Содержание

1.Взгляды З. Фрейда на отношения между сознанием и бессознательным

2.Сновидения как замаскированное исполнение вытесненных желаний

3.Представления К.Г.Юнга про коллективное и личное бессознательное

4. Основные положения структурного психоанализа Ж. Лакана

5.Основные положения рационально-эмотивной терапии

Список использованной литературы

1. Взгляды З. Фрейда на отношения между сознанием и бессознательным

Рассматривая вопрос об отношениях между сознанием и бессознательным, Фрейд исходит из того, что всякий душевный процесс существует сначала в бессознательном и только потом может оказаться в сфере сознания. Причем переход в сознание - это отнюдь не обязательный процесс, ибо, по мнению Фрейда, далеко не все психические акты становятся сознательными. Он сравнивает сферу бессознательного с большой передней, в которой находятся все душевные движения, а сознание - примыкающей к ней узкой комнатой, салоном. На пороге между передней и салоном стоит на посту страж, который не только пристально рассматривает каждое душевное движение, но и решает вопрос о том, пропускать ли его из одной комнаты в другую или нет. Если какое то душевное движение допускается стражем в салон, то это вовсе не означает, что оно тем самым становится непременно сознательным. Оно превращается в сознательное только тогда, когда привлекает к себе внимание сознания, находящегося в конце салона. Т.е., если комната - это обитель бессознательного, то салон, по сути дела, вместилище предсознательного, и только за ним находится келья собственно сознательного.

Позднее в 20-е годы, Фрейд использует иное сравнение для характеристики структуры человеческой психики, которая понимается как структура состоящая из трех слоев, или инстанций, о чем мы говорили выше. И задача психоанализа может быть сравнима с задачей криптографа, помочь нуждающимся в переводе бессознательного в сознание. (Привлечь внимание сознания к необходимому душевному движению, и тем самым разрешить внутренний конфликт)

Фрейд исходит из того, что психически реальное существует в различных точно так же, как бессознательное психическое может проявляться в разнообразных выражениях. С его точки зрения, одно из основных свойств бессознательных процессов заключается в том, что "для них критерий реальности не имеет никакого значения"[4]. Независимо от того, с чем имеет дело человек, с внешней ли действительностью или с какими-либо мысленными продуктами деятельности, будь то фантазия, грезы или иллюзии, все это может восприниматься им в качестве психической реальности. Поэтому он высказывает мысль о том, чтобы "не делать различия между фантазией и действительностью"[3]. Более того, для Фрейда фантазия оказывается такой формой человеческого существования, в которой индивид освобождается от каких либо притязаний со стороны внешней реальности не обретает былую свободу, ранее утраченную им в силу необходимости считаться с окружающим его реальным миром

2.Сновидения как замаскированное исполнение вытесненных желаний

Когда мы говорим о сновидениях, то, прежде всего, имеем в виду присутствие в них необычных и фантастичных картин. Субъект ощущает себя находящимся в быстро меняющейся обстановке, очевидные пространственно-временные закономерности отсутствуют, могут появляться события и люди из прошлого. При этом сознание не блуждает, как в бодрствовании, возникает ощущение полного одиночества, и нет возможности поделиться чувствами с кем-то другим. Человек не осознает себя видящим сновидение, в результате чего нет критического отношения к воспринимаемым событиям. Несмотря на разнообразие и фантастичность мира сновидений, этот мир не содержит ничего абсолютно нового: сновидения — следствие жизненного опыта человека, отражение событий, происшедших с ним ранее, недаром И.М. Сеченов назвал сновидения «небывалыми комбинациями бывалых впечатлений». Любое воздействие может послужить поводом для развертывания целостной картины сновидения. В качестве примера П.К. Анохин приводит эксперимент, когда спящему человеку поднесли к подошве бутылку с теплой водой. Проснувшись, испытуемый рассказал, что ходил во сне по горячему песку и путешествовал по склонам Везувия, из которого прямо ему под ноги извергалась горячая лава.

Результаты многочисленных исследований позволяют предполагать, что одной из основных функций сновидений является эмоциональная стабилизация. Это хорошо сформулировано Робертсом: «Человек, лишенный способности видеть сновидения, через некоторое время впадает в безумие, ибо масса несформировавшихся, обрывочных мыслей и поверхностных впечатлений будет накапливаться у него в мозгу и подавлять те мысли, которые должны целиком сохраняться в памяти». Впервые систематические исследования роли сновидений предпринял основоположник психоанализа 3. Фрейд. Рассматривая сновидения как особый и весьма важный язык мозга, он отмечал, что сновидения являются продуктом нашей собственной психической активности и в то же время завершенное сновидение поражает нас как нечто внешнее по отношению к нам. В работе «Толкование сновидений» 3. Фрейд показал, что сновидения содержат не только явный, очевидный смысл, который можно изложить в пересказе, но и скрытый, неявный, который невозможно сразу осознать или уяснить. Чтобы понять этот второй смысл, необходима дополнительная информация о личности того, кто видел этот сон. На основании этого, используя метод «свободных ассоциаций», психоаналитик приводит пациента к осознанию замаскированных в сновидении вытесненных желаний, что снимает эмоциональную напряженность.

Современные психотерапевты и психоаналитики пришли к выводу, что сны можно контролировать. Примером может служить отношение к сновидениям в синойском племени в Малайзии, где каждый член племени умеет уничтожать ночные кошмары. Синои учат своих детей воспринимать сны как важную часть формирования личности и сумели так организовать свою жизнь, что у них отсутствуют психические болезни.

Мощным импульсом к экспериментальному изучению сновидений послужило открытие быстрого сна и его связи со сновидениями. Появилась возможность получения отчетов о сновидениях сразу же после их завершения. Было обнаружено, к удивлению тех, кто считал, что не видит снов или видит их очень редко, что каждый человек видит сны несколько раз за ночь. Экспериментальным путем был решен и вопрос о длительности сновидений. Оказалось, что субъективная длительность сновидений соответствует объективной длительности периода быстрого сна. Испытуемый разбуженный в начале периода быстрого сна, отчитывается о коротком сновидении, а разбуженный в конце — о длинном. После очень длинных эпизодов быстрого сна (30—50 мин) испытуемые отчитывались о необычно длительных сновидениях. Интересно, что отчеты о содержании этих сновидений были не длиннее, чем в тех случаях, когда испытуемых пробуждали уже через 15 мин после начала быстрого сна. По-видимому, сновидения начинают забываться, несмотря на продолжение длительного эпизода быстрого сна. Многочисленные эксперименты свидетельствуют о том, что содержание сновидений коррелирует с особенностями фазических компонентов быстрого сна. Показано, что степень эмоциональной окраски сновидений связана с частотой сердечных сокращений и дыхания, степенью вазоконстрикции и выраженностью электрической активности кожи в последние минуты быстрого сна перед пробуждением.

По-видимому, у животных также есть сновидения во время быстрого сна — об этом свидетельствуют опыты М. Жуве с разрушением у кошек ядер синего пятна (locus coeruleus), обеспечивающих угнетение мышечного тонуса в фазе быстрого сна. Спящее животное с разрушенным синим пятном при наступлении быстрого сна вставало на лапы с закрытыми глазами, принюхивалось, царапало пол камеры, совершало внезапные прыжки, как бы преследуя противника или спасаясь от опасности. Эти данные, а также результаты многочисленных лабораторных исследований сна у людей, позволяют считать фазу быстрого сна физиологической основой сновидений. Однако является упрощением рассматривать быстрый сон как единственную фазу сна со сновидениями, так как испытуемые отчитываются о сновидениях и при пробуждениях из медленного сна. Но отчеты о сновидениях в быстром сне более яркие, более сложные, фантастичные, более эмоционально окрашенные по сравнению со сновидениями в медленном сне, где преобладают рациональные и реалистические элементы, сходные с мышлением в бодрствовании. Главное же различие заключается в их длительности — сновидения в быстром сне более длительны. Видимо, этим объясняется тот факт, что при пробуждении из быстрого сна сновидения лучше запоминаются.

Явлением, в определенном смысле противоположным сновидениям, является сомнамбулизм (снохождение, или лунатизм). Лабораторные исследования показали, что сомнамбулизм возникает на фоне дельта-сна; выраженность и длительность приступа значительно варьируют. В самом легком случае человек может сесть в кровати, что-то пробормотать и снова заснуть — в таких случаях на ЭЭГ наблюдается картина глубокого дельта-сна. В других случаях сомнамбула встает, ходит, может одеться и выйти из дома (при этом глаза обычно открыты, лицо маскообразное); сомнамбула может давать односложные ответы на простые вопросы — в таких случаях на ЭЭГ появляются признаки дремоты или даже бодрствования. Утром сомнамбула ничего не помнит о происшедшем с ним ночью. В противоположность сновидениям, с их насыщенным яркими красками и событиями миром при полной мышечной атонии, сомнамбулизм характеризуется сумеречным состоянием сознания (которое вообще не фиксируется в памяти) при сохранении способности передвигаться как при бодрствовании.

Существование двух крайних явлений (сновидений и сомнамбулизма) свидетельствует о том, что сон — это целый набор различных состояний, среди которых есть и глубокое погружение во внутренний мир, и демонстрация внешней активности.

3.Представления К.Г.Юнга про коллективное и личное бессознательное

К. Юнг был одним из первых учеников Фрейда, отмежевавшихся от своего учителя. Основной причиной разногласий между ними была идея пансексуализма Фрейда. Но борьбу с Фрейдом Юнг осуществлял не с материалистических, а с идеалистических позиций. Свою систему Юнг назвал «аналитической психологией».

По Юнгу, психика человека включает три уровня: сознание, личное бессознательное и коллективное бессознательное. Определяющую роль в структуре личности человека играет коллективное бессознательное, образующееся из следов памяти, оставленных всем прошлым человечества. Коллективное бессознательное носит всеобщий характер. Оно оказывает влияние на личность человека и предопределяет его поведение с момента рождения. В свою очередь, коллективное бессознательное тоже состоит из разных уровней. Оно определяется национальным, расовым и общечеловеческим наследием. Самый глубокий уровень складывается из следов дочеловеческого прошлого, т. е. из опыта животных предков человека. Таким образом, по определению Юнга, коллективное бессознательное — это разум наших древних предков, способ, которым они думали и чувствовали, способ, которым они постигали жизнь и мир, богов и человеческие существа.

Коллективное бессознательное проявляется у отдельных людей в виде архетипов, которые обнаруживаются не только в сновидениях, но и в реальном творчестве. Архетипы присущи отдельным людям, но в них отражается коллективное бессознательное. Это некие общие формы мысленных представлений, включающие в себя значительный элемент эмоциональности и даже перцептивные образы. Например, архетип матери — это всеобщая идея матери с чувственным и образным содержанием собственной матери. Ребенок получает этот архетип уже в готовом виде по наследству и на его основании создает конкретный образ своей реальной матери.

Кроме коллективного бессознательного существует, по мнению Юнга, личное бессознательное, но оно не отделено от сознания. Личное бессознательное состоит из переживаний, бывших когда-то осознанными, а затем забытых или вытесненных из сознания. Они при известных условиях становятся осознанными.

4. Основные положения структурного психоанализа Ж. Лакана

Начнем с основных положений Лакана, касающихся строения и работы психики. Последняя включает три регистра - Реальное, Воображаемое и Символическое. Их удобно рассматривать в качестве трех измерений человеческой жизни - экзистенциального (чувственный опыт), феноменологического (индивидуальное сознание) и структурного (социальные отношения). Во фрейдовской теории аналогичное разделение на Оно, Я и Сверх-Я сделано на основе различия между чисто инстинктивными ощущениями (Ид), осознаваемыми переживаниями (Эго) и социальными устоями (Супер-эго).

Разумеется, соответствие между фрейдовскими категориями и регистрами структурного психоанализа весьма приблизительное. Многообразие психических явлений, как индивидуальных, так и коллективных, невозможно втиснуть в жесткие рамки даже самой совершенной классификационной схемы. Такие феномены, как инсайт, сновидение, трансперсональные переживания, синхронистичность, вообще трудно описывать на языке отдельно взятой психологической теории (не говоря уже о том, что, скажем, теория деятельности для этого совершенно не подходит - она хорошо вскрывает сущность навыков и умений, но практически беспомощна перед фантазмом или архетипическим образом мира). Понимание относительности, приблизительного характера любого описания, представление о том, что любая отрасль научного знания оперирует своими рассказами (recit), созданными по определенным правилам, и есть то, что Ж.-Ф.Лиотар называет "состоянием постмодерна".

В духе постмодернистских представлений, т.е. с учетом того, что любой рассказ (ведется ли он от имени Фрейда, Лакана, Юнга или A.Н.Леонтьева) руководствуется собственными критериями истинности и точности, основные описательные категории глубинной психологии удобно соотнести друг с другом следующим образом:

Классический психоанализ

Ид (Оно)

Эго (Я)

Супер-эго (Сверх-Я)

Реальное - это доязыковое бессознательное, "доопытный опыт", нечто невыразимое, исконное, неизгладимое. Это недоступный именованию хаос впечатлений, ощущений, состояний, влечений и чувств, в котором живет новорожденный младенец до того времени, когда под контролем взрослых, под влиянием культуры и при участии языка он научается, наконец, выражать свои переживания с помощью специально усвоенных семиотических (знаковых) средств - жестов, осмысленных слогов, слов-наименований, слов-понятий и культурных образцов поведения. Реальное у Лакана, как и у Фрейда, - изначально телесно-сексуальное, нечто бесформенное и аморфное. Оно постепенно осознается в форме целостного образа в возрасте полутора лет. Момент такого осознания, стадия зеркала (la stade du miroir) - один из важнейших этапов формирования личности. (Как и большинство психоаналитиков, Лакан почти не пользуется понятием "личность", предпочитая термин "субъект". Отношения "субъект-Другой" составляют основную экзистенциальную дихотомию человеческого существования). Начальная точка этого процесса описывается Лаканом как усвоение образа собственного тела. Функция стадии зеркала заключается в установлении связей между организмом и его реальностью. На этой стадии формируется регистр Воображаемого, Я (эго) - как инстанции, в которой субъект себя отчуждает. В отличие от большинства психоаналитиков, Лакан считает Эго, сознательное представление человека о себе, мнимой, воображаемой сущностью. Он рассматривает эго как сумму всех психологических защит и сопротивлений, свойственных индивиду, как некую вымышленную конструкцию, иллюзорный образ, указывая на который, субъект говорит: "Это я". Произнося эту фразу перед зеркалом, малыш (а позже и взрослый) указывает в действительности не на, а от себя, на целостную и завершенную иллюзию своего тела. Так формируется основополагающее заблуждение человеческого сознания: представление о том, что подлинная природа и сущность желаний и влечений субъекта доступна рациональному познанию и пониманию. Это изначальное отчуждение составляет, по Лакану, первичный опыт, лежащий в основе воображаемого нарциссического отношения человека к собственному Я. "Стадия зеркала, - пишет он, - представляет собой драму, стремящуюся от несостоятельности к опережению - драму, которая фабрикует для субъекта, попавшегося на приманку пространственной идентификации, череду фантазмов, открывающуюся расчлененным образом тела, а завершающуюся формой его целостности, которую мы назовем ортопедической, и облачением, наконец, в ту броню отчуждающей идентичности, чья жесткая структура и предопределит собой все дальнейшее его умственное развитие." Как видим, развитие сознания у Лакана не продолжает или дополняет бессознательное существование ребенка, но противостоит ему как нечто иллюзорное, ирреальное, воображаемое.

Психотерапевты часто сталкиваются с воображаемым самопредъявлением. Мнимая природа собственного Я, которое люди демонстрируют друг другу в интимно-личностном общении или в социально значимых ситуациях, - типичный источник многих трудностей и психологических проблем. Однако действительные сложности, обусловленные воображаемым существованием личности, лежат намного глубже. Дело в том, что отчуждение от Реального чаще всего затрагивает ситуацию удовлетворения потребностей, в том числе и тех, что связаны с самостью (сэлф-потребности). "Ложная самость" интенсивно поддерживает себя за счет действий и поступков, рассчитанных на восхищение аудитории, а подлинные экзистенциальные потребности не просто фрустрируются, но все реже и реже дают о себе знать - с каждым актом воображаемого само-конституирования человек отдаляется от своей настоящей природы. Хорошим примером является описанный мексиканским поэтом и критиком Октавио Пасом дохляк - маргинальный тип личности латиноамериканца, не сумевшего ни интегрироваться в американскую культуру, ни сохранить собственную этнокультурную идентичность.

Размышляя над этим и другими литературными примерами воображаемого конституирования, я поняла, что представить конкретные описания терапии в рамках данной проблемы очень сложно. Налицо классический парадокс: воображаемое самоконституирование (в своей развитой форме) исключает обращение за психотерапевтической помощью, и наоборот - признание необходимости последней (а, значит, того факта, что в жизни не все так уж хорошо) способствует разрушению данного паттерна поведения. Настоящие "воображалы" никогда не признаются в этом ни себе, ни другим.

Люди, страдающие от засилья Воображаемого, засоряющие воображаемым свое и чужое жизненное пространство, воспринимаются окружающими очень специфически. Они и раздражают (своей агрессивной неадекватностью, примитивно завышенной самооценкой), и в то же время вызывают жалость и желание помочь. А помогать без запроса не принято, да и нельзя. Кроме того, ситуация самораскрытия для таких лиц - предельно дискомфортная, особенно в случаях, когда собеседник является человеком проницательным. Одним словом, остается позаимствовать изображение данного феномена в литературе. Вот как описывает своего дохляка Октавио Пас: "Их отличает какой-то опасливый и взбудораженный вид - вид людей, переодетых в чужое и боящихся постороннего взгляда, который может их вдруг раздеть, пустить нагишом. Разговаривая с ними, я понял, что настроение у них - вроде маятника, потерявшего ритм и болтающегося теперь, не жалея сил, то туда, то сюда. Такое вот состояние духа - или уж, точней, полное его отсутствие - и породило тех, к кому приклеилось словечко "дохляк". Неспособные усвоить окружающую цивилизацию, которая, со своей стороны, их попросту выталкивает, дохляки не придумали иного способа противостоять всеобщей враждебности, чем обостренное самоутверждение... Дохляк знает, что высовываться опасно, что его поступки раздражают общество, - наплевать, он как будто сам ищет травли, манит преследователей, нарывается на скандал... Безответный и презрительный, дохляк не мешает все этим чувствам сгущаться, пока они, к его болезненному удовлетворению, не выплеснутся в драку у стойки, налет или вспышку сокрушительной злобы. И тогда, в минуту затравленности, он находит себя, свое подлинное Я, свою неприкрытую суть, удел парии, человека, который -никто." Тут схвачена очень характерная для обилия Воображаемого особенность - саморазрушительные тенденции, то, что в психоаналитической классификации называется аутодеструктивной (self-defeating) личностью.

Какая же связь между Воображаемым и агрессией извне? В конце 70-х годов, уточняя ряд конкретных аспектов своей теории, связанных с психозами и социально-психопатическим поведением, Лакан предложил еще одно понятие со сходной семантикой - кажущееся (нарочитое) - по-французски semblant. Этим словом принято обозначать все, что субъект делает невзаправду, понарошку и, хорошо понимая "невсамделишность" полученного результата, будь то научный результат, социальный ритуал или собственный имидж), яростно требует от окружающих его уважения и признания. Посягательство на кажущееся вызывает взрыв негодования. В равной степени чужое кажущееся выглядит покушением на собственные "мнимости", делает уязвимым воображаемое самоконституирование как таковое. Именно этот момент отражен в тексте Октавио Паса.

Следует заметить, что расхожие, общепринятые представления о природе собственного Я в истории психоанализа пересматривались не однажды. Достаточно революционными для своего времени были взгляды на Эго, изложенные Фрейдом в работе "Введение в нарциссизм" (1914). Через двадцать лет защитная функция Я была подробно описана Анной Фрейд и, наконец, лакановский психоанализ выразил свою точку зрения в экстремальной форме: наше собственное Я, мыслящий субъект (cogito) есть иллюзия разума, созданная им в попытке защититься, ускользнуть от воплощения своей подлинной экзистенциальной природы. Классический психоанализ еще позволяет сохранить представление о Я как о некоторой оболочке или коконе, защитной поверхности, работающей одновременно на два фронта - против травм, причиняемых внешним миром, и против побуждений, идущих изнутри самого человека. Лакан в своей теории исходит из того, что Воображаемая природа Я создается другими людьми и навязывается индивиду в том возрасте, когда он еще не способен ни критически относиться к своему восприятию, ни сосредоточиться на осознании собственных внутренних импульсов. Одним словом, наше Я - нечто совсем другое, вовсе не то, чем мы его привыкли считать:

"Чем дальше следуем мы за мыслью Фрейда на третьем этапе его творчества, тем яснее предстает у него Я в качестве миража, в качестве суммы идентификаций. Конечно, Я действительно располагается в месте того достаточно бедного синтетического образования, к которому субъект сводится в собственном о себе представлении, но оно в то же время являет собой и нечто иное, оно находится и в другом месте, оно имеет и другой источник"

Крылатое выражение Артюра Рембо "Я - это Другой" часто фигурирует в роли своеобразной эмблемы взглядов Лакана. Кто же этот Другой, или, на языке признанного мастера литературы нонсенса Эдварда Лира, - незнакомец, ты кто? Лакан говорит о дискурсивной природе Другого. Он исходит из того, что место Другого - общепринятые формы речевой практики, дискурс большинства, способы выражения (артикуляции) Реального, предлагаемые языком и культурой. Общее пространство культуры, "русла возможной речи", выстраивающие универсум человеческого бытия, образуют третий регистр психики, Символическое.

Символическое - это структурный уровень языка и социальных отношений. На этом уровне субъект больше не является Бытием-в-себе (Реальным) или Бытием-для-себя (Воображаемым), а скорее - Бытием-для -других. Символическое формируется на фаллической стадии развития. Узловым моментом является исходная эдипова ситуация, от которой зависят первые формы социальных взаимодействий ребенка. Сама природа Символического состоит в том, что это структурирующее начало, некий порядок, место культуры, где осознаются и распутываются "судьбы влечений". Структурированное, упорядоченное бессознательное (желания Реального) обретает символические формы для выражения, или, в терминологии Лакана, невыразимая реальность бессознательного, означаемое, находит для себя означающее.

Пожалуй, одним из самых темных (и часто поэтому толкуемых превратно) мест лакановской теории является связь между Воображаемым (Я) и Символическим, имеющая природу смерти. В отличие от воображаемого субъекта (отчуждающей иллюзии, набора идентификаций), субъект Реального, по Лакану, есть субъект, испещренный зияниями - провалами, отверстиями бесконечных полиморфных беспредметных желаний, желаний sui generis, "нехватки ничто". Этот бессознательный субъект обретает ощущение себя в моменты Символического означивания желаний, противоположные по своей природе Воображаемому удовлетворению. Для личностного Я восприятие таких моментов маркировано удовольствием, однако последнее слишком часто повергается вытеснению, на месте которого остается аффект. Страх смерти (не рационализированные Воображаемые представления типа "вот умру-тогда пожалеете!", а подлинный смертный ужас) - аффект, помечающий главное зияние, ту самую "нехватку ничто", которая и составляет экзистенциальную основу нашего Бытия-к-смерти.

Может быть, для лучшего понимания стоит обратиться к первоисточнику. Лакан писал об этом неоднократно; нижеследующий текст - это прямое разъяснение данного тезиса, ответ участнице семинара на вопрос о связи между Я и смертью:

"Как определить место Я по отношению к общей речевой практике и тому, что лежит по ту сторону принципа удовольствия?... В конечном счете, между субъектом-индивидом, с одной стороны, и субъектом, смещенным по отношению к центру, субъектом по ту сторону субъекта, субъектом бессознательного, с другой, устанавливаются своего рода зеркальные отношения.

Само Я является лишь одним из элементов той общей для всех речи, которая и есть речь бессознательная. Именно в качестве самого себя, в качестве образа, включено оно в цепочку символов. Оно представляет собой необходимый элемент введения реальности символической в реальность субъекта, оно связано с зиянием, которое налицо в субъекте с самого начала. В этом, первоначальном своем смысле оно оказывается в жизни человеческого субъекта ближайшей, наинтимнейшей и самой доступной формой, в которой является ему смерть. Связь между собственным Я и смертью исключительно тесна, так как собственное Я представляет собой точку пересечения между общей для всех речью, в плену у которой оказывается отчужденный субъект, с одной стороны, и психологической реальностью этого субъекта, с другой. Воображаемые связи у человека искажены, ибо в них возникает то зияние, посредством которого обнаруживает свое присутствие смерть. Мир символа, в самой основе которого лежит явление настойчивого повторения, является для субъекта отчуждающим - точнее говоря, он служит причиной того, что реализует себя субъект лишь там, где его нет, и что истина его всегда в какой-то части от него скрыта. Я лежит на пересечении того и другого"

Мне пришлось привести весьма обширную цитату, чтобы продемонстрировать не только сложную диалектику означивания желаний Реального в Символическом регистре, но и преемственность между идеями Лакана и мыслями Фрейда, изложенными в книге "По ту сторону принципа удовольствия". Эта работа, относящаяся к третьему, наиболее зрелому периоду научного творчества великого психолога, не может похвастаться такой популярностью у практикующих аналитиков, как "Я и Оно" или "Три очерка по теории сексуальности". Может быть, потому, что в ней Фрейд весьма осторожно, если не сказать - скептически, относится к возможностям психоанализа как метода лечения глубоких психических расстройств. "Все дело в том, что глубоко вытесненное не возвращается" - говорил Фрейд. "Если за именуемым что-то есть, то оно не именуемо. И в силу неименуемости своей (во всех оттенках смысла, которые в слове этом можно расслышать) сближается с неименуемым по преимуществу - со смертью" - вторит ему Лакан.

Но вернемся к Символическому. Несколько упрощая, можно считать, что на первичном уровне, в Реальном, психическое развитие определяется экзистенциальными категориями аффекта и чувственного опыта. Далее, на уровне Воображаемого, феноменология сознания превращает чувственный опыт субъекта в идеальный образ самого себя, и, наконец, на Символическом уровне социальных отношений основной упор делается на отношения между субъектом и другими людьми. С развитием Символического несмышленый младенец становится другим. Точнее, попадает под власть Другого. Для обозначения человека в структурном психоанализе используется понятие "субъект". Субъект у Лакана - это человек, субъект психики и одновременно индивидуальная личность, субъект деятельности, восприятия и осмысления действительности. Другой - это субъект бессознательного, для которого регистр Реального является естественным и привычным, а Воображаемого не существует вовсе (или, по крайней мере, оно не принимается во внимание). Другой - это иной, инакомыслящий, видящий, чувствующий. Это ключевое понятие в европейской философии второй половины XX века, в частности, в постмодернизме. У Лакана другой определяется строго психоаналитически, как источник (и одновременно результат) процессов вытеснения и сопротивления. Я и другой диалектически связаны между собой, а истоки этой связи коренятся в невозможности осознать и принять истину своего существования (реальное). Лакан пишет: "Референтом собственного Я является Другой. Собственное Я устанавливается в отнесенности к другому. Оно является его коррелятом. Уровень, на котором происходит переживание другого, в точности определяет уровень, на котором, буквально, для субъекта существует собственное Я". Иными словами, формирование (конституирование) субъекта вбирает различные типы опыта его со-бытия с другим.

сознание бессознательный фрейд желание

5.Основные положения рационально-эмотивной терапии

Основные положения. Создатель метода рационально-эмотивной терапии (РЭТ) Альберт Эллис(р. в 1913 г.) начинал как ортодоксальный психоаналитик, затем обучался под руководством К. Хорни. В 1950-е гг. А. Эллис сформулировал ряд положений, которые легли в основу нового направления в практической психотерапии. Одним из таких положений является высказывание древнеримского стоика Эпиктета: «Людям мешают не вещи, а то, какими они их видят». В нем легко прослеживается одна из основных идей всего когнитивизма, начиная с Дж. Келли и до новейших исследований по психосемантике, а именно: человек отражает и переживает действительность в зависимости от структуры его индивидуального сознания (Франселла, Бан-нистер, 1987). Отсюда следует, что основной предмет анализа психической деятельности в РЭТ — изучение способов рассуждений и действий. А. Эллис, по-видимому под влиянием идей А. Адлера, значительное внимание в своей концепции уделяет переструктурированию .^-высказываний и анализу безусловно принятых норм и долженствований личности. Основываясь на рационалистическом подходе к структуре индивидуального сознания, РЭТ стремится освободить пациента от сложившихся стереотипов и клише, обеспечить более свободный и непредубежденный взгляд на мир.

Представление о человеке. В концепции А. Эллиса человек трактуется как «самооценивающий, самоподдерживающий и самоговорящий». К тому же человек рождается с определенным психическим потенциалом, имеющим две стороны: рациональную (отражающую стремление к любви и личностному росту) и иррациональную, деструктивную (включающую разрушительную и самообвинительную тенденции). Согласно А. Эллису, психологические проблемы проявляются тогда, когда человек пытается следовать простым предпочтениям (желаниям любви, одобрения и т.п.) и ошибочно полагает, что они — абсолютное мерило его жизненного успеха. К тому же человек — существо, чрезвычайно подверженное различным биологическим, психологическим и социальным влияниям.

Основные теоретические положения концепции. Согласно концепции А. Эллиса, источник психологических нарушений при всем своем многообразии - система индивидуальных иррациональных представлений о мире, усваиваемая в основном в детстве от значимых взрослых. Невроз, в частности, трактуется как «иррациональное мышление и поведение». Сердцевина же эмоциональных нарушений — как правило, самообвинение. Важным понятием в РЭТ является понятие ловушка, т.е. все те когнитивные образования, которые сознают необоснованную (невротическую) тревогу, раздражительность и т.п. А. Эллис утверждает, что хотя быть любимым в атмосфере принятия и приятно, человек должен также чувствовать себя достаточно устойчивым и вне такой атмосферы. Поэтому в рамках данного направления разработан своеобразный «кодекс невротика» - перечень ошибочных умозаключений, стремление реализовать которые на практике ведет к психологическим проблемам. Среди них: «Я должен всем доказать, что я - преуспевающий, умелый и удачливый человек»; «Когда меня отвергают — это ужасно»; «Я должен нравиться всем значимым для меня людям»; «Лучше всего — ничего не делать, пусть жизнь решает сама». А. Эллис предложил поликомпонентную структуру поведенческих актов личности, названную им первыми буквами латинского алфавита (ABCDE-теория). Эта теория, скорее даже концептуальная схема, нашла широкое применение в практической психотерапии, поскольку позволяет самому пациенту в форме дневниковых записей вести эффективное самонаблюдение и самоанализ. В этой концептуальной схеме А — активирующее событие; В (belief) — мнение о событии; С (consequence) - последствие (эмоциональное или поведенческое) события; D (dispating) - последующая реакция на событие (в результате мыслительной переработки); Е (effect) - завершающее ценностное умозаключение (конструктивное или деструктивное).

Анализ поведения пациента или самоанализ осуществляется по схеме «событие - восприятие - реакция - обдумывание - вывод» и обладает весьма высокой продуктивностью и обучающим эффектом. В целом же психологические предпосылки применения РЭТ следующие:

1) согласие пациента на использование РЭТ;

2) признание им личной ответственности за разрешение своих проблем;

3) принятие идеи, что имеется возможность устранения этих проблем;

4) признание того факта, что эмоциональные проблемы проистекают из иррациональных представлений;

5) обнаружение (осознание) этих представлений;

6) признание полезности серьезного обсуждения этих представлений;

7) согласие бороться со своими алогичными суждениями. Цели психотерапевтической помощи. Главное — помощь в пересмотре системы убеждений, норм и представлений. Частная цель — освобождение от идеи самообвинения.

А. Эллис сформулировал ряд желаемых качеств, достижение которых может выступить конкретной целью консультативной или психотерапевтической работы: социальный интерес, интерес к себе, самоуправление, терпимость, гибкость, принятие неопределенности, научное мышление, вовлеченность, самопринятие, способность к риску, реальный взгляд на вещи.

Позиция психотерапевта. Позиция психотерапевта или психолога-консультанта, работающего в русле данной концепции, безусловно директивна. Он разъясняет, убеждает, он — авторитет, который опровергает ошибочные суждения, указывая на их неточность, произвольность и т.п. Психотерапевт апеллирует к способности пациента мыслить и. по выражению А. Эллиса, не занимается «отпущением грехов», после которого пациенту, может быть, и «легче чувствуется», но неизвестно, легче ли живется.

Позиция пациента. Ему отводится роль ученика и, соответственно, его успех трактуется в зависимости от мотивации и идентификации с ролью учащегося. Предполагается, что пациент проходит три уровня инсайта: поверхностный (осознание проблемы), углубленный (распознавание собственных интерпретаций) и глубинный (на уровне мотивации к изменению).

Психотерапевтические техники, используемые в рацио-нально-эмотивной терапии. РЭТ характеризуется широким набором психотерапевтических техник, в том числе заимствованных из других направлений и объединенных ярко выраженным прагматизмом.

• Обсуждение и опровержение иррациональных взглядов: психотерапевт активно дискутируете пациентом, опровергает его иррациональные взгляды, требует доказательств, уточняет логические основания и т.д.

Большое внимание уделяется смягчению категоричности. Вместо «ты должен» - «мне бы хотелось»; вместо «будет ужасно если...» - «наверное, не совсем удобно будет, если...».

• Когнитивное домашнее задание: проведение самоанализа по ABCDE-модели с переструктурированием привычных вербальных реакций и интерпретаций.

• Рационально-эмотивное воображение: пациента просят ярко вообразить трудную для него ситуацию и чувства в ней, затем предлагается изменить самоощущение в ситуации и посмотреть, какие изменения в поведении это вызовет.

• Ролевая игра: обычно проигрываются беспокоящие ситуации, прорабатываются неадекватные интерпретации, в особенности несущие в себе элементы самообвинения и самоуничижения.

• Атака на страх, дается домашнее задание, смысл которого заключается в выполнении действия, обычно вызывающего страх или психологические затруднения у пациента.

Список использованной литературы:

1.Гулина М.А. Терапевтическая и консультативная психология. -СПб.: «Речь», 2001.- 352с

2.Литвак М.Е. Из Ада в Рай: Избранные лекции по психотерапии. -Ростов н/Д.: «Феникс», 2002.-480с.

3.Малкина – Пых И.Г. Психосоматика: Новейший справочник. -М.: Изд-во Сова, 2003.-928с

4.Маклаков А.Г. М15 Общая психология. — СПб.: Питер, 2001. — 592 с.

5.Нельсон-Джоунс Р. Теория и практика консультирования. -СПб.: «Питер», 2000.-464с.

6.Осипова А.А. Общая психокоррекция: Учебное пособие для студентов вузов. -М.: ТЦ «Сфера», 2000.- 512с.

7.Психотерапевтическая энциклопедия /Под ред. Карварсарского Б.Д.- СПб.: «Питер», 2000.- 1024с

8.Романин А.Н. Основы психотерапии: Учебн. пособие для студ. высш. учеб. заведений. -М.: «Академия», 1999.-208с