Галкина Е. С.
Кто создал государство на Руси, какие корни имеет великая культура домонгольского периода? От ответа на эти вопросы зависит и видение будущего России. Конечно, ни один специалист уже не отрицает, что в процессе образования Киевской Руси и древнерусской народности участвовало несколько различных этносов, и название "Русь" имеет изначально неславянское происхождение. Кто были эти русы, как повлияли они на формирование социально-экономической и политической системы Руси — все это порождает узел пока не разрешенных до конца проблем, неразрывно вплетенных в общую картину истории Юго-Восточной Европы конца I тысячелетия от Рождества Христова. Именно изучение данной территории, особенно областей, соседствовавших с землями восточных славян, может внести некоторую ясность в вопрос об истоках Руси.
Вполне понятно, почему проблеме этнической принадлежности племени "русь" уделяется столько внимания. Ведь русы, как свидетельствуют современники событий, являлись социальной верхушкой Древнерусского государства (об этом писали и арабские географы еще в IX веке, и византийский император Константин Багрянородный —в Х в., и другие).
Норманнская концепция сейчас претендует на ведущую роль в отечественной науке. Восточная Европа VIII — X вв., согласно представлениям нынешних ученых-норманистов, была разделена на две примерно равные сферы влияния: с северных областей взимают дань варяги-норманны (они же русы), с южных — Хазарский каганат. И, казалось бы, письменные источники, современные событиям, дают для этого основания. Самый знаменитый из таких источников — "Бертинские анналы" епископа Пруденция, написанные во второй половине IX века. Анналы сообщают о прибытии в 839 году посольства византийского императора Феофила в столицу франков к Людовику Благочестивому. Вместе с этим посольством были и послы другого народа, называвшие себя "росами", а своего правителя — "хаканом". Византийский император просил своего коллегу помочь им вернуться на родину, ибо "путь, по которому они прибыли в Константинополь" был перерезан "варварскими племенами, ужаснейшими, отличающимися безмерной дикостью". Расспросив послов этого загадочного народа, Людовик узнал, что они из народа "свеонов", и заподозрил их в шпионаже.
Это свидетельство дополняет переписка императора Византии Василия I Македонянина с Людовиком II Немецким, в которой рядом упоминаются Норманнский и Хазарский каганаты. А поскольку научный мир справедливо признает, что титул "кагана" в раннем средневековье значил не меньше, чем императорский и показывал обоснованные претензии на господство в Восточной Европе, "шведско-хазарский передел" этого региона практически на 100% "обоснован".
А если добавить еще, к примеру, такую запись арабо-персидского географа Ибн Русте: "Они (русы. — Е.Г.) нападают на славян, садятся на суда, отправляются к ним, полонят их, вывозят в Хазаран и Булгар (Волжскую Болгарию. — Е.Г.), продают их; нет у них полей пахотных, так как они едят то, что привозят из земли славян". Кто еще может прийти в голову, как ни известные норманны-варяги-русы в одном лице, завладевшие северными славянскими племенами и бравшие с них дань? Юг же славянских земель находился долгое время под хазарским игом (или благотворным влиянием — как кому нравится).
Между тем, норманно-хазарская концепция, оказавшаяся в последнее время в "авангарде" исторической науки благодаря политической поддержке, имеет весьма зыбкую основу. Это в равной степени касается как норманизма, так и версии о господстве над югом Восточной Европы Хазарского каганата.
Бесспорно, хазарское историческое мифотворчество возникло не на пустом месте. Хазария привлекала исследователей очень давно. И причина — не только в знаменитом хазарском иудаизме. Восточные, византийские, западные источники, "Повесть временных лет", свидетельствовавшая о хазарской дани, еврейско-хазарская переписка — все это еще на рубеже XIX — XX веков сформировало взгляд на Хазарский каганат как на самое сильное государство Восточной Европы, в подчинении которого находились все народы, населявшие ее в VIII — IX вв. С развитием археологии появилась необходимость отыскать и "вещественные" доказательства этой гипотезе. И когда в 1900 году археолог В.А. Бабенко в селе Верхний Салтов, что на реке Северский Донец, рядом с развалинами древней белокаменной крепости раскопал могильник, принадлежавший неизвестному народу с высокой культурой, почти сразу возникло мнение о его хазарской принадлежности. Доказательств этому не было и не могло быть — наука археологии находилась в стадии зарождения. Зато был стереотип: если не "варяги" и не славяне — значит, хазары. Когда между Днепром и Доном были открыты другие поселения той же археологической культуры (она получила название салтово-маяцкой), они также приписывались хазарам.
Но уже вскоре, в свете достижений археологии и антропологии, было убедительно доказано, что основу салтовской культуры составляли никак не хазары, а аланы, предки современных осетин.
Никто не отрицает этого факта и теперь. Но миф о "северо-западной Хазарии", под которой подразумевается салтовская культура, продолжает бытовать в научном и околонаучном мире и поныне.
Кажется, письменные источники как раз подтверждают привычную хазарскую теорию. Главнейший источник — "Повесть временных лет" — гласит: "...Козари имаху дань на Поляне, и на Северяне, и на Вятичех". Подтверждает это и знаменитая еврейско-хазарская переписка X века. Хазарский царь Иосиф писал испанскому еврею Хасдаи ибн Шафруту: "Многочисленные народы ... Бур-т-с, Бул-г-р, С-вар, Арису, Ц-р-мис, В-н-н-тит, С-в-р, С-л-виюн... Все они мне служат и платят мне дань". Под последними тремя народами понимаются славянские племена (вятичи, северяне, словене).
О сообщении русской летописи речь пойдет чуть ниже. Включать же в территорию Хазарии все народы, перечисленные в послании Иосифа, неверно. Там описаны племена и земли, когда-либо вообще в истории этого каганата подчиненные ему (естественно, Иосиф был склонен преувеличить мощь своего государства, дела коего в середине X века шли совсем неважно). Следовательно, при поиске хазарской археологической культуры нужно исходить из границ собственно Хазарии, тоже, кстати, указанных в письме хазарского владыки.
В краткой редакции письма сообщается, что в западную, интересующую нас сторону Хазария простирается на 40 фарсахов пути, то есть примерно на 300 км. Пространная редакция документа, восходящая к более древнему источнику, оценивает границы еще скромнее — около 200 км. В этой пространной редакции, кроме того, в числе пограничных пунктов с запада называется Ш-р-кил, то есть Саркел (в будущем русская Белая Вежа, город в низовьях Дона).
Судя по указанному в письме Иосифа расстоянию, основная территория "яблока раздора" — салтовской культуры — область междуречья Дона и Северского Донца ни в коем случае в постоянный состав Хазарского каганата не входила. Естественно, в таком случае эта высокоразвитая культура никак не может быть признана государственной для Хазарии. Мусульманские средневековые географы тоже подтверждают вывод о скромных размерах Хазарского каганата: страна хазар представляется в арабо-персидских географических сочинениях как лежащая на реке Итиль (Волга) и Хазарском море (так называлось Каспийское море). Конечно, версия о длительном владычестве могущественной Хазарии над доброй половиной Восточной Европы опирается не только на письменные свидетельства. На археологическом материале территория Хазарии очерчивается с помощью все той же салтовской культуры, в которую искусственно включаются под видом "вариантов" различные археологические культуры, имеющие между собой не слишком много общего. Впервые объединение в одну "этнокультурную среду" населения несомненно хазарского Саркела и Верхнего Салтова произвел М.И. Артамонов. Как известно, Саркел был построен при участии специально приглашенного византийского архитектора Петроны Каматира около 835 — 839 гг. Об этом рассказывает в своем труде "Об управлении империей" византийский император Константин Багрянородный.
Население Саркела включало две большие этнические группы: оседлое земледельческое население, жившее в землянках в западной, самой доступной части крепости, и хоронившее умерших по праболгарскому обряду (в грунтовых ямах), и население с яркими признаками кочевого быта, жившее в самой цитадели. Все мужчины и часть женщин раннего Саркела времен строительства крепости по антропологическому типу тюрки. Но другая часть женского населения Саркела — сармато-аланская, явно из тех, что жили в междуречье Дона и Северского Донца.
Этот факт, прошедший мимо хазароведов, особенно знаменателен, так как в могильниках верховий Северского Донца ямные болгаро-тюркские захоронения характеризуются как могилы зависимого населения. Исходя из этого, вполне логично предположить, что люди, строившие Саркел — западный пограничный пункт Хазарии (как пишет хазарский царь Иосиф), вряд ли питали особые симпатии к салтовцам и, видимо, сознательно перешли на сторону Хазарии. Сармато-аланские женщины в Саркеле — скорее всего, пленницы.
Археологическая картина, в свете соотношения салтовской культуры и Хазарского каганата, такова: со времени появления в бассейне Донца и Дона (вероятно, это было на рубеже VII — VIII веков) салтовская культура формируется как культура сармато-аланского земледельческого населения. Близких аналогий с жителями низовий Волги и Дагестана, позволяющих объединить эти две группы в единую археологическую культуру, хотя бы на государственном уровне, нет.
Поэтому напрашивается такой вывод: в междуречье Дона и Северского Донца, на территории одной из самых высокоразвитых культур Восточной Европы, существовало самостоятельное государство, не относящееся к Хазарии. Это государство вело активную внешнеполитическую жизнь и вряд ли жило в мире с хазарским соседом. Салтово-маяцкая культура никогда не входила в состав Хазарского каганата. У нас нет ни одного свидетельства — ни письменного, ни археологического — в пользу концепции о существовании "северо-западной Хазарии". Но если между Доном и Северским Донцом существовало независимое государственное образование, то почему о нем ничего не говорят средневековые хроники, исторические и географические сочинения? Ведь ни сарматы, ни аланы в конце I тысячелетия нашей эры на этой территории не зафиксированы ни одним письменным источником. Интересно, как же называли этот народ и это государство их соседи?
Среди народов, живущих или кочующих между Волгой и Днепром, арабские и персидские географы и путешественники называли хазар, булгар, буртасов, печенегов, угров, русов и славян. По данным археологии население территории салтовской культуры из живших в то время народов наиболее близко к северокавказским аланам и болгарам. Но алан среди народов между Волгой и Днепром нет. Предположить же, что огромный и влиятельный этнополитический массив с центром в верховьях Северского Донца, Оскола и Дона был обойден вниманием дотошных восточных путешественников и торговцев, будет просто антинаучно. Значит, жителей этих земель нужно просто искать под другим именем.
Большинство этносов, упоминаемых в средневековой восточной литературе, уже давно получили достаточно четкую локализацию у востоковедов. Споры разгораются до сих пор вокруг двух народов: буртасов и русов. Что касается первого, то современники описывают его весьма и весьма скромно. Буртасы жили на реке Итиль (Волга), подчинялись хазарам.
Другое дело — русы. Именно сообщения о русах вызывают наибольшие трудности и столкновения мнений. За этим кроется длительное противостояние различных концепций происхождения Руси и попытки подвести под одну из них мощную восточную источниковую базу.
В целом восточная средневековая география наилучшим образом информирована о Русском племенном союзе. Ибн Русте, Джайхани, Гардизи, аноним "Худуд ал-алам" повествуют об одном этносе, подробно зная его обычаи и отношения с соседями. Географы осведомлены об этих русах больше, чем о славянах. Следовательно, эти русы жили ближе к Арабскому Халифату, чем славяне. Ибн Русте и его последователи пишут, что "городов в стране русов большое число, и живут в довольстве". Обряд погребения руса эти географы описывают так: "Когда умирает у них кто-нибудь из знатных, то выкапывают ему могилу в виде большого дома, кладут его туда и вместе с ним... как одежду его, так и браслеты золотые... далее опускают туда множество съестных припасов, сосуды с напитками и чеканную монету. Наконец кладут в могилу живою и любимую жену покойника. Затем отверстие могилы закладывается, и жена умирает в заключении". С этим описанием может быть сопоставлен только один обряд погребения в Восточной Европе рубежа I — II тысячелетия по Р.Х., который обнаружен археологически. Это так называемые катакомбные захоронения сармато-алан салтовской культуры.
Корпус сведений этой восточной традиции сообщает еще, что "государя своего русы называют рус-хакан", а между Волгой и Днепром было лишь три государства (так считали арабские путешественники): Рус, Хазар и Сарир. Значит, в VIII — IX веках русы не только не могли быть подчинены Хазарии. Напротив, Русский племенной союз боролся с Хазарским каганатом за гегемонию, за преобладание в Юго-Восточной Европе. Именно об этом свидетельствует титул кагана. Присвоение этого титула главой русов символизировало претензии на господство в регионе. "Каган" в раннем средневековье значило не меньше, чем "император".
Но каганом называли правителя русов не только восточные географы. Впервые это было сделано в излюбленных норманистами "Бертинских анналах" под 839 годом... Тогда о русах Подонья стало известно и в Западной Европе. Этот документ по времени первым фиксирует существование Русского каганата — задолго до призвания варягов и становления Киевской Руси. Как появилась салтовская Русь на юге Восточной Европы? Почему она исчезла почти без следа и что связывает ее с историей Древней Руси?..
Впервые народ с именем "рос" упоминается в сирийской хронике Псевдо-Захарии VI века по Р.Х. в Причерноморских степях по соседству с амазонками и другими скифо-сарматскими племенами. (Амазонки античных историков — это собирательный мифологизированный образ индоиранских кочевых племен, сохранивших традиции матриархата.)
Речь идет о сармато-аланском племени русов, родственном персам и жившем в Северном Причерноморье. Известно, что сармато-аланы издавна находились на этой территории. Античные историки тех веков упоминают об обитавшем тогда в Причерноморье племени роксолан. Первый компонент этого этнонима переводится с иранских наречий как "светлый, белый" (кстати, слово рухс обозначает это и в современном осетинском языке). "Светлый" символизирует не столько цвет, скажем, волос, а имеет социальный оттенок, показывая особенное положение племени роксолан в сарматской среде. Белый в индоарийской и иранской мифологии — цвет власти. Потом "рокс", "рухс" превратилось в "рус".
Русы объединяются во время Великого переселения народов с праболгарми из Великой Болгарии. Об этом свидетельствуют находки в данном регионе лощеной керамики, сделанной на гончарном круге, причем керамика приобретает уже характерные салтовские черты. После разгрома Великой Болгарии остатки этого конгломерата отходят к северу, в верховья Северского Донца и Дона.
К VI — VII векам относится тесное знакомство с аланскими русами и хазар, когда последние появились в Подонье и Приазовье. Они переняли тогда у русов искусство лощеной керамики и другие характерные элементы культуры. К тому же периоду, вероятно, можно отнести и указания на давнюю связь хазар и русов в сочинении "Генеалогии тюрок" (они сложились в хазаро-персидской среде в VIII — X вв.), где Хазар и Рус — родные братья.
К середине VIII века в Подонье уже складывается сильное государство со своей системой социальных отношений, развитой экономикой и обширными торговыми связями. Русы не были изначально земледельческим народом (как, например, славяне). Их предки — скифы и сарматы — кочевали в Причерноморских степях, промышляя войной и торговлей (занятия взаимосвязанные: одних грабишь, другим продаешь).
Такими и видят русов восточные географы. Они пишут о "соломоновых мечах" русов, об их походах на кораблях, об обычае оставлять имущество в наследство дочери, чтобы сын добыл себе достояние своим мечом. Сообщают о процветавшей у русов работорговле; Ибн Русте утверждает даже, что "русь не имеет ни недвижимого имущества, ни деревень, ни пашен; единственный промысел их — торговля ... мехами, которые и продают они". Известно, что русские наемники пользовались популярностью и составляли немалый процент в войсках хазарского кагана. Воинские доблести русов были широко известны не только в Юго-Восточной Европе, но и в Иране, Сирии, Средней Азии. Особенно широкий отклик слава русов-воинов получила в этнически родственном им Иране, с которым они поддерживали тесные торговые связи. Русы упоминаются в персидской средневековой поэзии как союзники или противники (бывает по-разному) излюбленного героя восточных сказаний Александра Македонского. "Из степи арабской рать к Руму повел, Войною сквозь страны цветущие шел, Вступивши с владыкою русов в союз, Румийской державою правил Филькус", — так писал в своей эпической поэме "Шахнаме" великий Фирдоуси (Филькус — это Филипп Македонский, отец Александра; Рум — Византия, Восточная Римская империя, по средневековым понятиям). Творение Низами Гянджеви "Искандер-Наме" повествует уже о самом Александре (Искандере) и тоже упоминает русов сармато-аланского происхождения: "Русские бойцы из аланов и арков ночное нападение совершили, словно град".
Через Русский племенной союз — Русский каганат пролегали важнейшие торговые пути раннего средневековья, в частности, великий Волго-Балтийский путь, определявший торговые отношения не только в Восточной, но во многом и в Западной Европе VIII — первой половины IX века. (Путь "из Варяг в Греки" начал функционировать лишь в конце IХ века). Русский каганат был одним из приоритетных торговых партнеров государств Закавказья и Средней Азии. Причем обилие кладов на территории Русского племенного союза говорит о том, что арабские серебряные монеты — дирхемы оседали здесь, что для купцов, обладавших этими богатствами, земли между Доном и Донцом были родными (в чужом краю клады обычно не зарывают). Полная противоположность в этом отношении — Хазарский каганат. Весь комплекс находок монет на нижней Волге и нижнем Донце, которые можно было бы связать с торговым движением непосредственно в Хазарии, состоит из двух небогатых кладов и нескольких монет. Хазарские иудеи занимались транзитной торговлей, и ни деньги, ни товары в больших количествах там не оседали.
Судя по находкам археологов, торговые связи салтовских русов были очень обширны. На городищах обнаруживают иранские ткани, шелк, одевался в который лишь персидский шах, товары из Хорезма, Сирии — золотую и серебряную посуду, дорогие украшения. Попадали к русам и товары из Китая и Индии: восточные рубежи Русского племенного союза находились на пересечении различных ветвей знаменитого "шелкового пути" — там находилось Правобережное Цимлянское городище — форпост русов на востоке.
Были включены русы и в торговлю по Волго-Балтийскому пути. Именно с Балтики попадает к салтовцам янтарь, из которого русы делали амулеты с символами солнца. Причем "солнечные амулеты" относятся в основном к концу VTII — первой половине ГХ века. Именно с конца VIII века начинается интенсивное движение по Волго-балтийскому пути. С запада по нему идут прежде всего балтийские славяне, с востока — салтовские купцы. Но русы, в отличие от хазар, занимались не только торговлей чужими товарами. Развитие ремесла в Подонье к началу ГХ века достигло европейского уровня того времени, а во многих случаях превосходило Западную Европу. Большой популярностью пользовалась салтовская лощеная керамика, изготовленная с помощью гончарного круга, который был тогда последним словом техники. Не менее было развито и оружейное дело. Конечно, салтовские сабли не могли конкурировать с дамасской сталью, и потому русы в глазах восточных географов оставались только торговцами и воинами.
Итак, в начале IХ века экономика Русского племенного союза находилась в стадии небывалого подъема. Появилась необходимость в собственной денежной единице. И русы, которые еще недавно золотыми и серебряными монетами украшали жен и наложниц, стали чеканить свою монету. Этот вывод можно сделать на основе находок так называемых "варварских подражаний" дирхемам, найденных в верховьях Дона и Донца. Эти "подражания" по качеству изготовления не уступали подлинным арабским монетам, но в легенде монет имелись значительные намеренные искажения, а на оборотной стороне прорисовывали рунический знак. Исследование этих монет показывает, что они были произведены на одном монетном дворе где-то в северных районах Подонья. Последние монеты были отчеканены в 837 — 838 годах.
Развивалось и политическое устройство Русского каганата. Вокруг главы русов, который в соответствии с индоиранскими религиозными традициями обладал и сакральной властью, группировалась дружина молодых воинов. Глава русов был для них и священником, и судьей (похожим был статус киевского князя Олега Вещего). Если один из русов имел иск против другого, они обращались за разрешением вопроса к главе племенного союза. Языческой религией русов, как и других индоарийских и иранских племен, было поклонение солнцу и свету. Об этом говорят и солнечные амулеты из янтаря, и древние символы солнца на стенах белокаменных городищ. Один из этих символов можно наблюдать и в современной действительности на гербе независимой Украины: это так называемый "знак Рюриковичей", первоначально изображавший один из символов солнца — парящего сокола. "Знаки Рюриковичей" — одни из наиболее распространенных граффито, встречающихся в землях ядра Русского каганата. Не зря персидский географ ал-Истахри писал о Русском каганате как об одном из трех государств Юго-Восточной Европы, имея в виду и высокую культуру. Помимо прочего, русы имели и свою письменность. Русское письмо — это средневековое осетинское (аланское), уходящее корнями в древнейшую скифо-сарматскую письменность. На аланском языке читаются и рунические надписи, найденные при раскопках салтовской культуры. Хазары же заимствовали русское письмо. Как доказал лингвист Г.Ф. Турчанинов, надписи на керамике Саркела, построенного византийцами для Хазарии в 30-е годы К века на левом берегу Дона, сделаны аланским письмом на тюркском языке.
При таком развитии социально-экономической жизни племенного союза и его культуры вполне естественны те события, что произошли на территории Восточной Европы в начале IX века. Территория салтовских русов не только стала одним из самых оживленных торговых районов Восточной Европы, русы не только приобрели свою письменность и стали чеканить собственную монету. Существенны были успехи молодого Русского протогосударства в расширении территорий. На Нижнем Дону на правом берегу реки в конце VIII века была построена крепость, известная ныне как Правобережное Цимлянское городище. Тем самым русы заняли одну из самых выгодных позиций в европейской и азиатской торговле: эта крепость стояла на пересечении двух важнейших торговых магистралей — Волго-Балтийского и "шелкового" путей. Но не только. Так Русский племенной союз вплотную приблизился к неустойчивым западным границам Хазарского каганата.
Продвигалось влияние русов и в направлении Днепра, в земли, населенные славянами. Славяне на левобережье Днепра появились именно в VIII веке. Сначала там появляется роменская археологическая культура (летописные северяне), а в конце VIII — начале IX века на Дону, в сердце Русского племенного союза, поселились племена боршевской культуры (предки вятичей). Русы-воины защищали славян от кочевников Хазарского каганата. Отношения славян и русов строились скорее на основе взаимовыгодного союза. Славяне получали доступ к свободным черноземам для занятия земледелием (система перелога, которую использовали славянские пахари, — самая эффективная по урожайности, но постоянно требующая новых земель) и надежную защиту от кочевников. Археологические материалы показывают, что этот период был исключительно мирным для славян левобережья Днепра. Русы же приобрели новую сферу политического влияния и рынки сбыта для транзитных и собственных товаров. О мирных соседских отношениях свидетельствуют совместные поселения славян и русов. На Днепре появляются поселки русских гончаров — Пастырское городище и Канцерка. Славяне Поднепровья благодаря салтовцам включились в международную торговлю, стали пользоваться гончарным кругом, у славянских женщин приобрели популярность украшения, произведенные русскими мастерами. Северяне получили от русов с рубежа VIII — IX веков связи с прикаспийскими провинциями Арабского Халифата. Благодаря торговому пути по реке Рус (Северский Донец и Средний Днепр) расцвел славянский центр на Днепре — Киев. А русы позаимствовали у славян конструкцию полуземлянок и печь (раньше в домах салтовцев был наземный очаг — еще с сарматских времен).
Как свидетельствует антропология, были часты смешанные браки между славянами и русами. И такое развитие событий вполне естественно: если у русов была кровно-родственная община со строгой иерархией и градацией родов внутри племени, то славяне жили территориальной общиной. А территориальная община принимала в свои ряды любого инородца; сила культурной традиции славян всегда оказывалась сильнее любых кровно-родственных связей пришельца, и он ассимилировался в славянской среде. Так происходило и с русами.
Но, как бы то ни было, славянские земли Днепровского левобережья вошли в зону политического и экономического влияния Русского племенного союза. Данная ситуация окончательно закрепилась в первой трети IX века с упрочением славяно-русских связей. А если вспомнить, что в то же время произошло и продвижение русов к границам Хазарии, то именно тогда Русский этнополитический союз стал каганатом в полном смысле этого слова, который в него вкладывался в раннее средневековье. То был уже действительно верховный сюзерен, имеющий основания для претензий на господство в регионе. И глава русов принял титул кагана.
Но каганат в Юго-Восточной Европе мог быть только один: ведь титул кагана приравнивался к императорскому. Русы стали опасными конкурентами Хазарии не только в экономике, но и в политике. Хазарский каганат (а точнее, его иудейская верхушка) жил торговлей и практически ничего не производил. К началу К века, по свидетельству купцов и путешественников, Хазария уже во многом зависела от русских товаров: "Преимущественная их (хазар. — Е.Г.) пища есть рис и рыба; остальное же ... привозится из Руси, Булгара (Волжской Болгарии. — Е.Г.}, Куябы". Однако Хазарский каганат в начале IX века был уже не тот, что знали русы немного ранее. В Итиле — столице Хазарии — произошли большие политические перемены, а именно иудейский переворот царя Обадии. Была проведена религиозная реформа, в результате которой хазарские иудеи были ознакомлены с Мишной и Талмудом, то есть основами классического раввинистического иудаизма (раньше в Хазарии был какой-то другой вариант этой религии). Очевидно, религиозными переменами дело не ограничилось, были и какие-то политические преобразования, которые нам не известны. Только можно сказать с уверенностью, что после этого переворота политика Хазарии резко изменилась, а звезда этого каганата ярко вспыхнула и начала медленно затухать. Конфликт между Русским каганатом и Хазарией начался, по-видимому, с разгрома последней Правобережного Цимлянского городища — военного и торгового форпоста русов на Нижнем Дону. Эта крепость по сложности планировки, развитию системы башен, устройству ворот и другим показателям не имела равных на этой территории ни раньше, ни позднее. Население было частью вырезано, частью уведено в плен; иные — болгары — перешли на сторону родственных им хазар.
После этого удачного набега (центр Русского каганата находился слишком далеко от низовьев Дона, чтобы оказать оперативную помощь) против врага с запада хазарами при непосредственной помощи Византии в 834 — 837 годах на левом берегу Дона строится крепость Саркел. Нарастающая активность русов на побережье Черного моря создала условия для создания в 30-х годах IX века византийско-хазарского альянса в области оборонительной политики против русов.
Постройкой Саркела мероприятия Хазарии и Византии против русов не ограничились. Хазарские земли между Волгой и Нижним Доном были полны кочевавшими там племенами, которые являлись вассалами Хазарии, причем Хазария тратила немало сил на удержание этих племен в подчиненном состоянии, то есть на данной территории. Наиболее сильным, многочисленным и активным среди этих племен были венгры, кочевавшие в Прикубанье. Император Византии Константин Багрянородный, проявляя поразительную и неслучайную осведомленность в событиях (это доказывает непосредственное участие Византии в интригах Хазарии вокруг Русского каганата), рассказывает о военном соглашении между хазарами и венграми, скрепленном женитьбой венгерского вождя на "благородной хазарке" иудейского вероисповедания. И хазарские правители в союзе с Византией умело направляют энергию венгерских кочевников на степи между Доном и Днепром и Северное Причерноморье, то есть на территорию, подвластную русам.
В это время, почувствовав, что несет с собой такой контакт с союзниками-вассалами Хазарии — племенами степной цивилизации, русский каганат направляет в Византию посольство за помощью, надеясь, что империя, ведущая постоянно двойственную политику, сочтет более выгодным помочь русам. Именно это посольство, отправленное около 837 года, и было принято при дворе германского императора Людовика Благочестивого в 839 году. Константинополь же действительно вел двойственную политику, сталкивая два каганата. Византия помогла Хазарии, беспокоясь за свои владения в Причерноморье, но она, конечно, не была заинтересована в появлении на месте салтовцев хазар. Поэтому посольство "народа рос" было, несмотря на очевидную безрезультатность миссии, принято с почестями.
За время долгого — три года — посольства русов венгры, прокочевав между Доном и Днепром, прошли через Киев. В "Повести временных лет" они оставили о себе лишь краткое воспоминание: "Идоша Угри мимо Киевъ горою еже ся зоветь ныне Оугорьское и пришедъше ко Днепру и сташа вежами...". Очевидно, с этой территории венгры ушли не сразу: о "подвигах" венгров на Днепре подробно, сильно приукрашивая, повествуют "Деяния венгров". После этого примерно в 850-х годах венгры ушли на поиски своей родины дальше. И если славянские земли Поднепровья сильно не пострадали от незваных гостей, то ядро Русского каганата было опустошено. Основной своей цели Хазария ненадолго, но достигла. Прежде всего перестал существовать "русский" торговый путь, следовавший из Сирии и Закавказья по Северскому Донцу, исчезли клады восточных монет по "реке Рус". Тогда-то и "наидоша Козаре" на руские и славянские земли и наложили дань, переподчинив себе те славянские племена, которые находились под влиянием салтовских русов. На этом и завершается собственно история Русского каганата на Северском Донце, ибо каганатом он уже не был. Часть населения Русского каганата покинула родину. Прежде всего это сделали род и окружение кагана — иного выхода у них не было.
Куда ушла салтовская элита — неясно. Следы ее встречаются в письменных источниках, рассказывающих о южном побережье Балтийского моря. Ведь салтовские русы были активными участниками торговли по Волго-Балтийскому пути, амулеты русов производились из балтийского чистого янтаря. В посольстве Русского каганата в Византию в 837 — 839 годах, по свидетельству "Вертинских анналов", были представители свеонов — жителей Балтийского Поморья (часто их путают со свеями — шведами).
Не исключено, что к аланской Руси на Балтике принадлежали киевские князья — Олег Вещий и Игорь. По крайней мере, ближайшей лингвистической параллелью к имени Олег является вовсе не "норманнское" Хельгу, а иранское Халег. Немало иранских имен упоминается и в договорах Руси с греками времен Олега и Игоря.
Кроме этого, в X — начале XI веках Киев еще сохранил доставшиеся в наследство от Русского каганата торговые связи с южным побережьем Балтийского моря: янтарные украшения в Киеве тогда производились из светлого балтийского янтаря, а с XII века стали использоваться уже темные местные сорта. Не исключено, что часть русов осталась в Днепровском Надпоро-жье, где и раньше были салтовские ремесленные поселения. Существование их там по меньшей мере до X века подтверждают археологи. Кроме того, "русские" названия Днепровских порогов у знатока истории Восточной Европы Константина Багрянородного имеют явные осетинские параллели. Известно, что эти названия не объясняются ни в славянских, ни в германо-скандинавских языках. Например, Эссупи обозначает "не спи", а именно в иранских языках первая гласная — отрицание.
Интересно и то, что первым делом Олега, согласно "Повести временных лет", было "разобраться" с хазарами: "Иде Олег на Северяне и възложи на них дань легьку и не дасть им Козаром дани платити рекъ азъ им противень а вам не чему". Не было ли это воспоминанием о 839 годе? Но как бы то ни было, недолго продлилось господство хазар над славянскими и другими территориями. Сил нового хазарского руководства хватило лишь на краткий стремительный взлет политического могущества Хазарии при активной поддержке Византийской империи. Потом начался длительный период медленного угасания и разложения, точку в котором поставил в 965 году киевский князь Святослав. Древнерусское государство и восточнославянское общество долго еще сохраняли связи и традиции, оставшиеся от сармато-аланских русов. Принципиально значимо, что в византийских источниках X века русы сарматских корней отождествляются с Киевской Русью. Осведомленные византийцы не могли просто путать постоянно разные племена. Здесь же можно вспомнить и упоминание о "Корсунской стране" в договоре Игоря с греками. Игорю вменяется в обязанность, с одной стороны, не покушаться на греков, а с другой — защищать их крымские поселения от внешней угрозы. Значит, права Руси на причерноморские территории признавались Византией, и права давние, "родовые".
А "знаки Рюриковичей", самые близкие аналогии которым находят археологи, раскапывая земли Русского каганата? Этот ряд можно было бы продолжать — так открывается целый неисследованный пласт в русской и восточнославянской истории политики, языческой религии, культуры.
Но важнее другое. В формировании Древнерусского государства принимали участие многие и многие народы. Такое явление — правило для раннего средневековья, и не только. А это значит, что теория о разделении Восточной Европы на хазарскую и норманнскую сферы влияния рушится при объективном анализе данных археологии и письменных источников. Скорее всего, Русский каганат на Северском Донце оставил славянам имя "Русь". Но само государство у славян Поднепровья возникло под влиянием внутренних социально-экономических и политических предпосылок. Правящая династия уже с середины X века приняла славянские имена-титулы. Уже в то время противопоставление русов славянам символизировано не два народа, а два полюса общественного устройства Древней Руси — "Землю" и "Власть".
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.portal-slovo.ru/