В.К. Ястребов, Омский НИИ природноочаговых инфекций

С начала 1990-х годов отмечается резкое и устойчивое повышение уровня заболеваемости населения облигатно-трансмиссивными природноочаговыми инфекциями в Российской Федерации: клещевым энцефалитом (КЭ), клещевым риккетсиозом (КР), клещевым боррелиозом (КБ), что обусловлено как природными, так и социальными факторами. К числу природных факторов относятся резкая активизация природных очагов этих инфекций, расширение ареалов иксодовых клещей как следствие антропогенного воздействия на экосистемы, возрастание численности диких млекопитающих - прокормителей клещей. Причины возрастания степени эпидемического проявления природных очагов требуют всестороннего объяснения, включая изучение роли биологических и абиотических факторов. Из последних следует учитывать влияние потепления климата. При этом на региональном уровне (Красноярский край) прослеживается корреляция между возрастанием уровня заболеваемости КЭ и повышением среднегодовой температуры воздуха [1]. Одним из факторов, благоприятных для существования клещей, является повышение увлажненности, обусловленной строительством водохранилищ. Среди социальных факторов, приведших к возрастанию интенсивности контактов населения с клещами, необходимо отметить значительное увеличение количества личного легкового автотранспорта, выездов в леса, расширение индивидуального садоводства и огородничества и т.д. В результате таких изменений возрос риск заражения населения возбудителями трансмиссивных инфекций.

Рис.1. Динамика заболеваемости КЭ за 1950 - 1996 гг. и КР за 1979 - 1996 гг. в РФ и трендовые линии

Важно отметить, что возрастание заболеваемости КЭ отмечается не только в России, но и в Беларуси, Литве, Латвии, Эстонии и даже в Крыму, до 80-х годов считавшемся свободным от циркуляции вируса КЭ, в Словакии [2,3,4]. Указанные территории можно рассматривать в качестве "контрольных", поскольку там никогда не проводились крупные противоклещевые обработки акарицидами. Следовательно, объяснить повышение заболеваемости КЭ только лишь тем, что в ранее обработанных очагах (в Западной Сибири, на Урале, в Поволжье и др.) произошло восстановление активности природных очагов, представляется односторонним. Очевидно, сказывается влияние комплекса факторов, обусловивших повышение заболеваемости КЭ как на территориях, подвергавшихся акарицидным обработками, так и в регионах, где они никогда не проводились. При этом одной из важных причин осложнения ситуации по КЭ является значительное снижение объемов специфической профилактики.

Рис.2. Сравнительная динамика сезонности заболеваний КР и КЭ в республике Алтай

Рис.3. Сравнительная динамика сезонности заболеваний КР и КЭ в Хабаровском крае

В пользу влияния факторов, сказывающихся в глобальном масштабе, свидетельствует и возрастание заболеваемости риккетсиозами группы клещевой пятнистой лихорадки в США и других странах дальнего зарубежья [5,6]. Нами проведено выявление параллелей и черт отличия эпидемического процесса КЭ, КР и КБ, основанное на принципах сравнительной эпидемиологии [7,8].

Анализ показателей заболеваемости КЭ за 47 лет показывает, что с 1950 по 1996 гг. в РФ регистрировалось от 609 до 10298 заболеваний этой инфекцией. Интенсивный показатель заболеваемости КЭ на 100 тыс. чел. населения за этот период возрос с 0,7 до 6,9, т.е. в 9,8 раза.

В динамике заболеваемости КЭ (рис. 1) выделяются два наиболее значительных подъема: 1952-1964 гг. [9] и 1984-1996 гг. Второй период является самым затяжным и характеризуется все более высокими показателями: на него приходится 39,9 % от суммарного числа случаев КЭ за 47 лет. КЭ регистрируется на 46 административных территориях РФ, в том числе на 18 территориях Сибири и Дальнего Востока. Причем на этот большой регион приходилось до 61,1% от всех заболеваний КЭ в РФ, в том числе на Западную Сибирь - до 37,4% . Интенсивный показатель заболеваемости КЭ в 1986-1994 гг. в Западной Сибири возрос с 7,0 до 12,1, в Восточной Сибири с 4,5 до 13,2, на Дальнем Востоке с 0,9 до 3,3. Показатель заболеваемости КЭ в Западной Сибири в последние годы в 2,3-3,2 раза превышал таковой по РФ. В Омской области показатель заболеваемости КЭ в 1988-1996 гг. находился в пределах 2,4-5,8%.

КР регистрируется на 15 административных территориях Сибири и Дальнего Востока, причем показатель заболеваемости этой инфекцией повысился с 0,2 в 1979 г. до 1,6 в 1995 г., т.е. в 8 раз (более ранних официальных данных нет).

Сравнение многолетней динамики заболеваемости КЭ и КР показывает, что в 1980-90-е годы отмечается совпадение периодов подъема заболеваемости обеими инфекциями. Последнее еще раз свидетельствует в пользу влияния общих факторов, приведших к активизации природных очагов различных инфекций, отличающихся не только возбудителями, видами клещей-переносчиков, но и территориальным распространением.

Трендовая линия (линия тенденции) носит повышающийся характер как при КЭ, так и при КР, тогда как за более короткий период (1952-1969 гг.) по данным Л.М. Ивановой [10], эта линия при КЭ была практически параллельна оси абсцисс с некоторым снижением к концу периода.

Регистрация КБ введена с 1992 г. и ежегодно число заболеваний увеличивается, а показатель возрос в РФ с 0,7 в 1991 г. до 5,4 в 1996 г., т.е. в 7,7 раза.

Помимо описанной тенденции к росту заболеваемости, общим для всех трех инфекций является большая доля городских жителей в суммарном числе больных, высокая доля детей, наличие региональных особенностей сезонности и т.д. В частности, при КЭ на долю горожан приходилось 65-74,7 % от общей суммы заболевших в РФ. При КР преобладали сельские жители, а горожан было меньше половины - 44,2 % , а при КБ - 82,5-85% .

При сложившемся на 01.01.96 соотношении численности сельского и городского населения в РФ 1:2,7 соотношение числа больных КЭ сельских жителей к городским в 1991-1996 гг. составляло от 1:1,9 до 1:2,9, при КР от 1:0,6 до 1:0,7, а при КБ в 1995-1996 гг. 1:3,7.

В Западной и Восточной Сибири доля горожан при КР в 1,7-2,4 раза ниже, чем при КЭ, а на Дальнем Востоке эти показатели сходны.

Преобладание в структуре заболевших городских или сельских жителей объясняется как природными, так и социальными факторами. Ряд крупных городов Сибири и Урала расположен в непосредственном окружении очаговых территорий с высоким риском заражения КЭ, что и обусловливает большую долю горожан при этой инфекции. Природные очаги КР приурочены в основном к сельской местности, отсюда и преобладание сельских жителей среди заболевших этой инфекцией, в том числе среди детей: показатель заболеваемости сельских детей в 6 раз выше, чем среди городских детей. В 1991-1996 гг. показатели заболеваемости КР в РФ среди сельских жителей в 3,5-4,6 раза превышали таковые среди горожан (см.таблицу), а доля сельских жителей среди больных была в среднем в 1,4 раза выше доли городских.

В те же годы показатели заболеваемости КЭ сельских жителей существенно не отличались от таковых среди городских, на фоне значительного преобладания доли последних. Максимальная разница этих показателей в 1,1-1,4 раза наблюдалась лишь в 1995-1996 гг.

На долю детей при КЭ приходилось 21-23% , а при КР 28-35% , хотя интенсивность заболеваемости среди детей была выше в 1,8-4 раза при КЭ. Показатель заболеваемости КЭ сельских детей лишь в 1,3 раза был выше, чем среди городских.

Региональные особенности сезонного распределения заболеваний этими инфекциями сводятся к следующему. Эпидемический сезон КР в горно- степных нутталлиевых очагах в Сибири начинается в среднем на 1 месяц раньше эпидемического сезона КЭ в персулькатусных лесных очагах. Если сравнить две крайние точки в Сибири и на Дальнем Востоке, то в республике Алтай максимум заболеваний КР отмечается в мае, а в Хабаровском крае - в июле (см. рис. 2, 3). В республике Алтай эпидемический сезон КЭ начинается в марте, высокие показатели наблюдаются в мае, максимум в июне. В Хабаровском крае эпидемический сезон начинается в апреле, максимум приходится на июнь и июль. Для этой территории характерен самый продолжительный эпидсезон - 7-8 месяцев (до октября-ноября). Для юга Западной Сибири (Горный Алтай) свойственно наиболее раннее, по сравнению с другими регионами Сибири и Урала, начало эпидемического сезона и его окончание в августе. На Западном Урале (Пермская область) эпидемический сезон охватывает 6 месяцев - с апреля по сентябрь с максимумом в июне (40,4% ) и июле (33,8% ).Наличие единого переносчика КЭ и КБ - таежного клеща - определяет не только синхронность сезонности этих двух инфекций, но и совпадение их нозоареалов, а также существование сочетанных очагов. Принципиальные отличия КЭ и КР заключаются в дифференциации очаговых территорий, которая отмечается не только в общем взаимоотношении нозоареалов, но и в особенностях локализации отдельных частей нозоареалов с различной степенью эпидемической опасности. Установлено, что эпидемиологические зоны различной степени риска заражения КЭ и КР образуют несколько вариантов соотношений - от обратно противоположной их характеристики до совпадения зон риска той и другой инфекции. Однако для оптимума нозоареала КР характерно преобладание обратной зависимости: зоны высокого риска заражения КР представляют собой зоны низкого риска заражения КЭ и наоборот. Отдельные участки очаговых территорий отличаются сочетанностью очагов 2-3 инфекций: Северный Алтай, Западно-Саянский и Восточно-Саянский участки и др., что нужно учитывать при диагностике и профилактике заболеваний.

Инфекции	Население	Годы
1991	1992	1993	1994	1995	1996
КР	сельское	2,2 61,4	2,9 61,2	2,3 58,0	3,2 57,7	3,7 63,0	3,1 57,8
городское	5,0 38,6	0,7 38,8	0,6 42,0	0,9 42,3	0,8 37,0	0,8 42,2
КЭ	сельское	3,7 27,5	4,7 29,5	4,8 25,3	3,9 27,5	5,1 34,4	7,6 29,9
городское	3,5 72,5	4,1 70,5	5,2 74,7	3,8 72,5	3,6 65,6	6,7 70,1
КР	дети	1,5 35,4	1,7 34,8	1,2 30,5	2,09 33,5	2,0 32,0	1,97 28,1
КЭ	дети	3,3 21,5	4,3 23,1	4,9 22,5	3,7 22,5	3,6 22,3	7,3 21,9
Примечание	x      x - Показатель на 100 тыс. чел. населения       y      y - Процент

Показатели заболеваемости КР и КЭ среди городского и сельского населения и детей до 14 лет по РФ

Сравнительные аспекты инфекций выявляются при рассмотрении последствий антропогенной трансформации окружающей среды, а вместе с ней и природных очагов. В этом случае претерпевают заметные изменения нозоареалы инфекций вследствие повышения или понижения риска заражения в отдельных регионах, профессиональная и социальная структура заболевших. Для своевременного выявления изменений степени эпидемической активности природных очагов трансмиссивных инфекций необходимо обеспечить постоянный мониторинг природных очагов. Конечной целью анализа полученной экологической и эпидемиологической информации является последовательное интегрирование: типизация природных очагов, эпидемиологическое районирование, разработка эпидемиологических прогнозов, на основе которых оптимизируются меры профилактики. В современных условиях для снижения заболеваемости населения КЭ необходимо значительно увеличить объемы вакцинации угрожаемых контингентов населения, а также рекомендовать более широкое использование новейших репеллентов.

Список литературы

Хазова Т.Г. // Природноочаговые болезни человека. Республиканский сборник научных работ. Омск, 1996. С. 34-36.

Самойлова Т.И., Веденьков А.Л., Корзан А.И. и др. // Международная научная конференция "Вирусные, риккетсиозные и бактериальные инфекции, переносимые клещами: Тез. докл. Иркутск, 1996. С. 13-14.

Маркешин С.Я., Евстафьев И.Л., Ковин В.В., Евстратов Ю.В. // Мед. паразитол. 1992. N 4.-С. 34-37.

Minar J. // Cs. epidemiol., microbiol., immunol. 1992. 41. N 6. C. 366-371.

Бюллетень Всемирной организации здравоохранения. 1993. Т.71. N  3/4. C. 8-11.

Александров Е., Теохарова М., Камаринчев Б., Руневская П. и др. // Инфектология. 1995. 32. N 3. С. 12-16.

Ястребов В.К. // Проблемы социальной гигиены и история медицины.  1995. N 5. С. 16-19.

Ястребов В.К. // Международная научная конференция "Вирусные, риккетсиозные и бактериальные инфекции, переносимые клещами": Тез. докл., Иркутск. 1996. С. 75-76.

Иванова Л.М. // Мед. паразитол. 1982. N 3. С. 3-7.

Иванова Л.М. // Автореф. Дис. ... канд. мед. наук. М., 1969. 35 с.