Проект танка поручика Г. Бурштыня
ПЕРВЫЕ ПРОЕКТЫ
Танк — это боевая машина, сочетающая в себе огневую мощь, броневую
защиту, и высокую подвижность. Современные танки представляют собой мощные
боевые машины массой в несколько десятков тонн, вооруженные пушкой калибра
105—125 мм и несколькими пулеметами, имеющие дифференцированную толщину
брони 200 мм и более. Они способны развивать по шоссе скорость свыше 60
км/ч, передвигаться в условиях бездорожья, преодолевать различные
препятствия и водные преграды.
Прежде чем приобрести эти высокие боевые и технические качества, танки
прошли сложный путь развития от тихоходных, неповоротливых и малонадежных
конструкций до современных грозных боевых машин. Появление первых из них
имело, в свою очередь, весьма длинную и сложную предысторию. Уже в том
виде, в каком танк впервые вышел на поля сражений в 1916 году, он
представлял собой качественно совершенно новое боевое средство. О
предшественниках или прототипах танка можно говорить весьма условно — в той
мере, в какой отдельные свойства, характерные для танка, были присущи тем
или иным средствам борьбы и видам вооружения на протяжении многовековой
истории развития военного искусства. Лишь к началу 20 века окончательно
сложились основные условия для появления грозной боевой машины: компактный
экономичный двигатель (появление танкового мотора стало возможным тогда,
когда уже был накоплен достаточный опыт строительства и применения
автомобильных двигателей внутреннего сгорания); движитель значительно более
высокой проходимости, чем колесный: и, наконец, прочная броневая защита.
Гусеничная паровая машина, предназначенная для военных целей, была
предложена французом Эдуардом Буйе-ном в 1874 году в его проекте
бронированного вооруженного поезда, катящегося по подвижным повертывающимся
рельсам. Проект предусматривал защиту толстой броней, экипаж 200 человек и
вооружение — 12 пушек и 4 пулемета. По расчетам изобретателя, такой поезд
должен был двигаться по любой местности со скоростью до 10 км/ч при
мощности двигателя всего в 20—40 л. с. Естественно, что столь высокие
динамические качества машины Буйена не могли быть практически осуществлены.
Вполне современные металлические гусеничные ленты получили широкое рас-
пространение на американских тракторах «Ломбард» лишь в 1904 году.
Первый зарубежный проект вездеходной бронированной боевой машины был
разработан капитаном французской армии Левассером в 1903 году, но
осуществлен не был.
В 1913 году поручик Гюнтер Бурштынь представил австрийскому военному
министерству свой проект колесно-гусенич-ного танка. На проект была
наложена резолюция «человек сошел с ума», и идеи изобретателя небыли
претворены в жизнь.
Идея создания боевой бронированной машины в России зародилась еще в 1856
году, когда в Артиллерийское отделение Военно-ученого Комитета поступило
предложение титулярного советника Г. Е. Е. «Использование бронированных
паровозов, движущихся по грунту». Однако оно было отклонено. С 1911 по
1916г. в военное ведомство России был подан целый ряд проектов
бронированных машин:
«Боевая машина» и сверхтяжелый танк Менделеева, колесный танк Лебеденко,
«Наземный броненосец» Демьянова, «Броненосный трактор» Казанского, «Земной
броненосец», «Вездеход» Поро-ховщикова и др., но по разным причинам они
также не были реализованы.
Проект тяжелого танка В. Д. Менделеева
Замечательный проект гусеничной бронированной и вооруженной машины,
впоследствии названной танком, был разработан Василием Дмитриевичем
Менделеевым (1886—1922 гг.)—младшим сыном знаменитого русского ученого Д.
И. Менделеева. В 1903—1906 годах В. Д. Менделеев учился в Кронштадтском
морском инженерном училище на кораблестроительном отделении. В годы
пребывания в училище он интересовался русским военным кораблестроением,
внимательно изучал конструкции броненосцев и крейсеров. В 1908—1916 годах,
работая конструктором на петербургских судостроительных заводах(Балтийский
судостроительный и механический, Невский и др.), он участвовал в разработке
и постройке двигателей для подводных лодок мощностью в 1000л. с., был
главным конструктором проектов подводных лодок, выполнявшихся для морского
технического комитета, и т. д.
В течение нескольких лет (1911—1915 годы) без чьей-либо помощи в
свободное от основных занятий время В. Д. Менделеев работал над проектами
боевой машины. По одному из вариантов боевая машина В. Д. Менделеева, весом
около 170 т, должна быть вооружена 120-мм пушкой, помещенной в носовой
части броневого корпуса, и пулеметом, установленным во вращающейся башенке.
Боекомплект пушки — 51 артиллерийский выстрел. Толщина броневой защиты
корпуса: лобовой части 150 мм, бортов и кормы 100 мм. Расчетная
максимальная скорость движения 24 км/час. Экипаж должен был состоять из 8
человек.
Опыт русского военного кораблестроения позволил изобретателю разработать
проект такой боевой машины, смелость конструктивных решений которой по сей
день вызывает изумление.
Детально разработанные чертежи и объемистая объяснительная записка,
содержащая подробные расчеты спроектированной боевой машины, говорят об
огромной работе, проделанной В. Д. Менделеевым.
По проекту внутри броневого корпуса, помимо двигателя внутреннего
сгорания, силовой передачи, боекомплекта и внутреннего оборудования,
размещалась и ходовая часть. В машине предполагалось установить мощный
бензиновый двигатель внутреннего сгорания. Интересно отметить, что по мысли
изобретателя бензиновые баки располагались в кормовой части машины над
днищем, в изолированных отсеках. Коробка передач была спроектирована
механическая, с четырьмя передачами для движения вперед и одной передачей
заднего хода. Имелась возможность изменять направление вращения коленчатого
вала двигателя, перестанавливая распределительные валики, что
предусматривалось конструкцией двигателя. В случае необходимости эта работа
могла быть выполнена в течение получаса. В танке предполагалось
использование пневматической подвески, которая благодаря дросселирующему
действию соединительных трубопроводов при медленных колебаниях корпуса
работала как блокированная, а при быстрых — как индивидуальная. Наличие
разработанной В. Д. Менделеевым пневматической подвески позволяло
осуществлять движение с полуопущенным корпусом, а при необходимости
прекращать движение и полностью опускать корпус на грунт. По мысли
изобретателя, полное или частичное опускание корпуса защитило бы от
вражеского огня наиболее уязвимую часть машины — ходовую часть. Ведение
огня после посадки корпуса на грунт разгружало ходовую часть от вредных
нагрузок, возникающих при стрельбе из пушки.
За рубежом идея опускания корпуса танка на грунт была реализована лишь в
1942 году в немецкой 600-мм тяжелой самоходной мортире «Тор».
Пневматические подвески появились в некоторых английских авиадесантных
танках лишь в начале второй мировой войны («Тетрарх» и «Гарри Гопкинс»).
Для переброски танка на большое расстояние по железной дороге
предполагалось использовать специальное устройство, позволявшее
устанавливать машину на железнодорожные скаты и передвигаться своим ходом
или с помощью паровоза. Автор проекта писал об этом:
«Приспособленность машины перемещаться вдоль железнодорожного пути
существенно необходима для нее, потому что если имеющиеся понтонные и
шоссейные мосты не выдерживают ее веса, то остаются железнодорожные,
которые ее вес вполне выдерживают и габарит которых больше габаритов
машины».
Чтобы облегчить управление танком, В. Д. Менделеев предлагал применить
пневматические сервоприводы для главного фрикциона, коробки передач и
механизма поворота. На случай отказа пневматических сервоприводов
предусматривались резервные механические приво-
Проект первого в мире сверхтяжелого танка В. Д. Менделеева' (рисунок
выполнен по чертежам изобретателя)
[pic]
^Н^Й-я63'^^'
Продольный разрез танка
[pic]
Вид сверху на внутреннее устройство танка
[pic]
При стрельбе из пушки корпус танка опускается на грунт
[pic]
Тактико-технические характеристики танка В. Д. Менделеева:
Масса 173,2 т; масса брони 86,46 т: масса вооружения 10,65 т; экипаж 8
чел.; длина с пушкой 13 м, длина корпуса 10 ч, высота с поднятой пулеметной
башенкой 4,45 м, высота с опущенной пулеметной башенкой 3,5 м, высота
корпуса 2,8 м; боекомплект пушки 51 выстрел: толщина брони 150 мм (лоб) и
100 мм (борта, корма, крыша), мощность двигателя 250 л. с.:
ды управления. Была разработана также механизация подачи орудийных
выстрелов, что имеет весьма важное значение для повышения скорострельности
мощных артиллерийских систем, Пулеметная башенка, которая могла вращаться
на 360°, поднималась наружу и опускалась внутрь также при помощи
пневматического устройства. Пневматика использо
валась и для облегчения регулировки натяжения гусениц.
Все пневматические устройства обеспечивались необходимым количеством
сжатого воздуха благодаря наличию специального компрессора, имевшего привод
от двигателя танка.
Интересно отметить, что предусматривались даже четыре поста управления,
позволявшие управлять машиной любому из членов экипажа в случае ранения или
гибели водителя или повреждения рычагов управления.
Менделеев в своем проекте впервые предложил противоснарядное бронирование
и дифференцированную броневую защиту.
Второй вариант боевой машины Менделеева, о котором имеются лишь
отрывочные данные, отличается увеличением калибра пушки до 127 мм, наличием
двух пулеметных башенок вместо одной и уменьшением толщины бортовой брони
до 50 мм.
Смущает в проекте только одно: насколько необходимо было в 1911 году
защищать машину столь мощной броней и вооружать столь крупнокалиберной
пушкой? Вспомним: в первую мировую войну реально действовавшие танки были
защищены значительно слабее, а калибр танковых пушек не превысил 75 мм, тем
не менее с поставленными перед ними задачами они справлялись. По своим
параметрам и внешнему виду танк Менделеева напоминает скорее подвижную
огневую точку, предназначавшуюся, по-видимому, для разрушения
фортификационных сооружений крепостей. Применение же его как танка вряд ли
было возможным из-за крайне ограниченной проходимости.
Однако все это отнюдь не умаляет заслуг талантливого русского инженера В.
Д. Менделеева. Его проект представлял собой яркую и оригинальную работу,
которую отличало большое количество смелых конструктивных решений. Часть из
них была реализована только в значительно более поздней практике
танкостроения.
«Вездеход» А. Лороховщикова — первый русский тангх
Начиная с 1914 года проекты бронированных машин, как гусеничных, так и
колесных, посыпались, словно из рога изобилия. Помимо технических
предпосылок, появилась и потребность в такого
рода боевых машинах — не будем забывать, что шла первая мировая война.
В августе 1914 года в Ставку Верховного Главнокомандующего обратился
изобретатель А. А. Пороховщиков с проектом бронированной машины —
«Вездеход». Предложение рассматривалось в Особом комитете генералом А. В.
Кауль-барсом. При его поддержке Пороховщиков попал на прием к Верховному
Главнокомандующему, которого убедили объяснения изобретателя. В принятом
решении было определено, что «Вездеход» должен быть изготовлен силами
начальника инженерных снабжений армий Северо-Западного фронта.
В Главном военно-техническом управлении необходимые чертежи, докладная
записка и смета расходов на постройку «Вездехода» не были одобрены. 24
декабря 1914 года эти материалы поступили к начальнику инженерных снабжений
армий Северо-Западного фронта, который, изучив проект, составил специальный
доклад главному начальнику снабжения армий того же фронта. В докладе
обосновывалась необходимость постройки «Вездехода» как машины, полезной в
военном деле. 13 января 1915 года постройка опытного образца «Вездехода» с
одной широкой гусеницей была санкционирована. На его изготовление
ассигновали 9960 рублей, а местом работы определили казармы ушедшего на
фронт Нижегородского полка.
1 февраля в Риге в казармах Нижегородского пехотного полка завершилась
организация мастерских: 25 солдат-мастеровых и столько же наемных
квалифицированных рабочих приступили к изготовлению «Вездехода».
На стадии предложения рассматривались два варианта — с одной и двумя
гусеницами. Так как в конструктивном и производственном отношении первый
вариант был проще, то он и был принят. Для опытного образца, на котором
должна была быть проверена правильность основной идеи изобретения, не имело
существенного значения большее или меньшее со
вершенство движителя, поэтому детально разрабатывался первый вариант. Это
был сравнительно легкий «аппарат» массой 3,5—4 т, то есть уровня танкетки.
Несущей конструкцией являлась стальная рама, к которой крепились
направляющий и три опорных (из них задний — ведущий) пустотелых барабана.
Оси направляющего барабана вводились в специальные прорези рамы и
фиксировались двумя винтами. Его перемещением вдоль прорезей регулировали
натяжку гусеницы. Кроме того, существовал дополнительный натяжной барабан,
формирующий верхнюю ветвь гусеницы, проходящую под всем днищем корпуса.
Ходовая часть закрывалась фальшбортом.
Широкая гусеница обеспечивала низкое удельное давление на грунт, хорошую
проходимость, исключала вероятность посадки днищем на препятствие; но
применение резиновой ленты признать удачей невозможно в силу ее высокой
уязвимости. Вряд ли движитель мог уверенно выдержать сосредоточенный
обстрел. Однако следует сделать поправку на высокие скоростные данные и
малые габариты машины (длина — 3,6 м, ширина — 2м, высота по корпусу —
около 1,5 м), известным образом затрудняющие ведение по ней прицельного
огня. В целом способность «Вездехода» действовать в бою маневренно сомнений
не вызывала.
Оригинальным образом производился поворот машины. По обе стороны рамы, в
ее средней части, имелись два рулевых колеса, поворачивающиеся относительно
вертикальной оси и связанные со штурвалом поворотными вилками и системой
тяг. На дорогах с твердым покрытием«Вездеход» опирался на рулевые колеса и
ведущий барабан. На слабых грунтах рулевые колеса самопроизвольно
заглублялись, и в действие вступала вся поверхность гусеницы. Таким образом
была получена своеобразная интерпретация ко-лесно-гусеничного движителя.
В качестве силового агрегата использовался автомобильный 20-сильный
мотор, смонтированный на кормовой части
•Вездеход- Пороховщикова (общий вид) •Вездеход" (продольный разрез)
[pic]
•Вездеход" на испытаниях, 1915 год. Слева А. А. Пороховщиков
рамы. Крутящий момент на ведущий барабан передавался через механическую
планетарную коробку передач и карданный вал. Следует особо отметить
конструкцию броневой защиты — она многослойная (лицевой цементированный 2-
мм стальной лист, амортизирующая прокладка из волос и морской травы, второй
стальной лист) при общей толщине 8 мм. Поражает качество формы броне-
корпуса: оно столь высоко, что невольно возникает вопрос о технологических
сложностях и трудоемкости изготовления применительно к 1915 году. Не
исключено, что именно это обстоятельство заставило Пороховщикова отказаться
в дальнейшем от столь удачного решения и, проектируя «Вездеход-
2»,обратиться к примитивному коробчатому корпусу. Кроме того, конструкция
корпуса «Вездехода» позволяла добиться его водонепроницаемости. Такая
возможность анализировалась, и в перспективе предполагалось наделить машину
амфибийными свойствами.
Водитель и командир (он же пулеметчик) размещались в средней части
корпуса, «плечом к плечу», на двух установленных рядом сиденьях. Вооружение
(1— 2 пулемета) наметили разместить в цилиндрической башне, венчающей
боевое отделение.
В реализации проекта особое опасение внушал движитель, конструкция
совершенно оригинальная. Поэтому основные усилия направлялись на сборку
ходовой части. Бронекорпус изготавливали параллельно. Его элементы
подвергались пробному обстрелу. Затем всю коробку установили на легковое
шасси и подвергли испытаниям на пулестойкость и общую жесткость.
15 мая 1915 года постройка опытного образца завершилась. На нем
смонтировали деревянный макет корпуса, а для компенсации массы в машину
уложили балластные мешки. Спустя три дня провели пробный пробег.
Выяснилось, что при движении соскакивает гусеница. На опреде
ление причины ушел месяц. После чего на внешней поверхности барабанов,
первоначально гладкой, сделали по три кольцевых направляющих желоба, а на
внутренней поверхности гусеницы — соответственно три центрирующих выступа.
20 июня 1915 года на официальных испытаниях комиссия отметила хорошую
проходимость машины, ее маневренность, высокие разгонные качества и
скорость около 25 верст/час и в соответствующем акте № 4563 зафиксировала:
«...Оказалось, что означенный «Вездеход» легко идет по довольно глубокому
песку со скоростью около двадцати пяти верст в час; в дальнейшем «Вездеход»
перешел на среднем ходу канаву с пологими откосами шириной по верху 3 метра
и глубиной около 1 аршина... Все значительные выбоины и значительные
неровности поверхности «полкового двора», где производились испытания,
«Вездеход» брал легко на полном ходу. Поворотливость вполне
удовлетворительная; в общем «Вездеход» прошел по грунту и местности,
непроходимым для обыкновенных автомобилей».
Доводка «Вездехода» производилась в Петрограде. 29 декабря была
достигнута скорость порядка 40 верст/час. К этому времени было
израсходовано 18000 руб. Дело сулило успех, но... военные прекратили
финансирование работ. В этой связи нередко ссылаются на преступное
равнодушие и бюрократизм. Однако шел 1916 год, в самом разгаре была первая
мировая война, и боевые действия приобрели затяжной позиционный характер.
Объективно «Вездеход», обогнавший свое время, оказался «не кстати». Ожидать
от скоростной, высокоманевренной машины эффективной работы на многорядных
проволочных заграждениях не приходилось. Для этих целей она явно не
годилась. Требовался специальный танк — позиционный. И достаточно было Н.
Лебеденко подать заявку на колесную боевую машину прорыва, как с
высочайшего благоволения императора
Николая II он получил необходимые силы и средства для осуществления своего
проекта.
Итак, несмотря на положительные результаты испытаний, работы по
усовершенствованию опытного образца «Вездехода» были прекращены. Главное
военно-техническое управление приняло все меры по срыву успешного
завершения опытных работ и организации промышленного производства танков в
России. На различные предложения о дальнейшей судьбе «Вездехода» начальник
Главного военно-технического управления отвечал следующими характерными
резолюциями: «Почему мы вмешались в это дело?», «Для чего он нам?» (на
предложение о передаче «Вездехода» в Главное военно-техническое
управление). С декабря 1915 и по октябрь 1916 года шла бюрократическая
переписка, были заторможены все работы над «Вездеходом».
Подлинные чертежи первого «Вездехода» А. А. Пороховщикова еще не удалось
разыскать. Сравнительно недавно были обнаружены документы, по которым
удалось восстановить в основных чертах историю его постройки, а также были
найдены фотоснимки машины, сделанные во время ее испытаний.
В сентябре 1916 года в русской печати появились первые сообщения о
применении англичанами нового оружия — «сухопутного флота». Эти сообщения
были напечатаны в газете «Новое время» № 14568 от 25 сентября (по старому
стилю) 1916 года и в «Петроградской газете» № 253. В связи с этими
сообщениями в газете «Новое время» № 14572 от 29 сентября (по старому стилю
) 1916 года появилась статья «Сухопутный флот — русское изобретение»,
которая вскрыла неприглядную роль Главного военно-технического управления в
задержке работ по созданию в России нового оружия — боевых вездеходных
машин.
Вскоре после выступления в печати последовал запрос в государственную
думу о проведенных мероприятиях по обеспечению русской армии танками. Под
давлением общественного мнения начальник Главного военно-технического
управления санкционировал проектирование усовершенствованного «Вездехода» —
«Вездехода-2», или, как его еще обозначали для отличия от предшественника,
«Вездеход 16г.» Проект был вскоре закончен и 19 января 1917 года поступил в
броневой отдел автомобильной части Главного военно-технического управления.
Его экспертиза и обсуждение затянулись на срок более десяти месяцев.
Помимо проекта была выполнена модель «Вездехода-2». Сохранившиеся
документы позволяют получить довольно полное представление об его
устройстве. Ходовая часть «Вездехода-2» сочетает элементы ходовой части
автомобиля и
гусеничного трактора. Резиновая бесконечная лента, расположенная под днищем
корпуса, охватывает четыре подрессоренных барабана. Задний барабан связан
цепью с силовой передачей и является ведущим. На одной оси с ним жестко
посажены автомобильные колеса, имеющие больший диаметр, чем барабан.
Передний барабан, снабженный пружинным устройством, приподнят, что улучшает
преодоление препятствий. На одной оси со вторым барабаном посажены передние
колеса, с помощью которых (как у автомобиля) выполняются повороты.
При движении по дороге с твердым покровом «Вездеход-2» опирался на грунт
только колесами и двигался, как автомобиль; гусеница перематывалась
вхолостую. На рыхлой почве колеса погружались в грунт, гусеница садилась на
грунт и начиналось движение на гусеничном ходу. Поворот и в этом случае
осуществлялся с помощью тех же колес, что и при движении на колесном ходу.
Броневая защита предусматривалась толщиной в 8 мм. Вооружение состояло из
3 или 4 пулеметов. 2—3 пулемета должны были устанавливаться в башне весьма
оригинальной конструкции,допускавшей независимую наводку на цель каждого
пулемета отдельно.
Двигатель и трансмиссия, а также системы, обеспечивающие их работу,
размещались в кормовой части корпуса. В носовой части корпуса находилось
отделение управления, а посередине — боевое. Предусматривалась специальная
перегородка между боевым отделением и отделением силовой установки. Для
осмотра и обслуживания двигателя в перегородке имелись люки.
19 октября 1917 года Автомобильный комитет ГВТУ, куда поступил на
рассмотрение проект «Вездехода-2», признал конструкцию «недостаточно
разработанной, а посему затраты казны по выполнению проекта в настоящем его
виде излишними».
Колесная боевая машина Н. Н. Лебеденко
28 сентября (11 октября) 1916 года Генеральный штаб русской армии получил
телеграмму от своего военного агента в Англии с описанием тактико-
технических характеристик британских танков. Эта по существу первая
попавшая в Россию конкретная информация о зарубежных работах по созданию
танков поступила в Главное военно-техническое управление 20 ноября. На
документе стоит историческая резолюция генерал-лейтенанта Милеанта: «21
.XI. Таких чудовищ мы делать не будем, так как у нас есть свое подобное».
Что имел в виду начальник ГВТУ? Из всех известных ныне конструкций того
периода такому определению соответствует
только колесная боевая машина Н. Лебеденко. Однако следует заметить, что
большая часть фондов Военно-исторического архива до сих пор не введена в
оборот. Возможно, будущих исследователей ждут интересные открытия. Ведь
буквально все известные проекты разработаны частными лицами, и не
исключено, что афиширо-вание этих конструкций служило прикрытием глубоко
засекреченных работ. Некоторые документы наводят на мысль, что работы по
созданию танков в России носили более широкий характер, чем принято
считать. Необходимо, по крайней мере, объяснить, почему эксперты ГВТУ так
квалифицированно, с очевидным знанием дела, уничтожающе критиковали проекты
авторов-одиночек.
Приватная лаборатория по военным изобретениям инженера Н. Лебеденко
(впоследствии Опытная лаборатория военного министерства, руководимая
капитаном Лебеденко) находилась в Москве в двухэтажном особняке князя
Щербакова на Садово-Кудринской улице. В 1914 году, взявшись организовать по
заказу военного ведомства разработку бомбосбрасывающего прибора для
самолетов «Илья Муромец», Лебеденко, имея при себе рекомендательное письмо
председателя Земского союза князя Львова, обратился к Н. Жуковскому с
просьбой рекомендовать специалиста, способного выполнить необходимые
расчеты. Жуковский указал на своего племянника — студента МВТУ Б. Стеч-кина
(будущий академик, видный ученый в области гидроаэромеханики и
теплотехники), который с декабря начал работать на Лебеденко. Вскоре
понадобился конструктор, и к работе привлекается еще один племянник
Жуковского, тоже студент МВТУ — А. Микулин (будущий академик, выдающийся
конструктор авиационных двигателей).
Таким образом Лебеденко сформировал «мозговой центр» лаборатории.
Опираясь на него, он смог реализовать идею высококолесной боевой машины, на
которую его навели арбы, увиденные на Кавказе. Однажды Лебеденко пригласил
Ми-кулина и, взяв подписку о неразглашении тайны, спросил: «Согласны ли вы
разработать чертежи изобретенной мной машины? При помощи таких машин в одну
ночь будет совершен прорыв всего германского фронта, и Россия выиграет
войну...»
Лебеденко поставил задачу, заинтересовавшую Микулина с инженерной точки
зрения. Предстояло спроектировать боевой аппарат массой 2,5 тыс. пудов (40—
44 т) в виде гигантского орудийного лафета с диаметром ходовых колес 9 м и
скоростью их вращения 10 об/мин при большом крутящем моменте, как известно,
обратно пропорциональном числу оборотов. Предполагалось, что при этих
параметрах машина без труда одолеет окоп, ров, вертикальную стенку,
раздавит избу и т. п.
В течение минуты «колесница» покрывала 28 м, что равнялось скорости около
17 км/ч (ряд источников указывает на расчетную скорость до 4 км/ч).
Обращают на себя внимание разработанные Микулиным оригинальная силовая
передача и элементарно разрешенная проблема редукции высокооборотного
двигателя (передаточное отношение равно 250!). Каждое ходовое колесо
приводилось в движение своим собственным мотором «Майбах» мощностью 240л.
с. при 2500 об/мин. Эти моторы были сняты с подбитого «Цеппелина». Колесо с
тангенциальными спицами, рассчитанное на прочность Жуковским, имело
тавровое сечение. К полкам тавра, покрытым древесиной, посредством
железнодорожной рессоры прижимались два обрезиненных катка (автомобильных
колеса), которые, вращаясь навстречу друг другу, проворачивали за счет
трения ходовое колесо. Катки связывались с валом двигателя через конические
шестеренчатые пары. В случае заклинивания ходового колеса на каком-либо
препятствии катки, пробуксовывая по ободу, выполняли функцию
предохранительной муфты. Управление по курсу производилось при помощи
задней направляющей тележки, на которую опиралась хвостовая станина.
Предусматривалось, что к фронту машина будет доставлена в разобранном
виде большими секциями и собрана на болтах. Вооружение: два орудия и
пулеметы.
Общий расчет конструкции «Нетопыря» (так с некоторой долей сарказма
именовали машину проектировщики) проводил Стечкин. Рабочий проект
выполнялся инженерами-мостовиками.
Была изготовлена масштабная деревянная копия машины с 30-см
никелированными колесами и приводом от граммофонной пружины. Модель,
помещенную в шикарный красного дерева ларец с золочеными застежками,
представили князю Львову, затем военному министру. В итоге Лебеденко
добился высочайшей аудиенции. Модель сия возымела на Государя потрясающее
действие. Более получаса самодержец всея Руси и изобретатель ползали по
коврам «аки дети малые», умиляясь прыткости игрушки, борзо перекатывавшейся
через разбросанные по полу толстые тома «Свода законов Российской империи»,
извлеченные тут же из кабинетного книжного шкафа. В конечном счете Николай
II попросил оставить ему модель и повелел открыть счет на финансирование
проекта.
Лебеденко создал акционерное общество и приступил к постройке машины.
Общая сумма затрат составила 210000 руб. Основное бремя расходов несли
«Союз городов» и ГВТУ. Сборка деталей корпуса «Мастодонта» (бытовало и
такое название) осуществлялась в манеже у Хамовнических казарм, а
изготовление ходовых колес — недалеко от
Дмитрова. Работы велись в режиме строгой секретности.
Трудности военного времени внесли свои коррективы — толщина получаемого
листового материала превышала расчетную, из-за чего масса машины
увеличилась в 1,5 раза. Мощность «Майбахов» в этой связи вызывала сомнения.
В глухом лесу под Дмитровом, в районе станции Орудьево, в 60 км от Москвы
расчистили монтажную площадку, обнесли ее колючей проволокой, подвели
узкоколейку. Охрану участка несли казачьи разъезды. Сборка машины началась
в конце июля 1915 года под руководством Мику-лина и выполнялась посекционно
подобно тому, как это предполагалось делать на фронте. В августе, в
присутствии представителей армии, приступили к ее испытанию. Микулин
поднялся по трапу и занял место водителя, Стечкин запустил моторы.
Гигантские колеса начали медленно поворачиваться. Машина пошла, сломав, как
спичку, близстоящую березу. Сквозь амбразуру Микулин хорошо видел, как все
собравшиеся зааплодировали, солдаты дружно закричали «ура!!!". Пока
двигались по гати, а это метров десять, все шло нормально, но только вышли
на мягкую почву, задняя
тележка попала в канаву и «Мастодонт» встал как вкопанный. Двигатели
натужно ревели, колеса проворачивались, но мощности, чтобы «сняться с
якоря», не хватало. На том, собственно, все и закончилось. Было ясно, что
необходимо увеличить диаметр катков направляющей тележки и иметь минимум
300-сильные моторы.
Разработку такого двухтактного двигателя под индексом АМБС Микулин и
Стечкин проводили в 1916 году на средства военного ведомства. Опытный
образец готовила фирма «От и Везер» в Замоскворечье. Сборку производили в
МВТУ. Время работы при первом запуске составляло 1—1,5 минуты, после чего
двигатель вышел из строя — гнулись шатуны, деформировался корпус.
Вскоре по решению технической комиссии, наблюдавшей за постройкой машины,
прекратилось выделение средств, обещанных на доводку конструкции: во-
первых, двигатель АМБС требовал очень длительной доводки; во-вторых,
своевременно оценили чрезвычайную уязвимость машины на поле боя. «Царь-
танк» (существовало и такое название по аналогии с «Царь-пушкой») по сей
день является самой крупногабаритной боевой машиной
из когда-либо сооруженных в практике мирового танкостроения. Не нужно
обладать богатой фантазией, чтобы представить последствия картечного залпа
по ступицам ходовых колес или сосредоточенного шрапнельного обстрела.
Причем даже незначительное повреждение колес грозило надолго вывести машину
из строя. Перечень непреодолимых недостатков конструкции дополняют высокое
удельное давление на грунт и невозможность ведения стрельбы в секторах,
перекрытых ходовыми колесами.
Еще не один год растаскиваемая на куски, единственная в своем роде,
боевая машина одиноко стояла в лесу, пока в 1923 году не была окончательно
сдана на слом.
Идея высококолесной боевой машины в первые годы мировой войны была
довольно-таки распространенной, поскольку устройство колесного движителя
проще гусеничного, он более надежен, требует меньшего расхода мощности при
осуществлении поворота машины. В январе 1915 года майор службы морской
авиации (РМАЗ) британского Адмиралтейства Хетерингтон представил проект
«Сухопутного крейсера», концептуально созвучного идее Лебеденко. Гигантская
(длина 30 м, ширина 24 м, высота 14 м)
[pic]
Колесная боевая машина Лебеденко образца 1915 года
[pic]
[pic]
[pic]
трехколесная машина с диаметром колес 12 м несла три башни из 75-мм брони,
в каждой из которых предполагалось установить по две 4-дюймовые пушки. При
расчетной массе 300 т, с 800-сильным дизелем и электрической трансмиссией
она, по расчетам, должна была развивать до 13 км/ч, преодолевать
препятствия высотой до 6 м и преодолевать вброд реки глубиной до 4,5 м.
Проверочные расчеты показали, что масса исполина составит около 1000 т, а
скорость не более 3 км/ч. Но главное — его живучесть не выдерживала никакой
критики.
Таким образом, за исключением «Нетопыря» и американского трехколесного
опытного парового танка 1918 года, разработки не выходили за рамки
проектного предложения.
Другие проекты боевых машин, предложенные в 1915—1917 годы
В России над созданием боевых вездеходных машин в 1915—1917 годах
независимо друг от друга работали многие талантливые изобретатели.
В начале 1915 года изобретатель Александр Васильев закончил разработку
проекта и изготовление модели гусеничной боевой машины. Ее бронирование и
вооружение изобретатель предлагал принять такими же, как у «больших
бронеавтомобилей». Машина должна была преодолевать вертикальные
препятствия, равные четверти ее высоты, и рвы, равные трети ее длины.
Технический комитет Главного военно-технического управления, рассмотрев 17
марта 1915 года проект и сопутствующие предложения о внедрении гусеничного
движителя в армию, отказался поддержать изобретателя и вынес следующее
решение: «Технический комитет признал, что предлагаемое приспособление г-на
Васильева для военного ведомства не применимо».
Трудно найти документ, более наглядно показывающий ограниченность и
недальновидность высокопоставленных военных чиновников царской России.
В январе 1917 года Васильев, ознакомившись с появившимися в печати
фотографиями английских танков, с горечью писал военному министру: «...По-
корнейше прошу расследовать это дело, почему изобретение русское остается
без результатов, а точно такое у иностранцев производит сенсацию».
В июле 1915 года полковник Гульке-вич подал начальнику Главного
артиллерийского управления рапорт, в котором доказывал необходимость
создания бронированной боевой гусеничной машины, вооруженной легкой пушкой
и несколькими пулеметами: «...Бронированные автомобили, которыми до сих пор
единственно пользовались для установ
ки пулеметов, имеют тот недостаток, что
не могут проходить по всяким дорогам и тем более проходить через
проволочные заграждения и их уничтожать; между тем имеется... «гусеничный
трактор», который специально предназначен для передвижения по всякому
грунту, даже по вспаханным полям. Его специальная конструкция...
соответствует еще одному важному предназначению: разрывать и затаптывать в
землю проволочные заграждения».
Предлагаемую боевую машину изобретатель называл «самодвигатель».
Рекомендуя начать необходимую опытную работу, он писал: «Если опыты дадут
вполне блестящие результаты, необходимо приступить немедленно к массовому
производству предложенных мною бронированных и вооруженных самодвигателей
по расчету не менее 40 экземпляров на корпус, дабы ни под каким видом не
выпускать в действующую армию один или два аппарата, так как противник
может воспользоваться и изготовить их еще в большем числе и размере, чем
мы».
В своем рапорте изобретатель не только доказал целесообразность создания
танка и наметил его характеристику, но и указал условия, необходимые для
успешного применения нового оружия (массовость, внезапность), а также
предусмотрел организационные формы (не менее 40 машин на корпус). Весь
комплекс вопросов, связанных с созданием танка, был разработан
изобретателем раньше, чем это было сделано за рубежом.
Сознавая невозможность организации специального производства подобных
машин в царской России, Гулькевич предполагал бронировать уже готовые
гусеничные тракторы. Так как для своих опытов изобретатель не смог получить
такие
Проект 20-тонного танка 1915г
тракторы, то он вынужден был ограничиться созданием полугусеничных
бронеавтомобилей. Особенностью полугусеничных бронеавтомобилей Гулькевича
являлось применение металлических гусениц, наличие силовой передачи не
только к гусеничному движителю, но и к передним колесам.
В 1915 году на одном из заводов был разработан проект танка со следующей
характеристикой: вес 20 т, экипаж 4 человека, вооружение 107-мм пушка и
крупнокалиберный пулемет, броня 10— 12 мм, максимальная скорость 7 км/час,
мощность двигателя 200 л. с, Характерная конструктивная особенность:
наличие упругой подвески.
Представленный в Главное военно-техническое управление 10 августа 1916
года этот проект, как и все аналогичные предложения-, не получил
необходимой поддержки.
Имеются сведения и о другом проекте, разрабатывавшемся в то же время. По
этому проекту танк («бронированный трактор большой мощности») должен был
иметь следующие данные: вес 12 т, скорость до 12 км/час, вооружение 75-мм
пушка и пулемет.
Все вышеперечисленные работы характерны тем, что танк проектировался как
гусеничная машина, агрегаты которой либо должны были специально
изготовляться, либо могли использоваться из числа применяемых в автомобилях
и тракторах.
Боевую машину высокой проходимости стремились получить также, создав
полугусеничные бронеавтомобили. В 1913 году полугусеничные автомобили
Русско-Балтийского завода испытывались в зимних условиях(движение по
обледенелой дороге, глубокому снегу и т. д.). Испытания показали
целесообразность приме-
[pic]
[pic]
Пушечный бронеавтомобиль Путиловского завода (1914 г.) Полугусеничный
бронеавтомобиль Путиловского завода (1916г.)
нения полугусеничных автомобилей для
нужд армии.
Зимой 1914—1915 года выявилась полная непригодность бронеавтомобилей для
действий в зимних условиях. В 1915 году дается официальное заключение о
том, что движение автомобиля по снегу лучше всего обеспечивает
приспособление, примененное Русско-Балтийским заводом для полугусеничных
автомобилей.
В связи с этим в 1915 году для русской армии на Путиловском заводе были
заказаны бронированные и транспортные полугусеничные автомобили.
Во время испытаний в августе 1916 года в окрестностях Петрограда
полугусеничный бронеавтомобиль развил скорость до 40 км/час. Он свободно
передвигался по целине и проходил кочковатое болото. В том же году
полугусеничный бронеавтомобиль был испытан пробегом почти на 1500 км,
результаты пробега были весьма удачными. В трудных дорожных условиях
средняя скорость движения равнялась 9— 10 км/час, при движении по хорошей
дороге 20—22 км/час. Вес этого полугусеничного бронеавтомобиля был равен
5,3 т. Остальные данные были такие: вооружение 2 пулемета, броня 7 мм,
экипаж 5 человек. Броня защищала бронеавтомобиль от обычных пуль при
стрельбе с расстояния свыше 50 шагов. Для увеличения проходимости
полугусеничные бронеавтомобили были оборудованы дополнительными
приспособлениями, позволявшими им преодолевать окопы.
В октябре 1916 года Путиловский завод построил оригинальную башню для
бронеавтомобиля, установка пулемета в которой позволяла вести огонь как по
наземным, так и по воздушным целям. Башни этого типа решено было установить
на 30 полугусеничных бронеавтомобилях из числа 60 заказанных заводу осенью
1916 года. Построены они были уже после Октябрьской социалистической
революции. Некоторые из этих полугусеничных бронеавтомобилей были успешно
использованы при обороне Петрограда осенью 1919 года.
Следует отметить, что полугусенич
ные бронеавтомобили в некоторых официальных документах 1916—1917 годов
рассматривались как «русский тип танка». Действительно, в свое время (1919—
1920 годы) полугусеничные бронеавтомобили выполняли задачи легких танков
даже более успешно, чем могли их выполнять, например, французские легкие
танки, значительно уступавшие русским машинам в подвижности.
Успешные результаты испытаний полугусеничных бронеавтомобилей обусловили
принятие решения (осенью 1916 года) о переоборудовании бронеавтомобилей
всех основных марок в полугусеничные. Однако вследствие развала и
неразберихи в военном производстве никаких мероприятий по реализации этого
решения не было предпринято.
Помимо создания полугусеничных бронеавтомобилей, были проделаны и другие
работы по улучшению проходимости бронеавтомобилей, приданию им способности
преодолевать проволочные заграждения.
В декабре 1915 года офицер 7-го автоброневого дивизиона Юго-Западного
фронта штабс-капитан Поплавко предложил конструкцию бронеавтомобиля,
броневой корпус которого был приспособлен для разрушения проволочных
заграждений. Повышенная проходимость обеспечивалась использованием шасси с
четырьмя ведущими колесами. Бронеавтомобиль такого типа был вскоре построен
и испытан. Благодаря специальной форме корпуса автомобиль, двигаясь со
скоростью 5—6 км/час, ломал и выворачивал колья, рвал проволоку и с помощью
особого возимого на нем моста переходил через канавы и траншеи. Поплавко
был вызван в Петроград, где под его руководством был изготовлен
бронеавтомобиль, который испытывался в июле 1916 года на Ижорском полигоне.
Испытание проводилось после дождя на глинистом и частично торфяном грунте,
Бронеавтомобиль преодолел проволочное заграждение в 5 рядов (колья высотой
1— 2 метра) и заграждение из рогаток, пере
плетенных колючей проволокой. После испытаний военное министерство заказало
30 бронеавтомобилей этой конструкции. Сформированный из них особый
автоброневой дивизион в октябре 1916 года был отправлен на Юго-Западный
фронт.
В начале 1915 г. изобретатель В. А. Казанский предложил создавать боевые
вездеходы в виде вооруженных пулеметами бронированных колесных тракторов,
предназначавшихся для разрушения проволочных заграждений. По мнению
изобретателя, для обеспечения необходимой проходимости следовало применять
на тракторах широкие колеса большого диаметра. Он писал: «Скорость таких
тракторов может быть доведена до 15—20 верст в час, хотя это и не имеет
большого значения, так как эти сухопутные броненосцы предназначаются для
прорыва фронта и вслед за ними непосредственно должна следовать пехота».
Кроме того Казанский намеревался поставить на свой трактор такую броню,
которая не пробивалась бы снарядами полевой артиллерии. Предложение
Казанского осталось нереализованным.
В декабре 1915 года поручик Быковец предложил разрушать проволочные
заграждения тяжелым бронированным трактором на 8 ведущих колесах. Было
проведено испытание по разрушению проволочных заграждений колесным
трактором, который весил около 10 т и имел двигатель в 65 л. с. Трактор был
пущен задним ходом на специально построенные проволочные заграждения,
которые и были им разрушены.
Для характеристики косности и рутинерства, с которыми приходилось
сталкиваться русским изобретателям в то время, весьма характерно заключение
комиссии, проводившей это испытание. Ее выводы были следующие: «...от
способа уничтожить проволочную сеть массою дорогого металла в виде трактора
надлежит отказаться. ...Тяжелый трактор может сминать проволочное
заграждение, но добраться такому трактору по изрытому снарядами пахотному
полю под ар-
[pic]
[pic]
Бронеавтомобиль Русско-Балтийского завода (1914 г.) был первой
бронированной машиной отечественного производства, поступившей на
вооружение русской армии
Бронеавтомобиль конструкции штабс-капитана Мгеброва (1914 г.) выгодно
отличался от других подобных боевых машин наклонной установкой броневых
листов
тиллерийским огнем противника... при скорости движения от 6 до 8 верст
представляется едва ли возможным».
Заключение комиссии по предложению Быковца было переслано в технический
комитет Главного военно-технического управления, который на одном из своих
заседаний его «принял к сведению».
23 ноября 1916 года комиссия по броневым автомобилям рассматривала модель
и чертежи броневой машины весом около 10т, спроектированной инженером
Яковлевым. Ее главной конструктивной особенностью являлось наличие
двенадцати ведущих колес. Толщина брони основных листов корпуса была 9 мм;
вооружение 6 пулеметов. Машина могла двигаться по неровному грунту и
преодолевать различные препятствия. Рассмотрев проект, комиссия не приняла
никакого решения и ограничилась формальной отпиской.
Позднее, в октябре 1917 года, рассматривался проект боевого самохода,
созданный солдатом Кириченко. Особенностью этого проекта являлось
использование в качестве движителя шагающего механизма.
13 августа 1915 года технический комитет ГВТУ «зарезал» проект «Земного
броненосца»; 5—6 соединенных между собой катков большого диаметра, из
которых 2—3 отводились под силовое отделение, а остальные, как и
расположенные над катками бронеплощадки, несли в , себе вооружение,
прислугу и боезапас. Не менее внушительно должна была выглядеть «Улучшенная
черепаха» массой около 200 т с ходовыми катками диаметром от 2,5 до 6,6 м,
20—30-мм броней, двумя 8-дюймовыми гаубицами, несколькими пушками меньшего
калибра, десятью пулеметами и 300-сильным двигателем.
В связи с появлением военной авиации и ее быстрым развитием на одно из
первых мест выдвинулось создание зенитных установок, поэтому в годы,
предшествовавшие первой мировой войне, на Путиловском заводе
разрабатывалась конструкция самоходной зенитной 76-мм
пушки, устанавливаемой на шасси грузового автомобиля. Производство этих
пушек началось с 1914 года.
Большой вклад в дело создания самоходной артиллерии внес известный знаток
стрелкового дела генерал Н. М. Филатов. /января 1916 года он представил
рапорт «О пушечных бронеавтомобилях». В этом рапорте генерал Филатов
обосновал необходимость установки полуоткрытых пушек на бронеавтомобили
неполного бронирования, т. е. обосновал конструктивное решение установки
вооружения и конструкции броневой защиты одного из типов самоходной
артиллерии.
В том же 1916 году под руководством генерала Филатова были спроектированы
и построены самоходные орудия иного типа. 3-дюймовые (76,2-мм) противо-
штурмовые пушки установили на трехколесные и четырехколесные автомобильные
шасси. Строились они в мастерских офицерской стрелковой школы, а
испытывались в Ораниенбауме (ныне г. Ломоносов) 13 октября 1916 года. Их
главной конструктивной особенностью являлось применение откидного сошника
для поглощения силы отдачи орудия. Применение сошника было одобрено
комиссией, проводившей эти испытания, Позднее спроектировали и начали
строить такого же типа установку 42-линейной пушки на базе шасси
бронеавтомобиля с четырьмя ведущими колесами.
Отсутствие гусеничных тракторов вынуждало использовать автомобильные
шасси в качестве базы для этих самоходных орудий. Колесный движитель,
естественно, не мог обеспечить им высокой проходимости, что и являлось их
недостатком.
В начале 1917 года в Главном военно-техническом управлении обсуждался
подробно разработанный проект перевода артиллерии русской армии на
тракторную тягу. В этом проекте было дано и теоретическое обоснование
необходимости широкого внедрения гусеничного движителя в артиллерию.
Применительно к основной цели проекта были определены желательные типы
тракторов. Была так
же обоснована целесообразность введения самоходных гусеничных лафетов.
Проект, намного опережавший экономические возможности тогдашней России,
остался нереализованным.
В 1914—1916 годах русские изобретатели решили многие частные
конструктивные вопросы в области бронетанковой техники.
В 1914 году братья Бажановы изготовили и успешно испытали колеса с
внутренней амортизацией, предназначавшиеся для бронеавтомобилей и
артиллерийских орудий, но изобретение не было оценено по достоинству.
Только в 1939 году на серийном советском тяжелом танке КВ были применены
опорные катки с внутренней амортизацией.
Изобретатель А. Л. Чемерзин в 1914 году впервые применил перископический
смотровой прибор для бронеавтомобиля.
1 июня 1915 года инженер Василий Ребиков предложил двухъярусное
расположение башен для бронеавтомобилей. На главной вращающейся башне он
предложил установить еще одну башню, вооруженную пулеметом. Башням
обеспечивалась возможность поворачиваться независимо одна от другой.
Изобретатель выполнил несколько проектов установки вооружения
бронеавтомобилей, но ни один из них не был реализован. Размещение
вооружения, предложенное Ребиковым, представляло безусловный интерес на
одном из этапов танкостроения.
Повышение точности огня боевых машин давно привлекало внимание русских
изобретателей. Как известно, на точность огня с ходу наиболее
неблагоприятно сказываются вертикальные и горизонтальные угловые колебания
корпуса. Вредное влияние этих колебаний может быть значительно
нейтрализовано стабилизаторами вооружения или корпуса.
В августе 1916 года одна из петроградских фирм предложила одноплоскостной
электрогироскопический стабилизатор для пушечного вооружения
бронеавтомобилей. Это была первая попытка повысить точность стрельбы
бронеавтомоби-
лей с ходу введением стабилизации вооружения в вертикальной плоскости.
Военное министерство отказалось от стабилизатора, признав его медленно
действующим. Однако никаких работ по его усовершенствованию не было
проведено.
Привлекало внимание изобретателей и создание плавающих боевых машин. Выше
указывалось, что первый русский опытный танк «Вездеход» был задуман не
только как машина высокой проходимости, но и как плавающая. В 1916 году
изобретатель И. И. Чайковский представил в Главное управление
кораблестроения предложение о постройке плавающего бронеавтомобиля. После
рассмотрения его докладной записки было принято следующее решение: «...В
бронированном автомобиле, могущем двигаться по воде, морское министерство
надобности не встречает».
Не находили необходимой поддержки у царских чиновников не только
принципиально новые работы, но и мероприятия, направленные на повышение
боеспособности уже существующей боевой техники, например бронеавтомобилей,
Известно, что неудовлетворительная вентиляция боевого отделения (очистка от
пороховых газов) значительно снижает практическую скорострельность
вооружения боевых машин. Над разрешением этой проблемы русские конструкторы
успешно работали еще в 1915 году. В результате в броневом отделе военно-
автомобильной школы было разработано вентиляционное устройство для башен
пушечных автомобилей . Рассматривавшая это предложение комиссия по броневым
автомобилям 22 декабря 1915 года вынесла следующее решение: «В специальных
приспособлениях для вентиляции надобности нет; достаточно немного
приоткрывать откидную дверку крыши башни, которая должна быть снабжена
приспособлением для закрепления ее в таком положении...»
Из усовершенствований бронеавтомобилей отметим проект бронированного
автомобиля с шестью ведущими колесами, представленный в начале 1916 года И.
А. Кузьминым. Несколько позднее рядовой Л. Г. Пржевальский предложил
приспособление для разрушения проволочных заграждений, которое должно было
устанавливаться на бронеавтомобили.
Приведенные выше далеко не полные материалы свидетельствуют об
исключительном размахе творческой мысли русских изобретателей в создании
нового вида военной техники — бронетанковой.
Несмотря на огромные усилия, затраченные русскими новаторами на создание
нового вида боевых машин — танков, русская армия в первую мировую войну не
имела их. Недостаточное развитие тяжелой промышленности в царской России,
неподготовленность страны к войне, неразбериха и развал в организации
военного производства, не обеспечивавшего фронт даже снарядами, засилье
иностранного капитала в промышленности являлись причинами, в результате
которых не было организовано хотя бы ограниченное, мелкосерийное
производство танков.
Иностранные фирмы всячески стремились использовать в своих корыстных
целях экономическую отсталость России. Так, например, американская компания
«Гэс Трактор» (Лассинг, штат Мичиган) предложила русскому военному
министерству поставки гусеничных тракторов... еще не находившихся в
производстве. Как выяснилось, компания собиралась, получив русские деньги,
построить завод, на котором в дальнейшем и предполагала начать изготовление
гусеничных тракторов.
Поставлявшиеся из Англии бронеавтомобили отличались низким качеством
изготовления, а часто и вовсе оказывались непригодными для боя. Прибывшие в
конце весны 1916 года в Россию 25 бронеавтомобилей «Шеффилд-Симплекс», 36
бронеавтомобилей «Армстронг Уитворт— Фиат» и 30 бронеавтомобилей «Джаррот»
оказались непригодными для боевого использования. В телеграмме русскому
военному атташе в Англии от 30 июня 1916 года сообщалось, что
бронеавтомобили «Армстронг Уитворт—Фиат» непригодны для отправки на фронт
вследствие низкого качества производства (спицы колес срезаются тормозными
болтами, шасси перегружено, ряд узлов силовой передачи и ходовой части
ненадежен, так как для ответственных деталей применены низкосортные
материалы, и т. д.).
30 июля 1916 года в документе, адресованном русскому военному атташе в
Англии по поводу другой партии бронеавтомобилей, сообщалось: «...все
прибывшие в Петроград бронированные автомобили «Шеффилда-Лориеса» и
«Армстронга» оказались в данном их виде непригодными для отправки на
фронт».
Зависимость от иностранных производителей серьезно тормозила оснащение
русской армии броневыми машинами. После неоднократных поставок негодных
бронеавтомобилей из Англии русское военное министерство решило заказывать
за границей только автомобильные шасси, с тем чтобы их бронирование
проводилось на русских заводах. Однако английские и американские фирмы не
выполняли контракты, срывали работу заводов, в частности Путиловского и
Ижорского, по выпуску бронеавтомобилей для русской армии. В результате даже
такой весьма скромный план, как постройка 200 бронеавтомобилей в год,
оказался невыполненным.
Царская Россия не смогла создать отечественного танкостроения, как не
смогла обеспечить русскую армию бронетанковой техникой, крайне необходимой
для ведения боевых действий в операциях первой мировой войны, машинный
характер которой проявился с первого ее дня.
Первый в мире по-настоящему боеспособный танк был изобретен и построен в
Великобритании и сразу же получил крещение огнем в боях первой мировой
войны.
Танки первой мировой войны.
ПРИЧИНЫ ПОЯВЛЕНИЯ ТАНКОВ
Появление танков было обусловлено военной необходимостью и наличием
определенных технических предпосылок, т. е. наличием отработанных основных
элементов, из которых слагается конструкция танка. Без военной
необходимости и накопленного ранее опыта в создании гусеничного движителя,
малогабаритных мощных двигателей внутреннего сгорания, подходящего
вооружения и относительно легкой и прочной стальной брони было бы
невозможно не только создание этого вида оружия, но и возникновение самой
идеи боевой гусеничной машины. Кроме того, оснащение армии необходимым
количеством танков возможно только при определенном уровне развития
промышленности, прежде всего тяжелого машиностроения.
В русско-японскую войну 1904—1905
годов в войсках появилось автоматическое оружие, увеличилось количество
артиллерии, повысилось ее качество и усовершенствовались способы ее боевого
использования. Во время этой войны русская армия располагала 374
пулеметами. Около 300 пулеметов имела и японская армия. Война убедительно
показала большое значение пулеметного огня для обороны, особенно в случае
применения пулеметов в сочетании с проволочными заграждениями, что,
естественно, побуждало как к дальнейшему, более широкому внедрению в армию
пулеметов, так и к изысканию средств по борьбе с ними. Последнюю задачу в
годы, непосредственно предшествовавшие первой мировой войне,
понимали,однако, немногие, наиболее дальновидные военачальники и
изобретатели. Необходимость нового оружия была еще недостаточно ясна.
Генеральные штабы и военные теоретики великих держав предполагали, что
будущая война будет маневренной, скоротечной и закончится в несколько
месяцев. Зачатки же позиционных форм ведения боевых действий в период
русско-японской войны стремились объяснить бездарностью командования,
слабой выучкой войск и прочими факторами.
Подобное представление о характере надвигавшейся войны было одной из
главных причин, из-за которой предложения о постройке танков, сделанные до
начала первой мировой войны, не привлекли к себе должного внимания.
Первая мировая война 1914—1918 годов явилась первой войной, имевшей все
характерные особенности войны машинного периода.
Вовлечение в войну большинства государств придало ей характер мировой.
Развитие производительных сил позволило создать многомиллионные армии,
насыщенные огромным количеством самого разнообразного вооружения.
Достигнутый в основных воевавших странах уровень развития промышленности
обеспечил в ходе первой мировой войны массовое применение автоматического и
полуавтоматического оружия. Так, в течение 1914— 1918 годов в России,
Германии, Франции, Англии, США и Италии было изготовлено свыше одного
миллиона пулеметов.
Действительный ход военных действий оказался совершенно неожиданным для
военных специалистов всех стран, вовлеченных в мировой конфликт. После
непродолжительного маневренного периода началась затяжная позиционная
война. Появились сплошные укрепленные линии фронта с глубоко
эшелонированной обороной.Массовое применение пулеметов в сочетании с
развитыми инженерными сооружениями — проволочными заграждениями, траншеями
и т. д. — настолько усилило оборону, что для ее преодоления наступающая
сторона должна была изыскивать новые средства борьбы, поскольку
существовавшие виды оружия не справлялись с решением новых задач в ходе
боевых действий.
Глубокое эшелонирование обороны исключало для артиллерии наступающей
стороны возможность подготовки атаки на всю глубину обороны противника.
После овладения первой и второй линиями окопов наступающая пехота неизбежно
наталкивалась на нетронутую артиллерийской подготовкой третью линию. Для
атаки новых линий обороны требовались продвижение артиллерии вперед и
организация снабжения ее боеприпасами.На все это требовалось время, в
течение которого противник подготавливал новые линии обороны и подтягивал
свои резервы для контратаки. Таким образом, вместо прорыва происходило лишь
небольшое местное продвижение — «вдавливание» линии фронта.
Артиллерийская подготовка велась обычно несколько дней. На небольшом
участке фронта сосредоточивалось огромное количество артиллерии, которая
должна была подавлять вражеские орудия и пулеметы, уничтожать проволочные
заграждения, разрушать окопы, блиндажи, поражать войска противника. При
колоссальных расходах боеприпасов достигнутые успехи были ничтожны как
вследствие потери внезапности, так и огромной живучести пулеметов.
Наступления захлебывались при больших потерях в живой силе наступающей
стороны.
Требовались новые эффективные средства борьбы, которые помогли бы вывести
войну из позиционного тупика и создали бы возможность перехода к
маневренным боевым действиям в условиях войны машинного периода.
Итак, появление сплошного укрепленного фронта, насыщенного автоматическим
и полуавтоматическим оружием, явилось серьезным препятствием для маневра
войск и привело к застойному характеру войны. Достигнутый же высокий
уровень развития транспортных средств создавал условия для значительного
повышения маневренности войск. Это специфическое противоречие первой войны
машинного периода и обусловило появление нового вида боевых машин — танков.
Почему танк не появился в преддверии первой мировой войны, несмотря на
то, что для этого имелись все технические предпосылки, а изобретатели
бомбардировали военные ведомства проектами боевых машин? Разве не
заманчивые перспективы открывало применение таких средств в бою, если
учитывать возрастающую мощь стрелкового оружия?
Потенциальные противники, опасаясь втягивания в затяжную войну,
разрабатывали доктрины, так или иначе трактующие концепцию войны
«молниеносной». Все собирались энергично наступать, чтобы решить исход
кампании в несколько месяцев или недель. В соответствии с этой логикой даже
построение армий имело немало общего. В рамках такой направленности нашлось
место и для бронепоездов, и для бронеавтомобилей, и для артустановок на
бронированных автошасси — то есть средств, способных вести
высокоманевренные действия. Танки, первые проекты которых базировались на
тихоходных тракторных шасси, в нее явно не вписывались.
Трагедия ситуации заключалась в том, что противостоящие коалиции
оказались достаточно сильны, чтобы сорвать планы противника, и одинаково
слабы, чтобы осуществить собственные. Вскоре фронты зарылись в землю,
спутались колючей проволокой, ощетинились пулеметами. Любая атака
захлебывалась в крови. Для захвата квадратной мили наступающие теряли до
8000 человек. Десятимесячное топтание на месте, известное как Верденская
«мясорубка», стоило сторонам 1 млн. человек. В названии своего знаменитого
романа «На западном фронте без перемен» Э.-М. Ремарк абсолютно точно
передал суть происходившего: средства обороны возобладали над средствами
нападения. Требовался качественный рывок, пока окончательно не истощились
людские ресурсы, пока не наступил экономический крах.
ГЕРМАНИЯ
Было ли для командования кайзеровской армии неожиданным появление на
Сомме 15 сентября 1916 года британских танков? Оказывается, нет — немцы
сумели раздобыть кое-какие сведения о работах в Англии, но германские
генералы не придали столь ценной информации должного внимания.
[pic]
[pic]
В октябре 1916 года военное министерство Германии все же предприняло попытки организовать производство собственных танков. Германским конструкторам, как и их коллегам в Великобритании и Франции, приходилось все начинать с нуля, если не учитывать ограниченное знакомство с английскими машинами. Какого-либо опыта постройки вездеходных боевых машин до первой мировой войны не было. Правда, в 1911 году австрийский железнодорожник обер-лейтенант Г. Бурштын создал вполне реализуемый проект гусеничной бронированной машины «Моторгешютц» (Мо