Содержание

Введение

1. Сущность и признаки социальной аномии

2. Основные теории социальной аномии

2.1 Теория аномии по Э.Дюркгейму

2.2 Теория аномии по Р. Мертону

3. Особенности аномии в современном российском обществе

Заключение

Список литературы

Введение

Тема контрольной работы «Социальная аномия: сущность и признаки».

Понятие аномии выражает собой исторически обусловленный процесс разрушения базовых элементов культуры, прежде всего в аспекте этических норм. При достаточно резкой смене общественных идеалов и морали определённые социальные группы перестают чувствовать свою причастность к данному обществу, происходит их отчуждение, новые социальные нормы и ценности (в том числе социально декларируемые образцы поведения) отвергаются членами этих групп, а вместо конвенциональных средств достижения индивидуальных или общественных целей выдвигаются собственные (в частности, противоправные). Явления аномии, затрагивая при социальных потрясениях все слои населения, особенно сильно действуют в отношении молодежи.

По определению российских исследователей, аномия — «отсутствие чёткой системы социальных норм, разрушение единства культуры, вследствие чего жизненный опыт людей перестает соответствовать идеальным общественным нормам». [1]

Цель контрольной работы – определить сущность и признаки понятия социальная аномия.

1. Сущность и признаки социальной аномии

Управление социальными процессами обусловлено множеством факторов, среди которых особое место занимает аномия. Латентное влияние социальной аномии на управляемость в обществе привело к тому, что эта проблема часто остается в тени. Между тем социальная аномия снижает эффективность управления, действенность социальных институтов и организаций. Особенно ярко это проявилось в условиях политического и социально-экономического кризиса, в котором оказалось российское общество в 90-е годы. Экономические реформы в некоторых регионах вызвали рост безработицы и резкое снижение уровня жизни, привели к социально-политической нестабильности и высокой социальной напряженности. Разрушение привычного образа жизни, ухудшение социальной инфраструктуры, ослабление роли социальных институтов отрицательно повлияли на все стороны жизни населения. Политические и социально-экономические реформы сопровождались сменой ценностных ориентаций и радикальным изменением законодательства. Сосуществование прошлой нормативно-ценностной системы и нарождающейся новой нравственной и правовой системы норм сопровождалось конфликтами, моральными коллизиями, дезорганизованностью в обществе. Здесь можно обнаружить все признаки глубокой социальной аномии.

Понятие «аномия» возникло более двадцати веков назад. Древнегреческое понятие «anomos» означает «беззаконный», «неуправляемый». Оно встречается еще у Еврипида и Платона. В Новое время понятие аномии мы находим в работах английского историка XIX века Уильяма Мэбейрда, французского философа и социолога XIX века Ж.М. Гюйо. В социологию этот термин ввел выдающийся французский социолог Эмиль Дюркгейм, а позднее существенно развил американский социолог Роберт Мертон.

Аномия (от фр. anomie – буквально «беззаконие, безнормность»; от греч. a – отрицательная частица и nomos – закон) – такое состояние общества, в котором заметная часть его членов, зная о существовании обязующих норм, относится к ним негативно или равнодушно.

Впервые явление социальной аномии описал французский социолог Эмиль Дюркгейм. Аномия – отсутствие закона, организации, норм поведения, их недостаточность. Э. Дюркгейм отмечал, что аномичные состояния в обществе возникают особенно часто в условиях экономических кризисов и динамичных реформ. «В момент общественной дезорганизации, – считает он, – будет ли она происходить в силу болезненного кризиса или, наоборот, в период благоприятных, но слишком внезапных социальных преобразований – общество оказывается временно неспособным проявлять нужное воздействие на человека…»1

Понятие аномии характеризует состояние общества, при котором наступают дезинтеграция и распад системы норм, которые гарантируют общественный порядок (Э. Дюркгейм). Социальная аномия свидетельствует о том, что нормы поведения серьезно нарушены и ослаблены. Аномия вызывает такое психологическое состояние личности, которое характеризуется чувством потери ориентации в жизни, возникающее, когда человек оказывается перед необходимостью выполнения противоречащих друг другу норм. «Прежняя иерархия нарушена, а новая не может сразу установиться… Пока социальные силы, предоставленные самим себе, не придут в состояние равновесия, относительная ценность их не поддается учету и, следовательно, на некоторое время всякая регламентация оказывается несостоятельной».

Позднее аномия понимается также как состояние в обществе, вызванное избыточностью норм, причем противоречивых (Р. Мертон). В этих условиях личность теряется, не зная, каким нормам следовать. Разрушается единство нормативной системы, системы регулирования общественных отношений. Люди социально дезориентированы, переживают чувство тревоги, изолированности от общества. Это закономерно ведет к девиантному поведению, маргинальности, преступности и другим асоциальным явлениям.

Э. Дюркгейм рассматривает аномию как часть своей историко-эволюционной концепции, опирающейся на противопоставление «традиционного» и современного промышленного общества. Проблема аномии порождена переходным характером эпохи, временным упадком моральной регуляции новых капиталистических экономических отношений. Аномия – продукт неполного перехода от механической к органической солидарности, поскольку объективная база последней – общественное разделение труда – прогрессирует быстрее, чем находит моральную опору в коллективном сознании.

Необходимым условием возникновения аномии является противоречие между двумя рядами социально порождаемых явлений (первый – потребности и интересы, второй – возможности их удовлетворения). Предпосылкой целостной личности служит, по Дюркгейму, устойчивое и сплоченное общество. При традиционных общественных порядках человеческие способности и потребности обеспечивались относительно просто, так как соответствующее коллективное сознание удерживало их на низком уровне, препятствуя развитию индивидуализма, освобождению личности и устанавливая строгие принципы (границы) тому, что законно мог добиваться индивид в данном общественном положении. Иерархическое традиционное общество (феодальное) было устойчивым, так как ставило разные цели разным социальным слоям и позволяло каждому ощущать свою жизнь осмысленной внутри узкого замкнутого слоя. Ход общественного процесса увеличивает «индивидуализацию» и одновременно подрывает силу коллективного надзора, твердые моральные границы, характерные для старого времени. В новых условиях резко расширяется степень свободы личности от традиций, коллективных нравов и предрассудков, возможности личного выбора знаний и способов действия. Но относительно свободная структура промышленного общества больше не определяет жизнедеятельность людей и словно с естественной необходимостью и постоянно воспроизводит аномию в смысле отсутствия твердых жизненных целей, норм и образов поведения. Это ставит многих в неопределенное положение, лишает коллективной солидарности, чувства связи с конкретной группой и со всем обществом, что ведет к росту в нем отклоняющего и саморазрушающего поведения.

социальный аномия закон норма желание

2. Основные теории социальной аномии

2.1 Теория аномии по Э. Дюркгейму

Аномия—это состояние беззакония, отсутствие правовых норм. Фундамент для теории аномии, используемой при объяснении причин преступности, заложил Эмиль Дюркгейм. Он считал, что социально отклоняющееся поведение и преступность — это вполне нормальные явления. Если в обществе нет такого поведения, значит, оно до болезненности законтролировано. Когда ликвидируется преступность, прекращается прогресс. Преступность—это плата за социальные изменения. В той же мере, в какой гений должен иметь возможность к самосовершенствованию, преступник должен иметь шанс на преступление. Общество без преступности немыслимо. Если бы перестало совершаться все то, что сейчас зовется преступным, в категорию преступности пришлось, бы зачислить какие-то новые виды поведения. Ибо преступность неизбежна, неистребима. И причина этого не в том, что люди слабы и злы, а в том, что в обществе существует бесконечное множество самых различных видов поведения. Солидарность же в человеческом обществе достигается только тогда, когда против этого разнообразия в поведении используют конформистский прессинг. Этот прессинг обеспечивают наказания. Преступность—это фактор общественного здоровья, в обществе без преступности давление коллективного сознания было бы настолько сильным и жестким, что никто не смог бы ему противостоять. В этом случае преступность была бы, конечно, уничтожена. Но вместе с ней исчезла бы и всякая возможность прогрессивного социального развития. И если оригинальность идеалиста, чьи мечты опережают свой век, самовыражается, то должна найти свое выражение и «оригинальность» преступника, который изрядно отстает от своего века. Преступник — это не какое-то неспособное к социализации существо, не паразит, не чуждый элемент, не приспособившийся к обществу, а фактор, играющий в жизни общества определенную роль.

По Дюркгейму, преступность бывает незначительной в обществе, где человеческой солидарности и социальной сплоченности достаточно. В результате социальных изменений, которые могут идти как в сторону экономического краха, так и в направлении расцвета, создаются благоприятные условия для разделения труда и большего разнообразия жизни, а интегрирующие, силы ослабляются. Общество распадается и раскалывается. Отдельные его осколки изолируются. Когда единство социума разрушается, а изолированность его элементов увеличивается, социально отклоняющееся поведение и преступность возрастают. Общество оказывается в состоянии аномии. Данное положение Дюркгейм аргументирует следующим образом. Французское общество в последние 100 лет умышленно искореняло факторы самоуправления человеческими инстинктами и страстями. Религия почти полностью потеряла свое влияние на людей. Традиционные профессиональные объединения типа ремесленных гильдий (цехи и корпорации) были ликвидированы. Правительство твердо проводило политику свободы предпринимательства, невмешательства в экономику. А результатом этой политики оказалось то, что мечты и стремления уже ничем не сдерживаются. Эта свобода устремлений стала движущей силой французской промышленной революции; но она же породила хроническое состояние аномии с сопровождающим ее высоким уровнем самоубийств.

В деле поддержания общественной солидарности большую роль играет, по Дюркгейму, наказание преступников. Изначальный и важнейший источник солидарности общества — это правильное понимание честности и порядочности. Наказание преступника необходимо, чтобы сохранить приверженность рядового гражданина к данной социальной структуре. Без угрозы наказания средний гражданин может потерять свою глубокую привязанность к данному обществу и свою готовность принести необходимую жертву ради сохранения этой привязанности. Кроме того, наказание преступника служит видимым общественным подтверждением его неполноценности и оправданности порицания любой преступной группы. Это порицание и умаление достоинства преступников усиливает среди основной массы населения чувство превосходства и собственной правоты, что в свою очередь укрепляет и солидарность всего общества. Оно группирует преступников по категориям, делая уголовные наказания сильнейшим из всех имеющихся средств оправдания и сохранения социальной солидарности.

2.2 Теория аномии по Р. Мертону

Развитие теории Дюркгейма продолжил Роберт Мертон (1938). Если для Дюркгейма аномия означает неспособность общества регулировать естественные импульсы и желания индивидов, то, по Мертону, многие желания индивидов необязательно оказываются «естественными», а чаще бывают обусловлены цивилизаторской деятельностью самого общества. Социальная структура ограничивает способность определенных общественных групп удовлетворять свои желания. Она оказывает давление на определенные личности в обществе, заставляя их вести себя не конформистски, а противоправно.

Высшей целью западной цивилизации является достижение материального благополучия, благосостояния. Это накапливающееся благополучие в принципе приравнивается к личным ценностям и заслугам и связывается с высоким престижем и социальным статусом. Люди без денег деградируют. Цивилизация в западном индустриальном обществе толкает всех индивидуумов к тому, чтобы стремиться к возможно большему благополучию. В то же время существует эгалитарная, уравнительная идеология, заставляющая людей думать, что каждый член общества имеет одинаковые шансы добиваться благополучия. Однако никто не ожидает, что все люди достигнут этой цели, хотя каждый надеется хотя бы приблизиться к ней, в противном случае его будут считать лентяем и лишенным честолюбия.

Западная цивилизация предоставляет человеку для достижения этой цели институциональные средства, одобренные обществом, и проверенные опытом нормы поведения. Общество требует соблюдения этих норм всеми его членами, желающими в соответствии с цивилизаторскими целями «выйти наверх». Институциональными средствами в западном обществе являются ценности среднего слоя, основанные на протестантской этике труда. Достижение цивилизаторской цели (материальное благополучие) должно обеспечиваться упорным трудом, честностью, хорошим воспитанием людей и предвосхищающим удовлетворением своих нужд. Насилие и обман как методы достижения благополучия запрещаются. Личность, применяющая дозволенные методы, получает меньшее признание в обществе, если она не добивается, по крайней мере, уровня благополучия среднего слоя. Личность же, добивающаяся достаточно высокого уровня благополучия, обретает признание, престиж и высокий социальный статус даже в том случае, если она пользовалась не институциональными средствами, не социально структурированными путями. Этот циничный подход вызывает повышенный спрос на институциональные средства, оказывает особое влияние на ценностные представления людей, которые не могут добиться благополучия на путях, разрешенных обществом. Это, прежде всего представители низших слоев. В этих случаях способность достичь благополучия ограничивается не только нехваткой таланта или нужных качеств индивида, но и самой социальной структурой. С помощью институциональных средств и методов лишь те лица из низших слоев общества могут добиться благополучия, которые очень талантливы и работают исключительно упорно. Для большинства же представителей низших слоев такая возможность просто нереальна, и потому особенно сильным оказывается влияние социально отклоняющегося поведения, делинквентности и преступности, к которым их толкают условия. Таким образом, в основе того сильного давления, которому подвергаются ценностные ориентации низших слоев населения, лежат два следующих момента:

— Первый состоит в том, что западная цивилизация делает больший упор на достижение материального благополучия, декларируя при этом, что достичь эту цель может каждый.

— Второй сводится к тому, что сама социальная структура существенно ограничивает низшим слоям возможности достижения этой цели общественно признанными путями.

Отсюда аномия, по Мертону,— это крушение системы регулирования индивидуальных желаний, в результате чего личность начинает хотеть больше, чем она может добиться в рамках данной социальной структуры. Аномия — это полнейшее расхождение между декларируемыми цивилизаторскими целями и социально структурированными путями их достижения. Применительно к отдельной личности аномия есть искоренение ее моральных устоев. Личность при этом лишается всякого чувства преемственности, традиционности, лишается всех обязательств. Ее связь с обществом разрушена. Аномия—это отсутствие психической и социальной интеграции, целостности личности и общества в целом. Когда же ценностные и социальные структуры плохо интегрированы, когда сама структура ценностей требует определенного поведения и взглядов, а социальная структура мешает этому, тогда из этого вытекает тенденция к аномии, к коллапсу всех норм, к отсутствию всех правовых норм. Мертон различает пять видов индивидуального приспособления:

Конформизм

Мятеж

Инновация

Ритуализм

Уход от мира

Под конформизмом он понимает гармоничное соединение провозглашенных цивилизаторских целей и структурных путей их достижения. Конформизм—символ социальной стабильности.

При всем цивилизаторском уповании на свой успех в достижении цели те, кто выбрал в качестве основного вида приспособления инновацию, понимают, что добиться этого социально признанными путями они могут не всегда. И тогда они обращаются к институционально не дозволенным, новым и зачастую весьма действенным средствам. Так, коммерсанты пытаются достичь желаемого путем разных хозяйственных правонарушений. Служащие совершают кражи у своих работодателей.

Ритуализм предполагает сильное принижение цивилизаторских целей или даже полный отказ от них до тех пор, пока не удовлетворены запросы каждого в отдельности. Ритуализм означает принудительное, судорожное цепляние за институциональные нормы.

Когда личность в течение долгого времени не может достичь цивилизаторской цели легитимными и даже нелегитимными средствами, она начинает реагировать на это отказом, апатией, уходом от мира, что также является видом приспособления (адаптации). Эти «сошедшие с поезда» люди живут в данном обществе чисто номинально, не будучи включенными, в него. К ним относятся душевнобольные, алкоголики, наркоманы, отвергнутые обществом, бродяги, бездомные. Они не чувствуют себя принадлежащими к своей цивилизации. Они не видят реальной возможности достижения успеха. И общество нередко криминализирует уход от мира, издает законы против бродяжничества, пьянства в общественных местах, злоупотребления наркотиками.

При мятеже старые цели и методы отвергаются. Они заменяются новыми целями и методами. Примерами мятежа как вида приспособления служат революции, альтернативные формы существования. Мятеж вызывает к жизни такие преступные действия, как покушения на убийство, взрывы бомб или беспорядки с применением насилия.

Эти виды приспособления (адаптации) не являются характеристиками личности. Они лишь дают наглядное представление о том, какой вид поведения выбирает индивидуум в качестве ответной реакции на усиливающуюся аномию. Была сделана попытка объяснить формы приспособления на примере спорта (Void, Bernard 1979). Если выигрыш в спорте преувеличить, то те, кто не способен выиграть по правилам, получат значительную мотивацию к обману (инновации). Однако они могут продолжать заниматься спортом и без надежды на успех (ритуализм). Они могут также и прекратить занятия спортом (уход от мира). Они могут начать заниматься другим видом спорта (мятеж).

Новый аспект теории аномии был придан Ричардом Клоуардом, который показал, как структуры, возникшие случайно или в процессе приобретения криминального поведения, предлагают низшим слоям такие средства, как отклоняющееся поведение, делинквентность и преступность. У низших слоев не только ограниченный доступ к легальным путям, но и широкие возможности для нелегального достижения цели в своем ближайшем окружении.

Теория аномии, предложенная Мертоном и делающая особый упор на специфику поведения низших слоев, подвергалась критике в двух аспектах:

По теории Мертона, отклоняющееся поведение, противоправность и преступность рассматриваются как резкое, внезапное и крутое изменение взглядов (приспособление) под влиянием аномии. Это неверный подход, так как он не отражает действительность. Отклоняющееся поведение, правонарушение и преступление возникают не в результате сознательного выбора, как механическая реакция на действие какого-то фактора или на сочетание факторов в определенной ситуации, а в процессе взаимодействия в ходе продолжительного приспособления субъекта и его реакции на действия других.

По данным современных исследований скрытой преступности, девиантность, противоправность и преступность не являются включительно или даже преимущественно проблемой низших слоев населения. Но даже если бы это и было так, мертоновская теория аномии не объясняет, почему основная масса представители низших слоев ведет себя в обществе конформистский. Между тем, по Мертону, аномия распространяется на все низшие слои.

3. Особенности аномии в современном российском обществе

Дисфункциональность основных социальных институтов, патология социальных связей и взаимодействий в современном российском обществе, которые выражаются, в частности, в несокращающемся числе случаев девиантного и делинквентного поведения, то есть все то, что со времен Э. Дюркгейма определяется как аномия, постоянно анализируется представителями разных отраслей обществознания [1]. При этом подходы к выявлению причин современной аномии, а также к рассмотрению условий протекания негативных процессов, их содержания, перспектив социального оздоровления российского социума существенно отличаются. Одна группа социологов, политологов, криминологов полагает, что современное аномийное состояние общества не более чем издержки переходного периода, свойственные всем трансформирующимся обществам, в частности, восточноевропейским, в которых уже более десяти лет кардинально изменяются социально-экономический уклад, политический строй [2]. Другие рассматривают происходящее с позиций катастрофизма, выделяют определенные социальные параметры, свидетельствующие, по их мнению, именно о необратимости негативных процессов в обществе, его неотвратимой деградации [3].

Подобные "разногласия" свидетельствуют об определенной теоретической растерянности перед лицом крайне непростых и, безусловно, не встречавшихся прежде проблем. Представляется, что аномийное состояние нашего общества имеет немало специфичных черт. Но прежде чем обсудить их, хотелось бы осуществить небольшой экскурс в историю социологической мысли.

Как уже отмечалось, впервые социологически выразил идею рассогласования моральной и правовой регуляции в обществе Э. Дюркгейм. Для него, подчеркнем, аномия свойственна трансформирующемуся типу общества, осуществляющему переход от традиционного к индустриальному состоянию, когда резко изменяются структура, иные свойства и характеристики социума. Сегментарная модель традиционного общества с немногочисленным набором ясных, однозначно трактуемых норм, предписаний уступает место целостному социуму, в котором индивиду не так просто среди совокупности подчас противоречащих и многочисленных образцов и стандартов поведения выбирать достойные повторения. "Функциональное разнообразие влечет за собой моральное, - отмечает французский социолог, - которое ничто не может предупредить; одно неизбежно возрастает вместе с другим... Коллективные чувства все более бессильны сдерживать центробежные тенденции, которые, как думают, порождаются разделением труда, эти тенденции увеличиваются по мере усиления разделения труда, а с другой стороны - сами коллективные чувства в то же время ослабевают" [4].

Именно упадок в новых условиях этих коллективных представлений, действующих как объективные социальные факты, ослабление индивидуального осознания приобщенности к тем нормам, которые были свойственны замкнутой корпорации, и вызываются самим переходом к обществу промышленного типа. Это означает наступление аномии. В условиях уже сложившегося индустриального общества и применительно к его американскому варианту развивает концепцию аномии Р. Мертон. Выстраивая рассуждения в координатах "цель действия - средства ее достижения", он отмечает явную недостаточность одобряемых социумом способов реализации даже тех образцов, стандартов поведения, которые официально поддерживаются обществом и его институтами. Раскрывая потребительские ориентиры, присущие американскому социуму, Мертон отмечает, что навязывание индивидам определенного стиля поведения наталкивается на ограниченность легальных способов его поддержания. В результате инновационная модель действия может привести к прямому нарушению норм-запретов, свойственных в данный момент обществу, вести к нарастанию преступных проявлений. Индивид может попасть и реально попадает в положение, когда действуют несовместимые требования доминирующей культуры. С одной стороны, от него требуют, чтобы он ориентировал свое поведение "в направлении накопления богатства, а с другой - ему почти не дают возможности сделать это институциональным способом" [5].

Интерес представляет наблюдение Мертона относительно механизма поведения индивида, вызываемого рассогласованием требований к нему. Речь идет, во-первых, о символической, безличной природе денег, обладание которыми не несет отпечатка их законного или незаконного получения. Во-вторых, культура индустриального общества, особенно больших городов, носит анонимный характер, что означает, ко всему прочему, весьма слабую доступность контролю большинства поведенческих актов людей со стороны группы [6]. Надо подчеркнуть, что указанная концепция в целом может быть применена к анализу и других социокультурных систем. Вместе с тем, как представляется, она в большей степени раскрывает своеобразие установок, норм и ценностей, характерных именно для американского общества.

Таким образом, в классических теоретических построениях аномия, мыслимая и как нарушение моральной регуляции в силу изобилия противоречивых социальных норм, и как расплывчатость, условность, относительность оценок асоциальных актов, и как несоответствие провозглашаемых социумом целей поведенческим установкам людей, предстает в качестве такого феномена, который сопутствует обществу на различных стадиях его развития.

Применительно к современному состоянию дисфункциональные, дезинтеграционные процессы, находясь в центре внимания исследователей, получают отражение на основе сравнительно нового категориального аппарата. Речь, в частности, идет о развитии концепции социальной травмы, позволяющей рассмотреть и описать многие негативные процессы в социуме, находящемся на этапе рыночной трансформации при углублении демократических преобразований [7]. Во всех своих проявлениях аномия все чаще оценивается как неизбежное следствие усложнения социальной структуры, всей совокупности отношений и взаимодействий в ходе самодвижения социума к неким новым состояниям в условиях небывалых прежде коммуникационных возможностей, утилитарного подхода к моральным и правовым ценностям, сложившегося в XX в.

Современная критическая социология все в большей мере фиксирует ущербность массового индустриального общества, растворяющего индивида в аморфном стандартизированном социуме [8], в котором почти невозможно различение негативной реальности и ее виртуальной, компьютерно-игровой или видео версии.

Что касается современного российского общества, то оно, пребывая уже достаточно длительное время в условиях глубочайшей трансформации, так же как и другие в подобных ситуациях, не может не испытывать, как уже отмечалось, дисфункциональные напряжения. И российский социум в настоящем своем качестве, разумеется, также ориентирован на некие общие потребительские стандарты, которые свойственны любому другому обществу, основанному на рыночных механизмах. Это делает возможным в определенной мере применение к анализу всего происходящего в нашем социуме мертоновской аналитической схемы.

И все же сравнительно поздний переход к рынку, своеобразие исторических, ментальных характеристик российского социума, многие другие аспекты его реального функционирования предопределяют специфические черты проявления аномии.

Заключение

Общепринятое определение аномии сводится к следующему актуальному содержанию: это состояние общества, в котором те или иные области социальной жизни, типы социальных отношений и поведения людей в значительной степени выпадают из сферы нормативного регулирования со стороны общества. Утрачиваются или предельно ослабевают необходимые императивы, а значительная часть граждан не считает обязательным следовать устоявшимся нормам. В результате возникает своего рода нормативный вакуум, поглощающий правовые, нравственные и другие регламентирующие основы общественного бытия, индивидуального и массового сознания.

Главные противоречия современного осмысления феномена аномии вызваны, на наш взгляд, исторически обусловленными концептуальными расхождениями в подходах к формированию теоретической базы, на основе которой целесообразно проводить системный анализ глобальных общественных процессов, связанных с социальными преобразованиями или кризисными изменениями. Определённая эклектичность и фрагментарность научных представлений об аномии объясняется как недостаточной востребованностью самой проблемы для её глубокого философского осмысления, так и, вероятно, тем, что накопленный теоретический и эмпирический материал ещё не достиг той «критической массы», когда обобщающие дефиниции исследуемого явления способны перерасти в новое фундаментальное качество научного знания и опыта. Противоречивость теоретических подходов среди исследователей данного феномена вызвана не только их принадлежностью разным культурным эпохам, научным направлениям, идеологиям и тому подобное.

Аномию как сложное и актуальное в социальном плане явление нельзя осмыслить с помощью ограниченной определёнными рамками интерпретации, поскольку оно, не ограничиваясь эмпирически фиксированными проявлениями, затрагивает такие сложнейшие процессы и основополагающие, фундаментальные пласты социальной жизни, как субстанциональные проблемы взаимоотношений меняющегося социума и личности, самоидентификационные процессы массового сознания, проблемы социализации личности в условиях разрушающегося социального пространства, формы и методы преодоления индивидом аномийного отчуждения. Видимо, отсюда в современной науке многие перспективные исследовательские направления в изучении феномена аномии, особенно на междисциплинарном интеграционном уровне, ещё не реализованы. Поэтому, на наш взгляд, ещё рано утверждать, что попытки объединить разрозненные знания об аномии увенчались принципиальным успехом.

Список литературы

Бабосов ЕМ. Катастрофа как объект социологического анализа // Социол. исслед.1998. № 4;

Бойков В.Э. Бумеранг социального самочувствия // Социол. исслед. 1998. № 1;

Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д. Процессы интеграции и дезинтеграции в социальной структуре российского общества // Социол. исслед. 1999. № 9.

Гуров А.И. Профессиональная преступность: прошлое и современность. М., 1990.С. 161.

Дарендорф Р. К критике социологии и ее истории // Дарендорф Р. Тропы из утопии.М., 2002. С. 85-173.

Девиантность и социальный контроль в России (XIX-XX вв1072 .): тенденции и социологическое осмысление. СПб., 2000.

Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. М., 1996. С. 370.

Кудрявцев В.Н. Генезис преступления: Опыт криминологического моделирования. М., 1998;

Локосов В.В. Стабильность общества и система предельно-критических показателей его развития // Там же. 1998. № 4.

Лунеев В.В. Преступность XX века: Мировые, региональные и российские тенденции. М.,1997;

Максимов А. Российская преступность: Кто есть кто. М., 1997;

Мертон Р. Социальная структура и аномия // Социология преступности: Современные буржуазные теории. М, 1966. С. 309.

Руткевич М.Н. Процессы социальной деградации в российском обществе // Социол. исслед. 1998. № 6;

Рывкина Р.В. Социальные корни криминализации российского общества // Там же. 1997. № 4.

Серов Н.К. Судьбы России: естественные предпосылки целостности и самостоятельности // Социально-политический журнал. 1996. № 1;

Цапф В. Теории модернизации иразличие путей общественного развития // Социол. исслед. 1998. № 8.

Штомпка П. Культурная травма в посткоммунистическом обществе // Социол. исслед.2001. №2.

Штомпка П. Социальное изменение как травма // Социол. исслед. 2001. № 1;