Тема № 10

«Обстоятельства, исключающие преступность деяния»

Содержание:

Понятие, виды и правовая природа обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Необходимая оборона и условия ее правомерности. Мнимая обо­рона.

Причинение вреда при задержании лица, совершившего престу­пление. Условия правомерности его задержания.

Крайняя необходимость и условия ее правомерности.

Иные обстоятельства, устраняющие преступность деяния (ст.40-42 УК РФ).

Литература:

УК РФ 1996 г.

О внесении изменения в ст. 37 УК РФ: ФЗ РФ от 8 декабря2003 № 162

РСФСР. О милиции: Закон от 18.04.1991 г.//Ведомости Верховного Совета РСФСР. – 1991. - № 16. – Ст. 503.

О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений ФЗ РФ от 21.06.95 г. //СЗ РФ. – 1995. - № 29. – Ст. 2759.

О рассмотрении судами дел, связанных с преступлениями, совершенными в условиях стихийного или иного общественного бедствия: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 23.12.88 г. № 17 //БВС СССР. – 1989. - № 1. – С. 15.

О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.84 г. № 14 //Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда РФ (СССР, РСФСР) по уголовным делам. Изд. 2-е, перераб и доп. – М.: ПБОЮЛ Гриженко Е.М., 2000. – 608 с.

Афанасьев А. Новые вопросы старого института необходимой обороны //Рос. юстиция. – 2002. - № 7. - С. 61.

Битеев В., Мазин П., Пономарев Г. Крайняя необходимость и обоснованный риск в медицинских отношениях //Уголовное право. - 2001. - № 3. - С. 22-24.

Винокуров В.Н. Обстоятельства, исключающие преступность деяния: Лекция. – Красноярск: СибЮИ МВД России, 2002. – 48 с.

Костанов Ю. Новая редакция ст. 37 УК РФ //Законность. - 2002. - № 7. - С. 10-11.

Мартынова Н.С. Обстоятельства, исключающие преступность деяния: Лекция. – Домодедово: ВИПК МВД России, 2001. – 37 с.

Орешкина Т. Причинение вреда при исполнении приказа или распоряжения //Уголовное право. - 2000. - № 4. - С. 24-27.

Орешкина Т. Уголовно-правовое значение непреодолимой силы //Уголовное право. - 2003. - № 2. - С. 57-59.

Орешкина Т. Обоснованный риск в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния //Уголовное право. - 1999. - № 1. - С. 17-24.

Тебряев А.А. О понятии источника повышенной опасности //Юрист. – 2003. - № 3. – С. 12-18.

Ткачевский Ю.М. Институт необходимой обороны //Вестник МУ. - Сер. Право. – 2003. - № 1. – С. 20-38.

Фомин М.А. Соотношение и разграничение преступлений, совершаемых в состоянии аффекта и при превышении пределов необходимой обороны //Рос. следователь. – 2001. - № 5. – С. 30-32.

Шнитенков А. Новая редакция статьи о необходимой обороне требует дополнения //Рос. юстиция. – 2003. - № 2. - С. 38.

Щепельков В. Соучастие при физическом или психическом принуждении //Законность. - 2001. - № 11. - С. 34-36.

Шурдумов А. Обоснованный риск //Уголовное право. - 2002. - № 3. - С. 60-62.

Вопрос 1. Понятие, виды правовая природа обстоятельств,

исключающих преступность деяния

Уголовное законодательство, определяя понятие преступления (ч.1 ст.14 УК РФ), указывает прежде всего на один из важнейших его признаков - общественную опасность, что является материальной харак­теристикой преступности деяния. Всякое преступление представляет собой единство его фактических признаков и общественной опасности. Для признания того или иного деяния преступным необходимо, чтобы действия, направленные на лишение жизни человека или причинение ущерба его здоровью, были совершены во вред охраняемым законом общественным отношениям, т.е. чтобы они были общественно опасными. Именно причинение или возможность причинения вреда этим отношениям и свидетельствует об общест­венной опасности того или иного деяния.

Причинение вреда охраняемым уголовным законом отношениям при обстоятельствах, включенных в гл. 8 УК, признается правомерным.

Нормы гл. 8 УК характеризуются своеобразием, связанным с тем, что они наделяют правами граждан, а не должностных лиц органов дознания, следствия и суда.

Обстоятельствам, включенным в гл. 8 УК, присущи общие черты.

1. При таких обстоятельствах причиняется вред правоохраняемым интересам, который внешне напоминает какое-либо преступление, предусмотренное Особенной частью УК.

2. Поведение является осознанным и волевым (за исключением случаев непреодолимого физического принуждения).

3. Деяние признается правомерным, оно не является общественно – опасным и уголовно противоправным. Лицо, причинившее вред с соблюдением требований ст. 37-42 УК, не подлежит не только уголовной, но и административной, и дисциплинарной ответственности (исключение крайняя необходимость –ответственность по ГК РФ ст. 1067). Противоправным означает, что оно направлено на защиту интересов личности, общества, государства.

4. Поведение по причинению вреда должно соответствовать определенным, жестко лимитированным условиям, которые установлены для разных обстоятельств, включенных в гл. 8 УК РФ. При нарушении условий деяние признается преступлением (например, ст. 108 и ст. 114). В отдельных случаях, если специальных составов не предусмотрено, то относится к обстоятельствам, смягчающим наказание (ст. 61 УК).

В главе 8 УК отсутствует общее понятие рассмотренных обстоятельств. В теории уголовного права в юридической литературе по разному трактуют данное понятие. Считаем, что наиболее в упрощенном виде можно определить так: обстоятельства, исключающие преступность деяния, это такие обстоятельства, при которых поведение человека, направленное на достижение позитивной цели и вынуждено причиняющее разрешенный уголовным законом цели и вынуждено причиняющее разрешенный уголовным законом вред, внешне напоминающий какое-либо преступление, признается общественно- полезным или социально целесообразным.

Действия, совершенные в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости, при задержании преступника, в состоянии Физического или психического принуждения, а также при обоснованном риске, как это отражено в нормах, закрепляющих эти уголовно-правовые институ­ты, подпадают под признаки деяния, предусмотренного определенной статьей Особенной части уголовного законодательства.

Например: Лицо, отражая нападение бандита, причиняет последне­му смерть; лицо, спасая от огня общественное стадо, ломает стенку коровника; часовой убивает преступника при попытке его к бегству из колонии.

Таким образом, мы видим, что есть определенное сходство с от­дельными преступлениями. Так, в первом и третьем случаях действия лица напоминают убийство, а во втором - уничтожение имущества, но это всего лишь внешнее сходство, поскольку по своей сущности они резко отличаются друг от друга тем, что действия, совершенные в со­стоянии необходимой обороны, крайней необходимости или при задержа­нии преступника, лишены общественной опасности, которая, как уже отмечалось, является необходимым свойством любого преступного деяния, поскольку эти действия направлены на защиту интересов государ­ства, общественных интересов или законных прав и интересов отдель­ных граждан, которым угрожает опасность, они не только не общественно опасны, но напротив, общественно полезны. В чём же полезность этих действий?

Так, полезность действии, совершенных в состоянии необходимой обороны, заключается в том, что ими пресекается общественно опасное посягательство на те или иные интересы и тем самым предотвращается причинение вреда этим интересам.

Действия должностных лиц и отдельных граждан по задержанию пре­ступника имеют своей целью его доставление в соответствующие орга­ны и привлечение к ответственности за содеянное. Такие действия объективно способствуют интересам борьбы с преступностью и в этом состоит их общественная полезность.

Что же касается действий, совершенных в состоянии крайней не­обходимости, то они направлены на устранение угрожающей различным правоохраняемым интересам опасности, возникающей в результате как преступных действий, так и воздействия стихийных сил природы и т.п. и несмотря на то, что действия, совершенные в состоянии крайней не­обходимости, причиняют определенный вред другим правоохраняемым ин­тересам, их общественная полезность не вызывает сомнения, посколь­ку они предотвращают наступление более тяжкого вреда.

Таким образом, общественная полезность - важнейший признак, характеризующий сущность и юридическую природу обстоятельств, устраняющих преступность деяния.

В соответствии со ст.45 Конституции РФ, принятой всенародным голосованием 12 декабря 1993 года, "государственная защита прав и свобод человека и гражданина в РФ гарантируется. Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом".

Уголовному законодательству России, начиная с УК 1922 года, были известны два обстоятельства, исключающих противоправность де­яния: необходимая оборона и крайняя необходимость , а третье - ме­ры по задержанию преступника - предусматривалось ст.15 Указа Прези­диума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 года (с изменениями, внесенными Указом Президиума Верховного Совета СССР 16 мая 1985 г. "Об усилении ответственности за хулиганство").

Помимо вышеназванных обстоятельств, в теории уголовного права назывались и другие обстоятельства, способные исключить уголовную ответственность. Так, А.А. Пионтковский, кроме вышеназванных трех обстоятельств, относил к ним еще выполнение требований приказа, про­фессиональных функций, действия в условиях производственного и про­фессионального риска, согласие потерпевшего.

К обстоятельствам, устраняющим преступность деяния, выделяемым законодательством и теорией уголовного права, в настоящей время от­носятся:

1) необходимая оборона;

2) причинение вреда при задержании лица совершившего престу­пление;

3) крайняя необходимость;

4) физическое или психическое принуждение;

5) обоснованный риск;

6) исполнение приказа или распоряжения;

7) осуществление профессиональных обязанностей;

8) согласие потерпевшего на причинение вреда.

Первые шесть обстоятельств указаны в законе - в главе 8 УК РФ. Два последних - в науке уголовного права и в правоприменительной практике.

В юридической литературе долго шел спор о самом наименовании этой группы обстоятельств. Одни авторы предлагали назвать их обсто­ятельствами, исключающими общественную опасность деяния, другие - наказуемость деяния, третьи - уголовную ответственность. Современ­ный законодатель вполне логично именует их обстоятельствами, исключающие преступность деяния

Вывод: Таким образом, обстоятельствами, исключающими преступ­ность деяния, признаются общественно полезные и целесообразные дей­ствия, направленные на устранение угрозы, созданной для существую­щих общественных отношений, и стимулирование полезной деятельности.

На первом месте среди обстоятельств, устраняющих преступность деяния, стоит необходимая оборона, к рассмотрению которой мы и переходим.

Вопрос 2. Необходимая оборона и условия ее правомерности. Мнимая оборона.

В соответствии со ст. 37 УК РФ необходимую оборону можно опре­делить как правомерную защиту государственных, общественных инте­ресов, личности и прав обороняющегося, интересов других лиц от обще­ственно опасного посягательства путем причинения вреда посягающему.

Правом на причинения вреда посягающему при необходимой обороне наделено любое лицо: обычные граждане, должностные лица в том числе и представители власти. Закон настраивает граждан на активное противодействие общественно опасным посягательствам, т. е. Человек, у которого есть выбор между бегством и активным противостоянием посягательству, вправе причинить вред посягающему.

Акт необходимой обороны представляет собой единство нападения и противостоящей ему зашиты. Поэтому условия ее правомерности дол­жны характеризовать как посягательство, так и защиту от него. Этим объясняется в уголовно-правовой литературе деление условий право­мерности необходимой обороны на две группы, относящиеся:

- к нападению;

- к защите от нападения.

Назначение условий, относящихся к нападению (посягательство) относятся:

а) Общественная опасность нападения - которое причиняет или способно причинить вред объектам, охраняемым уголовным законом. По мнению И.С. Тишкевич, посягательство, при котором возникает право на необходимую оборону, является, как правило, нападением, то есть случаем, когда виновный набрасывается на кого-нибудь с це­лью произвести насилие, угрожает немедленным применением насилия или пытается похитить чужое имущество либо подвергнуть его порче или уничтожению.

Это условие означает, что необходимая оборона допустима против такого нападения, которое по своим объективным признакам представляет собой преступное посягательство.

А. И. Санталов идет дальше и считает, что правила необходимой обороны применимы к посягательствам иного рода, не обладающим признаками нападения, например, при спекуляции, взяточничестве и т. п.

Разъясняя это условие (общественную опасность нападения). Пле­нум Верховного Суда СССР, в вышеназванном постановлении от 16 авгус­та 1984 года №14 указал, что под общественно опасным посягательством, защита от которого допустима в пределах необходимой обороны, следует понимать деяние, предусмотренное Особенной частью УК, неза­висимо от того, привлечено ли лицо, его совершившее, к уголовной ответственности или освобождено от нее в связи с невменяемостью, недостижением возраста привлечения к уголовной ответственности или по другим основаниям.

Необходимая оборона допускается против действий лица, пользую­щегося дипломатическим иммунитетом, а также против опасных действий невменяемых и лиц, не достигших возраста уголовной ответственности. Однако в теории уголовного права данный вопрос рассматривается неоднозначно.

А. Ф. Зелинский: Если обороняющийся знает, что общественно опас­ное посягательство совершает невменяемый или малолетний, то условия необходимой обороны не должны применяться. В таких случаях исполь­зуются критерии крайней необходимости, то есть соображения гуман­ности требуют от лица, подвергшегося нападению, причинить для защиты своего интереса минимальный вред или, при наличии возможности, уклониться от конфликта; следовательно, такая защита не может быть необходимой обороной.

С такой позицией не согласен Н. П. Берестовой, который считает, что необходимая оборона против, общественно опасных действий невме­няемых и малолетних допускается и правомерна при условии, что к от­раженна посягательства указанных лиц, к выбору средств защиты от них следует подходить с большей осторожностью и осмотрительностью. Я поддерживаю данную точку зрения и хочу привести в связи с этим пример.

Душевнобольной Ходаков выбежал во двор многоэтажного дома, где устроил дебош. Проходивший мимо участковый инспектор Видунов, знавший о заболевании Ходакова, совместно с другими жильцами дома пытались водворить Ходакова в свою квартиру, однако последний, бу­дучи очень сильным физически, сбил их с ног, взял из кучи складиро­ванных во дворе кирпичей один кирпич и побежал к песочнице, где иг­рали дети. Старшие дети успели разбежаться, но остались две девочки-близнецы двух лет. Жизнь этих детей оказалась в опасности, и Ви­дунов вынужден был предупредить эту опасность выстрелом в ногу Ходакова.

Граждане не лишаются права на защиту своих законных интересов, если в качестве посягающих выступают должностные лица. На­пример, в случае превышения власти, выразившемся в насилии над лич­ностью потерпевшего, последний имеет право обороняться и причинить при этом должностному лицу определенный вред.

Например, милиционер Семенов, находясь при исполнении служеб­ных обязанностей, увидел в парке в вечернее время группу подростков, которые играли на гитаре и громко пели. Усмотрев в этом нарушение общественного порядка, Семенов выхватил у Воронова гитару и разбил ее. В ответ на это последний в грубой Форме выразил недовольство действиями работника милиции. Семенов замахнулся на него грифом ги­тары; тогда другой подросток Загоруйко нанес милиционеру удар ножом в руку, причинив ему вред здоровью средней тяжести. Действия Загоруйко были признаны судом правомерными как совер­шенные в состоянии необходимой обороны. Такой вывод был сделан су­дом, исходя из незаконных действий Семенова, превышения с его сто­роны власти что само по себе рассматривается как преступное деяние, против которого, как уже отмечено, допускается необходимая оборона.

Источником опасности нападения всегда должны быть общественно опасные деяния человека.

б) Наличность нападения, по общему правилу, означает, что оно уже началось, еще не окончено и что соответствующим интересам реально причиняется вред. Таким образом, состояние необходимой обороны возникает не только в самый момент общественно опасного посягательства, но и при наличии реальной угрозы нападения. Реальность угрозы означает, что нападение соответствующие интересы поставлены в непосредственную опасность причинения вреда. Именно наличие такой опасности и необходимость в связи с этим немедленного принятия мер её устранения служит обоснованием правомерности действий обороняющегося, принятия им мер обороны именно на это обстоятельство обращает наше внимание Пленум Верховного Суда в п. 5 своего постановления от 16 августа 1984 года ”… состояние необходимой обороны возникает не только в самый момент общественно опасного посягательства, но и при наличии реальной угрозы нападения”.

Например, Исмаилов, находясь в фактических брачных отношениях с Быковой, систематически учинял скандалы, избивал ее, в связи с чем она переселилась в другую квартиру. Однако Исмаилов стал преследовать Быкову, угрожая расправой. Возвращаясь домой и увидав знакомого ей ранее милиционера Гаджиева, она рассказала ему обо всем и попросила проводить ее домой, так как боялось Исмаилова. Когда Быкова и Гаджиев находились уже в ее квартире, Исмаилов совместно с друзьями, взломав входную дверь, проник в квартиру и, взяв со стола столовый нож, стал нападать на Гаджиева, который, обнажив пистолет, предупредил, что является работником милиции и потребовал прекратить неправомерные действия. Однако Исмаилов продолжал угрожать ножом, приблизился к Гаджиеву, который отошел в глубь квартиры, и сделал два предупредительных выстрела вверх, а когда Исмаилов подошел к нему в плотную и замахнулся ножом для нанесение удара, Гаджиев выстрелил в него, причинив тяжкий вред здоровью, опасно для жизни в момент нанесения.

Верховный Суд Северо-Осетинской АССР оправдал Гаджиева, признав, что он действовал, находясь в состоянии необходимой обороны.

Начальным моментом наличиясостояния необходимой обороны является, таким образом, момент наступления реальной опасности для защищаемых интересов. С отпадением такой опасности состояние необходимой обороны прекращается. Обычно это связано с фактическим прекращением нападения вследствие активного противодействия обороняющегося, добровольного отказа нападающего от продолжения посягательство или по другим причинам. Однако во многих случаях для обороняющегося сложно определить, прекращено ли нападение или только приостановлено, устранена ли реальная опасность или она еще существует. Поэтому, давая оценку причиненному вреду нападающему в подобной ситуации, следует иметь в виду разъяснение Пленума Верховного Суда от 16 августа 1984 г. который указал, что “состояние необходимой обороны может иметь место и тогда, когда защита последовала непосредственно за актом хотя бы и оконченного посягательства, но по обстоятельствам дела для обороняющегося не был ясен момент его окончания”.

Из этого следует, что если обороняющейся не знал и не мог знать. Что нападение окончено, и при этом причинен вред после фактического окончания нападения, он не может нести ответственность за этот вред, так как считается находящимся в состоянии необходимой обороны.

Встречаются случаи, когда в процессе отражения нападения во­оруженного лица обороняющийся завладевает его оружием и наносит им повреждения нападающему, в связи с чем Пленум разъяснил, что переход оружия или других предметов от посягавшего к обороняющемуся сам по себе не может свидетельствовать об окончании нападения.

Например. К заключенному Березину, работавшему в столовой, пришел находившийся в нетрезвом состоянии заключенный Борисов и потребовал у него нож, чтобы убить заключенного Пирогова. Березин отказал Борисову; тогда последний схватил железную кочергу и стал нано­сить удары Березину. Защищаясь от ударов, Березин вырвал у Борисо­ва кочергу и ударил его. В результате полученного тяжкого телесно­го повреждения Борисов скончался. В данном случае Березин находился в состоянии необходимой обороны, последовавшей непосредственно за нападением. Несмотря на окончание нападения (кочерга была вырвана), обороняющийся не мог быть уверен, что оно больше не повторится.

С прекращением посягательства прекращается и состояние необходимой обороны, а слёдовательно, отпадает и необходимость применения оборонительных мер. Причинение вреда в таких случаях выступает уже не как акт необходимой обороны, а как акт мести, самочинной расправы, влекущей ответственность за причиненный вред на общих основаниях.

Аналогично решается вопрос и при провокации необходимой обороны, то есть в случае, когда лицо намеренно вызывает, провоцирует нападение с тем, что бы использовать его в качестве повода для после­дующей расправы.

в) Действительность нападения является третьим условием правомерности необходимой обороны, относящимся к нападению. Оно означает, что нападение должно существовать объективно, в реальной действительности, а не только в воображении лицa. Признать же посягательство существующим в реальной действительности - это значит установить, что оно (посягательство) объективно будет способно причинить существенный вред правоохраняемым интересам. Поэтому и в теории уголовного права, и в судебной практике необходимая оборона отличается от так называемой мнимой обороны (МО), т.е. обороны от воображаемого, объективно не существующего посягательства.

Судебная практика выработала три варианта уголовно-правовой оценки причинения вреда в состоянии мнимой обороны с позиции учения о фактической ошибке и её влиянии на вину и уголовную ответственность.

Во-первых, в тех случаях, когда обстановка происшествия давала лицу основания считать, что совершается реальное нападение и применяя средства защиты, оно не сознавало и не могло созна­вать ошибочность своего предположения; oтветственность за причиненный при этом вред исключается, т.е. его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны.

Например. Группа Чуднова была создана для розыска и задержания бежавших из под стражи преступников, отбывавших наказание за убийства, вооруженных. Находясь на окраине села ночью вместе с дру­гими членами группы в месте возможного нахождения преступников, группа Чуднова была обстреляна из будки, стоявшей в огороде. Полагая, что они подверглись нападению со стороны разыскиваемых престу­пников, Чуднов, добросовестно заблуждаясь, что преступники оказыва­ют воopyжённoe сопротивление, произведя прицельный выстрел в сторо­ну будки, смертельно ранил Соколову. Как оказалось, она охраняла свой огород вместе с мужем, который принял сотрудников милиции за воров и выстрелил в них из ружья.

Во-вторых, в тех случаях, когда при мнимой обороне лицо причинило потерпевшему вред, явно превышающий пределы допустимого вреда в условиях соответствующего реального нападения, оно подлежит ответственности как за превышение пределов необходимой обороны.

В-третьих, если лицо, находясь в состоянии мнимой o6opоны, причиняет вред при таких обстоятельствах, когда оно должно было и могло сознавать фактическое отсутствие нападения, но не проявляет должной осмотрительности, то ответственность наступает как неосторожное преступление в зависимости от наступивших последствий. Если же обстоятельства дела вообще не давали лицу реальных основа­ний опасаться нападения, то виновное лицо должно отвечать за умыш­ленное причинение вреда. Таковы условия правомерности необходимой обороны со стороны нападения.

Теперь перейдем к рассмотрению условий правомерности необходимой обороны, относящихся к защите от нападения. Они в своей совокуп­ности определяют, как должна осуществляться защита, чтобы действия обороняющегося были правомерными. Сформулировать эти условия можно следующим образом:

1) Защищать можно личность и права обороняющегося и других лиц, общества и государства.

2) Защита должна состоять в причинении вреда посягающему.

3) Защита не должна превышать пределов необходимой обороны (вред не должен быть чрезмерным).

Первое условие oтносится к определению круга объектов (интере­сов), которые возможно защищать по правилам необходимой обороны. Уголовный закон к таковым относит:

- правa и законные интересы обороняющегося;

- права и законные интересы другого лица;

- интересы общества;

- интересы государства.

Таким образом, путем необходимой обороны можно защищать любой правooxраняемый интерес. При этом в соответствии с уголовным законом право на необходимую оборону возникает “независимо от возможности избежать посягательства либо обратиться за помощью к другим лицам или органам власти".

Вторым условием правомерности необходимой обороны является то, что вред должен быть причинен непосредственно посягающему, а не третьим лицам.

Третьим условием является соблюдение требования уголовного за­кона о том, чтобы при защите не было допущено превышения пределов необходимой обороны.

Превышение пределов необходимой обо­роны признаются умышленный действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства. Это значит, что превышение пределов необходимой обороны - это не всякое, а явное, т.е. чрезмерное, несоответствие средств защиты характеру и опасности посягательства. Например, при защите от разбойного нападения или от изнасилования обороняющейся вправе причинить не только тяжкий вред здоровью посягающего, но даже и смерть. В первом случае смерть причиняется при защите от посягательство на имущество, сопряженное с насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего, во втором - от посягательства на половую свободу взрослой женщины или половую неприкосновенность малолетних или несовершенолетних. Очевидно, что и здоровье, и объекты указанных половых преступлений являются менее важными, чем жизнь, т. е. между защищаемым интересом и тем, которому причиняется вред, а, следовательно, и между предпологаемым и причиненным вредом имеется определенное несоответствие, в связи с чем, как отмечалось, в этих случаях не может идти речь о превышении пределов необходимой обороны.

При совершении посягательства групппой лиц обороняющийся вправе применить к любому из нападавших такие меры защиты, которые определяются опасностью и характером действий всей группы (ППВС СССР №14 от 1984 г.). При этом сравнении всех указанных обстоятельств не должно делаться механически, т. е. ни количество нападавших и защищающихся, ни наличие оружия у тех или других не может само по себе иметь решающее значение. Так, например, суд справедливо признал действовавшим в состоянии необходимой обороны В., убившего двумя ударами имевшегося у него перочинного ножа одного из двух нападавших на него и пытавшихся избить его пьяных хулиганов. Суд указал, что, хотя нападавшие и не были вооружены, но возможность убийства потерпевшего при избиении его двумя взрослыми людьми была вполне реальная.

Для определения того, было или не было допущено превышение пределов необходимой обороны, необходимо учитывать и психическое состояние лица, осуществляющего акт необходимой обороны. Следует иметь в виду, что в состоянии сильного душевного волнения, вызванного посягательствами, обороняющейся не всегда может точно взвесить характер опасности и избрать соразмерные средства защиты. В таком состоянии значительно скжается сознание, способность представлять и мыслить, затрудняется контроль за своими поступками, хотя лицо остается вменяемым. При необходимой обороне сильное душевное волнение, возникая как ответная реакция на общественно опасное посягательство, может лишить обороняющегося возможности правильно оценить ситуацию и избрать соразмерные средства защиты. Однако это не означает, что он должен нести ответственность за причиненный в таком состоянии вред. При этом необходимо помнить, что обязательным признаком преступления, совершенного в состоянии сильного душевного волнения, является причинением вреда под влиянием именного такого волнения, тогда как для преступлений, совершенных при превышении пределов НО, этот признак необязателен.

Для некоторых категорий граждан НО составляет их правовую обязанность. Так, например, для работников ОВД, безопасности, военослужащих пресечение преступных посягательств входит в их служебные обязанности, однако правила применения НО для них те же, что и для всех граждан.

"Положения закона о необходимой обороне в равной степени распространяется на всех граждан, и никаких, повышенных требовании к необходимой обороне работника милиции от нападения на него не устанавливают" (БВС СССР, 1966, № 6, с 23).

Совершение преступлений с превышением пределов НО является ос­нованием для отнесения этих преступлений к деяниям, совершенным при смягчающих обстоятельствах.

От состояния необходимой обороны следует отличать провокацию обороны. Если нападение сознательно спровоцировано обороняющимся лицом для того, чтобы под видом обороны расправиться с нападающим, то подобную "оборону" нужно рассматривать как совершение умышленно­го преступления.

ч. 2-1 ст. 37 УК РФ Не является превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективное оценить степень и характер опасности нападения. (Введена ФЗ № 162 от 8.12.03г.) В случаях сильного душевного волнения, испуга, вызванного внезапностью посягательства, особенно в случаях, когда совершается нападение, обороняющийся не всегда в состоянии точно взвесить характер опасности и избрать соразмерные средства ее отражения. Данное положение распространяется не на все посягательства, а только на случаи совершения нападения, что вполне логично, в связи с особой психотравмирующей ситуацией, связанной с общественно опасными агрессивными действиями другого лица.

Итак, сделаем вывод: необходимая оборона налицо тогда, когда обороняющийся соблюдает все условия ее правомерности.

Вопрос 3. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. Условия правомерности задержания лица, совершившего преступлениие.

Не является преступлением причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если иными средствами задержать такое лицо не представляется возможным, и при этом не было допущено превышения необходимых для этого мер (ч.1 ст. 38 УК РФ).

В отличие от обороняющегося задерживающий должен стремиться к минимальному в данной обстановке ущербу для задерживаемого.

Задержание лиц, совершивших преступление, один из необходимых элементов борьбы с преступностью. Эта мера сопряжена не с пресечением преступления, как необходимая оборона, а преследует цель доставления правонарушителя органом власти.

Правом на задержание преступника обладает любой гражданин не­зависимо от того, имеется ли у него возможность обратиться за помо­щью к представителям власти или же такой возможности нет.

Впервые условия peгламентации причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, были изложены в ст.15 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 5 июня 1981 года “ Об усилении ответственности за хулиганство”, которым было установлено, что действия граждан, направленных на пресечение преступных посягательств и задержание преступника, являются, в соответствием с законодательством Союза ССР и союзных республик, правомерными и не влекут уголовной или иной ответственности, даже если вынужденно был причинен вред преступнику.

Задержание преступника сопряжено с причинением вреда его лич­ности или имущественным интересам. В ряде случаев этот вред может быть весьма существенным, поэтому возникает необходимость установ­ления границ применения рассматриваемого института.

В ст.15 Указа от 5 июня 1981 года не были сформулированы при­знаки, наличие которых свидетельствует о правомерности задержания преступника. Эти вопросы решаются новым УК – ст.38.

Каковы же условия правомерности задержания преступника? Этими условиями являются следующие:

1. Граждане могут задерживать только лиц, совершивших престу­пление, покушавшихся на преступление или готовящихся совершить преступление. Нельзя задерживать лиц, не совершивших преступление.

Задержание и доставление в органы власти лиц, совершивших, административные проступки, допускается только как средство пресечения правонарушения.

2. Задержание лица, совершившего преступление, может иметь место только в целях доставления его доставления в органы власти. Если же целью задержания была расправа с задержанным, содеянное рассматривается как умышленное преступление.

При задержании лицу может быть причинен физический и мате­риальный ущерб (уничтожение средств, при помощи которых он скрывался или сопротивляется).

Если материальный ущерб причиняется третьему лицу (например, приводится в негодность машина, на которой преступник пыта­ется скрыться, а эта машина ему не принадлежит), то вопрос об освобождении задерживающего лица от уголовной ответствен­ности должен решаться на основании правомерности крайней необходимости.

4. Характер и степень тяжести вреда., причиненного задерживающим задерживаемому лицу, определяются опасностью совершен­ного им преступления, опасностью личности задерживаемого, силою его сопротивления (в том числе и средствами сопротивления), конкретной обстановкой задержания.

В ряде случаев основанием причинения вреда преступнику является тяжесть совершенного преступления. Например, задер­жание вооруженного убийцы, если преступник пытается скрыться. В большинстве случаев основанием, вынуждающим причинить вред, является сопротивление преступника; фактически причи­ненный вред задерживаемому должен быть вынужденным.

Применение оружия при задержании лица, совершившего малозначительное преступление или преступление, не представля­ющее большой опасности, при отсутствии сопротивления недопустимо. Причинение вреда, явно не нужного для задержания, не соответствующего тяжести совершенного преступления и об­становке задержания, расценивается как правонарушение.

Ч.2 ст.38 УК РФ: превышение мер, необходимых для задержании лица, совершившего преступление, - это их явное несоответ­ствие характеру и степени общественной опасности совершен­ного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется вред, явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой. Такое превыше­ние влечет за собой уголовную ответственность только в слу­чаях умышленного причинения вреда.

5. Право на задержание лица у граждан имеется и в том случае, когда эти действия могут быть выполнены работниками органов МВД.

Поскольку мы имеем в виду под лицом, осуществляющим задер­жание, не представителя власти, то есть лицо, юридически не осведомленное в вопросах понятия преступления и их видов, тяжести и т.д., мы должны допускать частую возможность фак­тических ошибок с его стороны. Во всех случаях допущения таких ошибок они должны рассматриваться и расцениваться как извинительные.

Для граждан задержание преступника является только их правом.

Для работников органов МВД задержание является не только правом, но и основной обязанностью. Условия правомерности задержания работ­никами УВД определяются Законом о милиции от 18.04.91 г. с изм. от 18.02.93г., соответствующими уставами, приказами, инструкциями.

Причинение смерти при задержании лица, совершившего преступле­ние, допустимо лишь в порядке необходимой обороны. Задержание пре­ступника исключает самосуд, расправу над ним. Подобного рода дей­ствия являются преступными и влекут соответствующее наказание.

В процессе задержания преступника возможно причинение задержи­ваемому вреда и более тяжкого, чем вред, причиненный преступлением.

Превышение мер задержания - явное их несоответствие характеру преступления или условиям задержания или тому и другому - общест­венно опасно и потому наказуемо.

Существуют три вида превышения мер задержания:

1. Когда к лицу, виновному в совершении менее тяжкого престу­пления, применяются такие меры задержания, которые сопряжены с тяжким вредом, значительно превышающим опасность преступления (ч.1 от 213,ч.1 ст.111 УК РФ).

2. Когда при задержании преступника при наличии возможности причинить ему незначительный вред причинен заведомо больший вред (например, имелась возможность осуществить задержание преступника с причинением ему легкого вреда здоровью, а ему заведомо необосно­ванно без явной необходимости причинен тяжкий вред здоровью).

3. Когда ни характер совершенного преступления, ни обстоятель­ства дела не вызывали необходимости причинения тяжкого вреда задер­живаемому, но несмотря на это, такой тяжкий вред ему причинен. В подобной ситуации имеет место как бы совокупность первого и второ­го случаев превышения мер задержания.

Превышение мер задержания может быть как умышленным, так и неосторожным.

Превышение мер задержания преступника является обстоятельст­вом, смягчающим ответственность за преступление.

Общим для всех трех обстоятельств, исключающих общественную опасность и противоправность деяния, является общественная полез­ность этих действий, несмотря на внешнюю схожесть их с преступлением.

Основные различия задержания лица, совершившего преступление, от необходимой обороны и крайней необходимости следующие:

1. Необходимая оборона реализуется при наличии посягательства. Задержание преступника осуществляется после совершения пре­ступных действий.

2. Цель необходимой обороны - предотвращение преступления; при задержании преступника - доставление его органам власти.

3. При крайней необходимости размер причиненного вреда должен быть меньше предотвращенного. При задержании (так же, как и при необходимой обороне) вред, причиняемый преступнику, может быть и более тяжким по сравнению с вредом, последовавшим от преступления.

Действующее законодательство впервые устанавливает ответствен­ность в специальных уголовно-правовых нормах (ст.108 УК РФ) за пре­вышение мер задержания, сопряженных с убийствами, некоторые юристы, например, И.И. Горелик. И.С. Тишкевич. предлагают превышение мер за­держания, сопряженное с убийством задерживаемого или тяжкими или менее тяжкими телесными повреждениями, квалифицировать по статьям, устанавливающим ответственность за совершение перечисленных престу­плений с превышением пределов необходимой обороны. Этот вывод спо­рен, поскольку в данном случае мы будем иметь дело не с чем иным, как с аналогией, что неприемлемо для российского уголовного законо­дательства.

Рассматривая вопрос о задержании лица, совершившего преступле­ние, необходимо отметить, что при задержании преступника работник МВД попадает в обстановку необходимой обороны в случае, когда пре­ступник угрожает его жизни, здоровью, или жизни и здоровью окружаю­щих, или в иную исключительную обстановку.

В целях обеспечения выполнения служебного долга работникам МВД предоставляется право применить оружие. Ст. ст. 15, 16 Закона "О мили­ции" регламентируется это право. Сотрудники милиции имеют право применить огнестрельное оружие в следующих случаях:

для защиты граждан от нападения опасного для их жизни и здоровья;

для отражения от нападения на сотрудников милиции, когда его жизнь или здоровье подвергаются опасности, а также для пресечения попытки завладеть его оружием;

для освобождения заложников;

для задержания лица, застигнутого при совершении тяжкого либо особо тяжкого преступления против жизни, здоровья и собственности и пытающегося скрыться, а также лица, оказывающего вооруженное сопротивление;

для отражения группового или вооруженного нападения на жилища граждан, помещения государственных органов, предприятий, учреждений, организаций;

для пресечения побега из-под стражи.

Во всех случаях применение оружия требует особой взвешенности обстановки и обстоятельств. Правила применения оружия подробно рассматриваются и изучаются административным правом.

Правомерность применения гражданами оружия при необходимой обороне и при задержании определяется только условиями правомерности необходимой обороны и задержания, которые мы с вами подробно рассмотрели.

Итак, не является преступлением действия, хотя и подпадающие под признаки деяния, предусмотренного уголовным законом, но предпринятое в целях доставления в органы власти лица, совершившего преступление, причиненный ему при этом физический или материальный ущерб соответствовал тяжести совершенного преступления и обстановки задержания.

Вывод: Подводя итог вышесказанному, хочу еще раз обратить ваше внимание на то, что сегодня мы рассмотрели лишь два из обстоятельств, исключающих преступность деяния, - необходимую оборону и причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. Такие обстоятельства как крайняя необходимость, физическое или психическое принуждение, обоснованный риск, а также исполнение приказа или распоряжения, будут рассмотрены нами на следующей лекции.

Вопрос 4. Крайняя необходимость (КН) и условия ее правомерности.

Ситуации причинения вреда в состоянии крайней необходимости в следственной практике встречаются относительно нечасто. Вместе с тем, применение на практике положений статьи 39 УК РФ в силу ряда причин вызывает определенные сложности.

В ч. 2 ст. 45 Конституции Российской Федерации провозглашено пра­во каждого защищать свои права и свободы "всеми способами, не запре­щенными законом". Статья 39 УК Российской Федерации гласит: "Не явля­ется преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом ин­тересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опас­ности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым уголовным законом интересам общества или госу­дарства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости.

Условия правомерности крайней необходимости выделяются наукой уголовного права неоднозначно:

1.Козак В.Н. выделяет как: а) условия, определяющие наличие состояния крайней необходимости и как б) условия, определяющие правомерность действий в соответствии крайней необходимости

2. Паше- Озерский Н.Н. а)условия акта КН, относящимся к опасности нарушения общественного или индивидуального интереса; б) условия, относящиеся к устранению опасности

3. Пионтковский А.А. а) условия правомерности КН; б) условия, относящимися к защите.

Предпочтительным нам представляется именовать условия как:

А) условия, правомерности КН

Б) условия, относящимися к устранению опасности.

Условия, правомерности КН. Опасность, исходящая из различных источников, должна

А) угрожать личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства (источники опасности могут быть разнообразными: опасное поведение людей (виновное и невиновное), физиологические и патологические процессы, происходящие в организме человека (болезнь, голод), стихийные бедствия, действия источников повышенной опасности, неисправность различных механизмов, нападение животных.

Б) быть наличной, означает, что опасность возникла, существует и еще не миновала.

В) действительной, реально существующей, а не мнимой.

Условия, относящиеся к устранению опасности.

А) защита направлена на охрану интересов личности, общества, государства.

Б) вред при крайней необходимости причиняется не лицам, создавшим опасность, а третьим лицам (физические и юридические лица, а также государство и общественные организации, не являющиеся юридическими лицами).

В) защита должна быть своевременной (соответствовать во времени грозящей опасности)

Г) защита не должна превышать пределов необходимости.

Действия, причиняющие вред в состоянии крайней необходимости, будут правомерными в следующих случаях.

1 .Вред причиненный менее значителен, чем предотвращенный (объек­тивный критерий). Лицо сознает, что причиняемый вред менее значитель­ный, чем предотвращаемый и желает причинить этот вред (субъективный критерий).

2.Вред причиненный равный или более значительный, чем вред пре­дотвращенный (объективный критерий). Лицо не предвидит, что вред при­чиняемый равный или более значительный, чем вред предотвращаемый, но по обстоятельствам дела должно было и могло это предвидеть (субъектив­ный критерий).

В ч.2 ст. 39 УК РФ, где сказано, что такое превышение, когда вред причиненный является равнозначным или более значительным, чем вред предотвращенный, влечет уголовную ответствен­ность только в случаях умышленного причинения вреда.

Если лицо предвидит, что причиняемый им вред равный или более значительный, чем предотвращенный, и, тем не менее, желает причинить этот вред, сознательно его допускает либо относится безразлично к его на­ступлению, то его действия следует квалифицировать как умышленное при­чинение вреда при превышении пределов крайней необходимости со ссыл­кой на ч.2 ст. 39 УК РФ.

Следует определить критерий, при помощи которого сравнивается степень важности объектов: того, которому угрожает опасность (вследствие чего возникает состояние крайней необходимости), и того, которому причи­няется вред с целью устранения опасности.

Бесспорным является утверждение о том, что жизнь человека - это наивысшая ценность, а потому причинение вреда другим объектам (собст­венности, установленному порядку, окружающей среде и т.д.), следует при­знавать правомерным причинением вреда в состоянии крайней необходимо­сти, если предотвращалась угроза жизни и здоровью человека.

Ш., возвращаясь домой из клуба, увидел лежащего на земле М., изби­того неизвестными. Поскольку последний нуждался в медицинской помощи, Ш. без чьего-либо разрешения посадил его в пожарный автомобиль и повез в больницу в соседний населенный пункт, однако, не имея навыков управ­ления, допустил аварию, причинив совхозу материальный ущерб, который во время следствия полностью возместил. Суд указал, что противоправные действия Ш. - угон автомашины и нарушение правил движения и эксплуа­тации транспорта, - совершены в состоянии крайней необходимости, так как он действовал с целью оказания неотложной медицинской помощи челове­ку.

Сложности возникают при квалификации случаев, когда в состоянии крайней необходимости причиняется смерть человеку с целью спасения жизни другого. Рассмотрим классический пример. Два альпиниста висят над пропастью на одной страховочной веревке и вследствие того, что дальней­шее их такое состояние неизбежно приведет к тому, что страховочный крюк не выдержит веса обоих и они сорвутся в пропасть, один из альпинистов (находящийся выше) обрезает веревку ниже себя, обрекая второго альпини­ста на гибель.

Такие действия следует признать правомерным причинением вреда в состоянии крайней необходимости, так как вред причиненный (смерть одно­го) менее значительный, чем вред предотвращенный (смерть обоих).

Как бы это не казалось циничным на первый взгляд, но причинение смерти, равно как и неоказание помощи одному человеку с целью спасения жизни двух и более лиц, следует рассматривать как правомерное причине­ние вреда в состоянии крайней необходимости. Это, разумеется, не распро­страняется на ситуации, когда совершается убийство с целью изъятия орга­нов человека для трансплантации, даже если это спасет жизнь двух и более человек.

Ч. 2 ст. 39 УК РФ Превышением пределов крайней необходимости признается причине­ние вреда, явно не соответствующего характеру и степени общественной опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный. Такое превышение влечет за собой уголовную ответ­ственность только в случаях умышленного причинения вреда".

Сущность рассматриваемого института состоит в том, что субъект устраняет опасность причинения вреда одним интересам за счет причинения вреда другим, т. е. переводит угрозу с одного объекта посредством допуще­ния причинения другому, менее важному объекту.

При анализе института крайней необходимости следует обратить вни­мание на следующее обстоятельство. Необходимо выделять, во-первых, са­мо состояние крайней необходимости, и, во-вторых, действия, причиняющие в этом состоянии вред. Состояние крайней необходимости - это особая об­становка, которая характеризуется таким взаимным расположением матери­альных предметов в пространстве, которое создает угрозу причинения вре­да правоохраняемым интересам, устранить которую возможно, только путем причинения вреда другим правоохраняемым интересам. Состояние крайней необходимости определяется наличием совокупности таких при знаков, как действительность, наличность опасности и неустранимость ее без причине­ния вреда. Отсутствие хотя бы одного из этих признаков не позволяет гово­рить о причинении вреда в состоянии крайней необходимости.

При крайней необходимости действующий субъект в общих чертах предвидит и осознает характер совершаемых действий и их последствий. В подтверждение сказанного рассмотрим пример. Водитель автомобиля "Жи­гули" М, двигаясь по дороге, увидел, что движущийся ему навстречу по противоположной полосе движется автомобиль КамАЗ начал обгонять дру­гой автомобиль "Жигули", выехавший при этом маневре на полосу встреч­ного движения, то есть полосу движения М. Желая избежать столкновения, М. принял вправо, переднее колесо его автомобиля выехало за бровку доро­ги, вследствие чего автомобиль перевернулся. В результате опрокидывания, находившийся в автомашине пассажир В. погиб. Действия М. нельзя рас­сматривать как причинение вреда в состоянии крайней необходимости. На­лицо казус - невиновное причинение вреда, так как М., принимая вправо, не предвидел, не мог и не должен был предвидеть, что он выедет за пределы дороги и автомобиль опрокинется, в результате чего наступит смерть пасса­жира. Таким образом, в приведенном примере отсутствует психологический аспект вины - отсутствие возможности предвидения последствий.

Отличие крайней необходимости от необходимой обороны:

по источнику опасности ( при НО – общественно опасное посягательство человека, а при КН - стихийные силы природы, физиологические процессы человека, правомерное или противоправное поведения человека

при НО вред причиняется посягающему, а при КН вред причиняется третьему лицу

при НО вред может быть более значительным, а при КН вред должен быть меньшим, чем предотвращенный вред.

в отличие от института необходимой обороны, материальный вред, причи­ненный в ситуации крайней необходимости, подлежит возмещению лицом, его причинившим (ст. 1067 ГК РФ).

Вопрос 5. Иные обстоятельства, устраняющие преступность деяния (ст.ст. 40-42 УК РФ)

Физическое иди психическое принуждение(ст.40 УК РФ).

Данное обстоятельство, исключающее преступность деяния, в на­стоящем Кодекса получило свое законодательное закрепление впервые. Ч.1 ст.40 УК говорят о том, что “не является преступлением причине­ние вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физи­ческого принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не может руководить своими действиями (бездействиями)”.

Принуждение лица к причинению вреда правоохраняемым интересам заключается в применении по отношений к нему незаконных методов фи­зического или психического воздействия. Оно может выражаться:

1) в физическом насилии (побои, пытки) и

2) психическом воздействии (угрозы);

прямом воздействии на психику лица (путем использования различных психотропных веществ, звуковых высокочастотных генерато­ров, гипноза и т. п.).

Цель - принудить к совершению общественно опасных действий.

Данная норма охватывает ситуации, которые рассматриваются по правилам исключающей уголовную ответственность непреодолимой силы или крайней необходимости.

Физическое принуждение - болезненное воздействие на человечес­кий организм. Оно может быть:

1) непреодолимое - когда лицо полностью лишается возможности действовать по своему усмотрению;

2) преодолимое, то есть у лица сохраняется возможность выбора поведения. ч. 1 ст.40 УК РФ имеет в виду только непреодолимое принуждение.

Часть 2 ст.41 УК РФ решает вопрос об ответственности лица за причинение вреда правоохраняемым интересам в результате психическо­го принуждения. В этом случае вопрос решается по правилам крайней необходимости (ст.39 УК РФ).

Психическое принуждение - это воздействие на волю лица словом, символами, жестами, демонстрацией оружия или его макетов, т.е. угрозой.

Если при психическом принуждении причиненный вред будет меньшим по сравнению с предотвращенным, совершенное лицом деяние не являет­ся преступлением, а если он окажется большим, ответственность наступает на общих основаниях.

В тех случаях, когда предотвращенный вред оказался предотвращенный вред оказался больше причиненного, ответственность наступает на общих основаниях. Например, Б. и С., готовя хищение ценных бумаг в учреждении, потребовали от главного бухгалтера учреждения В. отключить на ночь сигнализацию под угрозой разоблачения ее супружеской неверности. Та выполнила их требование, тем самым хищением причинила государству крупный ущерб. Суд обоснованно не признал, что В. действовала в состоянии крайней необходимости. (БВС РФ . 1999. № 6 с.15).

Исполнение приказа или распоряжения (ст.42 УК РФ).

Приказ или распоряжение - это основанное на законе или подзаконных актах властное требование управомоченного лица выполнить какие – либо действия, адресованные лицу обязанному.

Ранее, в связи с отсутствием нормативного регулирования рассматриваемой проблемы, специалистами в области уголовного права высказывались разнообразные точки зрения по данному вопросу. Так, А.Н. Трайнин не считал нужным включать исполнение приказа в число обстоятельств, исключающих уголовную ответственность. Он отмечал, что специфических уголовно-правовых проблем в связи с этим не существует, поскольку выполнение законного приказа обяза­тельно и общественно полезно, и вопрос об уголовной ответ­ственности не возникает, если же приказ явно преступный, ответственности подлежат и лицо, отдавшее приказ, и лицо, выполнившее его.

Иной позиции придерживался И.И. Слуцкий, глубоко ис­следовавший проблему обстоятельств, исключающих уголов­ную ответственность, и считавший логичным включение ис­полнения приказа в круг этих обстоятельств.

Согласно ч. 1 ст. 42 УК не является преступлением при­чинение вреда охраняемым уголовным законом интересам лицом, действующим во исполнение обязательных для него приказа или распоряжения. Уголовную ответственность за причинение такого вреда несет лицо, отдавшее незаконный приказ или распоряжение.

Данная норма способствует охране отношений власти и подчинения. Без выполнения законных приказов и распо­ряжений государственная, производственная и иная дис­циплина становится недостижимой, происходят сбои в дея­тельности различных организаций, и наступает анархия. В связи с этим представляется справедливой точка зрения, высказанная В.И. Ткаченко, об общественной целесообраз­ности признания непреступным причинения вреда при ис­полнении приказа.

Каковы же условия правомерности причинения вреда при исполнении приказа или распоряжения?

Во-первых, приказ или распоряжение должны быть обязательными для испол­нителя. Это означает, что лицо, отдающее приказ или распо­ряжение, обладает властными полномочиями по отношению к исполнителю, а исполнитель по службе или в связи с конк­ретной ситуацией находится в его подчинении и обязан пови­новаться. Следовательно, приказ или распоряжение должны отдаваться надлежащим лицом и адресоваться лицу, обязанному подчиняться, которое нахо­дится в основанной на правовых нормах зависимости от лица, отдающего приказ или распоряжение. Так, представители власти наделены в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости. Поэтому они могут отдавать распоряжения о совершении каких-либо действий или воздержании от их совершения иным лицам. Например, инспектор ГИБДД обязывает водителя остановить­ся и предъявить документы. Если такое распоряжение сде­лано в условиях напряженного дорожного движения, не ис­ключено создание аварийной обстановки и причинение вреда. Водитель, остановивший машину по требованию сотрудника ГИБДД, ответственности за причиненный вред не несет, по­скольку он выполнял обязательное для него требование пред­ставителя власти.

Вторым признаком приказа (распоряжения) является его законность. Содержание приказа или распоряжения должно основываться на законе или нормативном акте, и лицо, от­дающее его, должно обладать необходимой компетенцией на издание такого приказа или распоряжения, а исполнитель должен быть наделен правом совершения предписанных ему приказом или распоряжением действий (бездействия). Обя­занность исполнителя подчиняться приказу или распоряже­нию имеет нормативный характер.

Приказом или распоряжением традиционно признается акт управления, имеющий властный характер и изданный в рамках компетенции государственного органа или должнос­тного лица. Такой акт управления имеет обязательную силу для лиц, которым адресован,

Форма приказа или распоряжения может быть различ­ной: устная, письменная, путем передачи властных требова­ний через иных лиц, по телефону или с помощью иных средств связи, посредством жеста (например, инспектор ГИБДД ос­танавливает машину с помощью движения жезла). Форма приказа или распоряжения имеет значение в случае, если она установлена нормативным актом. Поскольку такое тре­бование о соблюдении формы предписания имеет место не всегда, можно согласиться с мнением о том, что форму сле­дует считать факультативным условием, характеризующим приказ или распоряжение.

Обязательным для исполнения является только приказ (распоряжение), который не воспринимается исполнителем как заведомо незаконный. Возможны различные варианты незаконного приказа (распоряжения). Так, властные предпи­сания могут быть отданы ненадлежащим лицом, которое либо не обладает компетенцией для их принятия, либо выходит за пределы своей возможной власти. Незаконный приказ (распо­ряжение) могут быть отданы лицу, не обязанному подчинять­ся. Могут быть нарушены требования к форме и процедуре приказа или распоряжения. Наиболее опасной разновиднос­тью незаконного приказа является приказ, сопряженный с требованием совершения исполнителем деяния, нарушающе­го уголовный закон. Такой приказ является преступным.

Особое правовое значение имеет приказ, который не осоз­нается исполнителем как заведомо незаконный. Исполнение такого приказа может привести к причинению вреда правоохраняемым интересам. Именно эти случаи подпадают под при­знаки ч. 1 ст. 42 УК. Действия (бездействие) исполнителя в этом случае преступлением не являются, и исполнение прика­за или распоряжения относится к для уголовного обстоятельствам, исключа­ющим преступность деяния.. Ответственность за него, если приказ незаконен, несет лицо, отдавшее приказ или распоряжение. Эта незаконность не осознается исполнителем, действующим невиновно.

Лицо, отдавшее обязательное для исполнения распоря­жение и таким образом использовавшее другое лицо, дей­ствовавшее невиновно, в соответствии с ч. 2 ст. 33 УК при­знается исполнителем преступления.

Необходимо учитывать, что при причинении вреда охра­няемым законом интересам уголовная ответственность лица, отдавшего приказ или распоряжение, имеет место все же не всегда, поскольку необходимо наличие его вины. Вместе с тем не исключается возможность невиновного причинения вреда. В последнем случае лицо, отдавшее незаконный при­каз или распоряжение, уголовной ответственности не несет в силу ст. 28 УК.

Встречаются случаи, когда при исполнении приказа или распоряжения причинен вред правоохраняемым интересам, и при этом исполнитель вышел за рамки предписанного ему поведения. Поскольку незаконные действия (бездействие) диктовались приказом (распоряжением), а вышли за его границы, нет оснований для вывода о том, что вред причинен при исполнении приказа. Ответственность за причинение вреда личности, обществу, государству в этом случае на общих основаниях несет сам исполнитель. Например, следо­ватель, которому поручено расследование уголовного дела, оказывает незаконное давление на подозреваемого, подпа­дающее под признаки ст. 302 УК (принуждение к даче показа­ний). Лицо, отдавшее распоряжение следователю о рассле­довании уголовного дела, но не предъявлявшее незаконных требований об оказании воздействия на подозреваемого, при­влекаться к уголовной ответственности за подстрекатель­ство к этому преступлению не должно.

Как известно, обязательность приказа или распоряжения для исполнителя в разных сферах различна. Так, наиболее высо­ка она в армии, внутренних войсках, пограничных войсках, мили­ции, налоговой полиции, федеральной службе безопасности.

Порядок прохождения воинской службы требует подчи­ненности и основывается на единоначалии. Согласно ст. 30 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации "Единоначалие является одним из принципов стро­ительства Вооруженных Сил Российской Федерации, руко­водства ими и взаимоотношений между военнослужащими. Оно заключается в наделении командира (начальника) всей полнотой распорядительной власти по отношению к подчи­ненным и возложении на него персональной ответственнос­ти перед государством за все стороны жизни и деятельности воинской части, подразделения и каждого военнослужащего.

Единоначалие выражается в праве командира (началь­ника), исходя из всесторонней оценки обстановки, единолич­но принимать решения, отдавать соответствующие приказы в строгом соответствии с требованием законов и воинских уставов и обеспечивать их выполнение.

Обсуждение приказа недопустимо, а неповиновение или другое неисполнение приказа является воинским преступ­лением.

Существование уголовной ответственности за неисполнение приказа все же не означают, что любой при­каз начальника должен быть выполнен подчиненным. Осо­бым является положение при заведомо незаконном приказе, поскольку в отношении всех лиц без исключения (в том чис­ле и в отношении военнослужащих) действует положение, предусмотренное ч. 2 ст. 42 УК, согласно которому неиспол­нение заведомо незаконных приказа или распоряжения ис­ключает уголовную ответственность.

При анализе признаков ст. 332 УК учеными, исследовавшими преступле­ния против воинской службы, правильно отмечалось, что понятием неисполнения приказа "охватываются: а) невыпол­нение действий, предписанных приказом; б) совершение дей­ствий, запрещенных приказом; в) ненадлежащее исполнение приказа, т.е. отступление от его предписаний о времени ме­сте и характере совершаемых действий.

Хотя в тексте ч. 1 ст. 332 УК говорится о приказе, отдан­ном в установленном порядке, имеются в виду не только внешние атрибуты приказа: порядок и форма, — но и его содержание, соответствующее закону. Приказ отдается толь­ко по службе и в интересах службы. При неисполнении воен­нослужащим заведомо незаконного приказа начальника его ответственность по ст. 332 УК исключается.

Согласно ч. 2 ст. 42 УК лицо, совершившее умышленное преступление во исполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения, несет уголовную ответственность на об­щих основаниях. По сути, приказ в этом случае является пре­ступным и направлен на причинение вреда охраняемым уго­ловным законом интересам, поэтому правильнее было бы вместо указания на незаконность приказа в ч. 2 ст. 42 УК включить указание на преступность приказа. Такое уточне­ние требуется и в связи с тем, что заведомо незаконный при­каз (распоряжение) может быть таковым не по содержанию, а по форме. Так, во многих случаях требуется письменная фор­ма, а имеет место устная форма приказа или распоряжения, однако сформулированные в них требования не направлены против правоохраняемых интересов, а, следовательно, такой приказ (распоряжение) не стимулирует совершение преступ­ления. Поэтому такой приказ (распоряжение) из сферы дей­ствия ст. 42 УК должен быть полностью исключен.

Лицо, исполняющее приказ (распоряжение), подлежит уго­ловной ответственности, если оно заведомо осознает его неза­конность (преступность), т.е. такая характеристика приказа является для него явной, очевидной. Причем наибольшее значе­ние здесь имеет осознание незаконности (преступности) содер­жания приказа, направленного на причинение вреда законным интересам личности, общества, государства, хотя и форма или процедура чаще всего не соблюдаются (вместо письменного распоряжения дано неофициальное устное), что помогает лицу, обладающему властными полномочиями, избежать ответствен­ности. Указание в ч. 2 ст. 42 на заведомую незаконность приказа для лица, исполняющего его, обеспечивает права подчиненных, которые не подлежат ответственности, если незаконность при­каза не была для них очевидна. В связи с этим вызывает сомне­ние целесообразность предложения об ужесточении для испол­нителей положений об исполнении приказа или распоряжения. Так, в литературе было высказано предложение о дополнении ст. 42 УК следующим положением: "Исполнитель приказа или распоряжения в случае причинения вреда охраняемым законом интересам подлежит уголовной ответственности за преступле­ние, совершенное по неосторожности, если он должен был и мог осознавать незаконность полученного предписания.

Вместе с тем, лицо, обязанное исполнить приказ, обладает свободой воли, способ­но оценить явную незаконность (преступность) властных тре­бований, обращенных к нему, что и учтено в положениях ст. 42 УК. Если у исполнителя не было осознания заведомости незаконности приказа, то вполне достаточным представляется предусмотренное законом положение об от­ветственности лица, отдавшего приказ (распоряжение), за вред, причиненный при его исполнении.

Во исполнение заведомо незаконного (преступного) при­каза подчиненный совершает умышленное преступление. При этом он осуществляет действия (бездействие), составляю­щие объективную сторону преступления, т.е. выступает в роли исполнителя преступления. Лицо, отдавшее преступный при­каз, склоняет лицо, обязанное ему подчиняться, к соверше­нию преступления и выступает в роли подстрекателя или орга­низует преступление и руководит его исполнением, а, следовательно, является организатором преступления.

Не всегда лицо, исполняющее приказ или распоряжение, обладает признаками специального субъекта. В соответствии с ч. 4 ст. 34 УК лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части УК, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника. В связи с определенной подневольностью лица, действующего по приказу, роль организатора или подстрекателя для него вряд ли возможна, следовательно, исполнитель приказа в анализируемых случаях является пособником. Так, если начальник отдал распоряжение подчиненным, не являющимся должностными лицами, избить потерпевшего, возмож­ным является привлечение его к уголовной ответственности за превышение должностных полномочий по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК как исполнителя преступления, а подчиненных — по ч. 5 ст. 33, п. "а" ч. 3 ст. 286 УК как пособников.

Если признаки специального субъекта учтены законо­дателем в статье Особенной части УК в качестве квалифицирующих признаков, то деяние лица, отдавшего приказ, следует квалифицировать по части статьи, предусматривающей этот признак, а деяние лица, исполнившего приказ, — по иной части статьи. Например, представителем власти было отдано распоряжение другому лицу о незаконном проникновении в жилище, следовательно, в отношении представителя власти имеются признаки ч. 3 ст. 139 УК, если при совершении преступления он использовал служебное положение. Однако служебным положением может не обладать лицо, испол­нившее приказ, а, следовательно, его деяние подлежит квалификации по ч. 1 или ч. 2 ст. 139 УК.

Распространена ситуация, когда началь­ник отдает подчиненному заведомо незаконный приказ. На под­чиненного оказывается психическое воздействие с целью зас­тавить его совершить какие-то действия или воздержаться от их совершения и причинить по воле принуждающего вред правоохраняемым интересам. Подчиненный поддается давлению и выполняет приказ. Для того чтобы сделать вывод о наличии психического принуждения, выступающего в качестве обстоя­тельства, исключающего преступность деяния, нужно проана­лизировать, какой вред угрожал правоохраняемым интересам подчиненного в случае невыполнения незаконного приказа или распоряжения и какой вред причинен им при исполнении этого приказа. Оценка допустимости вреда при психическом принуж­дении осуществляется по правилам крайней необходимости. Поэтому, если сделан вывод о том, что при исполнении приказа лицом, подвергшимся психическому принуждению, правоохраняемым интересам умышленно причинен вред равный или бо­лее значительный, чем предотвращенный, исполнитель подле­жит привлечению к уголовной ответственности.

Иногда бывает трудно сопоставить размер причиненно­го и предотвращенного вреда и сделать однозначный вывод о наличии или отсутствии состава преступления действиях исполнителя, причинившего вред личности, обществу, госу­дарству, реализуя приказ начальника. Рассмотрим такой пример. Руководитель одного учебного заведения, предос­тавляющего образовательные услуги на платной основе, со­брал совещание и отдал устное распоряжение своим подчи­ненным о негласном избирательном ужесточении правил приема. Причем, за выполнением своего требования руково­дитель учебного заведения тщательно следил, получая по­стоянные отчеты о работе от членов приемной комиссии. Зачисление в это учебное заведение происходило без экза­менов по результатам собеседования и тестирования. Под­чиненным было приказано принимать тестирование и собе­седование таким образом, чтобы полностью исключить проникновение на дневное отделение этого учебного заведе­ния представителей нескольких национальностей (предста­вителей Кавказа, Закавказья, Средней Азии). Опасаясь увольнения, подчиненные выполнили устное распоряжение своего начальника. В ряде случаев искусственно были со­зданы препятствия для приема в учебное заведение нежела­тельных лиц, продемонстрировавших достаточные для за­числения знания и способности к учебе. Поскольку правам и законным интересам потерпевших был причинен вред, пред­ставляется, что в действиях руководителя, отдавшего неза­конное распоряжение, имеются признаки преступления, пре­дусмотренного ч. 2 ст. 136 УК, а именно нарушения равенства прав человека и гражданина с использованием служебного положения. Но как оценить действия подчиненных? Приказ был заведомо незаконен, исполнители осознавали это, но, опасаясь быть уволенными, выполнили его. Возможность увольнения может быть рассмотрена в качестве психичес­кого принуждения, вынудившего подчиненных исполнить не­законный приказ. Но соблюдены ли в данном случае требо­вания ч. 2 ст. 39 УК: был ли причиненный вред меньше предотвращенного? Определиться по этому вопросу довольно трудно. Вред конституционному праву на равенство абиту­риентов, независимо от национальности, и возможный вред трудовым правам исполнителей распоряжения относится к оценочным понятиям. Пожалуй, здесь усматривается при­мерно одинаковая ценность охраняемых законом интересов, следовательно, исполнители вышли за рамки возможного вреда при психическом принуждении и были исполнителями преступления, предусмотренного ст. 137 УК, а руководитель учреждения выступает в роли организатора преступления. В отношении исполнителей в подобных случаях следует учи­тывать в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, совершение преступления при нарушении условий правомер­ности исполнения приказа (п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК).

Обстоятельством, отягчающим наказание, является со­вершение преступления с применением психического принуж­дения, что имело место в действиях руководителя учебного заведения, оказывавшего давление на своих подчиненных. Дан­ное обстоятельство предусмотрено п. "к" ч. 1 ст. 63 УК. Все же, думается, было бы желательным дополнить ст. 63 УК положе­нием об использовании преступного приказа для совершения преступления в качестве самостоятельного обстоятельства, отягчающего наказание. Признаки психического принуждения при исполнении преступного приказа имеются далеко не все­гда, а в случае их отсутствия использование лицом своих вла­стных полномочий посредством преступного приказа не может в настоящее время учитываться в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, хотя степень общественной опаснос­ти содеянного значительно повышается1.

Обоснованный риск ( ст. 41 УК РФ).

Ст. 41 УК России устанавливает, что не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам при обоснованном риске для достижения общественно полезных целей.

Слово “риск” происходит от латинского глагола “ридео”, означающего “не обращать внимания, ни во что не ставить. пренебрегать”. В общесмысловом значении риск – это возможная удача, действие в надежде на благополучный исход. При риске не может быть абсолютной уверенности в достижении поставленной цели.

Риск как человеческая деятельность очень разнообразен ( производственный, медицинский, технический и т.д.).

Риск должен быть обоснованным, т.е если указанная цель не могла быть достигнута не связанными с риском действиями (бездействием) и лицо, допустившее риск, приняло достаточные меры для предотвращения вреда охраняемым законом интересам. Лицо не должно действовать на авось.

Критерии обоснованности риска:

наличие социально полезной цели- при этом само достижение полезной цели невозможно без совершения рискованных действий (как, например, испытание новой техники или лекарственного препарата). Общественно полезная цель заключается в стремлении лица добиться полезных результатов, представляющих интерес для общества и отдельных членов, для государства, для отраслей науки, промышленности, техники и т. п. Цель должна быть не абстрактной, а конкретной и достижимой.

совершение деяние, прямо не нарушающего правовой запрет

обеспечение действий знаниями и умениями, объективно могущими предотвратить причинение вреда

наличие мер, могующих предупредить вред. Рискующий предполагает, что он действует не на удачу, а просчитывает, предвидит возможные потери и пытается их нейтрализовать.

В случаях причинения вреда при необоснованном риске ответственность наступает на общих основаниях, хотя факт наличия риска смягчает наказание ( ст.61 УК РФ).

Риск не может изначально быть признан обоснованным, если он заведомо для виновного сопряжен с угрозой наступления:

общественного бедствия или экологической катастрофы

гибели многих людей ( три и более, хотя вопрос о количестве поетрпевших спроен и должен решаться в зависимости от обстоятельств каждого конкретного случая совершения рискованных действий). Например, во врачебный таежный пункт привезли больного с проводной язвой желудка. На пункте работал молодой врач, выпускник института, имеющий мало опыта. Если не вмешаться, смертельный исход был ясен. И врач решился на операцию. Она была рискованной для него. Но риск оказался неудачным. Больной умер. Тем не менее врач действовал в состоянии обоснованного риска и его действия нельзя оценивать как преступные.

Другой пример, На сахарном комбинате к концу сахароварения очистные сооружения оказались переполненными отравленной водой. Директор рассчитывая, что очистные сооружения еще могут принимать жидкие отходы производства, не согласился остановить предприятие. Он рискнул. Риск был необоснованным. Дамба прорвалась, и вода хлынула в речку, уничтожая све живое в ней на 50 км.

Риск считается необоснованным и втом случае, если поставленная цель могла быть достигнута без рискованных действий, если лицо не приняло достаточных мер для предотвращения вреда охраняемым уголовным законом интересам, полагаясь на “счастливый случай”.

Причинение вреда общественным отношениям в результате необоснованных рискованных действий может повлечь уголовную ответственность по ст. 109, 168, 246, 247, 250 УК РФ.

Отличие крайней необходимости от обоснованного риска.

Основанием возникновения состояния крайней необходимости является угроза правоохраняемым интересам, созданная силами природы, действиями людей , а оправданный риск не связан с опасностью, т. е при риске действия осуществляются не в условиях возникшей опасности, а в благоприятной обстановке.

При обоснованном риске не должно быть осознания неизбежности причинения вреда, поскольку рискующий, предпринимая необходимые меры предосторожности, рассчитывает на благоприятный исход. При риске действия направлены на достижение общественно полезного результата в виде улучшения имеющегося. При крайней необходимости лицо заведомо причиняет меньший вред для спасения большего блага.

При крайней необходимости является условия, чтобы причиненный вред был меньше предотвращенного. Для риска ограничений в размере вреда не предусмотрено.

В заключение нашей лекции хочу обратить ваше внимание на еще один немаловажный аспект. Помимо того, что в действиях лица может быть установлено наличие обстоятельства, исключающего преступность деяния, возможно также наличие одновременно нескольких обстоятельств, исключающих преступность деяния. Например, пожарные борются с огнем в жилом доме. В состоянии обоснованного риска они эвакуируют жильцов по пожарной лестнице, что не исключает возможности, что кто-либо может сорваться вниз, но пожарные принимают необходимые меры безопасности, помогая потерпевшим, и рассчитывают на то, что причине­ние вреда их здоровью при спуске с лестницы удастся избежать., Одно­временно пожарные, действуя в состоянии крайней необходимости, при­чиняют реальный вред, - разрушают деревянный забор, чтобы огонь не мог перекинуться на соседнее здание.

Наличие нескольких обстоятельств, исключающих преступность де­яния, имеется и в следующей ситуации. Сотрудники милиции, пресекая особо тяжкое преступление, совершаемое вооруженными преступниками в общественном месте, открыли огонь на поражение. Вблизи находились посторонние граждане, здоровье и жизни которых в результате этого причинен вред.

Вред, причиненный работниками милиции лицу, совершившему пре­ступление, должен охватываться таким обстоятельством, исключающим преступность деяния, как необходимая оборона. Допустимость причине­ния вреда прохожим должна рассматриваться в рамках обоснованного риска. Вывод о правомерности или не правомерности действий работников милиции должен основываться на тщательном анализе ситуации с учетом того обстоятельства, что, как правило, рисковать жизнью или здоровьем человека нельзя. Однако если происходило пресечение опасного преступления, и работники милиции осуществляли необходимые меры для предотвращения вреда прохожим, то в конкретном случае причи­нение вреда здоровью человека, случайно оказавшегося на месте про­исшествия, может быть (с точки зрения обоснованного риска) призна­но допустимым.

1 Орешкина Т. Причинение вреда при исполнении приказа или распоряжения //Уголовное право. – 2000. - № 4. – С. 24-27