Кодификация права 1922 году

Введение

Годы, непосредственно предшествовавшие революционному слому 1917 года - это годы резкого подъема российской правовой культуры, российского правоведения, выхода их на передовые мировые позиции. В эти годы российскими юристами был подготовлен ряд крупных законопроектов (например, проект российского Гражданского уложения), судейская и адвокатская деятельность стала рассматриваться в качестве одной из наиболее гражданских, престижных, а ведущие правоведы либерального направления (Б.Чичерин, Б.Кистяковский, А.Покровский и др.) заняли высокое, достойное место в мировой юридической науке, по глубине ряда разработок во многом предвосхитив достижения западной либеральной теории более позднего времени.

К сожалению, подъем российского права и правоведения, обозначивший перспективу демократического развития всего общества, был прерван событиями 1917 года, когда была провозглашена "диктатура пролетариата" - власть, по словам В.Ленина, "не ограниченная законом", а право вообще стало рассматриваться как "контрреволюционное" явление, которое должно уступить место прямой регулирующей роли всемогущего государства.

Большевики (марксисты-ленинцы), завоевав власть в России и поставив  задачу любой ценой построить "светлое будущее для всех людей - коммунизм", не нуждались в праве как демократическом и гуманистическом институте. Они видели в нем "контрреволюционный фактор", признавали лишь "революционное право" и "революционное правосознание", полагали, что право должно как можно скорее "отмереть".

Вместе с тем широко использовались декреты, законы, другие нормативные акты для утверждения новой политической власти - диктатуры пролетариата, а также для решения хозяйственных и социальных задач, соответствующих коммунистическому учению. В 1918 году была принята Конституция РСФСР. В 1922 году - Гражданский кодекс (для чего были использованы материалы проекта Гражданского уложения, хотя им во многом был придан большевистский характер). Были приняты другие кодексы и законы. Содержащиеся во всех этих нормативных документах юридические нормы получили идеологическую обработку, были подчинены задачам "построения коммунизма" и в целом образовали советское право. Оно обладало характерной особенностью, выступая в виде огосударствленного, опубличенного права, согласно которому проводится безусловный диктат государства и государственной собственности над личностью и собственностью граждан, из жизни общества исключаются права человека, частное право, независимое правосудие. Кроме того, советское право не имело всеобщего характера, оставляя широкий простор для "внеправовой" деятельности.

Вместе с тем в развитии права в советских условиях нужно видеть и некоторые положительные моменты. Это разработка и утверждение, пусть в то время и в формальном виде, ряда основополагающих юридических категорий, таких, в частности, как "субьективное право", "правовая ответственность". А это подготавливало известные предпосылки для возрождения прогрессивного, демократического права в России.

Следует отметить, что историко-юридическая литература, изданная в нашей стране до 1991 г., практически не отвечает критерию беспристрастности и не может быть использована для написания данной работы. Наоборот, учебные издания последних лет обстоятельно излагают указанную тему. Особенно следует в этой связи отметить фундаментальный труд: Исаев И.А. История государства и права России. М., 1998.

Цель данной работы - подробнее отметить указанные особенности советского права. Для этого предполагается изучить как юридические акты кодификации 1922-23 гг., составивших базу правовой практики страны на многие годы, так и современные комментарии к ним.

Глава I. Общая характеристика развития права в период НЭПа.

 

Страна переходила от чрезвычайных условий гражданской войны и иностранной военной интервенции к мирным условиям. Право должно было способствовать восстановлению разрушенного войнами хозяйства, гарантии сохранности союза рабочего класса и крестьянства, укреплению Советского государства и законности. Расчет на скорое отмирание права (при социализме) обусловил особое отношение к правовой норме: "Теоретически закон должен дать основной принцип данной системы, а остальное - уже дело пролетарского суда" (П.Стучка). Ориентация на "революционное правосознание" как на важнейший источник права содержалась в концепциях сторонников психологической теории права (М.Рейснер). Они нередко отождествляли собственно право с революцион­ным правосознанием.

Вопреки стереотипным представлениям, период НЭПа был едва ли не самым трудным и опасным для Советского государства. Оно лишилось важных факторов его легитимации - сплачивающих людей бедствий войны и уравнительного разделения тягот ("военный коммунизм"), утопии быстрого движения к братству трудящихся, надежды на мировую пролетарскую революцию, которая поддержит Советскую Россию. Вместо этого было начато "отступление" с возрождением буржуазии, новым социальным расслоением. Приватизация предприятий и торговли, введение хозрасчета на государственных предприятиях вызвали у существенной части победивших в гражданской войне трудящихся идеологический шок. В ряде мест возникают "красные банды", вступавшие в борьбу с Советской властью.

Еще более опасным было то, что отмена чрезвычайных мер и расширение демократических прав сразу были использованы буржуазными слоями, особенно кулаками на селе. Обладая материальными средствами, будучи более грамотными и способными к организации, они без труда завоевывали решающее положение в Советах и кооперации. База политической системы превращалась в силу, враждебную центральной власти. Это объективно создавало основу для острых дискуссий в компартии, доводящих до стадии раскола. Развал партии как объединяющего механизма всей политической системы, как предполагалось, неминуемо означал бы крах государства.

Все это привело к тому, что в системе права в период НЭПа парадоксальным образом сочетаются два противоположных процесса: отмена чрезвычайных норм и классового подхода с упором на законность - и усиление репрессивного механизма (теперь уже узаконенного) для предотвращения "государственных" преступлений. Правовая система в своей особой части начинает поворот от борьбы с классовым врагом к борьбе против оппозиции внутри самой советской системы. К этому, конечно, не сводился правовой процесс. В общей части, которая регулировала главные, массивные элементы жизнеустройства, велась нормальная работа по упорядочению жизни.

При формировании гражданского права в 1921 -1923гг. законодатель стремился по возможности упростить систему норм. Чем шире была автономия сторон в гражданском правоотношении, тем больше норм, регулирующих его, являлись диапозитивными. Наоборот, по мере так называемой социализации гражданского права (т.е. проникновение в него плановых начал) возрастало число принудительных норм. Гражданский кодекс, кроме того, содержал нормы определительные, декларативные, истолковательные и организационные. В декларативные статьи были введены неправовые критерии (так, ст.1 ГК установила порядок защиты имущественных прав только в случае их соответствия "социально-хозяйственному назначению"). Это давало судьям большой простор для толкования закона. Принципу законности был противопоставлен принцип целесообразности, что не могло не привести к правовому нигилизму.

Важную роль в дискуссиях по юридическим вопросам в период НЭПа занимала концепция "революционной законности", возникшая в 1921-1922 гг. Она была идеологической основой для перехода от "революционного правосознания" к нормальной правовой системе со стабильными юридическими гарантиями, без которых был невозможен НЭП и частная хозяйственная деятельность. В результате этих дискуссий резко возросла роль прокурора как стража революционной законности (эпитет "революционная" был вскоре тихо забыт).

В середине 20-х годов возникла волна культа законности в связи с лозунгом "Лицом к деревне!" и кампанией по "Оживлению Советов", которые означали установление правовых гарантий для состоятельного крестьянина - главной фигуры в восстановлении хозяйства. Другой стороной лозунга законности было стремление ограничить произвол (хотя бы даже и революционный) работников госаппарата, упорядочить и сделать более эффективной систему власти. Так, один делегат из крестьян на Совещании по советскому строительству жаловался, что комсомольцы проводят выборы Советов с заранее заготовленными списками: "Когда из 27 членов Совета выбирается 9 женщин и 9 комсомольцев, я сомневаюсь, чтобы такой сельсовет был авторитетен для крестьянства, которое привыкло в сельсовете видеть не комсомольца, не женщин, а бородачей". В декабре 1924 г. Оргбюро ЦК ВКП(б) резко осудило антирелигиозные крайности комсомольцев на селе.

Упущения, ошибки, волокиту стали трактовать как "беззаконие". Здесь также расширились функции прокуратуры и произошло ее размежевание с Рабкрином (прокурор занимался законностью, Рабкрин - эффективностью).

Хотя неясность понятия "революционная законность" позволяла в течение всего периода НЭПа придавать ему разные оттенки для использования в политической борьбе, в целом связанные с ним дискуссии стимулировали развитие правового обеспечения.

С лета 1921 г. государство начинает осуществлять меры по денационализации. Создавались гарантии для вновь приобретенных прав, но запрещалось восстановление отмененных в ходе революции имущественных прав. Закон и судебная практика признавали длительное фактическое владение имуществом более "законным", чем ссылка бывших собственников на их право собственности. Вместе с тем владение не рассматривалось как источник права собственности. Закон ограничивал объем и размеры права частной собственности. Домовладение, полученное по наследству, не могло отчуждаться, им можно было только пользоваться (до 1923 г.); пользование домовладением также ограничивалась законом. Многие объекты были изъяты из гражданского оборота (земля, леса, крупные предприятия и др.)

За прошедшие со времени революции годы накопился значительный нормативный материал. В РСФСР к концу 1922 г. было более 4 тысяч опубликованных в Собрании Узаконений нормативных актов. Чтобы сделать эти нормы доступными, следовало их систематизировать, ликвидировать пробелы, противоречия. Встала грандиозная задача по кодификации норм советского права. Эта работа была проведена в основном за 1922 -1923 годы.

Работа над Гражданским, Уголовным, Уголовно-процессуальным и Гражданско - процессуальными кодексами РСФСР велась в Наркомате юстиции. Земельный, Лесной кодексы разрабатывались в Наркомате земледелия, Кодекс законов о труде - в Наркомате труда. Общее руководство осуществлял СНК. За необычайно короткий срок была проведена кодификация. Вот даты введения в действие основных кодексов: Уголовный кодекс РСФСР - 1 июня 1922 г.; Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР - 25 мая 1922 г.; Земельный кодекс РСФСР - 1 декабря 1923 г.; Кодекс законов о труде РСФСР - 1 января 1923 г.; Гражданский кодекс РСФСР - 1 января 1923 г.; Гражданско-процессуальный кодекс РСФСР - 1 сентября 1923 г. Кодексы РСФСР служили образцом для союзных республик, в которых были затем приняты аналогичные кодексы.

Тем самым общей чертой развития права в указанный период можно считать глобальное законотворчество властей, призванное упорядочить новое жизнеустройство граждан, а также широкое внедрение в нормы права репрессивных положений.

Глава II. Гражданский кодекс 1922 г.

ГК РСФСР исходил из наличия многоукладной экономики, проведения НЭПа, товарно-денежных отношений, хотя и отдавал предпочтение социалистическому укладу. Вводились статьи, направленные "против злоупотребления НЭПом". ГК состоял из четырех разделов: общая часть, вещное право, обязательное право, наследственное право. ГК был одним из самых больших кодексов не только по количеству статей (435), но и по кругу регулируемых отношений.

В ГК утверждалось, что гражданские права охраняются законом (вне зависимости от пола, расы, национальности, вероисповедания и происхождения) за исключением тех случаев, когда они осуществляются в противоречии с их назначением. При этом граждане получали многочисленные права:

Ст. 5. В соответствии с этим каждый гражданин РСФСР и союзных советских республик имеет право свободно передвигаться и селиться на территории РСФСР, избирать не воспрещенные законом занятия и профессии, приобретать и отчуждать имущества с ограничениями, указанными в законе, совершать сделки и вступать в обязательства, организовывать промышленные и торговые предприятия с соблюдением всех постановлений, регулирующих промышленную и торговую деятельность и охраняющих применение труда.

Особо оговаривался приоритет законности в отношении лишения гражданских прав:

Ст. 6. Никто не может быть лишен гражданских прав или ограничен в правах иначе, как в случаях и в порядке, определенных законом.

Дееспособность в полном объеме наступала по достижении 18 летнего возраста.

Кодексом предусматривалась: государственная, кооперативная, частная собственность.

Ст. 52. Различается собственность: а) государственная (национализированная и муниципализированная), б) кооперативная, в) частная.

Земля, недра, леса, горы, железные дороги, их передвижной состав и летательные аппараты могли быть исключительно собственностью государства:

Ст. 21. Земля является достоянием государства и не может быть предметом частного оборота. Владение землею допускается только на правах пользования.

Примечание. С отменой частной собственности на землю деление имуществ на движимые и недвижимые упразднено.

На правах частной собственности могли быть: строения, торговые предприятия, предприятия промышленные с числом рабочих не выше установленного законом, орудия производства, ценности, не воспрещенные законом к продаже товары, предметы хозяйства и домашнего обихода и всякое имущество, не изъятое из частного оборота. Предприятия с неограниченным числом работающих могли быть собственностью кооперативных организаций.

Кодекс определял порядок, условия и формы заключения договорных обязательств и последствия их нарушения. Жилые строения могли быть предметом купли-продажи при условии, что в руках покупателя (и его супруга и несовершеннолетних детей) не оказалось более одного владения, а продавец и его семья могли отчуждать не более одного строения в три года. Разрешались договора займа с ограничением взимаемых процентов не свыше 6% годовых (при этом было запрещено начисление сложных процентов). Сделки, явно наносящие ущерб государству, признавались недействительными.

Интересна следующая введенная законодателем статья:

Ст. 33. Когда лицо под влиянием крайней нужды вступило в явно невыгодную для себя сделку, суд, по требованию потерпевшей стороны или подлежащих государственных органов и общественных организаций, может либо признать сделку недействительной, либо прекратить ее действие на будущее время.

Очевидно, таким своеобразным способом эта статья преследовала цель защиты интересов беднейших слоев общества.

Что касается наследственного права, то кодекс вводил наследование как по закону, так и по завещанию. Однако было оговорено, что передаваемая наследственная масса не должна превышать 10 тысяч золотых рублей (в 1926 г. это ограничение было отменено, но наследство облагалось высоким налогом).

Законодатель определяет многочисленные формы кооперированной собственности: товарищества простое, полное, на вере, с ограниченной ответственностью, паевое товарищество (акционерное общество).

Принятием ГК РСФСР регулирование имущественных отношений не ограничилось. Был принят целый ряд актов: "Об основах авторского права", "О патентах и изобретениях", Уставы железных дорог (1922 и 1927 гг.) и др.

В 1923 г. ВЦИК принимает Гражданский процессуальный кодекс (ГКП РСФСР 1923 г.), согласно которому процесс основывался на началах гласности и публичности, с делопроизводством на языке большинства населения данного района. Основанием для процесса служил иск. Стороны в процессе представляли доказательства, однако суд по своей инициативе мог привлечь и другие доказательства. На любой стадии процесса в дело мог вступить прокурор. Закон допускал представительство сторон в процессе. ГКП РСФСР регулировал порядок исполнения судебных решений и определений.

Семейное право получило дальнейшее развитие в Кодексе законов о браке, семье и опеке РСФСР 1926 г. Особенно характерно, что был узаконен фактический брак. Достаточными условиями для его признания были совместное проживание, ведение общего хозяйства, совместное воспитание детей. Третьи лица могли быть свидетелями наличия этих оснований в случае споров между совместно проживающими. Устанавливался единый минимальный возраст вступающих в брак - 18 лет. Местным исполкомам было предоставлено право в исключительных случаях снижать брачный возраст женщины, но не более чем на один год. Признавалось совместным (общим) имуществом супругов, нажитое в браке. Кодекс дал право суду выносить решения об отбирании детей до 14 лет у родителей и передаче их органам опеки и попечительства. Кодекс разрешил усыновление несовершеннолетних.

Суммируя вышесказанное, можно утверждать: Гражданский Кодекс 1922 г. – наиболее фундаментальный акт рассматриваемой кодификации не только по содержанию, но и по обхвату регулируемых отношений.

Глава III. Трудовое законодательство

Без оговорок, первый советский КЗоТ можно поставить в один ряд с первой Конституцией и "Декларацией прав трудящегося и эксплуатируемого народа". Это был правовой документ, ознаменовавший собой пик революционных завоеваний пролетариата. Кодекс законов о труде был подготовлен комиссией Наркомата юстиции с участием наркомата труда и ВЦСПС (КЗоТ 1922 года уже разрабатывался только Наркоматом труда). Проект рассматривался на заседании ВЦИК 4 ноября 1918 года и был принят за основу. После коллективной доработки без повторного рассмотрения в декабре 1918 года был опубликован в "Сборнике узаконений РСФСР" и таким образом введен в действие. В нем были учтены декреты Советского государства, положения и инструкции отдельных наркоматов, а также решения отдельных фабрично-заводских комитетов и съездов профсоюзов.

Состоял КЗоТ из девяти разделов:

1. О трудовой повинности.

2. Право на применение труда.

3. Порядок предоставления труда.

4. О предварительном испытании.

5. О переводе и увольнении трудящихся.

6. О вознаграждении за труд.

7. О рабочем времени.

8. Об обеспечении надлежащей производительности труда.

9. Об охране труда

И пяти приложений:

1. О выдаче пособий трудящимся во время их болезни.

2. О безработных и выдаче пособий.

3. О трудовых книжках.

4. О еженедельном отдыхе и праздничных днях.

Кодекс законов о труде (КЗоТ) РСФСР 1922 г. принципиально отличался от КЗТ 1918 г. От методов принуждения в регулировании трудовых отношений государство переходит к методам свободного найма рабочей силы с заключением добровольного трудового договора. Кодекс допускал в исключительных случаях (борьба со стихийными бедствиями, недостаток в рабочей силе для выполнения важнейших государственных заданий) привлечение граждан к труду в порядке трудовой повинности по специальным постановлениям СНК.

Кодексом было провозглашено право на труд и применение труда по специальности; вводилась всеобщая трудовая повинность; устанавливался всюду 8-часовой рабочий день, требование которого было выдвинуто еще Женевским конгрессом 1-го Интернационала в 1866 году. В ночное время рабочее время ограничивалось 7-ю часами. Для женщин и подростков до 18 лет, а также для лиц, занятых на производстве с вредными условиями труда, рабочий день сокращался до 6 часов. Увольнение с работы допускалось лишь вследствие полной или частичной ликвидации предприятия, истечения срока временной работы, приостановки работ свыше месяца, в случае явной непригодности рабочего, определенной в установленном порядке и, наконец, по желанию самого трудящегося. (В КЗоТ 1922 года порядок увольнения был значительно облегчен). Регламентировалось время отдыха и праздничные дни. Интересно, что вводилось 15 праздничных дней: 1 января, 6 января, 27 февраля, 25 марта, 1 мая, 15 августа, 14 сентября, 25 и 26 декабря, пятница и суббота страстной недели, понедельник и вторник Пасхальной недели, день вознесения Господня и второй день праздника сошествия Святого Духа (для нехристиан допускалось внесение в расписание других праздников взамен христианских). Отпуск вводился продолжительностью не менее 2-х недель за 6 месяцев работы и не менее 1-го месяца - за год (с 1922  года сокращен до 2-х недель). Практически запрещались сверхурочные работы. Полностью ликвидировалась и запрещалась система штрафов и любых удержаний из зарплат. К работе по найму не допускались лица, не достигшие 14 лет (с 1 января 1919 года- 15 лет, с 1 января 1920 года-20 лет(!), а с мая  года, по новому  возрастная планка вновь упала до 16 лет.)

Трудовой договор заключался как при наличии коллективного договора, так и без него. Договор заключался либо на неопределенный срок, или на время выполнения работы, или на определенный срок (не более одного года). Договор на неопределенный срок мог быть расторгнут по соглашению сторон, по требованию нанимателя в случаях, установленных законом, и желанию работника в любое время, предупредив нанимателя за семь дней. Договоры, ухудшавшие положение трудящегося сравнительно с условиями, установленными законами о труде, условиями коллективного договора и правилами внутреннего распорядка, распространявшимися на данное предприятие или учреждение, признавались недействительными.

В кодексе 1922 г. появились положения о коллективных договорах. Они являлись соглашением, заключаемым профсоюзом, как представителем рабочих и служащих, и нанимателем. Колдоговор устанавливал условия труда и найма для отдельных предприятий, учреждений или группы таковых. Тем самым он задавал рамки для личных трудовых договоров найма. Недействительными признавались статьи колдоговора, ухудшавшие условия труда по сравнению с условиями, установленными КЗоТ и другими нормативными актами о труде. Профсоюзы имели право выступать перед различными органами от имени работавших по найму в качестве стороны, заключившей колдоговор.

КЗоТ 1922 г. вместо социального обеспечения вновь вводил социальное страхование. Оно распространялось на всех лиц наемного труда. Страховые взносы вносились предприятиями, учреждениями, хозяйствами или работодателями без права обложения страхуемого и без вычета взносов из заработной платы. Социальное страхование предусматривало: оказание лечебной помощи, выдачу пособий при временной нетрудоспособности и дополнительных пособий, выдачу пособий по безработице, инвалидности, членам семей трудящихся в случае смерти кормильца.

В 1925 г. была проведена либерализация процесса найма - отменялось обязательное до этого посредничество бирж труда при найме рабочих и служащих. За 1928-1932 гг. был осуществлен переход с 8-часового рабочего дня к 7-часовому без уменьшения зарплаты.

Уникальность этого Кодекса даже не во всех этих, позже отнятых, привилегиях пролетариата, а в той системе отношений на производстве, которую он устанавливал между трудовым коллективом, с одной стороны, и администрацией и частным собственником (если он имелся) - с другой. КЗоТ полностью подтверждал действительность "Положения о рабочем контроле" от 14 ноября 1917 года. А по этому документу орган всего рабочего коллектива: фабрично-заводской комитет, совет старост и т.д., - был полновластным и неограниченным хозяином на производстве. Он регулировал вопросы найма, увольнения, оплаты труда и даже разработки тарифов. Решения органа рабочего контроля были неукоснительны и обязательны для исполнения администрацией. Та лишь могла в трехдневный срок попытаться обжаловать решение в высший орган рабочего контроля. Органы рабочего контроля полновластно разрешали и все без исключения спорные вопросы.

Многие из этих положений были решительно перечеркнуты уже КЗоТ от 9 ноября 1922 года. Констатацией поражения ростков диктатуры пролетариата здесь является даже не сужение льгот рабочих, а то, что пролетариат терял - как оказалось, уже навсегда в советскую эпоху - свою неограниченную власть на предприятиях, передавая бразды правления администрации. Поэтому и появились такие разделы, как о коллективных договорах; о профессиональных (производственных) союзах рабочих и служащих и их органах на предприятиях, учреждениях и хозяйствах; об органах по разрешению конфликтов и рассмотрению дел по нарушению законов о труде.

В трудах советской эпохи введение этих разделов объяснялось задачей организации труда, основанного на трудовом договоре. Договорная форма трудовых отношений рассматривалась в качестве основной и важнейшей в определении условий труда. И далее: "предусматривались гарантии осуществления защиты наемных работников от предпринимателей. Трудовая дисциплина отныне должна была регулироваться правилами внутреннего распорядка на предприятиях и учреждениях". Нетрудно догадаться, что необходимость данных разделов появилась именно потому, что рабочий коллектив потерял свою власть (при всевластии Фабрично-заводских комитетов они были бы просто абсурдны) и отныне нуждался в регламентации и защите от произвола администрации и предпринимателей. Возрождалась чистой воды буржуазная система трудовых соглашений между профсоюзом и хозяином. Все это было следствием "новой экономической политики" и вынужденных мер отступления в область товарно-денежных отношений.

Даже советские правоведы вынуждены были констатировать, что в КЗоТ 1922 года "наблюдается отступление от уровня правового регулирования трудовых отношений в первые годы Советской власти". После сворачивания НЭПа эти отступления были не только не ликвидированы, а еще более расширены: вместо большой массы нэпманов возник один огромный нэпман - государственный капитал. Революционный пролетариат в этих условиях, хоть и вынужден был сдавать свои позиции, но сдавал их в упорнейшей и жесточайшей борьбе 1919-21 годов. Вещественное воплощение эта борьба получила в дискуссиях "О коллективных и единоличных формах руководства на производстве" (19-20 гг.) и "О роли профсоюзов" (20-21 гг.), а также в деятельности "Рабочей оппозиции".

Многие вопросы трудового права регламентировались также и Земельным кодексом. Земельный кодекс РСФСР 1922 г. уделил основное внимание правовому режиму сельскохозяйственных земель. Он подтвердил, что право частной собственности на землю, недра, воды и леса в пределах РСФСР "отменено навсегда". Запрещалась покупка, продажа, завещание, дарение, залог земли. Такие сделки признавались недействительными, а виновные наказывались в уголовном порядке.

Право пользования землей из единого государственного земельного фонда предоставлялось: трудовым земледельцам и их объединениям, городским поселениям, государственным учреждениям и предприятиям. Право на пользование землей для ведения сельского хозяйства имели все граждане РСФСР, желавшие обрабатывать ее своим трудом. Правда, в 1925 г. бывшие помещики были лишены права землепользования в своих прежних имениях.

Землю крестьяне получали в бессрочное пользование. Допускалась трудовая аренда. В тех случаях, когда трудовое хозяйство по состоянию своей рабочей силы не могло выполнить своевременно сельскохозяйственные работы, допускалось применение наемного труда с соблюдением норм об охране труда в сельском хозяйстве. В апреле 1925 г. было разрешено применение подсобного наемного труда в крестьянских хозяйствах (с подробным определением прав батраков и батрачек).

Без сомнения, первый Кодекс законов о труде в той его части, которая касается защиты прав рядовых тружеников, явился весьма прогрессивным (даже по меркам аналогичного законодательства зарубежных стран) явлением в хозяйственной жизни страны. Этим он выгодно отличался от весьма скоро пришедшего ему на смену «драконовского» предвоенного сталинского трудового законодательства.

Глава IV.  Уголовное законодательство

Принятию первого Уголовного кодекса РСФСР 1922 г. предшествовала кропотливая законопроектная работа. Левоэсеровский проект Уложения о наказаниях, в котором из 378 статей 342 полностью воспроизводили Уголовное уложение 1903 г. и лишь 13 статей содержали нормы советского законодательства 1917-1918 гг., был решительно отвергнут. Уже в июне 1920 г. вопрос о разработке уголовного кодекса выносится на рассмотрение III Всероссийского съезда деятелей юстиции. Существовало несколько вариантов проектов УК. По принципиальным вопросам, например об основаниях уголовной ответственности, понятии преступления, институте аналогии, предлагались различные решения. Так, в проекте УК Общеконсультативного отдела объяснительная записка гласила:

"Внешние формы осуществления деяния, степень реализации воли, формы участия в правонарушении теряют значение граней, с необходимостью определяющих тяжесть наказания и даже саму наказуемость... Оттенки умышленности и неосторожности утрачивают значение факторов, направляющих наказание по заранее определенной линии; сохраняя некоторое значение признаков, свидетельствующих о характере личности, они перевешиваются анализом свойств преступного состояния деятеля, мотивами правонарушения и особенностями избранных средств".

Большие дискуссии разгорелись вокруг аналогии, классификации преступлений, смертной казни, системы наказания. Проекты УК обсуждались в январе 1922 г. на IV Всероссийском съезде деятелей советской юстиции, в котором приняли участие 5,5 тыс. делегатов. Созданная съездом комиссия разработала новый вариант проекта УК. Рассмотрением проекта УК занималась специальная комиссия при Малом Совнаркоме в марте 1922 г., внесшая в проект УК свыше ста поправок. Малый Совнарком в своем проекте отказался от материального понятия преступления, заменив его формальным:

Преступление есть деяние, воспрещенное во время его учинения уголовным законом.

Соответственно не была признана норма об аналогии. Минимальный возраст уголовной ответственности устанавливался в 18 лет. В результате столь тщательного и демократичного обсуждения последний; вариант проекта УК существенно отличался от первого, представленного Наркомюстом.

На 3-й сессии ВЦИК IX созыва проект УК обсуждался на четырех пленарных заседаниях, а также на трех заседаниях комиссии, специально созданной сессией для доработки УК. Острейшие дебаты развернулись вокруг понятия преступления должно ли оно быть формальным либо материальным, об аналогии нужна она либо нет, об условном осуждении, основаниях уголовной ответственности и многих других.

На пленарном заседании ВЦИК 23 мая 1922 г. в результате постатейного обсуждения проекта было одобрено большинство замечаний к нему и внесены новые поправки, в частности увеличен срок лишения свободы до десяти лет, декриминализированы многие мелкие преступления (например, курение в неразрешенных местах, превышение скорости езды, пьянка в общественном месте).

Обращает на себя внимание необыкновенная тщательность законопроектной работы, и это в чрезвычайно тяжелых условиях жизни страны в начале 20-х годов: несколько альтернативных проектов УК, сотни поправок на различных этапах его обсуждения, подлинная демократичность обсуждения, прежде всего профессиональными юристами, несколько пленарных заседаний ВЦИК по проекту УК , наконец, постатейное обсуждение УК . Опыт подобного принятия республиканского УК , к сожалению, затем ни разу не повторился. Так принимался УК только при жизни В. И. Ленина.

1 июня 1922 г. УК РСФСР вошел в силу. Это был самый краткий из всех известных в мировой истории уголовного права кодекс: всего 218 статей. Четвертую часть его занимали нормы Общей части. Это верный показатель содержательности и научности всякого УК, ибо именно в нормах Общей части выражаются принципы и общие положения ответственности за преступления. От их точности и полноты зависит ценность и уровень кодекса в целом.

Общая часть УК имела такую систему: раздел I - пределы действия уголовного кодекса; раздел II-общие начала применения наказания; раздел III-определение меры наказания; раздел IV-роды и виды наказаний и других мер социальной защиты; раздел V-порядок отбывания наказания.

Принципиальной особенностью первого социалистического УК явилось раскрытие впервые в мировой истории уголовного законодательства материальной, т. е. социальной, сущности и назначения институтов и норм Общей части. Защита рабоче-крестьянского государства и общества от преступных посягательств четко и открыто объявлялась задачей УК (ст. 5). Преступление определилось как общественно опасное действие или бездействие, опасное не для абстрактной системы благ, а для рабоче-крестьянского правопорядка. В дефиниции преступления присутствует в неявном виде и правовой признак - противоправность, ибо говорится об опасности преступлений для правопорядка, т. е. порядка, охраняемого правом. Однако запрещенность преступлений уголовным законом не могла быть включена в понятие преступления из-за нормы об аналогии. Ст. 10 УК устанавливала:

"В случае отсутствия в Уголовном кодексе прямых указаний на отдельные виды преступлений наказания или меры социальной защиты применяются согласно статей Уголовного кодекса, предусматривающих наиболее близкие по важности и роду преступления, с соблюдением правил Общей части сего кодекса".

Относительно института аналогии состоялись бурные дискуссии. Председатель Малого Совнаркома, например, категорически высказывался против него. Аргументы "против": аналогия-это отступление от принципа законности, путь к судебному произволу, "взрыв" Особенной части УК. Победили доводы "за": аналогия нужна, так как четыре года советской власти, особенно с учетом спешки принятия УК, - срок, слишком малый для правильного прогноза возможных форм преступлений когда отсутствуют исторические аналоги социалистического ук.

Толкование учеными аналогии также не было однозначным. Одни, например М. М. Исаев, считали, что аналогия носит чисто технический, а не принципиальный характер. Другие, например А. А. Пионтковский, полагали аналогию видом расширительного толкования уголовного закона. Третьи, например М. А. Чельцов-Бебутов и Н. В. Крыленко, признавали, что ст. 10 УК имеет "принципиальное значение в деле революционизирования права". Правы, конечно, были юристы, считавшие аналогию временной нормой. К сожалению, ее вынужденный и временный характер не был учтен в последующем законодательстве.

Изданный 8 июля 1922 г. циркуляр НКЮ предписывал судам:

"По общему правилу наказания и другие меры социальной защиты могут применяться судом лишь в отношении деяний, точно указанных в УК. Изъятие из этого правила допускается лишь в тех исключительных случаях, когда деяние подсудимого хотя точно и не предусмотрено Уголовным кодексом, но суд признает его явно опасным с точки зрения основ нового правопорядка, установленного рабоче-крестьянской властью, но не законов свергнутого правительства".

Два года действия УК 1922 г. показали, что норма об аналогии судами применялась редко, чаще в плане расширительного толкования норм УК и к реально особо опасным преступлениям. Тому способствовало и уголовно-процессуальное законодательство.

Принципиальным достижением УК 1922 г. явилась норма об умысле и неосторожности. Законодательная формулировка форм вины оказалась настолько удачной, что прошла испытание временем и с небольшими изменениями вошла в Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., а затем и в проект Основ 1989 г.

УК занял позицию абсолютной ненаказуемости приготовлений к преступлениям. В нормы о соучастии внесено важное уточнение о том, что наказуемость соучастников определяется степенью их участия в преступлении. Расширена система обстоятельств, исключающих уголовную ответственность: в нее помимо нормы о необходимой обороне вошла норма о крайней необходимости.

Помимо наказаний УК знал и меры социальной защиты. Система наказаний включала: а) изгнание из пределов РСФСР на срок или бессрочно; б) лишение свободы со строгой изоляцией или без таковой; в) принудительные работы без содержания под стражей; г) условное осуждение; д) конфискация имущества, полная или частичная; е) штраф; ж) поражение прав; з) увольнение от должности; и) общественное порицание; к) возложение обязанности загладить вред. Смертная казнь предусматривалась, но вне системы наказания, что подчеркивало ее исключительный и временный, "впредь до отмены Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом", характер.

Максимальный срок лишения свободы устанавливался в десять лет. Это было весьма гуманным вообще, а для государства, где еще продолжалась гражданская война, существовала экономическая разруха, преступность оставалась на высоком уровне, особенно.

УК сразу в отличие от буржуазных УК занял позицию принципиальной незаменимости штрафа лишением свободы. Тем самым исключалась возможность неимущим осужденным лишаться свободы только потому, что они не имели средств для оплаты штрафа. При невозможности оплатить штраф УК заменял его принудительными работами без содержания под стражей.

Такая дополнительная сроком не свыше 5 лет мера наказания, как поражение прав, была обусловлена остротой классовой борьбы в тот период, наличием многомиллионных слоев паразитических и частнособственнических элементов, не соблюдавших уголовно-правовых запретов советской власти. Она состояла в лишении активного и пассивного избирательного права, права занимать ответственные должности, быть народным заседателем, защитником на суде, поручителем и опекуном.

Самое легкое наказание - общественное порицание - заключалось в публичном (на собрании, сельском сходе и т. д.) объявлении вынесенного судом осуждения данному лицу с опубликованием приговора в печати за счет осужденного либо без опубликования.

Помимо наказания УК предусматривал меры социальной защиты двух видов: за деяния, не являющиеся преступлениями, и как дополнительные наказания. К первым относились помещение в учреждение для умственно и морально дефективных и принудительное лечение, ко вторым - воспрещение занимать ту или иную должность или заниматься той или иной деятельностью, а также удаление из определенного места (высылка). Следует сразу отметить, что дополнительные по содержанию меры наказания неверно было объединять с мерами, не являющимися наказаниями и применяемыми к не совершавшим преступлений лицам. Неясными оказались основания применения высылки до трех лет: к. лицу, признанному судом по своей преступной деятельности или по связи с преступной средой данной местности социально опасным. Если лицо виновно в "преступной деятельности", то за нее оно и должно нести наказание. Связь же с преступной средой может быть соучастием, укрывательством или недоносительством. Именно за такую уголовно противоправную связь и должно следовать наказание.

Статья 49 УК о высылке социально опасных лиц сослужила в последующих репрессиях 30-х годов весьма негативную роль. Не случайно по этой норме в проектах УК шли горячие споры: надо ли ее оставлять в УК или перенести в административное законодательство; правильно ли наряду с наказанием иметь меры социальной защиты; следует ли в ст. 7 УК помимо задачи правовой защиты государства трудящихся от преступлений включать указание на борьбу с социально опасными элементами? Столь серьезные просчеты в УК, как двойственность оснований уголовной ответственности (и преступление и социальная опасность элементов), раздвоение последствий совершения преступлений на наказания и меры социальной защиты с неопределенной природой высылки за "связь со средой" и прошлые судимости, сыграли в последующем роковую роль. И не только в 30-х годах, но еще и до вступления УК в силу. Так, в 1921 г. Центроугрозыск объявил "неделю воров". Арестовывались все, кто когда-либо имел судимость за имущественные преступления. Лишь срочное вмешательство Наркомюста устранило результаты такой "недели".

Введение в ст. 7 УК понятия "социально опасные элементы" и в ст. 49 "мер безопасности" в виде высылки за не совершение преступлений находилось в очевидном противоречии с советским законодательством 1917- 1922 гг., с декретами, под которыми стояла подпись. В. И. Ленина (Ульянова) и в которых подобные термины не употреблялись, а говорилось исключительно о наказании и неизменно "по степени вины".

Обоснованна гипотеза, что проектанты УК смешали административную ответственность с уголовной, объединив их термином "меры социальной защиты". Действительно, Декрет ВЦИК от 10 августа 1922 г. за подписью Ф. Э. Дзержинского устанавливал административную высылку до трех лет за причастность к контрреволюционным преступлениям и рецидивистам. Вопрос о такой высылке рассматривался комиссией из представителей НКВД и Наркомюста согласно утверждению ВЦИК. Административная высылка в соответствии с Декретом от 16 октября 1922 г. могла применяться к двум категориям лиц: к деятелям антисоветских политических партий (ст. 60, 61, 62 УК ) и к дважды судимым по ст. 76, 85, 93, 140, 170, 171, 176, 180, 182, 184, 189-191 и 220 УК. Ни к каким другим лицам административная высылка применяться не могла. Административная, высылка неосновательно оказалась в Уголовном кодексе, и вместо исчерпывающего перечня лиц, к которым она должна была применяться, устанавливались расплывчатые критерии связи с преступной средой и прошлой деятельности.

В том же 1922 г. последовало изменение УК в сторону дальнейшей гуманизации наказания в отношении несовершеннолетних и женщин. Постановлением 4-й сессии ВЦИК IX созыва 11 ноября 1922 г. определялось, что наказание несовершеннолетним в возрасте от 14 до 16 лет судом смягчается наполовину, а от 16 до 18 лет - на одну треть. против наивысшего установленного соответствующими статьями УК предела. Смертная казнь к несовершеннолетним не применялась, равно как и к беременным женщинам.

Таким образом, отметим основные положительные черты первого советского социалистического Уголовного кодекса: а) ясное раскрытие социально-классовой природы советского уголовного законодательства, его задач, понятия преступления, обстоятельств, исключающих уголовную ответственность, целей наказания; б) реализация принципа вины восстановлением (по сравнению с Руководящими началами) норм об умысле и неосторожности; в) гуманность и справедливость системы наказания; г) отказ от формализма буржуазного уголовного законодательства с его обязательным смягчением ответственности за покушение, подстрекательство и пособничество.

К отрицательным чертам следует отнести: а) ошибочное введение в УК понятия "общественно опасный элемент" как самостоятельного (помимо преступления) основания уголовной ответственности; б) включение вместо дополнительных наказаний терминологически неясных "мер социальной защиты" за преступления; в) введение высылки по ст. 49 лиц, признанных судом по своей преступной деятельности или по связи с преступной средой данной местности социально опасными; г) отсутствие нормы о добровольном отказе от преступления.