СОДЕРЖАНИЕ

Введение

2

Глава 1 «Образование III отделения»

6

Глава 2 «Деятельность III отделения»

12

Заключение

17

Приложение

18

ВВЕДЕНИЕ

Обоснование темы:

Несколько поколений наших соотечественников росли, находясь в плену хорошо продуманной мифологии, исключавшей самостоятельные суждения.
В «исторических» исследованиях нам предлагали строго выверенный набор
«героев», столь же тщательно отобранный набор «злодеев». Белым пятном для нас остается по-прежнему практически весь XIX век и тем более, такая тема, как история русской политической полиции. Эту тему тщательно не исследовали дореволюционные историки, советские же исследователи подходили к архивам III отделения и Департамента полиции только как к материалу по истории революционного движения. Между тем выяснение социальной природы и функций полицейской организации является чрезвычайно существенным для понимания политики царского правительства. Эта задача еще не разрешена. Тем труднее дать очерк по истории хотя бы ограниченного промежутка времени жизни политической полиции. Я не претендую дать исчерпывающую характеристику III отделения времен Николая I. Задача моя заключается в том, чтобы в отдельных очерках сделать беглую сводку известного уже о III отделении материала, по возможности представить общие очертания этого учреждения.

Историография

История русской политической полиции остается до конца не изученной. Дореволюционные историки тщательно не исследовали эту тему.

Созданному 3 июля 1826 года III отделению собственной его императорского величества канцелярии известный русский историк, современник императора Николая I, автор 29-томного собрания сочинений,

Соловьев С.М. дает лишь поверхностную оценку, характеризуя общую структуру николаевского аппарата.

Другой не менее известный наш историк Ключевский В.О. в своем

«Курсе русской истории» дает беглую характеристику III отделения, не раскрывая при этом сущность деятельности организации.

В отличие от двух вышесказанных историков, основоположник народничества, Герцен А.И., также современник Николая I, в своих работах дает подробнейшую характеристику структуры III отделения, называя его

«центральной шпионской конторой»1 и жестоко обличая его деятелей:

Бенкендорфа и даже самого императора. Герцен, ненавидевший Николая с той испепеляющей душу силой, с какой можно ненавидеть только тирана, утверждал, что император постоянно пробовал, имеет ли его взгляд свойство гремучей змеи – останавливать кровь в жилах. Из приведенной цитаты становится ясным, какова была оценка Герцена.

Исключительно описательный характер носит работа «История

Министерства внутренних дел» Варадинова Н, опубликованная в Петербурге в 1859 году. Автор не выходит за рамки изложения событий, не пытаясь сделать ни анализа, ни обобщений, ни выводов хотя бы по основным направлениям работы III отделения.

Нельзя не отметить также барона Корфа М.А., чья саркастичная оценка Бенкендорфа, стоящего долгое время во главе III отделения, дает возможность совсем с другой стороны взглянуть на исследуемую проблему.

Важное место среди работ, посвященных XIX веку и непосредственно деятельности III отделения, занимает книга историка Шильдера

«Император Николай. Его жизнь и царствование», впервые изданная в 1903 году. Обстоятельное исследование образования III отделения, его структуры и деятельности, а также применение мемуарных источников (письма

Бенкендорфа в III отделение) делает эту книгу поистине уникальной в изучении данного вопроса.

Позиции советских историков существенно отличаются от позиций дворянских историков. В XX веке история III отделение рассматривается в русле революционного движения и социального неравенства, что уводит далеко в сторону от изучения самой сущности вопроса.

Взгляд на историю III отделения как на историю революционного движения и политической борьбы в I половине XIX века освещается в работе

Мироненко С.В. «Страницы тайной истории самодержавия». И несмотря на то, что позиция, с которой выступает автор не совсем соответствует духу исследуемой эпохи, широкое применение мемуаров и документов того времени делает эту книгу бесспорно интересной для исторической науки.

Работа историка Троцкого И.М. «III отделение при Николае I», переизданная в 1990 году, посвящена малоизученной теме – сыскной и провокаторской деятельности политической полиции I половины XIX века.

Ярко описаны фигуры руководителей печально знаменитого III отделения:

Бенкендорфа, Дубельта, фон Фока, и самого императора. Исследования

Троцкого доказывают, что в деятельности политической полиции всегда отражаются фундаментальные черты режима, который она защищает.

На широком фоне российской истории раскрываются события в работе двух современных авторов: Головкова Г. и Бурина С. – «Канцелярия непроницаемой тьмы», изданная в Москве в 1994 году. На основе многочисленных документов и материалов, в том числе малоизвестных, историки исследуют взаимоотношения русского революционного движения и политической полиции, их взаимопроникновение и взаимоподмену.

Список источников

Мемуарные:

1. Никитенко А.В. Записки и дневник. Т.1. СПБ., 1905.

2. Милютин Д.А. Воспоминания графа Д.А. Милютина. М., «Студия ТРИТЭ

Никиты Михалкова «Российский архив». 1997.

Делопроизводственные:

3. Рейтблат А. И. Письма и агентурные записки Ф.В.Булгарина в III отделение. М., «Новое литературное обозрение».1998.

.

ГЛАВА 1

ОБРАЗОВАНИЕ III ОТДЕЛЕНИЯ.

Еще до окончания суда над декабристами император Николай I принял весьма важную меру, положившую известную печать на все последовавшие годы его царствования и находившуюся в прямой связи с событиями
14 декабря 1825 года: речь идет об учреждении III отделения собственной его императорского величества канцелярии и назначении генерал-адъютанта
Бенкендорфа шефом жандармов.

В январе 1826 года Бенкендорф представил записку об учреждении высшей полиции, предлагая в ней назвать главу ее министром полиции и инспектором корпуса жандармов. За этой запиской последовали еще другие об организации корпуса жандармов. Однако, император Николай не пожелал присвоить задуманному новому учреждению название министерства полиции; вероятно, этому воспрепятствовали воспоминания наполеоновской эпохи, связанные с именами Фуше и Савари. Окончательно придумано было для нового учреждения и новое дотоле небывалое название: III отделение собственной его величества канцелярии.

25 июня 1826 года, в день рождения императора Николая, появился высочайший приказ о назначении начальника 1-й кирасирской дивизии, генерал- адъютанта Бенкендорфа, шефом жандармов и командующим императорской главной квартирой.

Директором канцелярии III отделения назначен был Михаил
Максимович Фок, человек, несомненно, умный, разносторонне образованный и светский. Обширное знакомство и связи в высшем петербургском обществе давали ему возможность видеть и знать, что делалось и говорилось в среде тогдашней аристократии, в литературных и прочих кружках столичного населения. Вместе с тем Фок пользовался самой предупредительной дружбой и доверием генерал-адъютанта Бенкендорфа, о чем свидетельствует сохранившаяся переписка.

3 (15) июля 1826 года, состоялся высочайший указ на имя управляющего министерством внутренних дел Ланского, на основании которого уничтожалась особая канцелярия этого министерства и преобразовывалась в III отделение собственной его величества канцелярии, и повелено было уничтожить нужные по сему распоряжения. Во исполнение этого указа предписано было гг. начальникам губерний, чтобы они по предметам, в состав, помянутого Отделения вошедшим, доносили уже не по министерству внутренних дел, а прямо его императорскому величеству.

Генерал-адъютант Бенкендорф объясняет в своих записках появление III отделения следующим образом; он пишет: «император Николай стремился к искоренению злоупотреблений, вкравшихся во многие части управления, и убедился из внезапно открытого заговора, обагрившего кровью первые минуты нового царствования, в необходимости повсеместного, более бдительного надзора, который окончательно стекался бы в одно средоточие; государь избрал меня для образования высшей полиции, которая бы покровительствовала утесненным и наблюдала за злоумышлениями и людьми, к ним склонным. Число последних возросло до ужасающей степени с тех пор, как множество французских искателей приключений, овладев у нас воспитанием юношества, занесли в Россию революционные начала своего отечества, и еще более со времени последней войны, через сближение наших молодых офицеров с либералами тех стран Европы, куда заводили нас наши победы. Никогда не думая готовиться к этому роду службы, я имел о нем лишь самое поверхностное понятие, но благородные и благодетельные побуждения, давшие повод к этому учреждению, и желание быть полезным новому нашему государю не позволили мне уклониться от принятия образованной им должности, к которой призывало меня высокое его доверие.

Решено было учредить под моим начальством корпус жандармов.
Учрежденное в то же время III отделение представляло под моим начальством средоточие этого нового управления и вместе высшей секретной полиции, которая, в лице тайных агентов, должна была помогать и способствовать действиям жандармов. Государь, чтобы сделать эту должность более приятной в моих глазах, благоволил присоединить к ней и звание командующего своей главной квартиры.

Я неотложно приступил к делу, и Бог помог мне исполнить мои обязанности к удовольствию государя и не восстановив против себя общественного мнения. Мне удалось делать добро, оказывать многим одолжения, открыть много злоупотреблений и, в особенности, предупредить и отвратить много зла».1

В дополнение к сказанному генерал-адъютантом Бенкендорфом необходимо еще заметить, что возникновение рассматриваемого николаевского административного учреждения объясняется обстоятельствами, среди которых оно зародилось. Продолжительное существование и спокойное развитие тайного политического общества, о котором правительство долгое время имело лишь смутные подозрения, обнаружило с достаточной очевидностью полное отчуждение правительственных сфер от общества. Покончив с мятежом и с тайным обществом, правительство увидело перед собой важную задачу: устранить на будущее время всякую возможность подобного явления, чтобы всегда быть в состоянии задушить в зародыше всякий умысел врагов существующего порядка. Но для достижения подобной цели нельзя было по- прежнему пренебрегать настроением общественного мнения; отныне надо было знать, что затевается в обществе, какие мысли его волнуют, что в нем говорится, о чем оно размышляет; для успешного решения подобной задачи предстояло проникнуть в сердца и тайные людские помыслы. Политической прессы в то время в России не существовало; к тому же сама возможность обсуждения в печати всяких общественных и политических вопросов представлялась тогда как бы государственной ересью; господствовало убеждение, что одни управляющие страной в состоянии сообразить, что именно нужно и полезно для управляемых. События 14 декабря послужили для правительства предостережением, доказав на деле, насколько для него опасно пренебрежительное отношение к внутренней жизни мыслящих классов в России.
Вследствие этого возникла мысль об учреждении тайного надзора, хотя и преследовавшего, в сущности, те же цели, существовавшие в разное время и под разными наименованиями, но обставленного в своем новом виде несравненно мягче и порученного людям, до некоторой степени образованным, обладающим к тому же светским лоском. По мысли государя, лучшие фамилии и приближенные к престолу лица должны были стоять во главе этого учреждения и содействовать искоренению зла. При такой постановке вопроса оставалось надеяться, что этот феникс, возродившийся из пепла, обладая средствами все узнавать, доставит правительству возможность прервать многочисленные злоупотребления, которыми страдала Россия, и не получив слишком одностороннего направления при развитии своей разнообразной деятельности.
Современники царствования императора Николая Павловича признают, однако, что ожидания и надежды в этом смысле не оправдались в действительной жизни наступившего тогда тридцатилетия. Если даже и справедлива легенда о том историческом платке, который, переданный императором Николаем шефу жандармов, должен был заменить инструкцию, утирая как можно больше слез, проливаемых повсеместно в России от разных неустройств, то намеченная благая цель не была достигнута, а случилось как раз обратное. Именно этот платок, еще больше оросился слезами, вызванными деятельностью нового учреждения, созданного в 1826 году, а первоначально руководящая цель отступила на задний план, как бы стерлась в памяти призванных к делу исполнителей, и скопленное веками зло осталось неприкосновенным на многие годы.

СТРУКТУРА И ОРГАНИЗАЦИЯ III ОТДЕЛЕНИЯ.

III отделение строилось в сравнительно спокойное время: в течение всего николаевского царствования в России не было ни одного крупного революционного восстания. Такое положение позволяло не торопиться с организацией учреждения, и при всей своей суетливости и кажущейся загруженности важнейшими делами III отделение довольно долго не могло собраться и привести в единообразие свои разнородные части.

При образовании III отделения в него вошли три составных элемента: особенная канцелярия Министерства внутренних дел, возглавляемая фон Фоком, находившаяся в ведении того же Фока тайная агентура и жандармерия.
Последняя и сама по себе была явлением сложным.

«Отдельный корпус жандармов, - читаем мы в официальном обзоре
Министерства внутренних дел, - сложился из двух элементов: из жандармского полка, несшего военно-полицейскую службу при войсках, и из жандармских частей корпуса внутренней стражи. Жандармы при войсках впервые появляются
10 июня 1815 года, когда главнокомандующий Барклай-де-Толли предписал избрать в каждом кавалерийском полку по одному благонадежному офицеру и по пять рядовых, на коих возложить наблюдение за порядком на марше, на бивуаках и кантонир-квартирах, отвод раненых во время сражения на перевязочные пункты, поимку мародеров и т.п.
Чины эти наименованы жандармами и отданы в распоряжение корпусных командиров». В 1836 году был сформирован отдельный корпус жандармов. Само единство III отделения и жандармерии держалось только на личной унии шефа жандармов и начальника III отделения. Только в 1839 году должность начальника штаба корпуса жандармов была соединена с должностью управляющего
III отделением, и лишь в 1842 году окончательно слились все жандармские части.

Само по себе III отделение являлось учреждением с сравнительно небольшим аппаратом. Первоначально личный состав был определен в шестнадцать человек, которые должны были обслуживать все четыре экспедиции. Функции между этими экспедициями распределялись следующим образом:
I экспедиция ведала всеми политическими делами – «предметами высшей полиции и сведениями о лицах, состоящих под полицейским надзором.»
II экспедиция – раскольниками, сектантами, фальшивомонетчиками, уголовными убийствами, местами заключения и крестьянским вопросом.
III экспедиция занималась специально иностранцами.
IV экспедиция вела переписку о «всех вообще происшествиях», ведала личным составом, пожалованиями и т.п.

Постепенно работа III отделения усложнялась. В 1828 году к кругу его деятельности была причислена и театральная цензура, в 1842 году выделенная в специальную V экспедицию. Увеличивалось и число служащих: к концу николаевского царствования штат состоял из сорока человек. Тем не менее строго размежевания дел между экспедициями не было, в течении долгого времени не было и установленной формы переписки. Наиболее же секретные дела, в том числе и работа тайной агентуры, были подчинены непосредственно управляющему III отделением – сначала М.Я. фон Фоку, потом А.Н. Мордвинову и Л.В. Дубельту. Управляющий отделением вместе с двумя-тремя наиболее ответственными сотрудниками собственно и являлся центральным двигателем всей системы. Он непосредственно сносился с тайными агентами, на его имя поступали многочисленные доносы и жалобы, от него зависело дать делу тот или иной оборот, так или иначе средактировать доклад.

Такова была структура «центральной шпионской конторы», как называл III отделение Герцен1. На местах делами политической полиции ведали местные жандармские управления. Вся страна была разделена на несколько
(сначала пять, потом восемь) жандармских округов, во главе которых стояли высшие жандармские чины. Округа, в свою очередь, распадались на отделения.
На отделение приходилось обычно две-три губернии; начальниками назначались жандармские штаб-офицеры.

ГЛАВА 2

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ III ОТДЕЛЕНИЯ

Для лучшей характеристики деятельности вновь учрежденного «III отделения» и преследуемых им целей достаточно привести здесь один документ: инструкцию, данную шефом жандармов, 13 января 1827 года, лейб-гвардии
Драгунского полка поручику Шервуду-Верному; она в достаточной мере знакомит с духом нового учреждения и способами, придуманными им для осуществления предначертанных ему благих целей и защиты страждущего человечества.

В предписании, данном генерал-адъютантом Бенкендорфом, сказано было, что поручику Шервуду-Верному предлагается «с получения сего отправиться для исполнения данных мной вам поручений в разные губернии
Российского государства, согласно полученной вами для этого инструкции».

Упоминаемая шефом жандармов инструкция заключалась в следующем:

«Стараясь выполнить в точности высочайше возложенную на меня обязанность и тем самым споспешествовать благотворительной цели государя императора и отеческому его желанию утвердить благосостояние и спокойствие всех в России сословий, видеть их охраняемыми законами и восстановить во всех местах и властях совершенное правосудие, поставляю вам в непременную обязанность, не щадя трудов и заботливости, свойственных верноподданному, наблюдать по должности вашей следующее:

1) Обратить особенное ваше внимание на могущие произойти без изъятия во всех частях управления и во всех состояниях и местах злоупотребления, беспорядки и закону противные поступки.

2) Наблюдать, чтобы спокойствие и права граждан не могли быть нарушены чьей-либо личной властью и преобладанием сильных лиц или пагубным направлением людей злоумышленных.

3) Прежде, чем приступить к обнаружению встретившихся беспорядков, вы можете лично сноситься и даже предварять начальников и членов тех властей или судов или те лица, между коих замечены вами будут незаконные поступки, и тогда уже доносить мне, когда ваши домогательства будут тщетны, ибо целью вашей должности должно быть, прежде всего, предупреждение и отстранение всякого зла; например, дойдут ли до вашего сведения слухи о худой нравственности и дурных поступках молодых людей, предварить о том родителей или тех, от коих участь их зависит, или добрыми вашими внушениями старайтесь поселить в заблудших стремление к добру и вывести их на путь истинный, прежде нежели обнаружить гласно их худые поступки пред правительством.

4) Свойственные вам благородные чувства и правила, несомненно, должны вам приобрести уважение всех сословий, и тогда звание ваше, подкрепленное общим доверием, достигнет своей цели и принесет очевидную пользу государству. В вас всякий увидит чиновника, который через мое посредство может довести глас страждущего человечества до престола царского и беззащитного гражданина немедленно поставить под высочайшую защиту государя императора.

Сколько дел, сколько беззаконных и бесконечных тяжб посредничеством вашим прекратиться могут, сколько злоумышленных людей, жаждущих воспользоваться собственностью ближнего, устрашаться приводить в действие пагубные свои намерения, когда они будут удостоверены, что невинным жертвам их алчности продолжен прямой и кратчайший путь к покровительству его императорского величества.

На таковом основании вы в скором времени приобретете себе многочисленных сотрудников и помощников, ибо всякий гражданин, любящий свое отечество, любящий правду и желающий зреть повсюду царствующую тишину и спокойствие, потщится на каждом шагу вас охранять и вам содействовать полезными советами и тем быть сотрудником благих намерений своего государя.

5) Вы, без сомнения, даже по собственному влечению вашего сердца стараться будете узнавать, где есть должностные люди совершенно бедные, или сирые, служащие бескорыстно верой и правдой, не могущие снискать пропитание одним жалованием, о таковых имеете доставлять мне подобные сведения для оказания возможного пособия и тем самым выполнить священную на сей предмет волю императорского величества: отыскивать и отличать скромных вернослужащих.

Вам теперь ясно открыто, какую ощутительную пользу принесет точное и беспристрастное выполнение ваших обязанностей, а вместе с тем легко можете себе представить, какой вред и какое зло произвести могут противные сей благотворительности действия, то, конечно, нет меры наказанию, какому подвергнется чиновник, который, чего Боже сохрани, и чего даже помыслить не смею, употребить во зло свое звание, ибо тем самым совершенно разрушить предмет сего отеческого государя императора учреждения.

Впрочем нет возможности поименовать здесь все случаи и предметы, на кои вы должны обратить свое внимание, ни предначертать вам правил, какими вы во всех случаях должны руководствоваться, но я полагаюсь в том на вашу прозорливость, а более еще на беспристрастное и благородное направление вашего образа мыслей».

БЕНКЕНДОРФ

С основания III отделения и до своей смерти шефом жандармов был граф Александр Христофорович Бенкендорф. В 1844 году его сменил граф
(впоследствии князь) А.Ф. Орлов.

Если вспомнить о записке генерал-адъютанта Бенкендорфа относительно тайных обществ, представленной в 1821 году императору
Александру, которая бесполезно пролежала в письменном столе государя до его кончины, неудивительно, что выбор императора Николая при назначении шефа жандармов остановился именно на Александре Христофоровиче. Иначе и не могло быть.

Александр Христофорович Бенкендорф выдвинулся в качестве храброго боевого генерала еще при Александре I и в 1819 году получил звание царского генерал-адъютанта. Уже в это время он обнаружил вкус к делу тайной полиции, но поощрения не получил. 14 декабря 1825 года он коман- довал частью правительственных войск, затем был назначен членом следственной комиссии по делу декабристов. На этом посту он сблизился с молодым царем, только начинавшим испытывать свои полицейско- следовательские дарования. Он не только стал ближайшим другом императора и начальником самого значительного государственного учреждения, но получил ряд менее почетных, но не менее существенных подношений в виде десятков тысяч десятин земли, крепостных душ.

Семнадцать лет стоял Бенкендорф во главе III отделения и, как это ни странно, не сумел приобрести не то что любви, а даже ненависти со стороны угнетавшихся III отделением. Объяснялось это тем, что очень скоро для всех стало ясно, что Бенкендорф фактически играет очень незначительную роль в жандармских делах. Это был человек дряблой воли, лишенный каких бы то ни было государственных дарований, кроме безграничной преданности царю и умения снискать его дружбу. О его рассеянности ходили анекдоты самого невероятного свойства – вплоть до того, что он забывал свою фамилию и никак не мог вспомнить ее без помощи визитной карточки. В делах Бенкендорф был большим путаником, да к тому же плохо понимал их сущность. Его отношение к государственным вопросам прекрасно иллюстрируется следующим рассказом в записках барона
М.А.Корфа:1

«Однажды в Государственном совете министр юстиции, граф Панин,

произносил очень длинную речь. Когда она продолжалась уже с полчаса,
Бенкендорф обернулся к соседу, графу Орлову, с восклицанием:

- Черт возьми, вот это я называю уметь говорить!

- Помилуй, братец, да разве ты не слышишь, что полчаса говорит против тебя?

- В самом деле? - отвечал Бенкендорф, который тут только понял, что речь Панина есть ответ и возражение на его представление.

Через пять минут, посмотрев на часы, он сказал: - Ну, прощай, мне пора к императору, - и оставил другим членам распутывать спор его с Паниным по их усмотрению.»

Так характеризуют Бенкендорфа вполне благожелательные к нему мемуаристы. Даже верный лакей III отделения Грей именует его
«бестолковым царедворцем», «добрым, но пустым». В том же собственно направлении можно найти отзывы и из противоположного лагеря. Так,
Герцен сделал следующую зарисовку наружности и внутренних качеств шефа жандармов: «Наружность шефа жандармов не имела в себе ничего дурного; вид его был довольно общий остзейским дворянам и вообще немецкой аристократии. Лицо его было измято, устало, он имел обманчиво добрый взгляд, который часто принадлежит людям уклончивым и апатическим.
Может, Бенкендорф и не сделал всего зла, которое мог сделать, будучи начальником этой страшной полиции, стоящей вне закона и над законом, имевшей право вмешиваться во все, - я готов этому верить, особенно вспоминая пресное выражение его лица, - но и добра он не сделал, на это у него не доставало энергии, воли, сердца.»1

Немудрено, что обладая такими свойствами, Бенкендорф ограничивался представительством своего учреждения, не вмешиваясь детально в его дела.
Подчиненные быстро сообразили, что угодить шефу можно быстрыми и твердыми ответами, хотя бы взятыми с потолка, и все шло хорошо. Сам же Бенкендорф пребывал в неизменном сознании блестящей налаженности подчиненного ему аппарата и собственной незаменимости.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Одной из первоочередных задач внутриполитического курса Николая I было укрепление полицейско- бюрократического аппарата. III отделение
(высшая полиция) имела огромное значение, его прерогативы были поистине всеобъемлющи. Оно собирало информацию о настроениях различных слоев населения, осуществляло тайный надзор за политически «неблагонадеж-

ными» лицами, следило за периодической печатью, ведало местами заключения, выявляло фальшивомонетчиков и т.п.

В истории деятельность III отделения получило печально знаменитую известность. Именно о Николае I - «Николае Палкине» - В. И.
Ленин писал, что он показал «…русскому народу максимум возможного и невозможного по части такого, палаческого, способа»1 управления государством.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Список используемой литературы:

1. Варадинов Н. История Министерства внутренних дел. Ч.2, кн.1.

СПБ., 1859.

2. Герцен А.И. Собрание сочинений. Т.7. М., 1956.

3. Головков Г., Бурин С. Канцелярия непроницаемой тьмы. М.,

«Манускрипт». 1994.

4. Ключевский В.О. Курс русской истории. Ч.5. М., «Мысль». 1989.

5. Корф М.А. Деятели и участники падения Сперанского. // Русская старина. 1902.Т.СIX.

6. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.1. М., 1974.

7. Мироненко С.В. Страницы тайной истории самодержавия. М., «Мысль».

1990.

8. Соловьев С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн.16. М., 1988.

9. Троцкий И.М. III отделение при Николае Первом. Л., «Лениздат». 1990.

10. Шильдер Н. Император Николай Первый. Его жизнь и царствование.

Кн.1-я. М., «Чарли».1996.

Список используемых источников:

Мемуарные:

1. Милютин Д.А. Воспоминания графа Д.А. Милютина. М., «Студия ТРИТЭ

Никиты Михалкова «Российский архив». 1997.

2. Никитенко А.В. Записки и дневник. Т.1. СПБ., 1905.

Делопроизводственные:

4. Рейтблат А. И. Письма и агентурные записки Ф.В.Булгарина в III отделение. М., «Новое литературное обозрение».1998.

СПИСОК СНОСОК.
Стр. 8:1См.: Шильдер Н. Император Николай Первый. Его жизнь и царствование.
Кн.1-я. М., «Чарли». 1996. С.381.
Стр. 11:1См.: Герцен А.И. Собрание сочинений. Т.7. М., 1956. С.213.

Стр. 15:1См. Корф М.А. Деятели и участники падения Сперанского. // Русская старина.1902. Т.CIX.

Стр. 16:1См.: Герцен А.И. Собрание сочинений. Т.7. М., 1956. С.340.
Стр. 17:1См. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.1.М., 1974. С.292.