Соколов Д.А.
В настоящее время тема стабильности российского общества является предметом дискуссий, в которых участвуют не только ученые, но и политики. И именно политическая составляющая является источником неясности, неопределенности в понимании сущности стабильности и ее противоположности - социальной напряженности. Целью власти по определению являлось не доказательство истины, а получение максимального результата в условиях сложившейся конъектуры. Российский пример это весьма наглядно продемонстрировал.
Тяжелые девяностые годы с их трудностями и разочарованиями породили в российском обществе весьма ощутимое стремление к установлению стабильности, что и было вовремя услышано политическим истэблишментом. Элита весьма эффективно использовала требования населения, уставшего от хаоса и неурядиц, оперативно воплотив их в предвыборных лозунгах. Содержание, в основном касалось `наведения порядка`: борьбы с уличной преступностью, бюрократией, организованной преступностью и т.д. Кандидаты, избравшие эти лозунги (один из популярнейших - о `диктатуре закона`), в итоге вы-играли. Кроме того, уникальным представляется факт, что некоторое ощущение `ста-бильности` было получено. Высокий рейтинг президента, относительная регулярность выплаты зарплат работникам бюджетной сферы, отсутствие массовых забастовок, несо-мненно, указывают на это. Но была ли установлена стабильность в полном смысле этого слова, отражающая удовлетворенность населения существующим положением и дейст-виями властей, или же существующее положение - всего лишь временное затишье - лишь предстоит установить. Можно предсказать, что итогом работы будет попытка дать опре-деление особому российскому типу стабильности, связанному с российским же типом со-циальной напряженности. Для этого необходимо будет сравнить саму природу понятий и их специфику преломления в российской практике.
Еще Дэвид Истон, сформулировавший одну из первых концепций политических систем, определил стабильность, как ситуацию, когда власть (`черный ящик`) адекватно и своевременно реагирует на импульсы, поступающие от окружающей среды (общества). Эта концепция и является отражением господствующей в современной политологии, за-падной, прежде всего, парадигмы о том, что общество и государство - два раздельно су-ществующих мира, где общество первично, а государство осуществляет лишь технические функции и не имеет собственных потребностей, кроме тех, которые позволило ему обще-ство. В основе этого лежит рационализированная концепция понимания человеческого существования. Стремление каждого индивида удовлетворить свои потребности, преобра-зовать действительность для своего же блага считаются естественными. Кроме того, необ-ходима удовлетворенность индивида и внутри общества, ощущение его социальной при-частности к общественному организму. Имеется в виду высокий уровень доверия членов общества друг к другу, `партнерский` характер их взаимоотношения. Это условие Габри-эль Алмонд определил как важнейшую составляющую гражданской политической куль-туры.
В соответствии с этой концепцией, политическая элита находится у власти только до тех пор, пока она исправно выполняет свои обязанности. А общество стабильно до тех пор, пока индивид в основной своей массе удовлетворен, когда он не чувствует отчужде-ния ни со стороны власти, ни со стороны других членов общества, то есть социально пол-ноценен и способен отстаивать свои интересы в политической сфере. Таким образом, можно выделить два типа связи, осуществление которых и способствует стабильному раз-витию общества:
Вертикальная связка государство - общество,§ или власть - индивид. В этом случае идея демократии, как власти, идущей от народа и, соответственно, для народа и формирует необходимую стабильность политической власти. Результат - эффек-тивность действия всей политической системы, ее стабильность.
Горизонтальная связка гражданин - гражданин.§ Отношения внутри общества осно-ваны на доверии и состоят в режиме социального мира. Отсутствуют неразреши-мые противоречия, так как существует эффективный механизм (прежде всего су-дебная система, эффективная и пользующаяся доверием) разрешения конфликтов.
Любое изменение этих параметров порождает условия для возникновения социаль-ной нестабильности или социальной напряженности. При этом необходимо сказать, что ни одна из современных политических систем, включая наиболее развитые западные об-разцы, не достигла указанной выше модели поддержания стабильности и потенциально является нестабильной.
В российской политической системе характер ни вертикальных, ни горизонтальных связей, не был построен на основе партнерства и доверия. В отношении связи `личность - государство` всегда преобладали подданнические отношения, которые за последнее время показали свою кризисность, выражаясь в правовом нигилизме, индифферентному отно-шению к политике, отношению к власти как к `проворовавшейся` без реального намере-ния что-то изменить. В связке `гражданин - гражданин` всегда проявлялась расколотость общества, противоречия между бюрократическим аппаратом и простым человеком, демо-кратом и коммунистом, русским `патриотом` и интеллигенцией. Насколько связь обще-ства и государства была сложна, противоречива и запутанна, таким же образом и внутри самого общества отношения были далеки от социального мира. Итак, можно констатиро-вать, что ни одна из данных связей не является в какой-то мере приближенной к тому об-разу, какой дается западной политологической наукой, и таким образом стабильность, как общества, так и всей политической системы, можно считать сомнительной.
Тем не менее, если брать за основу эмпирические факты, то можно сказать, что на-стоящий период, как никакой другой можно назвать стабильным. Об этом говорят отсут-ствие массовых акций протеста, восьмидесяти процентный рейтинг доверия президента. В целом, создается ощущение того, что общество пришло к некоторому образцу своего функционирования, который в силу привычки цементирует множество противоречий, по-зволяет обществу, находящемуся во многих отношениях в состоянии глубочайшего кри-зиса, создавать впечатление больного, но все же живого организма.
В этом плане необходимо учитывать российскую специфику понятий стабильности и социальной напряженности, детерминированную всем ходом исторического развития страны.
При взгляде на российскую историю можно обнаружить чередование двух харак-терных явлений, совершенно несоизмеримых по времени. Русское государство, как пра-вило, обладающее громоздкой и неэффективной системой управления, с одной стороны, и неэффективной экономической системой, с другой, не могло обеспечить себе динамиче-ского развития, которое обычно осуществлялось рывками. Кратковременные периоды движения, выражающиеся в `догоняющих` рывках, сменялись длительными периодами равновесного состояния, характеризующимися успокоенностью общества, его аморфно-стью, деятельностью власти по отвоевыванию утраченных некогда позиций.
Российское общество традиционно по своему характеру было экспансионистским. Война в этом плане выступала как способ сглаживания многочисленных противоречий, сплочения нации, практики `затягивания поясов`. Нередко именно наличие единого врага объединяло различные социальные слои, объясняла и прощала власти многие неудачи во внутренней политике. Факты победы русского оружия предавали русскому человеку во время безысходности своего собственного положения чувство гордости, которое раство-рялось и в собственном мироощущении, придавая собственному существованию более позитивную оценку.
Растворение в общественном и государственном делает общество чувствительным к знакам государственного величия. Красота и богатство официальных государственных строений может сочетаться с бедностью зданий для проживания населения. Патриотизм, как тип государственной идеологии и национальной идеи, идея избранности и великодер-жавности, может оправдывать страдания населения ради его же чувства гордости при осознании статуса своей страны. Отсюда практика мобилизации, которая в сочетании с предыдущим принципом о роли военного фактора, переносит потребности отдельного че-ловека на опосредованно-коллективные, персонифицирует объединенные усилия нации на выполнении определенным человеком, лидером нации определенной задачи, являясь ли защитой от агрессора, `индустриализацией` или `демократизацией`.
Все эти черты определяют особый русский взгляд на понятие социальной стабиль-ности и напряженности. Нельзя сказать, что существующее положение служит источни-ком удовлетворения потребностей индивида, определяет ему активную роль в диалоге с властью в отстаивании своих позиций. Наоборот, очевидно, что именно такой тип поли-тической культуры, национального самосознания менее всего способен решать текущие проблемы. Отсюда гениальная по простоте фраза Тютчева о том, что `умом Россию не понять`, отсюда слова Бердяева о том, что `историческая судьба русского народа была несчастной и страдальческой`, отсюда ссылки на то, что `земля наша велика и обильна, да порядка в ней нет`.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://polit.mezhdunarodnik.ru/