Содержание

ВВЕДЕНИЕ

1 ПИСЬМЕННОСТЬ В ДОХРИСТИАНСКОЙ РУСИ

1.1 Черты и резы – письмо древних славян

1.2 Протокирилловское письмо

2 СОЗДАНИЕ СЛАВЯНСКОЙ АЗБУКИ

3 АДАПТАЦИЯ ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКОГО ЯЗЫКА К РУССКОМУ

3.1 Церковнославянский язык – «старославянский» язык русского извода

3.2 Ситуация диглоссии в Древней Руси

4 КУЛЬТУРА ДРЕВНЕЙ РУСИ ПОСЛЕ ПРИНЯТИЯ ХРИСТИАНСТВА

4.1 Начало древнерусской книжности и книжного языка.

4.2 Развитие письменной культуры в период Ярослава Мудрого

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Введение

Актуальность работы состоит в том, что знание родной культуры, ее истоков, факторов, влияющих на нее, необходимы каждому образованному человеку или желающим таковым стать. Кроме того, знание культуры необходимо для формирования полноценной личности, расширения кругозора, формирования уважительного отношения к другим культурным формам.

Знание родной культуры неизбежно повлечет любовь к ней, научит ценить ее. В наше время, когда массово идет пропаганда чужеродной культуры, особенно важно помнить и знать свою русскую культуру и ее историю.

В нынешнее время важная роль слова, с одной стороны, утрачена, а с другой стороны, с помощью слова людьми пытаются манипулировать, заставляя их делать то, что на самом деле они не желают (имеются в виду технологии манипулирования сознанием посредоством слова, широко используемые, например, в рекламе). Испокон веков слову придавалась значимая роль, о чем свидетельствуют как народные пословицы и поговорки, так и книжная мудрость. Знание того, как влияло письменное слово, пришедшее на Русь с православием, на людей, его адаптации его на земле предков поможет осмыслить и оценить влияние слова на культуру и на сознание людей.

Кроме того важно знать истоки русской культуры особенно в наше сложное, протеворечивое время, когда молодежь массово увлекается язычеством и видит истоки нашей культуры именнно в нем. Необходимо просвещать подрастающее поколение в том, что не агрессивное язычество явилось прородителем нашей русской национальной культуры, а православная культура. Важнейшим элементом этой культуры является язык, который мы знаем как церковнославянский.

В соответствии с целью выявлены следующие задачи:

Дать оценку состоянию письменной культуры дохристианского периода;

Выявить предпосылки принятия письменной культуры Древнерусским государством;

Проследить историю создания славянской азбуки;

Выявить цель создания славянской азбуки;

Проследить историю распространения письменности в Древней Руси;

Проанализировать культурные изменения, возникшие после принятия христианства и появления литературного письменного языка в Древней Руси.

Письменность в дохристианской Руси

Черты и резы – письмо древних славян

Спорным оставался до недавнего времени вопрос о докирилловской (дохристианской) славянской письменности. Лишь в результате последних работ советских и болгарских ученых, а также в связи с открытием новых древнейших памятников, существование письма у славян в докирилловский период почти доказано. Меньше материалов для решения вопроса, что представляло собой первоначальное славянское письмо и как оно возникло.

Задолго до образования связей славян с Византией у славян существовали местные разновидности первоначального письма типа упоминаемых черноризцем Храбром в трактате «О письменах» «черт и резов». Возникновение такого первоначального письма происходило тогда, когда на основе небольших и разрозненных родовых групп возникали более сложные, крупные и долговечные формы общности людей — племена и союзы племен.

Славяне достигли расцвета племенного строя в первой половине I тысячелетия н. э. К этому времени следует относить и возникновение письма типа «черт и резов». Такой вывод подтверждается документальными данными о высокой культуре славян середины I тысячелетия н. э. Подтверждается этот вывод и лингвистическими данными. Как отмечали многие исследователи, слова 'писать', 'читать', 'письмо', 'книга' общи для славянских языков. Следовательно, эти слова, как и славянское письмо, возникли до разделения общеславянского языка на ветви, т. е. не позже середины 1 тысячелетия н. э.

Правда, древнейшее славянское письмо могло быть лишь очень примитивным, включавшим небольшой, нестабильный и разный у разных племен ассортимент простейших знаков. В сколько-нибудь развитую и упорядоченную логографическую систему письмо это превратиться не могло. Никто из соседей славян логографических систем не применял, а для самостоятельного развития фразографии в логографию требуются века; кроме того, логография не соответствует и особенностям славянского языка. Ограниченным было и применение первоначального славянского письма. Это были, видимо, простейшие счетные знаки в форме черточек и зарубок, календарные знаки и знаки для гадания.

Наряду со свидетельством черноризца Храбра, с приведенными выше соображениями социологического и лингвистического порядка, существование у славян письма типа «черт и резов» подтверждается также литературными сообщениями IX—X вв. и археологическими находками.

Важнейшие литературные сообщения следующие:

1. Сообщение арабского путешественника Ибн Фодлана, который во время пребывания у волжских болгар в 921 г. видел обряд погребения одного руса. «Сначала они развели костер и сожгли на нем тело, — рассказывает Ибн Фадлан,— а затем они построили нечто подобное круглому холму и водрузили в середине его большую деревяшку тополя, написали на ней имя этого мужа и имя царя русов и удалились».

2. Сообщение арабского писателя Эль Массуди (умер в 956 г.), который в сочинении «Золотые луга» утверждает, что он обнаружил в одном из «русских храмов» пророчество, начертанное на камне.

3. Сообщение епископа Мерзебургского Титмара (976—1018 гг.), который указывает, что в языческом храме города Ретры на славянских идолах были начертаны особыми знаками их имена.

4. Сообщение арабского ученого Ибн эль Недима, который в труде «Книга росписи наукам» передает относящийся к 987 г. рассказ посла одного из кавказских князей к князю русов. «Мне рассказывал один, на правдивость которого я полагаюсь,— пишет Ибн эль Недим, — что один из царей горы Кабк послал его к царю русов; он утверждал, что они имеют письмена, вырезываемые на дереве. Он же показал мне кусок белого дерева, на котором были изображены, не знаю, были ли они слова или отдельные буквы». Дешифровать эту надпиьс не удалось; по графике она отлична и от греческого, и от латинского, и от глаголического, и от кирилловского письма.

Подтверждается существование у славян письменности типа «черт и резов» также и археологическими находками. Наибольший интерес в этом отношении представляет исследование академика Б.А. Рыбакова, посвященное «черняховским» календарным знакам.

Протокирилловское письмо

Вторым, столь же несомненным видом дохристианского письма восточных и южных славян было «п р о то к и р и л л о в с к о е» письмо. Ряд работ, посвященных доказательствам существования этого письма, опубликовал Е. Георгиев.

Письмо типа «черт и резов», пригодное для календарных дат, для гадания, счета и т. п., было непригодным для записи военных и торговых договоров и других сложных документов. А потребность в таких записях должна была появиться у славян (так же как это происходило у других народов) одновременно с зарождением славянских государств. Для указанных целей славяне еще до принятия ими христианства и до введения азбуки, созданной Кириллом, могли пользоваться на востоке и юге греческими, а на западе — греческими и латинскими буквами, то есть хорошо развитыми письменными системами, которые существовали у непосредственных соседей славян. Памятником записи славянской речи латинскими буквами являются так называемые «Фрейзингенские отрывки» (X в.); запись славянской речи греческими буквами дошла лишь в виде отдельных слов, вкрапленных в греческие тексты.

О применении славянами наряду с «чертами и резами» латинского и греческого письма имеется прямое свидетельство в «Сказании о письменах» Храбра. Согласно Храбру, славяне начали использовать для записи своей речи латинское и греческое письме после принятия ими христианства, но до введения азбуки, разработанной Кириллом. При этом первоначально латинское и греческое письмо применялось, согласно Храбру, «без устроения», т. е. без пополнения его новыми буквами, необходимыми для особых звуков славянской речи. Храбр приписывает переработку греческого письма применительно к фонетике славянской речи Кириллу. Однако, в действительности дело обстояло сложнее. Ко времени создания Кириллом азбуки, т. е. к середине IX в., греческие буквы применялись для записи славянской речи уже долгое время; это подтверждает и Храбр, указывая, что «тако бешу многа лета». Но за столь долгий срок греческое письмо должно было постепенно приспособиться к передаче славянского языка и, в частности, пополниться новыми буквами. Это было необходимо для точной записи славянских имен в церквах, в военных списках, для записи славянских географических названий и т. п. Греки — учителя славян, в IX в. уже придерживались известной системы при передаче славянских звуков греческими буквами. Так, звук «б» передавался византийской буквой «вита», звук «ш» — «сигмой», «ч» — сочетанием «теты» с «дзетой», «ц» — сочетанием «теты» с «сигмой», «у» — сочетанием «омикрона» с «ипсилоном». Так поступали греки. Славяне, несомненно, продвинулись еще дальше по пути приспособления греческого письма к своей речи. Для этого из греческих букв образовывались лигатуры, греческие буквы дополнялись буквами из других алфавитов, в частности, из еврейского, который был известен славянам через хазар.

Так, исподволь формировалось «протокирилловское» письмо. История показывает, что аналогичный процесс приспособления письма к языку происходил почти во всех случаях заимствования одним народом письма другого народа, например, при заимствовании финикийского письма греками, греческого — этрусками и римлянами и т. п. Славяне не могли быть исключением из этого правила. Предположение о постепенном формировании «протокирилловского» письма подтверждается также тем, что кирилловская азбука в ее дошедшем до нас варианте настолько приспособлена к точной передаче славянской речи, что это могло быть достигнуто лишь в результате длительного развития. Это одна из гипотез, объясняющих, почему созданные святыми братьями греками Кириллом и Мефодием письмо и, собственно, сам литературный язык (в форме переводов), обладают большой степенью точности и совершенны для передачи необходимых смыслов. Эта гипотеза исходит из положения, что должен был быть обязательно фундамент для столь совершенного алфавита и языка.

Если бы буквенное письмо не существовало у славян задолго до принятия ими христианства, то непонятен был бы и неожиданный расцвет болгарской литературы в конце IX—начале X в., и широкое распространение грамотности в быту восточных славян X—XI вв., и высокое мастерство, которого достигло на Руси уже в XI в. искусство письма и книжное оформление (пример — Остромирово евангелие, переписанное для новгородского посадника Остромира в 1055-1057).

Сведения о применении русскими в IX в. видоизмененного греческого письма имеются и в одном греческом источнике. Согласно этому источнику, византийский император Василий Македонец будто бы послал в 866 г. архиепископа, который крестил русских и ввел у них видоизмененное греческое (30-буквенное) письмо; свидетельство это подтверждается арабской летописью. Аналогичные указания, относящиеся к болгарам, имеются в «Солунской легенде». По легенде, некий Кирилл Каппадокийской сделал попытку введения у болгар (в Солуни) видоизмененного греческого письма (из 32 букв) еще в конце VII в.

Имеются указания о применении письменности на Руси и начале X в. и в договорах русских князей Олега и Игоря с Византией. Так, в договоре Олега с греками (911 г.) есть указание о существовании у русских письменных завещаний. В договоре Игоря с греками (944 г.) говорится о золотых и серебряных печатях, о посыльных грамотах, которые вручались русским послам и гостям, отправляющимся в Византию. Включение же в договоры с Византией особых пунктов о завещаниях, посыльных, гостевых грамотах и печатях доказывает не только то, что все это уже существовало на Руси начала X в., но также и то, что к X в. это стало распространенным явлением. Памятниками русской письменности X в. должны считаться и сами договоры с Византией, так как перевод их с греческого на русский современен договорам. Так, С. П. Обнорский на основе изучения языка русских переводов договоров пишет: «...появление текстов договоров в переводе с греческого языка не могло быть ни относительно поздним, ни одновременным, а следовательно оно приблизительно должно было совпадать со временем фактического заключения соответствующих дипломатических актов»1. Особенно интересно имеющееся в договоре 911 г. указание, что Русь и Византия и в более давние времена (т. е. еще в IX в.) решали спорные вопросы «не только словесно, но и письменно».

К еще более раннему времени, чем договоры русских князей, относятся договоры болгарских князей с Византией. Первый из этих договоров был заключен в 714 г., второй договор (несомненно, письменный) — в 774 г.

Известно, что договоры Византии с другими народами, как правило, составлялись на греческом языке и на языке той страны, с которой Византия заключала договор. Но первые договоры болгар с Византией были заключены задолго до создания азбуки Кириллом, а первые договоры восточных славян — задолго до официального принятия ими христианства (988г.) и распространения у них кирилловской азбуки. Следовательно, второй экземпляр этих договоров, по-видимому, был написан видоизмененным греческим письмом.

В свете этих данных применение славянами в дохристианский период письма типа «черт и резов» и возникшего на греческой основе протокирилловского письма представляется вполне возможным.

Итак, к моменту принятия Русью христианства, а вместе с ним и письменности, на Руси уже существовала письменность в некотором зачаточном виде и это создало предпосылки для восприятия привнесенной письменной культуры. Можно выразить согласие с акад. Д. С. Лихачевым, который писал еще в 1952 г.: “... к вопросу о начале русской письменности следует подойти исторически как к необходимому этапу во внутреннем развитии восточных славян”2. Вместе с тем следует еще раз подчеркнуть, что начало письменности отнюдь не означает возникновения литературного языка, а является только первой и одной из желательных предпосылок для его становления.

Создание славянской азбуки

К IX веку восточнославянские племена занимали обширные территории на великом водном пути «из варяг в греки», т.е. территории от озера Ильмень и бассейна Западной Двины до Днепра, а также к востоку (в района верхнего течения Оки, Волги и Дона) и к западу (в Волыни, Подолии и Галиции). Все эти племена говорили на близкородственных восточнославянских диалектах и находились на разных ступенях экономического и культурного развития; на базе языковой общности восточных славян образовался язык древнерусской народности, которая получила свою государственность в Киевской Руси.

Древнерусский язык был бесписьменным. Возникновение же славянской письменности неразрывно связано с принятием славянами христианства: необходимы были понятные славянам богослужебные тексты.

Рассмотрим историю создания первой славянской азбуки.

В 862 или 863 г. к византийскому императору Михаилу прибыли послы от моравского князя Ростислава. Они передали императору просьбу прислать в Моравию миссионеров, которые могли бы вести проповеди и осуществлять богослужения на понятном мораванам родном языке вместо латинского языка немецкого духовенства. «Наш народ отказался от язычества и держится христианского закона, но нет у нас такого учителя, который мог бы наставить нас в христианской вере на нашем родном языке», - сказали послы. Император Михаил и греческий патриарх Фотий с радостью приняли послов Ростислава и направили в Моравию ученого Константина Философа и его старшего брата Мефодия. Братья Константин и Мефодий были избраны не случайно: Мефодий в течение ряда лет являлся правителем славянской области в Византии, вероятно, на юго-востоке, в Македонии. Младший брат, Константин, был человеком большой учености, он получил блестящее образование. В письменных источника его обычно называют «Философом». Кроме того, Константин и Мефодий родились в городе Солунь (ныне Фессалоники, Греция), в окрестностях которого жило много славян. Многие греки, в том числе и Константин и Мефодий, хорошо знали их язык.

Константин явился составителем первой славянской азбуки – глаголицы. В основу графики глаголицы не был положен ни один из известных науке алфавитов: Константин создавал ее, опираясь на звуковой состав славянского языка. В глаголице можно частично найти элементы или буквы, схожие с буквами других алфавитов развитых языков (греческого, сирийского, коптского письма и других графических систем), однако нельзя сказать, что один из этих алфавитов положен в основу глаголического письма. Азбука, составленная Кириллом – Константином, является оригинальной, авторской и не повторяет ни один из существовавших на то время алфавитов. В основу графики глаголицы были положены три фигуры: крест, круг и треугольник. Глаголическое письмо едино по стилю, оно округлое по форме. Главное отличие глаголического письма от предшествующих систем письменности, которые приписываются славянам, состоит в том, что оно замечательно точно отражало фонемный состав славянского языка и не требовало введения или установления комбинаций из других букв для обозначения некоторых специфических славянских фонем.

Глаголица получила широкое распространение в Моравии и Паннонии, где братья осуществляли свои миссионерскую деятельность, а вот в Болгарии, куда отправились ученики Константина и Мефодия после их смерти, глаголица не прижилась. В Болгарии до появления славянской азбуки для записи славянской речи использовались буквы греческого алфавита. Поэтому, «учитывая специфику обстановки, ученики Константина и Мефодия приспособили греческую азбуку для записи славянской речи. При этом для обозначения славянских звуков (Ш, Щ и др.), отсутствовавших в греческом, были взяты глаголические буквы с некоторыми изменениями их начертания по типу угловатых и прямоугольных греческих унциальных букв. Название же свое – кириллица – эта азбука получила по имени действительного создателя славянской письменности Кирилла (Константина): с кем, как не с ним, следовало связать название самого распространенного среди славян алфавита.

Рукописи славянских переводов Константина и Мефодия, а также их учеников до нашего времени не дошли. Старейшие славянские рукописи относятся к X-XI вв. Большинство из них (12 из 18) написано глаголицей. Эти рукописи по происхождению наиболее близки переводам Константина и Мефодия и их учеников. Самыми известными их них являются глаголические евангелия Зографское, Мариинское, Ассеманиево, кириллические Саввина книга, Супральская рукопись, Хиландарские листки. Язык этих текстов называют старославянским.

Старославянский язык никогда не был разговорным, живым языком. Отождествлять его и язык древних славян нельзя – лексика, морфология и синтаксис старославянских переводов во многом отражают особенности лексики, морфологии и синтаксиса текстов, написанных на греческом языке, т.е. славянские слова повторяют модели, по которым были построены греческие слова. Будучи первым (известным нам) письменным языком славян, старославянский для славян стал образцом, моделью, идеалом языка письменного. И в дальнейшем его строй во многом сохранился уже в текстах церковнославянского языка разных изводов.

Адаптация церковнославянского языка к русскому

Церковнославянский язык – «старославянский» язык русского извода

Распространение письменности у славян неразрывно связано с распространение христианства. Так, в 988 г. Киевская Русь приняла крещение, а вместе с крещением на Русь пришли богослужебные книги, написанные на старославянском языке.

Основой старославянского языка был язык южных славян, который значительно отличался от древнерусского языка – языка восточных славян. Связано это было с тем, что братья Кирилл и Мефодий, которые были греками, происходили из греческого города Солунь, в окрестностях которого были распространены болгаро-македонские говоры или так называемое болгаро-македонское койне. Именно этот славянский язык с южными корнями и знали просветители славян.

Южнославянские тексты, попадая на Русь, недолго оставались такими, какими они были при создании – переписывая их, книжники вносили изменения, отражающие особенности их родного языка – древнерусского. Не меньшее – если не большее – влияние на изменение строя письменного языка оказывали тексты, которые стали создаваться на территории Руси – как переводные, так и оригинальные. Этот письменный язык, основа которого является общеславянской, но при этом в структуре его есть элементы, отражающие строй древнерусского языка, называется церковнославянским языком, в научной литературе можно встретить более пространное его название: церковнославянский язык русского извода или русской редакции.

В X веке славянский язык оставался еще единым. Языковые различия на территориях расселения славян были диалектными различиями, а не различиями чужих относительно друг друга языков. Благодаря близости языков, церковнославянский язык не воспринимался как чужой язык ни в одной из славянских стран. В течение многих веков церковнославянский выполнял функции литературного языка и был призван служить образованию, учености, культуре.

В Древней Руси церковнославянский язык как язык книжный противопоставлялся живому народно-разговорному древнерусскому языку. В качестве письменного древнерусский язык использовался только в юридической области – старейшие наши законодательные тексты, такие как «Русская Правда» (XII век), являются важнейшим источником по истории собственно древнерусского языка. Также к текстам, написанным на древнерусском языке, традиционно относят деловые грамоты, составлявшиеся князьями, и древненовгородские, а также найденные в некоторых других местах (Старая Русса) берестяные грамоты, количество которых на настоящее время составляет около 1000 грамот и в которых подробно отражается жизнь древнего Новгорода – с его бытом, деловой сферой, человеческими взаимоотношениями.

Ситуация диглоссии в Древней Руси

Некоторые видные ученые, такие, например, как Б.А. Успенский, определяют ситуацию, сложившуюся в Древней Руси, как ситуацию диглоссии. Диглоссия (от греч. δυο — «два» и глотта/глосса — язык) — особый вариант или разновидность языковой ситуации, при которой широкие слои населения страны или региона хорошо владеют двумя территориальными диалектами одного языка или двумя его историческими вариантами. Диглоссия – это не тоже самое, что двуязычие (то есть параллельное существование двух языков). Ситуация диглоссии - это такая ситуация, в которой есть два языка, но носителями они воспринимаются как один. В их восприятии это один и тот же язык в двух формах ("высшей" и "низшей", нормированной и свободной), причем употребление двух этих форм - взаимоисключающее. Там, где употребляется одна форма языка, другая невозможна, и наоборот. Было невозможно употреблять просторечный русский язык в храмовом богослужении, и точно так же нельзя употреблять сакральный церковнославянский в быту. И это второе было бы воспринято как кощунство. Такая ситуация, диглоссия, известна не только в славянском и не только в христианском мире. Обычно диглоссия действует там, где между двумя языками устанавливаются иерархические отношения: один язык - священный, другой - просторечный.

Среди памятников письменности Древней Руси есть и такие, которые написаны не на церковнославянском языке. Это документы делового характера или частные письма. Они отражают черты живого разговорного языка (его диалектные особенности). Уникальным источником по истории разговорного языка Древней Руси являются новгородские берестяные грамоты – частная переписка жителей Новгорода.

Таким образом, среди памятников древнерусской письменности есть тексты, написанные и на церковнославянском, и на древнерусском языке. Один и тот же писец в зависимости от жанра текста следовал разным системам правил. Строгость нормы определялась содержанием.

Культура Древней Руси после принятия христианства

Начало древнерусской книжности и книжного языка.

Принятие христианства в 988 году вызвало потребность в священнослужителях, государственных чиновниках и книгах. В «Повести временных лет» рассказывается под 988 годом о деятельности великого князя Киевского Владимира Святославича по распространению христианства и просвещения:

(«И начал ставить по городам церкви и определять в них попов и приводить людей на крещение по всем городам и селам. Посылав, он начал собирать у знатных людей детей и отдавать их в обучение книжное. Матери же детей этих плакали о них, ибо еще не утвердились в вере, но плакали о них как по мертвецам».)

Первоначально «учение книжное» охватило высшую прослойку древнерусского общества и должно было подготовить детей аристократии к государственной службе. При Владимире также велось обучение представителей низших слоев для приготовления их в священники, как это делалось впоследствии при его сыне — великом князе Киевском Ярославе Мудром. В «Софийской первой летописи старшего извода» сообщается под 1030 годом, что Ярослав, посетив Новгород, приказал собрать . В правление Ярослава по нескольку учителей было даже в таких небольших городах, как Курск. Монах Нестор сообщает в «Житии Феодосия Печерского», что святой был отдан учиться грамоте в Курске. Согласно хронологии жития, это произошло в 40-е годы XI века.

С принятием христианства в его византийской форме Древняя Русь оказалась преемницей и хранительницей книжного наследия, созданного со времени Кирилла и Мефодия на старославянском языке в других странах, и в первую очередь в Великой Моравии и Болгарии. От них Древняя Русь унаследовала огромный корпус переводных (главным образом с греческого) и оригинальных древнеславянских памятников: библейские книги (Священное Писание – книги Ветхого и Нового завета), богослужебную и святоотеческую литературу, переводы аскетических произведений, морально-этические произведения, агиографическую литературу (жития святых), юридические сочинения и многое другое. Этот корпус памятников, общий для всего византийско-славянского православного мира, обеспечивал внутри него сознание языкового, культурного и религиозного единства на протяжении многих столетий, вплоть до начала Нового времени. Особенность восприятия византийской книжной культуры заключается в том, что на Руси (как и во всем православном славянстве) была усвоена по преимуществу культура церковная, монастырская, а светская культура, продолжающая традиции античной, столь важной для средневековой Западной Европы, не получила распространения.

Из Восточной Болгарии на Русь шли кириллические книги. В столице Первого Болгарского царства Преславе в правление царя Симеона (893—927 годы) учениками Кирилла и Мефодия была создана кириллица с опорой на фонетические достижения глаголицы и с учетом фонематических особенностей восточноболгарского диалекта. Судя по более поздним восточнославянским спискам, в Киеве оказалась дворцовая библиотека из Преслава. К одной из книг, переведенной с греческого для болгарского царя Симеона, восходит роскошно оформленный Изборник, переписанный в Киеве в 1073 году. (Изборник был переписан для великого князя Киевского Изяслава Ярославича, но затем его имя было выскоблено и заменено именем его младшего брата Святослава, захватившего власть в 1073 году.) Каким путем попали на Русь книги из библиотеки болгарских царей? На этот вопрос существуют разные точки зрения.

В 971 году при императоре Иоанне Цимисхии византийцы заняли Восточную Болгарию и опустошили Преслав. И.И. Срезневский и А.И. Соболевский полагали, что после разграбления царского дворца в Преславе вместе с его другими сокровищами в Византию была вывезена библиотека болгарских государей, впоследствии отдельные рукописи попали на византийские рынки, а оттуда — на Русь. По мнению М. В. Щепкиной, византийский император Василий II, завершивший завоевание Болгарии, передал болгарскую библиотеку князю Владимиру Святославичу в составе приданого своей сестры принцессы Анны. Однако Л. П. Жуковская считала, что книги из библиотеки царя Симеона могли попасть на Русь и раньше как военные трофеи князя Святослава, отца Владимира Святого, совершавшего походы на Болгарию и Византии.

После завоевания византийцами Восточной Болгарии непокоренной осталась ее западная часть со столицей в Охриде. Западная Болгария и Македония были центрами глаголической книжной культуры. Из этих земель на Русь поступала глаголическая книжность, однако она не прижилась у восточных славян и в XI—XII веках была достоянием профессиональных книжников. Некоторые из них умели читать ее, переписывали книги с глаголических оригиналов, иногда употребляли глаголические буквы и отдельные слова в рукописях и надписях (граффити) на стенах соборов Новгорода и Киева. Глаголица могла использоваться как своеобразная тайнопись. Однако до нашего времени не сохранилось ни одной глаголической книги, написанной в Древней Руси.

В 989—1001 годах болгарскому царю Самуилу удалось временно изгнать византийские войска из Восточной Болгарии и освободить Преслав. Именно в это время в Древней Руси начинают распространяться христанство и книжность. Однако контакты Древней Руси с независимой Болгарией были недолгими. Вскоре в Болгарии установилась на долгие годы византийская власть (1018—1186 годы), славянское богослужение было запрещено, а славянские книги уничтожались.

Достаточно рано установились связи древнерусской книжности с западнославянской (прежде всего с чешской). Церковнославянская традиция не исчезла бесследно у западных славян. От X века дошел до нашего времени переписанный в Чехии глаголический миссал. Этот памятник считается древнейшей старославянской рукописной книгой из числа сохранившихся и представляет собой отрывок обедни (мессы) по римскому обряду — всего семь листков (отсюда его название «Киевские листки», или «Киевский миссал»). На рубеже XI—XII вв. в Чехии был переписан глаголический текст, также сохранившийся в отрывках и содержащий вечерню по восточному обряду. Эта рукопись известна под названием «Пражских листков» (или «отрывков»).

В отношении «Пражских листков» предполагают, что это западнославянский список с древнерусского оригинала был выполнен монахами бенедектинского Сазавского монастыря, который являлся последним оплотом славянской глаголической книжности в Чехии в XI веке. Сазавский монастырь был основан неподалеку от Праги около 1032 года, приблизительно в одно время с Киево-Печерским монастырем, и, судя по всему, поддерживал с ним культурные связи. Его основатель святой Прокоп умер в 1055 году, и после его смерти латинские священники убедили чешского князя Спитигнева II, что сазавские монахи впали в ересь через славянское письмо. Сторонники богослужения на славянском языке окончательно были изгнаны из Чехии в 1091—1097 годах, а славянские рукописи уничтожены. Уже в XI веке на Руси получают распространение жития и церковные службы чешским святым Вячеславу и Людмиле, между тем как в Чехии в это же время устанавливается почитание святых князей Бориса и Глеба. Через западных славян в древнерусскую книжную культуру проникало западноевропейское влияние.

Помимо опосредованных (через южных славян) в Древней Руси существовали прямые культурные контакты с Византией. Вернувшись в 989 году из похода на Корсунь (Херсонес) в Крыму, Владимир Святославич привел с собой византийских учителей — . Характерно в этой связи, что церковная архиерейская служба иногда могла вестись попеременно на двух языках: греческом и церковнославянском. В «Повести о Петре, царевиче Ордынском» рассказывается о церкви Богородицы в Ростове в конце XIII столетия, в которой:

(«левый клирос пел по-гречески, а правый — по-русски», точнее по-церковнославянски)

В XI веке книги поступали на Русь из столицы Византии Константинополя и, возможно, с Афона — многонациональной монашеской «республики», где уже в X веке болгарский царь Петр основал Ксиропотамский монастырь и где к середине XII века существовали также сербский и русский (Пантелеймонов) монастыри. Основатель Киево-Печерского монастыря Антоний Любечанин (умер в 1072—1073 годах) постригся в монахи на Афоне и некоторое время жил там. Его ученик Феодосий Печерский установил культурные связи с Византией. Постриженник Антония Ефрем жил в одном из монастырей в Константинополе. Между 1062—1074 годом он перевел с греческого монастырский Студийский устав, введенный Феодосием в Киево-Печерском монастыре, а вслед за ним в остальных монастырях Древней Руси.

Развитие письменной культуры в период Ярослава Мудрого

Новый этап в древнерусской книжной культуре связан с именем Ярослава Мудрого. Рассказ о его просветительской деятельности и об учреждении им переводческого центра при храме святой Софии приурочен в «Повести временных лет» к 1037 году, когда в Киеве была основана митрополия:

(«И любил Ярослав церковные уставы, попов любил очень, особенно же монахов, и книги любил, читая их часто ночью и днем. И собрал книжников многих, и переводил с греческого на славянский язык. И написали они многие книги, ими же, поучаясь, верующие люди наслаждаются учением божественным».)

Все переписанные и переведенные книги хранились, по приказу Ярослава, в храме Софии Киевской, созданном им по образцу знаменитой Софии Константинопольской. Это книгохранилище считается первой библиотекой Древней руси.

Не исключено, что среди переводчиков Ярослава были , которых Владимир Святой приказывал набирать для обучения. Очевидно, однако, что в Киевской Руси существовали разные переводческие школы. В XI—XII веках переводы с греческого языка осуществлялись в разных книжных центрах. По поручению Феодосия Печерского, между 1062 и 1074 годом монах Ефрем перевел монастырский устав, принятый в константинопольском Студийском монастыре. В XI веке появились «Чудеса Николая Мирликийского», переведенные, возможно, в связи с установлением на Руси празднования 9 мая перенесения мощей Николая Чудотворца из Мир Ликийских в Бар в 1087 году. Севернорусским переводчиком был выполнен перевод «Жития Андрея Юродивого» в XI веке (или, во всяком случае, не позднее начала XII столетия). Не позднее XII века, вероятно, на юго-западе Киевской Руси была переведена «История Иудейской войны» Иосифа Флавия. По мнению В. М. Истрина, в XI веке в Киеве была переведена византийская «Хроника» Георгия Амартола, однако на этот вопрос существуют и другие точки зрения, так как часто бывает весьма затруднительно отличить древнерусский перевод от южнославянского.

Во времена Ярослава Мудрого велись не только переводческие работы, но уже существовало древнерусское летописание, составлялись блестящие ораторские произведения. Не ранее 1037 и не позднее 1050 года было создано знаменитое «Слово о Законе и Благодати» митрополита Илариона. В начале своего произведения Иларион подчеркивает, что обращается с риторически украшенной проповедью не к невеждам, а к просвещенной аудитории, искушенной в чтении книг:

(«Ибо не к незнающим мы пишем, но к тем, кто с избытком насытился сладости книжной…»)

В отличие от произведения Илариона, «Поучение к братии», созданное около того же времени епископом Новгородским Лукой Жидятой (прозвище от имени Жидослав), характеризуется простотой и безхитростной манерой изложения. Образцом риторически украшенного произведения является «Память и похвала князю Русскому Владимиру», созданные Иаковом в XI веке и сохранившие ценные сведения из летописи, предшествовавшей не только «Повести временных лет», но и «Начальному своду» 1093—1095 годов.

В результате культурно-языковой ориентации на Византию греческий язык начинает восприниматься как образцовая модель церковнославянского. Южнославянский книжник Исаия, бывший игуменом русского Пантелеймонова монастыря на Афоне, писал в послесловии к сделанному им переводу творений Псевдо-Дионисия Ареопагита в 1371 году: «Ведь греческий язык изначально, от Бога, был изящным и емким, а позже его еще более украсили мудрецы. И наш славянский язык был сотворен Богом совершенным и прекрасным, как все, что создал Бог, но из-за отсутствия мужей, мудрых в слове и искусных в науках, он не стал столь изящным, как греческий». По мысли Исайи, как отмечает Б. А. Успенский, церковнославянский язык не уступает греческому в достоинстве (они оба происходят от Бога), но уступает в грамматической обработанности и нормированности. Естественно, что при таком отношении славянские книжники стремились уподобить церковнославянский язык греческому. Это порождало буквализм переводов, стремление как можно точнее следовать формальным особенностям греческого оригинала.

«Учение книжное», начатое Владимиром Святым и продолженное Ярославом Мудрым, очень быстро добивается значительных успехов. Многочисленные археологические находки в Новгороде показывают высокий уровень грамотности среди горожан уже в XI веке. Элитарное образование светской знати предусматривало изучение иностранных языков (сын Ярослава Мудрого Всеволод, отец Владимира Мономаха, знал пять иностранных языков) и обучение грамоте женщин, о чем свидетельствует выполненная кириллическими буквами старофранцузская подпись Анны, дочери Ярослава Мудрого, под латинским документом 1063 года ее сына французского короля Филиппа I: , то есть Ana reina ‘Анна королева’.

Между крещением Древней Руси и первыми сохранившимися восточнославянскими памятниками письменности прошло всего несколько десятилетий. Не позднее первой четверти XI века был создан Новгородский кодекс, найденный археологами в 2000 году во время раскопок в Новгороде. Древнейшая книга Руси написана на трех деревянных дощечках (размером 19х15х1 см) с прямоугольным углублением, залитым тонким слоем воска. В палеографии такие навощенные деревянные таблички называются церами. Книгу писал опытный древнерусский мастер, обладавший каллиграфическим почерком. Помимо основного текста (отрывка Псалтири), книга содержит «скрытые» тексты, реконструируемые академиком А. А. Зализняком: афористические надписи на полях и «Закон Иисуса Христа» — обращение к язычникам с увещеванием оставить идолослужение и обратиться в христианство.

В 1056—1057 годах было создано старейшее из сохранившихся точно датированных кириллических рукописей на пергаменте – Остромирово Евангелие с послесловием книгописца диакона Григория. Григорий вместе с помощниками переписал и украсил книгу за 8 месяцев для новгородского посадника Остромира (в крещении Иосифа), откуда и происходит название Евангелия. Рукопись роскошно оформлена, написана крупным каллиграфическим уставом в два столбца и является замечательным образцом средневекового книгописного искусства.

Замечательной особенностью «Остромирова Евангелия» являются его заглавные буквы — инициалы. На страницах встречаются причудливые орнаментальные переплетения, хищные птицы, загадочные человеческие личины, чудовища — фантастические химеры, напоминающие в одних местах собак, в других крокодилов. Но ни один инициал не повторяется дважды. Они безукоризненно скомпонованы с текстом, такой точности можно было добиться двумя путями: или мастер инициалов сидел рядом с переписчиком Григорием, и они работали попеременно, или сам Григорий был блестящим графиком. В «звериных» инициалах этой книги заложены начала тератологического орнамента, широко распространенного в русской рукописной традиции последующих столетий, особенно в новгородской книжности. Традиция изображения животных, символизирующих христианские понятия, была привнесена на Русь из Византии и южнославянских стран.

В книге есть три большие миниатюры с изображениями евангелистов — Луки, Марка и Иоанна с учеником Прохором. Четвертый, Матфей, так и не был написан, хотя для него был оставлен чистый лист. Помещение в Евангелиях четырех его создателей — широко распространенная византийская традиция.

Изображения пострадали от времени: пергамент покоробился, краски местами стерлись и осыпались. Но даже в таком состоянии миниатюры насыщены сочным живительным цветом, а изысканность и точность рисунка свидетельствуют о высоком профессиональном мастерстве авторов. По своим стилевым особенностям эти иллюстрации чрезвычайно близки современным им греческим образцам. «Высочайший уровень мастерства создателей этой драгоценной рукописи ни в чем не уступает искусству писцов и миниатюристов, работавших в императорских скрипториях Константинополя, — утверждает Л. Лившиц. — Миниатюры с изображениями евангелистов Луки и Марка напоминают драгоценные перегородочные эмали. Паутина тонких линий подобна золотым перегородкам, а цвет отличается насыщенностью тона, придает поверхности характерный эмалевый блеск»3.

Из других древнейших восточнославянских рукописных книг следует назвать Изборник Святослава 1073 года — фолиант большого формата с роскошным художественным оформлением, содержащий более 380 статей разнообразного содержания 25 авторов (в том числе сочинение «О образех», то есть о риторических фигурах и тропах, византийского грамматика Георгия Хировоска), небольшой Изборник 1076 года, Архангельское Евангелие 1092 года, написанные в Новгороде служебные минеи: на сентябрь — 1095—1096 годов, на октябрь — 1096 года и на ноябрь — 1097 года. Этими семью рукописями исчерпывается круг древнерусских книг XI века, имеющих проставленную в них самими писцами дату написания. Остальные рукописи XI века или не имеют точной даты, или сохранились в более поздних списках, как, например, дошла до нашего времени в списках XV века книга 16 ветхозаветных пророков с толкованиями, переписанная кириллицей в 1047 году с глаголического оригинала новгородским попом по имени Упырь Лихой. (В Древней Руси обычай давать два имени, христианское и «мирское», был распространен не только в миру, сравните выше имя Иосифа-Остромира, но также среди духовенства и монашества.)

Уже в старейших памятниках письменности отражены особенности древнерусского извода церковнославянского языка, отличающие его от старославянского. К середине XI века адаптация старославянского языка на древнерусской диалектной почве была близка к завершению.

В истории появления на древнерусской почве письменности, а вместе с ней восприятия целого корпуса текстов, созданных на литературном языке, имело огромное влияние на развитие и языка, и всей древнерусской, а затем русской культуры в целом. Важно то, что формирующийся восточнославянский этнос принимает новый язык вместе с принятием веры. Этот новый (нормированный и кодифицированный) язык, созданный по образцу греческого, служит, в первую очередь, изменению самих восточных славян. Слово, произносимое и воспринимаемое регулярно в храме, а также (меньшим количеством людей – создаваемое на славянском языке) непосредственно влияет на выработку менталитета и формирование новых ценностей славян: через язык они осваивают веру, учатся в ней утверждаться, осознают новые реалии – и в первую очередь, христианский взгляд на мир. Регулярность нового произносимого и воспринимаемого слова образует фундамент активной памяти формирующейся народности.

Появление языка, на котором совершается богослужение, инициирует образование языковой иерархии в славянском обществе: появляется языковой «верх» - богослужебный язык, церковнославянский, относительно которого бытовой, обыденный, «обыклый» язык и даже язык торговых сделок и договоров оказывается ниже на вертикальной иерархической языковой шкале. Забегая значительно вперед, можно сказать, что подобное положение дел послужило фундаментом для выделения сперва в XVIII веке Ломоносовым, а затем позднее – и другими учеными и писателями, языковых (речевых) стилей, где основу высокого стиля всегда будут составлять слова церковнославянского происхождения.

Восприятие церковнославянского языка в древнерусском государстве от другого славянского народа послужило еще одной цели – укреплению идеи о том, что несмотря на постепенное медленное расхождение славян на отдельные этносы, этот литературный письменный язык – общий литературный язык славян, который вместе с христианской верой является фундаментом единства славянских народов. Идея славянского единства укреплялась и развивалась на протяжении многих веков.

Появление письменности, переводов текстов Священного Писания и богослужебных текстов, а также некоторых других дало импульс к формированию словесности на церковнославянском языке, которая активно развивалась в домонгольский период. Именно благодаря этим факторам мы сейчас имеем сведения о раннем этапе древнерусской истории, зафиксированной в «Повести временных лет». Осмысление собственной истории (а оно возможно только тогда, когда «круг времен» размыкается и история начинает восприниматься линейно, как имеющая своё начало и свой конец, что произошло именно с принятием христианства) стало показателем развития культуры и человека, и государства. Это связано с тем, что человек заинтересован теперь не только в непосредственных бытовых делах, но может подняться чуть выше, осознавая существование мира души и духа.

Древняя Русь последней из славянских стран приняла христианство и познакомилась с кирилло-мефодиевским книжным наследием. Однако в удивительно короткие сроки она превратила его в свое национальное достояние. По сравнению с другими православными славянскими странами Древняя Русь создала значительно более развитую и жанрово многообразную национальную литературу и неизмеримо лучше сохранила общеславянский корпус памятников, значение которого для образования и развития русского литературного языка было огромно.

Заключение

В результате проведенного курсового исследования сделаны следующие выводы:

1. У славян существовала письменность в некотором зачаточном виде в дохристианский период.

2. Существование письменности у славян послужило предпосылой к принятию письменной культуры, принесенной извне.

3. Славянская азбука была создана в IX веке Кириллом и Мефодием, которые не только создали азбуку, но и адаптировали славянский язык к понятиям храстианства.

4. Кирилл и Мефодий создали старославянский язык с миссионерской целью: для просвящения славян светом христианской веры.

5. С появлением письменности на Руси возникла необходимость в грамотных людях. Появляется образованные люди.

6. С цековнославянским языком Русь приняла и восприняла богатство греческой Византийской культуры.

7. Церковнославянский язык для славян был близкородственным, обладал способностью приспосабливаться к местным условиям и воспринимался народом как нормированный, требующий соблюдения определенных правил и предписаний литературный вариант родного языка.

8. С появлением письменности на Руси появляются новые жанры словесности: летописание, жития. Книга сама по себе становится произведением искусства за счет рзновидностей шрифтов, используемых древними переписчиками, и благодаря миниатюрам, иллюстрирующим книги.

9. С появлением письменности появились летописи как первые опыты осмысления истории народа в свете христианской веры.

Список использованной литературы

письменность славянская азбука словесность церковнославянский

Виноградов В.В. Основные вопросы и задачи изучения истории русского языка до XVIII в. Источник: http://www.philology.ru.

Виноградов В.В. Основные этапы истории русского языка. Источник: http://www.philology.ru.

Гаврюшин Н. К. О языке христианской культуры. Источник: http://slavdict.narod.ru/art14.htm

Елкина Н.М. Старославянский язык, М.: Государственное учебно-педагогическое издательство, 1960.

Живов В. М.. О церковнославянском языке. Источник: http://www.philology.ru.

Запольская Н.Н. "Общий" славянский литературный язык (XVII-XIX вв. ). Типология лингвистических представлений : Дис. д-ра филол. наук : 10.02.20. Москва, 2003.

Медынцева А.А., Грамотность в Древней Руси. М.: Наука, 2000.

Мусорин А.Ю. Церковнославянский язык и церковнославянизмы. Источник: http://www.philology.ru.

Панин Л. Г. Церковнославянский язык и русская словесность. Источник: http://slavdict.narod.ru/art02.htm

Риккардо Пиккио. Slavia Orthodoxa: литература и язык. М., 2003.

Сидорова М.Ю., Савельев В.С. Русский язык и культура речи. Курс лекций. М.: Проект, 2002.

Супрун А.Е. Древнерусский язык. Источник: http://www.philology.ru.

Трубецкой Н. С. Общеславянский элемент в русской культуре. Источник: http://www.philology.ru.

Успенский Б. А. Языковая ситуация Киевской Руси и ее значение для истории русского литературного языка». М.: МГУ, 1983.

Успенский Б.А. История русского литературного языка. М.: МГУ, 2003.

Языкознание. Русский язык. Энциклопедия для детей. М.: Издательский центр «Аванта+», 2004.

Материалы сайта «Википедия»: http://ru.wikipedia.org.

Материалы сайта «Традиция»: http://traditio.ru.

Материалы сайта «Центр развития русского языка»: http://www.ruscenter.ru.

Размещено на

1 С. П. Обнорский. Язык договоров русских с греками. Сб.: «Язык и мышление", вып. V—VI. М,—Л., 1936.

2 Д.С. Лихачев. Возникновение русской литературы. - М., Л.: Изд-во АН СССР, 1952. - 240 с.

3 Лившиц Л. Русское искусство X—XVII веков. — М.: Трилистник, 2000. С. 18