При оценке современного состояния общества мы сталкиваемся с огромным разбросом мнений и политических рецептов: от роптания на демократию до желания установить жесткую власть, разрушить все до основания, а затем... Крайности всегда опасны и чреваты для здоровья как отдельного человека, так и всего общества в целом. Да, безусловно, ретроградство, стремление игнорировать громадные изменения в общественной жизни за последнее десятилетие бесперспективны по своей сути. Реформы по пути последовательного обновления всех сторон жизни нашего общества с целью придать высокий динамизм и эффективность развитию экономики, социальной сферы, культуры надо продолжать. Они должны способствовать повышению благосостояния людей, их социальной защищенности, быть гарантией процветания и укрепления Российского государства.
Это приходится всякий раз подчеркивать, когда сталкиваешься (в последнее время, к сожалению, все чаще и чаще) с таким явлением в общественной жизни, как радикализм. При всей условности этого термина он, как представляется, наиболее точно и выразительно отражает суть рассматриваемого явления.
Именно сегодня, когда общество устало от бесконечных социальных конфликтов, в его среде заметно сгустилась атмосфера ожидания чуда, лихорадочного поиска некой панацеи, которая быстро и кардинально излечит от тяжелого недуга. Социальное терпение, как не раз свидетельствовала история, в том числе и наша, чрезвычайно опасно.
Само по себе стремление решительно изменить нашу, прямо скажем, нелегкую жизнь заслуживает одобрения. Но вот вопрос: какими средствами, какой ценой и, самое главное, с какой целью?
Размышляя над выступлениями и публичными заявлениями некоторых "радикалов" (как они сами себя именуют), приходишь к выводу не только о несостоятельности и маниловщине их программ вывода страны из кризиса, но и о вредности целого ряда постулатов.
Собственно, в нашем сегодняшнем положении радикальный взгляд на общество чаще всего означает (схематично, разумеется) триаду: черное преступное "советское" прошлое; трагическое "демократическое" настоящее; светлое, но достаточно туманное и размытое капиталистическое будущее, сулящее решение чуть ли не всех проблем.
Разумеется, это несколько упрощенный взгляд на позицию некоторых радикалов. Но каждый, кто побывал на митингах, сопровождающих предвыборные кампании в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации и Президента Российской Федерации, слышал выступления политических лидеров радикальных движений, согласится, что подобный взгляд вполне обоснован.
Политические радикалы, как правило, предлагают деморализованному и дезориентированному стремительным нарастанием кризисных процессов обществу казалось бы простые и четкие ответы на мучительные вопросы российской жизни - "что делать?" и "кто виноват?" Звучат призывы к энергичному прямому действию, зачастую к "революционному насилию", которое оправдывается соображениями высшего порядка (интересами нации, социальной или конфессиональной группы и т.д.). И здесь более чем уместен вопрос: "С кем будет молодежь?" В силу своей психологической мобильности и отсутствия устоявшейся системы ценностных категорий молодое поколение представляет собой наиболее восприимчивую и манипулируемую часть общества.
Слабость институтов гражданского общества и практическое отсутствие целенаправленного воспитательного воздействия со стороны государства становится причиной неудовлетворенности активной части молодежи в ее вполне естественном стремлении к самоорганизации для достижения определенных целей нематериального порядка. В советские времена подобные запросы удовлетворялись комсомольской организацией, спортивными секциями, военно-спортивными клубами и т.д. В настоящее время любая радикальная группировка, от ваххабитских "джамаатов" до первичных организаций РНЕ и так называемых "лимоновцев", предлагает озлобленному молодому человеку "влиться в ряды", "совместно бороться против...", стать "соратником" и т.д.
Потребность молодежи в социальной самоидентификации в значительной степени удовлетворяется военизированным характером и закрытостью для непосвященных многих политических структур радикального толка. Традиционная мусульманская одежда и борода ваххабита представляет собой такой же знак отличия от "чужих", как черная униформа и руническая эмблема соратника РНЕ. Коллективные молитвенные собрания и марши скандирующих лозунги штурмовиков в униформе - явления одного порядка, призванные подчеркнуть сплоченность группы.
Членство в радикальных политических и религиозных группировках удовлетворяет подсознательное чувство протеста значительной массы молодых людей против тотальной коммерциализации всех сфер жизни общества. Экстремистские организации весьма успешно эксплуатируют подсознательную потребность молодых пассионариев в бескорыстном служении идее, в самопожертвовании, в стремлении к подвигу. Радикалы дают молодежи реальную возможность почувствовать себя дееспособной частью общества, а не только "...новым поколением, выбирающим пепси".
Максимально используя мотивацию идеального характера, понятия чести, долга, верности, служения (нации, Аллаху, фюреру и т.д.), радикальные политические группировки далеки от недооценки факторов и материального стимулирования. Организации русских националистов активно способствуют трудоустройству своих соратников, стараясь внедрить "идеологически проверенные" кадры в силовые и охранные структуры. Щедро спонсируемые из-за рубежа ваххабиты выплачивают "стипендию" молодым террористам, которые обучаются в лагерях Басаева и Хаттаба. Национал-радикальные организации в республиках Северного Кавказа способствуют продвижению своих сторонников на ведущие позиции в государственных и коммерческих структурах.
В условиях нарастающей криминализации общества, фактической беззащитности граждан перед преступными элементами политики-радикалы рекламируют готовые рецепты борьбы с данным социальным злом. Националисты предлагают вернуться к традиционным правилам общежития, использовать для разрешения конфликтов нормы обычного права (кровную месть и т.д.). Ваххабиты видят путь решения проблемы в неуклонном соблюдении законов шариата.
После распада СССР повседневным явлением стал рост преступлений на межнациональной почве, обусловленный неспособностью и нежеланием властей защищать русскоязычное население Северного Кавказа от посягательств бандитских группировок, состоящих из представителей "титульных" национальностей. Подобное положение вещей активно использовали в пропагандистской и вербовочной работе члены РНЕ. После террористических актов в Москве, Волгодонске и городах Кавказских Минеральных вод "образ врага" в лице кавказцев практически не нуждается в комментариях. В Ростовской области именно русские националисты, опередив органы правопорядка, проявили инициативу в организации охраны жилых кварталов от террористов.
Одним из тезисов идеологического обеспечения агрессии исламских радикалов в Дагестане стало требование смены и осуждения (по законам шариата) коррумпированного руководства республики. Эта тема близка и понятна большей части населения, в особенности безработной молодежи. Известный своей радикально исламской фразеологией лидер "Исламского комитета" Г. Джемаль попытался с помощью телевидения транслировать указанный тезис ("... ваххабиты ведут борьбу с преступностью...") на общероссийскую аудиторию.
Принадлежность к радикальной политической организации автоматически снимает в неокрепшем сознании молодого человека многие "барьеры", связанные с законностью предпринимаемых им политических действий. С одной стороны, он совершает уголовно наказуемые деяния или призывает к совершению их в отношении "чужих" (т.е. стоящих вне навязываемых его организацией обществу законов), с другой стороны, сам применяет насилие в целях предотвращения или пресечения противоправных (с его точки зрения) действий оппонентов.
Периодически возникающие на Кавказе межэтнические конфликты и военные столкновения обеспечивают радикальные политические группировки весьма перспективным "резервом" в лице воевавших в "горячих точках" молодых людей, привыкших к насилию и дисциплине.
Низкий уровень идеологической работы в государственных силовых структурах делает мотивацию сражающегося солдата сугубо личной (месть за погибших товарищей, ненависть к чеченцам и т.д.) и в конечном счете приводит к разочарованию и озлоблению против государства. В дальнейшем пропаганда радикалов попадает на подготовленную почву, в сознании прошедшего войну молодого человека совершается переход от пассивной враждебности к существующему порядку вещей в обществе, к необходимости его изменения насильственным путем.
Молодому ветерану войны представляется необходимым радикально изменить общественные отношения, сделав их более справедливыми с его точки зрения. Как правило, модель будущего государства видится ему весьма туманно, предпочтение отдается нередко оторванным от реальности формам. Манипулируя ими, определенные силы наращивают усилия по дальнейшему развалу единого и некогда могучего государства. Хаос и анархия всегда были желанной средой для различного рода политических авантюристов всех мастей и окрасок, честолюбцев, маниакально одержимых жаждой власти, люмпенизированного социального элемента и просто уголовников, а также различного рода пророков, предсказателей дальнейшей судьбы общества. Именно они "подогревают" интерес к радикализму, служат его рупором и рассадником.
В настоящее время целый ряд политических группировок и их лидеров, прорываясь к политической власти, активно использует националистические, религиозно-экстремистские и популистские лозунги, все активнее привлекает на свою сторону молодежь. Активность появления радикальных молодежных организаций приходится на начало 90-х годов. Как правило, основу этих организаций составляет молодежь, вышедшая из так называемых "скинхэдов" и "гопников".
Практически все российские скины исповедуют крайне агрессивный национализм и расизм. Идеальным политическим деятелем для них является Адольф Гитлер и лидеры ку-клукс-клана, а идеальным режимом - немецкий национал-социализм.
Новое неформальное молодежное движение скинхэдов или, как они себя называют, ультрас является принципиально новым элементом в молодежном движении. Несмотря на ряд слабых сторон (отсутствие четкой программы, структуры и авторитетных лидеров), оно представляет значительную угрозу: наиболее активные члены движения не только высказывают крайне-националистические идеи, но и совершают конкретные противоправные действия (поджоги автомашин, избиение выходцев с Северного Кавказа).
В середине 90-х гг. появляется новое явление в молодежной криминальной субкультуре - "гопники", не контролируемое организованной преступностью или контролируемое в меньшей степени. Они быстро проявили себя как "культурные враги" большинства молодежных субкультур: байкеров, рейвер-роллеров и т.д. Любой подросток, не только принадлежащий к иной субкультуре, может быть избит, подвергнут сексуальному насилию, ограблен. Противостояние молодежных банд также не ушло в историю, но переместилось на периферию.
Что касается других радикальных молодёжных движений, то к их числу можно отнести региональные отделения организации "Русское воинское сословие" (известны как "варвары") с центрами в Москве и Ростове-на-Дону.
"Русское воинское сословие" (РВС) активно проявило себя с 1999 года и существует на базе спортивных клубов по славяно-горицкой борьбе. Основной целью движения является сохранение этнической общности русского народа посредством создания так называемых "варварских кланов" - сообществ людей, родственных по образу жизни, системе взглядов, убеждений и нравов, и "захват ими жизненного пространства" в противовес кавказским кланам. По словам лидеров РВС, "варвары" - это воинство, которое в случае необходимости нужно только вооружить. "Варвар" проходит специальную программу военно-прикладной и физической подготовки и в дальнейшем должен поддерживать уровень своей боеготовности индивидуально.
Одной из немногочисленных радикальных молодежных организаций, но уже заявившей о себе, является неформальное объединение "Молодежная анархистская группа" (МАГ), представленная в Москве, Ярославле, Краснодаре, Волгограде и Ростове-на-Дону. Члены МАГ выступают против существования институтов государства, пропагандируют экстремистские формы борьбы с органами государственной власти. Они периодически распространяют рукописные листовки с призывами осуществления насильственных действий в отношении военнослужащих, чиновников, священнослужителей, организовывают несанкционированные шествия с антивоенными плакатами. Члены МАГ проводят активную агитационную работу, направленную на уклонение молодежи от призыва в ряды Вооруженных Сил России.
Несмотря на то, что причины и факторы политического радикализма исследуются политологией и социологией на протяжении длительного периода времени, споры по этим проблемам продолжаются и поныне. В самом общем виде эти причины и факторы делятся на социально-экономические, социально-психологические, этнокультурные и институционально-правовые.
В качестве основного показателя обычно называют социально-экономическое неравенство. В современной России разрыв между богатыми и бедными увеличивается - по некоторым подсчетам, разрыв между уровнем дохода 10% самых бедных и 10% самых богатых россиян во много раз превышает аналогичный показатель в странах Запада. По данным многих опросов, произошло не только фактическое падение жизненного уровня большинства населения страны, но и рост недовольства этого большинства своим материальным положением. В России ситуация усугубляется еще и тем, что значительная доля граждан (от 40% до 65% в разных исследованиях) критически оценивают проводимую правительством экономическую реформу.
Социально-психологические аспекты политического радикализма связаны с феноменом массовых политических настроений. Радикализм заметно активизируется в периоды кризисного обострения обстановки или коренной перестройки общественно-государственной и социальной структур. В эти периоды общественное мнение, морально подготовленное к переменам, ищет быстрейшие пути выхода из кризисной ситуации, усматривая возможность решения прежде всего радикальными средствами как наиболее эффективными и требующими кратких по времени сроков. Проявляет себя объективная закономерность: чем тяжелее ситуация в стране, тем общественное сознание больше подготовлено к восприятию самых радикальных способов выхода из кризиса. Внезапно охватившие западный мир в конце 60-х годов многочисленные "движения протеста", проявления "контркультуры" способствовали росту политического радикализма и политического терроризма. Взрыв массовых настроений политического протеста наблюдался в конце 80-х годов в странах Восточной Европы, а затем и на территории Советского Союза. Применительно к России социально-экономический упадок общества, ухудшение геополитического и стратегического положения страны, взлет преступности и насилия породили и сопровождались ростом массовых ощущений дискомфорта, национального унижения, неудовлетворенности условиями жизни, пессимистической оценкой своего будущего, ощущения несправедливости социально-экономической политики правительства, готовности населения воспринять любую экономическую программу и даже поверить в то, что одними зарубежными инвестициями можно вывести страну из кризиса.
Этнокультурные факторы и причины связаны с особенностями этнонациональных традиций и политической культуры того или иного народа или этнорелигиозной общности. Вряд ли случайно, что политический радикализм и экстремизм в современном мире бурно процветает в Алжире, Иране, Афганистане и на территории бывшего СССР - в Таджикистане и Закавказье. Вместе с тем, следует избегать опасности подмены этнонациональной политической культуры, которая сказывается и закрепляется в течение длительного исторического опыта, массовыми политическими настроениями той же нации или этнорелигиозной общности, которые носят временный характер.
Институционально-правовые факторы и причины характеризуют влияние на политический радикализм особенностей политико-государственного устройства, права и правовых институтов и их функционирования. Так, авторитарные политические режимы, насилие и репрессии со стороны государственных (в том числе правоохранительных) органов, армии рано или поздно порождают ответный политический экстремизм. Свыше половины существующих на сегодня государств мира содержат в тюрьмах людей за их убеждения. В настоящее время более 60 государств прибегают к пыткам и другим видам государственного террора в отношении инакомыслящих и политической оппозиции. Согласно оценкам самих западных исследователей, даже в условиях западной либеральной демократии правовые и иные государственные институты подвергают отдельных граждан неоправданному физическому или символическому насилию, принудительному подчинению государственно-политическому режиму или частной власти. Наряду с названными причинами и факторами политического радикализма следует назвать влияние внешней окружающей государство среды. Это влияние может проявляться в форме дискриминации русскоязычного населения в ряде бывших союзных республик или прямого иностранного вмешательства одного государства во внутренние дела другого государства.
Наконец, акты политического радикализма всегда тесно связаны с психическими и другими личностными чертами политических деятелей. Лидеры радикальных течений не обременяют себя глубокими размышлениями о конечных целях и судьбах своего народа, основное внимание сосредоточивается прежде всего на разрушении существующей модели государственно-экономического развития, компрометации действовавших институтов власти, видных государственных и общественных деятелей и т.п.
Внимательный анализ тех, кто возглавляет радикальные движения, показывает, что социально-психологический портрет этих людей характеризуют такие качества, как авантюризм, эгоцентризм, политическая безответственность и игнорирование не только объективных законов общественного развития, но и воли собственного народа.
Развитие радикальных настроений и рецептов преобразования действительности во многом связано с недостаточной гибкостью, способностью к саморазвитию и самореформированию общественно-политических структур, запаздыванием с адекватной реакцией на динамично развивающиеся экономические, социально-политические и духовные процессы общественной жизни.
Источником радикализма в обществе является и весьма невысокий уровень политической культуры, отсутствие глубоко укоренившихся в социальном сознании и психологии традиций гражданской жизни и демократии в условиях правового государства.
В своих концепциях, установках и программах радикалы, как правило, демонстрируют тотальное отрицание всех имеющихся достижений предшественников, стремятся разом решить все накопившиеся общественные проблемы, выступают за полное разрушение общественного здания, забывая о том, что последующим поколениям придется долгое время жить на его руинах и пепелище.
Совокупность основных программных заявлений радикалов грешит теми же пороками субъективизма и волевого подталкивания естественно-исторического процесса развития, которые они громогласно инкриминируют своим историческим и нынешним политическим оппонентам.
В заключение этой статьи хотелось бы еще раз отметить насущную необходимость и своевременность усиления внимания к жизни молодежи. Именно в этой питательной среде имеют обыкновение зарождаться разнообразные революционные вирусы с весьма ярко выраженными радикальными и экстремистскими проявлениями. И тем более странным выглядит тот очевидный на сегодня факт, что до сих пор в России не появилось ни одного сколько-нибудь всерьез общепринятого молодежного лидера. Подобный лидер не может быть сегодня ни красным ни белым, он не может принадлежать к какой-либо четко очерченной политической конфигурации. Учитывая нынешний социальный состав молодежи, очевидно, что лидером здесь может стать только представитель (и выразитель) идеологии взбесившегося буржуа - низший средний класс, а в области теории - смесь лево-правого радикализма.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.yspu.yar.ru