Содержание
1. Понятие и основные направления в исследовании аттитюда
2. Проблема измерения аттитюдов или социальных установок
3. Концептуальные подходы к изучению межэтнических установок
1. Понятие и основные направления в исследовании аттитюда
Социальная установка или аттитюд - это одна из основных категорий социальной психологии, используемых для объяснения социально-психологических процессов, как на индивидуальном, так и на групповом уровне. По-мнению одного из первых исследователей социальной установки, американского психолога Э. Фариса, это понятие «появилось в ответ на неосознанные поиски освобождения от стерильного абсолютизма»
Стремление ученых глубже проникнуть в суть понятия социальной установки привело к возникновению множества определений данного феномена. В сущности, каждое определение отражает понимание конкретным ученым того, что стоит за концептом «аттитюд» или «социальная установка». Однако можно согласиться с С.К. Рощиным в том, что ни одному автору так и не удалось полностью раскрыть содержание этого понятия и, как следствие, большая часть определений социальной установки носит просто описательный характер. По убеждению Э. Фариса, тогда, когда ученые «смогут дать полное объяснение того, как и почему возникают аттитюды, а также как и почему они изменяются, можно будет лучше научиться понимать нашу жизнь, и социальная психология сможет оплатить свои долги перед обществом».
Первый этап исследования социальной установки или аттитюда был отмечен серьезными дискуссиями по поводу самого термина «аттитюд». Предпринимались неоднократные попытки его замены на более точный и корректный с точки зрения ряда исследователей термин. Прежде всего, Ф. Знанецкий, коллега и соавтор У.Томаса, настаивал на термине «тенденции». Этот же термин используется и в одном из самых последних обобщающих определений данного понятия, данных А. Игли и С. Чейкеном, в котором аттитюд рассматривается, как тенденция оценивать объект с определенной степенью одобрения или неодобрения. Под тенденцией авторы понимают ментальное состояние, длящееся, по крайней мере, непродолжительный период времени. Оценку они рассматривают как реакцию, предполагающую одобрение или неодобрение. В свою очередь реакции, как они считают, могут отличаться по своей валентности и степени своего проявления. Г. Валлас предлагал в качестве компромиссного разрешения терминологических дискуссий термин «диспозиции», поскольку за определяемым понятием, по его мнению, стоит диспозиция по отношению к тому, как человек поступает, и что он думает. Э. Фарис считал, что аттитюд - это не просто «диспозиция», а «предиспозиция», так как человек всегда предрасположен думать и действовать определенным образом.
Большинство психологов, однако, сходятся во мнении, что наиболее полное и удачное определение аттитюда было дано Г. Олпортом в 1935 г. в его обзорной статье по проблемам исследования этого понятия. Проанализировав множество накопившихся к тому времени определений, Г. Олпорт представил обобщающее определение, в котором аккумулированы важнейшие признаки аттитюда: социальный характер объектов, с которым связаны отношение и поведение человека, осознанность этих отношений и поведения, их эмоциональный компонент, значимость предыдущего опыта в формировании социальных установок и их динамичный характер. В окончательном систематизированном варианте аттитюд понимался как определенное состояние сознания и нервной системы, выражающее готовность к реакции, организованное на основе предшествующего опыта, оказывающее направляющее и динамическое влияние на поведение. Современный американский психолог Д. Аронсон, на основании изучения опыта исследования аттитюда за последние несколько десятилетий, определяет данную психическую структуру как «оценивающее отношение к людям, предметам, идеям». Данное определение, как нам представляется, по своей полноте и глубине отражения понятия «аттитюд» уступает определению, выведенному Г. Олпортом. Тем не менее, оно, безусловно, важно с точки зрения осмысления соотношения аттитюда с родственными понятиями в общей и социальной психологии.
По мнению родоначальника теории социальной установки У.Томаса, оценка и аттитюд - это два аспекта одного и того же опыта. Восприятие нового объекта обязательно влечет за собой формирование новой социальной установки. По убеждению У. Томаса, причиной формирования новой установки никогда не является другая установка, но вместе с тем, одна социальная установка всегда зависит от другой и от той оценки, которую человек дает тому социальному объекту, на который направлена эта установка. Причинно-следственные связи между этими двумя понятиями У. Томас изображал следующими логическими последовательностями: аттитюд А - оценка В - аттитюд С. Таким образом, если в качестве отправной точки выступает аттитюд А, а результатом является аттитюд С, то эволюция возможно проходила таким образом, что из установки А, под воздействием/влиянием оценки В сформировалась установка С.
В исследованиях по проблемам социальной установки также проводится четкое разграничение между социальной установкой/аттитюдом и убеяедением. Убеждение может быть верным или ошибочным, но само по себе оно не несет/не содержит оценки. Аттитюд или социальная установка, напротив, всегда несет/содержит оценочный компонент. Однако общим для этих двух понятий является то, что и аттитюд и убеждение могут основываться не на фактах (не обязательно факт лежит в основе этих двух понятий).
В отечественной психологии разграничение, прежде всего, проводится между простыми или психофизиологическими установками. Серьезный сравнительный анализ простой и социальной установки можно найти в работах Г.М. Андреевой, С.К. Рощина, П.Н. Шихирева и А.Л. Свенцицкого. Необходимость разведения этих двух понятий продиктована в первую очередь тем, что в отличие от английского языка, где для их обозначения используются различные термины («set» - для обозначения простой или фиксированной установки и «attitude» - для обозначения социальной установки), в русском психологическом глоссарии в обоих терминах присутствует слово «установка».
Пионером исследования установки в отечественной психологии был Д.Н. Узнадзе. В его концепции «установка является целостным динамичным состоянием субъекта, состоянием готовности к определенной активности, состоянием, которое обусловливается двумя факторами: потребностью субъекта и соответствующей объективной ситуацией» [Узнадзе, 1966]. Таким образом, у Д.Н. Узнадзе установка лишена социальности, осознанности и эмоциональности и отражает, прежде всего, психофизиологическую готовность индивида к определенным действиям. Как справедливо отмечает Г.М. Андреева, в общепсихологическом контексте «понимание установки не связано с анализом социальных факторов, детерминирующих поведение личности, с усвоением индивидом социального опыта, со сложной иерархией детерминант, определяющих саму природу социальной ситуации, в которой личность действует».
Еще одним понятием, которое соприкасается и с установкой в ее общепсихологическом понимании, и с социальной установкой или аттитюдом является понятие «отношение». Эта психологическая структура сначала разрабатывалась в трудах российского психолога А.Ф. Лазурского [Лазурский,1921]. На понятие «отношение» широко опирается в своих работах С.Л. Рубинштейн [Рубинштейн, 1946]. Однако наибольшую известность оно получило в научных разработках В.Н. Мясищева. Именно, исходя из близости понятий «отношение» и «установка», В.Н. Мясищев считает необходимым и важным сравнение этих понятий и их разграничение. Подчеркивая, что обе психологические структуры характеризуются готовностью и побудительной силой, он, вместе с тем, обращает внимание на то, что в отличие от установки в понимании Д.Н. Узнадзе, отношение осознанно и мотивировано, его обязательным компонентом являются эмоции. Кроме того, В.Н. Мясищев определяет отношение как «ретроспективное и объясняющее поведение». Все эти характеристики отношения в трактовке В.Н. Мясищева, делают это понятие достаточно близким по смыслу к понятию «аттитюд».
Важность аттитюда или социальной установки для понимания социально-психологических процессов обусловила непреходящий интерес к исследованию этой психологической структуры. Аттитюды оказывают значительное влияние на социальное мышление человека, помогают организовывать и оценивать стимулы, влияют на поведение и помогают его предсказывать. Общепризнанным фактом является признание роли аттитюда в развитии социально-психологической мысли как на теоретическом, так и на практическом и методологическом уровне.
В исследовании аттитюдов можно выделить несколько четко обозначенных направлений. На первом этапе основные усилия ученых были сосредоточены на выявлении и анализе функций аттитюдов и их структуры.
Функциональные теории аттитюда или социальной установки Функциональные теории аттитюда призваны, прежде всего, объяснить причины наличия аттитюдов у человека. Несмотря на то, что эти теории являются в чем-то интуитивными, они, безусловно, представляют интерес для исследователей. Во-первых, они позволяют лучше разобраться в структуре аттитюда. Кроме того, их «самоосознаваемый эклектизм и ориентация на интеграцию» делают их удобными для исследователей, которые хотят найти взаимосвязь между аттитюдами и более глобальными аспектами личности. Функциональные теории аттитюда также могут помочь соединить положения о мотивационных корнях аттитюдов с традиционной когнитивистской трактовкой их происхождения.
Основы функциональных теорий аттитюда были заложены тремя группами ученых-психологов, в которые соответственно вошли Д. Катц, Г. Кельман и М. Смит, Дж. Брунер и Р. Уайт. Работая независимо друг от друга, исследователи поставили перед собой одну и туже задачу - классифицировать аттитюды в соответствии с выполняемыми ими функциями. Позднее, обобщая полученные тремя группами психологов результаты, Р. Абельсон и Д. Прентис отметили, что «все функциональные теоретики пришли по крайней мере к одной основной функциональной дихотомии», а именно, - аттитюды, по их мнению, выполняют либо экспериентальную/инструментальную, либо символическую функцию [experiental/instrumental function; symbolic function]. А. Гринвальд в своем исследовании отметил также, что обе эти функциональные роли подразумевают оценивание объекта, однако экспериентальная/инструментальная функция в первую очередь акцентирует отношение к внешним объектам, в то время как символическая функция фокусируется на «я» индивида. Таким образом, символическая функция, вероятно, самым тесным образом связана с такими конструктами как личность и способности.
Экспериентальная/инструментальная функция в трактовке Р.Абельсона и Д. Прентиса в сущности инкорпорирует ряд функций, выделенных Д. Катцом и М. Смитом, Дж. Брунером и Р. Уайтом. Определение этой обобщенной Р. Абельсоном и Д. Прентисом функции аттитюдов было заимствовано у М. Смита, Дж. Брунера и Р. Уайта (функция оценки объекта): все объекты оцениваются исходя из целей и интересов индивида. Соответственно Д. Катц выделял приспособительную/инструментальную функцию аттитюдов, определяющую отношение к объектам исходя из индивидуальных потребностей. Экспериентальная/инструментальная функция также инкорпорировала функцию знания Д. Катца, которую ученый рассматривал как необходимую человеку для ориентации в окружающем его мире, его понимании.
Акцент второй обобщающей функции Р. Абельсона и Д. Прентиса — символической, - на оценке индивидом себя и на том, как он хочет быть воспринимаемым другими. Ш. Шавит подразделяет символическую функцию на две составляющие. Во-первых, автор отмечает, что «аттитюды играют роль в формировании и сохранении самоуважения». В качестве второй составляющей она выделяет защитную функцию как « возможность аттитюда защищать «эго» от внутренних конфликтов посредством привлечения защитных механизмов». Составляющие, выделенные Ш.Шавит, совпадают в свою очередь, с функцией экстернализации М. Смита и эго-защитной функцией Д. Катца. Очень важно отметить, что именно защитная или эго-защитная функция, по убеждению Дж. Герека, является основным аспектом аттитюда.
А. Гринвальд, в соответствии с тремя гранями «я» - общественной, частной и коллективистской - подразделил символическую функцию на три составляющие или аспекта. Общественный аспект символической функции непосредственно совпадает с социально- приспособительной функцией в понимании М. Смита, Дж. Брунера и Р. Уайта и социально-экспрессивной функцией в понимании Дж. Герека, а также с понятием согласия или уступчивости Г. Кельмана. Согласно трактовке А. Гринвальда, «при акцентировании общественного аспекта, индивид демонстрирует установки, которые согласуются с установками значимых для данного индивида людей». Коллективистский аспект включается при необходимости достижения целей в важной для индивида референской группе (семья, церковь, профессия). Отличие от общественного аспекта в том, что речь идет о более широком круге людей и разделяемых ими идеях. Подобная функция встречается и у Ш. Шавит и у Р. Абельсона и Д. Прентиса, которую они назвали функцией идентификации с группой. Она же соответствует процессу идентификации у Г. Кельмана. Последний из аспектов, выделяемых А. Гринвальдом, - частный или личный аспект, пересекается с ценностно-выразительной функцией аттитюдов у Д. Катца и Г. Герека, которая понимается как «достижение самоуважения через реализацию внутренних критериев успеха личности».
Отношение к неофункциональным теориям аттитюда или социальной установки, интерес к которым заметно активизировался в последние годы, нельзя назвать однозначным. Оппоненты критикуют их, прежде всего за эклектизм, называя их композицией из всех предыдущих теоретических подходов. Однако, именно это качество неофункциональных теорий аттитюда и делает их особенно привлекательными для современных исследователей, обозначая пути к интеграции и тем самым, отражая одну из общих тенденций исследования этой психологической категории.
Структурные теории аттитюда
Изучение структуры аттитюда является еще одним направлением исследования данного психологического понятия, которое активно разрабатывается, начиная с 1920-х годов двадцатого столетия. Логическим завершением первого этапа исследований стала трехкомпонентная модель структуры аттитюда или социальной установки, предложенная М.Смитом в 1947 году. В соответствии с трехкомпонентным подходом, аттитюд подразделяется на три составляющие: когнитивную (мнение об объекте), аффективную (чувства, которые испытывает человек по
отношению к объекту), поведенческую или конативную (поведенческие тенденции по отношению к объекту). Именно эту структурную модель аттитюда можно назвать хрестоматийной. Тем не менее, отношение исследователей к трехкомпонентной модели структуры аттитюда нельзя назвать однозначным. Как показывают результаты проведенных в последнее время исследований, не все три составляющие могут быть реально представлены в той или иной социальной установке. Так, например, С. Франзой утверждает, что в результате многократного экспонирования объекта у человека могут сформироваться позитивные или, напротив, негативные эмоции о нем, без проявления каких-либо мнений или суждений об этом объекте и без осуществления каких-либо действий по отношению к нему. Современный американский психолог У. Макгир обнаружил, по крайней мере, два ограничения когнитивно-аффективной- конативной модели структуры аттитюда. Во-первых, он критикует данную модель за то, что, как он считает, она не дает четкого представления о том, является ли аттитюд только оценкой или действительно сочетанием всех трех компонентов. Во-вторых, ученый отмечает, что сведение поступающей об объекте информации к оценочной форме может приводить к получению избыточных результатов вследствие высокого уровня корреляции как между отдельными компонентами аттитюда, так и между реакциями внутри каждого из трех компонентов. В этом с ним соглашаются и А. Игли и С.Чейкен, результаты исследования которых показали, что оценочные реакции совпадают по своей валентности по всем трем аспектам аттитюда. Ими было обнаружено, что у людей с позитивными социальными установками и когнитивный, и аффективный, и поведенческий компоненты установки имеют позитивную валентность. И, наоборот, в случае с негативными установками.
Еще в 1959 году Д. Кэмпбел и Д. Фиске назвали такую согласованность валентности составляющих или компонентов аттитюда конвергентной валидностью. Дополнением к конвергентной валидности является дискриминантная валидность, которая, по-мнению этих же исследователей, подразумевает, что корреляция реакций на объект внутри каждого их компонентов аттитюда выше, чем корреляция между самими компонентами. Иными словами, когнитивные реакции должны коррелировать между собой сильнее, чем с аффективными или поведенческими реакциями. Гипотеза о конвергентной валидности нашла убедительное подтверждение в эмпирических исследованиях последних лет, вследствие чего многие современные ученые-психологи, признавая привлекательность трехкомпонентной структурной модели аттитюда, тем не менее, говорят, что эта модель является жизнеспособной скорее на концептуальном, нежели на эмпирическом уровне.
Таким образом, анализ теоретических и эмпирических исследований, посвященных проблеме структуры аттитюда или социальной установки, позволяет сделать вывод о том, что один из фундаментальных вопросов теории социальной установки по-прежнему остается открытым для обсуждения. Эмпирические исследования, зачастую не подтверждающие валидность трехкомпонентной структуры аттитюда, подталкивают ученых- психологов к поискам других подходов к изучению и пониманию структурного содержания аттитюда и отношения между его составляющими.
2. Проблема измерения аттитюдов или социальных установок
Отдельным направлением в изучении аттитюдов или социальных установок является их измерение. Любой исследователь, работающий в данной парадигме, неизбежно сталкивается с проблемой выбора наиболее эффективного метода измерения. Над разработкой измерительных процедур трудилось не одно поколение ученых. В западной школе теория измерения обязана своим становлением и развитием таким выдающимся ученым как Л. Тернстоун, И. Чейв, Д. Фехнер, Л. Гутман, Э. Богардус, Ч. Осгуд, Д. Суси, П. Танненбаум, Р. Лайкерт, А. Анастази, Ч. Джадц, Г .Мак Клелланд, К. Кумбс, Т. Смит, Р. Доз и др. В отечественной психологии проблемы измерения представлены в работах В.А. Ядова, А.И. Худякова, К.Д. Зароченцева, А.Н. Гусева, Ч.А. Измайлова, М.Б. Михалевской, М.И. Зайцевой и др.
В настоящее время техника измерения аттитюдов достаточно разнообразна. Бурное развитие информационных технологий значительно облегчает обработку эмпирических данных, позволяет исследователю подбирать наиболее оптимальный метод измерения, использовать комплексный измерительный инструментарий. Все это повышает надежность и валидность получаемых результатов. Вместе с тем, измерение аттитюдов всегда сопряжено с определенными трудностями, основная из которых обусловлена таким качеством социальных установок, как их латентность. Являясь гипотетическим конструктом, аттитюды не поддаются непосредственному/прямому измерению. Любая попытка оценки аттитюдов является предположительной по своему характеру. Иными словами, мы можем только изучать поведение, которое, как справедливо полагают, свидетельствует о наличии аттитюдов, и квантифицировать эти свидетельства таким образом, чтобы получить представление о том, насколько индивидуумы или социальные группы отличаются по своей психологической ориентации по отношению к конкретному объекту или вопросу. Именно этим определяется то большое значение, которое придается измерению аттитюдов или социальных установок.
Прежде чем рассматривать конкретные методы, использующиеся для измерения установок, мы считаем целесообразным и оправданным остановиться на сложившихся в отечественной и западной психологии подходах к измерению в целом.
Несмотря на то, что «измерение - это один из «богов», которому современные психологи приносят дань с завидной регулярностью, предмет измерения до сих пор остается достаточно неуловимым». Прежде всего, как показывает проведенный автором теоретический анализ, не существует единого похода к измерению и классификации измерительного инструментария.
В западной психологии сложилось две традиции измерения, которые, в свою очередь, повлияли на современные подходы к измерению в социальной психологии. Первый подход - это аксиоматическое или репрезентативное измерение. В контексте данной традиции измерение определяется просто как «присвоение цифровых значений объектам или событиям с соответствии с определенными правилами». Критикуя это определение, ставшее уже классическим, приверженцы другого подхода, названного психометрическим, утверждают, во-первых, что не любое измерение выражается в числах. Более того, по их мнению, правила присвоения числовых значений составляют измерение только тогда, когда в результате получается нечто значимое, некая системность свойств, характеристик и проявления поведения, которая позволяет делать предсказания. Выводя свое определение измерения, сторонники нерепрезентативного подхода к измерению говорят о том, что «сырые» данные социальной психологии, а также других общественных наук, представляют собой бесконечный ряд подробных наблюдений, фиксирующих поведение, свойства и характеристики индивидуумов, социальных групп, социального окружения и других объектов социального мира. И измерение является тем процессом, при помощи которого это бесчисленное множество наблюдений сводится к компактным описаниям или моделям, которые предположительно дают представление о повторяемости свойств или характеристик наблюдаемых объектов и регулярности их поведения.
Дискуссии по поводу достоинств и недостатков аксиоматического и психометрического подходов к измерению порой приобретают очень острый характер. Так некоторые теоретики в области измерения дошли до того, что назвали нерепрезентативный подход оксимороном, т.е. парадоксом, сочетанием несочетаемого, столкновением противоположностей. А измерение с применением широко используемой шкалы Р. Лайкерта, по мнению сторонников этого направления, является «измерением по указу». Что же касается аксиоматического подхода, то в качестве одного из основных его достоинств заявляется возможность проведения более защищенных измерительных процедур. Однако, сравнительно недавно, некоторые из поборников репрезентативной традиции опубликовали работы, в которых аксиоматическое измерение сравнивается ими с революцией, которая не состоялась. К числу причин неудачи этой «революции» ученые относят:
трудности математического порядка;
отсутствие эмпирически доказанного потенциала;
очевидную невозможность избежания ошибок;
конфликт с традиционными стилями исследования в психологии.
Еще одним доводом не в пользу репрезентативного измерения, как утверждают данные исследователи, является ограниченное количество примеров их успешного применения в социальной психологии.
Другая группа психологов, выступая в защиту аксиоматического подхода, утверждают, что «революция переживает всего лишь свои первые этапы, и последние исследования с использованием репрезентативных методов измерения свидетельствуют о том, что именно они составляют ту основу, от которой смогут отталкиваться будущие поколения ученых- психологов».
Таким образом, асксиоматический (репрезентативный) и психометрический (нерепрезентативный) подходы к измерению развиваются параллельно. Каждый из них имеет свои достоинства и недостатки. Задачей же исследователя является выбор наиболее адекватного измерительного инструментария в традиции того или иного подхода, с учетом всех объективных и субъективных факторов, целей и задач конкретного исследования.
Тем не менее, несмотря на непрекращающиеся попытки сторонников аксиоматического измерения доказать неопровержимые, как они полагают, преимущества своих методов, приходится констатировать, что большинство измерений в социальной психологии, включая измерение социальных установок, выполняется в контексте психометрического подхода. Одним из примеров аксиоматического измерения является известная шкала Л. Терстоуна, которая стала первой применяться для измерения социальных установок. К числу наиболее востребованных психометрических методов измерения относятся:
шкала Р. Лайкерта;
шкала Л. Гуттмана;
шкала социальной дистанции Э. Богардуса;
семантический дифференциал Ч. Осгуда.
Получение вербального самоотчета от респондента требует от него выполнения одной из следующих задач:
оценочного шкалирования;
ранжирования;
сортировки;
выбора на основе сравнения.
Шкалирование предполагает оценку величины характеристики или качества оцениваемого объекта. Процедура ранжирования означает расположение измеряемых объектов в порядке отдаваемого им предпочтения, на основе какой-то характеристики. Сортируя оцениваемые объекты, респонденты, по сути, классифицируют их, подразделяя на несколько (а иногда только две) групп. Выбора на основе сравнения производится между двумя или несколькими альтернативами. Все эти принципы положены в основу выше перечисленных шкал.
Как показал проведенный нами анализ первоисточников, в отечественной и западной психологии применяются две основные классификации измерительных эталонов. Одной из наиболее распространенных является континуальная классификация, предложенная в свое время Стэнли Стивенсом. В этой классификации шкалы упорядочены по мере повышения их способности удовлетворять требованиям многообразных операций с числами. В данной классификации выделяется пять классов шкал:
номинальная шкала (неупорядоченная шкала наименований);
частично упорядоченная номинальная шкала;
порядковая шкала или полностью упорядоченная ординарная шкала (например, шкала рангов или ранговая шкала);
интервальная шкала (шкала равных интервалов);
шкала пропорциональных оценок.
Все эти виды шкал предназначаются для квантификации одномерных распределений, т.е. измерения некой протяженности в одном и только в одном континууме свойств. Фактически же в настоящее время часто используются многомерные измерения, моделирующие объект.
В основу другого подхода заложены сразу два принципа, в соответствии с которыми методы психологического шкалирования классифицируются в зависимости от:
типа построения шкалы, т.е. является ли она шкалой наименований, шкалой порядка и т. д.
степени структурной сложности шкалы (методы измерения чувствительности, методы одномерного шкалирования, методы многомерного шкалирования).
В условиях лабораторного эксперимента для измерения социальных установок активно применяются психологические методы с использованием кожно-гальванической реакции, лицевой электромиографии, электрокардиограммы, фиксирования расширения зрачка, измерения давления крови и др..
Все чаще и чаще исследователи прибегают к использованию нетрадиционных измерительных процедур, среди которых достаточно большое распространение получают так называемые нереактивные или «ненавязчивые» методы измерения. Эти методы не требуют сотрудничества с носителями установок, их непосредственного физического присутствия. Отсутствие необходимости вторжения в социальное окружение человека или группы людей также рассматривается как одно из достоинств нереактивного измерения. «Ненавязчивые» методы подразумевают, в частности, исследование физических следов эрозии, истирания предметов или, наоборот, нароста на них; внимательное исследование частных или общественных архивов и пр. Можно согласиться с М.Арулом, когда он говорит о потенциале использования данных методов. На наш взгляд, однако, представляется достаточно спорным употребление термина «измерение» по отношению к нереактивным методам. Мы полагаем, что было бы более оправданным включать их в методы наблюдения.
Из-за ограниченности объема диссертационного исследования, а также в силу того, что измерение как таковое не является темой нашей научной работы, мы дадим лишь общую характеристику основных методик, используемых и в западной и в отечественной социальной психологии для измерения аттитюдов, обращая особое внимание на преимущества и слабые стороны каждой них.
Шкала равнокажущихся интервалов Л. Терстоуна. Чикагский психолог и социолог Л. Тернстоун впервые изложил общие принципы измерения отношения людей к различным социальным явлениям в своей статье «Аттитюды могут быть измерены», опубликованной в 1928 году. Созданная ученым шкала «равнокажущихся интервалов» стала одним из основных методов при измерении отношения людей к власти, расизму, национализму, общественным организациям и процессам.
Особенностями шкалы Терстоуна являются равенство расстояний между единицами шкалы и одномерность, или однородность вопросов, суждений. В основе шкалы служат категориальные суждения, отобранные и классифицированные по результатам предварительного опроса экспертов. Задача экспертов - отсортировать суждения в определенном порядке в соответствии со степенью выраженности в них благожелательного или неблагожелательного отношения к определенному социальному объекту. Шкальное значение высказывания - медианное положение, приписанное группой экспертов. Таким образом, шкала типа терстоуновской представляет собой совокупность высказываний, которые равномерно распределены в континиуме установок. Утверждения в шкале также отбираются на основе их однозначности и их внутренней согласованности. Отвечающий на шкалы установок выбирает все утверждения, с которыми он согласен. Итоговый показатель - медианная шкальная оценка отмеченных высказываний. К недостаткам метода относят его громоздкость, высокую затратность, а также влияние установок эксперта при классификации суждений. Кроме того, в число дополнительных трудностей специалисты включают длительность процедуры с использованием данной шкалы. Тем не менее, шкала Терстоуна дает возможность довольно точно измерить отношение людей к тем или иным событиям и явлениям социальной жизни, исходя из конкретной ситуации.
Шкала суммарных оценок Р. Лайкерта. В 1932 году американский психолог Ренсис Лайкерт опубликовал статью «Техника измерения аттитюдов», в которой он предложил иные принципы построения шкалы и обработки полученных данных. Ученый назвал свою процедуру «шкалой суммарных оценок», что достаточно точно отражает общий принцип ее построения.
В противоположность процедуре равных расстояний высказывания отбираются не на суждениях группы экспертов, а на основе ответов испытуемых, которые предъявляются им в процессе разработки теста.
Выделение категорий высказываний осуществляется по степени их интенсивности. Критерием отбора суждений выступает внутренняя их согласованность (коэффициент корреляции с итоговым показателем), хотя иногда используется и внешний критерий - реальное поведение. Количество суждений, составляющих предварительную шкалу, относится к их числу в итоговой шкале как 4:1. Измерение установки предполагает оценку набора суждений по пятибалльной шкале, включающей пять категорий ответов: полностью согласен, согласен, не уверен, не согласен, полностью не согласен. Кроме пятибалльных используются также семи и девятибалльные шкалы. Достаточно часто данные, полученные с помощью лайкертовских шкал, редуцируют до номинального уровня, объединяя все ответы в две группы - «принимаю» или «отвергаю». Итоговый показатель - суммарная оценка по всем видам суждений интерпретируется в соответствии с установленными эмпирическими нормами.
В настоящее время шкала суммарных оценок Лайкерта является наиболее популярной методикой для измерения социальных установок. Ее преимущество состоит, прежде всего, в том, что она относительно надежна даже при небольшом количестве высказываний. Кроме того, шкалы типа лайкертовских не требуют больших трудовых и материальных затрат. Критикуют данную методику за то, что она обычно достигает лишь порядкового типа шкал, хотя процедура построения претендует на интервальную шкалу.
Шкала социальной дистанции Э. Богардуса. Шкалу социальной дистанции Богардуса часто правомерно называют первым инструментом, разработанным специально для измерения социальных установок и разного рода предубеждений, в первую очередь этнических и религиозных. Хотя в качестве официальной даты чаще фигурирует 1933 год, фактически шкала была создана в 1920-е годы, когда Эмори Богардус возглавлял национальное исследование по проблемам взаимоотношения между этническими группами, проживающими в Тихоокеанском регионе США.
С помощью и при активной поддержке Роберта Парка, Эмори Богардус разработал классическую методику, при помощи которой, как уже понятно из самого названия шкалы, можно измерить степень толерантности или интолерантности одной этнической группы по отношению к другой. Респондентам предлагается выразить свое согласие или несогласие с семью монотонными (кумулятивными) суждениями, относящимися к определенной социальной/этнической группе: от «желательно установление близкого родства путем брака» до «не должны проживать в моей стране». Предполагается, что эти суждения отражают соответствующие «социальные дистанции», желательные для респондента по отношению к типичным членам изучаемой группы, что психологическое расстояние между последовательными суждениями одинаково, и групповая оценка определяется как сумма или среднее по группе. Особенностью этой шкалы является то, что каждая оценка автоматически включает в себя все последующее и исключает все предыдущее.
Шкалограммный анализ Л.Гуттмана
Американский психолог Луи Гуттман в 1941 году предложил методику шкалограммного анализа. Цель Гутмана заключалась в построении гомогенных (однородных) шкал посредством кумулятивных высказываний. Он критиковал все существующие шкалы за их многомерность и отмечал, что если мы имеем ряд каких-то показателей, то в нем наблюдается определенная последовательность. Шкалограммный анализ Гуттмана предполагал такой порядок расположения пунктов по шкале, чтобы в зависимости от ответов все опрошенные могли быть размещены на ней в один ряд - «по ранжиру». Это означает, что балл установки респондента однозначно отображается на шкальном континууме. Все отвечающие положительно на данный вопрос размещаются в начале ряда, а отрицательно — в конце.
В основе шкалирования по Гуттману лежит схема ответов, допускающих следующие операции:
Балл установки респондента равен сумме положительных реакций (числу знаков +) на высказывание.
Балл установки позволяет воспроизвести реакции на отдельные суждения.
Годными для шкалирования признаются лишь те суждения, которые дают монотонную последовательность ответов.
В последние годы наблюдается падение популярности шкалы Гутмана, что связано, прежде всего, с тем, что очень сложно построить шкалу, содержащую более 5-6 позиций удовлетворяющую всем критериям кумулятивности шкалы Гуттмана. Шкалу также критикуют за относительную неустойчивость. Однако данной методике достаточно часто отдается предпочтение при разработке коротких опросников с хорошей дискриминационной способностью. Исследователи также отмечают, что шкала Гуттмана работает лучше всего с конструктами, которые иерархичны и высоко структурированы, например социальная дистанция.
Семантический дифференциал Ч. Осгуда
Ставшая уже классической, ассоциативная методика семантического дифференциала была разработана американским психологом Чарльзом Осгудом совместно с его коллегами Д.Суси и П.Танненбаумом в 1957 году. Этому предшествовало серьезное факторно-аналитическое кросс-культурное исследование, показавшее, что люди понимают или присваивают значение словам и понятиям в соответствии с тремя доминирующими аспектами - оценкой (хорошо-плохо), потенциальной силой (сильный-слабый), и активностью (активный- пассивный). Кроме того, было установлено, что сумма баллов по одному из трех аспектов высоко коррелирует с измерениями по двум другим аспектам. Основываясь на полученных результатах, ученые создали шкалу, с помощью которой стало возможным измерение аттитюдов исходя из того значения, которое человек придает слову или понятию, ассоциируя его при этом с объектом своей оценки.
Пары противоположных эмоционально-оценочных прилагательных располагают на числовой оси, в результате чего для каждой пары антонимов получают пяти- или семи- балльную шкалу. Оценки, данные по каждой шкале, переводятся в баллы. Далее вычисляется средняя оценка по всем шкалам семантического дифференциала. Она и является количественной характеристикой общего эмоционального отношения респондента к объекту установки. Отношение считается положительным, если средняя оценка также положительная; отношение рассматривается как отрицательное, если соответствующая средняя оценка отрицательная. Сила эмоционального отношения, соответственно, отражается в абсолютной величине полученной средней оценки.
Популярность методики семантического дифференциала заметно возросла в последние годы. Как считают специалисты, основным преимуществом данного измерительного инструмента является предоставляемая им возможность для измерения имплицитных аттитюдов. Кроме того, семантический дифференциал очень хорошо зарекомендовал себя при проведении кросс-культурных исследований. Методика также популярна в силу того, что она может быть достаточно легко модифицирована, и использование специально отобранных исследователем прилагательных позволяет разрабатывать целевые шкалы, ориентированные на конкретные группы респондентов.
Графические шкалы. Очень широко для измерения социальных установок применяются графические шкалы. Респондентам предлагается графическое изображение континуума, на котором они могут выбрать любую точку в качестве индикатора своей установки по отношению к какому-то объекту. Одним из вариантов подсчета баллов является измерение длины в миллиметрах от начала континуума до обозначенной точки.
Большой популярностью пользуются графические шкалы-рисунки, например, часто используются изображения лестницы-стремянки и термометра. Считается, что шкалы-рисунки обладают большим коммуникативным потенциалом.
К числу достоинств графических шкал относят то, что исследователь может выбрать любой интервал. Основным недостатком данного измерительного инструмента является отсутствие стандартных ответов.
Шкалирование на основе данной фиксированной суммы
Респонденту предлагается определенная сумма баллов, например 100 баллов, которую он должен распределить между несколькими вариантами ответов в зависимости от своего предпочтения.
Эта методика, по мнению исследователей, лучше всего работает с респондентами, имеющими более высокий образовательный уровень. Кроме того, увеличение стимулов, между которыми распределяется фиксированная сумма, также может осложнять процедуру.
Измерение с использованием процедуры сортировки
Наиболее распространенная методика с использованием процедуры сортировки предусматривает простое подразделение карточек с написанными на них словами или же фотографий (часто и то и другое) на несколько подгрупп или классов.
Одной из наиболее востребованных на сегодняшний день методик для измерения аттитюдов является Тест Имплицитных Ассоциаций (IAT) - компьютерная методика, в основу которой также заложен принцип сортировки или классификации. Тест Имплицитных Ассоциаций (IAT) был разработан и впервые апробирован в 1998 году известным американским психологом Энтони Гринвальдом и его коллегами. Данная методика предназначена для измерения силы автоматических или имплицитных ассоциаций. Респондентам предлагается сортировать или классифицировать целевые концепты (в оригинальном исследовании Э.Гринберга это были «цветы» и «насекомые») и атрибутивные концепты - приятные и неприятные потенциальные дескрипторы целевых концептов. Так, например, в одном из вариантов Теста Имплицитных Ассоциаций, предназначенного для измерения этнических установок между белым и чернокожим населением США, респонденту предлагают классифицировать приятные слова («любовь» и пр.), неприятные слова («бомбы» и пр.), а также типичные характеристики (или фото- образы) афро-американцев и белого населения. Классификация или сортировка осуществляется путем нажатия одной из двух клавиш, причем респонденты вынуждены в принудительном режиме ассоциировать сначала чернокожих и приятные слова (и, соответственно, белых и неприятные слова), а затем наоборот - чернокожих и неприятные слова (и, соответственно, белых и приятные слова). Так же принудительно они должны производить и категоризацию фотографий-образов. Кроме слов и фотографий-образов в подобных тестах очень часто используются символы конкретных стран. При измерении установок учитывается время с момента предъявления стимула до реакции путем нажатия клавиши и ошибки в отнесении слов или образов к определенному классу. Чем меньше времени нужно респонденту, чтобы соединить стимулы из одной целевой категории с позитивными дескрипторами и чем больше времени ему нужно, чтобы соединить стимулы из этой же категории с негативными дескрипторами, тем более позитивными являются его имплицитные установки по отношению к этой целевой категории по сравнению с установками к другой целевой категории.
Использование данной методики позволяет исследователю измерять имплицитные установки респондентов. Именно это считается основным достоинством Теста Имплицитных Ассоциаций [Olson, Fazio, in press].
Таким образом, методологический инструментарий, используемый в настоящее время для измерения аттитюдов или социальных установок, представлен аксиоматическими, психометрическими, психологическими и нереактивными методами. Выбор метода, прежде всего, зависит от целей и задач конкретного эмпирического исследования, а также характеристики респондентской группы. Достаточно часто исследователь не ограничивается одним лишь методом и применяет целый комплекс методик. В этой связи нельзя обойти вниманием публикацию известного индийского психолога М. Арула, который ставит под сомнение целесообразность множественного подхода при измерении установок. Ссылаясь на мнение своих коллег, ученый обращает внимание на то, что увеличение количества инструментов не гарантирует само по себе лучших и более точных результатов. Более того, если используемые измерительные инструменты окажутся не подходящими, то любое увеличение их количества автоматически приведет к увеличению ошибок при измерении установок.
3. Концептуальные подходы к изучению межэтнических установок
Изучение аттитюдов или социальных установок проводилось и проводится в самых разных контекстах, наиболее распространенным из которых является область межэтнических взаимоотношений. Актуальность исследования межэтнических установок обусловлена, прежде всего, тем фактом, что отслеживание состояния взаимоотношений между различными этнокультурными группами, образующими общество, составляет, наряду с политическими и экономическими аспектами взаимоотношений этих групп, важнейший элемент концепции национальной политики государства.
В современной психологической науке накоплен достаточно большой опыт изучения межэтнических установок. Наибольшее количество работ по данной проблематике было выполнено психологами из стран, принимающих большое количество мигрантов - США и Канады. Геополитические процессы последних десятилетий привели к активизации внимания к этим вопросам со стороны ученых из стран Западной Европы и России.
Ключевым понятием для понимания того, как и почему формируются негативные межэтнические установки, является этноцентризм. Основы теории этноцентризма были заложены У.Самнером еще в 1906 году. Он полагал, что «в большинстве ситуаций межгруппового общения, своя собственная группа является центром всего, и все другие группы измеряются и соотносятся с ней». Именно У.Самнер впервые попытался сформулировать основные различия между ингруппой (группа, к которой принадлежит индивид) и аутгруппой (любая другая группа). Ученый также выдвинул гипотезу о том, что ингруппа обычно оценивается более позитивно, чем аутгруппа. Данная этноцентричная тенденция к ингрупповому фаворитизму была позднее обнаружена во многих обществах, что привело к утверждению о том, что эта тенденция является характерной универсальной чертой межгруппового взаимодействия. Концепция этноцентризма также достаточно широко используется в качестве синонима общей антипатии к аутгруппам. В таком понимании, она очень близка к понятию «толерантность».
Теория этноцентризма изучалась как на групповом, так и на индивидуальном уровне. Исследования показывают, что группы в целом могут демонстрировать достаточно умеренный уровень ингруппового предпочтения, в то время как степень интолерантности отдельных членов групп может значительно отличаться.
Второй важнейшей составляющей понятийного аппарата социально- психологических исследований межэтнических установок является мультикультуризм, который, по определению известного канадского психолога Д. Берри, представляет собой «ориентацию, предполагающую как сохранение культурной идентичности и отличительных характеристик всех этнокультурных групп, так и контакт и участие всех этих групп в жизни поликультурного общества в целом». Проведенный нами теоретический анализ показал, однако, что существуют и другие трактовки этого концепта. В понимании некоторых исследователей мультикультуризм - это главным образом сохранение множества культур в рамках одного общества. Стремление поделиться своей культурой с представителями других этнокультурных групп не включаются ими в это понятие, а вовлеченность в жизнь общества в целом, наряду с более доминантными культурными группами, рассматривается сторонниками данного объяснения значения мультикультуризма как угроза сохранения национальными меньшинствами своей культуры и идентичности.
Тем не менее, в большинстве современных плюралистических сообществ, мультикультуризм рассматривается не как сепаратистская, а скорее как «интеграционная стратегия межкультурного взаимодействия, предполагающая наличие некой гибкой системы ценностей, разделяемых всеми этническими группами, составляющими нацию».
Западная традиция изучения межэтнических установок представлена двумя основными концептуальными подходами. В рамках одного из них исследуется взаимоотношение между присутствием определенной этнической группы и установками по отношению к ней. В таком контексте межэтнические установки изучались с точки зрения различных теоретических и методологических перспектив. Одна из концепций основывается на модели, которая рассматривает внутригрупповую конкуренцию за ограниченные экономические и политические ресурсы. Данный подход известен также как теория реалистического конфликта. На основе этой теории проводилось множество социально-психологических исследований в США для выявления зависимости между концентрацией чернокожего населения в определенном регионе и предубеждением и дискриминацией по отношению к нему. В соответствие с теорией реалистического конфликта, конкуренция между белым населением и афроамериканцами за обладание экономическими ресурсами и политической властью возрастает, если концентрация чернокожего населения увеличивается. Гипотеза о возможной зависимости между расовыми предубеждениями и концентрацией афроамериканцев, рассматривалась еще Г. Олпортом, который видел причину такой зависимости в угрозе белому населению со стороны афроамериканской этнической группы. Его точка зрения нашла поддержку в исследованиях Т.Петтигрю, который обнаружил, что в регионах США, где преобладает чернокожее население, негативные межэтнические установки по отношению к нему выше. Позднее М.Гайлз также выявил прямую зависимость между концентрацией афроамериканцев и враждебностью по отношению к ним.
Были выдвинуты и другие гипотезы, объясняющие рост дискриминационных установок по отношению к чернокожему меньшинству в США. В 1967 году Г. Блэлок, в частности, предположил, что мобилизация белого населения с целью сохранения своей власти над чернокожим населением должна возрастать прямо пропорционально увеличению процента численности афроамериканцев. В некоторых исследованиях зависимость между расовой интолерантностью и концентрацией чернокожего населения соответствовала перевернутой U- кривой. Как показали результаты данных исследований, пик враждебности находится между 40% и 60% концентрации чернокожего населения, так как, по-мнению авторов, именно в этом диапазоне властные ресурсы двух этнических групп распределены относительно ровно, и, поэтому, сохранение доминирующей позиции белого населения находится под угрозой.
Второй подход к изучению взаимоотношения между этническим присутствием и межэтническими установками можно проследить в исследованиях, основанных на гипотезе контакта. Гипотеза контакта предполагает, что контакт между членами разных социальных групп, в том числе этнических, при определенных обстоятельствах благоприятствует улучшению их отношений и, соответственно, приводит к формированию позитивных межэтнических установок. К условиям, способствующим снятию предубежденности между контактирующими группами, относятся следующие факторы:
контактные группы должны иметь примерно равный социальный статус;
необходима взаимозависимость групп, вступающих в контакт, при выполнении ими общей деятельности. Выраженность межгруппового конфликта уменьшается, если члены разных групп стремятся к достижению общей цели, осуществляют совместную деятельность;
контакт должен проходить в благоприятной нормативной среде, т.е. социальные нормы, существующие с самой группе и вокруг нее, должны благоприятствовать этому контакту;
контакт между группами должен быть добровольным;
необходима определенная поддержка (а не запрет) вступлению в контакт;
участники контакта должны пребывать в хорошем настроении и находиться неподалеку друг от друга;
межгрупповой контакт наиболее оптимален в том случае, когда его участники обладают такой информацией об аутгруппе,
которая позволяет им поверить в позитивность будущего контакта с ее представителями;
характер предыдущего взаимодействия меяеду группами также определяет влияние контакта на отношения между их членами. В частности, если кооперативному взаимодействию предшествовало конкурентное, то в случае неудачи совместной межгрупповой деятельности отношения между группами становятся хуже, чем, если бы кооперативной неудаче не предшествовало межгрупповое соревнование;
явное внешнее различие между членами групп приводит к тому, что неудача в межгрупповом взаимодействии порождает негативные установки.
Эмпирическая проверка гипотезы контакта проводится уже на протяжении нескольких десятков лет. Ряд проведенных в США исследований показал, например, что в городах, отличающихся большей «интегрированностью» уровень предубежденности этнических групп по отношению друг к другу ниже. Исследование, участниками которого стали белые и чернокожие студенты американских университетов, выявило благотворное влияние опыта межэтнического взаимодействия на межэтнические установки Было также установлено, что контакты способствуют росту потенциала формирования межрасовых дружеских связей
Множество исследований по верификации гипотезы контакта было осуществлено в другом поликультурном регионе - Канаде, стране, в которой в 1971 году мультикультуризм был провозглашен как основа концепции национальной политики государства. Канадские психологи попытались установить наличие зависимости между этническим составом школьников и их межэтническими установками. Как оказалось, дети из школ, в которых обучается больше «новых канадцев», имеют лучшие навыки кросс- культурного общения, и они более склонны выбирать себе в друзья детей с небелым цветом кожи. Самыми социально значимыми и востребованными стали исследования, выполненные известными канадскими психологами Р. Калиным и Д. Берри, подтвердившие правильность выбранной правительством этой страны национальной доктрины. Как продемонстрировали результаты данных эмпирических исследований, мультикультуризм, предполагающий сохранение своей культуры и идентичности с одной стороны, и ориентацию на интеграцию с другой стороны, способствует росту потенциала взаимодействия между различными этническими группами, проживающими в Канаде. А это, в свою очередь, приводит к формированию позитивных межэтнических установок и этнической толерантности.
Гипотеза контакта эмпирически проверялась и в Европейских странах. Обширное исследование было проведено, в частности, У. Вагнером и А. Зиком во Франции, Великобритании, Германии и Нидерландах, участвующих в проекте «Евробарометр», целью которого является выявление установок коренного населения этих стран к основным этническим меньшинствам (например, северо-африканцам и мигрантам из юго-восточной Азии во Франции). Анализ полученных учеными результатов, также подтвердил гипотезу о том, что контакты способствуют формированию этнической толентности.
Особого внимания заслуживает мета-анализ более чем 2000 исследований по проверке гипотезы контакта, выполненный сравнительно недавно Т. Петтигрю и Л. Троппом. О надежности результатов работ, которые были выбраны психолагами, которых говорит тот факт, что в числе респондентов были как члены доминантных групп, так и представители этнических меньшинств; условия экспериментальных исследований варьировались - в одних случаях контакт был добровольным, а в других носил вынужденных характер; группы-участники были высоко- и малоконтактными; гипотеза проверялась в самых разных контекстах — школа, работа, отдых, туризм.
По итогам своей работы ученые пришли к выводу, что межгрупповой контакт действительно негативно коррелирует с предубеждениями. Кроме того, Т. Петтигрю и Л. Тропп сформулировали ряд практических рекомендаций, а именно:
при структурировании межгруппового взаимодействия, следует учитывать условия, способствующие снижению уровня предубежденности;
контакт должен быть направлен на все компоненты предубеждений (стереотипы, установки, дискриминацию);
акцент должен быть на более длительном взаимодействии, хотя менее продолжительные контакты, например в сфере туризма, также не должны исключаться.
В отечественной психологии работы, посвященные исследованию межэтнических установок немногочисленны, что объясняется целым рядом объективных причин. В первую очередь - это особенности становления российской этнопсихологии, возрождение которой началось немногим более четверти века назад и было во многом обусловлено ростом этнического самосознания многих этнических меньшинств, проживающих на территории Российской Федерации. Еще одним немаловажным фактором, стимулирующим активизацию этнопсихологических исследований в нашей стране и, в частности, разработку и изучение проблем межкультурного взаимодействия, в том числе межэтнических установок, является тот факт, что наше общество становится все более открытым для различных категорий мигрантов из других стран мира.
Изучая адаптацию групп русских старожилов в Закавказье, Н.М. Лебедева пришла к выводу, что одним из значимых факторов, влияющих на валентность межэтнических установок, является степень целостности и самостоятельности группы как субъекта межгруппового (межэтнического) взаимодействия и взаимовосприятия. Полученные результаты подтвердили гипотезу автора о том, что чем более сохранна группа как самостоятельный и целостный субъект межгруппового взаимодействия, тем более позитивно она оценивает другие группы, с которыми она контактирует. И наоборот, чем более разрушена группа, как самостоятельный субъект группового взаимодействия, тем более негативно она оценивает взаимодействующие с ней группы.
Н.А. Татарко попытался выявить взаимосвязь характеристик этнической идентичности (валентность и определенность) с межгрупповыми установками. Проведенное психологом в Южном федеральном округе исследование установило, что межгрупповые установки представителей различных этнических и субкультурных групп зависят от состояния их групповой/этнической идентичности. Позитивная этническая идентичность взаимосвязана с толерантными межгрупповыми установками. При негативной этнической идентичности взаимосвязь носит менее однозначный характер, но чаще всего негативная этническая идентичность связана с интолерантными межгрупповыми установками. Толерантность и интолерантность межгрупповых установок, как оказалось, также связана с такими характеристиками этнической идентичности как «определенность/неопределенность» Определенная этническая идентичность преимущественно связана с толерантными межгрупповыми установками, а неопределенная этническая идентичность - с интолерантными установками.
Подводя итог, можно с уверенностью сказать, что реалии современного мира требуют смещения акцентов в исследованиях межэтнических установок. В настоящее время изучение межэтнических установок в поликультурных обществах преимущественно сводится к исследованию установок этнического большинства по отношению к этническому меньшинству. Установки же меньшинств по отношению к этническому большинству изучаются значительно реже. Кроме того, наиболее адекватным при изучении межэтнических установок, по признанию большинства психологов, является множественный сравнительный подход, под которым подразумевается исследование и анализ взаимных установок разных этнических групп, проживающих на территории одного и того же государства [Berry, 2004]. И, наконец, рост мобильности населения и оформление, кроме вынужденных мигрантов, значительных потоков добровольных временных мигрантов (трудовые, бизнес, образовательные и рекреационные миграционные потоки), обусловливает актуальность выхода исследований этнических установок за пределы изучения взаимных установок этнических групп, контактирующих внутри одного общества.