Развитие идеологии немецкой социал-демократии в ЧСР в 1930-е гг.

Вынужденная действовать в специфических условиях, партия судето-немецкой социал-демократии искала собственную идейно-теоретическую ориентацию. И, если идейно-теоретические работы ее идеологов и ее постулаты до середины 1930-х гг. отталкивались от наработок социал-демократии довоенной Австрии, то с середины 1930-х гг. усилиями молодой генерации партийных теоретиков и идеологов была сделана попытка обосновать национальные права немцев в ЧСР на качественно иных началах – исходя из принципов "народного социализма" и концепции "второго государствообразующего народа".

Концепция "немецкого народного социализма" явилась логическим продолжением идейных разработок молодых оппозиционеров во главе с В. Якшем и Э. Францелем. Эти два разных по характеру, положению в партии, образованию человека образовали дружеский союз, который основывался на близких идеологических позициях. Францель отмечал, что уже в конце 1920-х гг. у него и Якша стали формироваться идеи создания единого "национального народного фронта", который бы объединил всех судетских немцев. Сам Францель неоднократно выступал с идеей "великогерманской культурной миссии судетских немцев", противопоставляя ее попыткам отдельных идеологов обосновать существование так называемой "богемской культуры" как синтеза немецкой и чешской национальных культур. Якш также неоднократно высказывался за примат "национально-культурных решений" в политической линии партии судето-немецкой социал-демократии.

Якш принял участие в полемике о характере событий 1933 г. в Германии и 1934 п-в Австрии. Несмотря на внешний оптимизм, они не могли скрыть своего разочарования. В нелегальной брошюре В. Якш подчеркивал, что поражение германского рабочего движения является крупнейшей трагедией в истории человечества со времени мировой войны. В отношение австрийских событий В. Якш признавал, что "клерикало-фашисты одержали победу", отмечая при этом, что победители сами не верят в Длительность своего господства. Идея об отсутствии четкой политической ориентации у сил правой реакции, в первую очередь, у генлейновцев, была одной из главных в идеологическом наборе В. Якша. Разбирая вопрос о причинах поражения австрийской социал-демократии, Якш отмечал, что австрийский рабочий класс не стремился действовать стихийно, без руководства, но главная причина его поражения заключается не в отсутствии руководства, а в недостатке сил.

Более критично высказался о событиях в Австрии Э. Францель. Исследуя военно-политические аспекты февральских боев, он подверг критике тактику обороны, которую исповедовали теоретики австромарксизма. Главным победителем в Австрии Францель считал нацистов, особо подчеркивая, что они "смогли получить на свою сторону рабочих". Он видел две основные проблемы, которые встали особенно остро перед международной социал-демократией: во-первых, рабочий класс не может одержать победу без поддержки остального населения; во-вторых, необходимо отказаться от оборонительной тактики и перейти в наступление. Однако путей для перехода в наступление Францель указать не смог. В целом в оценках лидеров судето-немецкой социал-демократии сказывалась традиционная связь с австрийскими социал-демократами.

В наиболее полной форме концепция народного социализма была изложена В. Якшем в работе "Народ и рабочий" (1936 г.). Во введении вице-председатель НСДРП(Ч) особо подчеркивал, что к размышлениям о новом понимании социализма его подтолкнули два основных фактора: поражение социал-демократии в Германии и Австрии и идеологическая дискуссия в рядах германской социал-демократической эмиграции. "Народ и рабочий" базировалась на положениях работ Якша за период 1933–1935 г., в том числе, брошюре "Что ожидает Австрию?" (1934 г.). Он использовал работы О. Штрассера ("Марксизм мертв", 1935 г.), О. Бауэра ("Между двумя мировыми войнами" 1936 г.).

Применительно к конкретно-политической обстановке в ЧСР и в Европе Якш выступал с идеей единения сил не только "рабочих как класса", но "всех трудящихся физически и умственно". Выступая против искусственного, на его взгляд, разделения понятий "национальное" и "социальное", Якш ставил в качестве важнейшей из задач социал-демократии "служить высшей цели национального сотрудничества". Он указывал, что тактика изоляции в отношение средних слоев и национальной интеллигенции привела к изоляции социал-демократии. Сохраняя формальную верность марксистской ортодоксии, Якш основное внимание уделял проблеме решения немецкого национального вопроса. Он подчеркивал, что положение немецкого населения в Польше, Румынии, Югославии не может оставаться неизменным, что урегулирование проблем Данцигского коридора и Мемельской области отвечает интересам социализма, что аншлюс для Австрии необходим.

Говоря о народном немецком социализме, Якш имел в виду новую политико-экономическую ситуацию в Европе и в мире. "Я исхожу в моих предложениях, – утверждал он, – из двух основных тенденций современного государственного развития: из тенденции к административной централизации и тенденции к экономической регионализации". В этом плане особую актуальность приобретала экономическая интеграция так называемого Дунайского региона. Центром притяжения этого района Якш считал Германию и прочие области, населенные немцами: Австрию, Судеты, немецкие районы Венгрии, Польши, Румынии, Югославии. Эти области были центрами индустрии, наиболее развитыми в экономическом плане районами Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы. Позднее Якш писал о том, что в период революции 1848–1849 гг. в Австро-Венгрии существовала возможность федерализации Центральной Европы; именно это событие он считал началом судето-немецкой истории, а появившееся позднее понятие "судетские немцы" он назвал "актом духовного самоопределения".

Экономическая интеграция немецких районов могла стать, по Якшу, залогом политической централизации, консолидации большинства немецкого народа на принципах народного социализма по инициативе социал-демократии, которая должна была приобрести характер народной партии. Характеризуя Германию как "плацдарм борьбы за социализм", Якш подчеркивал, что немецкое рабочее движение должно "вновь восстать как народный социализм и победить!", руководствуясь "позитивным национальным самосознанием". В, Якш писал об особом характере немецкого рабочего, указывая немецкий рабочий с его выучкой и традицией представляет собой совершенно иной фактор, чем неграмотное, неорганизованное и недисциплинированное крестьянство эпохи средневековья. Несмотря на это, немецкий социалистический рабочий не должен отвергать содружество рыцарски борющихся за свободу юношей, если участие в этой борьбе предлагается открыто, на базе полного равноправия. При этом обращает на себя внимание антисемитский акцент сочинений вице-председателя НСДРП(Ч), который выступал за четкое размежевание между социалистическим движением и сионизмом. Эта тенденция ярко проявилась в рядах партии судето-немецкой социал-демократии начиная с середины 1930-х гг., вначале как реакция оппозиции, состоявшей преимущественно из этнических немцев, на политику партийного руководства во главе с Л. Чехом, в значительной мере представленной евреями. Эта тенденция впоследствии ярко проявилась в период эмиграции, когда фактически произошел раскол партийных рядов и выделение отдельных групп, не преемливших национальную политику руководства, составленного из так называемых "людей Якша".

Консолидация стран "Средней" ("Срединной") Европы должна была быть осуществлена, согласно концепции Якша, "в рамках революционного решения". Судето-немецкий социал-демократ особо останавливался на характере этой революции, инициатором которой выступали не народные массы и не отдельные политические силы, а государство, которое должно было установить контроль над индустриальным сектором. Революция таким образом происходила не из политических, а экономических предпосылок, начинаясь в хозяйственной области. При этом Якш не принял идеи пролетарской диктатуры, которая привела бы к изоляции социалистического лагеря от средних слоев. Истинно народный характер эта революция приобретала на втором этапе, главным содержанием которого Якш называл кооперацию между средними слоями города и деревни, с целью защиты демократии и против крупного капитала.

Эта революция должна была служить делу консолидации государств "Средней" Европы, с целью защиты демократии от угрозы фашизма и разрешения национального, в том числе, и немецкого вопроса. Попытки выработки своего рецепта решения судетского вопроса были предприняты молодыми активистами судето-немецких антифашистских партий, Г. Хакером, Г. Шютцем и В. Якшем. Отталкиваясь от концепции "народного социализма", они разработали план изменения статуса судетских немцев – из крупнейшего национального меньшинства ЧСР немцы должны были стать "вторым государствообразующим народом". Суть концепции сводилась к преобразованию ЧСР по швейцарскому образцу, основанном на принципе кантонального устройства, отказе от принципа "национального государства" ' в пользу принципа "родина народов".

Характеризуя идейно-теоретические воззрения В. Якша, следует отметить, что он фактически попытался переложить основные лозунги нацистов, ряд из которых они в свою очередь позаимствовали из идеологического арсенала социал-демократии (в частности, лозунг аншлюса), на социалистический лад. В качестве главной цели социал-демократии он выдвигал не антифашистскую борьбу, а привлечение на свою сторону широких масс населения (как то сделали нацисты) для одновременного решения социальных проблем и национального вопроса, в духе "народного социализма", путем особой консервативной революции.

Идеи консервативной революции и народного социализма были развиты Э. Францелем в книге "Западноевропейская революция", увидевшей свет в 1936 г. почти одновременно с книгой "Народ и рабочий" В, Якша. Во введении Францель писал о том, что излагаемые им идеи окончательно сформировались у него после 1933 г., но они были взращены на почве восприятия им средневековья: в V929 г. в Праге вышла монография Э. Франце-ля о германском короле Генрихе VII (1211–1242), сыне императора Фридриха Гогенштауфена (1212–1250). Как и для В. Якша своеобразной пробой пера явилось его сочинения "Гражданская война в Австрии" (1934 г.), в котором он сделал вывод о том, что в современных условиях рабочий класс не может одержать победу без остального населения. Эту проблему он развивал в "Западноевропейской революции".

Одним из основных положений книги Э. Францеля являлось противопоставление либеральных и традиционалистских, консервативных идей, базирующихся на ценностях западноевропейского, в первую очередь, немецкого средневекового общества, и поиск нового содержания социализма. Францель отмечал работы своих предшественников: О. Шпенглера, А. Меллера ван дер Брука, Г. Ландауэра, подчеркивая отличие своего труда, которому чужды идеи упадочничества и математического расчета. Отмечая, что трагедия истории состоит в том, что люди всегда стремятся облечь историю в хронологические рамки, сам Францель также останавливался на вопросе периодизации европейской истории.

Собственно европейская история, по Францелю, брала начало в конце эпохи античности, когда произошло разделение европейской и азиатской истории. Европейская история явилась с самого начала историей средневековой. Францель достаточно прямолинейно подходил к хронологии, отводя на средние века 1400–1500 лет. Время с XVI в. он датировал как переходный период от "старого средневековья" к новому, начало которого он ожидал в промежуток между 1900 и 2000 гг. Францель выделял особый "ритм Западноевропейской истории", в которой каждые 300–400 лет предпринимались попытки консолидации, шедшие преимущественно из немецких земель: 500 год – Теодорих Великий, 800 г. – Карл Великий, 1200 г. – империя Гогенштауфенов, 1500 г. – император Карл V, 1800 г. – Наполеон.

Западноевропейская история предстает в изложении Францеля как поле борьбы за немецкое национальное единство, наиболее ярким эпизодом которой он считал попытку Гогенштауфенов. В дальнейшем наблюдалось перенесение основных центров западноевропейской империи на Запад, во Францию и Англию, а Германия превращалась в политический вакуум. Францель критиковал политику К. Меттерниха, которая, по его мнению, предопределила крушение Австро-Венгрии и отодвинула на неопределенное будущее проблему немецкого единства. Таким образом, Францель отходил от традиционного тезиса немецкой социал-демократии, односторонне возлагавшей вину за раскол немецкого мира на Бисмарка. Оценивая первую мировую войну, основными виновниками ее начала Францель называл сербов, русских и англичан, поправляясь при этом, что все народы, все классы, все партии до 1914 г. мыслили империалистически.

Францель развивал мысль о том, что до 1917 гг. была возможность мирным путем и на основе добрососедства создать совместное государство с чехами. При этом он указывал, что сама идея государственной независимости для чехов могла быть реализована "лишь в исторических границах", что имело тяжелые последствия для остальных народов, в первую очередь, для судетских немцев, которые населяли Богемию. Францель писал о трагике судето-немецкой истории, которая была порождена цинизмом Версаля, пришедшем на смену торжественным обещаниям американского президента В. Вильсона. Францель выступил с оправданием позиции генлейновского движения в его стремлении к разрешению судето-немецкого вопроса радикальным способом, подчеркивая, что чехословацкое руководство само провоцировало Гитлера накануне Мюнхенских соглашений, "рассчитывая, вероятно, на превентивную войну" Сам же Мюнхен Францель характеризовал как заслугу "государственных мужей западных держав", подчеркивая тем самым вину и ответственность западных демократий за судето-немецкую трагедию.

Францель указывал, что мировая война ликвидировала Западную Европу в привычном смысле: не существовало более империй, не было единого образца поведения, общеевропейского единства и порядка. В этих условиях окончательно стало ясно, что "мировая организация", единый "мировой порядок" более невозможны. В этом плане Францель указал на два основных источника опасности для западноевропейцев. С одной стороны, это традиционное стремление западного мира раздвинуть рамки своего мира на Восток: Францель утверждал, что попытка расширить территорию Европы до Волги и Урала – "утопия". Наиболее адекватным и приемлемым для западноевропейцев он считал положение, достигнутое после 1878 г., которое затем было разрушено в 1918 г., что привело в свою очередь к нарушению европейского равновесия.

Вторая опасность для Западной Европы виделась Францелю в распространении чуждых влияний из Америки и Азии. Живописуя грядущие "ночь над Европой" и "закат цивилизации" Францель подчеркивал, что европейская культура обанкротилась. Одной из главных причин упадка Западной Европы Францель называл господство либеральной модели общественного развития, которая характеризовалась им как вера в хозяйство, в числа, в деньги, когда демократия превращается только в проблему подсчета голосов. При этой системе общество деградирует, что связано также с мифами либеральной эпохи. Критикуя лозунг: "Свобода. Равенство. Братство", Францель указывал, что свобода не может сочетаться с экономическими и политическими репрессиями, что в обществе, где бездомные ночунл под городскими мостами, а банкиры живут в роскошных домах, нет равенства, и что там, где отдельные классы и целые народы вынуждены прозябать и умирать от голода не может идти речь о братстве. Либерализм и капитализм представлялись Францелю неразрывно связанными между собой. При этом он особо подчеркивал, что каждое антикапиталистическое движение носит антисемитский характер, что именно идея эмансипации общества от еврейства была одной из основных у Маркса. В этом проявился антисемитизм, свойственный выросшему в католической семье Францелю, который постоянно проявлялся у него и в последующем.

Фашизм Францель также считал производным либеральной эпохи. "На авто – в Уайт-холл", – эти слова, принадлежавшие О. Штрассеру, как нельзя лучше, по мнению Францеля, характеризовали либеральное мировоззрение Гитлера. В вышедших после окончания второй мировой войны работах, Э. Францель называл события 1933 г. "немецкой революцией", "восстанием против бога", установившими власть "коричневых якобинцев… на 150 лет опоздавших к власти", что и предопределило их поражение. Фашистская угроза поставила вопрос о новом содержании социалистической теории. Францель выделял три уровня, которые должна пройти в своем развитии концепция социализма, начиная от ортодоксального, "рабочего социализма". Такими уровнями он считал "народный социализм, немецкий социализм и европейский социализм"; для Франпеля "европейский социализм немыслим без немецкого социализма" и не только потому, что Германия являлась родиной марксизма и германская социал-демократия была сильнейшей из социалистических партий, но и в силу особых, традиционно социалистических домарксистских элементов, традиций немецкого общества, обусловивших то, что Германия являла собой "сердце европейского социализма".

По Францелю идея социализма совершала своеобразный круг: отойдя от позиций интернационализма, пройдя через стадию социализма национального и вновь выйдя на уровень общеевропейского социализма. "Национальный социализм" предусматривал последующее соединение европейских социалистических партий на базе объединенной немецкой социал-демократии в новой Европе, которая должна была реорганизоваться по швейцарскому образцу. Первым шагом на пути к этому судето-немецкие социал-демократы считали перестройку чехословацкого государства в духе кантональной организации, что нашло затем отражение в плане судето-немецкой социал-демократии, представленном В. Якшем в качестве альтернативы Мюнхенским соглашениям.

Вслед за Якшем Францель повторил и развил положения об особом характере "духа средневекового товарищества", "гуманизме средневековья", уникальном положении немецкого народа в европейской истории. Используя пример Священной римской империи германской нации в качестве идеала общественного устройства, Францель ратовал за перестройку Западной Европы, отталкиваясь от принципов средневековой организации, которые он называл социалистическими. "Именно здесь, в средневековье, находятся основные предпосылки для строительства немецкого народного государства, здесь лежат его демократическая и социалистическая традиции", – писал он. Средневековье в изложении Францеля это статичное, простое, даже примитивное общество "солидарного сотрудничества", главной движущей силой которого являлись консервативные элементы, в первую очередь, крестьянство. В средние века западноевропейское общество нашло свои естественные границы, оградило себя от разрушительного воздействия из вне, от стяжательства, обрело единение, что было разрушено в эпоху либерализма, которая расколола общество. Именно ориентация социал-демократии на отдельные классы, слои населения виделась Францелю одной из наиглавнейших ошибок "либерального социализма". Он выступал за консолидацию всех национальных сил, против отжившего по его мнению деления на классы.

Францель особо подчеркивал угрозу уничтожения Западной Европы как общественно-политического понятия, он указывал, что она стоит перед временем, когда происходит "конец и начало европейской истории". Главным содержанием новой эпохи Францель считал утерю западноевропейцами ведущих ролей в мире. "Мы больше не являемся хозяевами земли. Наша история уже не является всемирной историей. – писал он. – Наши товары не находят рынков, наши люди – работы…. Если мы не найдет выхода, то вскоре будем представлять собой музей, место для экскурсий, пляж, комфортабельный отель, аэропорт и смешную реминисценцию для американцев… фабрику потребительских и готовых товаров для России,… наш западноевропейский дух смешается с азиатским мировосприятием… Так или иначе, но мы будем феллахами".

В этой ситуации Францель видел лишь один выход – западноевропейскую консервативную революцию, которая бы вернула Западную Европу в русло традиционного исторического развития. "Мы больны, – писал он. – …Мы нуждаемся в революции. Но эта революция не должна быть делом только одной нации. Наши национальные революции окончились. Последняя из них, русская, нашла свое пространство на Востоке… Западноевропейская революция…должна быть консервативной… Она нуждается в традиции, во взаимодействии всех наций Западной Европы… Назад, к западноевропейскому пространству, к западноевропейскому человеку". Как идея социализма совершает своеобразный круговорот через национальный социализм к социализму европейскому, так и консервативная революция, согласно Францелю, возвращает западноевропейцев к их национально-культурным истокам, к ним самим. Социализм является в этом ряду важнейшим связующим элементом, поскольку консервативная революция будет питаться "духом социалистического порядка".

Немецкий народ Францель называл главным инициатором, вдохновителем и реализатором этой консервативной социалистической революции. Проповедуя своеобразный западноевропейский изоляционизм, Францель исходил из необходимости консолидации всех основных наций в борьбе за сохранение Западной Европы, Он весьма нелестно характеризовал политику англичан и французов, возлагая на них вину за европейскую дезинтеграцию, за Версальскую систему, расколовшую немецкий народ на несколько частей. Именно немцы, которые "уже водительствовали однажды Европой" должны были, по мнению Францеля, вновь возглавить объединительный процесс, но не на принципах насилия, не на новых коалициях и таможенных союзах, а на основе нового духа, социалистической идеологии. Ратуя за "европейскую федерацию", хотя правильнее было бы назвать это проектом конфедерации, Францель считал необходимым разрушение сложившихся административно-территориальных принципов европейской организации. Основной низовой единицей новой Европы он считал не государство с его границами, которые могли сохраняться, а организованные по национальному принципу общины. В социалистическую свободную Европу будет включена свободная Германия, полагал Францель. Он утверждал, что Германия принесет в новую федерацию социалистический дух и станет житницей новой Европы.

Идейно-теоретические разработки в духе "народного социализма" и консервативной революции была задуманы их авторами из числа судето-немецких социал-демократов как альтернатива нацистским планам разрешения немецкого национального вопроса, что, как они справедливо полагали, вело к новой войне в Европе. И в этом отношении обращает на себя внимание созвучность идей Якша-Францеля с идеями бывшего соратника А. Гитлера О. Штрассера, с 1934 г. жившего в эмиграции в ЧСР.

Францель был знаком со Штрассером еще с тех времен, когда последний был членом СДПГ. Он познакомил со Штрассером и Якша. Между последними установились дружеские отношения и определенное идейное родство: Штрассер публиковался в социал-демократических изданиях, а Якш в газете Штрассера "Дойче Революцион", причем оба под одинаковым псевдонимом – Иоахим Вернер. Штрассер вспоминал, как он запросто заходил в маленькую пражскую квартиру Якша, вел с ним беседы на различные темы. Штрассер подчеркивал, что он и Якш были "друзья на век". Соглашаясь с Якшем и Францелем относительно необходимости создания широкого национального объединения немцев, Штрассер ратовал за социалистический единый фронт между коричневым и черным.

Отметим, что концепция "народного социализма" вызвала резкую критику со стороны представителей австрийской, германской и судето-немецкой социал-демократии, в первую очередь, за отказ от приоритета принципа классовой борьбы. Одним из главных критиков был германский социал-демократ Р. Лёвенталь, который напрямую сравнивал взгляды Якша-Францеля с воззрениями германских националистов, в первую очередь, того же О. Штрассера. Однако руководство германской социалдемократической эмиграции, нашедшее после 1933 г. пристанище в ЧСР, не было склонно поощрять выпады против теоретических рассуждений лидеров партии судето-немецкой социал-демократии, которая дала им убежище и оказывала помощь. Поэтому активной кампании против идеологического ревизионизма Якша и Францеля со стороны германских социал-демократов организовано не было.

Среди судето-немецких социал-демократов выступления Якша-Францеля также не нашли одобрения. Указывалось, что "народный социализм" ассоциируется с деятельностью таких националистических организаций, как "Черный фронт" и "Стальной шлем". Однако в целом критика в адрес Якша и Францеля носила характер спора о содержании тех понятий, которые они использовали в своих произведениях, в первую очередь, таких, как "народный", "национальный социализм". Официальные партийные функционеры достаточно спокойно отнеслись к попытке молодых активистов вклиниться в дискуссию о новом понимании социалистических идей, начавшуюся после 1933/34 гг., тем более, что Францель заявил, что пропагандируемый им и Якшем "народный социализм" является всего лишь "вопросом тактики".

Показательно, что основная критика была адресована произведению В. Якша, в то время как сочинение Э. Францеля оставалось как бы в тени. Это было связано с тем, что Якш создал классическое произведение в соответствии с принятыми канонами социалистической теории, в то время как работа Францеля являла собой более глубокое историософское исследование. Якш апеллировал к международной социал-демократии, к Социалистическому Рабочему Интернационалу, предлагая конкретные пути изменения тактики социал-демократии в пользу ее преобразования в массовую народную политическую партию. Его сочинение было написано доступным, понятным языком, без присущих работе Францеля исторических экскурсов, изобиловавших малопонятными и сложными фактами и подробностями. Главная же причина такой избирательной критики заключалась в том, что Якш к моменту издания книги занимал пост вице-председателя НСДРП(Ч) и его работа не могла не рассматриваться как официальное партийное заявление. В условиях предвоенного кризиса произведение Э. Францеля, в котором он предрекал возможность новой мировой войны и деградации европейской цивилизации прошло малозамеченным.

Сам Якш в годы лондонской эмиграции отмечал, что его работа "Народ и рабочий" встретила одобрение у чешских левых, у швейцарских, бельгийских, норвежских социал-демократов, но не нашла понимания, в частности, у британских лейбористов, что Якш объяснял традиционной "старомарксистской позицией" этой социалистической партии. В тоже время идеи "народного социализма" и консервативной революции не смогли стать консолидирующей идеологической базой для широких слоев судето-немецкого населения. Попытки В. Якша, возглавившего в марте 1938 г. НСДРП(Ч), применить их на практике окончились неудачей. Э. Францель, несомненно, наиболее выдающийся и оригинальный теоретик в рядах судето-немецкой социал-демократии, разочаровавшись в возможностях социал-демократии, покинул партийные ряды в конце 1937 г. и продолжил разрабатывать проблемы истории и теории консерватизма. После второй мировой войны он стал крупнейшим исследователем судето-немецкой истории. В области идейно-политических воззрений Францель остановился на позициях консерватизма, поддерживая тесные связи с австрийскими легитимистами (монархистами) и клерикалами. Свое кредо он выразил словами: "Консерватизм должен занимать обособленную позицию и не зависеть от прогресса, поддерживая все разносторонние начинания в области политики, которая стоит на страже законности и порядка, и которую только он делает возможной. Он должен поддерживать человека против толпы, личность – против функционера, природу – против техники, творчество – против рутины, слово – против фразы. Другого пути я не вижу".

Таким образом, следует констатировать, что обращение идеологов судето-немецкой социал-демократии к проблемам немецкого народного социализма и консервативной революции было вызвано специфическими условиями развития немецкого социалистического движения в Чехословакии в 1930-е гг. XX в. В. Якш и Э. Францель попытались дать социал-демократии и широким массам судетских немцев новую идейную программу Однако в условиях тотального наступления фашизма и правых сил в Европе, при отсутствии здоровых консервативных сил среди политических организаций судетских немцев, роль которых попыталась сыграть социал-демократия, эта программа практически не имела шансов на успех. Большинство идеологов судето-немецкой социал-демократии продолжало оставаться на старых идейных позиций, руководствуясь теми постулатами и ориентирами, что были выработаны австрийской социал-демократией в период существования державы Габсбургов. Для многих из них был характерен некритический подход к устаревшим программным положениям, которые к тому же были разработаны применительно к конкретно-исторической ситуации Австро-Венгрии и нуждались как минимум в широкой корректировке в условиях небольшого чехословацкого государства. Планы автономизации и федерализации, на которых базировались программы разрешения национального вопроса в Австро-Венгрии австрийских социал-демократов, могли быть реализованы в большом и многонациональном государстве. Для Чехословакии они оказались неприемлемыми. Лишь отдельные наиболее дальновидные судето-немецкие социал-демократические теоретики, В. Якш и Э. Францель в первую очередь, пытались выработать собственную идейно-теоретическую базу, приемлемую к конкретной общественно-политической ситуации в ЧСР. Эти попытки не были замечены и оценены по достоинству со стороны ортодоксального большинства идеологов НСДРП(Ч), догматический курс которых стал одной из главных причин итогового поражения социал-демократии и крушения чехословацкого государства.

Таким образом, идеологи судето-немецкой социал-демократии исходили из общих установок и постулатов, которые были намечены О. Бауэром и К. Реннером еще до 1914 г. После 1918 г. в теорию национального вопроса были внесены значительные коррективы (постулат о "социалистическом аншлюсе", идея Дунайской федерации и "Срединной Европы"). Практически все теоретики национального вопроса единодушно признавали судетских немцев частью единой немецкой нации, незаконно оторванной от единого целого. Однако в 1920–1930-е гг. социал-демократы Австрии, Германии, и самих Судет постепенно отходили от этой позиции: судетских немцев начинали рассматривать лишь как немецкое национальное меньшинство, одно из многих. Лишь отдельные судето-немецкие социал-демократы, Э. Францель и В. Якш, сделали попытку кардинальным образом пересмотреть подходы к немецкому национальному вопросу.

Для судето-немецких социал-демократов было характерно особое, повышенное внимание к проблемам идеологии, что диктовалось как тесной связью с австрийскими социал-демократическим движением, так и особым положением, в котором они оказались после 1918 г.: в рамках чуждого чехословацкого государства лидеры судето-немецкой социал-демократии были вынуждены искать идеологические обоснования своей национальной политике.