Министерство общего и профессионального

образования РФ

Новосибирская Государственная Академия

Экономики и Управления

Кафедра финансов

РЕФЕРАТ

по курсу: "Финансовые системы зарубежных стран"

на тему: "Финансовая система Австралии"

Выполнил: магистрант VI курса

группы ММ-33

Янченко И.В.

Преподаватель: к.э.н., профессор

Картавцева Е.П.

НОВОСИБИРСК, '99

Государственные финансы Австралии и их место в экономической структуре страны.

Анализ финансовой системы Австралии невозможен без рассмотрения таких вопросов, связанных с функцио­нированием государства, как государственный бюджет, налоги, государственный кредит, государственный долг и т.п.

Основные элементы финансовой системы Австралии начали складываться еще в XIX в., однако лишь с пере­ходом капитализма в свою последнюю стадию - импе­риализм, когда стал развиваться государственно-монополистический капитализм, финансы  австралийского государства приобрели новое качество: в современных условиях само существование капитализма как системы немыслимо без государственных финансов, без вмеша­тельства государства во многие, если не во все области жизни капиталистического общества. Через государствен­ные финансы в настоящее время перераспределяется значительная часть нацио­нального дохода капиталистических стран. Так, в 1975 г. доля всех государственных расходов в национальном доходе составляла: в США - 35,0 %, в Англии - 37,4, в ФРГ - 36,9, во Франции - 36,8, в Италии - 35,5, в Японии - 20,7 %, в Австралии - 33,2 [ 2, с.14].

Государственные финансы стали органической частью современной структуры капитала. Они выполняют, по крайней мере, две функции: стимулируют экономику, регулируют ее и перераспределяют национальный доход.

Общая характеристика и основные тенденции развития государственных финансов Австралии.

Возникновение и развитие финансовой системы Авст­ралии определяется особенностями политического раз­вития английских поселений на пятом континенте. В свя­зи с длительным существованием в Австралии обособ­ленных в экономическом и политическом отношениях колоний, имевших собственные административные орга­ны, создание такого звена финансовой системы современ­ного капиталистического государства, как финансы местных органов власти (штатов, городов и более мел­ких подразделений), почти на столетие опередило обра­зование системы общегосударственных финансов. Уже во второй половине XIX в. каждая колония имела весь­ма развитую систему финансовых органов, осуществляв­ших свои функции в интересах буржуазии колоний, обладала полной финансовой независимостью, могла полу­чать любые виды доходов и осуществлять любые расходы. В силу исторических и экономических причин колонии, хотя и имели много общих черт, отличались друг от друга структурой доходов и расходов. В доход­ной части бюджетов всех колоний основная часть поступлений приходилась на доходы от эксплуатации же­лезных дорог (50% бюджета), а также на таможенные пошлины и акцизы. Однако в Новом Южном Уэльсе та­моженные пошлины не играли такой роли в бюджете, как в Виктории, поскольку здесь значительная часть до­ходов образовывалась за счет продажи коронных земель.

В конце XIX в. напряженность бюджетов привела к введению налогов на землю и на доходы: в Южной Австралии в 1884 г., в Виктории в 1890 г. и в Новом Южном Уэльсе в 1895 г. Остальные виды налоговых поступлений (налоги на наследство, почтовые сборы, различного рода лицензии и плата за разработку полез­ных ископаемых) не имели существенного фискального значения.

Финансовую деятельность правительств колоний в те годы нельзя назвать интенсивной. Единственной от­раслью, в которой роль государственных органов была значительной, являлось железнодорожное строительство, финансировавшееся почти полностью займами из Вели­кобритании. Ко времени образования федерации долги Нового Южного Уэльса равнялись 67 млн. ф. ст., Викто­рии - 50 млн., Квинсленда - 38 млн., Южной Австра­лии - 26 млн., Западной Австралии - 13 млн. и Тасма­нии - 8 млн. ф. ст., что вместе составляло примерно 200 млн. ф. ст., из которых 60 % образовывалось за счет расходов на железнодорожное строительство [ 2, с.15]. Что касается текущих расходов бюджета, то они были совсем незначительны, поскольку колонии, по существу, не выделяли средств на социальные мероприятия, воен­ные расходы также были невелики. В 1900 г. общая сум­ма текущих расходов всех колоний составила 28 млн. ф. ст., из которых 30 % приходилось на эксплуатацию же­лезных дорог, 30 % - на выплату процентов по долгам, 10 % - на образование, остальное - на содержание ад­министративного аппарата [ 2, с.15].

Когда в конце XIX в. на повестку дня встал вопрос о политическом объединении австралийских колоний, вызванный к жизни усилением экономических и поли­тических связей между ними, проблема финансового обеспечения будущего федерального правительства, финансовой политики в це­лом приобрела столь острый характер, что от ее решение подчас зависело, быть или не быть федерации. Дело в том, что для осуществления своих функций центральному правительству необходимо было стать получателем части доходов от таможенных пошлин и акцизов (основных источников поступлений государственных органов в те годы). Но при этом правительства колоний теряли бы некоторую долю доходов, что, естественно, означало бы ущемление их прав в пользу центральной власти.

Поэтому при разработке проекта конституции одним из основных требований стало сохранение за будущими штатами 3/4 поступлений от таможенных пошлин и акцизов. Споры в конце концов закончились принятием компромиссного решения, предложенного представителем Тасмании Брэддоном. Данное решение, вошедшее в ис­торию под названием «клаузула Брэддона», зафиксировано в конституции в главе IV, пункте 87.

Согласно этому пункту в течение 10 лет после обра­зования федерации центральное правительство имело право расходовать не более '/4 доходов от импортных пошлин и акцизов, а оставшаяся часть должна была по­ступать в распоряжение штатов или направляться для погашения их долгов [ 2, с.16]. Исключение из общей системы распределения доходов было сделано для Западной Австралии, у которой таможенные пошлины в связи с практически полным отсутствием промышленности играли исключительно важную роль в бюджетных поступлениях. Для нее конституция предусматривала право взимания в течение 5 лет (с 1901 г.) неуклонно снижающихся таможенных пошлин с товаров, изготовленных в других штатах [ 2, с.16].

В 1910 г. под давлением федерального правительства система распределения налогов была заменена системой, при которой штатам из федерального бюджета выделялись средства из расчета 25 шиллингов на душу населения. Как отмечал один из первых советских исследователей Австралии А.Г.Милейковский, федеральное правительство выиграло от этого мероприятия, поскольку ежегод­ные субсидии были значительно меньше суммы, состав­лявшей 75 % таможенных и акцизных поступлений. Эти финансовые привилегии федерального правительства особенно упрочились в 20-е годы в связи с переходом к жесткой протекционистской политике [ 2, с.16].

Согласно конституции вопросы обороны являлись пре­рогативой федерального правительства. Расходы на во­оружение и участие в войне финансировались в основ­ном за счет займов и отчасти налоговых поступлений. Общие военные расходы Австралии в первую мировую войну составили 364 млн. ф. ст., из них за счет налогов было покрыто 49,3 млн., внутренних займов - 188,5 млн., внешних займов, полученных в основном из Великобри­тании, - 126,2 млн. ф. ст. [ 2, с.17].

В 1927 г. под давлением федерального правительства между штатами и федеральными органами было заклю­чено финансовое соглашение, изменившее систему рас­пределения доходов и механизм получения займов. В этой связи в конституцию была внесена поправка, одобренная референдумом, состоявшимся в 1928 г.

В соответствии с финансовым соглашением федераль­ное казначейство брало на себя выплату долгов штатов (как процентов по ним, так и всей суммы долга), а так­же устанавливало новый порядок получения штатами займов. Соглашением предусматривалась также органи­зация специального органа, в компетенцию которого входили вопросы, связанные с предоставлением штатам займов. С этой целью Австралийский совет по займам, добровольный, не имевший реальных полномочий орган, созданный еще в 1924 г., был превращен в государствен­ное конституционное учреждение, состоявшее из предсе­дателя и шести членов (премьер-министр федерации и шесть премьеров штатов). Каждый премьер имел один го­лос, а председатель - два голоса, а в случае равенства голосов плюс один решающий. Правительство штата направляло на рассмотрение совета заявку на получение займа. Совет определял его сумму и условия предостав­ления. Дальнейшие события показали, что это соглаше­ние способствовало усилению централизации в области государственных финансов.

В годы мирового экономического кризиса 1929 - 1933 гг., который в силу однобокой экономической специализации Австралии поразил ее сильнее, чем другие капиталистические страны (по относительному числу безработных Австралия занимала среди развитых стран второе место в мире после Германии), государственная финансовая система страны испытала глубочайшее потрясение. Кризис вызвал почти полное прекращение притока иностранных инвестиций, за счет которых покрывалась значительная часть расходов федерального правительства и правительств штатов. Кризис привел к сокращению и собственно австралийского рынка капиталов, что также ограничило возможности финансовой маневрирования государственных органов. Для того чтобы избежать краха государственных финансов, федеральное правительство сократило на 20 % расходы государственного бюджета, главным образом за счет снижения заработной платы 200 тыс. государственных рабочих и служащих и уменьшения ассигнований на социально-культурные мероприятия. В то же время правительство оказывало всемерную поддержку крупнейшим австра­лийским монополиям путем увеличения субсидий.

Бремя внутреннего долга было облегчено конверсией займов: проценты по займам сокращались на 20 %. Вре­менная передышка была предоставлена федеральному правительству Лондоном, разрешившим прекратить платежи по военным долгам, ежегодная сумма которых составляла 7 млн. ф. ст. [ 2, с.18]. Укреплению феде­рального бюджета способствовало и увеличение поступ­лений от таможенных пошлин, резко возросших в Австралии в этот период, как, впрочем, и во всех крупнейших капиталистических странах.

Если центральное правительство благодаря выше­перечисленным мероприятиям добилось стабилизации своего финансового положения, то правительства штатов по прежнему испытывали значительные затруднения, поскольку большая часть их задолженности падала на внешние займы, подвергшиеся конверсии лишь в незначительной степени.

В 1933 г. была учреждена Комиссия по субсидиям с целью предоставления дополнительных средств наиболее слабым в экономическом отношении штатам. До этого Западная Австралия, Тасмания, а также Южная Авст­ралия получали субсидии лишь эпизодически. Следует отметить, что созданию комиссии предшествовала острая политическая борьба. Правительства некоторых штатов грозили поставить вопрос о выходе из федерации, если им не будет предоставлена дополнительная финансовая помощь.

В 30-е годы в связи с быстрым распространением кейнсианских концепций отношение государственных органов к вопросам финансовой политики, в частности к необходимости постоянного сохранения сбалансирован­ного бюджета, изменилось. Государственные финансы стали средством активного вмешательства государства в процесс капиталистического воспроизводства. По сви­детельству австралийских экономистов, финансовые ор­ганы Австралии одними из первых применили на прак­тике рекомендации Кейнса и его последователей [ 2, с.19].

Принятие на вооружение кейнсианских доктрин со­провождалось в Австралии увеличением доли обществен­ного продукта, перераспределяемого с помощью финан­сов, еще большей концентрацией финансовых ресурсов в руках федерального правительства.

В 30-е годы заметно увеличился объем денежных средств, проходящих через бюджеты всех органов власти, возросла роль государства в перераспределении национального дохода и валового общественного продукта. Если в начале века с помощью государственных финансов перераспределялось 10 - 15 % валового внутреннего продукта (ВВП), то к концу 30-х годов этот показатель увеличился вдвое, а к середине 70-х достиг примерно 40 % (табл. 1). Эти цифры свидетельствуют также и об опережающем росте государственных расходов по сравнению с ростом общественного продукта.

Таблица 1. Роль государственных финансов Австралии

в общественном воспроизводстве*