Министерство общего и профессионального образования РФ.
Дальневосточный Государственный Университет.
Юридический институт.
Фак-т Правоведения.
Реферат: Гражданское, наследственное и право собственности по Судебникам
1497 и 1550 гг. Различия этих судебников в других отраслях права, кроме гражданского, наследственного и права собственности.
Выполнил: Зиборов А.В. 713-гр.
Владивосток. 2000г.
Гражданское, наследственное и право собственности по Судебнику 1497 года.
Рукопись Судебника 1497 г. в единственном списке была обнаружена в 1847 г.
и опубликована в 1819 г. В настоящее время эта рукопись хранится в
государственном древлехранилище центрального архива древних актов.
В состав Судебника входят 4 части:
1. Постановление о суде центральном.
2. Постановление о суде местном (провинциальном, наместничьем).
3. Постановления материального права.
4. Дополнительные статьи, посвященные различным вопросам феодального права.
Помимо уголовного и уголовно-процессуального права, Судебник включал в
себя целый ряд норм гражданского права, регулирующих обязательства из
договоров, договоры купли-продажи, займа, найма, вопросы о злостной
невыплате долга, порядок наследования, разрешение земельных споров и др.
Далее идет комментарий к статьям Судебника 1497 года, содержащим нормы гражданского, наследственного и имущественного права.
Ст. 54 Статья исходит из постановлений ПСГ (ст. ст. 40 и 41) о
договорном наймите. В условиях развития товарного производства, городов,
когда у верхов феодального общества растет потребность в умелых
ремесленниках, получает распространение договор личного найма. Составитель
Судебника учитывал, что многие представители русского феодального общества
предпочитали труд наемных людей труду холопов, и ввел четкую регламентацию отношений личного найма. И в этом случае Судебник ставил своей целью
защиту интересов «государя».
Учитывая, что по другим постановлениям Судебника (ср. ст. 66) почти все
случаи личного найма вели к холопству, следует думать, что ст. 54
предусматривает договор личного найма, совершенный в городе («по городскому
ключю не холоп»).
Судебник изменяет псковскую норму. В отличие от ст. 40 ПСГ, по которой
ушедший самовольно наймит все же получал причитавшуюся ему плату, Судебник
устанавливает за самовольное нарушение наймитом договора личного найма
наказание: лишение заработанного вознаграждения.
Постановления Судебника о договоре личного найма являются выражением дальнейшего развития гражданско-правовых понятий в русском феодальном праве.
Ст. 55 При выработке ст. 55 составитель Судебника, несомненно, использовал текст Русской Правды (см. ст. 54 Пространной Правды), Судебная практика XV века во многих случаях пользовалась Русской Правдой, свидетельством чему служат многочисленные списки и даже редакции этого памятника, возникшие в исследуемое время.
Взяв за основу норму древнерусского права о порядке взысканий с должника, составитель детально разъясняет эту норму и определяет четкий порядок осуществления взысканий. С целью пресечения возможных злоупотреблений и охраны интересов кредитора закон обусловливает выдачу полетной грамоты расследованием, проведенным боярином. Лишь после такого расследования, в процессе которого было доказано, что несостоятельность возникла в силу не зависящих от займополучателя причин, - дьяком великого князя выдавалась полетная грамота. Полетная грамота скреплялась великокняжеской печатью. Такой порядок гарантировал защиту интересов, займодавцев, в первую очередь купцов и духовных феодалов, являвшихся основными кредиторами. В случае возникновения несостоятельности по вине должника он выдавался кредитору «головою» до окончательного погашения долга.
Статья 55 может служить ярким примером творческой работы составителей
Судебника над созданием новых правовых норм; обусловленной экономическим
развитием Руси. Рост товарно-денежных отношений требовал четкого
определения прав и обязанностей купца, использующего в своих торговых
оборотах не только чужие деньги, но и чужие товары. Взяв за основу ст. 54
Пространной Правды, составители в первую очередь опустили устаревшие
термины, как, например, «куны», упростили изложение, сделав его более
доступным, и внесли в него значительные уточнения. Так, вместо купца,
шедшего «где любо», ныне речь идет о купце, «идущем в торговлю», добавлено,
что он может взять не только чужие деньги, но и чужой товар.
Характерным показателем усиления государственного аппарата является введение правила о расследовании боярином причин возникшей несостоятельности, в то время, как в древнерусском праве просто констатировалось, что виновному «...от лета платити». Этими же причинами объясняется исключение содержавшегося в Русской Правде положения: «ждуть ли ему, а своя им воля, продадять ли, а своя им воля», - и замены его категорическим предписанием: «выдати головою на продажу».
Весьма важным показателем развития русской правовой мысли является то, что составители Судебника опустили имевшееся в Русской Правде религиозное обоснование. несостоятельности («за не же пагуба от бога есть»)
.
Ст. 56. Статья устанавливает правило, согласно которому холоп, бежавший
из татарского плена становится свободным человеком. Эта статья тесно
связана с потребностями развивающихся городов. Беглец из татарского плена
стремился найти применение своему труду в городе. Со своей стороны
Правительство поощряет тягу подобных холопов в город, обеспечивая им
безопасность от притязаний бывшего господина. Подчеркивая, что холоп,
бежавший из татарского плена, «старому государю не холоп», правительство
указывало, что оно вовсе не освобождало холопа от пут феодальной
эксплуатации. Статья отражает намерение государственной власти создать из
подобных холопов резерв для пополнения контингента великокняжеских тяглых
людей. В то же время признание свободным холопа, бежавшего из плена, могло
рассматриваться как награда за услугу в борьбе с татарами.
Ст. 57 (ср. ст. 42 ПСГ). Статья 57 является основным постановлением
Судебника, характеризующим его, как крепостнический кодекс. Развитие
феодального хозяйства шло путем улучшения сельскохозяйственной техники и
усиления эксплуатации крестьян, населявших владение феодала.
Заинтересованность в рабочей силе влекла за собой установление отношений
зависимости непосредственного производителя - крестьянина от феодала-
землевладельца. Феодалы стремились всячески обезопасить себя от возможности
потери рабочей силы. Существовавшее право перехода крестьян ослабляло
хозяйство землевладельца.
В центре внимания господствующего класса становится вопрос об установлении
порядка, при котором экономическая власть феодалов сочеталась бы с ростом
внеэконмического принуждения, санкционированного государственной властью.
Государственная власть, выражая волю господствующего класса, при помощи
правовых норм, изданных в целях укрепления внеэкономического принуждения,
усиливает экономическую власть феодалов.
Правительство Ивана III, юридически оформляя закрепление крестьян за
землевладельцами, не создавало новой нормы, а обобщило уже имевшуюся на
местах законодательную практику (ср. грамоту белозерского князя Михаила
Андреевича Ферапонтову монастырю, согласно которой крестьянам разрешался
переход лишь в Юрьев день; ДАЭ, т. I № 48/1).
В условиях, когда господствующий класс требовал от государственной власти
обеспечения ему полной возможности эксплуатации крестьян и создания
уверенности в сохранении постоянного контингента рабочей силы,
правительство лишь искало форму, в которую можно было бы облечь это
требование. Дошедшие до нас грамоты Михаила Андреевича показывают, что
практика обрела искомое. Несомненно, что было немалое количество грамот,
подобных грамоте Михаила Андреевича.
Правительство Ивана III, основываясь на уже существующей практике,
внесло в создаваемый общерусский кодекс норму «О христианском отказе».
Статья является характерным отражением основной черты феодального общества,
а именно неполной собственности феодала на непосредственного производителя
- крестьянина.
Вводя строгие правила перехода крестьян, Судебник все же сохраняет для основной массы возможность перемены владельца. Формальное сохранение остатков крестьянских вольностей объясняется боязнью русского правительства потерять поддержку крестьянства в деле образования Русского централизованного государства. На практике встречались отдельные предписания великокняжеской власти, запрещающие отпуск крестьян из владений феодала («которого их крестьянина из того села и из деревень, кто к себе откажет, а их старожильца, и яз князь велики тех крестьян из присек и из деревень не велел выпущати никому»;
Жалованная грамота Троице-Сергиеву монастырю, АИ, т. I, № 59). Однако правительство еще не решалось закрепить эти отдельные пожалования в виде общей нормы.
Академик Б. Д. Греков считал, что вторая половина ст. 57 особо
оговаривает положение крестьян-новопорядчиков (новопоселенцев), поскольку
эта часть населения была более подвижна, и приостановить ее передвижение,
закрепив за данным владельцем, было одной из целей закона. Устанавливая
максимальный размер пожилого, Судебник варьирует его в зависимости от срока
проживания крестьянина в данном владении. При бедности крестьян, особенно
новпорядчиков, обязанность уплаты пожилого фактически ложилась на
вывозящего их феодала.
Таким образом, крестьянин и при желании не мог в Юрьев день покинуть своего
хозяина. Он искал землевладельца, могущего внести за него сумму пожилого.
Подобными землевладельцами могли быть, как правило, только крупные
феодалы (бояре и монастыри) Тем самым закон на практике ставил их в
более привилегированное положение.
Ст. 58. Судебник обусловливает особый порядок рассмотрения споров между
иностранцами. Рост значения Русского централизованного государства,
укрепление его международных, политических и торговых связей вызвали приток
на Русь иноземных купцов. Составитель Судебника, видя необходимость
установления особых норм, регулирующих взаимоотношения между иностранцами,
взял за основу ст. 105 ПСГ. Однако, если в псковском законе говорилось лишь
об обвинении в уголовных преступлениях, теперь чужеземцу предоставляется
право предъявлять иск по любому делу. Это объясняется тем, что в Новгороде
и Пскове городские власти не вмешивались в управление иноземными
факториями, оставляя за собой право рассмотрения лишь уголовных дел.
Русское же государство не могло в интересах своей безопасности и укрепления
суверенитета допускать какую-либо автономию иноземцев. Поэтому Судебник
определяет порядок рассмотрения всех возникающих между иностранцами споров,
причем, учитывая своеобразие правовых и религиозных воззрений иностранцев,
вводит в качестве основного доказательства крестное целование.
Ст. 59 (ср. ст. 109 ПСГ). Церковь, являвшаяся одной из деятельных
помощниц правительственной власти в процессе создания Русского
централизованного государства, не собиралась поступаться имевшимися у неё
привилегиями. Составитель Судебника, проводивший политику централизации
государственного управления и суда и ни слова не говоривший об иммунитетных
привилегиях феодалов, вынужден был закрепить судебные привилегии церкви.
Правительство не решалось еще на последовательное проведение политики
ущемления церковных привилегий.
Закон устанавливает, что гражданские дела духовенства и патронируемых
церковью людей ( «которые питаются от церкви божиа») рассматривает
церковный суд. При предъявлении иска церковным человеком к светскому или
наоборот назначается «вопчей„суд». Однако, несмотря на закрепление за
церковью феодальных привилегий, государственная власть не' может допустить
полной автономии церкви при рассмотрении всех категорий дел. Дела по
обвинению представителей духовенства в уголовных преступлениях
сосредотачиваются в руках судебных органов государства; ср. свидетельство
Герберштейна о том, что если священника обвинят в краже, пьянстве и тому
подобных преступлениях, то он подлежит мирскому суду («Записки о
Московитских делах», СПб., 1908, стр. 43).
Построенная в своей основе на ст. 109 Псковской судной грамоты, ст. 59,
в отличие от псковского закона указывает, что церковный суд осуществляет
святитель митрополит, епископ или его судья, а не наместник владычный.
Подобное изменение в тексте вполне понятно, ибо в Пскове церковную власть
представлял наместник новгородского архиепископа (владыки), в то время как
Москва была резиденцией митрополитов.
Кроме того, в текст статьи Судебника добавлены два казуса о старой вдове, что, повидимому, вызывалось московской практикой.
Если вдова не обладала никаким , имуществом и жила за счет церковных подаяний, то она подлежала митрополичьему суду. Вдова, обладавшая известной имущественной самостоятельностью, подпадала под общую юрисдикцию.
Ст. 60 Статья определяет порядок наследования. Это особенно
интересовало представителей господствующего класса. В отличие от Русской
Правды (ср. ст. ст. 91—93 Пространной Правды), которая в случае отсутствия
у наследодателя детей признает его имущество выморочным. Судебник призывает
к наследованию «ближнего от его рода», расширяя, таким образом, круг
наследников (ср. ст. 15, 90 ПСГ). Предметом наследования по Судебнику может
служить не только движимое имущество, но и недвижимое—земля. Упоминание о
земле как о предмете наследования весьма характерно для развитых феодальных
отношений, при которых земля лежит в основе всей экономической жизни.
Ни ст. 91 Пространной Правды, ни ст. ст. 14—15 Псковской судной грамоты»
трактующие о порядке наследования, не упоминают о земельной
собственности.
Ст. 61 Феодальная собственность на землю требовала тщательной правовой регламентации, и в силу этого в законе появляются ст. ст. 61—63, посвященные земельным вопросам.
Статья 61 основывается на обычном праве и предусматривает случай потравы скотом посева. 3акон устанавливает, что между граничившими землями необходимо воздвигать изгородь, причем закон обязывает обоих владельцев смежных владений совместно городить изгородь.
В случае потравы отвечал тот, чья половина изгороди оказывалась неисправной и из-за этого скот проник на посевы. Закон не предусматривает ответственность владельца скота.
При наличии пастбищ, граничащих со вспаханными землями, обязанность ставить изгородь лежала на владельце пашни. Владелец вспаханной земли должен был своевременно ее огородить; в противном случае потрава возникала по его небрежности и никто не нёс ответственности за ущерб, причиненный скотом.
Статья 61, устанавливая обязанность огораживания пашен и покосов, отражает борьбу феодалов с пережитками общинных сервитутов.
Ст. 62 (ср. ст. ст. 72—73 Пр. Пр.., ст. 4 ДУГ, ст. 18 БУГ). Статья
отразила всю сложную обстановку, создавшуюся поземельных отношениях
русского феодального общества. Беря в качестве основного принципа запрет
нарушения межевых знаков и покушения на чужую собственность, составитель
Судебника проводит четкое различие между феодальными владениями и
крестьянскими землями.
Нарушение границ земель великого князя, духовного или светского феодала
карается значительно строже, нежели нарушение границ крестьянских зёмель.
Нарушение границ феодальных владений квалифицируется законом как
преступление влечет за собой для виновного телесное наказание и денежное
взыскание в пользу истца. Государство утверждало незыблемость феодального
владения и всеми мерами охраняло ее. > ' ~
Ярким отражением феодального права - права-привилегии является
установление взыскания за нарушение границ крестьянских земель и возникшую
при этом драку «смотря по человеку». А. А. Зимин считает, что, начиная со
слов «и рану присудят», мы имеем другую статью, механически присоединенную
к ст. 62. Этот вывод основывается на отсутствии данного казуса в Судебнике
1550 года. Источниками же этой нормы являются ст. «О муже кроваве» и ст.
«О безчестии» из позднейших редакций Русской Правды (см. Памятники русского
права, вып. I, стр. 210—211).
Ст. 63 Одним из важнейших вопросрв при рассмотрении поземельных споров
являлось установление срока давности, дававшего основу для закрепления
права на земельные угодья. Вопрос об источниках этого постановления
Судебника служил предметом оживленного спора в исторической и историко-
правовой литературе и до сих пор не разрешен.
Судебник устанавливает трехлетний срок давности (ср. ст. 20 Правосудия
митрополичьего: «А что ся деял за 3 годы, того не искати судом...») при
спорах между
отдельными лицами и шестилетний – при спорах, возникавших из-за захвата
великокняжеских земель, то есть государственных земель.
В то же время дошедшие до нас акты говорят пятнадцатилетнем сроке
давности (ср. жалованную грамоту 1483 года, данную Иваном III на
митрополичью слободу Караш, АФЗ и X, № 1) и пятилетнем сроке давности (ср.
АЮ, № 7, ст. 9 ПСГ).
По С. В. Юшкову, постановление Судебника о сроках давности было нововведением, основанным на практике митрополичьего суда (см. Правосудие митрополичье) и обусловленным желанием правительства ликвидировать многочисленные поземельные споры в присоединенных к Москве землях, где существовали различные сроки давности.
Гражданское, наследственное и право собственности по Судебнику 1550 года.
Резкое обострение классовой борьбы вынудило господствующий класс поспешить с принятием нового кодекса, нормы которого были призваны обеспечить подавление сопротивления феодально-зависимого населения.
Судебник 1550 года, возможно, был принят на земском соборе, явившись тем самым первым законодательным актом складывающейся сословно- представительной монархии, отразившим основные требования господствующего класса.
Далее идет комментарий к статьям Судебника 1550 года, содержащим нормы гражданского, наследственного и имущественного права.
Ст. 82. Настоящая статья черезвычайно важна для оценки роли
Судебника 1550 года в развитии институтов русского гражданского права. В
этом постановлении составители выдвигают прогрессивный для своего времени
взгляд на обязательство, как на право на действие лица, а не на само лицо.
Судебник в данной статье запрещает должнику служить у кредитора за долг. В отличие от ст. 78, согласно которой должник отрабатывал кредитору проценты своим трудом, настоящее постановление предусматривает такую форму займа, когда должник выплачивал проценты деньгами.
В этом случае закон запрещает держать должника во дворе у Кредитора и заставлять его работать на займодателя.
Несоблюдение этого правила влекло за собой ущерб для кредитора, ибо если последний держал у себя подобного должника, и тот бежал, прихватив имущество заимодавца, то кредитор лишался и похищенного, и долга.
Данная норма является отражением развития товарно-денежных отношений в
Русском государстве XVI века. Возложение ответственности по займам не на
личность, а на имущество займодержателя, несомненно, являлось благоприятным
условием для еще более интенсивного обращения денежных средств в стране.
Ст. 83 (ср. ст. 54 Судебника 1497 года). Четко регламентируя договор личного найма, Судебник 1497 года ставил своей целью защиту интересов хозяина наймита, предоставляя ему право лишать наймита причитающегося вознаграждения в случае самовольного ухода. Теперь Судебник дополняет это постановление указанием на ответственность хозяина, не желающего выплатить обусловленное договором личного найма вознаграждение в случае выполнения наймитом своих обязательств. Исходя из текста закона, видно, что спор между наймитом и хозяином рассматривался в судебном порядке, и в случае признания виновным господина, он выплачивал требуемую сумму в двукратном размере.
Ст. 84 (ср. ст. 63 Судебника 1497 года). Статья воспроизводит
постановления предыдущего законодательства о сроках исковой давности по
поземельным спорам.
Последняя часть данной статьи является нормой гражданского процесса.
Судебник категорически воспрещает при тяжбах о земельных владениях
руководствоваться прежними обычаями, заключавшимися в посылке двух судей по
выбору спорящих сторон на спорный участок для решения вопроса о границах
оспариваемого владения (ср. АФЗ и Х ч.1 №44а). Судебник требует от
приказных людей, бояр и даже государя (впервые закон предъявляет
категорическое требование к монарху) посылать лишь одного судью и
обязательно не по челобитью сторон. Эта норма ярко свидетельствует об
усилившемся значении закона и о той важной роли, которую он играл в деле
укрепления Русского государства.
В этом постановлении отражено стремление регламентировать деятельность главы государства - государя, что характерно для сословно-представительной монархии.
Ст. 85. Поскольку в феодальном обществе основой всех отношений собственности были отношения, связанные с землевладением, то поэтому регламентация Судебником 1550 года вопросов землевладения приобретает для нас особый интерес. Центром постановлений Судебника, его новеллой в данном вопросе, является ст. 85, озаглавленная «А о вотчинах суд».
Смысл статьи заключается в установлении круга лиц, пользующихся правом
выкупа родовых вотчин, и в установлении срока данного выкупа. Согласно ст.
85, в течение сорока лет род удерживает за собой право выкупа проданной, а
также вымененной или заложенной родовой вотчины, то есть наследственного
земельного владения феодала, за дену, записанную в купчей. При этом прямые
потомки (дети и внуки) теряют право выкупа безусловно, а выкупать родовое
владение могут только боковые родичи (братья, племянники или их потомство)
и то только в том случае, если не принимали участие в составлении купчей и
не записаны в ней в качестве послухов. Участие в составлении купчей на
продаваемую вотчину лишает права выкупа не только непосредственно
принимавших участие в этом акте родичей, но и их потомство. Для выкупившего
вотчину родственника закон также устанавливает ряд ограничений. Он обязан
держать вотчину за собой и не имеет права ни заложить, ни продать ее
чужеродцу. От выкупившего лица вотчина поступает в наследство только тому
его родичу, который не принимал участия в составлении купчей.
Но это еще не полный перечень ограничений, устанавливаемых ст. 85. Закон
требует от лица, выкупающего родовую вотчину, чтобы он платил за нее своими
собственными, а не заемными деньгами, то есть запрещает делать заем для
выкупа родовой вотчины. В том случае, если продавец вотчины узнает, что она
выкуплена на чужие деньги или же выкупщиком заложена или продана, то
«вотчина по прежнему продавцу безденежно», то есть продавец вновь
возвращает себе выкупленную у него вотчину, не возмещая выкупщику никаких
материальных расходов. Закон не говорит ничего о возмещении причиненного
ущерба кредитору или залогодержателю, но кредиторы получали право иска к
подобным выкупщикам.
Постановления данной статьи охватывают еще целый ряд вопросов. Закон
предоставляет вотчиннику право отдавать родовую вотчину в заклад, помимо
своего рода, постороннему человеку, но при этом сумма, выданная под заклад
вотчины, не должна превышать ее подлинной стоимости. Если «сторонний
человек» выдаст вотчиннику под заклад вотчины сумму, значительно
превышающую стоимость заложенного владения, то родственникам
предоставляется возможность предъявить иск чужеродцу и изъять заложенную у
чужеродца ветчину за сумму, соответствующую ее действительной цене.
Излишние деньги, уплаченные чужеродцем, в данном случае им терялись.
В случае мены вотчин закон требует, чтобы обмениваемые владения были равноценны. Если же обмененное родовое владение было больше земли, полученной от чужеродца, и обменявший вотчинник получил к земле дополнительно деньги, то родственники менявшегося имеют право выкупить излишек, оставив чужеродцу владение, равное данному взамен.
Какие же причины обусловливают появление этого кодекса в составе
Судебника 1550 года? На основании аналогии с Судебником 1497 года можно
полагать, что наличие заголовка у ст. 85 «А о вотчинах суд» говорит за
существование ранее какого-то указа о вотчинах, вошедшего в своей основе в
состав Судебника.
Однако отсутствие данных норм в Судебнике 1497 года позволяет сделать
вывод, что лишь за период между двумя судебниками появилась настоятельная
необходимость в регулировании права вотчинного владения. Регламентация
вотчинных отношений стояла в центре внимания русского правительства еще до
создания Судебника 1550 года. Судебник лишь закрепил те правовые нормы,
которые были выработаны ранее и, по-видимому, доказали свою практическую
целесообразность.
Вопрос о родовых вотчинах приобретал особо важное значение в свете потребностей русского правительства в удовлетворении требований служилого люда на земельные владения. Правительство наиболее свободно могло распоряжаться черными землями, но, помимо этого, оставалось еще два источника увеличения земельных резервов правительства - церковное землевладение и светские вотчины, которые оно тоже стремилось взять под свой контроль.
В качестве основного оружия противодействия подобным стремлениям правительства, находившим поддержку со стороны дворянства, феодальная верхушка, обладавшая основной массой вотчинных владений, выдвигает право родового выкупа, приспособляя этот институт для охраны своих интересов, то есть при помощи родового выкупа крупные феодалы оборонялись от дворянства.
В то же время появление ст. 85 явилось реакцией правительства на передачу огромного числа вотчин в результате безденежья и отсутствия рабочей силы в неслужилые руки, то есть, скорей всего, в монастыри.
Таким образом, право родового выкупа, закрепленное Судебником, есть результат политики компромисса, ибо оно способствовало сохранению вотчин в боярских руках.
Б. А. Романов считает, что в ст. 85 ничего «антибоярского» нет, и что данное постановление закона явилось попыткой царского правительства решить единственную проблему в области земельной политики, привлекавшей целиком внимание правящих кругов в 1549 - 1551 гг., а именно обуздать владычный и монастырский напор на земли светских вотчинников безотносительно к общественному положению его представителей.
И. И. Смирнов указывает, что основная тенденция земельной политики
Русского государства в середине XVI века была направлена на развитие
поместного землевладения за счет черных земель и вотчинного землевладения.
Этот закон был направлен на осуществление данной политики. Весь комплекс
правовых норм, предусмотренных ст. 85, ограничивал право родового выкупа и
тем самым разрушал, по мнению И. И. Смирнова, монолитность старых боярских
владений. Однако Б. А. Романов более прав, когда говорит, что вопрос, «как
удержать вотчину в этом (родовом—А. П.) кругу посредством этого выкупного
права», целиком поглощает внимание автора статьи.
Возьмем, например, 40-летний срок выкупа родовых вотчин. До появления
Судебника срок выкупа, по-видимому, вовсе не определялся, а после
определения Судебником данного срока встречались случаи, когда судьи
принимали иски по истечении 40 лет. Таким образом, на практике фактически
не соблюдались установленные законом нормы. Это объясняется тем, что
происходила усиленная борьба внутри самого господствующего класса за
земельные владения, и строгие правила, установленные законом, часто
нарушались самими судьями, принадлежавшими к классу феодалов.
Установленный законом срок выкупа ограничивал претензии вотчинников и позволял правительству брать под контроль вес отношения, связанные с правом феодального землевладения.
Весьма важно выделение Судебником «купли» как отдельного вида земельной
собственности и нераспространение на нее права выкупа. В этот период
подготавливались мероприятия, запрещавшие монастырям совершать сделки по
покупке земли. Выделяя куплю, предоставляя покупателю право полного
распоряжения куплей и в то же время уравнивая куплю, переданную по
наследству, с родовой вотчиной, Судебник давал возможность служилому
дворянству приобретать новые земельные владения и гарантировал в то же
время новым приобретателям уверенность в незыблемости их прав на купленные
вотчины. Ограничением права родового выкупа, который одновременно колебал
устои церковного землевладения, правительство нанесло серьезный удар по
феодальной знати.
Церковь отразила с успехом наступление на церковные владения со стороны
нестяжателей в 1525—1531 гг., но в 1551 году вновь была поставлена под
угрозу секуляризации ее вотчин. Церковь пыталась отстоять свою
собственность, но требования дворянством земельных владений были настолько
настоятельны, что 11 мая 1551 г. появляется известный дополнительный указ к
Судебнику, воспрещающий церковным учреждениям покупать светские земли, а
светским владельцам продавать их (ААЭ, I, № 227). При помощи данной нормы
правительство попыталось воспрепятствовать притоку земельных богатств в
церковные владения.
Ст. 86 (ср. ст. 61 Судебника 1497 года). Статья до полняет постановления старого Судебника. Владелец вспа ханной земли, граничащей с отгонными пастбищами, дол жен был своевременно ее огородить. В случае потравы ско том посева при наличии изгороди владелец скота долже! был возместить причиненный ущерб собственнику посева.
Ст. 87 (ср. ст. 62 Судебника 1497 года). Воспроизведение без каких-либо существенных изменений нормы прежнего закона подтверждало позицию государства, всеми мерами охранявшего незыблемость феодального владения.
В настоящем постановлении отсутствует упоминания о драке, возникшей при установлении границ крестьянских земель и причиненных при этом ранениях.
Составители выбрасывали уголовно-правовые понятия из постановлений, относящихся к гражданскому праву.
Ст. 88 (ср. ст. 57 Судебника 1497 года). Все исследователи, занимавшиеся изучением истории крестьянства России, считают необходимым особо остановиться на постановлениях Судебника 1550 года, фиксирующих отношение правительства Ивана IV к усилению процесса закрепощения крестьянства.
Позиция Судебника 1550 года по отношению к позициям великокняжеского
Судебника не переменилась. Также крестьянину разрешается уход из владений
помещика или вотчинника лишь за неделю до и в течение недели после Юрьева
дня осеннего, также этот уход имеет преграду в виде уплаты определенной
суммы пожилого. Однако Судебник вынужден внести ряд дополнений в
постановление о крестьянском отказе с целью устранения ряда конфликтов,
возникавших на практике. И. И. Смирнов, не видя этих дополнительных
постановлениях ничего принципиально нового, замечает, что ст. 88 Судебника
1550 года является комментированной ст. 57 Судебника 1497 года и
определяет подобное сохранение «старины» как консерватизм Судебника 1550
года.
Б. А. Романов подчеркивает, говоря об установлении в ст. 88 права крестьянина уходить в холопы «бессрочно» что «Судебник обнаруживает здесь еще более твердолобый консерватизм, чем тот, о котором правильно говорит в своем комментарии И. И. Смирнов».
Таким образом, оба указанных выше исследователя стоят на позициях оценки постановлений Судебника о крестьянском отказе как консервативных.
Судебник Ивана Грозного уточняет понятия «леса» и «поля». Правильное понимание этих терминов имело весьма важное значение для определения размеров взыскиваемых пошлин. Не менее важным редакционным уточнением было определение закона о взыскании «пожилого» с ворот, ибо в практике возникали споры об единицах обложения при взыскании «пожилого». Определение «ворот» как такой единицы исчерпывающим образом разрешало все сомнения.
Закончив с редактированием первоначального текста постановления
Судебника о крестьянском отказе, составители Судебника должны были перейти
к закреплению положений, настоятельно требовавшихся жизнью. Сюда относятся
как правила ухода из владений землевладельца представителей духовенства и
продавшихся в холопы крестьян, так и правила о возмещении затраченного
уходящими крестьянами труда на обработку озимого поля.
Появление нормы о попе, которому «пожилого нет» и которому
предоставлялось право неограниченной перемены владельца земли, объясняется
тем бесправным положением, в котором находились в Русском государстве
XV—XVI вв. представители низшего приходского духовенства. Как выходцы из
народных низов, они по своему материальному обеспечению резко отличались от
церковных верхов и искали себе пропитание при помощи обработки земельных
участков в своих приходах. Фактически положение низшего духовенства ничем
не отличалось от положения крестьянства, и этим следует объяснить участие
представителей низшего духовенства в последующих крестьянских волнениях.
Правительство Ивана IV не могло допустить подобного отношения. к представителям духовенства. Упоминание в законе о защите прав низшего духовенства обеспечивало правительству максимальную поддержку этой весьма важной и влиятельной в крестьянской среде группы населения.
Ст. 93 (ср. ст. 46 Судебника 1497 года). Развитие торговли требовало закрепления в законе норм, регулирующих ответственность сторон при совершении торговой сделки. С целью обеспечения интересов покупателя закон требует при покупке подержанного товара, который, скорее всего, мог быть ранее похищен, наличия поручительства за продавца. В противном случае покупатель возлагает на себя всю ответственность за приобретение похищенной вещи.
Поручительство за продавца давали его товарищи по торговому «ряду»
(рынку). Отсюда и наименованы поручительства — рядовая порука.
Ст. ст. 94—96 (ср. ст. 10 Белозерской Таможенной грамоты 1497 года, ст.
33 Уставной грамоты Марининской трети, Артемоновского стана крестьянам 3
апреля 1506 г.),
В условиях феодального государства коневодство было важнейшей отраслью хозяйства.
Статьи 94—96 посвящены порядку оформления договора купли-продажи
лошадей: закон закрепляет уже разработанный ранее в отдельных грамотах
порядок перехода права собственности на лошадей. Помимо клеймения лошади,
договор об ее продаже заносился в специальную книгу («в книги написати по
старине...»). Данное правило явилось у нас родоначальником так называемой
«крепостной» формы заключения сделок.
Статья 94 говорит о продаже лошадей на московском рынке; ст. 95 распространяет эту норму на всю территорию Русского государства, вводя крайне ограниченный срок для регистрации подобных сделок.
Особо оговаривает закон правило заключения подобных сделок в условиях военного похода. Подчеркивая обязательность установленных правил для детей боярских, то есть для основного контингента русских вооруженных сил, закон указывает на возможность подтверждения договора купли-продажи лошади в условиях похода свидетельскими показаниями. Лошади не подлежали клеймению до тех пор, пока не являлись объектом купли-продажи или мены.
Отличия статей Судебника 1550 года от статей Судебника 1497 года, за
исключением статей, содержащих нормы гражданского, наследственного и
права собственности.
Далее следует комментарий к некоторым статьям Судебника 1550 года, на мой
взгляд, лучше всего показывающий его (Судебника 1550 года) отличия от
Судебника 1497 года. Цифра в скобках после названия статьи Судебника 1550
года – статья Судебника 1497 с которой производится сравнение.
Ст.1
В отличие от Судебника 1497 г (далее С.), в перечне должностных лиц
государства упоминается дворецкий и казначей (ст. 1-10), что говорит о
полном подчинении домениального управления, учереждениям общесословного
значения.
Ст.2
В отличие от С. законодатель подчеркивает, что речь идет о бесхитростном
заблуждении судьи и основанном на этом заблуждении ошибочном решении.
Ст.4
Закрепляется ответственность за совершение должностных преступлений.
Ст.8 (3) В отличие от С. подчеркивается возрастающее значение государственного аппарата, вводится материальная ответственность должностных лиц за совершение должностных преступлений.
Ст.9 (4)
Прежние нормы дополнены перечнем лиц, на которых возлагается контроль за
проведением судебного поединка.
Ст.10 (5)
Добавляется санкция за совершение описанного правонарушения. Появляется
ответственность за допущенные злоупотребления.
Ст.12 (7)
Судебник 1550 года значительно сужает действие обвинительного процесса,
отдавая предпочтения розыскной форме.
Ст.13 (68)
В отличие от С., законодатель стремится сгруппировать все сходные нормы в
одном разделе. Провозглашается равенство в судебном поединке.
Ст.15 (51)
В отличие от С. при гражданском споре, если отсутствуют док-ва, то
допускается ссылка на показания послухов.
Ст. 16 (48)
Судебник 1550 года дополняет прежнюю норму указанием на последствия
судебного поединка между послухом и противной стороной.
Ст. 17 (49)
Предыдущая норма дополняется тем, что теперь послухи могут выставлять
вместо себя на «поле» наемного бойца.
Ст.18 (50)
Уравнивает в правах праведчика (судебного пристава) и недельщика ( агента
царской власти).
Ст. 20-21
Не имеют аналогов в предыдущих правовых документах. Впервые ставится вопрос
о долевой и солидарной ответственности за преступление.
Ст. 22
Устанавливает ответственность наместников и волостителей за бесчинства
подчиненных им должностных лиц.
Ст. 24
Устанавливает ответственность наместников за совершение бесчинств по
отношению к иностранцам.
Ст. 27 (58)
В отличие от С. появляется норма, регулирующая рассмотрение споров между
иноземцами и русскими подданными
Ст.31 (53)
В дополнение к статье С. предусматривает возможность мирового соглашения
после подачи челобитья в суд.
Ст. 33-34 (15-16)
Добавлены следующие дополнения: Уличённый в черезмерных поборах боярин,
дьяк или подьячий обязан был в троекратном размере возвратить
переполученную сумму. Вводится угроза уголовного наказания за ложную жалобу
на неправосудие чиновничьего аппарата.
Ст.35 (17)
В дополнение к существующей норме составители указали, что выдача судебных
решений по холопьим делам возлагается не только на боярина, но и на
дворецкого и казначея.
Ст. 37 (21)
Статья из С. дополняется указанием на необходимость оплаты труда дьяка и
подьячего.
Ст. 41 (26-27)
В прежний текст закона вводится новелла, представляющая право служилым
людям, в случае призвания их на службу, требовать досрочного рассмотрения
их дел в суде.
Ст. 42 (26-27)
В дополнение к прежнему законодательству точно устанавливается время,
необходимое для явки в суд – 7 дней на 100 вёрст.
Ст.45 (29)
Указывается, что теперь недельщики могли посылаться не только из столицы,
но и из других крупных центров русской державы.
Ст.47 (31)
Указывается, что теперь существует взаимная ответственность недельщиков и
заговорщиков (их помощников) и им запрещается исполнять свои обязанности по
месту жительства.
Ст. 48 (37)
Предписывается недельщикам теперь, прежде чем брать под стражу наместничьих
и волостительских людей, вызывать их на суд.
Ст. 49-50 (36-32)
Важное дополнение: на лицо, виновное в просрочке явки в суд, накладывается
определенная денежная санкция.
Ст. 52 (13)
Устанавливается особый порядок расправы с «ведомыми лихими людьми».
Устанавливаются новые рамки розыскного процесса. Санкционируется применение
пыток по всем «татебным» делам.
Ст.55 (10)
В отличие от С., теперь от истца-кредитора требуется после погашения долга
возвратить обвиняемого судебным органам. Также вводятся положения,
которые должны способствовать предупреждению преступлений.
Ст.58 (12)
Устанавливается раздел по социальному положению лиц, выступающих
свидетелями (10-15 голосов «боярских детей» приравниваются к 15-20 голосам
крестьян). Впервые введена граница между татьбой и мошенничеством.
Ст.66 (20)
Теперь решение постановленное некомпетентным судьей объявляется не имеющим
юридической силы и спор подлежит новому рассмотрению.
Ст.67 (11)
Прежняя норма дополняется тем, что запрещается выдавать правовые грамоты на
холопа, если не было санкции наместника.
Ст.70
Вводится норма, согласно которой агенты недельщика, прежде чем брать под
стражу местных жителей, преданных суду или же уже сужденных, обязательно
этих людей представить местным властям.
Ст.75 (45)
Регламентируется правила подачи жителями исков на своего наместника и лиц
из его окружения.
Подводя итог вышесказанному, можно отметить, что, несмотря на то, что в
Судебнике 1550 года появилось множество новых норм, а также значительные
дополнения к старым, он все-таки не полностью соответствовал запросам
феодалов и правительства, и являл собой своеобразный переход к настоящему
«Кодексу крепостничества» – Соборному Уложению 1649 года.
Список использованной литературы:
1. Памятники русского права под ред. проф. Л.В. Черепина – т. 3, - М., -
1956 г.
2. Памятники русского права под ред. проф. С.В. Юшкова – т. 4, - М., - 1957 г.
3. Штамм Ю.П. Судебник 1497 года – М.,-1947 г.
4. Казаков Р.П. Судебник 1497 года // Вопросы истории – 2000,-№3,- с.139-
144.
5. Кучкин В.Н. Судебник 1497 года и договорные грамоты московских князей
10 – 15 веков // Отечественная история – 2000,-№1,- с.101-107.