План:
Введение
1 Общая характеристика "Каролины" - уголовно-судебного уложения феодальной Германии
2 Основные черты уголовного процесса
3 Основные черты уголовного права – преступления и наказания
Заключение
Список литературы
Введение
Исходный "строительный материал″ средневековое право черпало в правовых обычаях, которые долгое время оставались важнейшим источником права. За несколько веков в странах Западной Европы происходит сравнительно плавный и безболезненный переход от варварских (племенных) правовых обычаев к феодальным, имеющим уже не персональный, а территориальный принцип действия. Расцвет феодализма в Европе в XI-XII вв. означал и повсеместное преобладание обычного права. К этому времени в западноевропейском обществе были утрачены многие элементы правовой культуры и даже письменности, получившие когда-то широкое развитие в античном мире, а поэтому и сама устная форма, в которой длительное время выражались обычаи, была практически единственно возможной. Со временем правовые обычаи записывались и включались в хартии и другие правовые документы, в которых сеньоры определяли привилегии и обязанности вассалов, горожан и крестьян. В силу сходства самых простейших форм регуляции феодальных отношений правовые обычаи даже при сохранении местных различий отличались тождественностью многих своих институтов и подходов. И это позволяло уже средневековым юристам находить в них определенную систему.
Одним из наиболее значительных и уникальнейших явлений в правовой жизни Западной Европы стала рецепция римского права, т.е. его усвоение и восприятие средневековым обществом. После падения западной части империи римское право не утратило своего действия, но с образованием варварских государств сфера его применения в Западной Европе сузилась. Оно сохранилось прежде всего на юге, у испано-романского и галло-романского населения. Постепенно синтез римской и германской правовых культур привел к тому, что римское право стало оказывать влияние на правовые обычаи вестготов, остготов, франков и других германских народов.
Рецепцию римского права санкционировала и королевская власть, стремившаяся к централизации, а, следовательно, и к юридизации всей общественной и государственной жизни. Именно римское в это время проявило себя как наиболее разработанное, рациональное и универсальное право, содержащее регуляторы, необходимые для общества в целом и для основных его групп.
«Варварские правды» были важными, но не единственными источниками раннефеодального права. С укреплением королевской власти появились королевские повеления, распоряжения, которые сначала дополняли правды, а впоследствии оформлялись отдельно. К ним относились, например, капитулярии франкских королей. Первый капитулярий был написан при Хлодвиге, особенно часто они издавались при Каролингах.
К источникам раннефеодального права можно отнести также и иммунитетные грамоты, выдаваемые королями крупным феодалам, формулы-грамоты, устанавливающие образцы документов, с помощью которых оформлялись разного рода сделки: дарение, купля-продажа и пр. Основным же источником права оставались обычаи, являющиеся продуктом народного (общинного) творчества, которые основывались на таких понятиях, как честь, клятва, возмездие, примирение (и его цена), коллективная ответственность и пр.
Одним из наиболее важных источников права Германии является "Каролина″, о котором более подробно будет рассказано в данной курсовой работе. В ней выделяются 3 раздела. В первом дана общая характеристика уголовно-судебного уложения феодальной Германии - "Каролина″. Во втором разделе рассматривается процессуальная часть уголовно-судебного уложения. В третьем говориться об основных чертах уголовного права, а точнее, освещаются вопросы преступлений и наказаний по "Каролине".
1 Общая характеристика "Каролины" - уголовно-судебного уложения феодальной Германии
Наиболее известным правовым памятником, освещающим вопросы уголовного права и процесса средневековья, является общегерманское уголовное уложение 1532г. - так называемая Каролина. Такое наименование это уложение получило потому, что было издано в правление германского императора Карла V. Ввиду партикуляристских стремлений отдельных земель, восстававших против издания общеимперского законодательства, в предисловии к Каролине было сказано: "Однако мы хотим при этом милостиво упомянуть, что старые, установившиеся законные и добрые обычаи курфюрстов, князей и сословий ни в чем не должны потерпеть умаления"1. Таким образом, за каждой землей было сохранено ее особое уголовное право, Каролина предназначалась лишь для восполнения пробелов в местных законах.
Уложение составлено в жанре наставления императора, написанного по его же просьбе учеными-юристами и предназначенного для использования на всем обширном пространстве империи.
В структурном отношении Каролина подразделялась на 219 статей. Из них 142 были посвящены процессу, а остальные 77 статей (со 104-й по 180-ю) содержали нормы уголовного права. В целом, разграничение норм на уголовные и процессуальные было проведено достаточно условно, так что практическое применение Каролины в судах (а именно эта цель была продекларирована законодателем в качестве основной) встречало значительные трудности.
Уложение сделало не во всем последовательную попытку ввести уголовную репрессию в рамки жесткой (насколько было возможно по времени) законности: в случае каких-либо непредусмотренных прямо в законах преступлений или обстоятельств ст.119 Каролины рекомендовала судьям и шеффенам "просить и искать указаний у своих высших судов, сведущих в древних сложных обычаях"1.
Структура "Каролины" состоит из подразделов, которые изложены в следующем порядке:
состав суда, присяга судей, шеффенов и писца ("присяга судить по крови"), понятые, основания для ареста (ст.1-32);
доказательства и улики (ст.33-47);
судебное заседание (ст.48-103);
наказание (ст.104-129);
о наказании совершителей злостных убийств (ст.130-156);
статьи о краже (ст.157-192);
вынесение приговора (ст.193-219).
Каролина предусматривала довольно многочисленный круг преступлений:
государственные (измена, мятеж, нарушение земского мира и др.);
против религии (богохульство, колдовство и др.);
против личности (убийство, отравление, клевета и др.);
против нравственности (кровосмешение, изнасилование, двоебрачие, нарушение супружеской верности и др.);
против собственности (поджог, грабеж, воровство, присвоение);
а также некоторые другие виды преступных деяний.
В Каролине получили более или менее точное определение не только отдельные преступления, но и некоторые общие понятия уголовного права: покушение, соучастие (например, пособничество), неосторожность, необходимая оборона и т.д. В основу наказаний, предусмотренных Каролиной, положен принцип устрашения, что в значительной мере является реакцией на события Крестьянской войны 1524-1525гг.
Карательные меры Каролины отличаются жестокостью: многие преступления наказывались смертной казнью, причем виды казни были квалифицированы: колесование, четвертование, закапывание живым в землю, утопление, сожжение и пр. Существенное место среди наказаний занимают телесные. Нередко применялось вырывание языка и отсечение руки. Смертная казнь и лишение частей тела производились публично.
При маловажных проступках практиковалось лишение чести, причем осужденного выставляли к позорному столбу или в ошейнике на публичное осмеяние. Обращает на себя внимание установление жестоких наказаний за посягательства против императорской власти и против собственности.
Большая часть статей Каролины посвящена вопросам судопроизводства. Каролина сохранила некоторые черты обвинительного процесса. Потерпевший или другой истец мог предъявить уголовный иск, а обвиняемый - оспорить и доказать его несостоятельность. Сторонам давалось право представлять документы и свидетельские показания, пользоваться услугами юристов. Если обвинение не подтверждалось, истец должен был «возместить ущерб, бесчестье и оплатить судебные издержки». В целом основной формой рассмотрения уголовных дел в Каролине является инквизиционный процесс. Обвинение предъявлялось судьей от лица государства "по долгу службы". Следствие велось по инициативе суда и не было ограничено сроками.
Широко осуществлялись средства физического воздействия на подозреваемого, например допрос под пыткой. При этом Каролина подробно регламентирует условия применения пытки. Чтобы улики были признаны достаточными для применения допроса под пыткой, их должны были доказать два "добрых" свидетеля. Главное событие, доказанное одним свидетелем, считалось полудоказательством. Ряд статей Каролины определяет порядок доказывания преступления истцом, если обвиняемый не сознавался. Большинство статей посвящено свидетелям и свидетельским показаниям.
Окончательный приговор следовало выносить на основании собственного признания или свидетельства виновного.
Процесс делился на три стадии: дознание, общее расследование и специальное расследование. Дознание заключалось в установлении факта совершения преступления и подозреваемого в нем лица. Общее расследование состояло в кратком допросе арестованного об обстоятельствах дела и имело целью уточнить некоторые данные о преступлении.
Специальное расследование, основывавшееся на теории формальных доказательств, представляло собой подробный допрос обвиняемого и свидетелей, сбор доказательств для окончательного изобличения и осуждения преступника.
2 Основные черты уголовного процесса
"Каролина" ознаменовала утверждение нового вида уголовного процесса. В период раннего феодализма в Германии применялся обвинительный (состязательный) процесс. Не было разделения гражданского и уголовного видов процесса.
В XIII-XIV вв. частноправовой принцип преследования начинает дополняться обвинением и наказанием от имени публичной власти. Изменяется система доказательств. В конце XIII в. был законодательно упразднен судебный поединок. Однако окончательное утверждение нового, следственно-розыскного (инквизиционного) уголовного процесса происходит в Германии в связи с рецепцией римского права.
Общая формула криминального судопроизводства сводилась к следующему: правосудие необходимо осуществлять "в наибольшем соответствии с правом и справедливостью", чтобы все и каждый подданный ("из наших и империи") могли действовать, "принимая во внимание важность и опасность уголовных дел, согласно сему наставлению в соответствии с общим (общегерманским) правом, справедливостью и достохвальными исконными обычаями...1"
В разделе о судьях, заседателях и судебных чиновниках говорилось: "Итак, прежде всего мы постановляем, повелеваем и желаем, чтобы все уголовные суды были снабжены и пополнены судьями, судебными заседателями и судебными писцами из мужей набожных, достойных, благоразумных и опытных, наиболее добродетельных и лучших из тех, что имеются и могут быть получены по возможностям каждого места... Для сего следует привлечь дворян и ученых... дабы уголовные суды никому не причиняли неправды, ибо сим важным делам, касающимся чести, тела, жизни и имущества человека, подобает ревностное и предусмотрительное усердие" (ст.1).
В присяге судьи ("присяге судить о крови") говорилось следующее: "Я, такой-то, клянусь, что я должен и желаю осуществить правосудие, судить и выносить приговор в уголовных делах равно для бедного и для богатого и не отступать от сего ни из любви, ни из ненависти, ни из-за платы, ни из-за даров, ни по какой другой причине..."
Что касается принятия присяги шеффенами или заседателями уголовного суда, то судья должен был зачитать присягу шеффену, а тот – повторить ее за ним. Присягу также должен был принимать и писец, который в ней клялся "уделять усердное внимание делам, относящимся к уголовному суду, тщательно записывать, сохранять и, когда в том явится нужда, зачитывать иск и возражения, показания, улики, подозрения или доказательства, а также признание заключенного и производство по делу…".
Основной формой рассмотрения уголовных дел по "Каролине", как ранее уже упоминалось, был инквизиционный процесс. Обвинение предъявлялось судьей от лица государства "по долгу службы". Следствие велось по инициативе суда и не было ограничено сроками. Широко применялись средства физического воздействия на подозреваемого. Однако судебный процесс по уголовным делам был регламентирован жестким формальным образом. Например, заключение кого-либо в тюрьму происходит только при предоставлении истцом прямых улик и подозрений в преступлении, влекущем уголовное наказание, независимо от того, просит ли и требует ли истец поместить обвиняемого в тюрьму под его ответственность или посадить его самого с обвиняемым. Если обвинение не подтверждалось, истец должен был "возместить ущерб, бесчестье и оплатить судебные издержки" (ст. 13).
Согласно ст.11 уложения "…тюрьмы должны быть сделаны и устроены для удержания, а не для тяжкого и опасного наказания арестованных. Когда имеется несколько арестантов, их надлежит отделить друг от друга, поскольку это возможно по тюремным условиям, дабы они не могли соглашаться между собой о ложных показаниях, либо сговариваться о том, как они намерены оправдываться в своих деяниях".
"После заключения обвиняемого в тюрьму истец не должен удаляться от судьи, доколе не укажет ему своего местопребывания в надежном и безопасном городе или поселении, куда судья мог бы посылать ему впредь необходимые судебные повестки. Согласно общему обычаю каждой страны, истец обязан и повинен выдавать тому, кто принесет ему такую повестку, определенную плату за доставку, из расчета за каждую милю, которую тот пройдет до него от суда. И когда истец назовет такое поселение, судебный писец должен записать его в судебные акты" (ст.17).
Сторонам давалось право представлять документы и свидетельские показания. А также: ″Каждой из сторон, как истцу, так и ответчику, должно быть дозволено, в случае их просьбы, иметь ходатая из состава суда. …От воли истца или ответчика должно, однако же, зависеть, избрать ли ему своего адвоката из шеффенов или прочих лиц или выступать самому…″.
Однако эти права сторон были связаны многими формальными ограничениями, а обвиняемый находился в более ущемленном положении.
Основными стадиями инквизиционного процесса, как было ранее сказано, были дознание, общее расследование и специальное расследование. Задачей дознания было установление факта совершения преступления и подозреваемого в нем лица. Для этого судья занимался сбором предварительной тайной информации о преступлении и преступнике. Если суд получал данные о том, что кто-либо " опорочен общей молвой или иными заслуживающими доверия доказательствами, подозрениями и уликами как виновник злодеяния" он тотчас заключался под стражу. Общее расследование сводилось к предварительному краткому допросу арестованного об обстоятельствах дела, в целях уточнения некоторых данных о преступлении. При этом действовал принцип "презумпции виновности" подозреваемого. Наконец, происходило специальное расследование - подробный допрос обвиняемого и свидетелей, сбор доказательств для окончательного изобличения и осуждения преступника и его сообщников. Специальное расследование являлось определяющей стадией инквизиционного процесса, которая заканчивалась вынесением приговора. Это расследование основывалось на теории формальных доказательств. Они были подробно и однозначно регламентированы законом. Для каждого преступления перечислялись виды "полных и доброкачественных доказательств, улик и подозрений"1.
Вместе с тем по общему правилу все доказательства, улики и подозрения не могли повлечь за собой окончательного осуждения. Оно могло быть вынесено только на основании собственного признания или свидетельства обвиняемого (ст. 22). Поскольку такое признание далеко не всегда могло быть получено добровольно, инквизиционный процесс делал основной упор на допрос под пыткой. Таким образом, целью всего сбора доказательств фактически становилось отыскание поводов для применения пытки.
Формально применение пытки было связано с рядом условий. Так, пытка не должна была применяться, пока не будут найдены достаточные доказательства и "подозрения" в совершении тем или иным лицом преступления. Достаточными доказательствами для допроса под пыткой являлись показания двух "добрых" свидетелей. Если имелся только один свидетель, это считалось полудоказательством и "подозрением". Допрос под пыткой должен производиться в соответствии с характером улик и состоянием допрашиваемого лица: более или менее продолжительно, сурово или мягко. В случае наличия на теле обвиняемого опасных ран или иных повреждений, допрос под пыткой проводился при наименьшей уязвимости этих ран.
Если:
подозреваемый является таким отчаянным и легкомысленным человеком с дурной славой, что можно считать его способным совершить преступление, а также если им было совершено похожее преступление ранее и он был за него осужден;
подозреваемый был обнаружен или застигнут в месте, опасном и подозрительном касательно преступления;
виновного видели на месте преступления или на пути туда или оттуда, но он не был опознан, то должно расследовать, не обладает ли подозреваемый таким же обликом, одеждой, вооружением, лошадью или чем прочим, что было вышеуказанным образом замечено за виновным;
виновный проживает или общается с людьми, совершающими подобные деяния;
подозреваемый имеет повод для совершения преступления по причине зависти, вражды, предшествующих угроз или ожидания какой-либо выгоды;
раненый или потерпевший сам обвиняет кого-либо в преступлении, находясь на смертном одре или подтверждая обвинение своей присягой;
подозреваемый совершил побег;
произошло тайное убийство противника по процессу, - то наличие совокупности этих «подозрений» при раскрытии преступления давало право судье применить допрос под пыткой.
Также имелись и общие доказательства, каждого из которых в отдельности было достаточно для допроса под пыткой:
"если некто при совершении преступления потерял, обронил или оставил после себя что-либо и при том смогли обнаружить и установить, что сие принадлежит виновному…";
"если кто-либо основательно доказывает главное событие преступления при помощи одного единственного доброго и безупречного свидетеля…";
"если изобличенный преступник, имевший пособников в своем преступлении, назовет в тюрьме кого-либо, кто помогал ему при совершении его обнаруженного преступления…;
"если кто-либо…изобличен тем, что из похвальбы либо по иным причинам, не будучи к тому вынуждаем, сам рассказывал, что он совершил то преступление, в коем его обвиняют или подозревают, или же если он угрожал совершить подобное преступление до того, как оно случилось, и деяние вскоре затем последовало, и он является таким лицом,. которое можно, считать способным на подобное деяние…"1
Также почти для всех преступлений перечислялись точные указания на улики или сведения, по которым можно было начинать дело, например:
тайное убийство – "если подозреваемый и обвиняемый в убийстве в то время, когда произошло убийство, был замечен с подозрительным образом окровавленными одеждой или оружием или же он захватил, продавал, отдавал или имел при себе имущество убитого…";
тайный поджог – "если кто-либо будет заподозрен или обвинен в тайном поджоге и при этом является человеком подозрительного поведения и если будет установлено, что незадолго до поджога он тайно и подозрительным образом держал у себя опасные и возбуждающие подозрения зажигательные средства, коими пользуются для тайных поджогов…";
кража – "если сыщется или будет обнаружено у подозреваемого краденое имущество и если он обладал им полностью или частично, продавал, менял или дарил его…";
колдовство – "если кто-либо вызывается обучить других людей колдовству или угрожает кого-нибудь околдовать и учинит над тем, кому он угрожал, что-либо подобное, а также если кто-либо нарочито общается с колдунами или колдуньями или пользуется подозрительными вещами или колдовскими словами и действиями и о нем идет по этому поводу дурная слава…" и др.
Признание под пыткой считалось действительным также при наличии определенных условий. Таким являлось признание, полученное и записанное не во время пытки, а после ее окончания, повторенное не менее чем через день вне камеры пыток и соответствующее другим данным по делу. "Каролина" требовала соблюдения всех условий допроса под пыткой, провозглашая, что за неправомерный допрос судьи должны нести наказание и возмещать ущерб.
Все эти ограничения, однако, не являлись существенными. Во-первых, пытку предписывалось применять сразу же при установлении факта преступления, караемого смертной казнью. Более того, даже самого слабого подозрения в измене было достаточно для допроса под пыткой (ст. 42). Во-вторых, если обвиняемый после первого признания отрицал сказанное или оно не подтверждалось другими сведениями, судья мог возобновить допрос под пыткой. В результате "неправомерность" применения пытки судьей была практически недоказуема. При этом в "Каролине" указывалось, что, если обвинение не подтверждается, судья и истец не подвергаются взысканию за применение пытки, ибо "надлежит избегать не только совершения преступления, но и самой видимости зла, создающей дурную славу или вызывающей подозрения в преступлении" (ст. 61).
"Каролина" не регламентировала порядок и приемы самой пытки. Она указывала только, что допрос под пыткой производится в присутствии судьи, двух судебных заседателей и судебного писца. Указания о конкретных приемах пытки содержались в трактатах законоведов. Известно, что в Германии XVI в. применялось более полусотни видов пытки.
Судный день на основании полного и законченного расследования, приведенных свидетельских показаний назначается по просьбе истца, если же истец не желает ходатайствовать об окончательном судном дне, то он должен быть назначен по просьбе обвиняемого. Также в уложении было прописано, что: "тот, кого по просьбе истца желают подвергнуть наказанию на основании окончательного уголовного приговора, должен быть преду-прежден об этом за три дня, дабы он мог заблаговременно подумать о своих грехах, раскаяться и исповедаться в них. И ежели он просит о причащении его святых тайн, то сие обязаны предоставить ему без промедления, и после сей исповеди надлежит также для попечения над обвиняемым в тюрьме назначить таких особ, кои наставляли бы его в духовном благочестии и не давали бы ему при выводе из тюрьмы или при ином случае много пить, дабы он не ослаб разумом".
Начало суда объявлялось согласно "добрым" обычаям, принятым в каждой стране. "Судья и судебные заседатели перед судным днем должны заслушать чтение всех протоколов дела, которые должны быть представлены судье и судебным заседателям…". "На основании сего судья и судебные заседатели совещаются между собой и решают, какой приговор они желают вынести. Если же у них возникнут сомнения, то они должны обратиться за дальнейшими указаниями к законоведам…".
В уложении четко были прописаны все действия писца от начала до конца всего судебного производства: "Каждый судебный истец при испол-нении своих обязанностей в уголовных делах должен совершенно точно, разборчиво и правильно записывать все действия, как уголовный иск, так и возражения на него. Жалоба истца должна быть записана до поручительства для вручения обвиняемому. Если же истец не может представить поручительства и будет поэтому заключен в тюрьму вместе с обвиняемым, его жалоба должна быть записана во всяком случае до того, как обвиняемый будет подвергнут допросу под пыткой или, иному уголовному принуждению.
Все это должно быть совершено перед судьей или его заместителем и, по крайней мере, двумя судебными заседателями, а упомянутая запись должна быть точно и разборчиво сделана судебным писцом того же суда.
При этом должно быть записано, дает ли истец согласно Нашему настоящему уложению, поручительство в правильности своего заявления и какое именно, а если он не может представить поручительства, - согласен ли он и в каком порядке на заключение его в тюрьму для осуществления правосудия.
В дальнейшем, после сей жалобы, должно быть записано, какой ответ дает обвиняемый на эту жалобу, когда он будет допрошен о том сперва без пытки. Всякий раз писец должен указать год, день и час, когда начато и окончено данное производство, а также кто при сем каждый раз присутствовал и сам писец должен подписаться по имени и прозвищу (фамилии), что он сие слышал и записал.
Если обвиняемый в своем ответе отрицает обвинение, а истец предложит предъявить прямые доказательства деяния, на которое он жалуется, как было ранее указано о подобных прямых доказательствах, то все, что будет приведено истцом для такого доказательства и уличения перед судом или уполномоченными шеффенами, а также все, что было доказано по поводу этих улик, согласно настоящему уложению, должно быть записано, как указано выше, со всей точностью.
Когда, согласно настоящему Нашему и Священной империи уложению, признают, что подозрение в преступлении и прямые улики доказаны, и приступят затем, согласно настоящему Нашему уложению к допросу узника, сперва без пытки, но под угрозой таковой, то должно также записать доказательства невиновности (обвиняемого), увещания, которые должны быть ему сделаны, его вопросы, просьбы и окончательный ответ, а также все, что будет показано и расследовано, согласно настоящему Нашему императорскому уложению.
Если затем приступят к допросу с пыткой, то все, в чем сознается обвиняемый, и все, что он скажет об обстоятельствах признанного преступления, что относится и может служить раскрытию истины (как о том указано в настоящем Нашем уложении), а также все, что будет затем делаться для установления истины, согласно Нашему настоящему уложению, и все, что будет установлено, все сие и каждое в отдельности должно быть тщательно, раздельно и последовательно записано судебным писцом.
Но если обвиняемый будет настаивать на своем отрицании обвинения, а истец желает доказать существо преступления, согласно Нашему настоящему уложению, то судебный писец должен усердно записать, как указано выше, все это, поскольку надлежащее производство должно вестись в том же суде. Если же по сему поводу будут назначены властями вышеупомянутые комиссары, они также должны приказать записать надлежащим образом все производство, которое будет вестись перед ними.
Если обвиняемый сознается в преступлении, но укажет такие обстоятельства, которые могут служить для извинения, то это, а также все документы, свидетельские показания, доказательства, расследование, произведенное по сему поводу, и все прочее, что будет обнаружено, должно быть также записано, как указано выше, поскольку производство будет вестись в том же уголовном суде.
Если же обвинение осуществляется по долгу службы, а не исходит от частных истцов, то должно записать, как возникло обвинение у судьи, а также, что ответил на него обвиняемый и как осуществлялось далее судопроизводство со всеми подробностями, как было указано выше, по поводу тех случаев, когда дело ведется истцом.
Каждый судебный писец уголовных судов должен вести запись всех судебных действий, производимых по долгу службы или по частному обвинению, вышеуказанным образом, с совершенным тщанием, разборчиво, последовательно и грамотно, и во всяком случае при каждом судебном действии должен быть указан год, день и час, когда сие произошло, и кто при сем присутствовал. Сам писец должен к сему подписаться в том, что он это все слышал и записал, дабы по такой основательно оформленной записи можно было судить надежно и устойчиво, или, если в том представится нужда, можно было получить все потребные указания. По всему этому каждый судебный писец при исполнении своих обязанностей должен оказывать всевозможное усердие и по долгу своей службы хранить все, что делалось (на суде) втайне. Он должен также всякий раз по окончании судного дня (судебного заседания) запирать и держать в сохранности судебные книги и документы".
Оглашение приговора происходило следующим образом: "на основании заключения шеффена и судебных заседателей судья должен приказать в присутствии обеих сторон присяжному судебному писцу публично зачитать записанный приговор. Если в нем будет назначено уголовное наказание, то должно быть надлежащий образом указано, будет ли то смертная казнь или телесное наказание и каким образом оно должно быть произведено... ".
Далее "когда обвиняемый будет окончательно приговорен к уголовному наказанию, судья должен преломить свой жезл, по местным обычаям, и предать несчастного палачу, и повелеть тому под присягой в точности выполнить вынесенный приговор, после чего суд встает и принимаются меры к тому, чтобы палач мог под надежной охраной и в безопасности привести произнесенный приговор в исполнение"1. После осуждения преступника к смертной казни ему дозволялось исповедаться и священник находился рядом с ним до исполнения палачом приговора.
Окончание судебного разбирательства оповещалось колокольным звоном.
В уголовно-судебном уложении было несколько статей посвященных плотникам, которые были обязаны ставить и чинить виселицы необходимые для уголовных судов. Вначале во многих местностях существовал обычай, согласно которому все плотники, проживающие в пределах, подвластных уголовному суду, должны помогать при постройке новой виселицы или при починке старой, однако это причиняло им большие расходы. Такие расходы падали иной раз на того, кто возбуждал уголовное обвинение против преступника. В связи с этим, в уложении было прописано то, что уголовные власти или их представители будут пользоваться услугами плотников только за определенную плату, а также если появиться необходимость в постройке виселицы, то к этой работе будут привлекаться плотники, которые окажутся поблизости или работают на расстоянии не более трех миль от своего домашнего обиталища. Плотники должны будут явиться по первому требованию уголовных властей в назначенное место и время, и никто не должен от этого уклоняться под угрозой штрафа в десять гульденов, кроме как по болезни, которая в спорных случаях должна быть удостоверена присягой.
Уголовный судья должен определить сколько плотников будет необходимо для выполнения данной работы. Количество плотников набиралось путем установленного судьей жребия. Уложением было прописано, что никто не вправе позорить, презирать и унижать плотников. В ином случае, тот, кто начнет обвинять или позорить плотника, обязан будет уплатить штраф, половина которого предназначалась опозоренному, а вторая половина – властям уголовного суда. Если же нарушитель не может внести назначенную денежную пеню, то он должен быть в наказание заключен в тюрьму, до того момента, пока не принесет оскорбленному надлежащего извинения.
3 Основные черты уголовного права – преступления и наказания
В Каролине получили разработку некоторые важные понятия общей части уголовного права. Однако эти понятия не всегда были обличены в четкую и строгую форму; кроме того, они не были перенесены в систему абстрактно-юридических категорий, а излагались применительно к конкретным видам преступлений и наказаний.
Ответственность за совершение преступления, по "Каролине", наступала, как правило, при наличии вины - умысла или неосторожности. Однако феодальное уголовное право Германии нередко устанавливало ответственность и без вины, за вину другого лица ("объективное вменение"). Кроме того, применявшиеся методы установления виновности часто влекли за собой осуждение невиновного человека1. Признавалось существование обстоятельств, исключающих наказание. Важнейшим среди них являлось состояние необходимой обороны. Ответственность не наступала также если:
кто-то "…убьет кого-либо за блудодеяние, совершенное с его женой или дочерью…";
кто-то "…убьет кого-либо для спасения жизни, тела или имущества другого лица, а также, когда убивают люди, лишенные разума";
"...будет убит по причине сопротивления кто-либо, кого поручено задержать по долгу службы и кто окажет непозволительное опасное и коварное сопротивление» и др. (ст.150) "2.
Каролина предписывала тщательно анализировать каждый случай необходимой обороны с целью выяснить, не были ли нарушены ее пределы (так, убийство после прекращения нападения, в ходе преследования нападавшего, уже делало невозможным ссылку на необходимую оборону). Правомерность необходимой обороны должен был доказывать сам обороняющийся: если его действия признавались неправомерными, он должен был понести наказание.
Каролине были известны обстоятельства, смягчающие и отягчающие ответственность. К ним относились отсутствие умысла ("неловкость, легкомыслие и непредусмотрительность"), совершение преступления "в запальчивости и гневе". Смягчающими обстоятельствами при краже считались малолетний возраст преступника (до 14 лет) и "прямая голодная нужда". Гораздо более многочисленными являются отягчающие вину обстоятельства: публичный, дерзкий, "злонамеренный" и кощунственный характер преступления, повторность, крупный размер ущерба, "дурная слава" преступника, совершение преступления группой лиц, против собственного господина и т.п.
В судебнике различались две стадии преступного деяния: покушение и отдельные стадии оконченного преступления. Поскольку покушение рассматривалось как умышленное деяние, не удавшееся вопреки воле преступника, наказание за него было практически равным наказанию за оконченное преступление.
В институте соучастия наиболее подробную разработку получило пособничество. Различались три вида пособничества по времени их проявления: до преступления (например, предоставление дома, оружия), в момент совершения преступления (это расценивалось как совиновничество и влекло равное с преступником наказание) и после его окончания (сокрытие вещей, предоставление убежища). Если в последнем случае в укрывательстве обнаруживался мотив сострадания, наказания пособника было более мягким.
Особенная часть уголовного права представлена в Каролине довольно неупорядоченным перечнем преступлений и полагающихся за них наказаний. Однако определенная систематизация преступлений по видам (от важнейших к менее тяжким) все же была осуществлена.
На первое место были поставлены преступления против религии - богохульство, кощунство, колдовство, чародейство, нарушение клятвы и др., а также преступления, несовместимые с христианской моралью, - распространение клеветнических пасквилей, подделка монеты, документов, мер и весов, объектов торговли. Например: "если кто-либо путем колдовства причинит людям вред или ущерб, то он должен быть подвергнут смертной казни, и сия казнь должна быть произведена путем сожжения";
"если кто-либо приписывает Богу то, что ему не подобает, или в своих речах отрицает то, что ему присуще, либо оскорбляет всемогущество Божье или Святой его матери Девы Марии, то он должен быть взят властями или судьей по долгу службы и посажен в тюрьму и подвергнут затем смертной казни, телесным или увечащим наказаниям, соответственно обстоятельствам и характеру богохульства и положению совершившего его лица";
"фальшивомонетчики должны быть наказаны следующим образом: те, кто изготовляет фальшивую монету или (подложные) клейма, а также те, кто выменивает или иным путем приобретает подложную монету и злоумышленно и коварно вновь сдает ее в ущерб ближнему, согласно обычаю и постановлениям закона, должны быть подвергнуты смертной казни путем сожжения; те, что заведомо предоставляют для этого свои дома, должны при том подвергнуться конфискации этих домов. Тот, кто самоуправно и злостно уменьшает правильный вес монеты или чеканит монету, не имея на то привилегии, должен быть заключен в тюрьму и подвергнут телесному или имущественному наказанию, согласно указанию законоведов. Тот, кто переплавляет монету другого лица, чтобы испортить ее и уменьшить ее вес, должен быть также подвергнут телесному или имущественному наказанию, смотря по обстоятельствам дела" и др.
К государственным преступлениям относились измена (этому понятию было придано максимально широкое и крайне неопределенное звучание), бунт против властей, различные виды нарушений "земского мира" (вражда и месть, разбой, поджог, злостное бродяжничество и др.). Для совершивших данные виды преступлений применялись следующие наказания: "тот, кто злоумышленно учинит измену, должен быть, согласно обычаю, подвергнут смертной казни путем четвертования. Если это будет женщина, то ее надлежит утопить. В том случае, когда измена могла причинить великий ущерб и соблазн, например если измена касается страны, города, собственного господина, одного из супругов или близких родственников, то возможно усугубить наказание путем волочения (к месту казни) или терзания клещами перед смертной казнью, в некоторых же случаях измены можно сперва обезглавить, а затем четвертовать преступника";
"если кто-либо в стране, городе, владении или области умышленно учинит опасный бунт простого народа против власти и это будет обнаружено, то соответственно тяжести и обстоятельствам его преступления он будет подлежать казни путем отсечения головы или сечению розгами и изгнанию из страны, края, судебной области, города или места, где он возбудил бунт";
"изобличенные в злоумышленном поджоге должны быть подвергнуты смертной казни путем сожжения".
Имелось косвенное упоминание об оскорблении императорского величества. Характерно, что лица, донесшие на изменников, освобождались от ответственности, если эти доносы оказывались ложными, - это норма являлась прямым заимствованием из позднеримского уголовного права. Каролина оставляла за отдельными землями право карать государственные преступления теми наказаниями, которые были предусмотрены законнодательством этих земель.
Среди преступлений против личности особенно детально были регламентированы убийства; характерно, что самоубийства также были отнесены к числу преступных деяний, в результате которых наследники могли лишаться права наследования. Были широко представлены преступления против нравственности (прелюбодеяние, двоебрачие, кровосмесительство, сводничество, изнасилование, похищение жен и незамужних девушек и т.п.). Например: "тот, кто причинит вред жизни или телу другого лица при помощи яда или зелья, как предумышленный убийца, должен быть подвергнут смертной казни путем колесования, если он является лицом мужского пола. Если же такое преступление совершит женщина, ее надлежит утопить или приговорить к иной смертной казни, согласно обычаю. Подобных злостных преступных людей надлежит для вящего устрашения прочих перед той или иной смертной казнью волочить (к месту казни), либо терзать тело раскаленными клещами, более или менее (жестоко) в зависимости от положения лица и характера убийства, как это установлено относительно убийства";
"если кто-либо путем насилия и вопреки ее воле злодейски обесчестит неопороченную замужнюю женщину, вдову или лишит невинности девушку, то такой злодей подлежит лишению жизни. По жалобе потерпевшей и доказательстве преступления он должен быть, подобно разбойнику, подвергнут смертной казни мечом".
Преступления против собственности включали многочисленные виды кражи (им было посвящено 19 статей), грабежи, разбои, а также недобро-совестное распоряжение доверенным имуществом. Даже мелкая кража, совершенная в третий раз, каралась смертью ("если будет задержан кто-либо, совершивший кражу в третий раз, и эта трехкратная кража будет вполне установлена, как разъяснено ранее о раскрытии истины, то он будет признан многократно ославленным (уличенным) вором и будет рассматриваться наравне с тем, кто действовал насильственно, и должен быть подвергнут смертной казни: мужчина - путем повешения, женщина - путем утопления либо иным путем, по обычаю каждой земли" - ст.162).
Специально оговаривались кражи в церкви ("тот, кто похитил дароносицу, в коей находятся святые дары, должен быть приговорен к смертной казни путем сожжения; а также если кто-либо взломает или вскроет церковную кружку, в которую собирают священное подаяние, или путем хитрости украдет из нее, или учинит что-либо иное подобным образом, то он должен быть подвергнут телесному наказанию или смертной казни по указанию законоведов"), а также такие виды кражи, которые были характерны для малоимущих слоев населения (плодов и урожая, рыбы, леса).
Наконец, упоминались некоторые преступления против правосудия – лжесвидетельство ("свидетели, коих уличат и изобличат в том, что они путем ложных и злостных свидетельских показаний подвели или пытались подвести невиновного под уголовное наказание, должны быть подвергнуты тому наказанию, которое они хотели навлечь своими показаниями на невиновного" - ст.68), незаконное освобождение заключенного охранником ("если страж уголовной тюрьмы освободит подвергнутого уголовному наказанию, то он подлежит тому же уголовному наказанию вместо преступника, которого он освободил" - ст.180), неправомерный допрос под пыткой ("…если подобный допрос под пыткой будет произведен неправомерно, вопреки настоящему Нашему и Священной империи уложению, то такие судьи подлежат наказанию как виновники подобного несправедливого допроса под пыткой. Они должны, согласно праву и соответственно сущности и обстоятельствам нарушения, понести наказание и возместить ущерб…").
Подчеркнуто классовый и террористический характер уголовного права по Каролине особенно четко проявился в системе наказаний. Из всех известных феодальных кодексов Каролина отличалась наибольшей жестокостью и произволом. Принятая вскоре после Крестьянской войны 1524-1525гг., которая своим размахом ввергла господствующий класс в состояние ужаса и страха перед низами деревни и города, Каролина положила в основу карательной политики почти неограниченную жестокость и тем самым в значительной степени возродила террористическую карательную систему римского права периода империи.
При квалификации преступления и определения меры наказания должна была обязательно учитываться социальная принадлежность («звание и положение») как самого преступника, так и его жертвы. Так, при определении наказания за кражу судье следовало учитывать стоимость украденного и другие обстоятельства, но "в еще большей степени должно учитывать звание и положение лица, которое совершило кражу" (ст. 160). В ст.158 было предусмотрено, что знатное лицо могло быть подвергнуто за кражу не уголовному, а "гражданско-правовому наказанию". Нарушение "земского мира", которое строго каралось при прочих равных условиях, считалось вполне законным для лиц, получивших дозволение императора отомстить за нанесенную обиду или враждующих с недругами своего господина. В ином положении находились лица незнатного происхождения, малоимущие. Правда, совершение незначительной кражи плодов днем и "по прямой голодной нужде" также могло повлечь только имущественную ответственность. Однако неимущему было гораздо труднее возместить ущерб. Кроме того, в иных случаях за кражу урожая, рыбы, леса, особенно в ночное время, полагались телесные или иные наказания по усмотрению судей и по местным обычаям. Каролине были присущи те же подходы, которые были свойственны английскому "кровавому законодательству" в отношении нищих, бродяг и малоимущих, несмотря на заявления о необходимости учета "прямой голодной нужды", лиц, совершивших преступление. Так, злостные бродяги априори рассматривались как "опасные насильники" и потому подлежали смертной казни, как только попадали в тюрьму, "невзирая на то, что они не совершили какого-либо иного деяния".
Все это явно шло вразрез с декларативными заявлениями преамбулы Каролины о справедливости, о равном правосудии для бедных и богатых, о стремлении предотвратить произвол и проявить милость к страждущим. При определении меры наказания судьи обладали правом широкого усмотрения: они могли выбрать любое наказание из числа рекомендованных, произвольно скомбинировать несколько из них, прибегнуть к использованию местных обычаев, а в затруднительных случаях – воспользоваться консультациями вышестоящих судов или ученых-правоведов.
В основе системы наказаний лежала идея устрашающего возмездия. Смертная казнь была предусмотрена за большинство преступлений, причем чаще всего она применялась в квалифицированной форме (сожжение, четвертование, утопление, погребение заживо и др.); весьма показательно, что приговоренных к смертной казни Каролина именует "несчастными". Если смертная казнь применялась в виде четвертования, Каролина предписывала, чтобы "все четыре части тела были публично вывешены и выставлены на четырех больших дорогах". Членовредительские (урезание языка, ушей, отсечение конечностей) и телесные (сечение розгами) наказания полагались за простую кражу, обман, мошенничество. Позорящие наказания заключались в наложении знаков бесчестия, выставлении в ошейнике к позорному столбу, лишение прав. Тюремное заключение могло являться как самостоятельным наказанием (если речь шла о злостных преступниках, особенно рецидивистах), так и дополнительным к другим наказаниям. Также в качестве либо самостоятельных, либо дополнительных наказаний могли выступать штрафы и конфискации имущества.
Заключение
"Каролина" имела большое значение, как единственный документ общегерманского права. Несмотря на сохранение для местных феодалов их "исконных и справедливых обычаев" "Каролина" объявила уничтоженными те старые обычаи, «неразумность» которых была очевидна, например:
"…если поймают и приведут в тюрьму преступника с украденным или награбленным добром, конфисковать это украденное или награбленное имущество в пользу местной власти, а не возвращать его тому, у кого оно было украдено или награблено. Равным образом во многих краях применяется дурной обычай, в силу которого местные власти конфискуют в случае, если корабельщик, проезжая со своим кораблем, потерпит кораблекрушение, этот корабль имущество и самого корабельщика";
"...если возчик опрокинется со своей повозкой и неумышленно убьет кого-либо, то сей возчик с повозкой, лошадьми и имуществом должен подлежать конфискации в пользу власти";
"…при отсутствии хулы и оскорблений Нашего Величества и в других случаях, когда преступник не подлежит лишению жизни и имущества, несмотря на это назначают смертную казнь с конфискацией имущества в пользу господина (сеньора), обрекая жену и детей (осужденного) на нищенство".
Эти изменения были вызваны интересами развивающихся товарных отношений.
В то время, несмотря на предписания уложения "…во многих уголовных судах были обнаружены многообразные злоупотребления…тюрьмы применяются не для охранения, а для вящего наказания захваченных и брошенных туда. Иной раз также власти без достаточных улик хватают и сажают в тюрьму честных людей, ранее не опороченных и не имеющих дурной славы, и действуют при таких арестах наскоро и опрометчиво, причиняя тем ущерб чести арестованных; также приговоры произносятся и объявляются палачом, а не судьей или шеффеном".
"Каролина" по своей сути не может считаться чисто германским правовым памятником. Она так много заимствует из других источников, не говоря уже о многочисленных ее отсылках к римскому праву, рецепированному в Германии, что называется порой не без оснований "немецким учебником итальянского уголовного права".
Уложение Карла V действовало в течение 300 с лишним лет. Его долговечности во многом способствовали следующие особенности его содержания и практического назначения:
1. Это было практическое руководство для судей и шеффенов (последние выбирались для участия в суде в количестве от 4 до 25 человек). Оно имело целью установить единообразие судопроизводства и одновременно отменить "неразумные обычаи" в княжествах и землях. Вместе с тем за курфюрстами и князьями признавались "исконные унаследованные и справедливые обычаи". До этого момента составы преступлений фиксировались в записях обычного права либо в княжеских постановлениях, например в постановлениях о "земском мире". Уложение Карла V стало одним из источников "общего немецкого карательного права"
2. В Уложении закреплены некоторые новые моменты в организации правосудия и в толкованиях составов преступлений. Оно зафиксировало переход от частного (обвинительно-состязательного) процесса к розыскному (обвинительно-следственному) процессу. Далее, в него включены общие принципы законодательства о преступном и наказуемом, признание ответственности только при наличии вины (ввиду умысла или неосторожности), при этом делалось исключение для некоторых составов с признанием ответственности без вины по принципу "объективного вменения" (плохая репутация и др.), признание своей виновности во время пытки (это также считалось достаточным доказательством виновности). Кроме того, имелся перечень отягчающих или смягчающих вину обстоятельств либо обстоятельств, исключающих наказание (правомерная оборона).
Обращает на себя внимание широта судейского усмотрения: право судьи назначить одно или сразу несколько наказаний, принимать во внимание местные обычаи, обращаться за разъяснениями к законоведам. Широкое применение наказаний устрашающего характера (смертная казнь, колесование с привязыванием к колесу человека с предварительно раздробленными костями, сожжение, четвертование, членовредительные наказания).
3. Сборник законов выделяется особым вниманием к преступлениям против религии и порядка управления (подделка монет, нарушение "земского мира", измена и бунт, вражда с местью, разбой).
4. Уложение включает ряд новшеств, касающихся использования пытки для получения свидетельств виновности. Признание вины должно быть высказано в момент приостановления пытки. Сведения, предоставляемые суду, должны быть такими, чтобы их можно было проверить. Показания, данные во время пыток, подлежат повторению вне камеры для пыток. Освобождение от пыток получали больные люди, инвалиды, старики, малолетние, а также лица из высших сословий, если их правонарушения были из разряда легких.
Каролина оказала большое влияние на уголовное законодательство последующего времени. Нормы Каролины сделались общегерманским достоянием и имели руководящее значение до конца XVIII столетия.
Список литературы
Каролина. Уголовно-судебное уложение Карла V. Пер, пред. и прим. Булатова С.Я Алма-Ата, 1967.
Всеобщая история государства и права: Учеб. для вузов по спец. «Юриспруденция» / Под ред. К.И. Батыра. - М.: Былина, 1999. - стр.194
История государства и права зарубежных стран. Часть 1. Учебник для вузов. Под ред.проф. Крашенинниковой Н.А и проф. Жидкова О.А.- М.- Издательство НОРМА, 1996.- стр.201
Кучма В.В. Государство и право Древнего мира и Средних веков. - Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 2001.
Графский В.Г. Всеобщая история права и государства. Учебник для вузов. – М.: Издательство НОРМА, 2003
Омельченко О.А. Всеобщая история государства и права. Учебник в 2 т. - М.: ТОН – Остожье, 2000.
1 Всеобщая история государства и права: Учеб. для вузов по спец. «Юриспруденция» / Под ред. К.И.Батыра. - М.: Былина, 1999. - стр.194
1 Каролина. Уголовно-судебное уложение Карла V. Пер, пред. и прим. Булатова С. Я Алма-Ата, 1967.
1 Каролина. Уголовно-судебное уложение Карла V. Пер, пред. и прим. Булатова С. Я Алма-Ата, 1967.
1 История государства и права зарубежных стран. Часть 1. Учебник для вузов. Под ред.проф. Крашенинни-ковой Н.А и проф. Жидкова О. А.- М.- Издательство НОРМА, 1996.- стр.201
1 Каролина. Уголовно-судебное уложение Карла V. Пер, пред. и прим. Булатова С. Я Алма-Ата, 1967.
1 Каролина. Уголовно-судебное уложение Карла V. Пер, пред. и прим. Булатова С. Я Алма-Ата, 1967.
1 Государство и право Древнего мира и Средних веков.Кучма В.В.– Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 2001. – стр.525
2 Каролина. Уголовно-судебное уложение Карла V. Пер, пред. и прим. Булатова С. Я Алма-Ата, 1967.