1. ЕВРОПЕЙСКИЕ ФИЛОСОФЫ О ПСИХОЛОГИИ НАРОДОВ

Проблема этнических различий, их влияния на быт и культуру народов, на жизнедеятельность людей давно заинтересовала исследователей. Об этом писали еще Гиппократ, Страбон, Платон и др.

Первые исследователи этнических различий связывали их с климатическими условиями разных географических сред. Так, Гиппократ в труде «О воздухах, водах, местностях» писал, что все различия между народами, в том числе по психологии, обусловлены местонахождением страны, климатом и другими природными факторами.

Следующий этап глубокого интереса к этнической психологии начинается с середины XVIII в. и обусловлен развитием общественных отношений, экономическим прогрессом, углубившими политическую и национальную самостоятельность, а так же укрепившими внутринациональные связи. Одновременно более четкие очертания приобрели национальная специфика образа жизни, национальная культура и психология. Вопросы единства культуры народа, его духовно-психологической общности – заняли определенное место в науке. Интересное освещение эти вопросы нашли в работах Ш. Монтескье, И. Фихте, И. Канта„ И. Гердера, Г. Гегеля и др.

Ш. Монтескье, пожалуй, наиболее полно выразил общеметодологический подход того периода к сущности этнических различий по духу (психологии). Он, как и многие другие авторы, придерживался принципов географического детерминизма и считал, что дух народа есть результат воздействия климата, почвы и рельефа местности. Причем такое воздействие может быть непосредственным и опосредованным. Непосредственное воздействие характерно для первых этапов развития народа. Опосредованное же воздействие происходит тогда, когда в зависимости от климатических условий у народа складываются особые формы социальных отношений, традиции и обычаи, которые наряду с географическими условиями влияют на его жизнь и историю. Таким образом, географическая среда—это первичная основа духовных черт народа и его социально-политических отношений. «Многие вещи управляют людьми: климат, религия, законы, принципы, правления, примеры прошлого, нравы, обычаи; как результат всего этого образуется общий дух народа». (Ш. Монтескье «Избранные проявления»)

К проблемам национального характера обращались и другие представители французского просвещения, в частности К. А. Гельвеций. В его книге «О человеке» есть раздел «Об изменениях, происшедших в характере народов, и о вызвавших их причинах», где рассматриваются характерные черты народов, причины и факторы их формирования.

По Гельвецию, характер—это способ видения и чувствования, это то, что характерно только для одного народа и зависит больше от социально-политической истории, от форм правления. Изменение форм правления, т. е. изменение социально-политических отношений, влияете содержание национального характера.

Интересной является и позиция английского философа Д. Юма, отраженная в работе «О национальных характерах». Автор выделяет основные факторы, формирующие национальный характер, в частности физические факторы. Под последними Юм понимает природные условия жизни общности (воздух, климат), которые определяют характер, темперамент, традиции труда и быта. Однако главными в становлении национальных черт психологии, по Юму, являются социальные (моральные) факторы. К ним относится все, что связано с социально-политическими отношениями в обществе.

Рассматривая историю становления этнической психологии, нельзя обойти вниманием немецкую философию XVIII в. — первой половины XIX в. Прежде всего необходимо вспомнить такие имена, как И. Кант и Г. Гегель.

Большое место в истории этнопсихологических исследований занимает наследие И. Канта. В работе «Антропология с практической точки зрения» Кант определяет такие понятия, как «народ», «нация», «характер народа». По Канту, народ—это объединенное в той или иной местности множество людей, составляющих одно целое. Такое множество (или часть его), которое ввиду общего происхождения признает себя объединенным в одно гражданское целое, называется нацией. Каждый народ обладает своим характером, проявляющимся в эмоциональном переживании (аффектации) в отношении и восприятии другой культуры. Кант критикует тех, кто не признает различия в характерах народов, и утверждает, что отказ от признания характера того или иного народа есть признание только характера своего народа. Основное проявление национального характера, по Канту, – отношение к другим народам, гордость государственной и общественной свободой. Оценочное содержание национального характера определено тем, что Кант большое значение придает взаимоотношению народов в их историческом развитии. Он не рассматривает подробно определяющие факторы национального характера. В несколько разрозненном виде они раскрываются при описании психологических черт различных народов Европы. Признавая влияние на национальный характер географического фактора, он утверждает, что климат и почва, так же как и образ правления, не являются основой понимания характера народа. Такой основой, с точки зрения Канта, служат прирожденные черты предков, т. е. то, что передается по наследству от поколения к поколению. Это подтверждается тем, что при изменении места проживания, форм правления характер народа чаще всего не меняется—происходит приспособление к новым условиям, в языке, роде занятий, одежде сохраняются следы происхождения, а следовательно, и национальный характер.

Во второй половине XIX в. наступает новый этап – становление этнической психологии как самостоятельной дисциплины.» Он связан прежде всего с именами X. Штейнталя, М. Лацаруса, В. Вундта, Г. Лебона.

В 1859 г. была издана книга немецких ученых, филолога X. Штейнталя и философа М. Лацаруса, «Мысли о народной психологии». Авторы разделили науки на изучающие природу и изучающие дух. Условием разделения стало то, что в природе действуют механические принципы, законы круговращения, а в области духа—другие законы, для духа характерен прогресс, так как он постоянно производит отличное от себя. Одной из наук, изучающих дух, названа этническая, или народная, психология. «Ее задача—исследование специфических образов жизни и форм деятельности духа у разных народов; эти образы и формы составляют духовную природу народов. Следовательно, народная психология должна быть исследованием духовной природы человеческого рода, основанием для истории или собственно духовной жизни народа». (Штейналь Х., Лацарус М. «Мысли о народной психологии»)

Народная психология, —уточняют авторы, —это наука о «духе народа», т. е. учение об элементах и законах духовной жизни народов.

В концепции X. Штейнталя и М. Лацаруса народный дух (психология народа) носит неконкретный, полумистический характер. Авторы не могут определить соотношение динамического и статистического в народной психологии, не могут решить проблему преемственности в ее развитии. Несмотря на это, в их взглядах много позитивного, особенно в постановке и решении методологических проблем создаваемой ими науки. Например, то, как они определяют задачи народной психологии:

а) познать психологическую сущность народного духа и его деятельность;

б) открыть законы, по которым совершается внутренняя духовная деятельность народа;

в) определить условия возникновения, развития и исчезновения представителей того или иного народа.

Народная психология, по мнению Штейнталя и Лацаруса, состоит из двух частей: абстрактной—отвечающей на вопрос, что такое народный дух, каковы его законы и элементы, и прагматической—изучающей конкретные народы.

Таким образом, X. Штейнталь и М. Лацарус первыми попытались построить систему народной психологии как науки. Однако идеализация народного духа, игнорирование воздействия на него объективных, внешних, социальных факторов сделало народный дух внеисторическим образованием субстанционального характера, определяющим весь духовный и исторический процесс. Можно сказать, что в трактовке основного понятия этнической психологии как науки они взяли не самое лучшее у своих предшественников—И. Канта, И. Фихте, и Г. Гегеля.

Наиболее разработанной является этнопсихологическая концепция В. Вундта. Именно работы этого немецкого ученого в области психологии народов послужили основой психологических исследований больших социальных групп. Теория психологии народов Вундта возникла из его идеи о несводимости общепсихологических процессов к индивидуальной психологии и необходимости изучения социально-психологических закономерностей функционирования социальных общностей и всего общества.

Задачу народной психологии В. Вундт видел в изучении тех психических процессов, которые лежат в основе общего развития человеческих сообществ и возникновения общих духовных продуктов всеобщей ценности. Под народным духом, который составляет предметную область новой науки, он понимал высшие психические процессы, возникающие при совместной жизни многих индивидов. То есть народная душа есть связь психологических явлений, совокупное содержание душевных переживаний, общие представления, чувствования и стремления. Народная душа (этническая психология), по Вундту, не имеет неизменной субстанции (как у X. Штейнталя и М. Лацаруса). Тем самым Вундт закладывает идею развития и не приемлет сведение социально-психологических процессов к некоторому бытию (субстанции), стоящему за ними. Психические процессы, по мнению Вундта, обусловливаются активностью души, что он называет апперцепцией или коллективной творческой деятельностью.

В целом В. Вундт внес существенный вклад в становление этнопсихологии, более конкретно определил предмет этой науки, провел разграничение между психологией народной (социальной) и индивидуальной.

Среди авторов, примыкающих к направлению народной психологии, нельзя не назвать французского ученого Г. Лебона. Происхождение его системы, представляющей собой несколько вульгаризированное отражение идей предыдущих авторов, связано, скорее всего, с двумя факторами конца XIX в. — начала XX в.: развитием массового рабочего движения и колониальными устремлениями европейской буржуазии. Целью этнопсихологических исследований Лебон считал описание душевного строя исторических рас и определение зависимости от него истории народа, его цивилизации. Он утверждал, что история каждого народа зависит от его душевного строя, преобразование души ведет к преобразованию учреждений, верований, искусства.

Итак, как видно из всего вышесказанного, проблема своеобразия духовного облика народов занимала умы многих европейских мыслителей и ученых. Особо содержательным является подход к этой проблеме школы «психологии народов». Пожалуй, можно сказать, что с деятельностью представителей этого направления и связано становление этнической психологии как науки.

2. СОВРЕМЕННАЯ ЗАПАДНАЯ ЭТНИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Развитие западной этнической психологии в XX в. обусловили два важнейших фактора: стремление свести все проблемы, касающиеся различных структурных уровней этнических общностей, прежде всего к индивидуально-личностному аспекту и проявление при этом философско-методологических пристрастий; того или иного исследователя. Основной тенденцией стало совмещение психологии, ориентированной на «микропроблемы», т. е. ограниченные во времени и пространстве и связанные с неисторичными и внекультурными явлениями, и антропологии с ее «макропроблемами» исторического и эволюционного характера. К числу общих проблем, изучаемых этнопсихологами. относятся: особенности формирования национального характера; соотношение нормы и патологии в различных культурах; значение ранних опытов детства для формирования человеческой личности.

В работах таких известных американских этнологов, как Р. Бенедикт и М. Мид, аспекты этнического рассматриваются со значительным уклоном в психоанализ и экспериментальную психологию. Методологическая концепция этих работ во многом заимствована из исследований австрийского психиатра 3. Фрейда, а методика – из немецкой экспериментальной психологии, в частности из работ В. Вундта. Это обусловлено в первую очередь тем, что антропологические полевые методы изучения индивидуального поведения были признаны непригодными при детализированном изучении индивидов в конкретном культурном контексте. Таким образом, этнологам понадобилась психологическая теория, ориентированная на исследование антропологических особенностей происхождения, развития и жизнедеятельности личности и базирующаяся на психологических методах ее изучения. Такой теорией и методом в то время стал психоанализ, который использовался этнопсихологами наряду с методиками, заимствованными из психиатрии и клинической психологии. Выделяется целый блок методов, используемых в исследованиях этого направления: глубинное интервьюирование, проективные методики и средства, анализ снов, подробная запись автобиографий, интенсивное длительное наблюдение межличностных отношений в семьях, представляющих различные этнические группы.

Другое направление западной этнопсихологии связано с изучением личности в различных культурах. Целый ряд сравнительных исследований этнических групп с применением разнообразных психологических тестов (Роршаха, Блеки и др.) позволил исследователям сделать вывод о существовании некоей «модальной личности», отражающей национальный характер.

«Модальной личностью» оказывался личностный тип, к которому относится наибольшее число взрослых членов данного общества. В этом случае национальный характер определялся с учетом частоты распространения определенных типов личности в данном этносе. Существование «модальной личности» обосновывалось результатами вариационной статистики, т. е. «модальная личность»—это не конкретный, а некоторый «средний», обобщенный этнофор. При этом допускалось, что в популяции может быть представлен ряд типов (с переходными формами между ними), причем ни один из них не может оказаться абсолютно преобладающим. Концепция модальной личности использовалась для характеристики не только национальных, но и религиозных, профессиональных и других групп населения. Но в связи с вопросом, на сколько полно отражается психологический тип данной общности в характеристиках «модальной личности» из-за значительной внутригрупповой вариабельности, распространение получила концепция мультимодальной нации: каждая нация представлена не одной модальной личностью, а несколькими, что позволяет выделять «характеристики нации» как коллектива.

С точки зрения американского этнопсихолога Дж. Хонимана, главной задачей современной этнопсихологии является исследование того, как индивид действует, мыслит, чувствует в условиях конкретного социального окружения. Им выделяются два типа явлений, связанных с культурой: социально стандартизованное поведение (действия, мышление, чувства) некоторой группы и материальные продукты поведения такой общности. Хониман вводит понятие «модель поведения», которое определяет как закрепленный индивидом способ активного мышления или чувствования (восприятия). «Модель» может быть универсальной, реальной или идеальной. В качестве идеальной модели рассматриваются желаемые стереотипы поведения, не получившие, однако, реализации в конкретной жизни. Посредством анализа этнокультурных моделей поведения личности и социально стандартизованных образцов поведения им формулируется следующий основной вопрос этнопсихологии: как осуществляется вхождение личности в культуру? Хониман выделяет ряд определяющих этот процесс факторов: врожденное поведение; группы, членом которых является индивид; ролевое поведение; разного рода служебные обстоятельства; географическое окружение и т. п. В дальнейших своих исследованиях Хониман еще более детализирует поведение человека, особо выделяя эмоциональную сферу. Для этой цели он использует понятие «этнос», подразумевая под ним эмоциональное состояние социально моделируемого поведения, которое отражает и потребностно-мотивационную сферу личности. Эмоции, по мнению Хонимана, отражают судьбу человеческих мотивов и являются результатом воспринимаемой ситуации. Он считал, что поведение личности в этнокультурной среде—это во многом продукт научения. Во всех этнических общностях люди одинакового возраста, пола, статуса показывают относительно однообразное поведение в сходных ситуациях.

Дальнейшее развитие этого направления связано с работами Ф. Хсю, который предложил переименовать направление «культура и личность» в «психологическую антропологию», поскольку это название в большей степени, по его мнению, отражает содержание этнопсихологических исследований.

Американский этнопсихолог М. Спиро формулирует основную проблему современных этнопсихологических исследований как изучение психологических условий, повышающих стабильность социальных и культурных этносистем. При этом он предлагает сделать акцент на изучении роли личности как в изменении, так и в сохранении целых культур и этнических общностей. Поэтому первостепенной задачей психологической антропологии становится описание индивидуального поведения как микрофеномена.

Существует и противоположная позиция. Ее занимает американский культуролог А. Уоллес, продолжающий традицию сведения всего этнокультурного разнообразия к особенностям личности. Именно эти два типа ориентации – на социальную и индивидуально-психологическую теории и их взаимовлияние определяют в настоящее время направления общетеоретического развития психологической антропологии.

Таким образом, важнейшие направления современных западных этнопсихологических исследований связаны с модификацией теоретических ориентации или типов психологических теорий, базирующихся на метатеоретических основах различных философских систем (экзистенциализм, неопозитивизм, необихевиоризм и т. д.). Их влияние проявляется в различном понимании человека, личности, культуры, в отношении к бессознательному, в объяснении механизмов активности личности. В настоящее время проблематика исследований западных этнопсихологов в значительной степени опосредуется спецификой таких наук, как социальная география и ландшафтоведение, биология и физиология, социология и политология, этнология и этология. В последние десятилетия наблюдается проникновение в этнопсихологию методологических принципов и методов исследования этих наук.

3. СТАНОВЛЕНИЕ ЭТНИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ В РОССИИ

В России этнопсихологические исследования первоначально были делом литераторов, этнографов и языковедов.

Объектом познавательного интереса этническое самосознание русского народа стало выступать в эпоху русского Просвещения. Воспитание национальной гордости соотечественников было лейтмотивом трудов М. В. Ломоносова, который положил начало традиции, подхваченной и развитой просветителями второй половины XVIII в. Стремление к формированию общественного мнения, к воспитанию национального достоинства, к противодействию «офранцузивания» русской знати можно увидеть в публикациях И. И. Новикова, Д. И. Фонвизина, Н. М. Карамзина, А. Н. Радищева.

Преемниками идей просветителей в начале Х1Хв. стали декабристы. В программах преобразования Российского государства, особенно после Отечественной войны 1812 года, они учитывали значение этнопсихологического фактора воздействия на русское общество.

Продолжателем гуманистических традиций русского Просвещения был П. Я. Чаадаев, без учета творчества которого невозможно всесторонне оценить особенности развития русского рационального самосознания в первой половине XIX в. С его именем связано начало двух важнейших общественно-политических течений, в рамках которых обсуждался вопрос о самобытности русского народа. В «Философических письмах» П. Я. Чаадаева впервые не отвлеченно, а предметно поднята проблема значения русской народности, ее особенностей. Во взглядах Чаадаева скептицизм и неприятие исторического прошлого русского народа сочетались с верой в его особое предначертание, мессианскую роль России в будущем Европы.

Идея мессианской роли России легла в основу теоретических построений славянофилов как представителей особого направления русской общественной мысли. Наибольшую активность это движение приобрело в 30—50-е годы XIX в. Создатели общества «Любомудров» Д. В. Веневитинов, А. С. Хомяков, И. В. Киреевский считали самой насущной проблемой России становление национального самосознания русских, что возможно через достижение национальной самобытности, создание своей литературы и искусства.

Славянофилы второго поколения—К. С. Аксаков, И. С. Аксаков, Ю. Ф. Самарин, Ф. И. Тютчев, А. А. Григорьев и др. – в художественных и публицистических работах также стремились обратить внимание зарождающейся русской интеллигенции и вообще читающей публики на проблемы национального самосознания русских как этноса, имеющего уникальную историю и географию расселения. Славянофилы второго поколения в отличие от своих предшественников говорили не о народных основах национального возрождения, а конкретизировали, что в послепетровской Руси только крестьянство и частично купечество выступают хранителями извечных самобытных черт и традиций, по выражению И. С. Аксакова— «самостоятельности русского воззрения».

Другое направление русской общественной мысли западничество связано с ориентацией на вхождение России как европейского государства в мировое сообщество цивилизованных государств Запада. Идеологами этого направления выступали А. И. Герцен, Н. П. Огарев, В. Г. Белинский. В. П. Боткин, Н. А. Добролюбов. Западники в отличие от славянофилов не склонны были идеализировать ни историческое прошлое, ни нравственные качества русского народа. Но при этом они противостояли нивелированию национального, особенно в верхних социальных слоях русского общества, утрате частью дворянства чувства национального достоинства.

Велико значение и русской этнографии в становлении этнической психологии. Экспедиции, снаряжавшиеся Академией наук, начиная с XVIII в., привозили с севера России и из Сибири разнообразный материал. Для разработки материалов экспедиций и дальнейшего изучения страны в 1846 г. было учреждено Русское Географическое общество. Его создание было связано с выполнением не только, и даже не столько научных, сколько социальных заданий. В программу общества входило всестороннее изучение России – ее географии, природных богатств и народов. Одной из главных задач было изучение русского крестьянства для решения вопроса о крепостном праве. Государственные интересы требовали и сведений о народах Сибири, Средней Азии, Кавказа. Это наложило отпечаток на деятельность общества и его этнографического отделения, в котором организуются этнопсихологические исследования.

В связи с программой комплексного этнографического исследования Н. И. Надеждиным в 1846 году была составлена «Инструкция этнографическая», которая предлагала описывать:

быт вещественный,

быт житейский,

быт нравственный,

язык.

Нравственный быт включал в себя все явления духовной культуры и среди них «народную характеристику», т. е. психический склад; сюда же входило описание умственных и нравственных способностей, семейных отношений и особенностей воспитания детей.

Таким образом, в этнографическом отделении Русского Географического общества в конце 1840-х годов было положено начало новой отрасли психологии – народной психологии.

Исторически этническая, или народная, психология развивалась в России в двух направлениях. Одно представляло собой сбор этнографического материала, а психологические проблемы оказывались включенными в общие описания жизни разных народов. Другое направление было связано с языкознанием; здесь язык выступал как основа единства психического склада того или иного народа. Поддержку и развитие получила идея, что основой народной психологии является язык, и он обусловливает существование этнических общностей. Эта идея повлияла на формирование психологического направления в языкознании, восходящего еще к работам немецкого ученого В. Гумбольдта. И главной чертой народной психологии стала ее связь с языкознанием.

Также, в составе национальной психики помимо интеллектуальных, языкознательных выделялись и волевые элементы: «задерживающая воля» и «действующая воля». Они образуют уклад воли, который проявляется в национальном характере. В национальных характерах различались два типа – пассивный и активный. Каждый из них, по классификации, включает в себя два уклада.

Пассивный тип: а) задерживающая и действующая воли не отличаются силой и осложняются психологическим элементом волевой лени (пример—русский волевой уклад);

б) обе воли—задерживающая и действующая— одинаково сильны и характеризуются отпечатком психологической дисциплины (пример—немецкий волевой уклад).

Активный тип: а) обе волн сильны, но действующая воля осложняется психологическим элементом спорта (пример—английский волевой уклад);

б) сильная и импульсивная действующая воля при относительно слабой задерживающей воле, особый психологический элемент—героизм (пример—французский волевой уклад).

Овсянико-Куликовский – основоположник этой теории, считал, что нельзя отрицать влияния культурного развития и исторических условий на уклад воли, но если этот уклад сложился, он становится принадлежностью национальной психологии, приобретает у каждого народа особую психологическую постановку. Разнообразие национального характера проявляется в общественной жизни, в политической и социальной борьбе, в истории каждого народа. Следовательно, общественное развитие оказывается, согласно данному взгляду, подчиненным национальному характеру.

Теория национальной психологии, которую развивал Овсянико Куликовский, служила целям психологизации социально-исторической проблемы наций и национальностей, из нее делались практические выводы для национальной политики. Автор считал, что основной вопрос национальной политики сводится к вопросу о языке. Трактуя язык как инструмент этнической идентификации, он видел в нем фактор национального самоопределения личности. Вслед за психологизацией социальных явлений Овсянико-Куликовский сделал и другой шаг биологизировал их, введя понятие патологии национальности, «болезней» национальной психики, таких, как национализм, шовинизм. Согласно его взглядам, гипертрофия социальных межнациональных признаков в некоторых случаях вызывает атрофию национальных черт, явление «денационализации», но ее следствием может быть и повышение национального чувства, ведущее к национальному тщеславию и шовинизму.

В предреволюционные годы в Московском университете был введен курс этнической психологии, читал его философ Г. Г. Шпет. В 1917 г. опубликована его статья об этнической психологии в журнале «Психологическое обозрение», а в 1927 г. – книга о предмете и задачах этой науки под названием «Введение в этническую психологию». Эта книга была написана еще в 1916г., позже были добавлены лишь комментарии к вышедшей за это время иностранной литературе. Хотя книга Шпета была издана в советское время, она относится к науке дореволюционной России. Г. Г, Шпет опубликовал только первую часть—»Введение, предмет и метод этнической психологии». Однако по своему содержанию она представляет собой обобщенное и критическое изложение состояния этнической психологии и утверждение положения о развитии этнической психологии как раздела социальной психологии.

«Дух народа», по мнению Г. Г. Шпета, символизирует смысл и идею «народа», которые раскрываются в типологических изображениях его состава и изменений во времени. Например, «дух. аристократии», «дух данного времени», «дух рыцарства», «дух мещанства»—все это частные ингредиенты целого, не теряющего сути в конкретности. «Дух» в этом смысле есть собрание, «связка» характерных черт «поведения» народа. В совокупности с постоянством «диспозиций» он представляет собой народный характер. Этот субъективный характер узнается в его объективизации как совокупность реакций народа на обстоятельства, в которых он сам участвует, на объективно данные ему отношения и идеальные образования. Типическое и общее отношение к объективному существует как переживание коллектива, вкладываемое в определенный репрезентант народа—сословия, касты, группы. Отсюда выделение этнической психологии из социальной и определение для каждой из них собственного объекта.