Философия Фридриха Ницше занимает особое место в истории европейской философской мысли конца XIX века. По своему содержанию она носила, как теперь модно выражаться, «скандальный характер» Во-первых, она радикально разошлась с традициями немецкой классической философии, заложенными И. Кантом и Гегелем. Во-вторых, она радикально меняет направленность развития философии, по крайней мере, европейской, ее устремленность к гуманистическим целям и нравственному совершенствованию человека. В-третьих, она отрицает прогресс в развитии человеческой истории, идею которого так отстаивали выдающиеся мыслители-философы, особенно с Нового времени.
Философия Ницше отличается и необычностью изложения – в ней нет стремления к систематизации в виде строгих категорий и понятий. Она метафорична и образна, в ней нет «сухости»; ирония, сарказм и афористичность придают ей особую притягательность. По необычности рассмотрения фундаментальных проблем бытия мира и человека она до сих привлекательна, поскольку претендует на освобождение от сложившихся философских штампов, как он сам неоднократно подчеркивал. По утверждению Ф. Ницше, все предыдущие философы, начиная с Сократа и Платона, вся предшествующая философия, по крайней мере, европейская, «трудились напрасно». Причину неудач он видит в том, что все философы строили свои здания, находясь под обольщением морали, … они обещали искать «правду», а на самом деле заботились только о том, чтобы построить «величественные нравственные здания» [5, c. 5]. Поскольку мораль порождает всегда время «химер», то от философов постоянно ускользали подлинные причины и пружины бытия мира, бытия общества и истории, бытия человека. Ф. Ницше объявляет свою философию новейшей философией, вскрывающей и обнажающей глубинные основания бытия мира. Свои философские идеи он изложил в таких работах, как «Так говорил Заратустра», «По ту сторону добра и зла», «Утренняя заря», «Антихристианин» и других трудах. Я не буду подробно излагать и пересказывать их содержание. Во-первых, потому, что ирония, сарказм, афористичность при изложении теряют свою яркость и оригинальность. Во-вторых, произведения Ф. Ницше вполне доступны доля современного любопытствующего читателя. Заметим лишь, что он прибегает к иронии и сарказму с целью освободить свою философию от каких-либо идеологических штампов и придать ей черты значимости для всех времен. Свою философию он считал доступной «для совсем немногих. Возможно, ни одного из них еще нет на свете. Мой день – послезавтрашний», – замечал Ф. Ницше. Он не боится быть непонятным современниками: «Нужно сделаться равнодушным и не задаваться вопросом о том, есть ли польза от истины, не окажется ли она роковой для тебя… Нужно, как это свойственно сильному, отдавать предпочтение вопросам, которые в наши дни никто не осмеливается ставить; необходимо мужество вступать в область запретного» [4, c. 17]. Под «запретным» он разумеет не только критику и разоблачение христианства, но и сложившиеся традиции в философии, особенно в немецкой философии XIX века.
Что же лежит в основании мира и что является движущей причиной изменения мира? Этим вопросам задавались философы и до Ницше, как мы видели из предыдущих лекций. Он считает, что до него были ошибочные ответы на этот вопрос. Ф. Ницше выдвигает основополагающий постулат своей философии, который определил его взгляд и оценки различных сторон бытия мира, человеческой истории, общества. Таким основополагающим постулатом является утверждение Ф. Ницше о мировой воле как особой энергии, определяющей все стороны бытия. Его позиция напоминает позицию Артура Шопенгауэра, которого он в определенной мере считал своим учителем. Но если А. Шопенгауэр делает пессимистические выводы из действия воли к жизни, которая всегда оборачивается для человека непреодолимым злом, то Ф. Ницше видит в действии мировой воли позитивные начала. Мировая воля, чтобы стать позитивной, должна приобрести особый вид – «волю к власти, волю к господству, волю к подчинению». Воля к власти есть проявление мощи и силы, энергии воли. «Волю к власти» он рассматривает как основную форму воли, а саму жизнь как ее «разветвление», проявление в многообразии «воли к власти». Воля к власти есть требование самой жизни. «Мир во взгляде изнутри, мир, определенный и обозначенный по своему интеллигибельному характеру», – он был бы «волей к власти», и более ничем», – утверждает Ф. Ницше в своем трактате «По ту сторону добра и зла» [2, ч. 1, с. 158]. Воля к власти есть и суть бытия мира, и причина бытия мира. Воля к власти не является персонализированной, ибо тогда неизбежен вывод о творении мира Богом. Такую точку зрения Ф. Ницше принять не может, поскольку это ведет к христианству, противником которого он себя считает (подробнее об этом мы будем говорить ниже).
Наиболее полно и ярко «воля к власти» проявляется в органическом мире, в живой природе. В ней проявляется дух Диониса, дух самой жизни. В концентрированном виде она предстает как «инстинкт воли к власти», инстинкт к превосходству и подчинению. Инстинкт воли к власти пронизывает весь животный мир и по своей природе присущ человеку. Он нередко называет «инстинкт воли к власти» «аффектом командования», «аффектом превосходства» – над тем, кто обязан подчиняться [3, c. 135]. Человек есть лишь высший носитель «воли к власти», ее силы и возрастающего могущества. И благодаря «инстинкту воли к власти» он вышел победителем в борьбе за выживание. Инстинкт воли к власти, по Ф. Ницше, пронизывает и эмоционально-чувственную, и интеллектуальную сферу человека, сферу мышления. В человеке это чувство воли к власти постоянно возрастает, достигает высшего могущества. Само требование жизни, «воли к власти» есть закон жизни, которому подчиняется и человек – «больше силы, больше власти» [4, c. 19]. В реальной жизни выживает сильнейший, бесстрашно ведущий войну за свое выживание. В этом, по убеждению Ф. Ницше, и состоит достоверное содержание самой жизни. Философию Ф. Ницше поэтому нередко определяют как «философию жизни».
От внимания Ф. Ницше не ускользает и такая фундаментальная философская проблема, как проблема свободы, свободы воли. По мнению Ницше, ее решение всегда связывали с вопросами морали и нравственности, что искажает саму суть свободы воли как воли к власти. По убеждению Ф. Ницше свобода воли к власти состоит в одном: в устранении любых препятствий, стесняющих, ограничивающих проявление «мощи воли к власти» как требования самой жизни. Таким препятствием он считает границы добра и зла. И в границах добра, и в границах зла «воле к власти», как атрибута жизни и бытия человека, тесно. Она должна выйти за их границы, чтобы проявить свою природу, свою мощь и свою силу. Такой сферой свободы воли, по Ф. Ницше, может быть только сфера по ту сторону добра и зла. Где нет ни требования добра, ни требования зла, а есть требование инстинкта воли к власти, воли к выживанию сильнейшего. Эта идея Ф. Ницше, часто не совсем адекватно понятая, вызывала, и до сих пор вызывает негативную реакцию философов и мыслителей. Нередко его идеи называют предтечей идей фашизма, что, на мой взгляд, совершенно несправедливо. Ведь мыслитель не может отвечать за те выводы, которые делают другие из его философии. Но была ли в истории человечества такая эпоха, в которой наиболее полно воплощалось в жизни требование, закон воли к власти? Ф. Ницше считает, что таким временем, такой эпохой была дохристианская эпоха – эпоха Античного мира, до Сократа и Платона, эпоха Древнего Востока (не случайно один из его трактатов так и называется «Так говорил Заратустра»), Последним этапом в человеческой истории, когда «воля к власти» пыталась утвердить себя в правах, была, по утверждению Ф. Ницше, эпоха Европейского Возрождения. Их объединяет одно – там действовали герои, яркие индивидуальности, обладавшие силой и мощью характера, не боящиеся любых препятствий и преодолевающие их на пути утверждения воли к власти, инстинкта к власти, господству и повелеванию, не отягощенных нравственными предрассудками стыда господствовать над слабыми, склонными к подчинению, утратившими черты героев. Поэтому «мир, в котором мы (как полагаем) живем, ошибочен», считает Ф. Ницше. Он «ошибочен» не в силу нашего мировоззрения или мышления и представления, а в силу того, что человечество утратило «реальность наших влечений», инстинкта «воли к власти», лежащей в основании органической, животной, а, следовательно, человеческой жизни. Ибо инстинктивная «воля к власти» есть единственная движущая сила мира и жизни, так как всякая движущая сила и есть воля к власти. «Все, – убежден Ф. Ницше, – есть воля к жизни» [3, c. 143]. Преодоление утраты «воли к власти» как первоосновы жизни, общества и мотива человеческой деятельности, возможно только в форме «вечного возвращения» к первозданным инстинктам воли к власти, которые мы унаследовали от животных. Почему же необходимо «вечное возращение», при каких условиях оно возможно и что для этого необходимо делать? Над этими проблемами размышляет Ф. Ницше и по-своему их решает. С точки зрения его философии «воли к власти», человечество на протяжении последних двух тысячелетий находится в состоянии декаданса, упадка, деградации и пессимизма. Поскольку оно утратило «инстинкт воли к власти». Человечество стало слишком изнеженным, слишком человеческим.
Что же явилось причиной декадентства, упадка и деградации человеческого рода? Основную вину за это Ф. Ницше возлагает на христианство, на христианскую мораль, на христианскую религию и христианские ценности, которые он называет «злокачественными заблуждениями», ибо они ведут к «нигилизму воли». Христианство он оценивает как «радикальную фальсификацию природы, всего естественного, любой реальности мира внутреннего и мира внешнего» [4, c. 38–39]. Христианство заинтересовано … «в том, чтобы человечество болело и чтобы были вывернуты наизнанку понятия «добра» и «зла» – в смысле опасном для жизни и содержащем клевету на мир» [4, c. 40]. А поскольку человечество последние почти два тысячелетия развивалось под влиянием христианских ценностей, то необходимо пересмотреть всю систему ценностей, связанных с христианством. Нигилизм в отношении их – обязательное условие вечного возвращения к естественному первообразу человечества. На основании этого утверждения философию Ф. Ницше нередко определяют как «философию нигилизма», отрицания христианских ценностей как ценностей положительных.
Христианство, по Ф. Ницше, уничтожило в человеке естественный инстинкт жажды власти и силы, которые составляют «признак прогрессивного хода развития» [5, c. 239]. Христианская религия, христианская мораль и вся современная ему (Ницше) культура приучила человека к смирению, а не борьбе, она превратила его из героя, не боящегося жизни, в труса, страдальца. Посредством идеи «первородного греха» христианская мораль привила человечеству чувство вечной вины, необходимости вечного покаяния и искупления. Оно посеяло ложное представление о низости земной жизни перед жизнью потусторонней. Христианская мораль проповедует ложные ценности стыда, совести, сострадания, честности и т.д., поскольку они сдерживают, ограничивают проявления инстинкта жажды власти, господства сильных над слабыми. Всю христианскую мораль он называет «моралью добровольного страдания», жестокость – «древнейшим праздником человечества» [5, c. 15], а человечность – «предрассудком». Современный человек вызывает у него презрение, хотя с ним он «фатально одновременен», вызывает у него «чувство омерзения» [5, c. 135].
Христианство и христианская мораль отрицательны, по Ф. Ницше, и потому что они лишают человека свободы, понимаемой им как нерегламентированное проявление воли к власти, которая утверждает себя через оригинальность индивидуальности, и через активное действие, в котором он не боится переступить любые препятствия и запреты, если оно высвобождает в человеке «инстинкт воли к власти». Он сторонник индивидуальности, а не серой безликой массы. Его девиз: «Пусть гибнут слабые и уродливые» [4, c. 55]. Не мир – война, не добродетель, а доблесть (добродетель в стиле ренессанса virtu, – без примеси моралина). Сострадать слабым и калекам вреднее любого порока. Поэтому девиз Ф. Ницше: «Пусть гибнут слабые и уродливые – первая заповедь нашего человеколюбия. Надо помогать им погибнуть». Ибо сострадание – слабость безвольного человека [4, c. 15]. Он полемизирует с Ф.М. Достоевским, который считал, что никакой прогресс не стоит одной слезинки ребенка [1]. Ницше приходит к выводу, что христианство в целом препятствует основополагающему принципу жизни – достичь энергии величия воли к власти, которая является и сущностью подлинного человека, извращенной христианской моралью.
Чтобы достигнуть этой цели необходим новый тип человека, который в прошлом существовал (в Древней Греции, в эпоху Римской империи), но как «счастливый случай» и никогда как закономерность воли к власти. Таким типом человека может быть «сверх-человек», принадлежащий к особой, чистой расе, образцом которой были греки, а идеалом, прообразом такого человека является Заратустра, созданный воображением Ф. Ницше в книге «Так говорил Заратустра». Это подлинный человек, герой, сокрушитель скрижалей всех существующих моральных ценностей. «Сверх-человек» обладает полным автоматизмом инстинкта воли к власти. Он не рефлексирует, не размышляет, а действует. Он стремится к господству, а не подчинению. Страсть к господству – «основа и сила его бытия» [4, c. 78]. «Сверх-человек» обладает новым типом «благородства», «аристократизма духа»: не сострадание, не жалось, не милосердие, что присущи Иисусу Христу, а жестокость, способность переступить границу дозволенного во имя долга, не останавливаться перед насилием и войной, перед принесением многих (слабых) в жертву во имя осуществления воли к власти. На место христианского Бога он ставит «сверх-человека». Иисус Христос, по Ницше, доказательство, пример смерти Бога. Для «сверх-человека» осуществление воли к власти – призвание, обязанность, долг.
В соответствии со своей теорией «сверх-человека» Ф. Ницше создает концепцию нового, здорового общества, ибо современное ему общество больно. Оно должно иметь строго кастовую иерархию, которая более всего соответствует закону природы, ее сущности. В таком обществе выделяются три слоя людей, призванных выполнять определенную роль, функцию, предназначение.
К высшей касте общества те, «кого всех меньше», «духовных по преимуществу», обладающих преимущественными правами «воплощать на земле счастье, красоту и благо». В терминологии Ф. Ницше они – «сверх-личности», «они самые крепкие». Они жестоки к себе и другим, аскетизм – их природа. «Они господствуют не потому, что хотят, а потому, что они господа; они не вольны быть вторыми» [4, c. 83–84].
Второй слой составляют люди по преимуществу мышечные, с сильным темпераментом. Они – «стражи права, устроители безопасности и порядка, … благородные воины, судии, блюстители закона». Они берут на себя все грубо материальное в трудах правления. Они ученики, последователи первых. Два эти слоя составляют элиту общества.
Третий слой составляют люди, не выдающиеся ни в одном, ни в другом, посредственные. Это люди ремесла, торговли, земледелия, большей части искусств, «вся совокупность профессиональной деятельности – все это сочетается лишь со средним уровнем умений и желаний. Они общественно полезны, функция и колесико – это предопределено природой». В этом их счастье –быть посредственностью, «к этому влечет их природный инстинкт» [4, c. 84–85].
Посредственности (третий слой) играют важную роль в укреплении устойчивости иерархически кастового общества. Они составляют ту «почву», на которой может «произрастать» элита общества. Более того, по его мнению, «посредственностью обусловлена культура в ее высоком развитии» [4, c. 84–85]. Ф. Ницше логично, в соответствии со своей теорией воли к власти, приходит к выводу, что в обществе должно существовать право сильного, способного властвовать и подчинять. Речь должна идти о неравенстве прав, так как неравенство – «первое условие для того, чтобы существовали права» В такой модели общественного устройства, по его убеждению, «нет ничего произвольного, ничего надуманного, искусственного», так как такая постройка более всего соответствует законам живой природы, законам самой жизни. Бросая взор на прошлое в человеческой истории, он находит пример подобной организации общественной жизни в лице Римской империи, Античной Греции. Опыт которых он рассматривает как предварительную работу, фундамент для последующих тысячелетий, который был разрушен, как он убежден, под воздействием христианства, христианской религии и христианской морали. «Вечное возвращение» как торжество инстинкта воли к власти, по его мнению, возможно. Но эту миссию может выполнить новый тип людей – «сверх-человеки», «сверх-личности». В этом аспекте он идеализирует ислам и буддизм, хотя сам по своему воспитанию и культуре был христианином.
Как мы видим, он расходится в своих философских взглядах как с традициями Просвещения, так и с традициями немецкой классической философии, с классическими принципами гуманизма. Он старается беспристрастно научно, как он убежден, вскрыть глубинные механизмы самой жизни, бытия человека и общества, апеллируя к естественным законам природы, где действительно все целесообразно, гармонично, нет ничего лишнего, где господствует строгая иерархия сильного и слабого, где борьба за жизнь «всеми средствами инстинкта жизни» является универсальным принципом саморегуляции и самовоспроизводства. Вот почему он считает, что общественный прогресс не свидетельство мощи человека, а его деградации, его «омассоствления», дегероизации. По его мнению, на место героя приходит «мещанин».
Философия Ф. Ницше и привлекает, и «отталкивает» одновременно. Поэтому часто и сейчас – одни видят в ней философию оправдания насилия как принципа жизни, другие – великого мыслителя, уловившего тайные механизмы бытия мира как универсума. Но философию Ф. Ницше можно понимать и как выражение противоречивости бытия самой жизни, и самого человека. Он не может примириться с тем, что в истории есть не только достижения, но и утраты, потери. Человечество, по его мнению, часто пасовало перед обстоятельствами жизни. В то время как ему виделась необходимость постоянного его торжества, когда «сверх-человеку», по выражению Ф. Достоевского, дозволено все. Но философию Ф. Ницше можно рассматривать и как предостережение перед соблазном выйти за границы добра и зла, в ту сферу абсолютной свободы, которая не может быть понята рационально.
1. Давыдов Ю. Этика любви и метафизика своеволия. – М.: Молодая гвардия, 1992.
2. Мир философии: Книга для чтения: В 2 ч. – М.: ИПЛ, 1991.
3. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла // Вопросы философии. – 1989. – № 5.
4. Ницше Ф. Антихристианин (опыт критики христианства) / Сумерки Богов. – М.: ИПЛ, 1989.
5. Ницше Ф. Утренняя заря. – Свердловск: Воля, 1991.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.filosof-chel.narod.ru/