А. Воин
Заменяя механику Ньютона своей теорией относительности, Эйнштейн применял единый метод обоснования. Он этого не осознавал, но тем не менее сделал это. В принципе, это происходит каждый раз при создании новой фундаментальной теории. Но в случае с Эйнштейном это было наиболее революционно вот почему. Метод, хоть никем не осознавался и существовал лишь как стереотип естественного научного мышления, но в стереотипе этом он был неотделим от механики Ньютона, в которой он в основном и был достроен. Эйнштейн первым отделил его от самой механики: механику заменил, а метод оставил (хотя и не осознал этого). Как он сделал это?
Он ухватил (подсознательно), что если некая теория перестает работать (наталкивается на свой опровергающий эксперимент) это значит, что ее постулаты были недостаточно привязаны к опыту. В их формулировке были сделаны обобщения, простирающиеся за границы опыта, который тогда был в наличии, и в этом расширении они не обязаны быть истинными. Таким постулатом у Ньютона был постулат об абсолютности времени (пространство у Ньютона, вопреки расхожему мнению, относительно).
Эта абсолютность выражалась в одинаковости течения времени в инерциально движущихся системах, независимо от относительной скорости этого движения. Этот постулат мог быть проверен (привязан к опыту) только для скоростей, с которыми тогда человечество имело дело. А значит не было гарантии, что он будет соответствовать опыту для гораздо больших скоростей. И посему, с точки зрения метода не было никаких причин, чтобы не поменять этот постулат и не привести в соответствие с новым опытом.
Казалось бы пустячок. Но какой психологический барьер нужно было преодолеть (при отсутствии писанного и признанного метода), чтобы сделать это. Ведь формула Лоренца для сложения скоростей была написана до Эйнштейна. А из этой формулы формула относительного эйнштейновского времени вытекает как дважды два. И тем не менее придать ей физический смысл до Эйнштейна никто не отважился по причине упомянутого психологического барьера. И долго после тоже с трудом принимали. Буде же метод был принят, не было бы психологического барьера.
Это, что касается нахождения слабого звена в постулатах предыдущей теории. Что касается постулатов новой теории, то они по методу должны быть привязаны к новому (и старому) опыту. Эйнштейновская формула времени - не постулат, а вывод. Она слишком сложна, чтоб делать ее постулатом и напрямую привязывать к опыту. В качестве постулата (нового) Эйнштейн выбирает конечность скорости распространения взаимодействия и ее максимальную величину, равную скорости света. Этот постулат великолепно привязывался к опыту Майкельсона. Но… Тут любопытная заковыка. Это не единственно возможный постулат, соответствующий опыту Майкельсона. Опыт Майкельсона говорит лишь о том, что скорость света не зависит от скорости движения его источника. Тогда при чем здесь любое взаимодействие, включая еще нам неизвестные виды его. Это вовсе не гарантирует нам, что скорость взаимодействия в еще не открытых полях может оказаться больше. Так собственно и должно быть. Нельзя создать теории, границы применимости которой были бы неограниченными.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://philprob.narod.ru/