СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Глава 1. Иностранный элемент в гражданско-правовом отношении
1.1.Предпосылки появления иностранного элемента в гражданско-правовом отношении
1.2. Право, подлежащее применению при определении правового положения лиц
1.3. Право подлежащее применению к имущественным и личным неимущественным отношениям
Глава 2. Недействительность гражданско-правовых отношений с иностранным элементом
2.1. Соотношение недействительности сделок и публичного порядка
Заключение
Список литературы
Введение
Понятие гражданско-правового отношения с иностранным элементом используется в широком и узком значении. В широком - это практически все правоотношения, имеющие частный характер, в том числе семейные, трудовые и др. В узком - это правоотношения, регулируемые исключительно нормами Гражданского кодекса. Семейные и трудовые правоотношения в силу их институализации в качестве предметов Семейного и Трудового кодексов к гражданским правоотношениям не относятся.
Вместе с тем независимо от любого из подходов семейные и трудовые правоотношения, имеющие своим предметом имущественные и связанные с ними личные неимущественные правоотношения, регулируются нормами ГК РФ, если отсутствует специальное законодательное регулирование соответствующими кодексами.
Данный вывод основан на ст. 3 ГК РФ, в соответствии с которой к гражданскому законодательству относятся не только нормы самого Кодекса, но и иных федеральных законов. Нормы иных законов должны соответствовать ГК РФ.
Нельзя смешивать гражданско-правовое отношение с иностранным элементом и коллизионное правоотношение. Первое имеет межсистемный характер и не определенную до решения коллизионного вопроса принадлежность к конкретной национальной правовой системе.
Межсистемность гражданско-правового отношения с иностранным элементом обусловлена теми связями с различными национальными правовыми системами, которые предопределены наличием в нем иностранного элемента.
Таким образом, правовой формой международного частного отношения является гражданско-правовое отношение с иностранным элементом, а не коллизионное правоотношение, являющееся формой возникающего правового общественного отношения по определению применимого права.
Выбранная мною тема «Гражданские правоотношения, регулирующие отношения с иностранным элементом», является, несомненно, актуальной, теоретически и практически значимой.
Актуальность обусловлена тем, что именно иностранный элемент определяет сущностную характеристику отношения в качестве международного частного и, следовательно, обусловливает последующее проявление указанного элемента в правоотношении при регулирующем воздействии права на общественное отношение.
Цель работы – рассмотреть гражданские правоотношения, регулирующие отношения с иностранным элементом, раскрыть существующие проблемы.
Одним из способов решения проблем гражданских правоотношений, регулирующих отношения с иностранным элементом является непосредственное написание автором настоящей работы и полное ее осмысление.
Объект работы – гражданские правоотношения.
Предмет работы – гражданские правоотношения, регулирующие отношения с иностранным элементом.
Задачи:
1. Рассмотреть понятие и основные предпосылки появления иностранного элемента в гражданско-правовом отношении;
2. Показать особенности права, подлежащего применению при определении правового положения лиц; а также права, подлежащего применению к имущественным и личным неимущественным отношениям;
3. Рассмотреть причины недействительности гражданско-правовых отношений с иностранным элементом.
Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.
Глава 1. Иностранный элемент в гражданско-правовом отношении
1.1.Предпосылки появления иностранного элемента в гражданско-правовом отношении
Для появления объективных предпосылок иностранных элементов в гражданско-правовом отношении необходимо рассмотреть общественные отношения, регулируемые международным частным правом. Данный подход обусловлен тем, что право регулирует не собственно правоотношения, а общественные отношения. В свою очередь, правоотношения выступают посредующим звеном между общественными отношениями и конкретными правовыми нормами, через которые и происходит регулирующее правовое воздействие.
Отношения, регулируемые международным частным правом, относятся к пограничным сферам общественных отношений. Они имеют международный характер, но не относятся к межгосударственным. Речь идет о международных частных отношениях. Как отмечает Е.Т. Усенко, "основным объектом регулирующего действия национального права являются внутригосударственные отношения. Однако не все общественные отношения ограничиваются рамками государств. Часть из них выходит за государственные пределы и складывается между отдельными лицами, человеческими коллективами и общественными группами, имеющими свое местопребывание на территориях различных государств, а также между самими государствами. Такие выходящие за пределы государств общественные отношения именуются международными". На это же обращает внимание и М.Н. Кузнецов: "..."третичными" (по К. Марксу) перенесенными производственными отношениями, волевой стороной которых являются имущественные отношения, будут как раз отношения между гражданами и организациями различных стран, а "вторичными" соответственно - отношения между государствами и их образованиями в лице международных организаций. Этот тезис подтверждается еще и тем, что в отличие от отношений между государствами сумма связей и отношений, в которых эти индивиды находятся друг к другу, не представляет всего общества. Эти отношения ограничены не только в количественном аспекте, но и в качественном. Иными словами, они никак не связаны с суверенитетом государства и, следовательно, являются действительно "третичными" перенесенными производственными отношениями, волевой стороной которых, подчеркиваем, являются имущественные отношения". Они не относятся к отношениям, связанным только с одной конкретной системой внутригосударственных отношений, однако они не относятся и к межгосударственным, т.к. не отвечают системным признакам системы межгосударственных отношений. Все это позволяет говорить о межсистемном характере этих отношений. Подчеркиваю, именно межсистемном, а не внесистемном. Признание свойства внесистемности указанных отношений предполагает признание их невозможности относиться к какой-либо системе социальных отношений. Именно эту теоретическую ошибку допустил Р.А. Мюллерсон, который рассматривал проблему с точки зрения характера и субъектов общественных отношений. Характер и субъекты общественного явления не могут рассматриваться в качестве основания классификации.
Таким образом, применительно к рассматриваемому вопросу следует отметить, что при взаимодействии систем внутригосударственных отношений формой проявления иностранного элемента не является наличие в общественном отношении собственно субъекта и объекта. Наличие указанных элементов способно только подтвердить существование общественного отношения как объективного явления, не квалифицируя его в качестве международного частного отношения, т.е. общественного отношения, содержащего иностранный элемент. Решающими в этом вопросе являются два признака: 1) связи, возникающие между различными системами внутригосударственных отношений, и 2) характер указанных связей.
Названные связи можно сгруппировать в следующие виды: 1) связи между субъектами общественных отношений, 2) между субъектами и объектами общественных отношений, а также 3) связи, возникающие в результате волевого опосредования материального содержания (действия) либо независимо от него (события).
Вместе с тем выделение видов связей в отрыве от второго критерия также ничего не дает для выделения иностранного элемента в общественном отношении. В качестве второго критерия Л.Б. Тиунова называет характер возникающих в нем связей. Однако при этом указывается только на их волевую характеристику - соподчиненность либо равенство воль сторон. Такой подход только один из возможных, обусловленный целями исследования. С точки зрения поставленного вопроса определяющими являются не волевые, а системные характеристики, точнее, направленность возникающих связей вовнутрь либо вовне системы. Если связи между элементами общественного отношения институализируются в рамках системы внутригосударственных отношений, то в этом случае возникновение иностранного элемента исключено, т.к. не появляется иностранная характеристика возникающих связей. Они характеризуются конкретно-определенной принадлежностью к системе внутригосударственных отношений.
Как правило, опека и попечительство устанавливается в силу возрастных характеристик лица, признаваемого несовершеннолетним, либо психического состояния лица, либо в силу той его антисоциальной деятельности, которая может нанести ущерб его интересам и интересам общества. В различных государствах по-разному определяется возраст, до достижении которого лицо считается недееспособным или ограниченно дееспособным. Что же касается определения антисоциальной деятельности, то в каждой стране сами критерии ее определения могут отличаться друг от друга в зависимости от позиции государства и общества. В российском праве таким критерием выступает злоупотребление лицом спиртными напитками или наркотическими средствами (ст. 33 ГК РФ). В других государствах такими критериями могут выступать расточительство лица (Франция, Италия и др.), привлечение к уголовной ответственности в виде лишения свободы (Германия). Таким образом, для подтверждения оснований установления или отмены опеки и попечительства необходимо определить право, подлежащее применению к этим вопросам. Таким правом выступает личный закон лица, в отношении которого устанавливается или отменяется опека или попечительство. Правила определения личного закона физического лица подробно рассмотрены в комментарии к ст. 1195 ГК РФ.
Сложность применения указанной коллизионной нормы связана с тем, что российское право обусловливает установление опеки и попечительства вынесением решения суда о признании физического лица недееспособным или ограниченно дееспособным (ст. ст. 32 и 33 ГК РФ). Согласно п. 3 ст. 1197 ГК РФ признание в Российской Федерации физического лица недееспособным или ограниченно дееспособным подчиняется российскому праву.
Проблема несоответствия двух коллизионных норм: п. 3 ст. 1197 ГК РФ и п. 1 ст. 1199 ГК РФ не возникает в случае установления или отмены опеки и попечительства над лицом, имеющим российское гражданство или постоянно или преимущественно проживающее на территории Российской Федерации. Однако эта проблема возникает в случае постановки вопроса об установлении опеки или попечительства в отношении иностранного гражданина, не имеющего места жительства в России. В случае признания его в Российской Федерации недееспособным или ограниченно дееспособным по российскому праву возникает обязанность суда сообщить о принятом решении органу опеки и попечительства по месту жительства такого лица (ст. 34 ГК РФ). Однако орган опеки и попечительства иностранного государства может не рассматривать основания признания этого лица недееспособным или ограниченно дееспособным в качестве оснований для установления опеки и попечительства. Личным законом лица, в отношении которого устанавливается либо отменяется опека или попечительство, регулируется порядок установления опеки и попечительства, включая определение органов опеки и попечительства, правомочные решать подобные вопросы, основания установления опеки и попечительства, требования к личным качествам опекуна (попечителя), основания и порядок отмены или прекращения опеки и попечительства.
Право, подлежащее применению при признании физического лица безвестно отсутствующим и при объявлении физического лица умершим, регулирует следующий круг вопросов: основания признания физического лица безвестно отсутствующим, включая срок его отсутствия и отсутствия в месте его жительства сведений о месте его пребывания (ст. 42 ГК РФ), основания объявления физического лица умершим, включая срок его отсутствия и отсутствия в месте его жительства сведений о месте его пребывания, а также обстоятельства, с которыми суд может связывать сокращение данного срока (ст. 45 ГК РФ). Все эти вопросы определяются российским судом по российскому праву, вследствие чего ссылка на вышеназванные статьи Кодекса применяется судом во всех случаях рассмотрения подобных дел.
Так как институт признания физического лица безвестно отсутствующим и объявления физического лица умершим существует не во всех правовых системах мира, решение российского суда может быть исполнимо только в Российском государстве и странах, в которых этот институт известен.
1.3. Право подлежащее применению к имущественным и личным неимущественным отношениям
Объем коллизионной нормы включает в себя вопросы содержания права собственности и иных вещных прав на недвижимое и движимое имущество, их осуществление и защиту. Поскольку понятие права собственности неразделимо со своим содержанием, если не касаться теоретических подходов к этим вопросам, а руководствоваться практическим целями применения данной коллизионной нормы, первый элемент объема коллизионной нормы в свою очередь ставит предварительный вопрос о квалификации юридического понятия "содержание права собственности". Состав принадлежащих собственнику правомочий, взятых вместе и образующих в единстве субъективное право собственности физического или юридического лица, может быть различен в иностранном и отечественном праве.
Поэтому отсылку указанной статьи к праву, где находится имущество, в отношении определения содержания права собственности лица на это имущество, необходимо рассматривать не как коллизионное регулирование гражданско-правовых отношений, а как одно из правил квалификации юридических понятий.
По российскому праву содержание права собственности состоит из правомочий собственника по владению, пользованию, распоряжению вещью. В законодательстве других стран каждое из перечисленных правомочий собственника более подробно раскрыто и имеет несколько видов, например, институт двойного владения (Германия).
Также правом, подлежащим применению к вещным правам, регулируются вопросы определения вещных прав, не являющихся правом собственности, осуществления права собственности и иных вещных прав, а также их защиты. В случае выбора российского права необходимо иметь в виду, что предусмотренный ст. 216 ГК РФ перечень вещных прав является примерным. Что же касается условий осуществления вещных прав и видов их защиты, то они подробным образом рассмотрены в комментариях к соответствующим главам Гражданского Кодекса. Однако все эти вопросы могут быть разрешены по российскому праву только в том случае, если имущество находится на территории Российской Федерации. Структура наследственного статута, предусмотренная в статье 1224, заключается в расщеплении отношений по наследованию, регулируемых коллизионными нормами. Правовым последствием такого расщепления может быть применение отечественного права в сочетании с иностранным правом к отношениям по наследованию.
В качестве критерия расщепления наследственного статута выступает классификация наследственного имущества как движимого или недвижимого. К отношениям по наследованию движимого имущества применяется право страны, где наследодатель имел последнее место жительства, к отношениям по наследованию недвижимого имущества применяется право страны, где находится это имущество. К отношениям по наследованию недвижимого имущества, которое внесено в государственный реестр в Российской Федерации, применяется российское право.
Глава 2. Недействительность гражданско-правовых отношений с иностранным элементом
Проблема недействительности гражданско-правовых правоотношений с иностранным элементом в науке изучена недостаточно. Широкая постановка проблемы предполагает исследование недействительности договорных, семейных, трудовых, наследственных и иных правоотношений.
В этой главе будут обозначены только некоторые общие подходы к данной научной проблеме на примере договорных отношений.
2.1. Соотношение недействительности сделок и публичного порядка
Одно из наиболее распространенных заблуждений в науке международного частного права - это отождествление институтов недействительности сделок и оговорки о публичном порядке либо признание недействительности сделок в качестве основания для применения оговорки о публичном порядке.
Названные подходы были обозначены еще в первых российских исследованиях по международному частному праву. Так, Ф.Ф. Мартенс отмечал, что в вопросе применения публичного порядка правильнее придерживаться следующего руководящего начала: "Суд не может признать законным и охранять такое право, которое прямо объявляется незаконным и безнравственным законами". Как подчеркивает Б.Э. Нольде, проблема действительности договоров и актов легла в казуистичной форме в основу законодательного закрепления учения о публичном порядке. В соответствии со ст. 707 Устава гражданского судопроизводства Российской империи устанавливалось, что договоры и акты, совершенные в иностранном государстве, признаются действительными, если только заключающаяся в них сделка не противна общественному порядку и не воспрещена законами империи. В современных исследованиях, посвященных проблематике публичного порядка, указание на непосредственную связь указанного порядка с недействительностью правоотношений также не редкость.
А.П. Белов по этому поводу подчеркивает: "Публичный порядок касается в основном "незаконности"... частных договоров и решений международных третейских судов, не соответствующих основным императивным нормам страны, где он применяется".
Заключение
Таким образом, доктриной международного частного права были выработаны три основных вида иностранных элементов в гражданско-правовом отношении:
- один из субъектов правоотношения является иностранным лицом;
- объект гражданских прав находится за границей;
- возникновение, изменение и прекращение гражданского правоотношения за границей, иными словами, локализация за границей юридического факта.
Наличие трех основных выработанных доктриной иностранных элементов не говорит об их исчерпывающем перечне. Это только наиболее очевидные элементы, прямо связанные с элементами структуры правоотношения в силу наиболее явного проявления иностранных характеристик связей, возникающих между гражданско-правовым отношением и тесно связанной с ней национально-правовой системой. Иностранный элемент в правоотношении - понятие качественно иное, чем элемент структуры правоотношения. Специфика иностранного элемента заключается не только в том, что он не является элементом структуры правоотношения, но и в том, что в реальной правовой действительности он выступает в качестве объективно существующей связи элементов частного правоотношения с различными правовыми системами. Формы и виды указанных связей весьма разнообразны, и едва ли возможно их исчерпывающее законодательное закрепление.
Для повышения эффективности правового регулирования требуется, в качестве первого (подготовительного) этапа, основательное научное осмысление и комплексное исследование проблем международного гражданского процесса. В частности, единый подход поможет создать систему норм международного гражданского процесса, эффективно реализующую и защищающую права участников гражданско-правовых отношений, осложненных иностранным элементом. Институты международного гражданского процесса должны быть понятны для иностранцев и в то же время защищать интересы российских участников частных трансграничных правоотношений.
Список литературы
Нормативно-правовые акты и литература
Гражданский кодекс Российской Федерации
Ануфриева Л.П. Международное частное право: В 3-х томах. Том 1. Общая часть. М.: БЕК, 2005. С. 221 - 222.
Бардина М.П. Некоторые аспекты проблемы недействительности внешнеэкономических сделок (отсутствие правоспособности и превышение полномочий) // Международное частное право: современная практика. М.: Тон, 2005. С. 72.
Белов А.П. Действительность и недействительность договоров во внешнеэкономической деятельности // Право и экономика. 2005. N 11. С. 43.
Белов А.П. Публичный порядок: законодательство, доктрина, судебная практика // Право и экономика. 2005. N 19 - 20. С. 85.
Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник 2-е изд., перераб. и доп. М.: Международные отношения, 2004
Дмитриева Г.К., Довгерт А.С., Панов В.П. и др. Международное частное право: Учеб. Пособие. М.: Юрист, 2003.
Ермолаев В.Г., Сиваков О.В. Международное частное право. Курс лекций. «Былина». М. 2005.
Звеков В.П. Международное частное право. М.: Норма, 2005
Иоффе О.С. Советское гражданское право. М.: Юридическая литература, 1967. С. 268;
Керимов Д.А. Философские основания политико-правовых исследований. М.: Мысль, 2004. С. 200.
Корецкий В.М. Очерки англо-американской доктрины и практики международного частного права. М. Юридическое издательство, 1948. С. 45.
Кузнецов М.Н. Международное частное право: Общая часть. М.: Изд-во Университета дружбы народов, 2005. С. 28.
Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. Т. 2. 1883. С. 283.
Мюллерсон Р.А. Соотношение международного и национального права. М.: Международные отношения, 2002. С. 25.
Нольде Б.Э. Очерк международного частного права // См.: Лист Ф. Международное право в систематическом изложении. Юрьев, 1909. С. 480.
Тиунова Л.Б. Системные связи правовой действительности. СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 2001. С. 39.
Усенко Е.Т. Теоретические проблемы соотношения международного и внутригосударственного права // Советский ежегодник международного права. 1977. М.: Наука, 1979. С. 60.
Хейфец Ф.С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. М.: Пропаганда, 2006. С. 46 - 49;
Чешир Д., Норт П. Международное частное право. М.: Прогресс, 1982. С. 177.