Мир. В древнем синтоизме идея иного мира была выражена в таких концепциях, как Высшие Небесные Долины (Такама-га-хара), жилище самого высшего ками, Страна Изобилия, Вечной Жизни (Токоё-но-куни), а также мир мертвых призраков, злых духов (магацухи) и низший мрачный Мир Тьмы (Ёми-но-куни). Современный храмовый синтоизм, конечно же, не трактует эти миры столь традиционно. Для многих людей подобные метафизические концепции всегда оставались туманными и неопределенными, тем более что выяснять природу духов из иных миров считалось табу. Вместо того чтобы заниматься теоретизированием по поводу невидимых миров, храмы утвердили себя как священные места, куда можно пригласить ками и где прихожане в состоянии почувствовать его присутствие. Мир, в котором мы живем, развивается от хаоса к порядку, от размежевания и противоречий к гармонии и единству. Точно так же, подобно тому как развивается природа, совместными усилиями многих людей достигается и порядок в обществе. Синтоизм утверждает, что в этом мире есть безграничные возможности развития жизненной энергии. Синтоизм не изолирован от мира, наоборот, он стремится включить в себя все сущее. Это относится как к органическому, так и к неорганическому миру. Вся природа — люди, животные, горы, реки, растения и деревья — все существует благодаря воле ками и получает их благословение, дабы этот мир стал еще совершенней. Мир не находится в оппозиции к человеку, не противопоставлен ему. Наоборот, он благословлен ками и развивается во взаимодействии с ними, становясь гармоничным. Синтоизм не пессимистичен, он оптимистичен. Мир изначально хорош. Но это не значит, что человек в этом мире обязательно будет счастлив. Счастье — удел иного мира.
Человек. Человек — ребенок ками, и потому он также изначально благ. В действительности не существует границы, отделяющей человека от ками. В некотором смысле люди уже являются ками, в другом смысле — им предстоит стать ками. Человек обязан ками и своим предкам жизнью, которая почитается как святыня. Свою жизнь и свой дух он получает от ками, и в то же время он обязан жизнью родителям, дедам и предкам, жившим на протяжении многих веков. И ками, и предки любят и оберегают его. Чтобы поддерживать свое существование, человек нуждается и в природе, и в обществе. Он социален и не может жить в изоляции.
Человек испытывает глубочайшую признательность к ками и своим предкам за дар жизни и за их всеобъемлющую любовь. Такую же благодарность он испытывает по отношению к своей семье, своей общине и всей нации. Его жизнь — благословенный дар, поэтому он должен брать на себя ответственность перед обществом и вносить свой посильней вклад во всё, что ему доверено.
У каждого человека есть личность, благодаря которой он отличается от других, становится неповторимым. К личности, данной человеку ками, добавляются семейные традиции, а также влияние многих других людей и общества. Все это вместе формирует его характер. Однако в синтоизме нет места единоличным устремлениям. Эгоизм противоречит самому духу богослужения. Для синтоиста первостепенны общественные интересы и процветание всей общины. Впрочем, это не означает, что права индивидуума и семьи игнорируются. Наоборот, и личность, и авторитет семьи полностью поддерживаются обществом.
Каждому человеку от рождения присуща определенная миссия в жизни. С одной стороны, на нем лежит ответственность за воплощение в жизнь идеалов и надежд его предков. С другой стороны, он обязан с любовью и заботой относиться к своим потомкам, дабы они тоже смогли постичь идеалы и надежды духов предков. И потомки, и предки принадлежат одному роду. Никогда нельзя забывать о почитании своих предков. Только так человеческая жизнь обретает смысл, и задача, ради которой человек пришел в этот мир, будет выполнена. Учитывая то, что человек может стать совершенным, его теоретически почитают как ками. Выраженная в словах сила такого благословения (котодама) способна произвести в характере человека глубокую трансформацию. Но на практике людей не называют при жизни ками, это измерение своего бытия они обретают лишь после смерти.
Этика: добро и зло. Стандарты поведения, как индивидуальные, так и общественные, поначалу передавались от одного поколения к другому устно. Позднее они в виде правил были записаны в таких книгах, как Кодзики, Нихон секи и Тайхо-рё («Законы Тайхо»), ставших общепризнанными канонами.
Стабильность японского общества во многом объясняется соблюдением традиций, обычаев и предписаний, которые были достаточно гибкими и отвечали требованиям каждой новой эпохи. Такие моральные критерии, как добро и зло, варьировались в зависимости от каждой конкретной ситуации. Синтоистское понимание истины исходит из того, что ценности нашего мира постоянно меняются. Например, согласно синтоистской этике, ни секс, ни богатство, ни убийство не рассматриваются как безусловное зло.
При родовой системе организации общества, когда члены коммуны были связаны друг с другом прямыми кровными узами, превалировали общественные ценности. Социальный порядок регулировался простыми правилами, созвучными с относительно примитивным общественным строем того периода. Внутри социальных групп, имеющих кровные или географические связи, крайне редко встречались антисоциальные элементы. Духовным стержнем общества были ритуалы ками, и потому человеческие взаимоотношения так или иначе зависели от службы божеству. Поведение людей во многом обусловливалось обрядами поклонения (мацури) божествам-ками.
Когда в Японию пришли континентальные религии, включая буддизм и конфуцианство, социальная жизнь усложнилась и появилась необходимость в правительстве, что повлекло за собой смещение этических акцентов в обществе. Более того, синтоизм смешался с конфуцианством и утратил свою первозданность. Таким образом, исходные синтоистские концепции поведения исчезли, но этические нормы, возникшие во время ритуалов ками, выжили и сохранились до наших дней в относительно неизменном виде.
В древнем синтоизме понятия добра и зла, удачи и неудачи, хорошего и плохого выражались терминами, указывающими на наличие или отсутствие практической ценности: ёси (хорошо), аси (плохо).
Душа человека есть благо. В синтоизме нет понятия врожденного греха. Человек по своей природе изначально безгрешен, и мир, в котором он живет, тоже хорош, ибо это мир ками. Иными словами, зло не присуще человеку и миру. Оно вторглось сюда извне. Соблазны и злые помыслы явились из мира тьмы. Их приносят злые духи, которых зовут магацухи. Зло, творимое магацухи, называется мага. Таким образом, зло — это недуг, временная болезнь. Душа человека чиста и безгрешна, но его плоть и чувства подвержены соблазнам. Человек творит зло, когда чувствует себя потерянным, обделенным и лишен возможности жить нормально.
В современном синтоизме нет твердых и неизменных моральных канонов. И добро, и зло относительны. Смысл и ценность того или иного поступка зависят от обстоятельств, мотивации, целей, времени, места и так далее. В любом случае сердце человека должно быть искренним, а его поведение — уважительным и безупречным. Необходимо уничтожить в себе злобу, эгоизм, стремление к соперничеству и нетерпимость. Следует учиться прощать. Человеку нужно развивать в себе добросердечие, сочувствие к окружающим и способность взаимодействовать с ними. То, что нарушает социальный порядок, мешает служению ками и гармонии в мире, является злом. Всякое зло, включая катастрофы, загрязнение окружающей среды и даже природные аномалии, создается злыми духами, которых необходимо изгонять. Таким образом, необходимо различать добро и зло, а различить их человек может только в своей душе с помощью ками. Чтобы правильно судить о добре и зле, потребен союз с божеством. Такого союза человек достигает, очистив свое сознание и приблизившись к ками во время богослужения.
Спасение. Мир ками не отделен от людей, поэтому у человека нет необходимости искать спасения в ином, трансцендентом мире. Он обретает спасение, привнося ками в свою повседневную жизнь дома и на работе, а также во взаимоотношения с другими людьми, тем самым способствуя гармоничному развитию мира. Наивысшим выражением этого представления стал миф, где ками спускается из священной небесной страны (Такама-га-хара) в мир людей, который также становится домом ками. Во время богослужения (мацури) духи (рэйкон), ками и духи предков приглашаются из Высших Небесных Долин, Страны Вечности в храм или другое чистое место; злые же духи (магацухи) оттуда изгоняются, потому что они пытаются помешать людям приблизиться к ками и духам предков. Следовательно, прежде чем начать богослужение, необходимо совершить обряд очищения и изгнать зло прочь. И хотя этот обряд не освобождает человека от ответственности за прошлые деяния, он помогает избавиться от зла в душе, пробудить свою истинную природу и искупить грехи и ошибки благими поступками.
Смерть. Поскольку в течение многих веков похоронные обряды проводились в основном буддийскими священниками, сегодня даже многим японцам не известны ни синтоистские представления о смерти, ни то, что в основе похоронных ритуалов и поныне лежит синтоистская обрядность.
Было бы несправедливо утверждать, что храмы не проводят похоронных обрядов и избегают мертвецов из-за боязни оскверниться. На самом деле, хотя синтоизм и относится к смерти как к злу, он не рассматривает ее как скверну. Слово кэгарэ, которое используют, говоря о смерти, также означает «аномалия» или «несчастье». Чиновников, когда умирают их родственники или близкие друзья, на день освобождают от работы; необходимость присутствовать на похоронах — уважительная причина также и для того, чтобы пропустить службу в храме. Более того, иногда на территории храмов либо в непосредственной близости от них находятся могилы, то есть храмы строили рядом с захоронениями. Следует добавить, что очень многие храмы посвящены духам умерших исторических личностей. Храмы Тэнмангу посвящены духу великого схоласта Митидзанэ Сугувары, храмы Тосёгу — Иэясу Токугаве, храм Ноги — генералу Марэсукэ Ноги, герою русско-японской войны; храм Ниномия — экономисту и учителю Сонтоку Ниномии, а множество местных храмов обожествляют тех людей, которые принесли большую пользу своим общинам. Тут следует пояснить, что синтоизм, который учит чтить всех предков и поклоняться им как ками, сегодня, под влиянием буддизма, обожествляет лишь немногих людей, посвятивших свою жизнь обществу и государству.
В то же время синтоистские священники, которые служат ками, не принимают участия в погребальных обрядах. В прошлом похороны, в соответствии с синтоистскими ритуалами, осуществляли родственники покойного. Японцы верили, что мертвые продолжают жить как духи (рэйкон) и время от времени посещают наш мир, принимают поклонение (в форме обрядов) от потомков и, в свою очередь, благословляют их. В знак искренней благодарности духам предков на могилах умерших возводили красивые надгробья, а во время праздника урожая им в качестве приношений дарили первые плоды. Это было неотъемлемой частью синтоизма и входило в обязанность всех людей. Однако с проникновением в Японию китайской цивилизации и последующим распространением буддизма строительство больших надгробий и проведение обряда похорон было запрещено.
Но полностью устранить древние обычаи и верования не удалось, поэтому буддизм приспособился к японским представлениям и интегрировал исконные местные обычаи погребения мертвых в свои собственные ритуалы. Как следствие, уход за могилами, чтение сутр наподобие магических заклинаний, обряд приношения даров в сочетании с верой в перерождение в Чистой Земле стали неотъемлемой частью японского буддизма.
Поскольку синтоистские священники, как правило, не считали нужным принимать участие в похоронных обрядах и тела умерших запрещали вносить на территорию храмов, буддизм на протяжении веков без особых осложнений проникал в эту сферу все глубже и глубже. Во времена династии Токугава (1603-1868), в ответ на нарастающее давление христианства, было решено, что все похоронные ритуалы должны выполнять исключительно буддийские священнослужители. Как следствие, буддисты, изначально отвергавшие подобные практики, стали активно заниматься похоронными и мемориальными церемониями, а тот факт, что эти церемонии некогда были старинными обычаями и позаимствованы из синтоизма, постепенно забылся.
Есть две причины, по которым синтоистские священники не хотели и не хотят заниматься погребальными обрядами. Во-первых, храмы изначально предназначались исключительно для богослужения ками, там не было места для любых других обрядов и церемоний. Во-вторых, священники всегда были преданы ками, и никому иному. Другими словами, любые религиозные обряды, которые не посвящены ками, — вне пределов ответственности как храмов, так и синтоистского духовенства.
Во время правления династии Мэйдзи правительственные указы прямо запрещали священникам проводить похоронные обряды. Ныне этот запрет не действителен, и священники самого разного ранга часто проводят эти церемонии. Конечно же, это происходит дома или в публичных погребальных залах.
Ни в храмах, ни даже на их территории подобные обряды не производятся никогда.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://leit.ru