«У него, как я слышал, харизма. Какой стыд! Ведь в наше время это уже излечимо»

Волгоград 2004

Харизма - (от греч. charisme - божественная благодать, дар) - исключительные свойства, которыми наделяется лидер в глазах своих почитателей [1, 278].

Харизма - наделение личности свойствами, вызывающими преклонение перед ней и безоговорочную веру в ее возможности.

Сегодня харизма нынешнего президента Владимира Владимировича Путины вызывает неподдельный интерес.

Харизма сродни ментальности: оба этих слова часто встречаются в рассуждениях на политические темы.

Харизматический лидер - человек, наделенный в глазах его последователей авторитетом.

Понятие харизмы в науке весьма расплывчато. Носитель харизмы - этакий вождь-спаситель, который лучше всех знает, что делать. Очень важно, что он сам верит в свою миссию. Такие люди в повседневности выглядят странновато.
Но когда созревает достаточно мощная общественная потребность (обычно в период социальных катаклизмов), такие люди перестают восприниматься с усмешкой.

На мой взгляд, Россия устала от харизм. Верней сказать, от лидеров- харизматиков. А если быть еще более точным, от политиков, обладающих лишь некоторыми чертами личной харизматичности. Ибо деятелей, в полной мере отмеченных харизмой - т.е. избранностью, данной им как бы свыше, от Бога, - мировая история знает немного. Впрочем и "частичные харизматики" нередко способны играть выдающуюся роль, разыгрывая то, что можно назвать "фактором лидера". А именно: замыкают на себя всю нарушенную кризисом систему политических и социально-психологических процессов в обществе, а также структуру государственных институтов. Замыкают и делают работоспособной. Но не навечно. Посколькут харизматики - порождение чрезвычайных обстоятельств.
Рейган, Тэтчер, Суарес, Кракси и ряд других взлетали к высотам и уходили, исполнив свое предназначение, поддержав страну в трудное время.

Все полтора десятилетия безостановочной деградации российского общества
"фактор лидера" у нас - в противовес "партийному фактору" - также безоговорочно первенствовал. И оказался жесточайшим образом переэксплуатирован. Хотя ничему не помог. Наоборот, усилил процессы развала.

Горбачев, а затем Ельцин, сначала взлетев на волне личной харизматизации
- этой своеобразной влюбленности граждан в лидера, - а затем сверзившись с нее, и став по сути "антихаризматиками", казалось бы напрочь должны были отбить у народа всякую тягу к "вождям". Но… страна остается в состоянии социально-политического расплава. И "закоротить" все общественные структуры и процессы на одно обладающее властью лицо - все еще самая доступная из применяемых в таких случаях технологий. Вожди смертельно надоели стране, но она в отчаянии ищет все новых и новых вождей…

Потенциально харизматиками могут стать многие - так что предложение присутствует постоянно. Но харизматический лидер востребован прежде всего в таком обществе, где постоянно происходят какие-то кризисные ситуации и отсутствует система контроля власти со стороны граждан.

Когда после радикальных перемен наступает стабилизация, люди хотят просто жить спокойно при эффективном управлении. Изучение электоратов трех политиков, которые собрали больше всего голосов на прошлых президентских выборах - Путина, Зюганова и Явлинского - показывает: избиратели хотят видеть в них прежде всего компетентных руководителей, менеджеров.

Сегодня многие отмечают, что Путин – не только самый рейтинговый, но и наиболее харизматический русский политик.

По мнению Бориса Грызлова, руководителя думской фракции "Единство":
«Харизма Путина в том, что он не стремится понравиться. В этом и причина, почему его все поддерживают. У нас в стране настоящим лидером может быть лишь человек действия. Путин действует» [4, 6].

Вячеслав Володин, заместитель председателя фракции ОВР в Госдуме, говорит: «Путин - решительный и смелый человек: летает на самолете, опускается на глубину в подводной лодке. Но самая главная харизма Путина - он носит часы на правой руке!». Ирина Хакамада отмечает: « Неотъемлемой частью харизмы Путина являются его погоны. А так как в нем еще нет второй основной части харизмы - фанатической преданности делу, то Путин берет интеллектуальностью - четко мыслит, свободно излагает свои идеи, хотя и в жестком стиле. К этому уже многие привыкли».

Вячеслав Никонов, президент фонда "Политика" говорит: «Харизма - это то, что отражено в глазах и головах избирателей, а не то, что действительно есть у Путина. У него проявился "тефлоновый эффект" - термин, использовавшийся применительно к Рейгану. К нему, как к сковороде с тефлоновым покрытием, ничего не прилипает - ни грязь, ни обвинения».

Больше половины россиян объясняют почти неизменный за последние годы и беспрецедентно высокий уровень поддержки обществом Владимира Путина (70 -
80%) не его свершениями или выдающимися личными качествами, а собственными надеждами на светлое будущее и политическим "безрыбьем" - отсутствием реальных конкурентов. Такой вывод следует из результатов общероссийского экспресс-опроса 1600 респондентов, который перед Новым годом провели ученые из Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ).

Четыре года спустя после того, как президент В.Путин был впервые избран президентом России, и в канун его повторного переизбрания, от экспертов и политологов все чаще можно услышать о наличии у главы государства харизмы.
В чем секрет народного признания – в делах, словах, характере или привлекательной внешности?

По данным исследования петербургского Агентства социальной информации
(АСИ), в основе мотивации голосования у российских избирателей лежит несколько соображений: в течение второго срока президент продолжит начатое
(26,4% опрошенных), отсутствие у него достойных соперников (25,1%), личное обаяние (22,2%), улучшение жизни внутри страны (17,6%).

Активность, мобильность и энергичность Владимира Путина отметили 15,6% опрошенных. Укрепившееся благодаря В. Путину положение России на международной арене - 15,2%. Связывают с президентом повышение своего жизненного уровня 9,1%. Жесткость и решительность нравится 7,8% опрошенных, твердая позиция в отношении олигархов - 5,6%. Действия в Чечне одобрили только 3,1% респондентов [3].

Как обстоят дела в масштабах страны? В ходе последнего исследования
ROMIR Monitoring социологи задали своим респондентам вопрос: какие достоинства и недостатки видят они у нынешнего президента.

На вопрос: "Каким из нижеперечисленных достоинств обладает президент
России Владимир Путин?", респонденты ответили: молодость - 33%, активность
- 30%, физическое здоровье - 30%, профессионализм - 30%, порядочность -
22%, забота об интересах народа - 20%.

Жители городов-миллионеров, как показал опрос, выше, чем в среднем по
России оценивают такие качества Владимира Путина, как профессионализм, забота об интересах народа, умение собирать команду, в то время как для жителей сел высокую оценку получают скорее "личностные" характеристики - общительность, порядочность. Обаяние и приятную внешность президента достаточно высоко оценили женщины. Молодежь чаще отмечала профессионализм и активность президента.

Также социологи спросили у респондентов: "А какие недостатки, по Вашему мнению, присущи Владимиру Путину?" Ответы распределились следующим образом: нерешительность (16%), безразличие к интересам народа (9%), неумение собрать команду единомышленников (9%), отсутствие политической воли (6%), замкнутость (5%), пассивность (5%), некомпетентность (3%).

Характерно, что 50% респондентов ROMIR Monitoring вообще не видят недостатков у президента Путина, а 13% затрудняются с ответом.

Историк Рой Медведев писал практически обо всех "кремлевских вождях", о нынешнем президенте, разумеется, тоже. Три года назад он выпустил книжку с потрясающим по силе воздействия заголовком: "Владимир Путин - действующий президент". Так что собственно исторический фон в изложении Роя Медведева -
Ленсовет и Собчак, КГБ и ГДР etc. - читателям уже известен. Что же касается
"злобы дня", то есть новой книги Роя Александровича "Владимир Путин: четыре года в Кремле", - так она очень напоминает высказывание одного из персонажей Евгения Шварца: "Ваше величество, вы - гений!" [2,17].

Каков стиль, какие чеканные фразы: "Либерализм Владимира Путина совсем не похож на примитивные либеральные схемы Гайдара. Путинский либерализм не заимствован также ни у Грефа, ни у Илларионова. В.Путин ясно сказал в своем послании..." Особенно умиляет порядком уже подзабытое, из брежневских времен - "ясно сказал в своем послании".

Книга состоит из двух частей. В первой делаются интересные прогнозы - в частности, об исходе парламентских выборов. Медведев, как и многие, сомневается, что "Родина" способна преодолеть 5-процентный барьер (ошибка, увы, общая). Предельно оптимистичен, говоря о Чечне. "Мирный процесс в
Чечне набрал уже ход, и много средств для восстановления Чечня получает не из российского бюджета, а от своей экономики..." И так далее - к светлому мирному будущему. Кстати, Кадыров почему-то назван Ахматом, хотя в начале книжки справедливо именуется Ахмадом. Чем актуальнее, видимо, тем меньше сил и времени на корректуру.

Зато много - на агитацию и пропаганду. После безусловно интересных рассуждений о политической харизме в целом и харизме Ленина, Сталина,
Ельцина, Жириновского и проч. в частности Медведев заключает: "Но были и вожди, которых рождало не слово, а действие. Это люди, у которых обнаруживалась колоссальная внутренняя энергия, необычайная концентрация воли, решительность и неутомимость..." Нет нужды говорить, что такой Вождь, по мнению историка, - В.В. Путин.

О личных качествах. Если в начале книги Медведев говорит о том, что личное обаяние, умение очаровывать - качества для разведчика чуть ли не профессиональные, то чем ближе к концу, тем тверже он об этом забывает.
Видимо, поддается обаянию. Каковое перед выборами только крепчает!

Финал и апофеоз работы Роя Медведева строится на контрастах. Ходорковский и Путин. Как два пути России - в бездну и к всеобщему процветанию.
"Ходорковский открыто заявлял, что он будет работать в нефтяной отрасли только до 2007 года, а после этого начнет заниматься политикой. Что ж, для политика пребывание в тюрьме - это очень хорошая школа..."; "...забота о коммерческой тайне была одной из главных забот олигарха, и он, конечно, знает о темных делах своей корпорации гораздо больше, чем прокуратура. Но и того, что уже известно, достаточно для самого строгого судебного приговора"
(а как же воспетая в перестроечные годы презумпция невиновности?); "Наглое поведение М.Ходорковского поставило в трудное положение большинство других бизнесменов, которые сумели в последние три года наладить свои отношения с властью..." [2,56].

Комментировать тут особенно нечего (тем более автор явно уклоняется от главного предмета своего исследования), но нельзя не противопоставить олигархическому кошмару и "другие картины": "В 90-е годы в России почти остановилось строительство новых заводов и электростанций, железных дорог и портовых сооружений. Сегодня мы видим в стране другую картину. Заброшенные стройки оживают. Строятся новые заводы и дороги. Есть много свидетельств того, что Владимир Путин не только внимательно наблюдает за этой панорамой строительства. Он выбирает некоторые наиболее значимые объекты и устанавливает над ними своеобразное шефство. Это может быть участок Байкало-
Амурской магистрали... Но это может быть и большой детский оздоровительный лагерь "Орленок" на берегу Черного моря..."

Словом, спасибо за наше счастливое детство, отрочество и юность, а также спокойную зрелость и обеспеченную старость! И это, к несчастью, составляет основное содержание книги, тогда как хотелось бы анализа и, главное, перспективы, а именно: что Путин будет делать дальше?

Ведь уже сейчас ясно, что нынешний президент останется у руля государства.

Избранный Путин, заручившись доверием масс (и, что немаловажно, так называемого среднего класса), прежде всего должен наладить отношения с многочисленными, и часто недовольными, элитами. Так сказать, сплотить правящий класс. Кризис управляемости - главная проблема Путина.

Именно это и сыграло роль объективного фактора, послужившего рождению
"синдрома Путина" в сегодняшней России. Плюс субъективный момент: Путину удалось замкнуть на себя центральное звено того, что можно назвать народной государственной программой XXI века, которая сложилась в русском, российском самосознании где-то к середине девяностых годов.

Во-первых, это присвоенный им лозунг "Великой России", как мало что другое созвучный народным настроениям. "Нашей стране надо идти своим путем, никому не подражая", - утверждали еще в 1992 году, по данным ЦИПКР, две трети россиян. Эту же позицию, согласно ВЦИОМ, сегодня заняли уже около трех пятых граждан.

Во-вторых, требование "убрать из руководства страною всех тех, кто, управляя Россией, служит чужим, не российским интересам, прикрываясь криками о цивилизации и демократии", выдвигаемое, согласно замерам ЦИПКР, на первое место 40-50 процентами россиян. Показательные "порки" деятелей типа Березовского и Гусинского, одобренные большинством населения, оказались восприняты как прямое подтверждение того, что именно Путин способен воплотить данный лозунг в жизнь.

В-третьих, призыв к наведению порядка, реализацией которого стало требование "покончить с сепаратизмом", поставленное во главу угла примерно третью граждан и одобренное 60-70 процентами их. Эпатирующе-образное высказывание Путина насчет чеченских террористов ("будем мочить в сортире") вроде бы намертво спаяло в массовом сознании его образ с решением этой ключевой для выживания страны задачи.

Таковы оказались "три кита", - три совпадения позиций Путина со мнениями почти четырех пятых населения, - на которых изначально взошла личная харизматичность президента, не имевшего к моменту прихода на высший в стране пост ни собственной партии, ни команды за спиной, ни достаточной поддержки со стороны либерально-демократической "элиты".

Самоидентификация Путина с этими тремя народными требованиями нейтрализовала в нужный момент и такой опасный для него фактор, как глубокое несовпадение ряда деклараций президента со взглядами большинства граждан по целому спектру других важнейших государственных целей и задач.

В частности, даже в декабре 1999 года - на пике его политического взлета,
- лишь 16 процентов россиян (данные ЦИПКР) соглашались с тем, чтобы итоги приватизации в стране оставались неприкосновенными. Только 14 процентов населения сочли "хорошей мыслью" и высказанное Путиным еще весною 2000 года пожелание о вступлении России в НАТО. В то время как большинство других или заявили о своем "абсолютном несогласии" с этим, или не поверили, будто
Владимир Владимирович мог подобное предложить.

Такая шаткость позиций сделала Путина заложником собственного рейтинга, который к тому же быстро выказал склонность к опасно резким скачками.
Например, по данным ВЦИОМ, уже за три первых после выборов месяца он упал с
51,7 до 44,5 процентов. А затем его колебания стали еще более размашистыми, заходя на тридцатипроцентные отметки рейтинговой шкалы.

Что и понятно. Ведь главная составляющая путинской харизматичности - та самая политическая "влюбленность" части граждан в лидера, - есть вещь сугубо иррациональная, питаемая эмоциями. Обманутая же влюбленность мстит.

Тем более, что даже в самые лучшие времена в президентском имидже Путина не было очень важного - средних высот. Либо изолированные "заоблачные" пики оценок, либо масса абсолютно незначительных показателей доверия. Делалось очевидным: если указанные "пики" надломятся, а тем более рухнут, обвал харизматичности президента сделается катастрофическим.

Именно эта угроза остро напомнила о себе в последние недели в связи с визитом Путина в США и полным сползанием российских верхов в колею американской политики. Еще по сентябрьским данным РОМИР, категорически против участия российских военных в натовских операциях в Афганистане высказывались 79 процентов населения. Теперь же, по сведениям ВЦИОМ, 51 процент россиян заявил: "Россия плетется в хвосте США". Не заставила себя ждать и "первая ласточка" кризиса: по сведениям Агентства политических новостей, рейтинг доверия президенту в армии скатился до 18 процентов…

Отказ от самостоятельной роли России в мире, как и начало переговоров с чеченским сепаратистами, подрубили основы, на которых крепился путинский имидж и держатся его рейтинговые показатели. Харизма президента начала осыпаться.

Впрочем, дело здесь не исчерпывается внешнеполитическими, оборонными или антитеррористическими аспектами. Четко обозначился и надрыв доверия к власти по ключевым социальным и экономическим делам.

Еще недавно акции властей против Гусинского и Березовского - как начало антикоррупционного наступления Путина - приветствовали, как говорили публикации АРПИ, не меньше половины россиян. Но уже осенью 2001 года аналогичные по духу расследования в Министерстве чрезвычайных ситуаций и
Министерстве путей сообщения, которые 70 процентов населения (по опросу
ВЦИОМ) также связали с президентом, сочли настоящей борьбой с коррупцией всего 27 процентов граждан. Ни одна из реформ, проводимых под его патронажем, как говорят материалы ФОМ, - будь то земельная, пенсионная, жилищно-коммунальная, военная и т.п. - не опирается на поддержку более чем все той же четверти россиян. В итоге уровень его осознанной социально- политической поддержки в народе стал ограничивать сегодня настроениями от четверти до трети населения, не больше.

Столь узкую массовую базу имели новации партии власти "поздней" ельцинской поры. Все, похоже, стало возвращаться на круги своя…

Путин как бы вытолкнул самого себя из той "государственно-патриотической" ниши, которая и делала его почти неуязвимым.

Беря в расчет его 70-процентный рейтинг доверия, можно сказать: доверие к президенту еще есть, а вот надежд на него уже не стало. Ситуацию консервирует лишь то, что недостающие для образования оппозиционной
"критической массы" примерно 20-25 процентов избирателей - это те, кто смертельно устал от перемен. Они не хотят ни надежд, ни разочарований, только отдышаься от потрясений. Но надолго ли это?

И когда путинская харизматичность надломится - а процесс этот, как говорит опыт тех же Горбачева и Ельцина, бывает быстротечен, - в его распоряжении остается не так уж много альтернатив. Второй раз харизматиком ему не стать, такого не бывает.

Он может какое-то время вести себя как ни в чем не бывало: будто честный вассал "есть глазами" американского своего сюзерена и одновременно - подмигивать, обращаясь к стране: мол, как я его, а?.. Может попробовать ельцинскую методу тянуть время - месяц за месяцем, год за годом - обнадеживая общество посулами, броскими акциями, симуляцией новаторства, громкими наказаниями "ослушников". Может уйти из политики вообще, как то сделали в конце концов Ельцин, а до него (первоначально) Горбачев. Может попытаться все начать сначала. Но не разыгрывать при этом карту личной харизматичности, а превратиться в "обычного" лидера своей "собственной" партии, т.е. стать частью уже не лидерской, а партийной субкультуры. Так некогда поступил Суарес - "отец" постфранкистской общественной перестройки в Испании. Может он и попробовать, сделав ставку на силу, сохранить свое положение на вершине власти, "конвертировав" его основы с парламентской демократии на диктатуру. После чего все проблемы рейтингов, общественного мнения, выборов и пр.- в их традиционном виде - отпадут сами собой. Таким путем когда-то, 18 брюмера 1851 года, пошел Луи Бонапарт - император
Наполеон III.

"Активная" харизма, скажем, того же Жириновского держится на артистических способностях, ее несложно "просчитать" и смоделировать – было бы в наличии соответствующее дарование. Именно образ "Жириновского- начинающего" демонстрирует в последнее время, например, вышеупомянутый
Дмитрий Рогозин (как оказалось, в свое время он даже поступал в театральный институт).

"Пассивная" же харизма Путина – явление намного более сложное по своей структуре и природе, она держится не только на эффекте "растянутого ожидания" электората.

Она строится на представлении о нынешнем президенте не только как о
"менеджере" (хотя он сам постоянно подчеркивает именно свои менеджерские функции), а как о "помазаннике" – носителе сакральных энергий высшей власти.

Главное, о чём дискутировали россияне 14 марта и задолго до выборов – это о безальтернативности Владимира Путина. Мол, нет ему достойной альтернативы, он – единственный и неповторимый. В общественном сознании произошла августизация личности Путина, его возведение в некий новый ранг – фактически он воспринимается теперь не в политической плоскости, но над политической плоскостью. Есть Он – и есть Все Остальные. И это может быть чревато последствиями – в первую очередь для самой России. Августизация личности происходит только в обществе, ментально готовом к установлению диктатуры. Августизация – это уже не харизма. Харизма естественное явление, августизация – это харизма, возведённая в степень, харизма, используемая для противопоставления раболебствующим массам. Индикатор негативных изменений в общественном сознании.

При явном развитии ползучего тоталитаризма в России ещё некоторое время будут сохраняться элементы демократии и будет вестись игра в демократию – по крайней мере, до тех пор, покуда мировая конъюнктура будет требовать от
Путина соблюдения политического приличия. Россия будет государством, в котором будут мирно сосуществовать элементы диктатуры и демократии – Россия постепенно будет превращаться не в «третий Рим», а в подобие позднеримской
Республики – времён Цезаря и раннего Августа.

Список использованной литературы

1. Словарь-справочник политической психологии. М.,- 1999.

2. Рой Медведев. Владимир Путин: четыре года в Кремле. - М.: Время, 2004,

656 с.

3. Харизма Владимира Путина – это… http://www.iamik.ru/14087.html

4. Вардуль Н., ОСНОВЫ ПУТИНИЗМА «Коммерсантъ-Власть» 27.03.2001