Межкультурный диалог в поле диаспор
Важнейшей отличительной характеристикой Ставропольского края как субъекта Северо-Кавказского региона является бытование (при наличии основной массы русского населения) множества переселенческих этнических групп. История становления этносферы края свидетельствует об участии в нем разных народов, которые на протяжении долгого исторического периода сформировали уникальный этнический организм.
Представители разных этнолингвистических и этноконфессиональных групп, культур разместились в Ставропольском крае параллельно с образованием русской и украинской этнических территорий в соседстве с автохтонными горскими и степными народами. Складывание переселенческих этнических групп проходило здесь с конца XVII в., а их активное распространение, осуществлялось в Ставропольском уезде Ставропольской губернии, в Пятигорском уезде Терской области, а также на территории Терского казачьего войска в течение XIX в. Так, с 1867 по 1897 г., по данным ревизий и местного исчисления, в Ставропольском крае отмечается отчетливое присутствие украинцев, армян, греков, немцев, татар, белорусов, поляков, которые составляли микросоциумы не только по характеру хозяйственных занятий, этнической принадлежности и вероисповеданию, но и по индивидуальному культурному облику (1).
Самобытный культурный портрет эти этнические группы сохранили и в период советского государственного строительства, а также в период реформирования российского общества. На территории края, который был и остается перекрестком этнокультурных интересов множества народов и этнических групп, сложилось их эффективное взаимодействие. Ставрополье, как и регион в целом, отмечено приливами и отливами этнической энергии, которая подогревает «этнический котел». Полноправными участниками межнационального взаимодействия стали: горские и степные народы, русские (в том числе казачество), украинцы, белорусы, армяне, греки, представители народов Дагестана, татары, туркмены, азербайджанцы, грузины, немцы, осетины, евреи, корейцы и многие другие (2).
Этническое разнообразие края, как ни парадоксально, выступает в качестве одной из скрепляющих детерминант социокультурного процесса. При определяющей и объединяющей роли русского народа сложились особенный этнопсихологический климат, а также целостная аксиологическая система, в которой перемежаются как традиционные русские и российские, так и оригинальные северокавказские культурные ориентиры. Важную роль в становлении и современном развитии культурного пространства Ставрополья играют устойчивые группы национальных меньшинств, пребывающие в инонациональном окружении, вне своей исторической родины и материнского этноса – диаспоры.
Феномен диаспоры зиждется, в первую очередь, на культурной самобытности, которая обеспечивает жизнеспособность этнического организма. Отрыв от исторической родины искупается особой «этнической ревностью», акцентированным стремлением к сохранению национальной культуры, содействием ее развитию, устойчивостью к ассимиляции. Очевидно, что не каждая этническая группа выступает в роли диаспоры и что диаспора является определенной стадией развития этнического сообщества, которая отличается следующими показателями: четкое агрегирование и артикулирование этнокультурных интересов; высокий уровень сплоченности и консолидации; эффективные организационные формы существования; действенная социальная защита своих членов; активная самоорганизация и самоуправление; полноправное вхождение в систему вертикальных и горизонтальных внутри- и межнациональных связей; постепенное складывание этноэлит. Основой существования и эволюции диаспоры выступает коллективная этнокультурная идентичность, с одной стороны, и гармоничное включение в интернациональный культурный процесс, с другой стороны.
В современном пространстве Ставропольского края происходит активизация диаспор как участников межкультурного диалога. В нем принимают участие разные субъекты, из которых основные национальности, по данным Ставропольского краевого комитета государственной статистики, представлены следующим образом:
русские – 83%, армяне – 4%, украинцы – 3%, даргинцы –1,4%, греки – 1,2%, белорусы –1%, ногайцы –0,7%, чеченцы – 0,5%, туркмены - 0,5%,
карачаевцы – 0,5%, татары – 0,5%, азербайджанцы – 0,4%, грузины – 0,3%, немцы – 0,3%, осетины –0,3%, евреи – 0,1% и др.
Как видно, этнический мир Ставропольского края при наличии общих северокавказских и ставропольских культурно-исторических черт характеризуется «удивительным многоцветьем», которое «является драгоценным сокровищем всего человечества, как горный луг, на котором сотни разнообразных и неповторимых цветов» (3). Такое многоцветье может сохраняться лишь при динамичном межкультурном диалоге, проходящем в рамках общероссийских культурных тенденций (смена типов культур, глобализация, культурная стратификация, модернизация, этнизация ) и на основе главных концептов отечественного культурного процесса - многообразия, универсальности, всеотзывчивости, терпимости, гуманизма.
В поле диаспор видятся многочисленные возможности для развития культуры межнационального общения и межнациональных коммуникаций. Здесь выделяются внутри - и междиаспорный планы.
Первый план предполагает взаимодействие субкультур внутри этнического организма. Участниками такого взаимодействия выступают:
-разные социальные и профессиональные группы (особенно в тех диаспорах, где сильна социальная и профессиональная стратификация, т.е. в армянской, греческой, немецкой, украинской, грузинской, осетинской и т. д.);
-разные возрастные и демографические группы, «старшие» и «младшие» (особенно в тех диаспорах, где сильны традиционные семейно-родственные и клановые связи, т.е. в даргинской и народов Дагестана в целом, чеченской, туркменской, карачаевской, татарской и т.д.);
-социальный и политический авангард и остальные члены сообщества (особенно в тех диаспорах, где сильны разветвленные системы национально-культурных объединений, т.е. в греческой, армянской, немецкой и т.д.);
-священнослужители и руководители национально-культурных организаций (особенно в тех диаспорах, где сильны религиозные настроения, т.е. в армянской, народов Дагестана, татарской, туркменской, чеченской и т.д.).
Важнейшим срезом внутридиаспорной коммуникации выступают связи между этнической группой и этническими мигрантами, переселенцами новейшей волны, которые в ускоренном и чрезвычайном порядке пополняют диаспоры. Мощный миграционный приток этнических сородичей выводит этнические группы из состояния равновесия, привносит хаос в сложившиеся связи, а также испытывает на прочность культурную общность диаспоры.
Сложившиеся социокультурные идеологемы, обеспечивающие эффективную эволюцию ставропольских диаспор (приверженность российским государственным приоритетам, уважение и симпатии к русским, к автохтонным северокавказским народам, этнокультурная и религиозная терпимость), не представляют ценности для «пришельцев». Их культурные нормативы и проявления подчас вызывают недоумение и неприятие не только у основного этноса края, но и у этнических сородичей – старожилов Ставрополья. Многоуровневая внутридиаспорная коммуникация, в связи с этнической миграцией, отмечена локализмом, который создает новые уровни внутриэтнических привязанностей: первый - общая групповая внутриэтническая комплиментарность; второй - локальная внутриэтническая комплиментарность на основе общности исторических мест происхождения; третий - локальная внутриэтническая комплиментарность на основе общности мест исхода.
В целом, внутренние связи диаспор приобретают новое содержание и требуют от этнических сообществ и их национально-культурных объединений нового уровня организации, современных приемов общения.
Второй план взаимодействия предполагает межкультурное общение диаспоры и иных этнических, социальных, политических организмов. В качестве субъектов такого общения выделяются: диаспора - основной этнос края, в том числе казачество; диаспора - иноэтническая диаспора; диаспора - государственные органы и муниципальные структуры; диаспора - материнский этнос и историческая родина; диаспора - одноименная диаспора в пределах России; диаспора - одноименная диаспора в странах ближнего Зарубежья.
Указанные отношения имеют выраженное социально-политическое содержание и предъявляют высокие требования к культурному порогу диаспор. Не вызывает сомнений, что в рамках обозначенных диалогов развивается как культура межнационального общения, так и политическая культура диаспор.
Становление и упрочение этой культуры проходит в недрах неоднозначных российских этнополитических реалий: развитие ассиметричного и этнического федерализма; повышение уровня суверенитета субъектов РФ и статуса этносов; распространение института национально-культурной автономии; обеспечение реабилитации репрессированных народов и этнических групп; возрождение и развитие национальных культур (4). Крайне опасными и провоцирующими диаспору обстоятельствами являются межэтнические конфликты, в которые вовлечены материнские этносы переселенческих этнических групп. Ситуация этнического конфликта между материнскими этносами ставит под сомнение конструктивный диалог между диаспорами, вопреки традиции мирного сожительства (армяне и азербайджанцы, грузины и осетины, чеченцы и представители народов Дагестана, чеченцы и все население края, карачаевцы и черкесы).
Межнациональный диалог осложняется также конкуренцией между народами и этническими группами, в которой проявляется разная степень модернизации, адаптации к меняющимся социально-экономическим и политико-правовым условиям (ногайцы и даргинцы, ногайцы и корейцы, армяне и русские, евреи и русские, карачаевцы и русские и т.д.).
На фоне этих процессов повышается не только общекультурная, но и социально-политическая значимость диаспоры, ее широкие возможности в налаживании межнационального контакта, в предупреждении межнационального противостояния, в миротворческих процессах.
Можно утверждать, что любые социальные инициативы диаспор, во-первых, развивают культуру внутриэтнического общения, а во-вторых, культуру межнационального взаимодействия. Успех такого общения и взаимодействия не может обеспечиваться только традицией и современной этнополитической интуицией народов и этнических групп. Эффективный межкультурный диалог этнических организмов возможен лишь при целенаправленной скоординированной деятельности государственных органов, муниципальных структур и национально-культурных объединений.
Концептуальной основой такой деятельности являются Основные направления национальной и региональной политики Ставропольского края, которые в качестве важнейшего историко-культурного наследия называют «единство и духовную общность представителей многих этносов, проживающих в России, в первую очередь Северного Кавказа и Закавказья», которые сложились благодаря объединяющей роли русского этноса (5).
Укрепление этого единства является не только наиболее желаемым результатом межкультурного диалога, но и решающим условием поступательного развития диаспор Ставропольского края, как и всей его этносферы в целом.
Литература:
1.Кабузан В. Население Северного Кавказа в Х1Х-ХХ веках. - СПб., 1996.С.6,189,198,205.
2. См.: Авксентьев А.В., Авксентьев В.А. Этнические группы и диаспоры Ставрополья. Ставрополь: СГУ, 1997.
3. Жданов Ю. Солнечное сплетение Евразии. - Майкоп, 1999. С.21.
4. См.: Пути мира на Северном Кавказе. Независимый экспертный доклад. Под ред. В.А. Тишкова. - М.,1999.
5.См.: Основные направления национальной и региональной политики Ставропольского края и Комплексная программа гармонизации межэтнических отношений в Ставропольском крае на 2000 – 2005 годы. Постановление Губернатора Ставропольского края № 798 от 31.12.99.