Министерство образования РФ

КУБАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Новороссийский филиал

Кафедра иностранной филологии

Реферат по дисциплине: «Языкознание»

Языкознание древней Греции и Рима

Выполнила студентка

5 курса ОДО РГФ

502 группы

Меликян Наира Радиковна

Новороссийск 2004

Лингвофилософская и грамматическая мысль в древней Греции

Европейская культура в основных своих истоках восходит к тому, что было создано древними греками на протяжении большого ряда веков. Грекам мы как европейцы обязаны не только своими системами письма, но и философией языка, риторикой, поэтикой, стилистикой. Созданная греками грамматика оказалась праматерью всех европейских грамматик.

Протогреческие племена, среди которых особенно выделялись ахейцы и ионийцы, появляются на территории нынешней Греции (как на материке, так и на островах) к концу 3-го тыс. до н.э., оттесняя и частью ассимилируя пеласгов. Они создают большой ряд государств, из числа которых наибольшего прогресса достигают государства на о-ве Крит (Кнос, Фест, Агия-Триада, Маллия). Здесь, у носителей минойской культуры, возникает и быстро (в течение 23—17 вв. до н.э.) эволюционирует от пиктографического к иероглифическому критское письмо. Оно было сходно с египетским. Около 18 в. была выработана новая система — курсивное линейное письмо А слогового типа. Оно использовалось, как свидетельствуют памятники, в 1700—1550 гг. до н.э.

Критяне подчиняют себе ряд островов Эгейского моря. Они поддерживают торговые и дипломатические связи с Египтом и государствами Передней Азии. Но тектоническая катастрофа 1470 г. привела к разрушению городов и деревень, к гибели населения и флота, к запустению острова.

На материке, где происходит складывание элладской культуры, формирование греческих государств началось позже, лишь с 17 в. до н.э. (Микены, Тиринф, Пилос и др.), и шло медленнее. Только к середине 17 — концу 16 вв., при власти ахейских династов могущества достигли Микены. В 16—13 вв. материковая Греция достигает наивысшего расцвета. Микенская культура ахейцев оказала влияние и на соседние страны, в том числе Египет. Ахейцами в 15—14 вв. была предпринята попытка приспособить к своему диалекту критское письмо, завершившаяся появлением слогового письма Б.

Примерно в 1200 г. ахейцы совершают воспетый Гомером поход на Трою, которую они разрушают до основания. С конца 13 в. происходит быстрый упадок элладских государств. С севера вторгаются греческие племена дорийцев, стоявших на более низком уровне развития. Свою независимость смогли сохранить только Афины, куда и бежали многие из побеждённых ахейских государств.

С началом экономического и культурного роста городов-государств стал ощущаться избыток городского населения, возникла необходимость создания многочисленных колоний за пределами Греции, в том числе и в южной Италии, Сицилии, Малой Азии, на побережье Чёрного моря.

Решающее для всей греческой и европейской цивилизации имело создание на основе финикийского письма греческого алфавита со специальными знаками для гласных (9 или 10 в. до н.э.). Древнейшие дошедшие до нас его памятники относятся к 8 в. до н.э. Появление письменности привело к бурному росту поэтики, риторики, философии, пробудило интерес к проблемам языка.

Попытки осмысления значения слов отмечаются, начиная с Гомера и Гесиода. Этимология оказывается первым проявлением рефлексии над языком в истории греческой лингвофилософской мысли. Первоначально господствовало убеждение в наличии неразрывной, естественной связи между словом и обозначаемым им предметом, коренящееся в мифологическом мышлении. В этимологическом анализе слова мыслители искали ключ к постижению природы обозначаемого предмета. Греки верили, что у каждого предмета есть два названия — в языке богов и в языке смертных. В философии 5 в. до н.э. начинают выдвигаться утверждения о чисто условной связи между предметом и его названием. Споры древних греков о природе имён послужили источником для формирования древнейшей в Европе философии языка.

Высок был интерес к практическим аспектам использования языка. В 5 в. до н.э. зарождается наука об ораторском искусстве — риторика. Главным методом обучения языку в этот период становится чтение классических и уже устаревающих поэтических текстов с их комментированием. Так формируются зачатки филологии. Начинается деятельность по собиранию и объяснению глосс (старинных или инодиалектных слов). В связи с теорией музыки, ритмикой и метрикой (особенно в пифагорейской школе с её углублённым интересом к проблемам акустики) проводится интенсивное изучение звукового строя языка.

Для лингвистических занятий была характерна замкнутость на материале только греческого языка, свойственная и дальнейшим этапам развития античной лингвистической мысли. Для начального этапа становления науки ещё была свойственна разрозненность и несистематизированность наблюдений над языком.

Главная тема споров древнегреческих философов — характер связи между словом и предметом (между сторонниками принципа наименования physei ‘по природе’ и принципа nomo‘по закону’ или thesei ‘по установлению’). Гераклит выражал веру в истинность речи, Парменид признавал речь людей ложной с самого начала, Демокрит был сторонником наименований по установлению, но выступал против крайностей представителей этой точки зрения. Софист Горгий утверждал глубокое различие между словами и предметами. Продик проповедовал безразличие имён самих по себе, приобретение ими ценности лишь в правильном употреблении. Антисфен, ученик Сократа, видел в исследовании слов основу обучения.

В ходе этих споров формулировались и первые лингвистические наблюдения. Так, Продик первым занялся проблемой синонимов, а софист Протагор выдвинул проблему языковой нормы и первым стал различать три рода имени и четыре типа высказывания — вопрос, ответ, просьбу и поручение.

Ценнейший вклад в развитие философии языка и в теорию языка внёс Платон (420—347 до н.э.). Ему принадлежит наиболее интересный для истории лингвистической мысли диалог “Кратил”, центральное место в котором занимает вопрос об отношении вещи и её наименования. В диалоге Платон сталкивает позиции Кратила (сторонника правильности имён от природы) и Гермогена (проповедующего договор и соглашение), привлекая в качестве судьи Сократа (устами которого говорит сам Платон, высказывающий немало противоречивых суждений и не принимающий полностью ни одной точки зрения). Платон признаёт не прямые, а отдалённые связи слова с предметом и допускает возможность употребления имён по привычке и договору.

Он открывает понятие внутренней формы (мотивировки) слова, разграничивая слова непроизводные (немотивированные) и производные (мотивированные). Ему принадлежит идея об ассоциации между отдельными звуками слова и качествами и свойствами вещей (идея звукосимволизма).

В последующих произведениях возрастает скепсис Платона относительно того, что слова могут служить источниками знаний о предметах, и, наоборот, более категоричными становятся утверждения о тождестве между выражаемой мыслью и словом.

Платон различает слово и предложение (“самую маленькую речь”). Высказывание рассматривается как сложное целое, служащее словесному выражению суждения. Впервые разграничиваются два его компо-нента — субъект и предикат (словесные их выражения — onoma и rhema понимается как словесное выражение суждения, т.е. как предложение. Разграничиваются имена и глаголы. Но вместе с тем отождествляются звуки и буквы, и это отождествление проходит через всю историю лингвистической мысли вплоть до 20 в. Платон признаёт звуковые изменения в слове. Он предпринимает первые и ещё элементарные попытки классификации звуков (безгласные, беззвучные, средние, т.е. безгласные, но не беззвучные). Слог представляется ему единым целым. Слоги делятся на острые / высокие, т.е. ударные, и тяжёлые / низкие, т.е. неударные.

Подлинным основоположником античной языковедческой традиции был другой виднейший мыслитель древности, Аристотель (387—322 до н.э.). Он обращается к проблемам языка главным образом в сочинениях о суждении, видах умозаключений, о проблемах словесных искусств. Аристотель защищает условную связь между вещью и её именем, а также между словом и представлением, которому соответствует слово, между звуками и буквами. Вместе с тем он предупреждает об опасности злоупотреблений словами, проистекающей из их многозначности (сюда включаются и омонимия, и полисемия). Он обращает внимание на явления паронимии и омонимии как видов связи между названиями.

Аристотель первым исследует типы связи значений внутри полисемичного слова, а также многозначность падежей и др. грамматических форм. Им делается утверждение о соответствии значения внеязыковой реальности.

Звуки речи им делятся на гласные, полугласные и безгласные. К платоновским акустическим признакам он добавляет ряд артикуляторных. Проводится различение видов ударения (острое и среднее / “облечённое”). Слог определяется не как простое сочетание звуков, а как качественно новое образование.

Аристотель проводит разграничение трёх “частей словесного изложения”: звука речи, слога и слов разных разрядов. Он выделяет четыре разряда слов (имена, глаголы, союзы и местоимения вместе с предлогами). Правда, в определении имени (onoma) и глагола (rhema) смешиваются морфологические и синтаксические критерии. Впервые осуществляется описание отдельных классов глаголов. Но значимые части слова ещё не вычленяются.

Аристотель указывает на случаи несовпадения предложения (logos) и суждения. В качестве типов предложений он различает утверждения и отрицания. Им признаётся наличие безглагольных предложений. Ему присущи зачаточные представления о словоизменении и словообразовании (различение имени и падежа как только косвенной формы, распространение понятия падежа и на глагольные словоформы). Аристотелю принадлежат также многочисленные высказывания по вопросам стилистики.

Существенный вклад в формирование основ лингвистической теории внесли философы эллинистического периода (3—1 вв. до н.э.), особенно представители стоической школы (Зенон, Хрисипп, Диоген Вавилонский). Стоики были по преимуществу философами и логиками, но они разрабатывали свои учения на базе языкового материала (и особенно явлений грамматической семантики). В строении предложения и в классах слов они искали отражение реального мира. Отсюда вытекали признание ими “природной” связи между вещью и её названием и увлечение этимологическим анализом. Значения “вторичных” слов объяснялись связями в предметном мире. Стоики разработали первую в истории науки о языке типологию переноса названий (перенос по сходству, смежности, контрасту).

В речевом акте они различали “обозначающее” (звук человеческой речи) и “обозначаемое”, иначе “высказываемое” (lekton), т.е. смысловую сторону речи, лежащую между звуком и мыслью. Они отмечали неодинаковость обозначаемого в разных языках при одинаковости мысли у всех людей.

Стоики серьёзно продвинулись (по сравнению с Платоном и Аристотелем) в разработке учения о частях речи (порядка пяти—шести), в учении о падежах имени (включение в число падежей и исходного / именительного, ограничение понятия падежа только сферой имени). Они создали для падежей обозначения, впоследствии скалькированные в латинской грамматике, а через её посредство в грамматиках многих европейских языков. Ими было развито учение о временах глагола.

Стоиками была предложена классификация высказываний (полные и неполные). Были разграничены понятия глагола (rhema) и сказуемого-предиката (kategorema). Им же принадлежит типология сказуемых (по форме выражения субъекта, наличию или отсутствию дополнения и по признаку активности—пассивности). Заслуживает внимания детальная классификация предложений по цели высказывания (повествование, вопрос двух типов, побуждение, желательность, мольба, заклинание, клятва, обращение). Разграничению подверглись простое и сложное предложения. Была выдвинута тщательная классификация сложных предложений.

Деятельность стоиков связывается главным образом с разработкой понятия аномалии (как несоответствия качества предмета и грамматического значения его имени, наблюдаемого в основ-ном в сфере пола-рода и числа).

Вне Стои обращает на себя внимание отрицание Эпикуром и представителями скептической школы реальности всего, кроме предмета и звучащего слова, а тем самым и отрицание бестелесных представления и “высказываемого”. Эпикур утверждает зависимость языка от условий жизни людей и роль природных факторов в возникновении и развитии языка.

В целом греческая философия 5—1 вв. до н.э. сыграла значительную роль в формировании логицистского подхода к языку, который на протяжении более двух — двух с половиной тысяч лет характеризовался острым вниманием к онтологическим и гносеологическим аспектам изучения языка, подчёркиванием приоритета функциональных критериев в выделении, определении и систематизации явлений языка, невниманием и безразличием к изменениям языка во времени и к различиям между конкретными языками, утверждением принципа универсальности грамматики человеческого языка. Философы искали гармонию между языковыми и логическими категориями.

Древнегреческим философам этого времени принадлежат идеи о сопряжении обозначающего, обозначаемого и предмета. Для них нет отдельных теории суждения и теории предложения, они не разграничивают логическое и лингвистическое знание. Им присущ синкретизм термина logos, обозначающего и речь, и мысль, и суждение, и предложение. Они не расчленяют логические, синтаксические и морфологические характеристики единиц речи (хотя и могут акцентировать в той или иной концепции один из аспектов взятого в целостности явления).

На базе достижений философов и языковедческой практики в эллинистический период возникает филология, призванная изучать, готовить к критическому изданию и комментировать памятники классической письменности. Сферой её интересов является смысловая сторона текстов.

В её недрах создаётся грамматика как самостоятельная дисциплина, изучающая по преимуществу формальные аспекты языка (а не его смысловые аспекты, в отличие от философии). Она обособилась в самостоятельную науку благодаря деятельности Александрийской грамматической школы, сыгравшей гигантскую роль в закладывании основ европейской языковедческой традиции. Грамматика того времени представляет собой по существу аналог современной описательной лингвистики. В борьбе со сторонниками принципа аномалии (пергамскими философами-стоиками Кратетом Малосским и Секстом Эмпириком) александрийцы активно отстаивают принцип аналогии как основы описательно-классификационной и нормализаторской деятельности.

С их деятельностью связан также расцвет лексикографии. В это время активно собираются и подвергаются толкованию глоссы (устаревшие слова — glossai и слова, ограниченно понятные, — lekseis. Выдающимися лексикографами эллинистического периода были Зенодот Эфесский, Аристофан Визан-тийский, Аполлодор из Афин, Памфил, Диогениан.

Алексадрийцы прослеживали языковые регулярности в классических текстах, стремясь отделить правильные формы от неправильных и выдвигая на этой основе принцип аналогии (Аристофан Византийский, особенно авторитетный в языковедческих проблемах Аристарх Самофракийский). Ими детально разрабатываются парадигмы склонения и спряжения.

В александрийской школе была создана первая в европейской науке систематическая грамматика (Techne grammatike ‘Грамматическое искусство’) ученика Аристарха Дионисия Фракийца (170—90 до н.э.). В этом труде определяются предмет и задачи грамматики, излагаются сведения о правилах чтения и ударения, о пунктуа-ции, приводится классификация согласных и гласных, даётся характеристика слогов, формулируются определения слова и предложения, даётся классификация частей речи (8 классов, выделенных главным образом на морфологической основе, с учётом лишь в отдельных случаях синтаксического и семантического критериев). Автор тщательно описывает категории имени и глагола, приводит сведения о словообразовании имён и глаголов. Он различает артикль и местоимение, выделяет предлог и наречие в самостоятельные части речи, подробно классифицирует наречия, отнеся к их числу частицы, междометия, отглагольные прилагательные. Большинство понятий иллюстрируется примерами.

Грамматика Дионисия Фракийца характеризуется высокой степенью адекватности морфологическому строю греческого языка того времени. Принята в качестве авторитета эта грамматика была, однако, в результате длительных споров. История языкознания доказала, что “Грамматика” Дионисия Фракийца стала “матерью всех европейских грамматик с русской включительно”.

Особую популярность у потомков приобрела грамматическая теория Аполлония Дискола (2 в. н.э.), автора более 30 произведений, посвящённых морфологии, синтаксису, греческим диалектам и т.п. Автор следует во многом Дионисию Фракийцу, более подробно освещая вопросы морфологии и давая исчерпывающие для того времени определения частей речи и их акциденций (грамматических категорий). Он проявляет большее (в отличие от Дионисия) внимание к грамматическому значению. Выделяются те же 8 частей речи. Буквы (звуки) гласные он определяет как самостоятельные, согласные же как несамостоятельные. Имя и глагол, а затем и местоимение характеризуются как самостоятельные.

Аполлоний Дискол указывает на то, что принятый порядок перечисления частей речи не случаен, а определяется степенью зависимости одних от других. Первое место в этом порядке отводится имени и второе глаголу. Подчёркивается, что занимающее третье место причастие обладает свойствами имени и глагола. Четвёртое место отводится артиклю, пятое — местоимению, шестое — предлогу, седьмое — наречию, восьмое — союзу.

Различаются части речи склоняемые, изменяемые по временам и лицам, несклоняемые. Подробно описываются акциденции имени. Впервые вводится понятие (категория) числа. “Естественным” признаётся и порядок перечисления падежей. Имена делятся “по звуковому выражению” на первичные и производные, последние подробно классифицируются. Далее, имена подразделяются по значению на 21 разряд. Подробно описываются акциденции глагола (наклонения, залоги, виды, образы / словообразование, числа, лица, времена, спряжения). Разрабатываются теория местоимения, классификации наречий и союзов.

Синтаксическая теория Аполлония Дискола занимает особое место в античной грамматике. Его сочинение “О синтаксисе частей речи” в 4 частях также оказало глубокое воздействие на последующее развитие лингвистической мысли. Для него предмет синтаксиса состоит в объяснении способов объединения частей речи в предложение. Описываются сочетание артикля с именами; сочетание ме-стоимений с другими частями речи, сочетание глагола с другими частями речи, а также синтаксические функции косвенных падежей. В сферу синтаксиса включаются не только сочетания слов, но и сочетания букв, слогов, слов при словосложении. Даются сведения об употреблении инфинитива, наклонений, залогов. Уделяется внимание рассмотрению солецизмов (синтаксических ошибок).

Но в аполлониевском синтаксисе отсутствуют теория предложения и соответствующие понятия подлежащего и сказуемого, происходит подмена этих синтаксических понятий морфологическими характеристиками. Не эксплицированы понятия определения, дополнения и обстоятельства при фактическим обращении к их характеристике. Не включена в синтаксическую теорию классификация типов предложений. Синтаксическое учение Аполлония оказало серьёзное влияние на становление и развитие римской грамматической науки.

Философия языка и языкознание в древнем Риме

Латинское письмо появляется в 7 в. до н.э. скорее всего под влиянием греков, издавна имевших в Италии свои колонии. Собственно латинский алфавит сложился в 4—3 вв. до н.э. Постепенно он усовершенствуется (государственный деятель Аппий Клавдий, учитель Спурий Карвилий, поэт Квинт Энний). Получило развитие рукописное письмо (использовались письмо эпиграфическое, разновидности маюскульного капитального письма: рустичная, квадратная, унциал; маюскул был постепенно вытеснен минускулом — полуинциалом, новым римским курсивом). Грамотность была широко распространена в римском обществе. Латинское письмо письмо послужило источником письменностей на многих новых европейских языках (преимущественно в странах, где проводником христианской религии была римская церковь).

Рано начались опыты этимологического толкования слов (поэт Гней Невий, историк Фабий Пиктор, юрист Секст Элий).

Грамматика как самостоятельная наука возникает в Риме в середине 2 в. до н.э. в связи с назревшей необходимостью критических изданий и комментирования множества текстов художественного, юридического, исторического, религиозного характера. Значительное влияние на формирование римской грамматики оказали хорошее знакомство с греческой наукой, культурой, литературой, риторикой и философией, знание многими римлянами греческого языка, лекции и беседы теоретика пергамской школы Кратета Малосского. На рубеже 2 и 1 вв. до н.э. грамматика выдвинулась на одно из первых мест по своему общественному престижу, а также по уровню развития. Большой вклад в её развитие внесли выдающиеся грамматики Элий Стилон, Аврелий Опилл, Стаберий Эрот, Антоний Гнифон, Атей Претекстат, особенно Марк Теренций Варрон и Нигидий Фигул.

В Рим были перенесены из эллинистической Греции дискуссии об аномалии и аналогии (в духе споров, которые велись между Пергамом и Александрией), о происхождении языка, о “природной” или “условной” связи слов и обозначаемых ими предметов.

Особое место в римском языкознании занимает крупнейший учёный Марк Теренций Варрон (116—27 гг. до н.э.). Ему принадлежат трактаты “О латинском языке”, “О латинской речи”, “О сходстве слов”, “О пользе речи”, “О происхождении латинского языка”, “О древности букв”, грамматический том девятитомного энциклопедического труда “Наука”, лингвистические вкрапления в труды по литературе, истории, философии и даже по сельскому хозяйству. В своём главном лингвистическом труде — трактате “О латинском языке” он выражает убеждение в “трёхчастном” строении речи и необходимости её последовательного описания в трёх науках — этимологии, морфологии и синтаксисе. Изложению основ этих наук и посвящён трактат.

Варрон опирается в своих этимологических исканиях на взгляды стоиков (“природная” связь слова с предметом). Он различает четыре класса вещей и четыре класса слов, подлежащих анализу. Отмечаются изменения в составе лексики, в их звуковой оболочке и в их значениях, наличие заимствований и частые ошибки создателей слов как факторы, затрудняющие этимологический анализ. Этим мотивируются предостережения Варрона в адрес любителей этимологических фантазий. Варрон открывает явление ротацизма. В этимологических целях он привлекает и диалектный материал.

Морфологические явления описываются с позиций участника дискуссии между аномалистами и аналогистами. Склонение (declinatio) понимается как единство словоизменения и словообразования. Варрон убеждён в необходимости и “полезности” склонения для любого языка. Он различает склонение естественное (словоизменение), опирающееся на “общее согласие” и на закон аналогии, и произвольное (словообразование), где преобладает воля отдельных людей и царит аномалия.

Впервые выделяются исходная форма имени (именительный падеж) и исходная форма глагола (первое лицо единственного числа настоящего времени в изъявительном наклонении действительного залога). Различаются слова склоняемые (изменяемые) и несклоняемые (неизменяемые). С опорой на морфологические признаки выделяются четыре части речи: имена, глаголы, причастия, наречия. Варрон делает тонкие замечания в адрес аномалистов по поводу соотношения грамматического рода и биологического пола, числа грамматического и числа предметов. Он доказывает наличие в латинском языке отложительного падежа (ablativus) и устанавливает роль его показателя в определении типа склонения существительных и прилагательных. Подчёркивается возможность определить тип спряжения глагола по окончанию второго лица единственного числа настоящего времени. Варрон настаивает на необходимости исправления аномалий в словоизменении при их санкционировании в области словообразования.

В последний век Республики к проблемам языка обращаются многие писатели, общественные и государственные деятели (Луций Акций, Гай Луцилий, Марк Туллий Цицерон, Гай Юлий Цезарь, Тит Лукреций Кар). В последние десятилетия Республики и первые десятилетия Империи формируется литературный латинский язык (классическая латынь).
Грамматики этого периода (Веррий Флакк, Секст Помпей Фест, Квинт Реммий Палемон) ведут активную деятельность по изучению языка писателей доклассического периода (при игнориро-вании народно-разговорной речи), составлению первых больших словарей и  больших грамматик латинского языка. Составляются и обсуждаются программы нормализации латинского языка, предложенные Плинием Старшим и Марком Фабием Квинтиллианом. Во второй половине 1 в. н.э. в языкознании формируется архаистическое направление (Марк Валерий Проб, Теренций Скавр, Флавий Капр, Цеселлий Виндекс, Велий Лонг). Во 2 в. развёртываются работы по комментированию языка произведений художественной литературы. Появляются сочинения по истории римского языкознания 2 в. до н.э. — 2 в. н.э. (Гай Светоний Транквилл, Авл Геллий).

В 3 в. происходит общий спад лингвистической работы. Грамматика Мария Сацердота представляет собой одно из немногочисленных сочинений этого периода. В 4 в. наблюдается новый подъём лингвистической деятельности. Появляются многочисленные словари-справочники (Ноний Марцелл, Арусиан Мессий), грамматики Проба позднего, Элия Доната, Флавия Харисия, Диомеда.

На долю руководства “Ars grammatica” Элия Доната выпал необыкновенный успех. Оно использовалось в преподавании латинского языка на протяжении более тысячи лет. “Ars minor” был его начальной, вводной частью (только учение о частях речи, изложенное в форме вопросов и ответов) и “Ars maior” давал полное изложение курса (сведения по фонетике, письму, стихосложению, учение о частях речи и их акциденциях, включающее обзор разногласий между авторами, стилистика). Комментарии к Донату появились уже в античную пору.

На рубеже 4 и 5 вв. публикуется трактат Макробия “О различиях и сходствах греческого и латинского глагола”. Это была первая специальная работа по сопоставительной грамматике.

В связи с распадом Римской империи в конце 4 в. центр лингвистических занятий переместился в Константинополь. Здесь в начале 6 в. появилась самая значительная латинская грамматика древности — “Institutio de arte grammaticae” Присциана, состоявшая из 18 книг. Автор опирается на Аполлония Дискола и многих римских грамматиков, особенно на Флавия Капра. Он подробно описывает имя, глагол, причастие, предлог, союз, наречие и междометие, излагает проблемы синтаксиса (преимущественно в морфологических терминах). Имени и вместе с ним глаголу отводится господствующее положение в структуре предложения. Присцианом используются исследовательские приёмы опущения (элиминации) и подстановки (субституции). Стилистический раздел отсутствует.

Грамматика Присциана подводила итог исканиям и достижениям античного языкознания. Его курс использовался в преподавании латинского языка в Западной Европе наряду с учебником Доната вплоть до 14 в. (т.е. на протяжении восьми столетий).

Учения о языке, сложившиеся в Греции и Риме, представляют собой две взаимозависимые и вместе с тем вполне самостоятельные составляющие единой средиземноморской языковедческой традиции, образовавшие исходную, античную ступень в формировании единой европейской лингвистической традиции.

Но история европейской традиции — в связи с расколом уже в раннем средневековье христианской церкви, в связи с наличием большого ряда несходств исторического, экономического, политического, культурного, этнопсихологического, социолингвистического характера между “латинским” Западом и “греко-славянским” Востоком — есть история двух относительно самостоятельных потоков лингвистической мысли. Одна и та же античная языковедческая традиция стала основой отличных друг от друга традиций — западноевропейской и восточноевропейской.

Первая из них (западноевропейская) имела в качестве источников труды Доната и Присциана, а в качестве материала для исследований в течение многих веков латинский язык. Во многом западная лингвистическая мысль опиралась на постулаты августианства и впоследствии томизма.

Другая (восточноевропейская) традиция черпала свои идеи преимущественно в трудах Дионисия Фракийца и Аполлония Дискола в их византийской интерпретации и в деятельности по переводу прежде всего с греческого на родные языки или на близкородственный литературный (как это было у южных и восточных славян). Предпочтение отдавалось византийским богословско-философским авторитетам. На европейском Западе интерес к византийским достижениям в языкознании и философии пробудился в основном в основном лишь в гуманистическую эпоху. На Востоке же Европы интерес к достижениям западной логической и грамматической мысли появился в период восточноевропейского Предвозрождения и западного реформаторского движения, т.е. и в одном, и в другом случаях в конце Средневековья.

ЛИТЕРАТУРА

Алпатов, В.М. История лингвистических учений.М., 1998.

Амирова, Т.А., Ольховиков, Б.А., Рождественский,

Ю.В. Очерки по истории лингвистики. М., 1975.

Березин, Ф.М. История лингвистических учений.М., 1975.

Березин, Ф.М. Некоторые аспекты общей теории языка: Хрестоматия. М., 1981.

История лингвистических учений: Древний мир.Л., 1980.

История лингвистических учений: Средневековый Восток. Л., 1981.

История лингвистических учений: Средневековая Европа. Л. 1985.

История лингвистических учений: Позднее Средневековье. СПб., 1991.

Кондрашов, Н.А. История лингвистических учений.М., 1979.

Общее языкознание / Под ред. А.Е. Супруна.Минск, 1983.

Общее языкознание: Формы существования, функции,история языка / Отв. ред. Б.А. Серебренников. М., 1970.

Попова, З.Д. Общее языкознание. Воронеж, 1987.

Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов.М., 1966.

Большой энциклопедический словарь: Языкознание/ Гл. ред. В.Н. Ярцева. М, 1998.

Вахек, Й. (при участии Й Дубского). Лингвистическийсловарь Пражской школы. М., 1964.

Лингвистический энциклопедический словарь/ Гл. ред. В.Н. Ярцева. М., 1990.

Энциклопедический словарь юного филолога (Языкознание)/ Сост. М.В. Панов. М., 1984.

И.П. Сусов. История языкознания: Учебное пособие для студентов старших курсов и аспирантов. Тверь: Тверской гос. Университет, 1999