Бернард Шоу "Пигмалион": Функции послесловия
Содержание
Введение
Понятие послесловия
Б. Шоу "Пигмалион"
Послесловие в пьесе Б. Шоу "Пигмалион"
Заключение
Список литературы
Введение
Бесчисленные нити, неразрывно связывающие между собой произведения, порождение человеческого духа, с жизнью их автора, затягиваются в особо сложный, неразрешимый узел, стоит приблизиться к той грани, которая их ограничивает, отделяет произведение от его отсутствия, недеяния, а жизнь — и бесконечно открытый в каждой своей точке процесс, и замкнутое пространственно-временными границами конечное единство — от ее противоположности, отсутствия и жизни, и смерти. Подведение черты под сведенными вместе текстами всякий раз невольно грозит и понимаемой как бесконечный процесс жизни автора, выставляя в ее "корпускулярно-волновой" природе напоказ одну, материально конкретизируемую, находящую себе выражение в жизнеописании ипостась; подобный жест уже подразумевает своего рода подводящее итог суммирование, перевод разрозненной череды отдельных произведений в инобытие некоего высшего единства — L’кuvre, произведения, одним из действующих лиц, персонажей которого так или иначе оказывается и ставшее имя автора, оторванное от становления его жизни, — что вдобавок к и без того навязывающему себя историческому неминуемо добавляет и другое — биографическое — измерение. Отсюда, в общем-то, и наследуется традиционная архетипическая схема адекватно развернутого — в совершенном времени — послесловия: знакомство с как бы незнакомым автором, биография писателя на фоне исторической канвы, обоснование текста, общая оценка его творчества — с предложением той или иной его трактовки, обзор критики и т.п.
1. Понятие послесловия
Чтобы узнать что такое послесловие обратимся к энциклопедиям и словарям.
В литературной энциклопедии 1929-1939 г. понятие послесловия это-
— помещаемое за литературным произведением структурно самостоятельное дополнение, не связанное с развитием фабулы этого произведения, но посвященное обсуждению тех или других выраженных в нем идей, ситуаций, автобиографических моментов и т. п., по мнению автора нуждающихся в особом разъяснении. Наиболее органически послесловие связано с повествованием в жанрах дидактической литературы, где оно повторяет основную идею произведения, образуя так наз. нравоучение. В остальных видах литературы послесловие мало распространено и по своему значению для целого аналогично более распространенному предисловию.
В издательском словаре 2003 года послесловие определяется так-
— элемент затекстового аппарата издания, в котором поясняется и дополняется содержание осн. текста.
Послесловие предпочтительнее вступительной статьи, когда в пояснениях надо опираться на знакомство читателя с основным текстом издания; когда главная задача послесловия — дополнить основной текст новыми материалами, которые автору могли быть неизвестны или недоступны, или когда автор не согласен, чтобы в издании была помещена вступительная статья, вероятность влияния которой на восприятие читателя больше, чем послесловия.
В толковом словаре русского языка Ушакова дается такое определение послесловия-
- заключительное разъяснение, сообщение автора или издателя, помещаемое в конце книги; противоп. предисловие.
В энциклопедии "Литература и язык" послесловие это-
-литературно-критическая статья или заметка, следующая непосредственно за произведением. Содержит пояснения к тексту, иногда сведения об авторе и истории создания. Послесловия, написанные самим автором, объясняют читателю замысел произведения, мотивировку изображённого, но, в отличие от эпилога, не продолжают сюжета. Послесловие может также принадлежать издателю, переводчику, критику. В отличие от комментариев, послесловие объясняет не детали произведения или реалии, стоящие за каким-либо событием, героем текста, а его замысел в целом.
В словаре литературных терминов послесловие определяется так-
— дополнительная часть произведения, в которой содержатся пояснения автора к своему творению.
Послесловие не является эпилогом. Чтобы установить понятие эпилог, обратимся к толковому словарю русского языка Ушакова:
ЭПИЛОГ, а, м. [греч. epilogos, букв. послесловие].
1. Заключительная глава художественного произведения, знакомящая с дальнейшей участью героев (лит.).
2. перен. Конец, развязка чего-н. (книжн.).
Исходя из этих определений, можно сделать вывод и вывести общее понятие послесловия:
Послесловие - заключительное слово автора, которое печатается после основного текста произведения. Послесловие следует отличать от эпилога (греч. epilogos - послесловие) - повествования о том, как сложились судьбы героев после рассказанных в основной части произведения событий. Послесловия, как правило, не связаны с сюжетной стороной произведения и часто используются авторами для "внехудожественных целей" - объяснения своих эстетических или этических взглядов, полемики с критикой
Джордж Бернард Шоу – крупнейший британский драматург, писатель, лауреат Нобелевской премии в области литературы, чья эпоха пришлась на конец 19 – начало 20 веков. Второй (после Шекспира) по популярности драматург в английском театре.
Единственный человек, удостоенный одновременно и Нобелевской премии и Оскара.
Комедия была создана в 1912 г.; Бернард Шоу написал роль Элизы Дулитл специально для мисс Патрик Кэмпбел, своей любовницы, в разгар их бурного романа. Пьеса впервые прошла в Вене (премьера состоялась 16 октября) и Берлине (1 ноября), на английской сцене была поставлена 11 апреля 1914 г., - главную женскую роль сыграла Патрик Кэмпбел.
"Пигмалион" - бессмертная комедия Бернарда Шоу (1913г.), которую до сих пор можно увидеть на театральной сцене (в том же "Современнике" постановки Галины Волчек), или на dvd... да, да, да, именно так - ведь даже Голливуд не обошел его вниманием и создал, на мой взгляд, один из самых замечательных фильмов с Одри Хемберн "Моя Прекрасная Леди" (MY Fair Lady, 1964).
Спектакль "Пигмалион" театра Современник наполнен любовью, романтикой, глубокими чувствами и переживаниями, которые вызывают у зрителя массу эмоций и переживаний. Спектакль напоминает нам большую и красивую сказку для взрослых — с взрослыми непростыми взаимоотношениями и сложными характерами.
Являясь одной из наиболее удачных пьес Шоу, она в течение следующих десятилетий многократно ставилась в различных театрах мира. Пользовалась комедия большим успехом также и в России; на русской сцене впервые поставлена в петроградском Михайловском театре (апрель 1915).
Бернард Шоу написал большое послесловие к своей пьесе, где подробно описал то, что случилось со всеми героями. А Галина Волчек в своем спектакле показала открытый финал, даря зрителям возможность пофантазировать.
Само название "Пигмалион" относится к античному мифу о кипрском царе "Пигмалионе", который вел уединенное существование. Пигмалион был искусным скульптором, и однажды в своей мастерской ему удалось изваять из слоновой кости скульптуру прекрасной девушки. Она была настолько хороша, что Пигмалион влюбился в нее, шептал ей слова восхищения, дарил драгоценности. Он обратился с мольбой к Афродите, чтобы богиня вдохнула в статую жизнь. Тронутая такой любовью, Афродита оживила статую, которая стала женой Пигмалиона по имени Галатея...
Действие пьесы начинается на лондонской улице. Некто профессор фонетики Хиггинс стоял с записной книжкой и каждому человеку, который к нему обращался, чрезвычайно точно говорил, из какого района Англии он родом или даже в каком районе Лондона живет. Случайно на этом же месте оказывается полковник Пикеринг, ученый-индолог, давний друг профессора. Хиггинс приглашает Пикеринга к себе, чтобы показать свою фонетическую аппаратуру. При их разговоре случайно присутствует юная цветочница Элиза Дулиттл, по поводу вульгарной речи которой Генри Хиггинс уже сделал ей до этого свои замечания, чем оскорбил ее до глубины души, но потом цветочница "убрав обиду в карман", поразмыслила и решила, что, если чудак-ученый научит ее говорить "по-образованному", она сможет изменить свой социальный статус и стать владелицей цветочного магазина.
Она приезжает к Хиггинсу и требует, чтобы он давал ей уроки. Сперва профессор с возмущением отказывает - у него ведь обучаются провинциальные миллионеры, но эксцентричность уличной девчонки ему все больше начинает нравиться, и он заключает с Пикерингом пари: он берется за полгода обучить Элизу литературному языку так, что она сможет выйти замуж за знатного джентльмена. Сказал - сделал. И вот уже через какое-то время она в новом платье и шляпке сидит в гостиной его матери на светском приеме, и никто не догадывается, что на самом деле она все лишь цветочница... Последнее испытание в высшем свете девушка выдерживает блестяще, демонстрируя манеры, достойные герцогини. Но этот триумф не приносит ей счастья. Салонные интонации, которыми уже в совершенстве владеет бывшая цветочница, комично контрастируют с лексикой трущоб, от которой она ещё не избавилась: "Кто шляпу спёр, тот и тётку укокошил", — выговаривает она с идеальным произношением. Из пьесы в широкое употребление вышло англо-американское междометие "Вау", которое употребляет цветочница Элиза Дулиттл, представительница лондонских "низов", до её "облагораживания".
Элизе вдруг открывается трагизм её нового положения. С обидой она говорит Хиггинсу: "На что я годна? К чему вы меня подготовили? Куда я пойду?.. Раньше я продавала цветы, но не себя. Теперь, когда вы сделали из меня леди, мне не остаётся ничего другого, как торговать собой. Лучше бы вы оставили меня на улице". В финале героиня обретает уверенность. Она осознаёт, что стала свободным, самостоятельным, сильным человеком и сумеет найти применение своим способностям.
Как это часто бывает, ученица, в конце концов, влюбляется в своего учителя... Хиггинс с удивлением обнаруживает, что перед ним прекрасная женщина...
Всего Бернард Шоу написал 47 пьес. Он разъяснял их идейное содержание в предисловиях и послесловиях, каждую снабжал подробнейшими характеристиками персонажей и описанием обстановки, превращая их одновременно в пьесы для чтения. В 1925 г. после шумного успеха пьесы "Святая Иоанна" (о Жанне д’Арк, 1923 г.) ему была присуждена Нобелевская премия. Крупнейший английский драматург со времён Шекспира, Шоу оказал громадное влияние на развитие театра ХХ столетия.
В литературном произведении можно выразить мысли столь же трудные и столь же абстрактные по форме, как и в философском труде, но при условии, что они будут еще не продуманы. В этом "еще не" — сама литература, некое "еще не", которое, как таковое, есть свершение и совершенство. У писателя есть все права, и он может присвоить себе все способы быть и говорить, кроме наиобычнейшей речи, претендующей на смысл и истину: проговариваемое в том, что он говорит, еще не имеет смысла, еще не истинно — еще не и "никогда впредь"; еще не — и это и есть самодостаточное великолепие, которое некогда называли красотой. Бытие, которое открывается в искусстве, всегда предшествует самому откровению: отсюда его невинность (ибо оно не должно искупаться значением), но отсюда же и его бесконечное беспокойство, не изгнано ли оно из обетованной земли истины.
Писать послесловие к книге не значит продолжать писать её за её пределами, там, где её уже нет; конец книги — это некая поволенная прерванность повествования, за которым книга лишь возвращается в стихию своей нерожденности — допустив, что своим написанным началом она не менее обязана случаю, чем своим дописанным концом. Не видеть в книге ничего, кроме текста, всё равно, что не слышать в музыке ничего, кроме вызвученных нотных знаков; текст не книга, а постоянное смещение границ внесловного, — негативная выделка форм, через которые некое пустое и безвидное пространство структурируется в сожительство смыслов. Текст — шум дискурса, растождествляющий несказбнное с его немотой и фиксирующий мгновения его испуга, по которым приходится затем отгадывать их содержание. Мы различаем в книге её словесные следы и её беглый смысл по тем же критериям вменяемости, каковая позволяет собаке брать след, а не просто разнюхивать его. Послесловие к книге — попытка напасть на её след в месте, где обрываются её видимые следы. Понятое так, оно оказывается не столько продолжением книги там, "где её нет", сколько её порождением (и только в этом смысле продолжением). Сказанное характеризует феномен читателя как такового, отношение которого к книге не есть отношение субъекта к объекту, а как раз наоборот: читатель книги есть её содержание за пределами текста, и юным читателям Вертера, покончившим вслед за ним самоубийством, наверняка принадлежит более надежное место в истории литературы, чем отказывающим им в этом историкам литературы.
Во все периоды существования, не смотря на различие культурно-исторических традиций, книга сохраняет определенные традиции. Прежде всего это попытка расширить диалог с читателем, которому адресован основной текст книги. Часто книга содержит предваряющее разговор с читателем Слово ("Предо-словие") или завершающее диалог ("После-словие"). Жанры, функции этих атрибутов книги различны, но общее – диалог "книгосоздателя" ("книгосписателя") и "книгочитателя" ("книгочея"). Эти атрибуты можно рассматривать как особый вид источника и изучение этого информационно богатого вида должно получить дальнейшую разработку.
Область безусловного доминирования автора над героем - пограничные зоны литературного текста: название, жанровый подзаголовок, написание авторского имени (подпись), авторская аннотация, внешние авторские тексты, примыкающие к произведению (предисловия, послесловия, беседы автора о своем тексте). Это так называемый паратекст (Ж. Женетт), функция которого - задать правила чтения текста, обозначить его авторскую интерпретацию. В паратексте слово героя никогда не может сравняться со словом автора, а чаще всего и вовсе в нем отсутствует.
Предисловия, послесловия, посвящения, геральдические композиции и стихотворные элементы как важные атрибуты печатной книги имеют особое социально-культурное значение.
Традиционно в литературе послесловием сопровождаются почти завершенные работы, и, как правило, это обусловлено необходимостью снабдить текст некими замечаниями, соответствующими генеральной идее основного произведения. Принято считать, что послесловием автор обычно ставит последнюю точку в своем труде. Это в некотором роде подстраховка на тот случай, если генеральная идея исследования выражена не столь явно. А иногда это бывает связано с нежеланием автора расстаться и посему продлить свою связь с персонажами своего произведения в предчувствии, что они скоро заживут вполне самостоятельной жизнью.
В пьесе "Пигмалион" важным основанием является относительная самостоятельность послесловия в отношении главной части произведения, что позволяет надеяться на возможность его настоящей изоляции.
В пьесе Б. Шоу характерна незаконченность и недосказанность, которая устраняется в послесловии.
В "послесловии" же, когда читатель уже знаком с историей героев в деталях, Б. Шоу показывает произошедшее с ними в дальнейшем.
Шоу затратил немало усилий, чтобы не возникло ни намёка на возможный брак между Элизой и профессором. Он написал длинное послесловие в прозе, подробно объясняя свой замысел. "Самые разные люди полагают, что раз Элиза героиня романа — изволь выходить замуж за героя. Это невыносимо... Всё-таки Галатее не до конца нравится Пигмалион: уж слишком богоподобную роль он играет в её жизни, а это не очень-то приятно". Вопреки всем доводам автора получилась пьеса о любви.
Книга поднимает настроение. Много замечательных фраз, которые хочется записать и цитировать. И не важно даже, чем на самом деле закончилась эта история (автор, однако, замечает в Послесловии, что все закончилось хорошо и Элиза вышла-таки замуж за Хиггинса).
послесловие пьеса шоу пигмалион
Заключение
Феномен литературного послесловия является далеко не частной проблемой литературоведения – отдельного автора, отдельной эпохи, направления и т.д. В эволюции послесловий, в их перекличках, отталкиваниях, других взаимоупорах просматриваются не только локальные, но и глобальные закономерности развития литературы, связанные, в том числе, и с проблемой взаимодействия европейской и русской литератур. Длительная история, многообразие форм существования послесловий как собственно литературного явления поднимают глубокую методологическую проблему: как читать произведение, какие дополнительные смыслы задает послесловие, где порог обязательности его для постижения глубинных смыслов произведения? А принципиально метастабильное состояние послесловия, "обязательная необязательность", полная зависимость от воли автора ставят его в ранг самых загадочных литературных явлений – истинных феноменов художественного сознания.
Список литературы
1. Всемирная литература, ч. 2, Аванта+, 2003.
2. Книгин И. А. "Словарь литературоведческих терминов", 2009.
3. "Литературная энциклопедия". В 11 т.; М.: 1929—1939.
4. "Литература и язык. Современная иллюстрированная энциклопедия." Под ред. проф. Горкина А.П.; М.: Росмэн; 2006.
5. Пирсон Х. Бернард Шоу. М., 1998