Министерство финансов, ведавшее финансовой политикой, в течение одиннадцати лет (с 1892 по 1903 гг.) возглавлялось С. Ю. Витте - крупнейшим государственным деятелем России рубежа XIX-XX вв.
Витте возглавил финансовое ведомство в кризисное для государства время, когда финансы и экономика были серьезно подорваны невиданным по своим масштабам голодом 1891-1892 гг. В очередной раз страна оказалась перед выбором пути выхода из кризиса.
Один из этих путей заключался в демократизации режима, в глубоких социальных структурных изменениях, в предоставлении личной свободы населению и более широких возможностей для развития рыночных отношений и частного предпринимательства. Но в таком случае царизм должен был если не расстаться полностью, то существенно поступиться своей властью, а это было для него неприемлемо. Оппозиционные же царизму силы, выражавшие такую альтернативу, в то время были крайне слабы и распыленны и не могли оказать какого-либо влияния на характер внутренней политики. Царизм использовал традиционную для него политику, сводившуюся к дальнейшему усилению государственного вмешательства в экономику, к более широкому использованию монетаристких способов ее оздоровления, избегая глубоких социальных преобразований.
Значение Витте как финансиста, экономиста и государственного деятеля и заключалось в том, что он с присущей его натуре решительностью, напористостью и размахом последовательно осуществлял такую политику. Главное внимание С. Ю. Витте уделял укреплению финансов, а также развитию промышленности и железнодорожного транспорта. За время пребывания Витте во главе финансового ведомства государственный бюджет возрос более чем в два раза. В 1892 г. он составлял около одного миллиарда рублей, а в 1903 г. - более двух миллиардов. Среднегодовой прирост бюджета составлял 10,5%, в то время как в предшествующем десятилетии он равнялся 2,7%, а в последующем - 5%. Рост бюджета обеспечивался главным образом за счет повышения доходов от государственной собственности, увеличения косвенных налогов и более широкого использования прогрессивного налога с прибыли предприятий вместо прежней системы промыслового обложения в виде сборов за право торговли и промыслов. Рост прямых налогов был незначителен и сводился в основном к повышению налогов квартирного и на городскую недвижимость. Более того, некоторые прямые налоги были даже понижены. Так наполовину был уменьшен поземельный налог. Официально эта мера объяснялась сельскохозяйственным кризисом, в действительности же она имела прежде всего цель поддержать поместное дворянство. Частично были уменьшены годичные выкупные платежи путем удлинения общего срока выкупной операции.
Самой доходной статьей бюджета стала введенная при Витте винная монополия. Согласно этой мере производство сырого спирта оставалось частным делом, его очистка, изготовление водки и крепких вин также производились на частных заводах, но только по заказу казны и под строгим наблюдением акцизного надзора. Продажа же этих напитков становилась государственной монополией, но она не касалась изготовления и продажи пива, браги и виноградного вина.
Введение винной монополии началось в 1894 г. и к концу пребывания Витте на министерском посту она была распространена на всей территории империи кроме отдаленных окраин. С помощью винной монополии государство получало возможность повышать питейные доходы не только распространением ее на новые районы и за счет увеличения продажи крепких напитков, но и повышением цен на эти напитки. Доходы казны от винной монополии постоянно росли и в 1913 г. были почти в три раза больше, чем все прямые налоги. В связи с этим государственный бюджет не без оснований называли "пьяным бюджетом". Вопреки заверениям власти и ослуживавшей ее прессы, введение монополии не способствовало уменьшению пьянства и повышению нравственности народа. Наоборот, увеличивалась тайная продажа вина, а главное - появилась целая армия новых чиновников, ведавших монополией, что развращало не только их самих, но и тех, кому приходилось к ним обращаться, порождая такие негативные явления как самодурство, произвол, коррупцию, подхалимство, хищения и т. п.
Винная монополия являлась самой эффективной, но не единственной мерой для пополнения казны и косвенного обложения народа. Существенное значение имело также повышение акцизов, а следовательно, и розничных цен на товары повседневного массового потребления: спички, табак, керосин, сахар, чай и др. На целый ряд таких товаров акцизы повышались неоднократно.
В ряду мер, принимавшихся Витте по укреплению финансовой системы страны, большую роль сыграла осуществленная им денежная реформа. Суть ее сводилась к введению свободного обмена бумажных денег на золотую валюту. Необходимость такой реформы осознавалась предшественниками Витте по Министерству-Н. X. Бунге и И. А. Вышнеградским, они предпринимали некоторые подготовительные меры для ее осуществления, стабилизируя финансы и накапливая золотой запас. Витте со свойственной ему решительностью и последовательностью довел их дело до конца. Прежде всего он принял ряд мер по дальнейшей стабилизации курса кредитного рубля. Частные кредитные банки, во избежание спекуляции с их стороны на курсе рубля, были строго предупреждены о том, что подобная спекуляция и содействие ей поведут к лишению их правительственной поддержки и даже права производить коммерческие операции. Установлены были надзор за этими учреждениями, а также контроль и пошлины на вывоз из страны и ввоз в нее российских денег. С русской биржи были удалены агенты иностранных банков. Чтобы реформа для общества не была шокирующей, было позволено до официального решения о реформе производить финансовые операции с использованием золотого обращения при курсе 5 золотых рублей за 7,5 кредитных рублей.
Лишь после таких подготовительных мер Витте в 1896 г. официально поставил вопрос о денежной реформе в высших инстанциях.
Реформа, предполагавшая девальвацию на 1/3 кредитного рубля, затрагивала интересы широких слоев населения, но прежде всего интересы аграриев, экспортировавших зерно. Она подверглась резкой критике со стороны правой печати и Государственного совета. Автор реформы обвинялся в злостном намерении поставить государство на грань финансового банкротства. Возможность реформы допускалась критиками Витте лишь при условии обмена кредитного рубля на золотой в соотношении один к одному. Высказывалось также опасение, что золото в результате реформы осядет у населения в кубышках или хуже того - окажется за границей.
Денежная реформа, как и ряд других виттевских "непопулярных" мер по улучшению финансов и промышленности, ложившихся дополнительным гнетом на население, была осуществлена указом царя, который был издан в 1897 г. в определенной мере чрезвычайным путем, без соблюдения тогдашнего законодательного порядка, минуя Государственный совет. Реформа понижала золотое содержание рубля на 1/3. Кредитный рубль приравнивался к 66 2/3 коп. золотом. На 1/3 уменьшался вес золотого рубля. Существовавшие до реформы 10-рублевые золотые монеты превращались в 15-рублевые империалы, а 5-рублевые - в 7,5-рублевые полуимпериалы. Впоследствии в обращение вновь были выпущены 10-рублевые и 5-рублевые золотые монеты, но с соответственно пониженным весом. Поскольку осуществленная реформой девальвация носила скрытый характер, то сама реформа была реализована сравнительно безболезненно, не вызвав обычного после девальвации существенного изменения товарных цен.
Денежная реформа имела очень большое значение. Она поставила Россию в финансовом отношении в один ряд с развитыми европейскими странами, в большинстве которых к концу XIX в. господствовала система золотого монометаллизма, и создавала более благоприятные условия для развития российского капитализма и для притока в страну иностранных капиталов.
В связи со стабилизацией курса рубля и введением золотого обращения иностранные инвестиции в российскую промышленность стали заметно расти. Против этого выступали некоторые русские предприниматели, национал патриотическая печать, а в правящих верхах такие влиятельные консервативно-охранительные деятели, как председатель Комитета министров И. П. Дурново, товарищ министра внутренних дел В. К. Плеве и государственный контролер П. Л. Лобко.
С. Ю. Витте, к тому времени уже практически исчерпавший все возможные средства по мобилизации внутренних капиталов и как никто другой знавший, что ими "небогато наше отечество", убеждал царя в том, что "необходимый рост нашей крайне отставшей промышленности может совершиться не иначе, как при непосредственном содействии иностранных капиталов". Он предлагал снять те ограничения, которые имелись в российском законодательстве для иностранного капитала, в частности, запреты иностранцам владеть землей в ряде регионов страны, заниматься такими промыслами, как горный, нефтяной, золотодобывающий и др. или хотя бы не устанавливать новых. В этом вопросе Витте добился лишь частичного успеха. В 1899 г. "высочайшим повелением" подтвержден был допуск иностранных капиталов и предпринимателей к участию в создании и развитии различных отраслей отечественной обрабатывающей промышленности, с целью "удешевления" производившихся ею продуктов.
Политика Витте в области промышленности и торговли была намечена в программе деятельности Министерства финансов, утвержденной главой Министерства осенью 1893 г. В ней говорилось прежде всего об обеспечении благоприятных внешних условий для развития отечественной промышленности, ограждении ее от конкуренции со стороны иноземных товаров на внутреннем рынке. С этой целью предусматривалось энергичнее использовать такие традиционные меры, как покровительственный таможенный тариф, выгодные для государства торговые договоры с другими странами и разумные железнодорожные тарифы. Основная идея программы сводилась к дальнейшему усилению руководящей роли правительства в развитии промышленности и торговли. Для активизации частного предпринимательства настоятельно необходимым признавался пересмотр устаревшего, в большинстве своем еще дореформенного, промышленного и торгового законодательства. Предполагалось, в частности, упростить оформление документов при учреждении фабрик и заводов, избавившись от всевозможных утрясок, согласований и проволочек со стороны не только местных, но порой и центральных административных органов; модернизировать законы, определяющие порядок акционерного учредительства; заменить разрешительную систему этого учредительства явочной, реформировать биржевое законодательство. Однако большинство законопроектов, выработанных различными комиссиями для реализации этих намерений, были отвергнуты или волынились бюрократическими инстанциями, без каких-либо надежд на их одобрение.
Успешнее обстояли дела по усилению позиций государства в экономике. Стремление Витте "подчинять своему ведению все более и более широкую сферу хозяйственной частной деятельности" наглядно проявлялось в значительном увеличении аппарата и активизации деятельности Департамента торговли и мануфактур Министерства финансов. Изменились приоритеты в правительственной промышленной политике. Если раньше основное внимание уделялось устранению препятствий на пути развития промышленности, то теперь ей оказывается прямая поддержка. Изменяется сам стиль правительственной промышленной политики, значительно расширяется вмешательство чиновников даже в мелочи частной предпринимательской деятельности. Существенно увеличилось число предпринимательских представительных организаций: биржевых комитетов, отраслевых съездов; возникли новые предпринимательские организации - порайонные общества заводчиков и фабрикантов. Министерство финансов активно опиралось на эти организации при выработке своей политики, поручая им создавать различные проекты решений, привлекая их представителей для участия в работе проводимых им различных совещаний по вопросам торговли и промышленности. Однако Витте отдавал предпочтение созданию совместных чиновничье-предпринимательских органов в центре и на местах - они должны были проявлять инициативу и вырабатывать предварительные решения по важным торгово-промышленным вопросам. Таким образом, правительство, стимулируя активность торгово-промышленных кругов, вместе с тем не шло далее предоставления этим кругам консультативных функций в выработке своей торгово-промышленной политики.
Стремление государства руководить экономическим развитием страны еще более ярко проявлялось в его железнодорожной политике, Она сводилась к трем основным направлениям: расширению сети железных дорог; сосредоточению важнейшей ее части в руках казны и подчинению частных железных дорог руководству государства. При Витте протяженность железных дорог увеличилась на 25 тыс. верст, с 29 до 54 тыс. При этом казной строились железные дороги, не обещавшие дохода в ближайшем будущем, главным образом, в азиатской части страны (Транссибирская железная дорога) и те, которые имели стратегическое значение. Частное железнодорожное строительство велось в основном там, где железные дороги могли приносить доходы уже в ближайшее время. Правительство поощряло железнодорожное строительство, поскольку оно содействовало развитию тех отраслей промышленности, которые обслуживали железнодорожное хозяйство, а также создавало более благоприятные условия для втягивания помещичьих хозяйств в рыночные отношения.
Выкуп казной частных железных дорог начался еще при предшественниках Витте-Бунге и Вышнеградском, но особенно широко такая политика практиковалась самим Витте. При нем число частных железнодорожных обществ сократилось более чем втрое. Следует также отметить, что самостоятельность этих обществ была относительной, так как они использовали не частные капиталы, а финансировались из государственной казны.
Рычагом воздействия государства на частные железные дороги являлась и монополизация им права выработки железнодорожных тарифов. Своей тарифной политикой государство имело возможность регулировать торговые потоки, стимулировать экспорт с целью пополнения казны валютой, необходимой для поддержания стабильности курса рубля. Витте к тому же не ограничивался регулированием товарных тарифов. Чтобы повысить доходность железных дорог и облегчить условия подвижности населения, он понизил пассажирский тариф, особенно на дальних расстояниях. Благодаря такой политике бюджет казенного железнодорожного хозяйства увеличился в 4 раза, однако его прибыльность была незначительной. Основной причиной этого было интенсивное строительство новых железных дорог, которое обходилось дорого и, как правило, значительно превосходило сметные расходы. В немалой степени это было связано и с тем, что, проводя политику поощрения отечественной промышленности, государство платило за производимую ею железнодорожную продукцию дороже ее стоимости на международном рынке. Больших расходов требовало также освоение железных дорог. Сказывалось и то, что они нередко строились с учетом прежде всего не финансовых, а общеэкономических и стратегических соображений. Существенными были переплаты казны при выкупе частных железных дорог.
Политика протекционизма по отношению к отечественной промышленности при Витте проводилась традиционными методами: высокими таможенными пошлинами, размещением государственных заказов на отечественных заводах, щедрой финансовой поддержкой промышленных предприятий из государственной казны: им предоставлялись льготные займы и кредиты, но гораздо масштабнее, чем при его предшественниках.
Одним из важных аспектов торгово-промышленной политики Витте являлось значительное расширение сети коммерческого и технического образования. До 1894 г. в России было всего лишь восемь коммерческих училищ, а с 1896 по 1902 г. было открыто 147 таких училищ и три коммерческих института - в Петербурге, Киеве и Варшаве. Их программы и деятельность должны были строго сообразовываться "с практическими нуждами страны". Витте добился того, что заведование этими учебными заведениями было возложено на Министерство финансов. Вместе с тем значительные права по учреждению таких заведений и в их управлении были предоставлены частным предпринимателям: в ответ на такое доверие они охотно давали средства на устройство и содержание этих заведений. Обращалось внимание и на различные формы профессионально-технической подготовки рабочих, а также на устройство в стране промышленных выставок и на участие России в международных выставках. Мерами по расширению и совершенствованию коммерческого и технического образования предполагалось решить не только проблему обеспечения промышленности и торговли специалистами, но и в целом повысить "технический и моральный" уровень этих отраслей экономики.
Социальная политика царизма не претерпела каких-либо принципиальных изменений по сравнению с предшествовавшим периодом. Она оставалась консервативной по своему характеру, была направлена на сохранение и укрепление той социальной структуры общества, которая, по мнению правящих верхов, всего более способствовала стабильности и порядку. В основе этой политики находился принцип сословности. Для царя и его окружения Россия виделась страной главным образом двух сословий - дворянства и крестьянства. Но капиталистическое развитие вносило свои коррективы в социальную структуру общества, порождая неоднородность в традиционных слоях и формируя новые - буржуазию и пролетариат, заставляло власти обращать внимание в какой-то мере и на эти последние.
Накладывало свой отпечаток на социальную политику правительства и нараставшее в стране революционное движение. Чтобы успешнее противостоять своим политическим противникам в борьбе за массы, власти стремились активизировать и распространить шире свою традиционную попечительскую политику, использовать ее, в частности, в отношении проявлявших все большее недовольство рабочих и студентов. Подобная политика сводилась в основном к незначительным экономическим уступкам и частичному удовлетворению духовных запросов этих слоев населения, а также их потребности в профессиональной организации. Вместе с тем она свидетельствовала о стремлении государства усилить свою роль и в регулировании социальных отношений.
Николай II, подобно своим предшественникам на престоле, проявлял особую заботу о поместном дворянстве, которое он считал "исконным оплотом порядка, и нравственной силой России". Дворянский вопрос стал предметом обсуждения ряда совещаний правящих кругов с представителями дворянства: всероссийского съезда сельских хозяев (январь 1896 г.), совещания губернских предводителей дворянства (февраль-март 1896 г.), дискуссий 1897 г. об "оскудении" Черноземного центра, "комиссии Центра" (1899-1901) и Особого совещания о нуждах дворянского сословия (1897-1901).
На Особом совещании выявились значительные разногласия не только в дворянстве, но и среди правящей бюрократии, прежде всего между С. Ю. Витте и В. К. Плеве.
Взгляды Витте были эклектичны, противоречивы и подвержены конъюнктурным влияниям. До назначения министром финансов он разделял основные положения славянофильской теории об особом пути развития России. Затем его взгляды претерпели значительные изменения в сторону западничества. Своеобразным было отношение Витте к самодержавию. Будучи его сторонником, он вместе с тем не обожествлял его, не считал властью, данной России Богом раз и навсегда. Самодержавие он рассматривал как власть, исторически преходящую, которая должна была измениться с переменой общественных условий. Самодержавие он ценил прежде всего как систему жестко централизованной власти. Лишь такая власть, по его мнению, была способна решить проблемы модернизации страны, преодолеть ее отсталость. Поэтому до начала первой революции он выступал противником малейших попыток ограничения самодержавия, считал несовместимым с ним даже земство. Витте пытался представить самодержавие как власть надсословную, ставящую интересы страны выше интересов какого-нибудь одного класса или сословия, в том числе и дворянства. Пользуясь прежде всего этим аргументом, Витте вначале убеждал Николая II отказаться от затеи созыва Особого совещания о нуждах дворянства, однако его попытка успеха не имела.
В ходе работы совещания Витте доказывал, что его труды не нужны и тщетны, так как ложна и неосуществима сама цель совещания - изыскать пути и средства для возрождения старозаветного дворянства. Пути развития России и Западной Европы, подчеркивал он, однотипны и гибельными являются иллюзии о самобытности и исключительности России. Дворянство есть продукт феодализма, который в Западной Европе уже сменился капитализмом, и эта смена является мировым непреложным законом. По этому закону развивается и Россия. Лет через 50 дворянство, если оно по-прежнему будет связывать себя с землевладением и службой, полностью оскудеет и потеряет свои привилегии, не выдержав конкуренции с новыми богачами - банкирами и промышленниками. Спасение дворянства и страны Витте видел не в том, чтобы возродить былое положение дворянства и "одворянить" буржуазию, а в том, чтобы "обуржуазить" дворянство, переориентировать его интересы с земли на промышленность и банковское дело.
Однако Витте в своем понимании неизбежности смены традиционного аграрного строя индустриальным был в то время одинок не только среди участников совещания, но и во всей правящей бюрократии. Его доводы общесоциологического характера не находили понимания и оставляли равнодушными большинство участников совещания, которое не заглядывало так далеко вперед, жило текущими интересами. Главным оппонентом Витте выступал В. К. Плеве, лидер реакционно-консервативного меньшинства. Витте был ненавистен этой части правящего сословия не только своими мрачными пророчествами относительно его будущего, но и своей финансово-экономической политикой, препятствовавшей превращению государственного казначейства в кассу помощи этому дворянству.
Возражая Витте, Плеве прежде всего ставил под сомнение его идею о существовании всеобщих непреложных мировых законов общественного развития. Называя их "гадательными", он считал, что рассуждения о них уместны лишь в студенческой среде. Россия, по мнению Плеве, развивалась особым путем и имеет все основания сохранить свою самобытность. Она будет избавлена от "гнета капитала и буржуазии" и будущее в России останется за дворянством. Во имя этого правительству в своей социальной политике необходимо руководствоваться прежде всего не экономическими, а политическими соображениями, укреплять пошатнувшееся поместное дворянство, учитывая, что оно является опорой власти и хранителем нравственности на местах.
Разногласия, проявившиеся на совещании, обусловили то, что хотя оно и проработало целое пятилетие, результаты его были весьма скромны и далеко не соответствовали притязаниям консервативно-охранительной части поместного дворянства. Прежде всего ему не удалось в угоду своих интересов изменить общий курс финансово-экономической политики. По итогам работы совещания были изданы законы: о насаждении дворянского землевладения в Сибири, о заповедных имениях, об учреждении дворянских касс взаимопомощи. Несколько ограничен был доступ в дворянское сословие и расширены права дворянских обществ. Ряд попечительных мер было принято по отношению к оскудевшим дворянам. Решено было, в частности, учредить дворянские пансион-приюты, военные школы, особые стипендии для студентов из дворян. Примечательно то, что наиболее значимые для дворян законы - о заповедных имениях и о насаждении дворянского землевладения в Сибири - остались на бумаге, не имели практических последствий.
Таким образом, социальная политика самодержавия по отношению к дворянству носила в известной мере компромиссный характер, учитывавший, с одной стороны разнородность интересов и противоречия между различными группами дворянства, а с другой, - противоречия между общегосударственными интересами, требовавшими перехода страны от традиционного, аграрного строя к индустриальному ради сохранения ею экономического и военного могущества, статуса мировой державы, и узкосословными интересами поместного консервативного дворянства, не принимавшего нового, мечтавшего о восстановлении дореформенных порядков. Но такой компромисс не удовлетворял, а лишь усиливал недовольство и либерального, и консервативного дворянства, ослаблял тем самым основную социальную базу царизма.
Ослабление позиций поместного дворянства под воздействием капитализма, нарастание противоречий в нем, усиливавшийся разлад между правящими верхами и их социальной опорой, разногласия в этих верхах по вопросу об отношении к дворянству - все это являлось признаками кризиса власти, одним из важных свидетельств складывавшейся в это время революционной ситуации. Правительство, как отмечалось выше, уже не могло полностью подчинить свою социально-экономическую политику консервативному дворянству. Но тот факт, что интересы именно этого дворянства оставались приоритетными для правительства, лишало его способности адекватно ответить на вызов времени, обеспечить быстрый и эффективный переход страны от аграрного способа производства к индустриальному.
Россия в начале XX века оставалась аграрно-крестьянской страной. Доход от сельского хозяйства составлял 2/3 национального дохода. В этой отрасли народного хозяйства было занято подавляющее большинство населения страны. Положение крестьянства оставалось крайне тяжелым. Оно страдало от малоземелья, налогового бремени, выкупных платежей, аграрного перенаселения, сословной неполноправности. Крестьянские хозяйства были придавлены помещичьими латифундиями. За аренду помещичьих земель крестьянство выплачивало ежегодно более 300 млн. руб. Одной из основных причин отсталости деревни являлось сохранявшееся господство феодальных форм собственности на землю - помещичьей и крестьянской общинной. Они препятствовали рациональному распределению земли и организации на ней сельскохозяйственного производства, отвечавшего требованиям развивавшихся рыночных отношений. О катастрофическом положении российской деревни более всего свидетельствовали систематически повторявшиеся голодные годы. Полунищенское состояние деревни угнетающе отражалось на всех сферах общественной и государственной жизни страны.
Однако крестьянский вопрос, несмотря на свою остроту, стал предметом особого внимания правительства Николая II лишь в начале 900-х годов. Объясняется это многими обстоятельствами, но прежде всего тем, что к этому времени виттевская модернизация экономики, проводившаяся в рамках сохранявшейся полуфеодальной социальной системы, уже в значительной мере исчерпала себя, зашла в тупик. Одним из свидетельств этого стал экономический кризис начала 900-х годов. Дальнейшее осуществление модернизации требовало расширения внутреннего рынка для промышленности и новых денежных средств. Потребность государства в деньгах возросла и в связи с внешнеполитическими проблемами: осуществлением экспансионистских замыслов на Дальнем Востоке и включением в развертывавшуюся мировую гонку вооружений.
Основным источником пополнения казны оставались прямые и косвенные налоги, которые платили крестьяне. Вопрос о повышении платежеспособности этой самой многочисленной категории населения становился государственным. Его решение напрямую было связано с повышением производительности крестьянских хозяйств, уровня их доходности. Государство было заинтересовано в подъеме крестьянских хозяйств и ввиду того, что их продукция составляла один из существенных компонентов экспорта сельскохозяйственной продукции - главной статьи, внешнеторгового дохода государства. Нищенским состоянием деревни было обеспокоено и военное ведомство: все большее количество новобранцев и лошадей, поставляемых крестьянством в армию, не отвечало предъявлявшимся к ним требованиям. Важнейшую роль играл и фактор государственной безопасности. Тяжелое положение крестьянства способствовало росту в нем недовольства, делало его более восприимчивым для революционной пропаганды. Для власти же не было перспективы более пугающей и безнадежной, чем охваченное революционным брожением многомиллионное крестьянство. Набиравшее силу революционное движение вынуждало правительство все чаще использовать войска для его подавления. А благонадежность войск находилась в непосредственной связи с настроением деревни, так как по своему социальному составу армия оставалась преимущественно крестьянской.
Таковы те основные обстоятельства и мотивы, которые побудили самодержавие в своей внутренней политике начала 900-х годов обратить повышенное внимание на крестьянскую проблему. В условиях нараставшего революционного кризиса правительство чаще, чем обычно, стало использовать для прикрытия своих интересов в решении этой проблемы традиционные заверения о защите народных интересов, о том, что царь не оставит крестьянские нужды "своим попечением".
Поиск решений крестьянского вопроса имел ограниченные рамки: во-первых, священной и неприкосновенной должна была оставаться помещичья земля, а во-вторых, это решение должно было обойтись для казны минимальными расходами, так как государство руководствовалось обычными для него соображениями - поменьше дать народу, чтобы затем как можно больше с него взять. Тем не менее при обсуждении данной проблемы в правящих верхах выявились значительные разногласия. Так же, как и в дворянском вопросе, эти разногласия находили свое персональное проявление прежде всего в позициях С. Ю. Витте и В. К. Плеве.
Витте - один из немногих в правящих сферах, кто в поисках решений крестьянского вопроса исходил не из идеологических соображений, а с позиций экономического прогресса.
До того, как стать министром финансов, С. Ю. Витте, тяготея к славянофилам, разделял их идею о благотворной роли крестьянской общины. Впоследствии он стал утверждать, что сельская община не предотвращает процесс дифференциации крестьянства, не предохраняет его от пролетаризации. Не является она и защитным валом от революции. С административно-полицейской точки зрения она, безусловно, представляет определенные удобства, так как "легче пасти стадо, нежели каждого члена стада в отдельности". Но это достоинство общины умаляется опасными для власти сторонами: не прививая крестьянам уважительного отношения к чужим правам и собственности, она тем самым не только препятствует развитию у крестьян гражданского правосознания, как основы здорового экономического и культурного развития, но и способствует распространению революционных и социалистических идей.
Негативные последствия виделись Витте и в решении проблемы крестьянского малоземелья за счет помещичьих земель. Подобное решение он допускал лишь в исключительных случаях. Так он признавал политическую необходимость наделения крестьян землей в 1861 г., но вместе с тем подчеркивал, что реформа на таких условиях ослабляла сам принцип собственности, обязывала правительство исполнять по отношению к крестьянству полицейско-попечительные функции, обращая особое внимание на регулирование вопросов землевладения и землепользования. А это, в свою очередь, не только подавляет хозяйственную инициативу крестьян, мешает росту их гражданского сознания, но и способствует развитию у них агрессивных иждивенческих настроений. Заверения, что собственность священна и неприкосновенна, не находят у них понимания. Они склонны считать, что все зависит только от воли царя: Александр II захотел и отобрал землю у помещиков, отдал ее крестьянам; а Николай II следовать примеру своего деда не хочет; выходит, что он царь плохой, не печется о своем народе. В результате таких рассуждений, полагал Витте, крестьяне становятся восприимчивыми к революционной пропаганде.
По мнению Витте, ключом к решению крестьянской проблемы могло быть только уравнение крестьян в правах с другими сословиями. Необходимо, утверждал он, сделать из крестьянина "полуперсоны" "персону". Это позволило бы ему встать в ногу со временем, развить в себе черты, отвечающие требованиям рыночного хозяйства: личную инициативу и дух предпринимательства. Под уравнением крестьян в правах с другими сословиями Витте имел в виду также замену общинной надельной собственности частной крестьянской собственностью и предоставление крестьянам права по своему желанию выходить из общины и свободно перемещаться по стране.
Виттевский вариант решения крестьянского вопроса был самым радикальным среди тех многочисленных вариантов, которые в ту пору рождались в правящей верхушке, однако по своей сути он был либерально-консервативной утопией, страдал непоследовательностью и ограниченностью. Утопичен он был тем, что предполагал решение крестьянского вопроса в рамках самодержавной полицейско-бюрократической политической системы и при сохранении помещичьего землевладения. Непоследовательность и ограниченность этого варианта сказывалась прежде всего в том, что он ставил ряд преград на пути вовлечения в рыночные отношения крестьянской надельной земли. Предусматривались, в частности, запреты на покупку крестьянской надельной земли лицами других сословий и на продажу этой земли за долги, а также нормы концентрации надельной земли. Своим экономическим содержанием вариант Витте был аналогичен столыпинской аграрной реформе, но последняя была более реалистична потому, что решалась уже при значительно реформированной политической системе.
Либерально-консервативная позиция Витте по крестьянскому вопросу подвергалась резкой критике представителями реакционно-консервативной бюрократии, подходившими к крестьянскому вопросу прежде всего с политической и идеологической точек зрения. Они были убеждены в том, что традиционный образ жизни формирует у крестьян особое мировосприятие, являющееся залогом их верности самодержавию. Поэтому такие формы крестьянской жизни, как сословную обособленность крестьян, общину, надельную крестьянскую собственность и патриархальную семью необходимо не только охранять, но и укреплять. Они выступали и за продолжение политики попечительства над всеми крестьянами, считая что такая политика не только поддерживает в крестьянстве монархическую идею, но и является основанием и оправданием для надзора правительства за крестьянами. Позиция Витте и его сторонников оценивалась как чрезвычайно опасная, поощряющая революцию.
Разногласия в правящих верхах по вопросу о пересмотре крестьянской политики были настолько значительными, что в 1902 г. было создано почти одновременно два параллельных центра, занимавшихся этим вопросом: Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности под председательством С. Ю. Витте и Редакционная комиссия по пересмотру законодательства о крестьянах Министерства внутренних дел во главе с товарищем министра внутренних дел А. С. Тишинским. Инициатором же создания этой комиссии и ее действительным руководителем являлся В. К. Плеве, ставший в том же, 1902 г., министром внутренних дел.
И Редакционная комиссия, и Особое совещание проработали не один год. Первая закончила свою работу по подготовке проекта реформы крестьянского законодательства в октябре 1903 г. Итоги этой работы составили целых шесть томов, которые сразу же были опубликованы. В начале 1904 г. подготовленный проект был передан губернским совещаниям, где обсуждение его затянулось и окончательно заглохло с началом революции. В это же время, в конце марта 1905 г., царским указом была прекращена и деятельность Особого совещания. Значительная часть материалов этого совещания, в том числе 57 томов "трудов" и "свода трудов" его местных комитетов, также была опубликована.
Какое же решение крестьянского вопроса предлагалось Редакционной комиссией и Особым совещанием? Проект Редакционной комиссии, в отличие от аграрной политики эпохи контрреформ, уже не считал случайными факты расслоения крестьянства, а признавал их закономерными результатами экономического развития: перехода крестьянского хозяйства от натурального к денежному, распространения отхожих промыслов и других внеземледельческих заработков. Более того, признавалось нецелесообразным принимать меры, препятствующие образованию состоятельного крестьянства и не только потому, что это означало бы становиться поперек развития экономической жизни, но и потому, что эти крестьяне, вопреки распространенному мнению, клеймившему их как "кулаков" и "мироедов", не являются худшим и наиболее вредным элементом деревни. Наоборот, в силу своей заинтересованности в охране принципа собственности такие крестьяне - надежная опора существующего порядка. В проекте не отрицались и преимущества крестьянского хуторского и отрубного землевладения перед общинным. Высказывалась даже уверенность в том, что эти формы землевладения существенно улучшат благосостояние крестьян, повысят производительность их труда и упрочат у них уважение к чужой собственности.
Но признавая новые явления в крестьянстве, проект вместе с тем подчеркивал, что они еще не получили широкого распространения и потому не могут служить основанием для коренного изменения аграрно-крестьянской политики. В то же время эта политика полностью и не игнорировала данные явления. Предлагалось, в частности, облегчить выход из общины для "индивидуально-сильных" и "умственно переросших общинный строй" крестьян, создать для них условия к постепенному переходу от общинного владения землей к хуторскому и отрубному, но хутора и отруба должны были быть организованы только на вненадельной земле и при условии, что их хозяева отказываются от общинной земли. Названные меры еще не означали ставки правительства на зажиточное крестьянство. Они лишь вносили известные коррективы в традиционную политику. С их помощью реализовывалось представление В. К. Плеве о зажиточном крестьянине, как о "дьяволе", от которого надо освободить крестьянскую общину.
Таким образом, старая "попечительная политика" оставалась в силе, и в ней еще более подчеркивался аспект защиты государством "слабых элементов" крестьянства от притеснений со стороны "сильных" крестьян. Проект провозглашал также незыблемость крестьянской надельной земельной собственности, устанавливал пределы ее концентрации и дробления, принцип ее заповедности. Реакционно-консервативная направленность проекта еще более проявлялась в его стремлении распространить положения о принудительном надельном землевладении и на крестьянские вненадельные земли.
Согласно проекту, неприкосновенной должна была остаться и крестьянская община. Достоинства хуторского землевладения хотя и признавались, но в то же время считалось, что основная масса крестьянства до него еще не доросла. В доказательство приводились разного рода аргументы, но прежде всего то, что крестьяне не имеют достаточных средств для переселения на хутора и надлежащего умственного и культурного развития. Препятствиями для развития хуторских хозяйств назывались также естественно-географические и почвенно-климатические особенности большинства российских земледельческих губерний. Утверждалось, как прежде, что община, вопреки распространенному мнению, не мешает применению более совершенных приемов хозяйствования и что роль ее особенно благотворна: ведь она печется о крестьянах - "помогает слабым и подгоняет нерадивых". И хотя в проекте заявлялось, что вопрос об общине должен быть предоставлен "естественному ходу вещей", в то же время предлагались меры по ее укреплению. В частности, устанавливались максимальные 12-летние сроки переделов земли и сдачи в аренду общинной земли.
Повышенное внимание уделялось стабильности крестьянской патриархальной семьи как одного из важнейших оплотов консерватизма. Предусматривалось укрепление крестьянской семейной земельной собственности. Замена этой традиционной собственности личной, индивидуальной собственностью рассматривалась как недопустимая ломка всего земельного и имущественного строя крестьян. Ужесточались меры против самовольных разделов крестьянских семей. В целях предохранения крестьянской семьи от "смуты и безурядицы" со стороны ее младших членов законодательно усиливалась власть домохозяина. Без его согласия членам семьи не выдавались паспорта, необходимые для ухода на заработки, а несовершеннолетние (до 25 лет) члены семьи не могли выделиться из двора.
Конструктивно критиковал деятельность Редакционной комиссии С. Ю. Витте. В 1904 г. была опубликована его "Записка по крестьянскому вопросу", подводившая предварительные итоги работы возглавлявшегося им Особого совещания о нуждах сельскохозяйственной промышленности и предлагавшая решение крестьянского вопроса на принципиально иных началах по сравнению с проектом Редакционной комиссии. Витте предлагал освободить крестьян от опеки общины, уравнять их в правах с другими сословиями и предоставить им право свободного перехода от общинного к частному личному землевладению.
Виттевский вариант крестьянской реформы являлся частью его либерально-консервативного плана модернизации страны, предполагавшего сохранение и укрепление самодержавия в данном случае путем расширения его социальной базы за счет консервативных мелких земельных собственников, которых должна была создать реформа. Предлагавшаяся Витте реформа предопределяла столыпинскую аграрную реформу. У нее было уже немало сторонников, как в низах, так и в правящих верхах. Однако для последних нужна была революционная встряска, чтобы сделать идеи такой реформы руководящими в аграрно-крестьянской политике.
План виттевской реформы востребован не был. Остался на бумаге и проект Редакционной комиссии. Однако составлявшие основу проекта принципы сословной обособленности крестьянства, неприкосновенности общины и надельного землевладения, как традиционные, оставались основополагающими для реальной политики, проводимой самодержавием в крестьянском вопросе в предреволюционный период. В ней допускались лишь небольшие уступки требованиям времени. Отменены были телесные наказания (1902), круговая порука (1903), облегчен был выход из общины зажиточному крестьянству (1903), смягчена переселенческая политика (1904), внесены были некоторые изменения в деятельность Крестьянского банка. В результате такой паллиативной политики социальная напряженность в деревне не ослаблялась, а сохранявшиеся в ней противоречия все более вырастали в главную причину надвигавшейся революции.
Отсутствие у правительства единой позиции по аграрно-крестьянскому вопросу, борьба в нем различных направлений и группировок, противоречивость выдвигавшихся ими проектов аграрных преобразований свидетельствовали о колебаниях самодержавия и его кризисе. Содержание же этих проектов показывает, что в правящих кругах не имелось такого решения аграрного вопроса, которое сняло бы обострявшиеся противоречия и открыло простор для свободного и быстрого развития деревни.
Итоги экономической политики С.Ю. Витте были неоднозначными. Эта политика, сводившаяся в значительной мере к ускоренному развитию промышленности за счет мобилизации внутренних ресурсов, привлечения иностранных капиталов, таможенной защиты отечественной промышленности от западных конкурентов и поощрения вывоза товаров из России, немало способствовала бурному промышленному подъему 90-х годов, когда промышленное производство возросло в среднем в 2-3 раза. Россия приблизилась к индустриально развитым странам, однако цель Витте - сравняться с этими странами - достигнута не была. Велика была и цена виттевской индустриализации. Она дорого обходилась российским налогоплательщикам и государственной казне. При Витте, несмотря на все его искусство в манипуляции кредитами, государственный долг вырос почти в полтора раза, с 4,6 до 6,6 млрд. руб. Создавая тепличные условия для отечественной промышленности, ограждая ее от конкуренции со стороны иностранной промышленности, эта политика негативно сказывалась также на качестве отечественной промышленной продукции и менталитете российской буржуазии, формируя у последней такие черты, как аполитичность, приспособленчество, паразитизм, стремление получать сверхприбыли без проявления забот о совершенствовании производства и повышении качества производимой продукции.
Экономическая политика Витте была той последней возможностью, которую использовало самодержавие для модернизации экономики, не меняя своей сущности и не производя глубоких структурных изменений. Разразившийся в начале 900-х годов экономический кризис свидетельствовал о том, что эта возможность была уже в основном исчерпана. Дальнейшая модернизация не только промышленности, но и всего общества могла происходить лишь при условии осуществления значительных политических и социально-экономических преобразований.
Особенно остро вставал вопрос о реформировании находившейся в крайне тяжелом положении российской деревни, где развивавшиеся капиталистические отношения были придавлены пережитками крепостничества, патриархальщиной, почвой для которых являлись помещичья и крестьянская надельная формы собственности на землю. Не случайно поэтому в начале 900-х годов в экономической политике правительства акцент переносится с промышленности на сельское хозяйство. Нужды деревни становятся также в центре внимания российской общественно-экономической мысли и политического движения.
Необходимо иметь в виду и такой аспект. Положительные результаты экономической политики царизма давали определенные основания оценивать их как свидетельство жизнеспособности самодержавия. Благодаря им на целое десятилетие был приглушен обострившийся было в начале 90-х годов вопрос о политических преобразованиях. И лишь в начале 900-х годов, когда стало ясно, что проводившаяся политика модернизации экономики исчерпала свои ресурсы, этот вопрос вновь приобрел в обществе особую актуальность. Руководствуясь принципом, что "великие задачи требуют и великих жертв", Витте для реализации своей экономической политики злоупотреблял так называемыми "непопулярными" мерами, затрагивавшими интересы подавляющего большинства населения, что не только обостряло имевшиеся в стране социальные противоречия, но и расширяло базу для недовольства существовавшим режимом.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.ovsem.com/