Бог светоносный, неистовый, отрок преславный, прекрасный,
О Мусагет, о плясун хороводный, стрелец-дальневержец...
Златокудрявый, вещатель грядущего чистых глаголов...
О всецветущий, ведь ты кифарой своей полнозвучной
Ладишь вселенскую ось, то до верхней струны поднимаясь,
То опускаясь до нижней...
Орфический гимн
И вновь скиталась по земле пышнокудрая Латона, не зная, где найти пристанище. Ни один ручей, ни одна река не давали ей напиться, и она утоляла жажду из луж, оставшихся после дождя. Ни одно дерево не защищало ее от палящих лучей, отступав, как только она к нему приближалась. Люди еще издали при виде темно-синего плаща Латоны удалялись и замыкали за собой двери. Ибо страшна была Гера в своем яростном гневе на ту, которую полюбил ее супруг, и на тех, кто осмелился бы ей помочь.
Так добралась страдалица до исхлестанного волнами морского берега и разглядела гонимый ветрами скалистый островок.
- Делос! - обратилась она к нему. - Ты такой же скиталец, как я. Тебя гонят ветры, меня преследует гнев Геры. Только ты, одинокий, сможешь меня понять и дать убежище в своих скалах. Чувствую я, что скоро дам жизнь тому, кто сможет меня защитить.
Взглянул Делос на уже распоясанную Латону и спросил нерешительно:
- А не причинит ли мне зла тот, о ком ты говоришь?
- Не бойся, Делос! - выдохнула Латона. - Он будет тебе опорой. Он даст тебе славу, какой не имеет ни один из островов беспредельного моря.
И причалил Делос к материку. Когда же Латона с трудом перебралась на него, он понесся, как корабль, принявший драгоценную добычу.
Бесприютен был остров, как дерево, у которого нет корней, как бродяга без роду и племени. Даже птицы пролетали мимо него, выводя птенцов на других островах. На оголенных ветром и обожженных солнцем камнях не росло ни кустика, ни травинки. Лишь у подножья горы Кинеф, куда с вершины сбегал ручеек, одиноко зеленела пальма. Направила туда Латона свои стопы, тяжело опустилась на землю и, схватившись обеими руками за ствол, издала вопль, который всегда сопровождает рождение новой жизни.
Услышали крик Латоны земля, море и небо. Зашелестели деревья листвой, передавая ошеломляющую весть: "Родился Аполлон!". Лебеди, возвращавшиеся в ту сторону, что лежит за Бореем, северным ветром, опустились на волны и, оплыв Делос семь раз, пропели "Слава Аполлону!". Дельфины высунулись из воды и разинули пасти, увидев, что Делос уже не плывет, а прочно стоит на месте, счастливый, что стал колыбелью великому богу.
А Аполлон улыбался матери так, как могут улыбаться только боги. Он не требовал молока, как дети смертных. В его лепете Латона услышала явственное: "Ам-бро-зии!". На этот зов отозвалась Фемида, справедливейшая из богинь. И вкусил Аполлон из ее рук сладостной амброзии - пищи, достойной одних небожителей. И сразу же он отбросил пеленки и встал.
Гелиос, проносясь над Делосом, взглянул на Аполлона светлым оком, и стал Аполлон рости прямо на глазах, и от него исходило такое сияние, словно он был сыном или младшим братом старого Гелиоса. Недаром ведь его называли Фебом (ярким, пламенеющим).
И сделал Аполлон первый шаг, и тотчас же скалистый Делос покрылся цветами и травами. Их аромат наполнил все вокруг. Легко ступая, шел Аполлон к горе, под которой родился, ибо ему были милы все горы, все уходящие в облака вершины, все башни и высоты.
Поднявшись, он взглянул на мир, выхватил взглядом изгиб неба, похожий на лук, открытый для неисчислимых стрел-солнечных лучей. Но тотчас же его воображение превратило тот же край неба в кифару, а те же лучи-стрелы стали струнами. И эти два наложившихся один на другой образа определили противоречивую сущность Аполлона: бога, несущего миру гибель, и бога, открывшего в том же мире меру, гармонию форм и звуков. С тех пор лук и лира сопровождали Аполлона, хотя в них не было ничего общего, кроме округлости форм.
В облике юного бога была такая завораживающая красота, что никто не мог отвести от него глаз. Но было в ней что-то вызывающее тревогу и внушающее страх. Прекрасный, как один из белых лебедей, оплывавших Делос в день освобождения матери от бремени, Аполлон мог быть жестоким и губительным, как волк. Поэтому его называли "Волчьим" и приносили ему в жертву тех животных, которых предпочитают эти четвероногие губители стад. В одном с храмов сына Латоны стояло отлитое из меди изображение Аполлона в виде волка. Аполлон - и волк, и волкодав. И, вместе с тем, он мыслился как пастух с ягненком на плечах.
Как лучезарный бог, Аполлон, пронизывает своим взглядом мрак, освещает прошлое и будущее. И в этом своем значении он прорицатель-пророк. Ему посвящены оракулы, где вдохновленные им жрицы дают богомольцам советы, отвечая на их вопросы.
Еще юношей отправился Аполлон в поход против Пифона, досаждавшего его матери еще до его рождения и учредил Пифийские игры в честь победы над чудовищем. Юный бог отпраздновал победу над чудовищем, основав в Дельфах святилище и оракул, чтобы прорицать волю отца своего Зевса, а в честь самого Аполлона был построен первый в Греции храм по его собственному проекту: чудесные пчелы принесли слепленный из воска образец и он долго витал в воздухе, пока люди не поняли замысел: основную красоту должны были создавать стройные колонны с прекрасными капителями в коринфском стиле. По другим источникам, храм возник сначала воздушный - из перьев и пуха лебедей Аполлона, и парил он в воздухе, такой же легкий, как пух. Потом, опустившись на землю, перья и пух стали мрамором, сверкающим под взглядом Гелиоса. Но было святилище пустым, не имевшим названья, пока Аполлон не спустился на палубу проплывавшего поблизости критского судна.
- Кто ты, чужеземец? - спросил кормчий. - Не ты ли нас кружишь по морю, и не можем мы пристать к песчаному берегу и найти город Пилос.
- Я Аполлон, сын великого Зевса, - отвечал Сребролукий. - Я кружу вас по морю, но зла не имею. Вам во владенье я храм отдаю. Туда приведет вас дельфин, скиталец морей, и храм тот имя Дельфы получит.
Только он это сказал, как дельфин показал свою черную спину. И понесся за ним корабль быстроходный. Недолог был путь, вступив в узкий пролив, судно причалило к берегу. Моряки, подчиняясь воле Аполлона, развязали ремни, державшие мачту, и опустили ее на палубу, подняли весла и сбежали по сходням. Они двинулись за богом, игравшим на лире, а когда оглянулись, залив был пуст. Корабль исчез, словно его и не было.
- Вот ваш новый корабль! - показал Аполлон на храм. - В нем вы будете плыть в веках, не ведая бури, не страшась подводных камней. Смертные сюда приведут столько овец и баранов, что в мясе не будете знать вы нужды. Вашим богатствам завидовать будут цари. И достанутся вам они за то, что будете здесь вы службу нести мне, Аполлону!
Переглянулись критяне, не веря такому счастью. Кормчий же песню запел. И моряки подтянули ее хриплыми голосами, славя щедрость того, кто назвал себя Аполлоном.
Тысячи людей со всех концов Греции стекались в Дельфы, к подножию горы Парнас, месту обитания Аполлона и муз, чтобы спросить бога о своем будущем и будущем городов-государств, расположенных в Элладе. Жрица-пифия - как она называлась по имени змея Пифона, останки которого тлели в ущелье - вступала во внутреннюю часть храма Аполлона, садилась на треножник и впадала в забытье от паров газа, который вырывался из расщелины скалы, находившейся под храмом. Жрец подходил к затвору, за которым находилась пифия, и передавал вопрос очередного паломника. Слова едва доносились до ее сознания. Она отвечала отрывистыми, бессвязными фразами. Жрец слушал их, записывал, придавая им связность и объявлял вопрошавшему.
Кроме оракула греков привлекали светлые и радостные службы богу. Огромное количество гимнов слагали и исполняли кифареды (играющие на кифаре) и хоры мальчиков и юношей. Вокруг храма произрастала красивая лавровая роща, которая нравилась паломникам. Лавровым венком был украшен Аполлон и те греки, которые побеждали в исполнении гимнов и в олимпийских играх, ведь в лавр превратилась прекрасная Дафна, которую полюбил Аполлон. Его прославляли и собственные знаменитые дети: Асклепий - искусством врачевания и Орфей - замечательным пением. На острове Делос, родине Аполлона, один раз в четыре года устраивали празднества, в которых участвовали представители всех городов Эллады. Во время этих празднеств не разрешались войны и казни.
Как у всех богов, были у Аполлона любимые народы, среди них прежде всего обитатели той северной страны, откуда прилетели лебеди приветствовать его рождение, гипербореи. В страну гипербореев нет доступа ни сушей, ни морем, и никто не мешает Аполлону уединяться среди людей, живущих за северным ветром, и радоваться их веселью и благочестивым молитвам. В описаниях древних авторов гипербореи - такой же счастливый и благочестивый народ, как живущие на южной оконечности Океана эфиопы. Их земля необычайно плодородна, реки несут золотой песок. Они живут, не зная ни болезней, ни губительной старости, ни иных несчастий, которые принесла людям Пандора, и умирают без страданий, достигнув тысячелетия.
Казалось бы, кроме гнездования там лебедей страна гипербореев не обладает ни одним признаком северной страны. Но есть еще деталь, которая свидетельствует о том, что в легенду о гипербореях вплелось реальное знание: принесение гипербореями в жертву ослов, чьим повадкам удивлялся Аполлон, наблюдая, как они свирепо встают на дыбы. Ощущение необычности для Аполлона этого зрелища позволяет думать, что тот, чей рассказ вдохновил создателей мифа, наблюдал не ослов (более чем обычных для грека), а каких-то иных животных, похожих на ослов. Ими могли быть только северные олени, которые сбрасывают рога как раз в ту пору, когда на север прилетают лебеди и весна открывает суровый край гипербореев для посещений Аполлона.
Разумеется, не только среди гипербореев легко и свободно чувствовал себя Аполлон. И в других землях находил он любимцев среди смертных, с которыми охотно проводил время, играя на лире или состязаясь в ловкости и силе. Особенно дороги были богу прекрасные юноши Гиацинт и Кипарис. И оба они стали для него источником горя. Первого он по оплошности убил, соревнуясь в метании диска, и пришлось, чтобы сохранить память о Гиацинте, превратить его в нежный цветок. Кипарис же, случайно поразивший насмерть своего любимого ручного оленя, испытывал такую смертную тоску и так молил отнять у него ставшую ненавистной жизнь, что Аполлон, сжалившись, превратил его в это стройное мрачное дерево, которое с тех пор греки стали сажать на кладбищах.
Неравнодушен был Аполлон, как и его отец Зевс, к смертным девам и нимфам, и они обычно с радостью отвечали на его любовь, увеличивая на земле число героев. Среди возлюбленных Аполлона называли нимфу Кирену, родившую от него в Ливии, куда он ее переселил, полубога Аристея, охранителя посевов от засухи и града, покровителя пастухов, зачинателя пчеловодства, виноградарства, оливководства.
В отличие от Зевса, приходилось вечно юному богу знать и поражения. Так, отвергла его любовь дочь троянского царя Кассандра, но особенные страдания принесла ему любовь к нимфе Дафне.
Как бог музыки и поэзии Аполлон считался владыкой Парнаса, где он ведал играми муз. Его оракулы имели стихотворную форму. Он считался вдохновителем поэтов, так же как Дионис. Но вдохновение, посылаемое Аполлоном, было иным, чем у Диониса. В нем дышали гармония и разум, а не неистовство хмеля.
***
Феб! Воспевает и лебедь тебя под плескание крыльев,
С водоворотов Пенейских взлетая на берег высокий.
Также и сладкоречивый певец с многозвучною лирой
Первым всегда и последним тебя воспевает, владыка.
Радуйся много! Да склонит тебя моя песня на милость!
Аполлон (A p o l l v n) · сын Зевса и Лето, брат Артемиды, олимпийский бог, включивший в свой классический образ архаические и хтонические черты догреческого и малоазийского развития (отсюда разнообразие его функций - как губительных, так и благодетельных, сочетание в нем мрачных и светлых сторон). Данные греческого языка не позволяют раскрыть этимологию имени Аполлона, что свидетельствует о неиндоевропейском происхождении образа. Попытки древних авторов разгадать значение имени Аполлона не подлежат научному обсуждению, хотя для них и характерна тенденция соединить в одно нераздельное целое ряд функций Аполлона: стреловержца, губителя, прорицателя, блюстителя гармонии космической и человеческой. Образ Аполлона соединяет воедино небо, землю и преисподнюю.
Аполлон родился на плавучем острове Астерия, принявшем возлюбленную Зевса Лето, которой ревнивая Гера запретила вступать на твердую землю. Остров, явивший чудо рождения двух близнецов - Аполлона и Артемиды, стал именоваться после этого Делосом (греч. "являю"), а пальма, под которой разрешилась Лето, стала священной, как и само место рождения Аполлона. Аполлон рано возмужал и еще совсем юным убил змея Пифона или Дельфиния, опустошавшего окрестности Дельф. В Дельфах, на месте, где когда-то был оракул Геи и Фемиды, Аполлон основал свое прорицалище. Там же он учредил в свою честь Пифийские игры. Получил в Темпейской долине (Фессалия) очищение от убийства Пифона и был прославлен жителями Дельф в пеане (священном гимне). Аполлон поразил также своими стрелами великана Тития, пытавшегося оскорбить Лето, киклопов, ковавших молнии Зевсу, а также участвовал в битвах олимпийцев с гигантами и титанами. Губительные стрелы Аполлона и Артемиды приносят внезапную смерть старикам, иногда поражают без всякого повода. В Троянской войне Аполлон-стреловержец помогает троянцам, и его стрелы девять дней несут в лагерь ахейцев чуму, он незримо участвует в убийстве Патрокла Гектором и Ахилла Парисом. Вместе с сестрой он губитель детей Ниобы. В музыкальном состязании Аполлон побеждает сатира Марсия и, разгневанный его дерзостью, сдирает с него кожу. Аполлон борется с Гераклом, пытавшимся овладеть дельфийским треножником.
Наряду с губительными действиями Аполлону присущи и целительные; он врач или Пеон, Алексикакос ("Помощник"), защитник от зла и болезней, прекратившей чуму во время Пелопоннесской войны. В позднее время Аполлон отождествлялся с солнцем во всей полноте его целительных и губительных функций. Эпитет Аполлона - Феб - указывает на чистоту, блеск, прорицание. Соединение в образе Аполлона рациональной ясности и темных стихийных сил подтверждается теснейшими связями Аполлона и Диониса, хотя эти божества - антагонисты: один по преимуществу бог светлого начала, другой - бог темного и слепого экстаза; но после 7 в. до н.э. образы этих богов стали сближаться в Дельфах, им обоим устраивали оргии на Парнасе, сам Аполлон нередко почитался как Дионис, носил эпитет Диониса - плющ и Бакхий, участники празднества в честь Аполлона украшали себя плющом (как на Дионисовых празднествах).
Аполлону - прорицателю приписывается основание святилищ в Малой Азии и Италии - в Кларосе, Дидимах, Колофоне, Кумах. Аполлон - пророк и оракул, мыслится даже "водителем судьбы" - Мойрагетом. Он наделил пророческим даром Кассандру, но после того как был ею отвергнут, сделал так, что ее пророчества не пользовались доверием у людей. Среди детей Аполлона также были прорицатели: Бранх, Сибилла, Мопс - сын Аполлона и прорицательницы Манто, Идмон - участник похода аргонавтов.
Аполлон - пастух и охранитель стад. Он - основатель и строитель городов, родоначальник и покровитель племен, "отчий". Иногда эти функции Аполлона связаны и мифами о служении Аполлона людям, на которое посылает его Зевс, разгневанный независимым нравом сына. Так, у схолиаста к тексту Гомера сообщается, что после раскрытия заговора Геры, Посейдона и Аполлона против Зевса (по "Илиаде" вместо Аполлона в нем участвовала Афина), Аполлон и Посейдон в образе смертных служили у троянского царя Лаомедонта и возвели стены Трои, которые затем разрушили, гневаясь на Лаомедонта, не отдавшего им условленной платы. Когда сын Аполлона, врачеватель Асклепий за попытки воскресить людей был поражен молнией Зевса, Аполлон перебил циклопов и в наказание был послан служить пастухом к царю Адмету в Фессалию, где приумножил его стада и вместе с Гераклом спас от смерти жену царя Алкесту.
Аполлон - музыкант, кифару он получил от Гермеса в обмен на коров. Он покровитель певцов и музыкантов, Мусагет - предводитель муз и жестоко наказывает тех, кто пытается состязаться с ним в музыке.
Многообразие функций Аполлона наиболее полно представлено в позднем анонимном гимне Аполлону и речи неоплатоника Юлиана "К царю Гелиосу".
Аполлон вступает в связи с богинями и смертными женщинами, но часто бывает отвергнут. Его отвергли Дафна, превращенная по ее просьбе в лавр, Кассандра. Ему были неверны Коронида и Марпесса. От Кирены он имел сына Аристея, от Корониды - Асклепия, от муз Талии и Урании - корибантов и певцов Лина и Орфея. Его любимцам были юноши Гиакинф (Гиацинт) и Кипарис, рассматриваемые также как ипостаси Аполлона.
В образе Аполлона отразилось своеобразие греческой мифологии в ее историческом развитии. Для архаического Аполлона характерно наличие растительных функций, его близость к земледелию и пастушеству. Он - Дафний, т.е. лавровый, "прорицающий из лавра", "любящий лавровое дерево" Дафну. Его эпитетом также является Дримас, "дубовый",- Аполлон связан с кипарисом, пальмой, маслиной, плющом и другими растениями. Зооморфизм Аполлона проявляется в его связи и даже полном отождествлении в вороном, лебедем, мышью, волком, бараном. В образе ворона Аполлон указал, где надо основать город, он - Кикн ("лебедь"), обративший в бегство Геракла; он - Сминфей ("мышиный"), но при этом он и спаситель от мышей. Аполлон Карнейский связан с Карном - демоном плодородия. Эпитет Ликейский ("волчий") указывает на Аполлона как на хранителя от волков и как на волка.
Матриархальные черты Аполлона сказываются в его имени по матери - Летоид; отчества у него нет, но он постоянно носит имя родившей его Лето. На более поздней ступени архаики Аполлон - охотник и пастух. Характерная для первобытного мышления взаимопронизанность жизни и смерти не миновала и Аполлона; на этой поздней ступени архаики он - демон смерти, убийства, даже освященных ритуалом человеческих жертвоприношений, но он и целитель, отвратитель бед: его прозвища - Алексикакос ("отвратитель зла"), Апотропей ("отвратитель"), Простат ("заступник"), Акесий ("целитель"), Пеан или Пеон ("разрешитель болезней") [по другим версиям Пеон - самостоятельное божество, врачеватель богов, излечивший Аида и Ареса], Эпикурий ("попечитель").
На стадии олимпийской или героической мифологии в этом мрачном божестве, с его властью над жизнью и смертью, выделяется определенное устойчивое начало, из которого вырастает сильная гармоничная личность великого бога эпохи патриархата. Он помогает людям, научает их мудрости и искусствам, строит им города, охраняет от врагов, вместе с Афиной выступает защитником отцовского права. Зооморфные и растительные его черты становятся лишь рудиментарными атрибутами. Он уже не лавр, но он любит Дафну, ставшую лавровым деревом; он не кипарис и гиацинт, но любит прекрасных юношей Кипариса и Гиакинфа. Он не мышь или волк, но повелитель мышей и убийца волка. Если когда-то Пифон победил Аполлона, и в Дельфах показывали его могилу, то теперь он - убийца хтонического Пифона. Однако, убив Пифона, этот светоносный бог должен искупить вину перед землей, породившей Пифона, и получить очищение через нисхождение в иной мир - аид, где он вместе с тем обретает новую силу. Это явный хтонический рудимент в мифологии светоносного Аполлона. Некогда демон, близкий Гее, непосредственно от нее получающий мудрость (Еur. Iphig. Т. 1234-1282), теперь он "пророк Зевса" (Aeschyl. Eum. 19), возвещающий и оформляющий в Дельфах волю верховного бога (Soph. О. R. 151). Аполлон прекращает гражданские распри и дает силу народу (Theogn. 773-782). О помощи Аполлоном грекам в войне с персами доверчиво рассказывает Геродот (VIII 36), причем его военная мощь иногда отождествляется с явлениями природы: Аполлон-солнце посылает на врагов стрелы-лучи.
Архаические корни Аполлона связаны также с его догреческим малоазийским происхождением, подтверждающимся тем, что в Троянской войне Аполлон защищает троянцев и особенно почитается в Троаде (Хриса, Килла, Тенедос) и самой Трое (Hom. Il. V 446). С эпохи колонизации греками Малой Азии (с 7 в. до н.э.) Аполлон прочно вошел в олимпийский пантеон богов, при этом восприняв от других богов дар прорицания (от Геи), покровительство музыке (от Гермеса), вдохновенное буйство и экстаз (от Диониса) и др. Уже у Гомера Зевс, Афина и Аполлон фигурируют как нечто единое и целостное в олимпийской мифологии, хотя Аполлон своим появлением на Олимпе внушает ужас олимпийским богам (ср. его епифанию в I Hymn. Hom.). Но внушительность и грозность Аполлона вполне сочетается с изяществом, изысканностью и красотой юного Аполлона, как его изображают авторы эллинистического периода (ср. Callim. Hymn. II и Apoll. Rhod. 674-685). Этот классический Аполлон - бог героического времени, которое у греков всегда противопоставлялось предыдущему хтоническому периоду, когда человек был слишком слаб для борьбы с могучими силами природы и не мог еще быть героем. Два величайших героя Геракл и Тесей были связаны с мифологией Аполлона. Если, согласно одним мифам, Аполлон и Геракл сражаются друг с другом за дельфийский треножник (Apollod. II 6, 2; Hyg. Fab. 32), то в других они основывают город (Paus. III 21, 8) и даже вместе получают очищение после убийства, находясь в рабском услужении. Под покровительством Аполлона Тесей убивает Минотавра (Plut. Thes. 18) и упорядочивает законы в Афинах, а Орфей усмиряет стихийные силы природы (Apoll. Rhod. I 495-518). На почве мифологии Аполлона возник миф о гипербореях и их стране, где под знаком милости Аполлона процветали мораль и искусства (Pind. Pyth. X 29-47; Himer. XIV 10; Herodot. IV 32-34).
Культ Аполлона был распространен в Греции повсеместно, храмы с оракулами Аполлона существовали на Делосе, в Дидимах, Кларосе, Абах, на Пелопоннесе и в других местах, но главным центром почитания Аполлона был Дельфийский храм с оракулом Аполлона, где восседавшая на треножнике жрица Аполлона - пифия давала предсказания. Двусмысленный характер предсказаний, допускавших самое широкое толкование, позволял дельфийской коллегии жрецов воздействовать на всю греческую политику. В Дельфах совершались празднества в честь Аполлона (теофании, теоксении, Пифийские игры; последние были введены в честь победы Аполлона над Пифоном; по своему блеску и популярности они уступали только Олимпийским играм). Все месяцы года, кроме трех зимних, были посвящены в Дельфах Аполлону. Храм Аполлона на Делосе был религиозно-политическим центром Делосского союза греческих полисов, в нем хранилась казна союза и происходили собрания его членов. Аполлон приобрел значение устроителя-организатора не только в социально-политической жизни Греции, но и в области морали, искусства и религии. В период классики Аполлон понимался прежде всего как бог искусства и художественного вдохновения; подобно Артемиде, Афине Палладе и другим божествам Аполлон эволюционировал в направлении гармонии, упорядоченности и пластического совершенства.
Из греческих колоний в Италии культ Аполлона проник в Рим, где этот бог занял одно из первых мест в религии и мифологии; император Август объявил Аполлона своим патроном и учредил в честь него вековые игры, храм Аполлона близ Палатина был одним из самых богатых в Риме.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://greekroman.ru/