцы и поляки особенно хулят самовладство, а восхваляют свой беспорядок и твердят поговорку: "Польша держится беспорядком". А немцы о королях говорят так: "Король испанский — король холопский, король французский — король боярский, король польский — король королевский, царь немецкий — государь всего света". А это потому, что испанский король — совершенный самовладец и может полностью повелевать своими властелями, и его слушаются. А французы менее покорны, а у поляков и немцев вообще никто короля не слушает.

Поэтому, чтобы наши люди не соблазнились и не заразились этим польским недугом, хорошо и полезно их вразумить и обстоятельно объяснить, почему русское самовладство намного достойнее польского беспорядочного правления.

Польша — это новая Вавилония,

Немцев, цыган, армян и шотландцев колония,

Рай — для евреев, ад — для крестьян,

Клад для чужеземцев и бродяг из всех стран.

Земля ее — прибежище для людей всего мира,

А для расточителей — корчма и квартира.

Сеймы собираются непрестанно,

Люди волнуются постоянно,

Чужеземцы ею управляют,

А все народы ее презирают (4).

5. Первая причина: потому что на Руси, как мы уже до этого сказали, легко можно исправить изъяны и ошибки правления. А у поляков [их] нельзя исправить.

6. Вторая причина: потому что на Руси есть [только] один господин, который располагает жизнью и смертью [подданных]. А у поляков сколько властелей — столько королей и тиранов, сколько бояр — столько судей и палачей. Всякий может убить крестьянина, и никто с него не спросит и не накажет за это.

7. Третья причина: если на Руси бывают в тягость корчемные откупы и монополии одного [только] великого государя, [то] у поляков и в Литве существуют еще более тяжелые монополии в боярских городках и селах. Ибо везде или еврее — откупщики сидят, или сам боярин раздает холопам вонючее питье, которое они выливают в помойку, но однако же должны [за него] платить.

8. Четвертая причина: потому что у поляков дозволено процветать всяким волкам, пожирающим души, то есть еретикам. Ибо к полякам сбегаются всех народов еретики, губители душ и служители дьявола, изгнанные из других мест. А на Руси они не могут ни жить, ни приходить, а, по Божьей милости, сохраняется правая вера.

9. Пятая причина: Польская земля — это прибежище людей со всего света. Ибо подобно тому, как на корабле вся грязь стекает в трюм, а на дворе — в лужу, так и в Польскую землю сходятся и свободно там живут всех народов злыдни: разбойники, воры, изменники, еретики, всякие преступники. И вдобавок [приходят туда] и целые бродячие народы. Оттого-то и сложены латинские стихи:

Польша — это новая Вавилония,

Немцев, цыган, армян и шотландцев колония,

Рай — для евреев, ад — для крестьян,

Клад для чужеземцев и бродяг из всех стран.

Земля ее — прибежище для людей всего мира,

А для расточителей — корчма и квартира и т.д.

10. Шестая причина: польские благородные юноши странствуют, скитаются, блуждают по свету. И все европейцы считают их глупыми, и все народы высмеивают их в притчах. Ибо свое добро они понапрасну расточают в чужих странах, откуда не привозят домой ничего иного, кроме нищеты, обид, насмешек, чужеземных пороков и позорных болезней. А пока они так скитаются дома отдают бедных крестьян-христиан на откуп [и] под власть евреям, кои мучают их, как бесы [мучают] души.

А на Руси справедливо и по достоинству запрещены такие странствия, ибо они безмерно вредны. Потому-то и премудрые люди — итальянцы или испанцы, хоть они и вправе странствовать, однако же не странствуют. К тому же раз эти странствия не дозволены и не доступны королям и королевским сыновьям, то не следует, чтобы подданные имели большую свободу, нежели само господа и правители.

11. Седьмая причина: потому что у поляков ни одно сословие не может быть довольно своим жребием, ни земледельцы, ни посадские люди, ибо господа их мучают и безнаказанно убивают, евреи терзают их, как бесы, а воины поедают их с кожей и с костями. А на Руси их никто не притесняет.

Не могут быть довольны воины, ибо им никогда не платят жалования, и они не могут жить ничем иным, как воровством, разбоем и грабежом крестьян. А на Руси воинам всегда определена плата.

Не могут быть довольны и местные торговцы, ибо рядом с ними свободно торгуют обманщики всего света — цыгане, шотландцы, армяне, евреи. А евреи чеканят поддельные деньги, и принимают [там] самые негодные деньги из всех соседних королевств. А на Руси не дозволено жить цыганам и евреям.

Не могут быть довольны церковники, ибо среди них свободно вертятся еретики из всех стран и проповедники всех ересей. А на Руси не могут жить еретики.

Не могут быть довольны и сами дворяне, кои так хвастают своей разнузданной свободой, ибо из-за непрерывных сеймов они никогда не имеют покоя, а всегда скитаются и разъезжают и по пути везде покупают у евреев-корчемников хлеб и дрянное питье по дорогой цене. Приехав на сейм, они отдают итальянцам, шотландцам и остальным немцам за наемные дома, за вино и за иные товары все свое добро и закладывают тело и душу. А на Руси нет ни еврейских корчем, ни этих разорительных плат и расходов.

Не могут быть довольны и сами властели и весь народ польский, ибо при таком беспорядке они всегда должны терпеть чужеземных королей и вовеки не могут поставить короля из своего народа. А наш русский народ имеет благочестивых царей и государей из своего собственного племени согласно заповеди во Второзаконии, в гл. 17, где написано: "Не ставьте царем чужеземца, раз он не брат ваш". И на Руси, по Божьей милости, нет чужеземных королей. И это одна из наибольших удач, и почестей, и милостей, кои Бог обычно дает людям. Ибо иметь чужеземного короля — это одно лишь зло, и несчастье, и позор, самый худший и отвратительный из всех зол.

В конце концов, не могут быть довольны и сами эти сосватанные чужеземные короли. Ибо сейм заглушает их своим обычным криком, и если они что-либо прикажут, то люди их не слушают.

12. Вывод. Если кто-нибудь обошел кругом весь свет, чтобы отыскать наихудшее правление, [или] если бы кто-нибудь нарочно захотел выдумать наихудший способ правления, он не смог бы найти иного, более подходящего способа, нежели тот, коим ныне правят в Польской земле. А главные причины этого — своевольство, чужебесие и чужевладство.

13. Ибо из всех несчастий, что могут выпасть [на долю] смертным людям, нет ничего хуже, позорнее и недостойнее честного мужа, нежели чужевладство, то есть то, что им правит чужеземец. Муж, который умеет дорожить честью, должен скорее сто раз умереть, нежели допустить в своей стране чужевладство.

РАЗДЕЛ 23. О КОРОЛЕВСКОМ ДОСТОИНСТВЕ И ВЛАСТИ

То, что было сказано в предыдущих беседах, относится ко всем подданным, а более всего к властелям, боярам и воинам. Пусть ценят они Божью милость и свое счастье. Пусть радуются этому нынешнему способу правления. Пусть никогда не пожелают перемен и не допустят чужевладства. Но пусть всем сердцем будут верны царю-государю и его царскому роду.

А теперь мы расскажем о королевской власти, чтобы все подданные поняли свою обязанность и свой долг перед своими королями.

О ДОСТОИНСТВЕ ВЛАСТИ КОРОЛЕВСКОЙ

1. Итак, прежде всего надо знать, что король нужен народу, как сердце в груди и как очи на челе. "Ибо там, где нет правителя, народ погибнет" (Притчи, 11. 14).

2. Король — пастырь человеческий. "Избрал Давида, раба своего, пасти Израиль, наследие свое" (Псалтирь, 77.71). "Я, который говорю Киру: ты пастырь мой и исполнишь всю волю мою" (Кн. Пророка Исайи, 44).

3. Все законные короли поставлены не сами собой, и не людьми, а Богом. "Мною цари царствуют и законодатели узаконяют правду. Мною правят правители и вельможи вершат праведный суд" (Притчи, 8.15). "Всякая душа да будет покорна высшим властям. Ибо нет власти, кроме как от Бога. Все власти на свете от Бога установлены. Кто противится власти, противится Божию установлению" (К римлянам, гл. 13).

4. Правитель — наместник, и слуга Божий, и судья над злодеями. "Да будете повиноваться не только из страха наказания, но и по совести" (К римлянам, гл. 13).

5. Король подобен некоему богу на земле. "Я сказал — вы боги, и сыны всевышнего все вы" (Псалтирь, 81)

6. Когда король вершит суд, Бог руководит им, чтобы он не ошибся. "В устах царя слово вдохновенное; уста его не должны погрешать на суде" (Притчи, 16.10).

О ПРЕРОГАТИВАХ ИЛИ ПРАВАХ КОРОЛЕВСКИХ

7. Самуил так объяснял народу Израиля королевские права: "Вот какие будут права царя —

Сыновей ваших он возьмет и сделает всадниками своими, и будут они бегать пред колесницами его, и поставит их воеводами.

Поля ваши и виноградники возьмет и отдаст слугам своим.

Рабов ваших, и рабынь, и скот возьмет и употребит на свои дела.

От посевов ваших и стад возьмет десятую часть и отдаст ее слугам своим. И сами вы будете рабами его". (1 кн. Царств, 8.11).

Заметь здесь, что король вправе брать десятину с нив, виноградников и стад. Справедливо также, чтобы король был и слыл господином, а подданные были его рабами. Однако отнимать силой нивы, виноградники и рабов своих подданных — несправедливо. Но все, что делают короли, будь то справедливым или несправедливым, Самуил называет королевским правом.

Первая причина: чтобы показать разницу между королем и тем судьей, который правил тогда израильтянами. Ибо судья этот не мог ничего сделать по своей воле и сверх писанного закона, а король может. Ибо король является законодателем или, вернее, живым законодательством. К тому же сыновья судей не наследовали власть своих отцов, а королевские сыновья наследуют.

8. Вторая причина: потому что над единожды помазанным или коронованным королем нет на свете судей в мирских делах. Никому не дозволено проклинать короля, хотя бы и несправедливого, "Начальника в народе твоем не поноси" (Исход, 22.28). Никто не может отказаться служить королю или изменить ему, хотя бы король и был несправедлив. "Чтите царя. Слуги, со всяким страхом повинуйтесь господам не только добрым и кротким, но и дурным. Ибо такова есть воля Божия, если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо" (1 послание Петра. Гл. 2.8). Никто не может наказать помазанного короля или поднять на него свою руку, ибо король — наместник, и помазанник, и угодник Божий. "Не прикасайтесь к помазанникам моим" (Псалтирь, 104). "Как не побоялся ты поднять руку на помазанника Господня" (2 кн. Царств, гл. 1. 14). И церковное правило гласит: верховную власть никто не судит.

9. Что же делать, если король будет лютым притеснителем, обидчиком и мучителем народа? Ответ: народ должен приписать эту беду своим грехам, и исправиться, и просить Бога о помощи, и умолять короля [смилостивиться]. Ибо злых королей Бог посылает за людские грехи. "За грехи людские ставит царем лицемера" (Кн. Иова, 34.30). "Дам им отроков в начальники, и дети будут править ими" (кн. Пророка Исайи, 3.4). "Горе той земле, где правит отрок, и где князья едят слишком рано. Блаженна земля, где царь славен родом и где князья едет в свое время (Кн. Иисуса, сына Сирахова, 10.16) (5).

О ДОЛГЕ ПОДДАННЫХ

Королю положена королевская дань. "Отдайте всякому должное: кому дань — дань, кому оброк — оброк, кому страх — страх, кому честь — честь" (К римлянам, 13). "Отдайте кесарево — кесарю, а Божие — Богу" (Ев. от Матфея, 22. 21). Сам Царь Небесный, живя меж людей в обличии раба, платил дань земному царю (Ев. от Матфея, 17. 24).

Подданные должны быть покорны королю, "Научи их: да будут покорны правителям и наместникам, послушны их повелениям и готовы на всякое доброе дело" (1 послание Петра, 2.13). "Все, что ни повелишь нам, сделаем, и куда ни пошлешь нас, пойдем. Кто воспротивиться повелению твоему и не послушает слов твоих во всем, что ты не повелишь ему, да умрет" (Кн. Иисуса Навина. 1.17).

Подданные должны молиться о здравии короля. Павел: "Молитесь за царей и всех начальствующих" (1 послание к Тимофею, гл. 2.1) Варух: "Молитесь о жизни царя Навуходоносора и о жизни Валтасара, сына его" (Кн. Пророка Варуха, 1.11).

Подданные должны быть абсолютно верны королю. Павел: "Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом. В простоте сердца вашего, как Христу. Не на показ служите, как людям прислуживая, но как рабы Христовы, выполняйте с охотой желание Божье. С охотой служите, как Господу, а не как людям" (Послание к ефесянам, 6.5). "Рабы, повинуйтесь во всем господам своим по плоти. Служите им не на показ, а чистосердечно, со страхом Божиим. Вершите все дела без обмана, от чистого сердца и по доброй воле" (Послание к Титу, 2.9). "Рабы, под игом находящиеся, должны почитать господ своих достойными всякой чести, дабо не было хулы на имя и на учение Господне. Те, что имеют господами верных, не должны обращаться с ними небрежно, потому что они братья; но тем более должны служить им, раз они верные и возлюбленные и благодетельствуют им" (1 послание к Тимофею, 6.1). <…>

РАЗДЕЛ 25. ОБ ОБЯЗАННОСТИ КОРОЛЯ (ИЗ СВЯТОГО ПИСАНИЯ)

Поскольку мы уже узнали, каковы обязанности подданных перед королем и членов перед головой, надо чтобы мы поняли и обязанность короля: что должна делать голова для членов или король для подданных. И здесь, прежде всего, надо знать заповеди и правила королевские, которые Бог установил специально для королей и велел соблюдать.

1-е [правило]. "Чтобы не надмевалось сердце его пред братьями его" (Второзаконие, гл. 17).

2-е правило. "Чтобы он не умножал себе копей" (Второзаконие, гл. 17). То есть, да избегает король роскоши в выезде и во всем остальном убранстве своего величества.

Борис: Что ты говоришь? Может ли король согрешить, добиваясь нарядного убранства и роскоши?

Хервой: Ты же слышал заповедь Божию и понял, что может.

Борис: Мне это кажется удивительным: как может король совершить грех из-за убранства?

Хервой: Король тогда грешит, заводя много коней и много слуг (особенно чужеземных), если ради этого притесняет, отягощает и обижает подданных. А если царь заводит много коней и слуг и всего прочего, необходимого для его чести и достоинства, но не обижает и не оскорбляет народ, тогда это не является роскошью.

3-е правило. "Чтобы серебра и злата не умножал себе чрезмерно" (Второзаконие, гл. 17). И это правило надо понимать так же, как и предыдущее: то есть — да не собирает король казну, обижая народ, да не собирает казну жадно, неправедно, беспощадно, без конца и без меры и [пусть] надеется не на казну, а скорее на Бога.

"Царь праведный укрепляет страну, а муж (или царь) алчный ее разоряет" (Притчи, гл. 29.4).

"Как лев рыкающий и голодный медведь, так и нечестивый правитель над бедным народом" (Притчи, гл. 28.15).

4-е правило. "Любите мудрость все, правящие народами. Желание мудрости возводит к вечному царству. Итак, властители народов, если любы вам престолы и скипетры, возлюбите мудрость, чтобы вам царствовать вовеки" (Кн. премудрости Соломона, гл. 6.23). "Неразумный князь многих обидит понапрасну" (Притчи, гл. 28.16). "Мудрый царь вывеет нечестивых" (Притчи, гл. 20.26).

НАКАЗАНИЕ КОРОЛЕЙ: О ЖАДНОСТИ И О ПОБОРАХ

5. "Горе тем, которые постановляют несправедливые законы, чтобы устранить бедных от правосудия" (Кн. пророка Исайи, 10.1). "Они считают житие прибыльной торговлею и говорят, что нужно искать прибыль от всего и даже от зла" (Кн. Премудрости Соломона, 15.12).

6. "Слушайте цари и судьи концов земли. От Господа дана вам власть и сила от Всевышнего, и Он проверит ваши дела и испытает намерения. Ибо неправедно вы судили и не соблюдали закона праведного. Страшно и скоро явится Он вам, и жесток будет суд над правителями. Ибо меньший заслуживает помилование, а сильные сильно будут истязаны. Ибо сотворил Он и малого, и великого и одинаково обо всех промышляет" (Кн. Премудрости Соломона, 6.2).

7. "Князья твои — законопреступники и сообщники воров, все они любят подарки" (Кн. пророка Исаии, гл. 1.23). "Князья Израиля — словно львы рыкающие. Судьи его — волки вечерние, не оставляющие [ничего] до утра" (Кн. пророка Софония, 3.3). "Едите плоть народа Моего и сдираете кожу с него" (Кн. Пророка Михея, 3.1). "Князья Израиля, как волки, хватающие добычу: проливают кровь и губят души, чтобы получить доход" (Кн. пророка Иезекииля, 22.27). "Слушайте, князья и судьи Израиля, созидающие Сион кровью, а Иерусалим — неправдою. И будет за то Сион распахан, как нива, а Иерусалим станет грудой камней" (Кн. пророка Михея, 3.9).

8. "Владычество переходит от народа к народу из-за обид, обманов и несправедливости. И нет ничего хуже алчного правителя (Кн. Иисуса, сына Сирахова, 10.8). "Доколе будут торжествовать нечестивые? Попирают народ Твой, Господи, и наследие Твое угнетают" (Псалтирь, 93). "Ради страдания нищих и воздыхания бедных восстану ныне", — говорит Господь (Псалтирь, 11). "Неужели не вразумятся все, творящие беззаконие, съедающие народ Мой, как хлеб" (Псалтирь, 13).

9. "Выслушай слово Господне, царь иудейский, и слуги твои, и народ твой. Производите суд и правду, спасайте обижаемого от руки притеснителя, не обижайте и не тесните пришельцев, вдов и сирот и не проливайте крови невинной. Если вы будете исполнять слово сие, то будут входить воротами дома сего цари из рода Давидова, сидящие на престоле его. Если же не послушаете слов сих, то Мною клянусь, — говорит Господь,— что дом сей опустеет" (Кн. пророка Иеремии, 22.2).

Смотри же и накрепко запомни [это]. Бог приказывает королю защищать обиженных. По-божески ли правит король, который сам обижает весь [свой] народ нещадными поборами?

РАЗДЕЛ 26. О ПРИЗВАНИИ КОРОЛЯ, О КОРОЛЕВСКОЙ ВЛАСТИ И О ТИРАНИИ

1. В человеческом теле — одна душа, а в ней — три жизненные силы: разум, чувство и здоровье (6). В государстве душа — это король, а у короля и у его думы — три жизненные силы: мудрость, могущество и богатство. Посредством этих сил король один властвует над многими, и с их помощью он становится полным хозяином королевства, ибо благодаря им повелевает и управляет волей, разумом и жизнью подданных.

Благодаря богатству король повелевает волей и желаниями подданных. Так бывает, если он не старается правдой и неправдой сам разбогатеть, а заботится об общем богатстве подданных и об изобилии да дешевизне в стране. Ибо тогда подданные становятся богатыми, и сам король бывает более богатым или истинно богатым. Ведь ничто не может быть для короля [столь] истинным богатством, как богатые и любящие своего короля подданные. Но плохо добивается любви [своих] подданных тот король, который для того, чтобы чрезмерно обогатить нескольких [людей], обижает алчным тиранством многих [других] и беспощадно грабит [их] имущество.

Благодаря могуществу король повелевает жизнью [подданных]: непокорных укрощает оковами, темницами, острогами, пытками, законами и охраняет королевство от нападений внешних врагов.

Благодаря мудрости король повелевает прежде всего самим собою и своими желаниями, а затем, если он ревностно выполняет свою обязанность, — разумом [своих] подданных. Ибо обязанность или призвание короля — сделать подданных счастливыми. Если подданные видят, что король об этом заботится, то они понимают, что им хорошо жить при таком короле и таком правлении. И тогда они восхваляют деяния короля, подчиняют ему свой ум и разум и уважают его не только для вида, но от всего сердца.

Так король располагает властью над волей, жизнью и разумом своих подданных.

2. Каждое существо должно воздавать Всемогущему Преблагому Богу наивысшую честь, которая по-гречески называется "благочестием". Видов благочестия суть три: страх, любовь и почтение. Король — это Божий наместник, и подданные должны воздавать ему некую меньшую и человеческую честь, то есть страх, любовь и искреннее почтение, сразу же вслед за Богом и Божьими святыми.

Чтобы король вызывал страх у подданных, нужна его сила. Чтобы он был почитаем и высокоуважаем — нужна его мудрость. А чтобы он был любим — нужно богатство, но не его королевское богатство, а общее богатство подданных, обеспеченное королем.

Так нас учит истина и разум. Но льстецы поворачивают все наоборот, и говорят королю льстивые слова, и стараются его убедить. Говорят, что достоинство короля состоит в огромном богатстве и в безмерной казне. Говорят, слышь, что король будет чтим, если будет несметно богат и если будет иметь неисчислимую казну, алчно, мерзко, беспощадно собранную. Говорят, что [будет] он силен, ибо на жадно награбленные деньги сможет нанять много воинов. Говорят, что он будет мудр и высоко ценим другими королями, если не пренебрежет никакими алчными и жестокими способами собирания казны.

Но ведь те, кои твердят это, безмерно ошибаются и обманывают [других]. Ибо казна, добытая силой и жестокостью, означает не богатство, а бедность, потому что она является неизбежной причиной грядущих бед. Ведь такое королевство вовеки не может быть крепким, ибо ни одно сословие не довольно своим жребием, и все жаждут перемен (смотри разд. 22, пункт 11, о Польском королевстве (7)).

Сила, заключающаяся в этой награбленной казне, совершенно ненадежна. Ибо если у того, кто все свои надежды возлагает на деньги, однажды не окажется денег, у него уже не будет никакого нового способа вернуть себе силу. И подданные оставят его, впавшего в бедность. Поэтому в чрезмерных заботах о казне нет никакой ни мудрости, ни чести, а лишь крайнее невежество и позор. Ибо во все времена и у всех народов те правители, которые жадно и жестоко собирали казну и гонялись за мерзкими, недостойными доходами, были всем ненавистны и не снискали у потомства ни славы, ни чести, а лишь ругательное прозвище тиранов.

3. Но покамест нет ничего, что привлекало бы человеческие сердца более, чем золото, и нет никакой песни слаще, ни совета приятнее, нежели указание, как стать богаче. Поэтому возле королей всегда находится много таких, кои выдумывают разные способы сбора казны.

Некоторые из них — добрые люди, но, однако же, они не всегда достаточно понимают и соображают, правилен ли их совет, полезен ли [он] и честен или, напротив, неправилен и вреден. А другие поступают преступно и заботятся лишь о том, как бы польстить и сказать угодное слово, чтобы заслужить королевскую милость. Они придумывают всякие способы, чтобы мучить бедных, подневольных подданных и высасывать у них кровь из жил и мозг из костей. Так они приводят весь народ в нищету и в крайнюю бедность.

Но такие советы противоречат справедливости, ибо из-за них забывают о страхе Божием и о любви к ближним. Они противоречат чести, ибо из-за мерзких способов добывания [казны] страдает королевское достоинство, и все народы поносят королевское имя. Они противоречат пользе и вредны для самого короля, ибо из-за них королевство беднеет, слабеет, становится пустым и бесполезным, так что если у короля случится особенная нужда, он не сможет получить никакой помощи от подданных.

Поэтому правильно сказал некий король: нет, дескать, у королей худших врагов, нежели те, что предлагают им новые способы умножения казны, тягостные для народа.

4. Бог повелел царю: "Чтобы не умножал себе чрезмерно" (Второзаконие, гл. 17.17). Но заповедь эта не означает, что королям будто бы не дозволено владеть большими богатствами. Ведь богатство — это Божий дар и вещь хорошая и полезная, если правильно его пользоваться. И Бог сам обещал и дал Соломону богатство несметное.

Следовательно, не богатство запрещено королю, а запрещено ему, прежде всего, быть жадным, жестоким и несправедливым при сборе казны.

Во-вторых, чтобы не собирал [ее] до бесконечности, а остановился, достигнув положенной меры, и чтобы не стяжал таких богатств, которые лежали бы недвижимо и не приносили никакой пользы. Но собрать надо [лишь] столько, сколько нужно для благочестивых дел, для поддержания королевского достоинства и для прочих государственных надобностей.

В-третьих, чтобы король возлагал свои надежды на Бога, а не на казну. Ибо Иезекия, полагаясь на свое богатство и показав казну свою вавилонским послам, разгневал тем самым Бога, и Пророк Исайя предрек ему вавилонский плен (Кн. Пророка Исайи, 39; 4 кн. Царств, гл. 20).

Не надо также королю полагаться ни на мудрость, ни на силу, а лишь на Господа. Ибо Соломон, кичившийся мудростью, совершил величайшую глупость, впав в язычество. А Давид, увлекшись многочисленностью войска и желая узнать свою силу, сосчитал [свой] народ, и Бог на это сильно разгневался, и страна была наказана мором и смертью.

5. Борис: Как может король завести благое правление и сделать свое государство счастливым, удачливым и обильным всяким добром?

Хервой: Если он добьется, чтобы все сословия были довольны своим жребием. То есть чтобы ни один разумный человек не мог пожелать перемен и чтобы все были рады жить при таком правлении и считали, что оно лучше, чем у соседей.

Борис: Как может король добиться [этого] или завести такое правление?

Хервой: Пусть возьмет пример с разных иных государств и то, что где-либо хорошо установлено, постарается перенять и накрепко узаконить в своем королевстве.

6. Как уже было сказано в разделе 22, существуют три способа благого правления, а наилучший из них — самовладство. Испорченные способы правления также бывают разными, а наихудший из них — тиранство.

Во-первых, посадское правление (8) или общевладство становится анархией, безвластием, при котором весь народ буйствует, и каждый наипоследний [человек] хочет быть государем.

Во-вторых, испорченное боярское правление — это олигархия или маловладство: когда несколько человек незаконно захватывают господство и властвуют неправедно.

В-третьих, королевская власть становится тиранством, когда какой-нибудь один правитель алчно и беспощадно притесняет и грабит весь народ.

В-четвертых, гинекархия (женское правление) — когда женщины имеют право наследовать королевский престол.

В-пятых, ксенархия (чужевладство) — когда властвует чужеземец.

И все прочее.

Тиранство исправить легче, нежели какое-либо иное правление, ибо для этого не надо ничего, кроме желания одного человека.

7. Из всех грехов, из-за коих король становится мерзким Богу и людям, первое место занимает тиранство. Все люди ненавидят тирана больше, чем волка и змею.

Борис: Кто такой тиран?

Хервой: Тиран — это разбойник, не боящийся ни суда, ни наказаний. Это — палач без судьи и [без] закона. Это — человек, отвергший все человеческое. Это — черт в зримом обличьи. Ведь он мог бы одним своим словом сотворить бесконечное добро не в ущерб себе, а во славу, но не хочет [этого]. А на нашем языке тирана зовут "людодерцем".

8. Святое Писание называет королей пастырями. А из-за алчности король бывает волком, то есть — тираном.

Иезекииль: "Князья Израиля, как волки, хватающие добычу" (Кн. Пророка Иезекииля, гл. 22). Ведь король должен заботиться не только о том, как бы зарезать и съесть или как бы выдоить и остричь народ, но и о том, чтобы у народа было хорошее пастбище, то есть обилие или достаток вещей, необходимых для житья.

9. Аристотель говорит: "От короля требуется, чтобы он был стражем и заботился, чтоб богатые люди не терпели никакого ущерба, а простой народ не мучился от незаслуженных обид" (9).

Король — это тот, кто правит на благо себе самому и всем подданным; тиран — это тот, кто не заботится об общем благе, а только о своей собственной корысти. Король помышляет о чести, тиран — о роскоши. "У короля стража из местных людей, у тирана—из чужеземцев" (Аристотель. Политика, кн. 5) (10).

Заметь, Борис, что Аристотель считает тиранским обычаем держать у себя чужеземных воинов в мирное время.

10. Цицерон, римский посадский думник или правитель (11), пишет: "Те, что правят народом, должны соблюдать два правила: во-первых, всем, что они делают, пусть служат общей пользе, а о своей собственной корысти забудут. Во-вторых, пусть заботятся обо всем теле государства, а не думают лишь об одной части, пренебрегая другими. Власть над народом, подобно опеке над сиротами, должна идти на благо тем, кем правят, а не тем, кто властвует" (De Officiis, книга 1) (12).

11. Королевская честь выше всякой иной чести под небе сами. Поэтому король должен больше всех людей любить свою честь и дорожить ею, и опасаться прослыть тираном. Ибо тиранство — это наибольший и наихудший позор для королей.

Причина в том, что самым позорным для каждого сословия и чина людей бывает тот грех, который больше всего противоречит обязанностям этого сословия. То есть для воина самое позорное — трусливо укрыться от битвы, для благородного боярина — солгать, для богача — украсть, для мужней жены — согрешить. Также и для короля особый порок, приносящий [ему] наибольший позор, это — тиранство, ибо оно равным образом противоречит его королевской обязанности: пасти народ и охранять [его] от волков. А тиран сам — волк. Долг короля — отводить от народа всякую обиду, а тот, кто поступает по-тирански, сам обижает [народ].

12. Король не подвластен никаким людским законам, и никто не может его ни судить, ни наказывать. Однако Божьему закону и людскому суждению (или общему мнению) он подвластен. Две узды, кои связывают короля и напоминают о его долге, это — правда и уважение или заповедь Божия и стыд перед людьми.

Тот же, кто не думает ни о страхе Божием, ни о стыде перед людьми, ни о славе грядущих времен, — тот истинный и подлинный тиран. Суд и казнь Божья, людские проклятья и порицания и дурная слава в будущих веках всегда должны быть у короля перед глазами.

РАЗДЕЛ 27. ОБЪЯСНЕНИЕ ОБЩЕГО ЗАБЛУЖДЕНИЯ БОГАТЫХ ЛЮДЕЙ И МНОГИХ ПРАВИТЕЛЕЙ ОТНОСИТЕЛЬНО ПРИНАДЛЕЖНОСТИ ВЕЩЕЙ И БЕЗГРАНИЧНОЙ ВЛАСТИ. (13)

<…> 6. Некоторые короли и князья мнят себя окончательными и полновластными хозяевами своих владений и считают себя вправе взимать с подданных бесконечные дани, возлагать на них всякие повинности и делать с ними все, что им угодно. Но это — величайшее заблуждение, и король должен рассуждать так:

Во-первых, не королевства созданы для королей, а короли для королевств. Бог даровал мне этих людей не для того, чтобы я их притеснял, и мучил, и давил, и делал с ними все по своей воле, а Бог дал меня им в пастыри, чтобы я правил ими во благо.

Во-вторых: "Господь всевышний страшен — великий царь над всей землею. Бог — царь всей земли" (Псалтирь, 46). "Иисус Христос, который есть владыка царей земных" (Апокалипсис, 1.5) и "Господь господствующих и Царь царей" (Апокалипсис, 17.14). Поэтому по сравнению с прочими смертными людьми король — истинный хозяин своего королевства, но по сравнению с Богом король не хозяин, а слуга Божий. Бог — подлинный [и] истинный хозяин, а король — наместник и слуга Его, поставленный над людьми, чтобы править и руководить ими, а не притеснять их жестоко.

В-третьих, раз Бог требует от каждого человека отчета о его имении и владении и наказывает человека, если он тратил свое добро не разумно, а в угоду своим прихотям, как мы сказали выше, то несомненно, что и от королей Бог потребует отчета [о том], как они правили народом.

Соломон говорит: "Слышите вы, государи и судьи земные! Господь проверит ваши дела и испытает помыслы" (Кн. премудрости Соломона, гл. 6).

В-четвертых, призвание короля (или [его] забота, и долг, и обязанность) — сделать людей счастливыми. То есть соблюдать и поддерживать благочестие, вершить правый суд, охранять мир, добиваться дешевизны, заботиться о чести народной и обо всем, что полезно для общего блага. Иными словами: душевным благочестием охранять от бесов, а жизнь и имущество всего народа [охранять] судом — от местных воров и разбойников, а ратной силой — от внешних врагов; обеспечивать в стране изобилие и дешевизну всего, что надо для житья. Короче говоря, вера, справедливость, мир, дешевизна и народная честь — суть заботы короля. Ибо короля зовут головой и пастырем из-за сходства [с ними]. То же, что голова [должна дать] своему телу и пастырь своим овцам, должен [дать] король своему народу, то есть суд, защиту и дешевизну необходимых вещей. Поэтому тот король, который без всякой общественной надобности, а только из-за своей жадности обидит кого-либо несправедливыми поборами, согрешит больше, нежели разбойник, который отнял бы у кого-нибудь силой столько же денег. Ибо, как написано в законодательстве царя Юстиниана (14), обиды не должны исходить оттуда, где творятся суд и правда.

7. Никто не владеет тем, что не было бы от кого-то получено. Как сказал Павел: "Что ты имеешь, чего бы не получил (1 послание к коринфянам, 4.7). Все короли получили свою власть не от самих себя, но от кого-то иного. А получают ее все от Бога. "Нет власти не от Бога" (Послание к римлянам, 13.1).

Однако Бог дает королям власть через посредство людей, то есть, во-первых, через Пророка, как некогда Саулу и Давиду дал [власть] через Самуила; во-вторых, через избрание, как ныне польским королям, а у иных народов — первым избранным королям; в-третьих, по наследству, как здесь на Руси и почти повсюду на свете; в-четвертых, посредством оружия, праведно или неправедно, как дана власть туркам, татарам и королям иных народов.

Этими четырьмя способами Бог ставит королей для народов. Но никаким путем и способом Бог не дает королям такой безграничной власти, чтобы король мог пользоваться ею [и] на благо, и во вред, и угождать всем своим прихотям, и делать все, что ему вздумается.

Но власть, которую Бог дает королям, такова, что короли должны править народом не ради своей личной пользы, а на пользу, на общее благо и на счастье всего народа. А это доказывается, во-первых, ведь подлинный и истинный король всего света — Бог, а земные короли лишь управители Божьи или заместители короля, если же король управитель или наместник Божий, то значит он должен править не по своему усмотрению, а по [усмотрению] подлинного хозяина — Бога; доказывается, во-вторых: насчет тех королей, кои правят благодаря избранию, нет никакого сомнения, ибо любой народ, который избирает себе короля, отнюдь не дает ему такой безграничной власти, чтобы он использовал ее для всякой своей прихоти, будь она доброй или дурной, против общего блага и чтобы мог притеснять, грабить, обирать, разорять народ. А дают ему власть над людьми, чтобы он правил народом и сделал его счастливым, то есть вершил бы суд праведный, вел войны и добивался изобилия всего, что надо для народного житья; чтобы правил не ради своей корысти и роскоши, а на общее благо всего народа; чтобы был не волком, не разбойником, а главою, и пастырем, и отцом и дал бы всему народу правосудие, защиту и дешевизну.

Король, который правит по наследству, получает престол по праву родства от отца или от своего предшественника. А предшественник оставляет ему ту власть, какую он сам имел, и ничего более, ибо никто не даст того, чего не имеет. Поэтому наследственный король имеет не больше власти, нежели его отец или дед, или иной, более ранний предок, которого народ самым первым избрал по своей воле на престол с тем, чтобы его потомство ему наследовало.

Если бы такой наследственный король по какому-либо новому поводу расширил свою власть (например, если бы люди без причины совершили измену, а король бы их силою покорил и укротил), тогда король мог бы лишить их некоторых свобод и установить законы суровее прежних. Однако он ведь не может устанавливать таких законов, которые были бы противны Божьей заповеди, и природной чести, и справедливости. А таковы суть все тиранские или алчные и жестокие законы.

Наконец, и тот король, что правит благодаря какой-либо праведной или неправедной ратной победе, не может (как мы говорили) иметь никакой власти, которая была бы противна Божескому и природному закону. Ибо никакой закон не может быть выше Божьего закона. А Бог никому не дает власти для разорения, а лишь для созидания и для пользы. Как говорит Павел: "Власть дал мне Господь для созидания, а не для разорения" (2 послание к коринфянам, 13.10).

Король может наказать по заслугам лишением всего имущества и даже смертью, если этого требует справедливость и ради острастки, лишь тех людей, кои были зачинщиками преступления и виноваты больше всех. Но он не может притеснять все королевство вечным тиранством.

Безграничная тиранская власть противна и природному закону, ибо природа учит нас, что не королевства созданы для королей, а короли для королевств. И мне нетрудно повторять эти слова множество раз, чтобы короли почаще об этом вспоминали.

8. Возражение 1. Ты скажешь, что первые избиратели дали королю безграничное право распоряжаться королевством во благо и во зло по своей воле: продать, отнять, опустошить, разорить.

Ответ: избиратели не могли дать такого права, так как сами не имели его. Ибо никто не вправе сжечь свой дом или бросить свои деньги в реку, или убить своего коня и — тем паче — убить детей своих или продать их на вечный позор. Даже если у некоторых народов человеческий суд оправдывает и не наказывает людей за такие проступки, однако же они остаются виновными перед Божьим судом и перед природным законом, ибо употребляют во зло Божьи дары. А ведь осудить себя и свое потомство на вечное тиранство — это поступок, подобный тому, как если бы кто-нибудь сжег свое имение и убил детей своих.

Если какой-нибудь народ может быть и поступил так и дал королю такую непомерную власть, то это признак того, что люди сделали это не по доброй воле, но по принуждению. А такое вынужденное согласие — незаконно.

9. Возражение 2. Самуил объяснил израильтянам суть королевской власти и сказал: "Таковы будут права царя: возьмет он нивы ваши и даст их своим слугам и все прочее".

Такая власть безгранична и имеет в виду особую королевскую, а не народную корысть.

Ответ: израильтяне просили тогда у Бога короля, будучи недовольны Самуилом — судьей и пророком, мужем святым, коего бог поставил над ними. Поэтому бог, рассердившись, повелел сказать им как о справедливых, так и о несправедливых тяготах, которые король может на них возложить. Ибо некоторые из названных там вещей явно несправедливы: как-то отнимать у людей силой нивы, виноградники и скот.

Пример: если бы король был вправе отнять у подданного своего виноградник, то король Ахав был бы властен отобрать виноградник у Навуфея Израильтянина. Ведь Ахав сказал Навуфею: "Отдай мне свой виноградник, ибо он близко к дому моему и будет у меня из него огород, а я дам тебе виноградник еще лучше этого, или дам тебе за него серебра, сколько он стоит" (3 кн. Царств, 21.1). Навуфей же не захотел ни продать, ни обменять виноградник. И если бы король был властен отнимать имущество, он, несомненно, отнял бы виноградник своей властью. Но Ахав не сделал этого, ибо не имел такой власти, а по совету жены подослал лжесвидетелей, обвинивших Навуфея в богохульстве. И тогда неправый суд казнил Навуфея, и король взял виноградник.

Не знаю, что сделали бы нынешние короли, если бы какой-нибудь боярин не захотел продать свой дом, расположенный поблизости от королевского дворца. Думаю, что его не стали бы долго просить, а тотчас отобрали бы дом.

Но ни Давид, ни другие еврейские короли не обладали такой властью. И отсюда абсолютно ясно видно, что Бог не дал королям безграничной власти.

10. Возражение 3. Турецкие и персидские короли обладают безграничной людодерской властью, и все [это] им легко сходит. Значит такое правление справедливо.

Ответ 1. Эти короли и сыновей своих душат, будто бы по закону, и говорят, что это справедливо. Но разве мы должны подражать этому? Именно потому, что эти кровавые убийцы своих сыновей придерживаются такого правления, нам, христианам, оно должно быть подозрительным, и мы должны его избегать, ибо Давид говорит: "Не завидуй людям неправедным, коим сопутствует удача". А если тем сыноубийцам и выпадает в этой жизни счастье, то, видимо, потому, что Бог избрал их быть бичом [возмездия] для нас, христиан, за наши грехи. Ибо (как говорит св. Августин) "всякий злодей живет либо для того, чтобы исправиться, либо для того, чтобы посредством его поучать праведников".

Ответ 2. Не так уж счастливы те короли, как некоторым может показаться. Ведь их державы (из-за жестокого, грабительского правления) совершенно опустели, и могло бы в них жить в десять раз больше людей, чем живет ныне, если бы правление было лучше.

РАЗДЕЛ 28. О ЖЕСТОКОМ ПРАВЛЕНИИ И ЛЮДОДЕРСТВЕ

1. Некоторые правители ни на какую несправедливость не обращают внимания и никогда не помышляют об облегчении [тягот] народа. И хотят увековечить каждый доход, который когда-либо был приписан к их казне, каким бы неправильным и несправедливым он ни был.

Пример. Один саксонский князь имел некоего управителя, изрядного мучителя крестьян (15), который обложил людей большими податями и умножил княжескую казну. Когда же приблизился его смертный час, то сердце его защемило, и послал он к князю, слезно умоляя, чтобы князь отменил эти новые несправедливые налоги, ибо, дескать, иначе ему не спастись и не увидеть лик Божий. Князь отвечал: "За то, что наш управитель доставил нашей казне прибыль, мы его хвалим. Но того, что однажды [было] вписано в наши приходные книги, никак нельзя ни отменить, ни убавить. А он, если не может идти к Богу, пусть с миром идет к бесу".

Тот князь, хорошо понимая несправедливость дела и предвидя погибель и души своего управителя, и своей души, был, однако же, так ослеплен жадностью, что не захотел отказаться от людодерства.

2. А некоторые правители считают себя невиновными, если их приказные чинят людям всякие обиды и неправды при сборе казны. И мнят, что вовеки не может быть греха, когда казна растет. Ибо едва ли где на свете было слыхано, чтобы какой-нибудь король казнил или покарал какого-либо приказного за неправедный сбор казны.

Во всяком деле новые советы во всем мире легко возбуждают у людей сомнения, и люди с трудом приемлют новизну. Только при сборе казны не может быть такого дурного и неправедного и Богу и людям мерзкого совета, который не был бы тотчас принят и одобрен большинством королей.

3. Некоторые люди мнят, будто тиранство состоит лишь в том, если кто лютыми муками мучит до смерти невинных людей (как некогда языческие короли мучили святых христианских мучеников), а не в грабительских и людодерских законах. Поэтому если у королей имеются какие-либо безбожные людодерские законы, заведенные их дедами и предшественниками, то [эти короли] мнят для себя достаточным (для оправдания своей души перед Богом), что эти законы установлены не ими, а их предками — древними королями. И поэтому они вовсе не думают об исправлении старых дурных законов.

Однако такая уловка ничем не помогает перед Божьим судом, ибо ведь и людской суд наказывает не только зачинщика разбоя, но и всех тех, кто был обманут им, и соблазнен, и признан виновным в том же разбое.

4. Праведная королевская власть превращается в тиранство не столько из-за лютого мучительства, сколько из-за грабительских законов. Ибо какой-либо король может быть тираном и без грабительских законов, но государственный строй (16) будет не тиранским, а справедливым правлением. А при грабительских законах не может быть того, чтобы и правление не было тиранским, и король не был тираном. То есть если какой-либо король самых богатых людей без [всякой их] вины открыто грабит и самых сильных убивает, но не подрывает благих народных законов, то, хотя сам король — злодей, людодерец и тиран, но государственный строй не изменяется и не становится тиранством, и после смерти этого тирана снова наступит благое правление.

Но если какой-либо король установит грабительские, людодерские законы и введет несправедливые подати, торговые пошлины, откупы, кабаки и гнусные поборы, то он и сам будет тираном, и наследников своих сделает такими же, как он, и государственный строй превратится из королевской власти в тиранство, и подданным будет не вздохнуть, и даже сама жизнь им опротивеет.

А в-третьих, если кто-нибудь из наследников этого короля будет щедрым, милосердным и в высшей степени справедливым, но не уничтожит старых людодерских законов, то он будет не меньшим тираном. Ибо король обязан знать и понимать законы, на коих зиждется его держава, а если он их не знает или не понимает, вина остается на нем.

6. Как же Бог наказывает людодерцев? Ответ: отнимает престол у них или у их детей и потомков. Пример: Соломон мирно правя 40 лет без войн и без всяких бедствий, обложил народ ненужной данью. После него стал править сын его, Ро воам. К нему пришли израильтяне и взмолились: "Отец твой возложил на нас тяжелый ярем. Ты же облегчи нам тяжелую работу отца твоего, и мы станем служить тебе" (3 кн. Царств, 12.4.2 кн. Паралипоменон, 10.4). Ровоам созвал Думу, и там мудрые старцы и верные думники убеждали его, чтобы он внял народу, сказал ему доброе слово и облегчил ярмо. Но некие юноши — льстивые, алчные и глуподерзкие — убедили его еще больше усилить ярмо. Поэтому Ровоам ответил людям: "Отец мой возложил на вас тяжелый ярем, а я его еще приумножу".

Но что из этого вышло? Бог послал пророка Ахию к боярину Иеровоаму и повелел ему учинить измену, и десять из двенадцати колен израильских тотчас изменили [Ровоаму], и выбрали в короли Иеровоама, и вовек не вернулись к дому Давида, и лишь два племени (иудеи и вениамитяне) остались верны Ровоаму. Так Бог покарал тогда людодерство Соломона и Ровоама.

И у других народов имеется много примеров того, как тиранские правители теряли не только часть королевства, но и все королевство, и награбленную казну, и самые [свои] головы.

7. А здесь на Руси хорошо известен и всему народу окаянно и горько памятен пример царя Ивана Васильевича. Ибо царь этот был не только жадным и беспощадным людодерцем, но и лютым, жестоким, безбожным мясником, кровопийцей и мучителем. Поэтому, как некогда Ровоаму Иеровоама, так царю Ивану бог сделал соперником боярина Бориса Федоровича Годунова и предрешил, чтобы одного из трех сыновей [царя Ивана] отец убил сам, у другого Бог отнял разум и не благословил его потомством, а третьего соперник убил в младенчестве. И так царство было отнято от рода царя Ивана, и самого этого рода не стало.

8. А затем, поскольку царь Борис Федорович не улучшил правления, но еще больше увеличил откупы и всякое людодерство и строил церкви да города на награбленные деньги, Бог послал ему соперника: не короля, не боярина, не какого-нибудь родовитого человека, а одного инока — перебежчика и расстригу.

Расстрига этот с кучкой людей, с шестью тысячами шишей (17) (не своею силой, а по соизволению Божиему) отнял у царя Бориса престол, и заставил его умереть с горя, и искоренил его племя, а затем и сам (из-за своего преглупого высокомерия и из-за того, что изменил Богу, нарушив свой иноческий обет) погиб ужасной смертью.

И бич Божий не сходил с нашего народа до тех пор, пока эта кровавая и политая сиротскими слезами казна не была вся дочиста разграблена чужеземцами и безбожными еретиками, и пока это богомерзкое людодерство не было искуплено сожжением всей Москвы, а города, построенные на крестьянской крови, не попали в руки других государей.

А благочестивых и чуждых алчности царей (например, Давида) Бог обычно жалует множеством наследников, так что престол переходит к их детям и к детям детей и, как учит св. Лев, слава отца не меркнет и при недостойных потомках.

9. А в наше время что случилось в этом же преславномРусском королевстве? Все племена или все державы русского народа (Малая и Белая Русь) вернулись в дом Давидов, в свое Русское королевство, от коего они несколько веков были отторгнуты. Сперва они выбили от себя поляков, а затем, когда те обманом и хитростью опять ими завладели, снова их разгромили в 7167 году (18) и тем самым подтвердили, что вовеки не вернутся под власть поляков. Тогда они, собравшись на сейм, сызнова целовали крест царю-государю (19).

Но что случилось [далее]? То же, что во времена Ровоама и израильтян.

Некоторые люди тогда правильно советовали и говорили, что на этих новых подданных не надо возлагать никаких тягот, а следует считать большим богатством и выгодой уже то, что царь-государь всегда будет иметь в своем распоряжении такое огромное войско, кое заградит, словно стеной, один бок этого царства и коим можно было бы до конца уничтожить крымских разбойников (20). Однако из-за старых законов царя Ивана и царя Бориса Дума склонилась к другому, и тут же были заведены проклятые кабаки.

Те, значит, думники, которые настаивают на откупах, на кабаках, на гнусных доходах и на всяких притеснениях бедных подданных, суть не из числа верных и мудрых думников Ровоамовых, ищущих праведного блага и праведной славы своему королю, а из [числа] тех глуподерзких юношей, кои считаются лишь с сегодняшней выгодой, а о будущем не заботятся и не понимают, что было бы достойным и почетным. Они думали, что доставляют королю большое богатство (21), но они принесли ему великое разорение и несказанный вред.

Точно так же идут дела и в этом королевстве от самого времени [правления] царя Ивана Васильевича, который был зачинщиком этого крутого правления. Ведь если бы сложить воедино все деньги, что были собраны в сем королевстве этими насильственными и людодерскими способами со времен вышеупомянутого царя [Ивана] Васильевича (кроме законных королевских доходов), если бы, говорю, все деньги, собранные с тех пор так безбожно, были сложены воедино, они не могли бы ни уравновесить, ни возместить десятой доли [того] вреда, который был причинен сему королевству из-за этого жестокого способа правления.

10. Еще Сирахов сын говорил о наказании за людодерство: власть, дескать, переходит от [одного] народа к другому народу из-за несправедливостей и обид. И нет ничего хуже алчного правителя (Кн. Иисуса, сына Сирахова, 10.8). То есть из-за несправедливых обид и алчных поборов власть не только отнимается у одного племени и передается другому, но и бывает отнята у целого народа и передана другому народу. Пример этого — Римское королевство, о коем в книге Ездры лев (или ангел) говорит орлу так: "Обижал ты кротких и утеснял миролюбивых, любил лжецов, разорял жилища тех, кои приносили пользу, и разрушал стены тех, кои не делали тебе вреда. Поэтому сгинешь ты, орел, чтобы отдохнула земля, освобожденная от твоего насилия, и надеялась на суд и на милосердие творца своего" (3 кн. Ездры, 11.42 (22)). Пророк указывает, что Римское королевство должно погибнуть, то есть власть будет отнята от римского народа и перейдет к грекам, а затем к готам, вандалам, славянам, испанцам, французам, сарацинам и, в конце концов, к туркам. Ведь все эти народы разделили Римское царство между собою. Почему? Потому что орел обижал кротких и оскорблял миролюбивых: римские цари лютыми муками мучили святых и кротких учеников Христовых и со многих мирных народов неправедно и без всякого повода брали грабительскую дань.

11. Более близкий пример, который поистине должен был бы нас встревожить, мы видим в Польском королевстве. Ибо Польское королевство от излишней расточительности перешло к людодерству, а людодерство привело к чужевладству и крайней распущенности и беспорядку, в коем [страна] сейчас пребывает. Ведь древние польские короли тратили большие деньги на свадьбы с чужестранками и на немецких и прочих чужеземных пришельцев и слуг. А чтобы справиться с такими бесполезными и непомерными расходами, они по необходимости становились беспощадными к своим бедным подданным и из королей превращались в тиранов и людодерцев, ибо расточительность всегда связана с тиранством. И тот, кто нещадно расточает свое [добро], еще нещаднее грабит чужое. И всякий расточитель, если ему есть кого грабить, становится тираном и людодерцем.

Царь Иван и царь Борис шли по тому же [самому] пути и из-за разорительных трат ввели людодерские законы, и это королевство идет теперь тем же самым путем, каким шли некогда польские короли. И оно несомненно придет к тому же самому концу, к какому пришло Польское королевство, если вовремя [об этом] не позаботиться. Ибо одинаковые пути ведут к одинаковому концу.

Св. Иероним пишет в житии апостола Иоанна: "Когда был убит царь Домициан, римские бояре пересмотрели его деяния и из-за чрезмерной их крутости признали недействительными" (23). То есть вотчины, села, дома и всякое имущество и пожалования, подаренные кому-либо царем, бояре отняли и вернули прежним законным владельцам, от коих все это было нещадно отнято силой. А людодерские тяготы, которые Домициан наложил на весь народ, они отменили и уничтожили.

То же бывало много раз и у иных народов. И Польское королевство, как я говорил, из-за людодерства дошло до крайней распущенности. И единственной причиной нынешних поражений, разоривших Русскую, Польскую и Литовскую земли, было людодерство, чинимое поляками и евреями на Поднепровской Украине. А вторая беда — Поднепровская измена — случилась по той же причине: из-за устройства проклятых кабаков. Проклятых, говорю, кабаков, ибо в них никогда не было столько вина продано, сколько из-за них крови пролито.

Я не хотел бы быть пророком, но я твердо уверен, что (если мир и человеческая природа не изменятся) и в этом царстве придет время, когда весь народ восстанет против безбожных, людодерских законов царя Ивана и царя Бориса, и при том не [обойдется] без волнений и стычек и больших убытков для всего народа, как показывают явные предвестники и признаки этого — три смуты нашего времени, Псковская и две Московских (24), и три измены, Поднепровская, Башкирская и Березовская (25).

Было бы куда лучше, если бы царь-государь сам присмотрел и позаботился об этом и исправил бы эти людодерские законы, а для такого исправления надо прежде всего вырвать корень этого зла, то есть уменьшить расточительные расходы на чужеземцев и припомнить пословицу: "на чужих псов и на чужих детей хлеб всегда пропадает всуе".

А о человеке, который без нужды скитается по чужим странам, сын Сирахов говорит: "Кормит и поит неблагодарных и за это слышит насмешки". Так же и каждый правитель, который без нужды богато угощает и поит чужеземцев, не стяжает от чужеземцев [ничего] иного, кроме горьких слов, насмешек и поговорок, а от своих подданных жалоб, и плача, и проклятий, как мы об этом уже достаточно сказали.

12. Великодушным королям (память о коих славится по свету) настолько чужды были алчность и людодерство, что они много раз пренебрегали даже достойными способами обогащения.

Александр Великий, будучи спрошен: "Где твоя казна?", — отвечал: "У друзей".

Константин Великий мало заботился о казне, и когда друзья посоветовали ему, чтобы он уделял ей больше заботы, он отвечал: "Добрый правитель, которого подданные любят больше, чем боятся, владеет всем, чем владеют подданные".

Альфонс, король Арагонский, говорил: "Долг короля состоит прежде всего в том, чтобы сделать своих подданных богатыми. Ибо, когда богаты подданные, и король не может быть беден".

Яков, король Английский, написал книгу в поучение своему сыну и там пишет: "Сын мой, не старайся разбогатеть, облагая народ новыми и тяжкими данями, а считай, что надежнейшим твоим богатством является богатство твоих подданных" (26).

Траян, царь Римский, говорил: "Казна — это селезенка народа. Ибо, когда раздувается селезенка, остальное тело худеет и погибает, а когда переполняется казна, весь народ оказывается ввергнутым в нищету. И вследствие этого королевство становится слабее, и король слабее, и людей не прибавляется".

От сотворения мира ни один город не стоял 1200 лет нерушимо, не будучи побежден и взят каким-либо неприятелем. Только город Венеция от своего основания и вплоть до сего дня остается свободным и никогда не побежденным, и венецианцы считаются безмерно мудрыми в государственных делах. А у них установлена законом смертная казнь для того, кто первым упомянул бы и подал совет о том, чтобы завести общественную казну, которая осталась бы лежать без дела.

Венецианцы, таким образом, не берут со своих подданных больше того, что надо для обычных ежегодных расходов. Если же их прижмет во время войны и им нужны будут деньги, то что бы ни приказали и какую бы дань ни назначили сверх обычной, люди всему покорно повинуются и охотно платят дань, и не изменяют, ибо они уверены, что по окончании войны эта новая дань будет отменена.

Таков ведь истинный смысл Божьей заповеди: "Чтобы серебра и злата не умножал себе чрезмерно" (Второзаконие, в гл.17).

РАЗДЕЛ 30. ОБ ИСПРАВЛЕНИИ ТИРАНСТВА И ДУРНОГО ПРАВЛЕНИЯ

1. Есть одно поучение, достойное того, чтоб короли всегда держали его в памяти: "правь людьми так, чтобы они не захотели перемен". Ведь если какой-либо король правит, соблюдая меру, без людодерства и поборов, и охотно оказывает всем правосудие, тогда все подданные довольны и не хотят перемен, и такое правление повсюду считается достойным. Но если его преемником будет алчный и жестокий людодерец или расточительный кутила и обогатитель чужеземцев, тогда все благо обернется злом, и наисчастливейшее королевство станет лютым тиранством. Поэтому король, который хочет и после своей смерти быть благодетелем для народа и снискать себе славу во всех грядущих веках, должен не только сам быть хорошим, но и [должен] ввести хорошие законы и дать каждому чину людей подобающие привилегии или права.

Почему? Потому что иначе ему никак не обуздать безудержной алчности своих преемников и злонравия своих слуг, подающих ему дурные и бесчеловечные советы.

Итак, здесь мы скажем о некоторых привилегиях или правах, которые царь-государь мог бы дать своим подданным и навечно закрепить законом и которые, я думаю, особенно угодны Богу и не только прославили бы великого государя и его преславное Русское королевство и все славянское племя, но и были бы очень полезными и выгодными. Я говорю о том, что считаю хорошим, и был бы рад, если бы те, кто ученее меня, добавили что-либо получше.

2. Каков корень — таково и растение, каково дерево — таков и плод, каковы законы — таков и порядок вещей в государстве. Мы бы хотели, чтоб семя, из коего в других местах вырастает плевел, у нас родило пшеницу. Но невозможно из плевела получить пшеницу, а плевел всегда родит плевел, и грабительские законы всегда и везде порождают дурные последствия, то есть безбожные выдумки приказных, и грабежи, и опустошение страны. Будь король даже архангелом, однако если [его] слуги не будут ограничены благими законами (то есть привилегиями, подобающими каждому сословию), нельзя помешать им чинить повсеместные и несчетные грабежи, обиды и всякое людодерство.

А хуже всего, что правители становятся явными сотоварищами воров, раз приказные за взятки потакают ворам, а граждане не имеют права сами наказывать воров. Значит есть только один способ, посредством коего король может успокоить свою совесть, и унять воровство своих слуг, и выйти из товарищества разбойников: это — дать каждому сословию подобающие, умеренные и по справедливости положенные привилегии, как об этом мы скажем ниже.

3. Борис: Самовладство является наилучшим правлением. Там же, где подданные не имеют никаких привилегий, самовладство крепко держится. А где подданные имеют привилегии, там самовладство разрушается. Значит не полезно давать подданным привилегии.

Хервой: Верно ты говоришь, что самовладство — наисовершеннейшее правление и что его надо всеми способами сохранять. Однако неверно, что самовладство погибло бы из [предоставления] умеренных привилегий. Но надо знать, что бывают три пути:

Там, где существуют безмерные, превеликие, ненужные привилегии, самовладство погибнет и возникнет распущенность (анархия), как мы видим у поляков и у немцев, где никто никого не слушает и сколько властелей, столько и тиранов.

А там, где нет никаких привилегий, самовладство ни за что не устоит, а возникнет людодерство (тирания).

Только при третьем, среднем пути, то есть там, где даны соразмерные, подобающие и справедливые привилегии, сохраняется, и укрепляется, и оберегается истинное самовладство.

Послушай о причине [этого].

4. Король сам по себе может быть хорошим, но преемники его могут быть плохими. Король может быть хорошим, но многие слуги его бывают плохими и негодными. Если бы королевские слуги и сами короли были подобны Ангелам Божьим и не могли бы ни ошибаться, ни злоупотреблять властью, тогда не нужны были бы привилегии, и самовладство могло бы сохраняться без них. Но поскольку и сами короли, и их слуги легко могут злоупотребить [властью] и обычно злоупотребляют [ею], и во всякое время чинят страшные беззакония: опустошают страну, позорят народ, вводят короля в страшные грехи, гневят Бога и навлекают кару Божию, из-за этого совершенно необходимы умеренные привилегии. Ибо подобные поступки и дела никак не укрепляют и не упрочивают самовладство, а наоборот, всячески его ослабляют, позорят, разоряют, опустошают и разрушают, и, что хуже всего, Бог люто гневается и низвергает свою кару на целые народы. А люди, возмущенные многочисленными насилиями приказных, совершают многие бесчинства: королей своих убивают, изменяют им, свергают, предают врагам, невежливо к ним подступают и говорят с ними и все прочее.

А если [людям] в королевстве даны соразмерные привилегии, то на [королевских] слуг надевается узда, чтобы они не могли потакать всяким своим порочным прихотям и доводить людей до отчаяния. Это — единственное средство, которым подданные могут защититься от злодеяний [королевских] слуг; это единственный способ, который может обеспечить в королевстве правосудие.

Если нет привилегий, то никакие запреты, никакие наказания со стороны короля не могут заставить [его] слуг отказаться от их злодеяний, а думников — от жестоких, безбожных, людодерских советов.

5. Подданные просили у Ровоама облегчения, а он усилил их тяготы. Подданные просили облегчения по праву и по до-стоинству, ибо тогда была закончена постройка храма Господня и никаких войн не было, и поэтому следовало дать народу отдых от стольких тягот. Но Ровоам предпочел справедливости жестокость и людодерство и поэтому лишился почти всего королевства.

Многие короли на свете были похожи на Ровоама, и у каждого короля — много думников, подобных ровоамовым думникам. Кто это такие? Конечно, те, кто во всякое время думают о прибавлении тягот, но вовек не помыслят об убавлении и облегчении их и о привилегиях. Они горько заблуждаются и неприметно ввергают своих правителей в великие заботы и опасности, и грехи.

6. Обязанность разумного мужа и думника смотреть вперед и назад и заботиться не только о сегодняшних, но и о завтрашних нуждах.

Если с груженого верблюда никогда не снимать груза, а неустанно увеличивать бремя, он свалится под [этой] тяжестью и ничего не сможет нести. Если лук всегда будет натянут и не спущен, он станет бесполезным. Человек, который постоянно работает и никогда не спит и не отдыхает, не может жить.

Также и королевство, подданным коего никогда не дают никакого облегчения, а все более их притесняют, терпит обычно много несчастий и позора. Страна запустевает, чужеземцы поедают и вывозят всякое добро, бывают измены и смуты, королей бесчестят, изгоняют, убивают, предают в руки врагов, [и] весь народ грешит против Бога.

7. Кто был русским Ровоамом? Царь Иван Васильевич, который ввел прекрутые и беспощадные законы, чтобы обирать подданных. Другим Ровоамом был царь Борис Федорович, подтвердивший эти законы и приумноживший их.

8. Одним из главнейших дурных законов и основой для остальных является та присяга, которую приносят и на которой целуют крест все царские приказные и слуги, то есть что они будут во всех вещах и [при всех] случаях всеми мыслимыми способами искать и добиваться прибыли для казны царского величества. Эта безбожная присяга вводит в грех многих не только дурных, но и добросовестных мужей. Ибо из-за нее многие считают своим долгом чинить всякие мыслимые жестокости, от коих могла бы перепасть какая-нибудь прибыль в казну. А те, кто сами по себе алчны и бесчеловечны (так как их в любое время бывает достаточно), такие и подавно не теряют случая и не сидят без дела, а умело пользуются данной им властью и всеми способами обижают и угнетают бедных людей.

Борис: Но ведь, с другой стороны, всем приказным настрого запрещено несправедливо обижать людей и разорять царские вотчины.

Хервой: Ни этот запрет и какие-либо наказания ничему не помогут. Ибо приказные во всех своих действиях прикрываются этой присягой о приумножении царской казны.

Насколько полезнее было бы принимать от них [другую] присягу, чтобы они говорили: "Не буду несправедливо обижать подданных и разорять царские вотчины" — вместо нынешнего обещания: "Буду всеми силами умножать казну".

Но, по правде говоря, нет нужды ни в той, ни в другой клятве, а достаточно будет клятвы или присяги на верность со стороны всех подданных, и при этом нужны привилегии.

9. Славный царь, ты подобен Ангелу Божьему. Но доброта твоего величества не может быть полезной королевству до тех пор, пока сохраняется это требование неправедной присяги и эта чрезмерная власть твоих слуг. Более того, и все твои наследники, будь они даже архангелами, если они, однако, будут сохранять эти законы, не смогут избавиться от злословия всего света и будут слыть у всех европейских народов тиранами.

Ибо, как было сказано, нельзя никак ни остановить, ни запретить безобразий [твоих] слуг, пока будут такие законы. И недостаточно сказать слугам, что их будут беспощадно наказывать. Ибо при тиранских законах всегда есть много возможностей для преступлений, а там, где есть столько возможностей для преступлений, никакого наказания не достаточно; чтобы удержать от них людей. И все время надо будет держать наготове батоги и виселицы. И скорее палачи кончат пытать [злодеев], нежели [царские] слуги чинить злодеяния, как мы видели в сие время на примере денежных воров (27). Поэтому не находится никакого иного способа для улучшения [дел] в государстве, чем уничтожить дурные законы и установить хорошие.

10. Ибо этим путем и способом королевство будет навеки закреплено за наследниками твоего величества, и совесть твоя душевная будет чиста перед Богом и перед всем светом, и правление [твое] избавится от злословия, порожденного алчностью и людодерством, а твое величество стяжает наибольшую славу и почтение во всем мире, и подданные, оказавшись в долгу за такие благодеяния, будут до конца верны [тебе] и станут охотно и радостно платить подати и чрезвычайные поборы.

А что касается нынешнего времени, [то] бояре и торговцы и все люди, кои получат эти привилегии, всеми своими силами помогут (при нынешней скудости казны) восстановлению серебряных денег и умиротворению. И поляки гораздо легче и быстрее помирятся с нами и примут на свой престол благоверного государя царевича (28).

А те народы, кои ныне боятся этого правления, как беса и ада, с той поры захотят и пожелают жить под твоей, славный царь, столь благой, разумной и милосердной властью.<…>

РАЗДЕЛ 32. ЗАКОНЫ ПРОТИВ НАРОДНОГО НЕДОВОЛЬСТВА И ДЛЯ ИНЫХ НУЖД И ПРИВИЛЕГИЙ ВСЕМ СОСЛОВИЯМ

<…> 17. Всем нашим верным подданным (29), а особенно нашим князьям и властелям, мы дадим обещание и свяжем и обяжем законной присягой себя и своих наследников в том, что наших королевских сестер и дочерей мы вовеки не выдадим замуж за пределы нашего королевства, разве только за королей, и князей, и правителей славянского рода [то есть тех], которые будут родом не из чужеземцев, а из славянского племени. И поэтому мы будем выдавать наших сестер и дочерей за вас, наших верных подданных, за князей и за властелей.

18. Таким же образом мы присягнем и в том, что мы и наши наследники вовеки не возьмем себе жен ни от каких чужеземцев, ни из-за пределов нашего королевства, разве что от правителей, королей и князей славянского рода. И поэтому мы будем брать жен среди вас, наших верных подданных, наипаче из [семей] князей и властелей.

Итак, поскольку мы вас так высоко чтим и вступаем в родство с вами, то надо позаботиться, чтобы ваша честь и достоинство были долговечными и чтобы ваш род и благородное прозвание стояли прочно и нерушимо.

А известно, что с разрастанием рода начинается раздел имущества и потомство беднеет, и достоинство умаляется. Чтобы не допустить до этого, мы сейчас прежде всего постановим насчет нашего королевства, а именно: чтобы наше королевство вовеки не делилось между нашими потомками. Старший сын пусть станет королем, а его младшим братьям пусть будут даны поместья и княжеский титул. А дочерям нашим должно быть дано денежное приданое.

19. И поэтому насчет вас, князей и властелей, мы решаем и постановляем так же. Ваши вотчины и поместья не должны всем делиться, и лишь один старший княжич да примет княжеский титул и [получит] целиком все вотчины и имущество своего отца. А сестрам пусть даст он денежное приданое, какое сможет. А младшие его братья пусть довольствуются боярским званием и служат при нашем дворе, пока не выслужатся до того, чтобы и они могли стать именитыми и сделаться властелями.

Такой же закон да будет и для сыновей и дочерей властелей.

20. Далее, поскольку мы мерим и судим по себе самим, а мы считаем себя не Божеского и не ангельского, а человеческого рода и поэтому не пренебрегаем вашим сословием, а вступаем с вами, нашими подданными, в браки и в родство, как прежде делали римские, греческие, персидские, ассирийские и еврейские короли, и поэтому мы хотим, чтобы и вы не пренебрегали сословием ниже вашего. Но пусть не сочтет князь зазорным породниться с властелем, властель — с боярином, боярин — с лучшим посадским человеком.

И подобно тому, как наше достоинство и достоинство наших королевских сыновей нисколько не умаляется от того, что мы рождены боярскими дочерьми, точно так же мы постановляем и накрепко приказываем, чтобы никто не смел меньше почитать князя, рожденного дочерью боярина или даже посадского, нежели князя, рожденного княжеской дочерью. Мы постановляем, что происхождение матери не должно ни умножать, ни умалять достоинства и что достоинство рода передается не через матерей (вопреки немецким предрассудкам), а лишь через отцов, как некогда считали правители всего света и ныне считают персы, турки и все азиатские и восточные народы.

Это наше постановление может принести вам, князьям и властелям, немалую пользу. Ибо ваши второрожденные сыновья смогут брать в жены дочерей богатых горожан, я покупать вотчины, и становиться именитыми.

21. Из отеческой любви, которую мы питаем ко всему народу, и ради того, чтобы это королевство никогда и ни по какой причине не разделилось, мы, по праву нашей королевской власти и по общему клятвенному согласию всех вас, наших верных подданных, по примеру французских законов нашли весьма похвальным правило, кое лишает королевских дочерей и всех [других] женщин права на престол. Поэтому и мы постановляем, утверждаем и приказываем соблюдать вовеки, чтобы ни одна женщина, хотя бы [и] из нашего королевского рода, не имела никакого права ни на королевство, ни на престол. Но с сестрами и дочерьми нашими не нужно в этом деле считаться, как будто бы их [и] на свете не было.

22. Еще постановляем и свяжем узаконенной присягой себя и своих наследников — русских королей и вас и ваших детей, чтобы ни один чужестранец или еретик вовеки вечные не мог стать русским королем. А если бы на наше несчастье кому-нибудь [это] удалось, пусть никто ему не повинуется. И если кто-либо присягнет ему, то мы (по совету и по решению святительского собора наших духовных отцов) наперед объявляем, что такие присяги, и клятвы, и крестные целования будут несостоятельными и негодными, и люди не обязаны будут их выполнять, ибо они незаконны и даны вопреки народному обычаю и вопреки народному благу. Равно как если бы кто-нибудь жестоко поклялся, что хочет кого-то убить. Такой [человек] не обязан держать свою клятву, но — напротив — согрешит, если сдержит ее и убьет человека.

Если бы какой-нибудь наш наследник имел дочь и выдал се за чужеземца, и вас или ваших детей привел бы к новой, противоположной присяге, а эту присягу захотел бы отменить, то вы и все ваши потомки должны знать, что такая новая присяга ничего не стоит. Ибо новые неправедные законы не могут отменить законов праведных и общепринятых, и король не может принуждать людей к неправедной присяге вопреки той праведной присяге, которую они принесли раньше. Первая и праведная присяга остается, стало быть, нерушимой.

23. Более того, мы постановляем, чтобы наши наследники дали присягу: никаких чужеземных королей, ни князей, ни королевичей, ни княжичей, ни владетельных особ на Русь не звать и самовольно хотящих прийти не принимать, за исключением случая, когда кто-нибудь прибежит к нам, гонимый каким-нибудь несчастьем. Тогда надо поступить с ним, как подскажет время и как поступают в таких случаях иные европейские короли.

24. Сверх того мы постановляем, чтобы ни один чужеземец да не мог быть сделан королем, князем, баном, властелем, окольничьим, воеводой, боярином, дворянином или начальником какого-нибудь города. И да не вправе будет владеть ни поместьем, ни двором, ни городским домом и никаким недвижимым имуществом. А поляков, чехов, сербов, болгар, хорватов не следует считать чужеземцами. <…>

26. Если бы когда-нибудь случилась междоусобица, то пусть существует такой закон: тот, кто приведет в страну чужеземное войско, потеряет тем самым свое право претендента [на престол], будь он даже перворожденным и наизаконным наследником престола. И чтоб такой уже вовеки не мог вернуть своих прав и был навсегда отлучен и исключен [из числа наследников].

Этот закон и некоторые иные верховные законы должны быть каждый год читаны в боярском собрании и подтверждены клятвой церковного собора. <…>

41. Иисус Христос, Бог и Спаситель наш, сказал: "Если царство разделится, оно опустеет и погибнет".

Что считается разделением царства? Это случается двояким образом:

Во-первых, если у какого-нибудь народа будет два, или три, или несколько правителей. Вы знаете, что это некогда было в обычае у нашего народа, и хуже этого несчастья ничего не может быть для народа.

Во-вторых, если благородные люди или бояре присваивают себе чрезмерные привилегии и не повинуются королю, как вы это видите у поляков и у немцев.

Против этого зла мы уже приняли закон: чтобы королевство вовеки было нераздельным и ради общенародного блага, мы несколько обидели наших законных и кровных королевских наследников тем, что дочерей наших лишили всех прав на престол, а наших второрожденных сыновей (при жизни перворожденных) лишили королевского звания и сана самовластных князей и разрешили им только пользоваться титулом и правами князей-градовладельцев, не самовластных, а подвластных королям.

А ныне постановляем мы еще для укрепления этого королевства и ради согласия во всем народе, дабы все вы и ваши дети вовеки были обязаны приносить присягу на верность и целовать крест нам и нашим наследникам и законным русским королям следующим образом и способом:

"Я, имярек, тебя, государя такого-то, одного признаю и считаю королем, князем, государем и всяческим под Богом правителем своим и всей Русской земли и народа и никого иного на Руси не признаю и не считаю ни королем, ни князем, ни государем, ни правителем никаким Русской земли и народа (ни целиком, ни части) ни под каким именем и ни по какому праву, будь то новому, будь старому, разве только кому-нибудь будет дана или уделена какая-либо власть от Божьей или от твоей королевской милости. И кого ты, государь король, назовешь на Руси князем или властелем, того и я буду звать и назову так же, а не кого-нибудь иного".

Тем же, кои ныне зовутся князьями, мы запрещаем впредь так называться, но разрешаем им, если они хотят, именоваться "княжичами". Если же между ними найдутся такие, кои обладают достаточным имуществом, чтобы с честью носить княжеский титул, мы, сообразуясь с их достоинством и верной службой, не откажем им в этом титуле, но с условием, чтобы они считали его полученным от нас, а не перешедшим по наследству от их предков. А те, кто впали в бедность или в ничтожество так, что не могут с честью носить этот титул, но, однако же, именуют себя князьями — разве они не позорят тех, кои по достоинству могут носить это имя? Поэтому мы приказываем, чтоб впредь не бывало такого безобразия, и хотим, чтобы все эти старинные княжичи отказались и отреклись от всех княжеских прав, и власти, и титулов. И мы этим нисколько их не обижаем, но, напротив, заботясь об общем народном благе, оказываем благодеяние и им, княжичам. Ибо и они будут причастны к общему благу или народному миру, покою и крепости.

Если кто-либо прежними великими князьями или царями, нашими предками, был выгнан из своей вотчины, и лишен княжеских владений и прав, и считает себя обиженным, мы не можем поднимать таких давних дел, ибо довести их до конца невозможно. Ведь если князь Богдан незаконно выгнан из своего княжества, то кто может знать, не было ли так, что этот Богдан или его предки незаконно прогнали кого-то иного и силою захватили его владения? Вот почему старинных дел, случившихся не на нашей памяти, мы не можем судить и разбирать.

Мы не хотим никому причинить никакой обиды или насилия. Ибо что пользы человеку, если он овладеет всем миром, а душу свою загубит? Поэтому если имеется в нашем королевстве кто-либо, коему бы мы или наш родитель причинили какую-нибудь обиду, то пусть он явится, и мы дадим ему достаточное вознаграждение. Но в остальном мы должны заботиться об общем народном благе и не допускать разделения королевства.

И для оправдания нашей совести нам достаточно будет придерживаться договора, принятого сообща всем народом. Ведь наш блаженной памяти покойный родитель никого не лишал его вотчины, а принял навеки это королевство для себя и для своих потомков по свободному и согласному выбору и договору народа. Мы следуем этому выбору и этому Божьему и всенародному согласному договору, и на этой законной основе мы определяем и утверждаем свои права, и королевское полновластие, и достоинство, и всего народа общую пользу, и благополучие, и нерушимую целость королевства. И поэтому каким мы приняли сие королевство, таким и хотим сохранить в целости и нерушимости и с честью для каждого сословия и оттого не потерпим в нем никаких незаконных князей, ни именитых людей, коим мы не давали этой чести и власти.

42. Всему народу надо знать, каковы суть столпы и опоры этого королевства и благодаря чему оно было доселе прочным, славным и крепким. Да будут знать все верные подданные и ревнители общего блага, что они должны оберегать и за что стоять грудью и класть голову.

Знайте же, что первой нашего королевства и народа твердыней доселе была православная вера, и строгий запрет, и недопущение всяких ересей, и строгое соблюдение благочестивых законов и обрядов: всенощных, литургий, служб, постов и иных. Этот обычай и мы навечно подтверждаем, сохраняем и укрепляем. И равно, как нам, так и ни одному нашему преемнику-королю нельзя и не будет дозволено проповедовать, придерживаться и верить какой-нибудь ереси, точно так же мы желаем и приказываем, чтобы ни одному из наших подданных: не дозволено было верить какой-нибудь ереси, и придерживаться ее, и вводить в нашей стране. И тот, кто окажется виновен, должен быть по заслугам беспощадно наказан.

Второй народной твердыней было совершенное самовладство или покорное повиновение подданных своим королям. И мы его укрепляем следующим образом: если бы нашелся кто-нибудь, кто стал бы прикрываться какими-либо привилегиями и не слушал бы наших приказов или приказов наших наследников, он потеряет все свои привилегии и будет наказан по заслугам.

Третьей твердыней была неделимость королевства и обережение от чужевладства.

Ведь это государство немало соблазняли некие чужеземные искатели [престола], из-за коих оно должно было бы впасть в раздоры и в чужевладство. При царе Иване был приглашен некий Магнус, голштинский княжич; при царе Федоре Ивановиче был тайно позван некими боярами какой-то австрийский королевич; царь Борис пригласил Густава, шведского королевича, и Иоанна Датского. Затем наступило разорение из-за Расстриги и шведа Владислава, польского королевича. Затем люди помышляли о Филиппе, шведском королевиче. А при нашем славной памяти покойном родителе сюда приезжал Вольдемар, датский королевич. А в наше время как-то очень долго жил в нашем городе Москве Давид, грузинский царевич.

От всех этих, говорю я, покушений претерпело это государство тяжелые удары и потрясения, но всегда не столько из-за людских стараний, сколько, поистине, по Божьей милости оно бывало сохранено и осталось целым.

Чтобы впредь таких бед не случалось, мы вышеупомянутыми законами достаточно (как нам кажется) этому воспрепятствовали и преградили путь.

Четвертая твердыня — закрытие рубежей. Ибо нашему народу весьма полезен и надобен этот преблагой закон, возбраняющий нашим подданным скитаться в чужих странах и не разрешающий всяким чужеземцам приходить и разглядывать наши земли. Ведь так мы оберегаем себя от многих грехов, и пороков, и дурных обычаев, не выставляем себя, словно поляки, на посмешище всем народам, не тратим зря денег и не прижимаем бедных крестьян свыше их сил. Есть и иные выгоды от этого закона, из-за коих и мы его навечно утверждаем.

Нам как королю и нашим королевским сыновьям негоже скитаться за рубежом или ездить в гости к иным королям, или почему-либо находиться вне своих рубежей за исключением каких-либо важных государственных или ратных дел. Ведь не подобает, и мы не хотим, чтобы наши подданные имели в чем-то больше свободы (или, вернее, попущений), нежели наши родные дети. И поэтому постановляем, дабы никому из наших подданных не дозволено было переходить рубеж без нашего поручения или разрешения.

Пятой нашей твердыней была занятость людей всех сословий и запрещение праздности и безделья.

Нельзя допускать, чтобы кто-либо в королевстве жил в безделье и без пользы для общего блага. Ибо совсем несправедливо и не по-божески, чтобы те, кто ничем не помогает своим трудом народному благу, поедали сладости и плоды земли и владели большей частью доходов всего народа. Поэтому мы постановляем и приказываем, чтобы ни один князь, ни иного сословия человек не был бы освобожден от общих народных служб и от дел, подобающих его сословию, — от придворной, приказной, ратной, посольской службы, а тяглые люди — от своих тягот и работ, а духовные люди — от своих молитв и богослужений.

И мы никоим образом никому не разрешаем помышлять о такой привилегии, чтобы жить в постоянном безделье, подобно тому, как у некоторых народов бояре и богатые горожане живут в вечной праздности и в роскоши, будто какие-то древние сарданапалы или откормленные свиньи, и объедают народ, но ни в чем ему не помогают.

Однако же верным нашим слугам, выслужившимся князьям и властелям, даруется наша милость и отдых от трудов, как мы сказали раньше.

Шестая твердыня должна быть такой: все деяния каждого короля, то есть законоуложения, пожалования и изъятия вотчин или поместий, после его смерти должны быть рассмотрены и оценены народным сеймом, и сейм должен просить нового короля исправить те законы, которые оказались бы противоречащими народному благу. И это надо сделать прежде, чем король принесет присягу. А после королевской присяги должен будет присягнуть народ.

43. Долг королевской власти призывает нас подумать и позаботиться не только о выгоде, но также и о чести всего народа. Размышляя об этом, мы увидели, что все европейские народы не питают должного почтения к нашему царскому величеству, но, напротив, все в один голос хулят и бесчестят нас, и все наше царство, и народ наш. И вот почему:

После Владимира Великого отчизна наша — Русская земля — была в течение длительного времени разделена или, вернее, разорвана между многими государями и жестоко измучена междоусобными ратями. Из-за этого никто недостоин был тогда носить королевский титул, и правители именовали себя князьями, а старшего из них именовали Великим князем.

Славнейшим из них был правнук Владимира — Владимир Всеволодович Мономах, и греческий царь Константин Мономах прислал ему королевские регалии — бармы и ожерелье (30). Однако он, зная себе цену и видя раздор в народе, не принял высокого титула и не стал именовать себя ни королем, ни царем.

Затем, через 200 лет, стал править великий князь Иван Данилович, прозванный "собирателем народа" (31), ибо он собрал под своей властью большую часть русского народа и распространил правление вдаль и вширь. А внук его — Димитрий Иванович Донской — одел камнем сей столичный город Москву и мог [бы] по достоинству венчаться короною, и пользоваться всеми регалиями, и именоваться королем еще за триста лет до нашего времени. Однако и он тогда из-за татарского гнета (который Бог за грехи на народ наслал) остался при княжеском титуле и не стал пользоваться верховной властью.

Наконец, Господь склонился к милосердию: как некогда израильтянам Гедеона, так народу нашему послал освободителя — в[еликого] к[нязя] Ивана Васильевича. Ведь этого правителя, подобно иным дивосильникам (32), Господь одарил храбрым сердцем и долгим, пятидесятилетним правлением и дал ему силу покорить три татарских царства: Казань в 7061/1553 году, Астрахань в 7062/1554 году, Сибирь в 7091/1583 году (33).

Будучи столь прославлен Богом, он по праву и по достоинству венчался "короной величества" и стал называть себя царем. Ибо надо объявить о даре Божьем и не умалчивать [о нем]. Но при свершении этого дела царь Иван поступал не так, как надо, ибо честь, дарованную ему Богом, он стал искать у людей. Мало ему было славы, ниспосланной Богом, и показалось ему, что он бы еще больше прославился благодаря чужому римскому происхождению, и титулу, и регалиям, чем благодаря своему русскому роду (34). Так же как говорит апостол Иоанн о неких фарисеях, кои не верили Иисусу Христу, потому что "возлюбили больше славу человеческую, нежели славу Божью" (Евангелие от Иоанна, 12). Достаточно высоко Бог поднял и достаточно прославил царя Ивана, дав ему власть над Русским и над тремя татарскими царствами. Но он был недоволен этим и искал еще суетную и смехотворную славу у людей. И поэтому он сам был виновником своих несчастий и дал повод к тому, что ему, и всем его наследникам, и нашему величеству все народы чинили бесчестье и чинят вплоть до сего дня.

46. А теперь разберем те басни, что были выдуманы и вписаны в народную историю льстецами и придворными баятелями царя Ивана и иных русских государей.

Одна басня. Пишут, будто бы наш славянский народ произошел от скифского племени или будто скифы были нашими предками и прародителями. А еще говорят, будто бы Александр послал славянским князьям (Великосану, Асану и Авесхасану) письменные привилегии или жалованные грамоты (35) и даровал им навеки землю, коя лежит между Хвалынским и Варяжским морями. Но не могли или не старались понять эти шуты, что Александр не мог никому подарить землю, которая никогда не была под его властью. И что всему нашему народу не только что не было бы никакой славы, но, наоборот, мог бы выйти позор, если бы он принял свою исконную вотчину в дар от чужого народа и от чужого правителя, не имевшего на нее никаких прав.

Ибо надо знать, что мы, русские, никак не менее, чем древние афиняне, можем называть себя автохтонами, местными уроженцами. Ведь [нигде] на свете нет никаких примет или признаков, по коим можно было бы судить, что какой-либо иной народ жил до нас на этой Русской земле или имел над нею какую-то власть.

А об Александре хорошо известно, что он никогда не бывал на Руси и не воевал с Русью. Повод же для этой басни был таков: страна, в коей теперь живут задунайские славяне — болгары, сербы и хорваты, — с древности именуется Иллирийской землей и граничит с Македонской землей, а Александр в первый год своего правления воевал с иллирийцами (36). Исходя из этого, один из недавних чешских летописцев выдумал эту басню и написал, будто бы Александр дал иллирийцам письменные привилегии и подарил им всю страну, коя лежит меж Дунаем и Белым морем (37). А русский летописец, переписывая это, поставил вместо Дуная и Белого моря — Хвалынское и Варяжское моря.

И обе они смешны и гнусно дурачат нас. Ведь Александр сроду не имел никакой власти в Русской или Славянской земле, и во времена Александра ни за Дунаем, ни в Иллирийской земле ничего не знали о славянах, но [лишь] через целых восемьсот лет после Александра и сразу же после ухода готов из Иллирийской земли (около 500 года от рождества Христова) множество славян, вышедших из Великой, Малой и Белой Руси, перешло Дунай и поселилось в Иллирийской земле, где и пребывает доныне, и земле этой они принесли новое имя, и она зовется Славянской [землей]. И с того времени греки и итальянцы узнали о славянах, а дотоле имя их не было там ведомо.

А что шут болтает, будто славяне произошли от скифов, то ничего глупее и позорнее для нашего племени нельзя придумать. Ведь все народы считают скифами татар и турок: ибо два эти народа говорят на одном языке и следовательно составляют один народ. А наш славянский язык так отличается от татарского, что большей разницы и быть не может. Если же наши древние предки носили имена Хасан, Авесхасан, Осман, Хидир, Тахтамыш, Хусаин, Бекир, Мурат, Мустазан и если они говорили на том же скифском языке, то как могло случиться, что сыновья [их] говорят на другом языке и имеют другие — славянские — имена: Милош, Радован, Хервой, Скоровой, Владимир, Владислав, Яромир, Ярослав, Богдан, Грубиша и прочие. Конечно, могло это произойти лишь в том случае, если бы скифы перебили всех мужчин-славян и, недолго побыв с женщинами-славянками, снова бы все ушли, а женщины, принеся плод от скифов, обучили бы детей своих славянскому языку, и эти дети скифских отцов не узнали бы скифского языка. Но что за честь была бы от этого нашему народу? Судите [сами]. Глупо и лживо, значит, болтают льстецы, будто мы родом — скифы.

47. Вторая басня. Дескать, князь Гостомысл в своем завещании наказал новгородцам так: "Потому у нас бывают раздоры и междоусобные войны, что нет у нас царя из царского рода. Вы поэтому после моей смерти отправьте послов в Варяжскую Прусскую землю и молите тамошних самодержцев-курфюрстов, ведущих род от кесаря Августа, чтобы они пришли княжить на Русь".

В рассказе этом прежде всего наврано, будто новгородцы посылали к варягам просить князя. Ибо не могли новгородцы быть столь глупыми, чтобы так поступить. Ведь если они помышляли о том, как избавиться от междоусобиц и укрепиться против нападений извне, то зачем им было посылать к чужеземцам просить не одного, а трех князей? А если не просили трех, то почему приняли трех? Почему державу свою, дотоле единую, разделили натрое и дали Новгород — Рюрику, Изборск — Трувору, а Белоозеро — Синеусу.

Ведь ясно, что от разделения народы становятся не сильнее, а слабее, так что новгородцы могли ожидать [от этого] скорее междоусобиц и разделения, нежели согласия. И не может быть на свете народа, столь глупого, чтобы не понять этого. Оттого рассказ этот никак не может быть верным.

Эти варяги не могли быть ни немцами, ни курфюрстами, ибо, во-первых, курфюрсты были учреждены много времени спустя, во-вторых, в те времена немцы еще не обитали по берегам Варяжского моря, в-третьих, имена Варяг, Синеус, Тру-вор, названия мест Ладога и другие не имеют ничего общего с немецким языком, но скорее [имеют общее] с литовским.

Здесь я не могу умолчать о том, как лаятель и хулитель [нашего] народа Петрей-немчин проявляет свою глупость и собачью злость, когда пишет, будто "новгородские послы, плача, умоляли варягов и просили трех князей" (38). Почему плача? Почему трех? Из какой летописи взял это сей хулитель? И что может быть глупее слов Гостомысла, когда он говорит: "Потому у нас бывают раздоры, что нет у нас правителя из царского рода"?

Ведь ни в одном королевстве на свете не было столько раздоров, смут и кровопролитий из-за власти, сколько в Римском царстве. Ведь прежде всего от первого Юлия до последнего языческого царя и до Константина в Риме было 43 царя, хотя степеней (39) было только 36, ибо иногда цари правили по одному, а иногда по два или по три вместе: отец с сыном, брат с братом. А в этих 36 степенях едва 10 царей умерло своей смертью. Некоторых убили противники, а некоторые сами покончили с собой в отчаянии. А происходило это потому, что царство не передавалось по наследству, и царей избирало или ставило войско, а не дума и не боярство.

А о преемниках Константина — христианских греческих царях — Липсий пишет так: "Если, дескать, взглянуть на преемников Константина, то откроется больше примеров злодейства, порожденных честолюбием, нежели во всей остальной Европе. Для них было обычным делом убить, ослепить, оскопить. Так поступали отцы и матери с сыновьями и сыновья с родителями, не говоря уже о дядьях и братьях. Случалось это из-за малейшего подозрения и из-за простой боязни" (40).

Со времени Константина до падения Рима, или до [первых] немецких царей, более пятнадцати царей было убито, двое — пострижено, один — ослеплен, один — изгнан. О последующих я умолчу. И все это потому, что боярство не имело никакой власти и силы, а вся сила была у войска да у черни.

Что же сказать о немецких царях, Карловых преемниках? Был ли при них мир и согласие в стране? Некий безымянный немецкий летописец (41) в истории царя Генриха I пишет так: "Это-де немецкое царство постоянно было полно смут и волнений. Почти никому не удавалось стать царем, чтобы этому не воспротивились какие-либо князья, кои сами хотели стать царями". И хотя у немцев не убивают и не увечат царских особ, как у римлян и греков, но ведь и у них бывало много войн и великих страшных битв за власть.

Людовика, Карлова сына, его собственный сын Лотарь держал в заточении, но устрашенный другими князьями отпустил его на волю. После смерти Людовика Лотарь вел лютые войны с двумя братьями и потерпел страшные поражения, и царство разделилось натрое. Сыновья Карла Второго и Оттона Первого вели войны со своими отцами. Умолчу об остальных смутах. А случалось это потому, что у немцев всегда бывало несколько могущественных князей, кои могли начать войну против царей.

Из всего этого следует, что Гостомысл не мог быть так глуп, чтобы полагать, будто в немецком царском роду не бывает раздоров и соперничества. А на помощь от немцев он тоже не мог надеяться, ибо немецкие цари находились очень далеко от Новгорода и между ними и Русью жили чехи, поляки, венгры и литовцы.

Борис: Почему же и как сложена эта басня?

Хервой: Я считаю, по причине того, что местность, где лежит Новгород, была, я думаю, некогда населена варягами или чудью, народами литовского языка. Ведь имена Рюрик, Трувор, Синеус, Ильмень, Ладога, Корола и иные тамошние [имена] похожи не на славянские или немецкие, а на варяжcкие литовские слова. А наши предки — русские — покорили эту страну силой и на вновь добытой земле построили город и назвали Новгородом. А князья и правители наши брали себе в жены дочерей убитых варяжских князей — Рюрика, Трувора и Синеуса и иных.

А затем, когда великий дивосильник Владимир прославился победами над своими врагами и еще более прославился принятием пресвятой веры Христовой, захотели люди возвысить его и вывести род его из древности и говорили, что Владимир очень славен родом не только по отцу от древних русских князей, но и по матери — от варяжских князей.

А к этому достоверному рассказу некий тогдашний льстец присочинил и пришил [историю] о Гостомысле и о его совете, о приглашении трех князей, о курфюрстах и поколении Августа, — а все это ложь, и ничто не может быть лживее.

Борис: Значит и весь этот Гостомыслов совет выдуман?

Хервой: Как же не выдуман? Ведь никто не знает ни отца, чьим сыном был Гостомысл, ни времени, когда он правил, ни дел никаких, которые он делал. Осталась только эта написанная о нем повесть, для которой и придумано это имя "Гостомысл" — тот, кто замыслил пригласить на Русь гостей. Сам сочинитель думал тогда о гостях и, размышляя, как назвать выдуманного им сочетчика, назвал его Гостомыслом (42).

48. Другая глупая и грубая ложь: будто бы царь Иван или Владимир Великий происходили из рода Августа. Но ведь во времена Владимировых предков, то есть около восьмисотого года от рождества Христова, в Пруссии не было ни римлян, ни курфюрстов, ни вообще никаких немцев.

Ибо, во-первых, римляне никогда не имели никакой власти над Пруссией и соседними с ней, более близкими к Риму землями, то есть над Поморьем и Силезией. Никогда они не приходили в эти земли ни с миром, ни с оружием.

Во-вторых, в самом Риме род Августа прекратился очень скоро и окончился на самом Августе. Ведь у Августа не было родного сына, а лишь пасынок — Тиберий, который правил после него. А потом правили родичи Августа — Калигула, Клавдий и Нерон. Нерон умер бездетным, и после Нерона никто на свете не считал себя родичем Августа, разве что один царь Иван — через тысячу пятьсот лет после Нерона.

В-третьих, при Владимире Великом курфюрстов на свете еще и в помине не было. Лишь после тысячного года от рождества Христова царь Оттон Третий выдумал и учредил курфюршества (43), а в Пруссии первый курфюрст появился немногим более ста лет назад (44). И нет еще пятисот лет с тех пор, как первые немцы-крестоносцы пришли жить в Прусскую землю.

Некогда Александр, обуянный гордостью, хотел (как мы уже раньше рассказали), чтобы люди считали его не сыном короля Филиппа, а сыном Зевса — языческого бога. Цари Калигула, Домициан и Коммод хотели, чтобы их звали богами. Матвей, венгерский король, был (как пишет Кромер) большим хвастуном и своих дел проповедником (45). Он охотно слушал своего льстеца Бонфини (46), который говорил ему и писал в исторической книге, что Матвей происходит из рода некоего преславного римского князя Корвина, и подкреплял эту ложь неубедительными детскими доводами. Примеру этого Матвея последовал царь Иван Васильевич: не ведомо как или кто его надоумил, но он захотел, чтобы люди поверили, будто он происходит из рода Августа, и для того была придумана эта басня. И благодаря ей люди так же поверили, что царь Иван — потомок Августа, как верят, что Александр — сын Зевса или король Матвей — потомок Корвина.

Итак, скажем в заключение: стыдно нам выводить свой род от скифов, людей другого языка, как будто наш язык мог сам собою измениться и превратиться из скифского в славянский и будто нет у нашего народа чести и славы.

Лучше и полезнее было бы следовать истине и считать, что наш язык так же стар, как и иные первоначальные народные языки, и был создан богом при разделении языков. И тогда жил наш праотец — Словен, так же как и родоначальники иных народов, и наш народ произошел от него, а не от иного народа. Поэтому и царю Ивану достаточно было древности [рода] и славы считать себя потомком своего истинного предка Словена, а затем — и короля Владимира, а не искать славы в лживых и всеми народами осмеянных и оплеванных баснях о роде Августа и не называть себя потомком монахини Сильвии и распутной богини Афродиты. А если хотел он воспользоваться славой августова рода, то должен принять на себя и [его] позор.

Но об этих баснях [сказано] уже достаточно и слишком много.

49. Далее. Царь Иван поступил нехорошо и неправильно, когда пренебрег славянским именем "король", подобающим высшему после Бога правителю, и принял чужое, неподходящее, негодное и несвойственное высшей власти римское имя "ЦАРЬ". А знаковиной своей сделал орла двуглавого—римский или, скорее, немецкий герб. Этот титул и герб не принесли царю Ивану никакого достоинства, большего, чем королевское, но зато доставили ему и нам, его преемникам, много трудностей, и пакостей, и бесчестья, причиняемого нашему величеству другими народами из-за этого злосчастного и давно уничтоженного римского титула и герба. Мы решили в другом месте подробно рассказать об этом, а здесь вкратце напомним вам о бесчестьи, кое мы терпим по этой причине.

Наш (47) королевский долг требует от нас, чтобы мы заботились не только об общем благе, но и об общей народной чести. Ранее мы уже сказали о том, как [наше] королевство и наш народ подвергаются гнусному поношению и страшным нападкам со стороны некоторых соседних народов. И это не удивительно. Ведь если нашлись люди, оскорблявшие и хулившие самого Бога и предполагавшие отнять у него честь и присвоить ее себе, то что удивительного, если они стараются отнять и нашу честь.

Мы говорим не о Домициане, не о Юлиане, не о Копрониме и не о других языческих или еретических царях, которые хотели, чтобы их звали богами, или причиняли Богу другие оскорбления. Но мы говорим о царях и людях, в общем праведных, нечестиво дерзавших присвоить себе славу Иисуса Христа—Вечного и Единого Царя [царей]. А именно: в сборнике римских законов, составленном во времена царя Юстиниана, можно прочесть нечестивые и оскорбительные слова: "Римский император — господин всего мира".

Божьи Пророки предрекали: "Будут в мире одно за другим четыре некиих царства, кои будут преследовать церковь Божью. И последнее из них, то есть Римское, будет более могучим и жестоким, чем остальные, и будет оно разрушено Иисусом Христом. А Христово царство будет вечным, потому что Он один — Царь царей и Государь государей вовеки веков". Нас учат спятьте отцы, что все пророчества о Римском царстве, какие можно найти у Даниила, Ездры, Павла, Апостола Иоанна и других Пророков, служат лишь восхвалению Иисуса Христа и никоим образом не служат восхвалению Римского или какого-нибудь [иного] земного царства. Даже наоборот: все, что тут говорится о Римском и об остальных трех царствах, предрекает позор, разорение и полную гибель этих царств. А именно, чтобы стало очевидным, что Бог унижает гордыню и возносит смирение и что Бог допустил в Риме наивысшую мирскую гордыню специально для того, чтобы тем удивительнее было разрушение ее и торжество над ней Христова смирения.

Так нас учили Даниил, Ездра, Павел, и Апостол Иоанн, и святые отцы; а хулители Божьей славы хотят присвоить римским царям ту честь, которую Пророки воздают Христу, и говорят, что римский император—господин всего мира, царь царей и государь государей.

О, нечестивые и богохульные речи! Они были причиной бесконечных несчастии. Отсюда и иные императоры решили, что они обладают властью над земными царями и могут ставить царей. Так, Мономах прислал нашему предшественнику Владимиру королевские регалии и с помощью этой хитрости опозорил наш народ. Как будто бы тот, кто хочет быть королем, должен просить эту честь не у Бога, а у какого-либо более высокого, [чем он сам], человека. Мономах мог дать Владимиру величия не больше, чем Владимир Мономаху.

Ни один человек не может ставить царей, но один лишь Бог. Бог ставит царей либо с помощью чудесного пророчества, либо посредством народного соглашения, либо с помощью оружия. А человек не может сделать другого [человека] царем, разве только если он подарит другому свое царство, то есть если он сам лишится своего царства и перестанет быть царем.

У римлян незадолго до Цезарей был обычай дарить царства, и они подарили царство Дейотару и некоторым другим царькам. Но они дарили не свое царство, а древние царства самих этих царьков, или, вернее, заключали с ними союз и обещали, что не станут отнимать у них царства. Следовательно, Дейотар и остальные владели своими наследственными царствами по милости римлян и не могли сопротивляться римлянам. Поэтому они были не подлинными царями, а князьями.

Итак, по поводу царского достоинства и величия мы заявляем вот что:

Во-первых, мы воздаем славу Господу, признаем и верим, что один лишь Бог и Спаситель наш Иисус Христос является Царем царей, и Государем государей, и Господином всего мира, и нет ни одного человека — государя над всем миром. Нет также и не может быть ни одного человека выше, чем царь, и никакое достоинство и величие в мире не выше царского достоинства и величия.

Во-вторых, мы признаем и верим, что мы и наши предшественники — сперва великие князья, а затем русские короли приняли свое достоинство от одного лишь Бога и стали Божьими наместниками. А римские императоры или какие-либо иные правители не имели никакой власти, никаких прав и никакого верховенства по отношению к нашим предшественникам или по отношению к русскому народу и [Русской] земле. Сколько прав [было] у русских в Риме, столько же имели римляне на Руси. И следовательно, римские императоры не могли ни дарить, ни отнимать королевское достоинство у наших предшественников. И если Мономах хотел нам что-нибудь подобное подарить или в чем-то отказать, то всякий такой дар или отказ был суетным и мнимым. И мы отвергаем и объявляем суетным всякое королевское достоинство, которое нам хотел бы даровать Мономах или какой-либо иной человек якобы в силу своего верховенства и могущества. А то достоинство, которым мы обладали и обладаем, мы считаем полученным от одного лишь Бога и воздаем честь одному лишь Богу — высшему Царю царей.

В-третьих, чтобы закрепить все это некиим достопамятным публичным актом и чтобы никто впредь не имел предлога или повода бесчестить нас или оспаривать в частных переговорах наш королевский титул, мы хотим во второй раз короноваться нашей русской короной и тогда окончательно устранить все дары и регалии Мономаха и остальные дары данайцев. А делать это мы хотим не потому, что нам ранее не хватало каких-либо прав или власти для законного коронования (ибо мы по милости Божьей и по наследственному праву до сих пор обладали совершенным и абсолютным королевским достоинством и властью), но делаем это для того, чтобы посредством такого публичного акта окончательно разрушить суетное и политико-еретическое мнение: будто мы получили достоинство и власть от кого-то иного, кроме Бога. Следовательно, этим актом мы хотим подтвердить, что приняли достоинство от одного лишь Бога.

Кроме того, чтобы честь всего нашего народа и языка (данная ему от Бога) оставалась нерушимой, мы хотим даже назваться новым и свойственным нашему языку славянским именем Богдан. Равным образом мы призываем, чтобы вслед за этим наши наследники и наши подданные тоже брали себе славянские имена и чтобы они признавали и считали, что королевское достоинство могло быть им дано лишь от Бога и больше ниоткуда.

Мы хотим изъять из нашего титула чужеземное слово "царь" и отныне [будем] именоваться славянским названием "король". Наконец, мы хотим выпустить из нашего титула все титулы и названия, которые ниже названия "король", ибо слово "король" включает все остальные, более низкие титулы. Ведь тот, кто является королем, тот уже, во всяком случае, и "великий князь", и "самовладец", и "государь", и "повелитель", и "владетель".

50. Прежде всего из-за этого титула у нас возникало множество споров, ссор и раздоров с поляками и с иными народами.

2. Второе. Хотя народы и признали за нами этот титул "ЦАРЬ" и пишут [обращаясь к] нам, по-русски — "ЦАРЬ", но на свои языки это слово не переводят и не зовут и не пишут нас на своих языках ни "цесарем", ни "кайзером". Они различают эти титулы и говорят, что имя "цесарь" — почетнее и достойнее, нежели "царь". И тем самым причиняют нам немало бесчестья.

3. Третье бесчестье. А кроме присылаемых нам грамот, все европейские народы в своих публичных речах, и в письмах, и в книгах единогласно не удостоивают нас ни титула "царя", ни "цесаря", ни "короля", а лишь зовут нас "великим князем". Это можно увидеть везде напечатанным в их книгах, а также в печатных листах, которые немцы продают в нашем государстве и на которых нарисованы портреты разных правителей верхом на конях: иных [правителей] обозначили "королями" и "цесарями", а нас лишь "великим князем московским". Разве это не бесчестье?

4. А еще хуже то, что мы сами именуем на своем языке "царями" правителя или князя крымского и князя грузинского, кои признают над собою, помимо Бога, иных государей и бывают ими назначены, а также ногайских и иных кочевых воевод, кои не имеют ни столицы, ни казны, и никаких знаков правителя и величества. И поляки тоже зовут их "царями", а достойными королевского титула их никто не считает, поскольку они имеют над собой господина, кроме Бога. И для нашего величества оскорбительно, что этих неполновластных князей, подчиненных другим самодержцам, называют одинаковым с нами именем.

5. В-пятых: [другие] народы лишь смеются над тем, что царь Иван принял римский титул и герб, не имеющие к нему никакого отношения.

6. В-шестых, чужеземные летописцы пишут, будто бы царь Федор посылал к папе и к немецкому царю просить титула (48). Если это правда, то для нашей короны и для всего народа учинено тогда огромное бесчестие.

51. А мы говорим, что никто, кроме одного лишь Бога, не властен учреждать королевства или ставить королей: ни римский царь, ни папа. И если кто присваивает себе эту власть, то он лжет, и обманывает, и тщится уподобиться Богу (49).

Ибо Август, славнейший и сильнейший римский царь, не был совершенным самовладцем, и римская дума никогда не целовала ему крест и не присягала на верность, и сам он никогда не смел именоваться "королем" и запретил всем своим сторонникам называть его "государем".

А титул "царь" или "цесарь" не означает никакой власти, ни почета, а является прозванием рода Юлия, ибо этот первый римский самодержец был родом из римских бояр, и жил под властью граждан или римского общевладства, и носил имя Юлий и родовое прозвание Цесарь (а по-нашему — "царь"), и был по чину или по должности императором, то есть римским воеводой. Когда же он посягнул на высшую власть, и начал уничтожать общевладство, и стал государем, то ничего не изменил в своем имени и подписи и до самой смерти именовал себя, как и прежде, такими лишь словами: Юлий Цесарь Император (воевода). А королем он был бы и рад назваться, но не смел [этого сделать], ибо не смог до конца уничтожить общевладство.

Таким образом, титул "король" древнее и почетнее титула "царь" или "цесарь", как об этом подробнее сказано в другом месте.

52. Бог оповестил через святых пророков — Даниила, Апостола Иоанна, Апостола Павла и Ездру — [о том], что на свете будут четыре преславных королевства, а последнее и сильнейшее из всех — Римское, и что это Римское [королевство] в конце концов ослабеет и разделится, и совсем погибнет и будет разрушено.

Пророчества эти уже давно полностью исполнились, и царство Римское давно разрушено, как об этом говорил Ангел трехглавому орлу: "Да сгинешь ты, орел, и крылья твои страшные, и главы твои злобные, и все тело твое суетное".

Прежде всего потому, что столица была перенесена со своего места — из Рима в Царьград. Во-вторых, сразу же после сыновей Константина римский народ потерял свою власть, и никогда больше к нему не вернулся ни царский, ни королевский титул. В-третьих, в 405 году от рождества Христова пришли туда готы, а [вслед] за ними вандалы, венгры, наши славяне и иные народы и четырежды разоряли и разрушали город Рим — первый раз в 412 году, последний раз в 551 году — и завладели всей его державой, так что у римского народа ничего в руках не осталось, и все римляне стали рабами греков, готов, вандалов и иных народов.

А у греков осталось суетное и пустое имя этого Римского королевства. А затем немцы, завладев городом Римом, начали именоваться этим же суетным именем. Но и те, и другие — и греки, и немцы — ничем не могли опровергнуть Божье пророчество, кое оповещает, что это царство Римское должно погибнуть и никогда и никто его больше не возродит.

Суетность этого греческого и немецкого хвастовства объяснена в словах Ездры о трехглавом орле. Средняя глава означает самих настоящих римских царей от Юлия до Константина и его сыновей. Вторая глава означает царей из греческого народа, правивших в Царьграде после падения города Рима и разделения его державы. Эти цари называли себя римскими царями, но в действительности они были не кем иным, как греческими царями. Как и ныне, греки, все до одного, суетно и глупо именуют себя римлянами (50). Третья глава означает Карла немецкого и остальных за ним [немцев], кои хвастаются тем же самым именем и гербом римских царей. Но и они никак не смогли восстановить и поставить на ноги это разрушенное царство, и Карл был правителем Итальянской, или Римской, земли, а наследники его были всего лишь немецкими королями и не были полновластными государями над Римом и над Итальянской землей.

Таким образом, три орлиные главы погибли уже давно. Первая — когда готы разрушили Рим и убили Августула, провозглашенного царем. Вторая — когда турки взяли Царьград и убили Константина Палеолога, именовавшегося римским царем, и, сбросив римского орла, сделали гербом полумесяц. Третья глава погибла, когда Карл Пятый сложил с себя власть и ушел на покой в монастырь. Так что первого и последнего немецкого царя звали Карлом. Карл этот был последним венчанным немецким царем. А с того времени, то есть уже более ста лет, эти немецкие цари не имеют никакой власти над Римом и над Итальянской землей, и ни один из них не был венчан папой, и дома никто их не слушает из-за этого имени Римского [царя].

Лишь австрийские великие князья, владеющие своими вотчинами — Австрийской и Чешской землями, ради почета идут на то, чтобы их избирали и называли римскими царями, но это избрание и название не прибавляет им ни денег, ни даней, ни доходов, ни какой-либо силы. А так как они не венчаны (то есть не узаконены, не утверждены), поэтому именуют они себя не просто "царями римскими", а с оговоркою— "избранными царями римскими". Не пишут: "мы, Фердинанд Третий, Божьей милостью царь римский, постоянный рачитель державы и прочее", а пишут так: "мы, Фердинанд Третий, Божьей милостью избранный царь римский, постоянный рачитель и прочее". Так пишет Фердинанд Третий в печатной грамоте о даровании боярства, выданной Ивану Бакеру фон Делдину 26 октября 1654 года.

Из всего этого ясно видно, что все эти три главы Ездриного орла уже поникли и сгинули и ничего от них не осталось, кроме суетного, ложного, пустого титула, и то не полного, а ограниченного.

И, наконец, последнему и наихудшему из соблазнов — дьявольской силе, которая явится с антихристом, предсказано и предназначено быть именно в этом Римском царстве. И эта несметная антихристова сила будет собрана из жителей, живущих в пределах этого же царства, и на них падет огонь с небес и сожжет их всех (как пророчили Иезекииль и Иоанн). А случится это с ними потому, что все мучители Божьих святых и все гонители имени Христова жили в пределах этого Римского царства. И за то, что они надругались над истиной, Бог (как сказано в Писании) нашлет на них соблазн и страшное искушение: уверовать в ложь.

53. Итак, мы по этим и по иным причинам (о коих в другом месте сказано подробнее) всех оповещаем, объявляем и приказываем, чтобы всем было ведомо:

1. Во-первых, царство Римское не имеет никакого отношения к нашему Русскому королевству, равно как и наше королевство — к Римскому. Римляне никогда не имели никакой власти над Русью. А наши предшественники, правители русские, завладели было Крымом, но снова вернули грекам эту страну (51).

2. Во-вторых, не друг нам тот, кто зовет наше королевство "Третьим Римом". Такой [человек] не желает нам ни удачи в делах, ни добра, а желает гнева Божьего, разорения и всякого зла. Ибо после разрушения этого преславного [Римского] царства его название и римский герб стали злосчастными (то есть проклятыми, окаянными и сулящими неудачу). Не может исполниться пророчество Даниила, пока Римское царство не будет до конца разрушено Иисусом Христом. Ибо камень ударил в ноги и разбил глиняные персты. И тот, кто попытается возродить, восстановить и поставить на ноги это разрушенное Богом царство, открыто воспротивится Богу. Потому что Бог велит, чтобы камень, сам собою отвалившийся от горы, то есть Иисус Христос — Король всех королей, ударил в ноги, и разрушил это Римское царство, и обратил в прах его глиняные ноги. Кто же может восстановить то, что Христос разрушает?

3. В третьих, мы твердо верим и, не колеблясь, объявляем, что не последней и немаловажной причиной разорения Московского и иных несчастий, пережитых нашим народом со времен царя Ивана, была та пресуетная гордыня царя Ивана, из-за которой он силой захватил этот злосчастный несчастливый титул и герб и начал строить то, что Бог разрушил и [чему он] назначил оставаться разрушенным. Бог разбил, умертвил, разрушил и окончательно уничтожил Римское царство и обратил его в прах. А царь Иван начал снова созидать, отстраивать и возрождать то, что Бог разрушил и [чему он] назначил навеки оставаться разрушенным. Не значит ли это бороться с Богом?

4. В-четвертых, Даниил уподобляет то царство железным ногам и глиняным перстам и сам объясняет, что это царство сначала будет сильным, а под конец разделится и ослабеет.

Железо — то есть сила и слава царства Римского — уже давно исчезло, и само царство сгинуло. А если что и осталось от него доныне, то лишь глина или слабость и позор. Но ведь и глины той уже нет.

Поэтому тот, кто связывает наше королевство с римским именем, не желает нам ничего иного, кроме слабости и позора.

5. В-пятых, много веков тому назад совершены были грехи языческими царями-мучителями, а в последнее время — иными народами, живущими там. Но окончательное наказание за них отложено до этих наших последних времен, и антихристова сила пойдет на то царство.

А у нашего русского или, вернее, у всего славянского народа, по Божьей милости, не случалось так, чтобы какой-нибудь правитель был гонителем Христова имени. И поэтому мы надеемся, что Господь, но своему великому милосердию, сбережет нас, чтобы антихристова сила не совсем нас одолела. А те, что называют нас римским титулом, приписывают нас к антихристу.

Бог дал персам долгое владычество, и известно, что персы не преследовали Божьей церкви. И мы можем на это надеяться, если покончим с суетной и богохульной гордостью.

6. По этим причинам совершенно не следует и не годится, чтобы какой-нибудь правитель гнался теперь за пустым и злосчастным титулом этого глиняного, погибшего, антихристова царства. Те, что в сии последние времена присваивают себе это несчастное название, сами навлекают на себя погибель, предсказанную Пророками. Тот, кто думает возобновить это царство, разрушенное Иисусом Христом, идет против Бога. Ведь Бог объявил, что оно должно погибнуть и больше не возрождаться. Ибо при Ездре было сказано орлу: "Не с тобою ли придет конец света?"

Поэтому даже если бы Господь когда-нибудь дал нам овладеть Царьградом, то нам не стоило бы называть себя этим злосчастным римским именем, а мы бы именовались "королем русским и греческим".

В сии наши времена мы поистине должны думать не о первых — радостных, а о последних — страшных — словах Пророка, в коих говорится лишь о наказании и о гибели. И поэтому даже если какой-либо правитель и впрямь был бы вправе носить этот пустой, суетный, злосчастный титул Римского царства, то он должен был бы в сии времена подальше его отбросить и отречься от него. Из-за всего этого и мы решили отбросить этот чужой и злосчастный титул "царь" и герб с орлом, и именоваться "королем", и выбрать себе другой герб.

54. А для этого надо:

Прежде всего, чтобы все вы на народном сейме поняли и признали и чтобы мы своей властью подтвердили, что королевская самодержавная власть является наивысшей на свете.

Во-вторых, что [титул] "король" выше и почетнее, нежели "царь".

В-третьих, что царь Иван и его наследники обладали королевским титулом и властью, хоть и назывались царями из-за ошибки наших переводчиков, кои Давида зовут царем, а должны бы называть его королем. Ведь при Давиде не было на свете царского титула. И поэтому Кир, Александр, Давид и другие ассирийские, персидские, еврейские, греческие великие самовладцы были королями, а не царями, и называли себя королями, и не могли зваться царями, то есть родовым прозванием римского воеводы Юлия. А слава и власть их были больше, чем у царя Юлия, царя Августа и иных царей, даже если у Августа и было больше владений. Ведь они обладали полной самодержавной королевской властью, подобной власти Божией, а у Августа не было такой полной власти, но имел он еще меньше власти, чем польские короли, и думники никогда не присягали ему в верности, и не смел он казнить тех, кто убил отца его Юлия.

Поэтому и мы, даже если до сих пор и носили царский титул, однако же, по милости Божьей, всегда обладали и обладаем полной королевской самодержавной властью и оттого называемся "самодержцем". Ныне же, чтобы власть наша не заслонялась и не омрачалась этим царским титулом, мы отбросим это чужое и лживое имя и примем более древний, более почетный и истинно самодержавный титул из своего собственного языка—"КОРОЛЬ". И затем, пораздумав, как сделать пристойнее, вместо двуглавого орла — зверя уродливого и ложного, коего и нигде на свете нет, мы примем новый герб, который не был бы злосчастным, ложным и уродливым, а был бы действительно подобающим.

55. Ничто не может быть гибельнее для страны и для народа, чем пренебрежение своими благими порядками, обычаями, законами и языком, и присвоением чужих порядков и чужого языка, и желание стать другим народом.

Когда правители нашего [славянского] рода — болгары, сербы и хорваты — стали пренебрегать своим языком и обычаями и назвали себя деспотами, архонтами, герцогами и царями, они погубили все тамошние благие порядки и установления и загубили свою честь. И сразу же все тамошние народы оказались в угнетении.

Желая избежать такой напасти в нашем царстве, мы повелеваем, чтобы все наши подданные остерегались, как могли, неземных обычаев и сношений с чужеземцами и чтобы наши приказные не пользовались в делах и в грамотах чужеземными словами или выражениями, не свойственными нашему языку.

А чтобы не казалось, что мы сами нарушаем этот наш закон, мы первые покажем другим пример и откажемся от чужеземных слов и обычаев, принятых при нашем дворе. И прежде всего мы отказываемся от чуждого нам царского титула и от царского герба, как об этом уже было сказано.

Не хотим мы также уподобляться сербам, называвшим себя деспотами в подражание сыновьям и братьям греческих императоров, носившим этот титул. А затем, когда немецкий цесарь назвал их герцогами, они приняли и этот титул. И то, и другое было глупо.

У большинства народов названия вещей со временем изменяются. И если сербам, и другим нашим славянам, и нашим предкам — русским государям — дозволено было искажать язык и вводить чужеземные слова, то мы еще более вправе выбрасывать чужие слова, восстанавливать свои собственные и тем самым исправлять язык.

56. Закончим мы словами Иисуса Христа, Короля всех королей, королевство коего стоит вовеки. Господь о себе говорит: "Не приемлю Я людских свидетельств, ибо Отец Мой обо Мне свидетельствует". И сказал Он также: "Не приемлю Я людской славы, ибо Отец Мой Меня прославил".

Мы же не по заслугам нашим, а по несказанному милосердию Божьему получили власть, и почет, и достоинство не от человека, а от самого Господа Бога, прославленного в Троице, Отца и Сына, и Святого Духа. Так же, как и все иные истинные, подлинные полновластные короли и самодержцы и Божьи наместники — Кир, Александр, Давид и остальные, им подобные, получили власть не от папы, не от римских царей, а от Бога. И поэтому мы, получив славу от Бога, не требуем и не приемлем славы от людей: ни от царя, ни от папы, ни от патриарха, ни от какого-либо иного человека на свете, стоящего якобы над нами. От Бога лишь мы получили славу и Богу ее воздаем и скажем вместе с королем Давидом: "Твое, Господи, величие, и сила, и слава, и господство, и Тебе хвала. Все, что на небе и на земле, — все Твое. Твое, Господи, королевство, и Ты — над всеми государями".

Лживо, и мерзко, и богохульно написали льстецы в римских законах: "Царь Римский—государь всего света". Да онемеют уста, хулящие Господа. Хулу эту мы отвергаем. Один лишь Бог — Государь всего света. А римский царь не имеет никакой власти над иными королями. Отдайте царю — царево, а Богу — Богово.

Список литературы

1. Сейм, (sojm, sojem) — съезд, собор, совет.

2. Сословия и чины в оригинале — "stani i redi".

3. Всеобщая справедливость — в оригинале "obcaja Prawda".

4. Данное стихотворение было широко распространено в польской литературе первой половины XVII в. (СМ. S. Kot. Polska rajem dla Zidow…Warszawa, 1937).

Польша (с 1569 г. — Речь Посполитая) действительно в конце XVI–XVII вв. стала государством, которым управляли чужеземные династии. Еще в 1572 году на выборах польские паны предложили корону французскому принцу Генриху Валуа (будущему французскому королю Генриху III). Для ее получения Генрих должен был подписать статьи, по которым король не имел право назначать себе преемников, утверждать или отвергать постановления сеймов, объявлять войну, заключать мир. В случае нарушения этих правил, паны могли поднять против короля восстание. В конце ХVI века на польском престоле утвердились государи из шведской династии Ваза: Сигизмунд III и его сын Владислав IV. В XVII в. на польскую корону стали активно претендовать и московские цари.

5. Ссылка Крижанича ошибочна, т.к. в главе 10 книги Иисуса, сына Сирахова, нет параграфа 16.

6. Здоровье — в оригинале "Rastenije".

7. См. выше.

8. Посадское правление — республиканский строй (имеются в виду города-республики, о который говорится в "Политике" Аристотеля.

9. Аристотель, Политика, кн. 5.8,5. Спб., 1911, стр. 246.

10. Там же, стр. 247.

11. "Цицерон, римский посадский думник" — в 63 г. до н.э. Цицерон был римским консулом.

12. M. Tullius Cicero. De officiis libri tres. Liber I. cap. 25. Lipsiae, 1874, p. 26–27.

13. Раздел является пересказом 5-й главы первой части книги Р. Беллярмино "Об искусстве благой кончины" (R. Bellarmino. De arte bene moriendi. Coloniea Agrippinae, 1626). Раздел печатается не полностью. Его пункты с 1-го по 5-й посвящены рассуждениям на тема "богачи — управители, а не хозяева своего добра", "Бог — хозяин всего золота и серебра" и пр.

14. Имеется в виду свод римского права "Corpus juris civilis", составленный в ходе реформы кодификации римского права во время правления императора Юстиниана I (438–565).

15. "…мучителя крестьян" — в оригинале "kmetoderca".

16. "Государственный строй" — в оригинале "wladenie narodnoe".

17. Шиши — здесь — разбойники, иногда в значении "партизанский отряд".

18. 1659 г.

19. В 1654 г. украинцы во главе с Б. Хмельницким на раде в Переяславле провозгласили воссоединение Украины с Россией, но в 1657 г. гетман Иван Выговский перешел на сторону Польши. Летом 1659 г. большинство казаков оставило Выговского и присоединилось к Юрию Хмельницкому, придерживавшемуся в то время русской ориентации. Осенью 1660 г. гетман Ю. Хмельницкий, изменив прежнему курсу, заключил соглашение с польским королем. Причина этого крылась не в "жестоком правлении", а в коростных целях части казацкой старшины, стремившейся утвердить свое господство в стране.

20. Крижанич имеет в виду свою записку "Путно описание от Левова до Москвы", поданную им в 1659 г. в Посольский приказ. В ней он излагал советы "како ест триба с Чиркасми обходитисе и справовати" (Ю. Крижанич. Собрание сочинений, вып. I. М., 1891, стр. 8).

21. Богатство — в оригинале "kazna".

22. 3 книга Ездры Крижаничем указана ошибочно. Правильно — 4 книга Ездры.

23. Иероним Страдонский. Творения. Часть 5 (кн. 8). Киев, 1879, стр. 296.

24. Крижанич имеет ввиду Псковское восстание 1650 г, Московское восстание 1648 г. ("Соляной бунт") и московское восстание 1662 г. ("Медный бунт").

25. Подразумеваются измена Выговского на Украине в 1657 г., волнения башкир, черемисов и татар в Приуралье и Западной Сибири в 1662 г., волнения остяков под Березовым в 1663 г.

26. James I. Basilikon doron or His Majesties Instructions to his deares sonne, Henry the prince. London, 1603. P. 110.

27. Денежные воры — воры-фальшивомонетчики. По официальному сообщению 1662 г. царского правительства по поводу возврата к серебряной монете, произошедшему в итоге денежной реформы правительства Алексея Михайловича и связанной с Медным бунтом утверждалось, что медные деньги "одешевили" воры-фальшивомонетчики. На это, в частности указывает К.В. Базилевич.

28. Начиная с 1656 г. московское правительство стремилось добиться признания наследником польского престола (после бездетного Яна-Казимира) русского царя или царевича. Этот вопрос обсуждался во время перемирия 1656-1658 г. (Н. Бантыш-Каменский. Обзор внешних сношений России…, вып. 3, стр. 131-133).

29. Ниже следующий текст дается от имени короля, приносящего присягу.

30. В русском "Сказании о князьях владимирских" приводилась легенда о получении знаков царского достоинства Владимиром II Всеволодовичем от императора Константина Мономаха. Крижанич не сомневался в достоверности рассказа о "дарах Мономаха", но расходился с русской книжной традицией в оценке этого известия. В то время, как создатели этой легенды видели в ней доказательство мощи своей родины и подчеркивали, что Владимир получил царские регалии по праву, Крижанич осуждал действия Владимира. Легенда о "дарах Мономаха" вызывала у Крижанича множество замечаний, ибо она утверждала заимствование власти русских царей от Византии, т.е. противоречила целевым установкам Крижанича, стремившегося доказать извечную самостоятельность русского самодержавия и одновременно устранить преграды, отделявшие Россию от католического мира.

31. Речь идет о Иване I Даниловиче, гораздо более известном под прозвищем "Калита".

32. Дивосильник (diwosilnik) — от польского "dziwosil" (герой)

33. Ошибка в датах. Правильно: завоевание Казани — 1552 г., Астрахани — 1556 г., начало завоевания Сибири — 1581 г.

34. Имеется в виду распространенное на Руси XV–XVII вв. "Сказание о князьях Владимирских", утверждавшее, что русские князья ведут свой род от Пруса — брата римского императора Августа, и что, следовательно, происхождение их власти восходит к временам далекой древности, Крижанич отрицал подлинность этой легенды и доказывал отсутствие какого-либо заимствования власти правителями Руси.

35. Имеется ввиду поздняя легенда о грамоте Александра Македонского, якобы присланной славянским князьям.

36. В 335 г. до н. э. Александр Македонский совершил поход на север Балканского полуострова против живших там иллирийских племен.

37. Белое море — здесь: Адриатическое море.

38. P. Petrejus. Historien… S.141.

39. Степеней — царствований.

40. J. Lipsius. Monita. … p. 133.

41. Безымянный немецкий летописец — М. Кромер, у которого Крижанич заимствовал этот рассказ. (M. Chromer. De originis…, p. 42) ссылается на книгу: Widukindus. Res gestae Saxonicae. Basileae, 1532.

42. В "Политике" Крижанич неоднократно выступает с критикой так называемой "Варяжской" легенды, опровергает ее подлинность. Причина этого кроется в том, что данная легенда отрицала автохтонтность русской государственности. По мнению Крижанича, легенда возводила род русских князей к варяжским князьям и тем самым утверждала, что своей государственностью русский народ обязан "немцам".

43. Институт курфюрстов (выборщиков императора) окончательно сложился в Германии к ХIII в.

44. Вероятно, Крижанич имел ввиду маркграфов бранденбургских, обладавших титулом курфюрстов и в начале XVII в. ставших герцогами Пруссии, принадлежавшей ранее Тевтонскому ордену.

45. M. Cromer. De origine. P. 413–414.

46. Бонфини, Антонио (Bonfini A.; 1427–1502) — итальянский историк, автор книги "Rerum Ungaricarum decades quatuor… Basileae, 1568.

47. При вторичной редакции рукописи Крижанич перенес сюда это подробное объяснение, данное им первоначально гораздо дальше. Представляется более уместным поместить текст перенесенного отрывка сразу вслед за пунктом 49, с которым рассуждения автора непосредственно корреспондируются. Поскольку такая последовательность отрывков не является общепринятой, то данный текст мы выделяем курсивом.

48. Это известие встречается у П. Пясецкого (P. Piasecki. Chronica. P. 132, 344), но не подтверждается русскими источниками: во время царствования Федора Иоановича не было отправлено ни одного посольства в Рим, а посольство к императору преследовало иные цели.

49. Дальше в рукописи Крижанич зачеркнул следующий отрывок: "Каждый король, если он истинный король (то есть, если над ним нет иного государя, кроме Бога, и если он имеет в своей державе совершенное самовладство или полную власть над своими подданными), каждый, говорю, такой король является наместником Божьим и он не только равен достоинством царю Августу, но и выше Августа".

50. Жители Византийской империи называли себя "ромеями" (ромайом) — т.е. римлянами

51. В 989 г. Владимир Святославович захватил Корсунь (Херсонес) в Крыму, но вскоре вернул этот город Византийской империи.

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.portal-slovo.ru