План.

План.

Введение. с. 2

1. Характеристика состава преступления.

1. Объект. с. 3

2. Объективная сторона. с. 3

3. Субъективная сторона. с. 10

4. Субъект. с. 10

2. Квалифицирующие признаки. с. 10

3. Отличие разбоя от смежных составов.

1. Отличие разбоя от грабежа. с. 15

2. Отличие разбоя от вымогательства. с. 17

4. Заключение. с. 22

5. Список использованной литературы. с. 23

6. Материалы судебной практики. с. 24

Введение

Разбой - наиболее опасная форма хищения. В структуре имущественных преступлений разбойные нападения на граждан занимают значительное место, а в последнее десятилетие отмечается тенденция роста этих преступлений. Так, только с 1987 по 1990 г. количество грабежей и разбойных нападений в нашей стране с 55,5 тыс. увеличилось до 151,9 тыс. в год, т.е. почти в три раза.
При этом около 90 % из них были направлены на завладение личным имуществом граждан, в том числе с проникновением в жилые помещения.

Как показывает практика, в последние годы данные преступления приобрели окраску организованной и профессиональной направленности, отличаются квалифицированным способом их совершения, включающими разнообразие действий по подготовке к нападению, непосредственному его совершению, проникновению в жилища, завладению ценностями, а также сокрытию следов преступного посягательства.

В нашей работе мы рассмотрим основные характеристики разбоя как одного из видов хищения, которые можно составить на основе анализа действующего ныне уголовного законодательства. Будут исследованы также признаки совершения квалифицированного разбоя и отличие последнего от такого вида хищения, как грабеж и вымогательство.

Разбой - одно из наиболее опасных преступлений против государственной собственности, общественной и личной собственности. Опасность его заключается в единовременном посягательстве на собственность и человека, при этом насилие, применяемое при разбое, создает опасность не только для здоровья, но и для жизни потерпевшего. Учитывая эту особенность разбоя, законодатель определил его как нападение с целью завладения имуществом, соединенное с насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего, или с угрозой такого насилия. Сущность разбоя состоит в стремлении преступника завладеть чужим имуществом путем применения насилия к потерпевшему. Этим определяется одновременное посягательство данного преступления на отношения собственности и на личность. То, что этому преступлению отведено место среди преступлений против собственности говорит о том, что решающее значение в данном составе имеет направленность на завладение чужим имуществом. Посягательство на личность при разбое выступает как средство завладения имуществом. Ценность и важность этого дополнительного объекта законодатель учитывает при построении настоящего состава.

Объективные признаки разбоя выражаются в нападении, совершенном с применением насилия, опасно для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия.

Для правильной квалификации разбоя большое значение имеет правильное определение понятия .

Под насилием в общем смысле понимается применение силы к кому-либо, причём применение не правомерное. В юридической литературе общепринятым считается деление насилия на физическое и психическое.

Другим видом насилия является психическое насилие в форме угрозы применения к потерпевшему немедленного физического насилия. Под ним в общем, виде следует понимать воздействие преступника на сознание и волю другого человека без применения физической силы с целью подчинить себе поведение жертвы, т.е. воздействие на психику человека, выражающееся в запугивании его применением физического насилия.

Насилие, применяемое при разбое, определяется в законе как опасное для жизни и здоровья подвергшегося нападению.

В судебной практике нередки случаи, когда у потерпевших не оказалось имущества, представляющего ценности для преступника, либо потерпевший оказывал активное сопротивление и преступнику не удавалось завладеть имуществом. Последнее обстоятельство не влияет на квалификацию разбоя.

Значит, состав разбоя имеет два объекта: будучи одной из форм хищения, одновременно посягает и на такие объекты, как жизнь и здоровье человека. Это повышает его общественную опасность. Не случайно, законодатель относит разбой к усеченным составам, связывает момент окончания преступления не с завладением имущества путем насилия, а с более ранней стадией - действиями, направленными на завладение имуществом, т.е. с нападением.

Для разбоя не обязательно, чтобы здоровью был причинён реальный вред, достаточно наличия насилия, которое в момент совершения преступления создавало опасность для жизни или здоровья потерпевшего.

Психическое насилие при разбое по своему содержанию представляет собой угрозу применения физического насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего, а не причинения какого-либо вреда. Эта угроза может быть выражена в различной форме: словесно “убью”, “зарежу”, “посажу на пику” и т.д., жестами, демонстрацией оружия или иных предметов, применение которых может быть опасно для жизни или здоровья потерпевшего.

Угроза при психическом насилии должна быть реальной, т.е. преступник может осуществить её немедленно, а не в будущем.

Угроза применить насилие в будущем или угроза не физическим насилием, либо угроза применить насилие, не опасное для жизни и здоровья потерпевшего, не образуют разбоя – такие действия в зависимости от обстоятельств могут быть квалифицированы как вымогательство.

Нападение-это внезапное применение насилия к потерпевшему, выражающее агрессивную интенсивность действий виновного. В теории уголовного права нет единого подхода к оценке юридической природы понятия
“нападение”. Одни авторы вообще не дают определения разбойного нападения и не раскрывают его содержания. Другие считают, что нападение тождественно насилию. Третьи полагают, что нападение не обязательно означает применение насилия. Я думаю, что нападение и насилие при разбое - не равнозначные понятия. Диспозиция ст. 162 определяет разбой как нападение, связанное с применением насилия или угрозой его применения насилия, опасного для жизни и здоровья. Поэтому физическое или психическое насилие - обязательная составная часть нападения. Нападение можно представить как действие, состоящее из 2 этапов: создание реальной опасности применения насилия и непосредственно насилие. Реальная возможность применения насилия и степень его опасности для потерпевшего оцениваются самим потерпевшим. Это положение полностью применимо к случаю, когда нападение носит открытый характер.
Однако нападение при разбое может совершаться и незаметно для потерпевшего.[1] Как разбой квалифицируется, например, нападение на спящего, хотя в оценке реальности опасности насилие отсутствует основной критерий-осознание ее потерпевшим. Объективно опасность нападения и применения насилия в этом случае реальна, о чем свидетельствует последствия.
Нападение не обязательно должно быть направлено на преодоление реального сопротивления потерпевшего, оно может иметь целью предупреждение возможного сопротивления при завладении имуществом. В этой связи следует отметить, что в судебной практике определенные трудности вызывает квалификация завладения чужим имуществом путем применения одурманивающих средств. Среди советских криминалистов нет единого мнения в решении этого вопроса. Так, ряд авторов полагает, что не может быть состава разбоя в действиях лиц, которые дают потерпевшему одурманивающие средства, чтобы, пользуясь бессознательным его состоянием, похитить принадлежащее или вверенное ему имущество.

Понятие физического насилия в уголовно-правовой науке связывают с общественно опасным противоправным воздействием на организм другого человека вопреки его воле. Воздействие может быть оказано как на наружные покровы человека, так и непосредственно на его внутренние органы. Но существует ещё одна точка зрения, которая появилась немного позднее вышесказанного, и она более чётко определяет аспект воли. Насилие – это воздействие не только против воли потерпевшего, но иногда и помимо его воли
(например, введение в организм человека снотворного, одурманивающих, отравляющих, веществ и т. д.).

Применение одурманивающих средств, по моему мнению, следует, безусловно, считать насилием, так как здесь присутствует химическое воздействие на организм. С помощью этого воздействия устраняется возможность потерпевшего оказывать сопротивление. Необходимо отметить, что сильнодействующие отравляющие, наркотические, ядовитые вещества и лекарственные препараты в определённых дозах могут вызвать отклонение от нормальной деятельности организма человека, повлечь за собой длительное или кратковременное расстройство функций организма, а в некоторых случаях быть причиной и смерти, следовательно, их применение опасно для жизни и здоровья потерпевшего.

Введение в организм человека таких веществ помимо его воли, по существу не отличается от удара в спину или выстрела. Это подтверждает и судебная практика.

Так, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР в определении от 29 марта 1969 г. по делу В. и других указала, что .

Спорными являются случаи, когда беспомощное состояние потерпевшего достигается путём спаивания его спиртными напитками. Некоторые авторы считают, что квалификация зависит от степени интоксикации спиртным, так как это может повлечь серьёзные патологические изменения в организме, и в зависимости от последствий деяние рассматривается как разбой или грабёж.

Существует позиция А.И. Санталова, отрицающая ответственность за разбой в случаях добровольного принятия алкоголя или наркотиков, так как отсутствует насилие.

Он исходят из того, что при применении одурманивающих веществ потерпевший не осознает факта осуществления над ним насилия. По мнению других ученых, к понятию физического насилия при разбое относятся случаи насильственного приведения потерпевшего в бессознательное состояние при помощи одурманивающих средств.[2]

Для того чтобы завладеть имуществом, преступник должен сломить реальное или возможное сопротивление потерпевшего, т.е. он поступает против его воли и осознает характер своих действий. Поэтому как насильственное следует рассматривать любое посягательство на телесную неприкосновенность, если оно совершается против воли потерпевшего. Но если он, приведенный в безопасное для преступника состояние с помощью одурманивающих средств, не осознает характера совершаемого над ним насилия, это не имеет природу преступных действий, поскольку они направлены против интересов потерпевшего и являются способом, нейтрализующим его сопротивление, средством достижения преступного результата и именно с этой целью применяются преступником. Применение при разбое наркотических и других средств, приводящих потерпевшего в беспомощное состояние, нельзя характеризовать как применение технических средств, поскольку связано оно не с механическим воздействием на материальные предметы, а на организм человека, вызывая вредные для него последствия, нарушая нормальное его функционирование. Использование одурманивающих средств является способом насилия над человеком, что придает такому хищению более опасный характер, чем кража с применением технических средств. Изложенное приводит к выводу, что разбойное нападение следует рассматривать как создание опасности применения насилия, которое, исходя из конкретной обстановки, было объективно реально, независимо от того, осознавал ли этот факт потерпевший или нет, а также осуществление в отношении потерпевшего действий, направленных против его жизни и здоровья.

При оценке действий обвиняемого как насильственных надо исходить не только из того, осознавал ли в действительности потерпевший характер этих действий, но также учитывать и то, как бы он расценивал их, если бы имел такую возможность. В зависимости от этого и будет дана оценка действий - были ли они объективно направлены против интересов потерпевшего, а, следовательно, и совершены вопреки его воли. Последствия этих действий
(степень причинения расстройства здоровью) дают основание для правовой квалификации их как грабежа или разбоя.

Насилием, опасным для жизни и здоровья, является насилие, которое причинило тяжкий вред здоровью потерпевшего (ст.111 УК РФ), вред средней тяжести (ст.112 УК РФ) либо повлекло кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности (ст.115 УК РФ), а также насилие, которое хотя и не причинило указанного вреда, но создало реальную опасность для жизни потерпевшего. Опасным для жизни насилием является сжатие дыхательных путей, сбрасывание с высоты, выталкивание из транспорта, воздействие на потерпевшего сильнодействующими нервнопаралетическими и сильнодействующими или токсическими веществами.
Применение такого насилия квалифицируется как разбой, даже если в результате не причиняется никакого вреда здоровью потерпевшего.
Насильственное воздействие на потерпевшего, связанное с созданием угрозы для его жизни или здоровья, может рассматриваться как разбой, если виновный действовал в целях преступного завладения чужим имуществом. Понятием разбоя охватывается не только физическое насилие, но и угроза применения насилия, опасного для жизни и здоровья. Действия виновного лишь тогда можно квалифицировать как разбой, когда угроза для жизни или здоровья была реальной и не оставляла сомнений у потерпевшего в том, что в случае сопротивления она будет реализована. Если угроза не содержит действительной опасности для жизни или здоровья, а ошибочно воспринимается таковой лишь потерпевшим, действия могут рассматриваться как разбой при условии, что угроза негодными средствами была заведомо рассчитана виновным на ошибочное восприятие ее потерпевшим (Бюл. ВС СССР , 1969, №3, с 23). Исходить в этих случаях только из факта восприятия угрозы потерпевшим означало бы ставить решение этого вопроса в зависимость от случайных обстоятельств. Насилие при разбое является средством завладения имуществом, и чаще всего оно предшествует завладению. Вместе с тем разбой будет налицо и в тех случаях, когда виновный, начав тайное хищение, применяет насилие в процессе изъятия имущества с целью его удержания. Если же виновный, застигнутый на месте преступления, бросает похищенное и применяет насилие к потерпевшему исключительно с целью скрыться от преследования, ответственность должна наступать не за разбой, а за кражу и соответствующее преступление против личности.

Разбой признается оконченным в момент применения насилия.
Ответственность за оконченный разбой наступает и в тех случаях, когда в силу внезапно изменившейся обстановки или активного сопротивления потерпевшего виновному не удалось завладеть имуществом. На исход нападения могут оказывать влияние определенные черты личности потерпевшего и его поведение (физическое состояние, реакция на нападение, готовность к сопротивлению).[3]

Субъективная сторона разбоя характеризуется прямым умыслом и корыстной целью. Осознание виновным общественной опасности совершенного деяния включает, в частности, представление субъекта о характере тех ценностей, на которые направлено посягательство, о содержании действий, посредством которых посягательство осуществляется, а также о тех фактических обстоятельствах, при которых совершается преступление.
Предвидение последствий своего действия означает предвидение последствий определенного характера и тяжести. При этом виновный может не представлять конкретных особенностей развития причинной связи. Важно учитывать, что виновный подлежит ответственности в соответствии с фактически наступившими вредными последствиями. Корыстная цель при разбое достигается насильственным способом, в которой виновный видит лишь средство достижения этой цели.

Субъектом разбоя могут быть вменяемые лица, достигшие 14-летнего возраста. Субъектом разбоя может быть лицо, которое не обладает никакими правомочиями в отношении похищаемого имущества. Такое изъятие вверенного виновному имущества представляет собой не разбой и не кражу, а присвоение.

Характерным квалифицирующим признаком разбоя является : применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия (п.” г” ч.2 ст. 162
УК РФ) и совершение разбоя с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего (п.” в” ч.3 ст. 158 УК РФ) Применение оружия при разбое создает реальную возможность причинения серьезного вреда здоровью потерпевшего, а в отдельных случаях и более тяжкого последствия-смерти потерпевшего. Именно в возможности наступления таких последствий следует усматривать повышенную опасность вооруженного разбоя. По п.” г” ч.2 ст.162
УК РФ квалифицируется применение не только огнестрельного, газового или холодного оружия, но и других предметов, используемых в качестве оружия.
Таковыми могут быть не только предметы, специально изготовленные или приспособленные для нанесения телесных повреждений, но и любые другие, фактически использованные виновным при нападении ( топор, камень, молоток, отвертка и т.п.) , даже если они были взяты на месте преступления. В тех случаях, когда виновный для устрашения потерпевшего использует макеты оружия, содеянное не может рассматриваться как вооруженный разбой. Виновный в этих случаях рассчитывает исключительно на психологический эффект, что достаточно для простого, но не для квалифицированного разбоя ( п.13 постановления Пленума ВС РФ от 22.03. 66) Для применения п.” г “ ч.2 ст.162
УК РФ , необходимо установить не просто наличие у виновного оружия, но и факт его применения. В свою очередь применение оружия может заключаться как в физическом воздействии на потерпевшего, так и в психическом, т.е. в угрозе потерпевшему оружием без его демонстрации. Все вышеперечисленное встречается и в судебной практике.

Приговор, которым лицо осуждено за разбойное нападение с использованием газового баллончика, отменен в связи с тем, что следственные органы и суд не исследовали возможные последствия воздействия газа на человека. Петроградским районным народным судом Попов, Михеенко и Боревич осуждены по п. ”а” и “б” ч.2 ст. 146 УК РФ. Обстоятельства совершения преступления следующие.
“4 ноября 1990 года около 18 час. 30 мин. в кафе Попов, Михиенков, Боревич, по предварительному сговору, угрожая применением газового баллончика с отравляющим веществом раздражающего воздействия, потребовали снять кроссовки и джинсы и передать им. Будницкий, опасаясь применения к нему газового баллончика, а так же учитывая то обстоятельство, что нападавших было трое , подчинился их требованию и отдал нападавшим эти вещи. Кроме того, Попов, Михиенков и Боревич завладели деньгами потерпевшего в сумме
140 рублей .
В кассационном порядке приговор оставлен без изменения. Прокурор г. Санкт-
Петербурга в протест поставил вопрос об отмене судебных решений и направил дела на новое судебное рассмотрение.

Президиум Санкт-Петербургского городского суда 24.06.92 года протест удовлетворил, указав следующее. Согласно ст.20 УПК, по делу должны быть приняты все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования его обстоятельств. Эти требования закона по делу не выполнены. Так, признав, что Попов, Михиенков, Боревич угрожали потерпевшему в отношении его газовым баллоном, суд без достаточных к тому оснований расценил эти действия как связанные с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего. Однако ни органы расследования, ни суд не выяснили, представляет ли опасность для жизни и здоровья человека газ в баллоне.

Необходимо было назначить экспертизу вещественного доказательства - баллончика с газом и на разрешения экспертов поставить вопросы: каково воздействие отравляющего вещества раздражающего действия, содержащегося в балкончике, на организм человека, какова степень тяжести телесных повреждений, могущих возникнуть в результате применения этого газа.

Для выяснения обстоятельств дела суд может допросить в качестве специалиста химика, обладающего познаниями в указанной области, а при необходимости включить его в состав комиссии и провести комиссионную экспертизу.

Суд не обосновал и свой вывод о том, почему он считает баллончик с газом предметом, используемым в качестве оружия.

От выяснения и решения этих обстоятельств зависит правильное решение вопроса о квалификации действий виновных.

По изложенным мотивам судебного постановления подлежат отмене, а дело
- направленное на новое судебное рассмотрение.

Из судебной практики по п. ”б” ч.2 ст.162 УК РФ необходимо установить, что разбойное нападение совершено с применением оружия.
Карагайским народным судом Пермской области Кучумов осужден по п. “б” ч.2 ст.162 УК.

Он признан виновным в том, что 17 апреля 1990 г. на платформе грузового поезда совершил разбойное нападение на Деменова с применением оружия, похитив у него 160 руб.

Кучумов - стрелок военизированной охраны на станции Верещагино, 17 апреля 1990 г. охранял тракторы, перевозимые на платформе грузового поезда.
По условиям службы он имел на вооружении револьвер системы “наган”.

Во время стоянки поезда на станции Менделеево к Кучумову подошел
Деменев, находящийся в нетрезвом состоянии, и попросил достать бутылку водки, передав ему 30 руб. Когда поезд тронулся, Деменев залез на платформу к Кучумову и сказал, что ему нужно доехать до ст. Григорьевская. Кучумов потребовал у Демемнева деньги на проезд. Получив от него 20 руб., он решил завладеть всей суммой денег, имевшейся у Деменева. С этой целью он завернул руку потерпевшего назад, вытащил у него из кармана 160 руб. и взял их себе.

Перед тем как изъять деньги, Кучумов похлопал рукой по кобуре, в которой находился наган, сказал, что в случае сопротивления он может применить оружие, однако наган из кобуры не доставал. Деменев угрозу воспринял реально так как понимал, что Кучумов вооружен. После изъятия денег Кучумов пытался столкнуть Деменева с платформы поезда, однако потерпевший вцепился руками в гусеницу трактора и прыгать с платформы отказался. Когда поезд остановился, Деменев сошел с платформы и сообщил о случившимся в милицию.
Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об изменении приговора и кассационного определения суда второй инстанции ввиду неправильного применения уголовного закона.

Президиум Пермского областного суда 24 января 1992 года протест удовлетворил по следующим основаниям.
Как пояснил суду потерпевший, отбирая у него деньги , Кучумов показал на кобуру, в которой находился наган , и сказал: ”Если будешь сопротивляться, я его применю“, поэтому он, Деменев, допускал, что в случае его сопротивления осужденный применил бы оружие. Однако, оценивая доказательства, суду следовало иметь в виду, что, нападая на потерпевшего,
Кучумов наган из кобуры не вынимал и при завладении деньгами оружие не применял, а только высказал угрозу его применения.[4]

При таких обстоятельствах действия осужденного квалифицированы судом по п. “б” ч.2 ст.162 УК РФ неправильно, так как для квалификации содеянного по указанной статье закона необходимым условием является совершение разбойного нападения с применением оружия.

В данном же случае Кучумов лишь угрожал применением оружия. Поэтому действия осужденного переквалифицированы по ч.1.ст.162 УК РФ.

Разбой, совершенный с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего
- особо квалифицирующий признак. Признаки умышленного причинения тяжкого вреда здоровью даны в ст.11. Причинение при разбое тяжкого вреда здоровью охватывает составом данного преступления и дополнительной квалификации по ст.11 УК РФ не требует.

Если тяжкий вред здоровью при разбое, повлек смерть потерпевшего, возникает необходимость отграничения разбоя от умышленного убийства. При убийстве требуется наличие прямого или косвенного умысла на причинение смерти, а при тяжком телесном повреждении отношение к смерти потерпевшего выступает в форме неосторожной вины. Неосторожное причинение смерти в процессе разбоя охватывает п.” в” ч.2 ст.162 УК РФ и не требует дополнительной квалификации по статьям о преступлениях против жизни.
Умышленное причинение смерти выходит за рамки состава разбоя и ответственность наступает по совокупности за разбой и умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах( пп.” з” и “ к” ч.2 ст.105 УК РФ) Разбой тесно примыкает к насильственному грабежу, что вызывает необходимость разграничения этих составов преступлений. Различие между ними определяется прежде всего характером примененного к потерпевшему насилия. Разбой согласно закону представляет собой нападение, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и ли здоровья, а насильственный грабеж предполагает неопасное для жизни и здоровья воздействие на потерпевшего.

Различие между разбоем и грабежом следует проводить также по моменту окончания этих преступлений. Если разбой считается оконченным с момента нападения, независимо от завладения имуществом, то для оконченного грабежа необходимо, чтобы виновный завладел чужим имуществом. При разграничении разбоя и грабежа следует учитывать способ действий виновного. Так, насилие с целью завладения имуществом, соединенное с применением оружия, всегда должно рассматриваться как разбой, независимо от характера наступивших последствий.

Из - за того, что разбой сформулирован как усеченный состав, что в
УК говорится о цели завладения имуществом, а не о похищении или хищении его, в судебной практике встречаются случаи неправильного понимания термина “ завладение “, когда имущество изымается без цели присвоения, а для временного пользования, (насильственное завладение велосипедом, чтобы покататься, отбирание автомашины, чтобы скрыться от преследования и т.п.)

Примером подобного рода может служить дело К., Т. и Б., которые причинили сторожу, охранявшему конюшню, менее тяжкие телесные повреждения при попытке взять лошадей на колхозной ферме, чтобы покататься. Органами предварительного следствия их действия были квалифицированы по пп” а” и “б” ч.2 ст.91 УК.Суд переквалифицировал их по ч.2 ст.193УК , а действия Т., кроме того- по ст.109 УК , указав на отсутствие признаков преступления, предусмотренного ст.91 УК, поскольку их Умысел был направлен не на обращение лошадей в свою собственность , а на удовлетворение желания покататься. С таким толкованием согласилась и судебная коллегия по уголовным делам Приморского краевого суда. Однако Президиум краевого суда отменил состоявшиеся по делу решения и указал в своем постановлении, что с доводами народного суда согласиться нельзя, так как разбой является оконченным преступлением с момента нападения с целью завладения имуществом и для квалификации преступления не имеет значения, каким образом виновные намеривались распорядиться в дальнейшем добытым имуществом.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР отменила это постановление президиума, как не отвечающее требованиям уголовного закона , и указала следующее : “ Как и любая иная форма хищения, разбойное нападение совершается с корыстной целью. Разбой предполагает в качестве обязательных условий совершение виновным умышленных действий, не только соединенных с насилием, опасным для жизни и здоровья лица, подвергшегося нападению, или с угрозой применения такого насилия, но и направленных на противозаконное обращение имущества в свою собственность или в собственность других лиц. Таким образом, при отсутствии умысла на незаконное обращение имущества в свою собственность или собственность других лиц нет состава разбоя” ( Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1981, №
11, с.2)Такая же позиция была высказана Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РСФСР по делу М., Т. , осужденных Ефремовским районным народным судом Тульской области за угон автомашины без цели хищения с угрозой применения к сторожу насилия , опасного для жизни и здоровья.( Сборник постановлений Президиума и определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного о Суда РСФСР 1974-1979 гг., с.264)
Ошибочность приведенной формулировки президиума Приморского краевого суда и в другом: она допускает возможность квалификации как разбоя захват имущества для его , например, последующего уничтожения, а не для обращения в свою собственность или в собственность других лиц.

Возникают некоторые сложности и при разграничении разбоя и вымогательства. В литературе и судебной практике принято считать, что при разбое угроза насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего, приводится в исполнение немедленно как только будет оказано сопротивление завладению имуществом, а при вымогательстве - в более или менее отдаленном будущем, если условие или требование передачи имущества не будет выполнено.
Решающим надо признать не это различие, а другое: именно при разбое лицо изымает имущество из владения потерпевшего, а при вымогательстве этого нет
. При разбое насилие служит средством преодоления сопротивления или попытки сопротивления изъятию имущества, при вымогательстве угроза хотя и может приводится в исполнение иногда немедленно, в случае отказа передать требуемое имущество, но не сопровождается насильственным реальным завладением его.
Так Президиум Оренбургского областного суда, рассмотрев по протесту заместителя Председателя Верховного суда дело по обвинению А. и А-ва, не согласился с квалификацией их действий по п.” а “ ч.2 ст. 162 УК, поскольку избиение И., работавшего вместе с ними на стройке, было произведено за отказ дать им 10 рублей. Президиум указал, что никаких конкретных действий , направленных не на непосредственное изъятие денег у
И. осужденные не совершили. Из дела видно, что избиение было не более или менее отдаленным будущем, спустя какое-то время после отказа, а вслед за ним , но решающим было не это, а цель и мотив избиения ( Бюллетень
Верховного Суда РСФСР , 1982 , № 10, с.14).

Допускаются ошибки и в тех случаях, когда насилие явилось актом грубого нарушения общественного порядка за отказ передать имущество, а не средством завладения или удержания. Такая ошибка была допущена Мытищинским городским народным судом Московской области по делу П., осужденного по ч.2 ст. 162 УК за то, что он из хулиганских побуждений спустя некоторое время избил соседей по подъезду за отказ дать в долг 1 руб. Как известно, хищение по предварительному сговору группой лиц будет тогда, когда в нем участвовали двое или более лиц-соисполнителей, заранее договорившихся о совместном его совершении. Применительно к разбою соисполнители - это лица, применяющие насилие или угрозы либо изымающие имущество потерпевшего. Но иногда лица, участвующие в сговоре о совершении разбойного нападения, присутствуют вместе и во время нападения, но активных действий не совершают и в физический контакт с потерпевшим не вступают. Как оценивать поведение таких лиц ? Для признания лица соисполнителем разбоя не обязательно активное применение им насилия или угроз либо завладением имущества. Лицо, присутствующее на месте применения насилия или угроз другими, тем или иным способом, умышленно демонстрирующее перед потерпевшим, что оно на стороне нападающего и тем самым осуществляющее психическое воздействие на потерпевшего, сковывающего его сопротивление должно признаваться соисполнителем разбоя.

Другое дело, когда лицо никоим образом не вступало в контакт с потерпевшим, не способствовало даже психически совершению преступления, хотя и находились около места нападения.

Такие действия, как стояние “ на страже “, ожидание в автомашине и т.п., не могут оцениваться как соисполнительство и должны квалифицироваться как пособничество при разбое. При квалификации по п.” б “ ст.162 УК имеет значение установление того,.. применялось ли оружие или иные предметы, используемые в качестве оружия. Пермским областным судом Ю. был осужден за совершение разбойного нападения по предварительному сговору группой лиц с примением предметов, используемых в качестве оружия. Ю. совместно с братом напал на ул. на Е., при этом осужденный приставил к животу потерпевшего острый длинный конец металлической расчески, угрожая убийством .Восприняв эту угрозу как реальную, и считая, что на него наставлен нож, Е. убежал, оставив свои вещи: магнитофон, хрустальные и другие предметы, которыми завладели братья Ю.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, рассмотрев дело по кассационной жалобе, приговор изменила по следующим основаниям. Деяния братьев Ю. как разбоя по предварительному сговору группой лиц и с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, по п.” а “ ч.2 ст.162 квалифицировано правильно. Вместе с тем материалами дела не установлено, что Ю. при совершении разбоя намеревался воспользоваться расческой, имитирующей нож, для причинения Е. телесных повреждений, опасных для его жизни и здоровья. В приговоре не приведены мотивы, по которым суд расценил расческу в качестве предмета, используемого в качестве оружия я. Между тем согласно разъяснению, содержащемуся в ч.2 п.9 Постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 22 марта 1966г. в случае, если виновный угрожал, заведомо негодным оружием или имитацией оружия, не намереваясь использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, опасных для жизни и здоровья, его действия (при отсутствии отягчающих обстоятельств) в этой части следует квалифицировать по ч.1 ст.
162 УК.

Исходя из этого Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда
РСФСР исключила из приговора обвинение Ю. по п. “ б “ ч.2 ст. 162 УК, считая его осужденным только по п. “ а” ч.2 ст. 162 УК (Бюллетень
Верховного Суда РСФСР, 1982, №5 , с.7 ).

Известные трудности возникают при разграничении убийства, квалифицируемого как убийство из корыстных убеждений, и убийства, совершенного по совокупности с разбоем, когда виновный и потерпевший являются членами одной семьи. Верховный Суд РСФСР предлагает учитывать при этом ряд обстоятельств: способ совершения преступления, место его совершения, взаимоотношения обвиняемого с потерпевшим, поведение виновного в момент совершения преступления и после убийства ( Сборник постановлений
Президиума и определений Судебной Коллегии по уголовным делам Верховного суда РСФСР, 1964-1972 гг., с. 226 ). Способ и взаимоотношения, степень родства могут иметь определенное значение при разграничении этих случаев, но наиболее важное следует признать поведение виновного после убийства: завладеет ли он имуществом убитого или оставляет его с намерением использовать для своих нужд в будущем. Оценка всех этих обстоятельств позволит суду решить, было ли это убийство типичным для корыстного убийства или соединенным с разбоем.

Примером правильной квалификации убийства, сопряженного с разбойным нападением, может быть дело по обвинению Г., осужденного
Горьковским областным судом по п. “а” ст.105 и пп.. “б “ и “ в “ ч.2 ст.162 УК. Проживая вместе с матерью и престарелой бабушкой , несовершеннолетний Г. договорился с владельцем о продаже ем у мотоцикла за 900 рублей, полагая, что бабушка даст на это денег, но она отказала ему
. Зная, что у бабушки имеются деньги, Г. с целью разбойного нападения взял молоток и напал на нее сзади, нанес ей три удара молотком по голове, от чего потерпевшая умерла. После совершенного убийства Г. сразу похитил 1000 рублей, принадлежащих лично бабушке, и на эти деньги купил мотоцикл.

Таким образом, необходимое условие для квалификации умышленного убийства, совершенного при разбойном нападении - наличие трех признаков: во-первых, совершения деяния путем нападения, во-вторых, с целью завладения имуществом
(похищение его) и, в-третьих, если завладение имуществом было совершено в момент убийства или непосредственно после него.

Заключение

Учитывая особую опасность такой формы нападения на граждан, как разбой, в наше время особую актуальность приобретает дальнейшее совершенствование деятельности органов внутренних дел, последовательное повышение профессионального мастерства сотрудников следственных и оперативно-розыскных аппаратов по раскрытию и расследованию разбойных нападений - в том числе в лифтах, в жилых помещениях, в подъездах, в транспорте и т.п. Особенно опасными эти преступления становятся в тех случаях, когда к их совершению причастны лица, предварительно объединившиеся в преступную группу. Тем не менее, как свидетельствуют специалисты, проблема борьбы с этими преступлениями достаточно специфична и многие ее аспекты пока не нашли должного освещения в криминалистической литературе.

Список использованной литературы.

1. Ераксин Е.В. «Ответственность за грабеж».
2. Зыербуль А.К., Смыслов В.И. «Расследование краж, грабежей, разбойных нападений».
3. Воробьёва «Разбой, вопросы его квалификации». /Советская юстиция. 1983г.

№10.
4. Гравина А. Яни С. «Правовая характеристика нападения как элемента объективной стороны разбоя». /Советская юстиция. 1981г. №7.
5. Каракетов Ю.М. «Спорные вопросы разграничения разбоя и грабежа».
6. Марцев А.И. «Ответственность за разбой». /Российский юридический журнал». 1994г. №2.
7. Юнусов А.Х. «Пути совершенствования уголовно-правовой нормы о разбоях».

/Вестник ЛГУ, серия 6, 1991г. №2.
8. Комментарий к УК РФ. Под редакцией проф., доктора юридических наук А.В.

Наумова.

Материалы судебной практики.

1. Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1990г. стр.7 №7.
2. Бюллетень Верховного Суда СССР, 1969г. стр. 23 №3.
3. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1992г. стр. 9 №9
4. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1993г. стр. 10-11 №1.

-----------------------
[1] Гравина А.Яни С. «Правовая характеристика нападения как объективной стороны разбоя «/Советская юстиция .1981 г. №7, с.19
[2] Юнусов А.Х.» Пути совершенствования уголовно-правовой нормы о разбоях
«/Вестник ЛГУ, серия 11, 1991 г., №2 , с.98
[3] Марцев А.И. «Ответственность за разбой», с.34
[4] Бюллетень Верховного Суда РФ,1993,с.10-11