Реферат: История этикета в Древнем Риме

Многие люди убеждены, что в наше время знание хороших манер необходимо как никогда, вопрос, что же, собственно говоря, такое этикет, часто ставит их в тупик.

Для огромного количества людей этикет – это всего лишь свод абсолютно устаревших и лишенных актуальности норм и правил поведения, совершенно неприемлемый в условиях, когда каждый поступает так, как ему заблагорассудится. С точки зрения других, этикет выжжен лишь для высших слое общества и не имеет никакой ценности для остальных, самых обычных людей.

На вопрос о том, в состоянии ли отдельные люди положительно повлиять на ситуацию в современном мире, мы без малейших колебаний ответим утвердительно.

Вежливость очень заразительна в самом хорошем смысле этого слова. Казалось бы, незначительный знак внимания может дать огромный эффект. Искренняя улыбка и приветливое «спасибо» в адрес уставшей от наплыва посетителей официантке в ресторане могут напомнить ей, что большинство клиентов благодарны ей за ее нелегкий труд. Вежливое «извините», адресованное случайному прохожему, которого вам ранним утром по дороге на работу пришлось обогнать на людном тротуаре и с которым вы пообщались всего какое-то мгновение, возможно, побудит этого человека быть сегодня чуть добрее по отношению к сослуживцам. Немного доброты способно творить настоящие чудеса!

Этикет неотделим от активных действий. Недостаточно просто знать правила хорошего тона. Вежливость обретает смысл, только если находит воплощение в повседневном поведении, а не носит показной характер из корыстных побуждений.

Понятие об этикете

Этикет - слово французского происхождения. К этикету относят правила учтивости и вежливости, принятые в обществе. В основе этикета лежат правила поведения, которые являются всеобщими, поскольку они соблюдаются не только представителями какого-то данного общества, но и представителями самых различных социально-политических систем, существующих а современном мире. В каждой стране в этикет вносятся свои поправки и дополнения, обусловленные общественным строем страны, спецификой ее исторического строения, национальными традициями и обычаями.

Различают несколько видов этикета, основными из которых являются:

придворный этикет — строго регламентируемый Порядок и формы обхождения, установленные при дворах монархов;

дипломатический этикет — правила поведения Дипломатов и других официальных лиц при контактах друг с другом на различных дипломатических приемах, визитах, переговорах;

воинский этикет — свод общепринятых в армии правил, корм и манер поведения военнослужащих во всех сферах их деятельности;

общегражданский этикет - совокупность правил, Традиций и условностей, соблюдаемых гражданами при общении друг с другом.

По мере изменений условий жизни человечества, роста образования и культуры одни правила поведения устаревают, другие корректируются или сменяются новыми, То, что раньше считалось неприличным, становится общепринятым, и наоборот. Но требования этикета не являются абсолютными: соблюдение их зависит от места, времени и обстоятельств. Поведение, недопустимое в одном месте и при одних обстоятельствах, может быть уместным в другом месте и при других обстоятельствах.

Нормы этикета, в отличие от норм морали, являются условными и носят характер неписаного соглашения о том, что в поведении людей является общепринятым, а что нет. Каждый культурный человек должен не только знать и соблюдать основные нормы этикета, но и понимать необходимость определенных правил и взаимоотношений. Умение правильно вести себя в обществе облегчает установление контактов, способствует достижению взаимопонимания, создает устойчивые взаимоотношения.

Тактичный и воспитанный человек ведет себя в соответствия с нормами этикета не только на работе и на официальных церемониях, но и дома. Встречаются и такие люди, которые на работе, со знакомыми и друзьями вежливы, предупредительны, а дома же с близкими не церемонятся, грубы и нетактичны. Это говорит о невысокой культуре человека и плохом воспитании. Подлинная вежливость, в основе которой лежит доброжелательность, обуславливается чувством меры и такта, подсказывающим, что можно, а чего нельзя делать при тех или иных обстоятельствах.

Современный этикет регламентирует поведение людей в быту, на службе; в общественных местах и на улице, в гостях и па различного рода официальных мероприятиях — приемах, церемониях, переговорах.

Итак, этикет — очень большая и важная часть общечеловеческой культуры, нравственности, морали, выработанных на протяжении многих веков жизни всеми народами.

Хорошие манеры

Одним из основных принципов современной жизни является поддержание нормальных отношений между людьми и стремление избежать конфликтов. Взаимопонимания и сотрудничества можно добиться лишь в том случае, если каждый будет вежлив, сдержан и деликатен. Но не всегда происходит так, как хотелось бы. Нередко каждому из нас приходится сталкиваться с грубостью, резкостью, неуважением к личности другого человека. Причинами зарождающегося конфликта чаще является то, что оппоненты недооценивают или не учитывают культуру и манеры поведения друг друга.

Что же такое манера поведения? Манера — способ держать себя, внешняя форма поведения, обращения с другими людьми, употребляемые в речи выражения, тон, интонация, характерные для человека походка, жестикуляция и даже мимика.

В обществе хорошими манерами принято считать скромность и сдержанность, умение контролировать свои поступки, внимательно и тактично общаться с другими людьми. Дурными манерами принято считать бестактность, сквернословие, привычку громко разговаривать, не стесняясь в выражениях, развязность в жестикуляции, поведении, неумение сдерживать раздражение, грубость, открытое проявление недоброжелательности к окружающим, пренебрежение к чужим интересам, беззастенчивое навязывание другим своей воли и желаний, намеренное оскорбление достоинства окружающих людей, неряшливость в одежде.

Манеры относятся к культуре поведения человека и регулируются этикетом. Этикет подразумевает благожелательное и уважительное отношение ко всем людям, безотносительно к их должности и общественному положению. Он включает в себя общепринятые формы обращения и приветствия, формы обращения к старшим по положению, учтивое обращение с женщинами, почтительное отношение к старшим по возрасту, правила ведения разговора, поведение за столом. В целом этикет в цивилизованном обществе совпадает с общими требованиями вежливости, в основе которых лежат принципы гуманизма.

Обязательным условием общения являемся деликатность. Деликатность не должна превращаться в, льстивость, приводить к ничем не оправданному восхвалению увиденного или услышанного. Не надо усиленно скрывать, что вы впервые видите что-то, слушаете, пробуете на вкус, боясь, что вас сочтут невеждой, как раз ваша боязнь показать свою неосведомленность и будет оценена как невежество.

Вежливость

Всем известно выражение «холодная вежливость», эпитет «холодная» по отношению к прекрасному человеческому качеству не только убивает его сущность, но и превращает его в свою полную противоположность.

Истинная вежливость может быть лишь доброжелательной, а не «ледяной», «презрительной» и т. п., гак как она является одним из проявлений действительно искренней и бескорыстной благожелательности по отношению к людям, с которыми человеку приходится встречаться на работе, в семье, в общественных местах.

Одним из главных элементов вежливости считают уме-кие запоминать имена, Бот как об этом говорит Д. Карнети: «Большинство людей не запоминают имен по той причине, что не хотят тратить время и энергию на то, чтобы сосредоточиться, затвердить, неизгладимо запечатлеть эти имена в своей памяти. Они ищут для себя оправданий в том, что слишком заняты. Однако они вряд ли больше заняты, чем Франклин Рузвельт, а он находил время для того, чтобы запомнить и при случае воскресить в памяти даже имена механиков, с которыми ему приходилось соприкасаться... Ф Рузвельт знал, что один из самых простых, самых доходчивых и самых действенных способов завоевать расположение окружающих — это запомнить их имена и внушить им сознание собственной значительности».

Итальянцы экспрессивны, умны, сообразительны, вежливы, но в то же время вспыльчивы и мстительны Итальянцы «фонтанируют» энергией, открыто выкалывают свои чувства, поэтому сдержанность может восприняться как лицемерие.

Итальянцы — народ не очень организованный и пунктуальный, поэтому на встречу могут опоздать.

Деловые встречи должны проходить для равных, то есть чтобы представители обеих фирм занимали равное положение в деловом мире или обществе. Итальянцы-бизнесмены не затягивают решение организационных вопросов, охотно идут па альтернативные варианты связей.

Формирования основ этикета

В период Принципата (Ранняя римская империя) верховная власть императора (принцепса) постепенно из почетной обязанности становилась выражением его величия. Приближенные к принцепсу демонстрировали могущество верховной власти. При Августе, основателе системы Принципата, «друзья» императора образовали Совет принцепса — консилиум (consilium). Их можно считать первыми вельможами, постоянно свидетельствующими свое почтение императору. В 1—2 веках сенаторы обязаны были присутствовать при пробуждении императора. В период римских династий Юлиев-Клавдиев, Флавиев и Антоние сенаторы имели простой доступ к персоне императора. В обычай вводятся утренние приемы. Охрану дворца обеспечивали гвардейцы-преторианцы, а личную охрану императора — телохранители из варваров. Император приветствовал уважаемых гостей поцелуями. Сенаторы и придворные могли вести беседу с императором сидя. На императорских пирах особо почетных гостей принцепс сам принимал и рассаживал. Однако гостей предварительно обыскивали на предмет ношения оружия. Роскошные пиры императоров привлекали богатых провинциалов, готовых платить огромные суммы денег за право принять в них участие.

Распространение культа императора в Римской империи постепенно возвышает особу верховного правителя над массой его подданных. С 3 века римский император был отдален не только от массы своих подданных, но и от высших должностных лиц государства. Даже членам верховного совета при императоре доступ к нему был затруднен. Они должны были докладывать свои вопросы только стоя. Верховная власть в Римской империи в 4-5 веках начинает испытывать мощное влияние Среднего Востока в оформлении придворного этикета. Двор императора, ранее состоявший лишь из близких друзей, разрастается до гигантских размеров и превращается в огромный штат чиновников разного ранга. Низшие должности, предназначавшиеся в период Республики и ранней Империи для рабов и вольноотпущенников, становятся вожделенными для людей высшего сословия (секретари, курьеры, держатели опахала и т. д.). Восточной чертой при римском дворе было появление евнухов, которые приобрели сильное влияние в дворцовой жизни. Появляются должности, ранее неизвестные республиканскому Риму: царский виночерпий, надзиратель царского ложа. Носители этих должностей начинают влиять на политику императора в большей степени, чем вызывающие его опасения командир охраны и крупные полководцы. Если в период ранней Империи такие принцепсы, как Траян, Адриан внешне мало чем отличались от знатного римлянина, то в поздней Империи пурпур становится основным цветом в одежде императора, который одежду из простых и удобных тканей заменяет на шелковые златотканые одеяния; без них император не появляется на людях. Голову императора венчает тяжелая золотая диадема с драгоценными камнями. Большой штат чиновников, составляющий канцелярию императора, служит буфером между ним и его подданными. Просители заранее записывались на прием и могли месяцами дожидаться вызова в канцелярию. Дворец начинает жить самостоятельной жизнью и превращается государство в государстве.

История этикета в Древнем Риме

Прогулки

В определенные часы в садах и в особенности под портиками собиралось множество гуляющей публики.

Дамы появлялись закутанными, открытым оставалось только лицо: длинная стола спускалась до пят, широкий плащ покрывал всю фигуру и даже часть головы, т.к. законы этикета не позволяли женщинам появляться в обществе с непокрытой головой; кроме того, половину лица скрывала вуаль. За женщинами следовали рабы, окружая свою госпожу, чтобы защитить ее от толпы. В противоположность знатным дамам куртизанки поражали бьющей в глаза роскошью своих туалетов и старались привлечь внимание развязным поведением и вызывающими взглядами. Среди мужчин особое внимание своим изысканным нарядом и украшениями обращали на себя внимание так называемые bellus homo — красавцы. Их узнавали прежде всего по множеству колец, украшавших из пальцы — до 5—6 штук на каждом пальце; затем по белизне кожи, которую с этой целью они терли пемзой, по изящно причесанным и надушенным волосам, по подбородку — гладкому или покрытому пушистой бородкой, по длине туники и рукавов, по блеску и изяществу тоги необыкновенной ширины.

Загородные поездки — на носилках, в экипаже либо верхом — обычно совершались на Аппиеву дорогу. Здесь светские люди показывали свои великолепные экипажи, запряженные мулами, хорошо подобранными по росту и масти, с богатыми пурпурными чепраками и золотой сбруей. Экипажи были покрыты драгоценными коврами, украшены слоновой костью, медью, чеканным серебром. Это были либо четырехколесные повозки, запряженные парой лошадей, либо экипаж, закрытый со всех сторон, либо экипаж, который везли три мула и т.д. Самые красивые экипажи были запряжены четверкой лошадей. Многие франты, садясь вместо возницы, правили сами, держа в руках длинные вожжи и бич. Впереди многих экипажей ехали отряды всадников, разгонявших толпу. Менее состоятельные граждане для этих целей использовали больших собак. Прогуливавшихся на носилках несли на плечах 6 или 8 рабов высокого роста. Все эти рабы, всадники и носильщики были одеты в великолепные одежды из белой или красной шерсти.

На Аппиевой дороге можно было встретить и женщин. Здесь прогуливались куртизанки в полном блеске своей юности и красоты, полулежавшие на открытых носилках или ехавшие в обитых шелком экипажах, которыми они сами правили. В величавых экипажах следовали матроны. Обычно это были двухколесные повозки, которыми только они имели право пользоваться. Порой матрона пересаживалась в носилки, опираясь рукой на мягкую пуховую подушку. По бокам носилок неотлучно находились две рабыни — одна с зонтиком, другая с веером из павлиньих перьев. Впереди шли четыре скорохода индийского или африканского происхождения, сзади — два белых раба, всегда готовых, как только носилки остановятся, поставить справа и слева маленькие лесенки, — чтобы матрона не утруждала себя указаниями, с какой стороны она желает сойти.

На прогулках не только отдыхали, но и занимались делом. В Риме можно было быть кем-нибудь, только постоянно выдвигаясь вперед, открывая свой дом для всех, завязывая обширные связи и знакомства; и прогулка была важным и существенно необходимым актом в этой жизни. Человек, который не показывался бы всюду, где бывало все общество, очень скоро был бы забыт. Следовательно, для честолюбивого римлянина было просто необходимостью постоянно бывать в местах праздного времяпровождения; прогуливаясь, он как бы выставлял и поддерживал свою кандидатуру в обществе.

Выступление перед аудиторией

Публичные выступления появились при императоре Августе (I в. до н.э.) и во второй половине I в. н.э. вошли в большую моду.

Этому искусству обучали специальные преподаватели. Поведение оратора было строго регламентировано — на все существовали правила, например, насчет манеры лектора держаться, а также поведения аудитории: первому следовало быть скромным, второй — снисходительной: «Не оскорбляй человека и не делай себе из него врага из-за литературных мелочей, когда ты пришел дружески предоставить в его распоряжение уши. Будь у тебя больше заслуг или меньше, или столько же, сколько у него, — в любом случае хвали, хвали неизменно, как низшего по положению, так и высшего и равного». Таковы были правила для аудитории.

Лектору при входе в зал предписывалось притвориться немного смущенным, слегка покраснеть, чтобы расположить аудиторию к себе, поднимать робкие взоры к небу, чтобы намекнуть, откуда к нему пришло вдохновение. После этих заигрываний со слушателями лектор усаживался. В кратком импровизированном введении он говорил несколько слов о своем плане, вручал себя и свое произведение благосклонности публики или же старался расположить ее к себе какими-либо иными средствами. Затем он развертывал рукопись и читал свое произведение либо часть его — смотря по степени терпения и расположения аудитории.

Существовали особые правила, касающиеся произношения, жестов, дикции, — правила, которые лектор должен был соблюдать, если он хотел понравиться. Голос рекомендовался мягкий, ласкающий, а не порывистые вскрикивания; жесты — умеренные и редкие, но не размахивание всей рукой.

Произношение имело столь большое влияние на успех выступления, что, например, поэт с недостаточным дыханием либо нечеткой дикцией заставлял читать свои стихи вольноотпущенника, специально обученного этому искусству. Тот, кто сам читал свое произведение, не только напрягал слух, чтобы уловить все, что говорится в аудитории, но также исподтишка бросал взгляды по сторонам, угадывая по выражению лиц, глаз, по жестам, по вдруг пронесшемуся шепоту или наступившему молчанию, каково было чувство, переживаемое людьми, что было искренним, а что — просто вежливостью.

Правила приличия требовали, чтобы, прочитав более или менее длинный отрывок, лектор заставлял просить себя продолжать, объявляя, что он намерен закончить чтение: «Я кончу, друзья мои, если вы позволите. Продолжать значило бы злоупотребить вашей дружбой». При этом лектор робко разворачивал внушительный остаток своей рукописи. Аудитория начинала кричать: «Продолжайте, продолжайте! Мы предоставим в ваше распоряжение завтрашний и даже послезавтрашний день, если нужно!».

Все это было заранее условленной комедией — такую процедуру предусматривал кодекс хороших манер, обязательных и для «докладчика», и для слушателей. Предусматривалось несколько способов аплодирования, причем каждый выбирал тот способ, который более всего соответствовал его характеру и его усердию. Самых употребительных было четыре:

возгласы типа «Хорошо, очень хорошо, восхитительно!»;

хлопанье в ладоши;

стучание ногами об пол;

размахивание тогой.

С конца I в. н.э. публичные чтения стали приходить в упадок: присутствие на таком «мероприятии» перестало быть обязанностью друга и клиента и превратилось в тяжелую повинность, от которой каждый, как умел, отлынивал, — картина, до боли знакомая многим из граждан бывшего СССР по занятиям политической, экономической и прочей учебы.

Беседы древних римлян

Прекрасный климат не позволял римлянам сидеть дома. День они проводили под открытым небом. Жители Рима, если не были в театре или цирке, прогуливались среди разнообразных зрелищ.

Они слонялись по улицам, останавливались на перекрестках, садились на скамьи и экседры, которые стояли на площадях. Это были толпы праздных зевак, собиравшихся вместе, чтобы поглазеть на что-либо или поболтать. Часто толпа собиралась специально для того, чтобы послушать рассуждения важных и влиятельных людей, знавших все новости. Особенно заметна была их роль в дни тревоги и ожидания. Уличные политиканы собирались у подножия трибуны для произнесения речей. Здесь находился источник мрачных слухов, которые волновали Рим. Поэтому император установил надзор за этими говорунами. В толпу засылались шпионы, которые доносили начальству обо всем услышанном.

Таким образом, разговоры под открытым небом могли представлять для граждан определенную опасность. Благоразумные люди предпочитали хранить молчание Они давали волю языку лишь в кружке Людей, которым доверяли. В те времена в Риме существовало нечто подобное, что в более поздние эпохи стало называться «светом», — собрание людей, чаще всего чужих друг другу, различного происхождения и состояния. У них не было каких-либо общих дел или интересов, и сходились они только из-за удовольствия быть вместе. Интересной чертой таких светских собраний было присутствие на них женщин.

Светскими собраниями могли быть и пиры, о которых речь впереди. Помимо них, были еще и собрания другого рода. Начиная с I в. н.э. привычка к тесному общению развила между людьми разных полов фамильярное отношение, чуждое древнему обществу.

Когда собирались одни мужчины, они рассуждали и спорили; в присутствии дам им приходилось болтать. Сенека дал прекрасное описание этой светской болтовни, затрагивающей все и не исчерпывающей ничего, легко перескакивающей с предмета на предмет. Много говорили о самих себе и о других. Привычка жить в постоянном соприкосновении друг с другом развивала вкус к самонаблюдению, желание изучать характеры людей и их страсти. В Риме — огромном городе, где ежедневно шла ожесточенная борьба за власть и богатство, у светских моралистов не было недостатка в предметах обсуждения и изучения. Они рассказывали пикантные анекдоты об известных личностях и являлись вечером сообщить их своим друзьям. Разговаривали также о литературе: римский большой свет любил литературу; каждый был, как правило, оратором по обязанности, поэтом для развлечения. Стала процветать особая салонная поэзия, произведения которой не дошли до наших дней. В них воспевались игра в кости и шахматы, рыбная ловля и плаванье, танцы и музыка, искусство заказать хороший обед и достойно принять гостей.

Когда темы злословия и литературы надоедали, переходили к политике. В свете развилась наклонность к ироническому отношению: умение приятно высмеять своего ближнего считалось весьма ценным качеством и, очевидно, это достоинство было самой высокой пробы, когда таким ближним оказывался сам император. Разумеется, это была опасная игра, и насмешки такого рода могли обойтись очень дорого. Но опасность далеко не всегда заставляла отказаться от шутки, особенно когда ее автор считал, что она остроумна и вызовет всеобщее одобрение. Сенека Старший писал: «Я не могу жалеть об этих людях, которые скорее готовы потерять голову, чем потерять удачную остроту».

Особой любовью пользовались слухи, которые без риска нельзя было ни повторять, ни слушать. В Риме была масса охотников до новостей. Они знали все: что говорят в войсках, что думают в провинциях, кто подсыпал яд умершему. И никогда злые языки не усердствовали так, как с тех пор, когда людям запретили говорить.

Рабочий день римлянина

Как я уже говорила выше, утро римского аристократа начиналось с приема множества посетителей, представлявших собой весьма странную и пеструю смесь. Это были клиенты, другие богачи, ученые, просящие денег, философы, пытавшиеся получить приглашения на обед, всадники, сенаторы; одним словом, собиралось немало людей, которых привлекала надежда на какую-нибудь милость со стороны вельможи.

У двери стоял привратник, вооруженный тростниковой палкой. Его милости можно было купить. Номенклатор, функция которого состояла в вызывании принятых посетителей, составлял целые списки имен, хотя на эту должность назначались люди с прекрасной памятью. Приемы у высших сановников были очень похожи на приемы при императорском дворе.

Утренние посещения были не просто актом вежливости. К этому часу приурочивались всевозможные торжественные случаи: облачение юноши в мужскую тогу, обручение, свадьба, вступление магистратов в должность. Напротив, похороны происходили в самые поздние часы.

В силу вышесказанного всякий римлянин, у которого были более или менее обширные связи и знакомства, терял массу времени. Плиний Младший отмечал: «Странно видеть, как в Риме проходит время. Если взять каждый день в отдельности, то он окажется заполненным разными делами; если же их собрать все вместе, то удивишься, до чего они пусты. Спроси кого-нибудь: что ты делал сегодня? И он тебе ответит: я был у такого-то на облачении в мужскую тогу, или на обручении, или на свадьбе; этот просил меня сопровождать его в суд, другой звал на совещание. Каждое из этих занятий в тот самый день, когда их делаешь, кажется необходимым; но в итоге, когда подумаешь, что они отняли у тебя все время, то они оказываются бесполезными. Особенно ясно осознаешь их ничтожество, когда покидаешь Рим».

Столица была настоящим центром суетливого безделья, которое процветало в ней больше, чем в каком-либо ином городе. Число людей, проводивших всю свою жизнь в обмене пустыми знаками вежливости, было необычайно велико уже в начале эпохи Империи. Они составляли особый класс, называвшийся арделионами. Сенека сравнивал их с муравьями, без плана и цели бегающими по всему дереву от корней до вершины и от вершины до корней. Если, остановив такого человека, спросить его, куда он идет и каковы его намерения, он ответит : «Не знаю».

Известный врач при дворе императора Коммода (II в. н.э.) Гален так описывал день римлянина: «Ранним утром каждый делает визиты. Потом многие идут на форум послушать судебные прения; еще большая толпа направляется полюбоваться бегом колесниц и пантомимами. Многие проводят время в банях за игрой в кости, за пьянством или среди других удовольствий, пока не очутятся вечером на пиру, где развлекаются не музыкой и не серьезными удовольствиями, а предаются оргиям и разврату, засиживаясь часто до следующего дня».

Головные уборы и обувь

Обычно римляне выходили на улицу с непокрытой головой или же приподнимали тогу на голову.

Но у них существовали и шапки, которые носились не только простолюдинами, но и людьми высшего общества. Вместо шапки использовался также капюшон, который крепился к тоге либо набрасывался прямо на плечи.

Женщины не носили шляп; чтобы прикрыть голову, они поднимали паллу. Наилучшим прикрытием им служило покрывало, укрепленное на голове и ниспадавшее складками на затылок и спину. Митра представляла собой кусок материи, покрывавшей голову в виде чепчика. Обычно она доходила только до половины головы и оставляла открытыми спереди грациозно уложенные волосы. Кроме того, римлянки использовали и головные сетки.

Обувь была разных видов.

Кальцеус — высокая и закрытая обувь, вроде нынешних ботинок. Вместе с тогой она составляла национальный костюм гражданина, который он надевал, направляясь в город. Показаться в обществе обутым в какую-либо иную обувь считалось неприличным. Кальцеус носили и женщины.

Форма, высота и цвет этого вида обуви изменялись сообразно общественному статусу человека. Кальцеус сенаторов был очень высокой обувью, доходившей до половины ноги. Она изготавливалась из черной мягкой кожи. Сенаторский ботинок имел четыре ремешка. Люди, принадлежавшие к старинной знати, на подъеме башмака прикрепляли полумесяц («luna» на латыни) из слоновой кости, который служил для завязывания.

Кальцеус муллеус имел пурпурный цвет, который, как известно, с древнейших времен был отличительным признаком высшего чиновничества. От латинского «mulleus» происходит название «mule» — так ныне называется папская обувь.

Кальцеус мулебрис — закрытая обувь из тонкой кожи самых разнообразных цветов: красных, светло-желтых, а чаще всего белого.

Солея и крепида — сандалии, т.е. подошвы из толстой кожи, иногда с небольшим возвышением сзади для защиты пятки. Ремни солеи покрывали только ступню, а ремни крепиды поднимались выше лодыжки.

Перо представляла собой грубую кожаную обувь и употреблялась в основном крестьянами.

Воины носили каличи, состоявшие из толстой подошвы, густо утыканной острыми гвоздями. К подошве пришивался кусок кожи, вырезанный полосами, который образовывал подобие сетки вокруг пятки и ступни; пальцы же оставались открытыми.

Цвета в одежде

Смысловое содержание цвета в мужской одежде подчинялось той же закономерности: яркая одежда означала афиширование богатства и, следовательно, нарушение исконно римского канона скромности, приличия, уважения к нормам.

Это чувство наиболее ясно выражал алый цвет — и очень дорогой, и намекавший на магистратский, сенаторский или всаднический пурпур. Почти все отрицательные герои древнеримских писателей Ювенала, Петрония, Марциала — наиболее наглые, отвратительные или смешные — ходят в пурпуре и в одежде различных оттенков алого цвета.

Носителями определенного негативного смысла в мужской одежде являлись зеленый и особенно оранжевый цвета. Зеленый был «женским» цветом, и его использование в мужской одежде было признаком женственности, изнеженности, намеком на склонность к тому, что сейчас называется гомосексуализмом. Существовало выражение «galbini mores» — «зеленоватые (т.е. извращенные) нравы». Такой же смысл нес в себе и оранжевый цвет — это был цвет брачного покрывала невесты, и ношение его мужчинами выглядело как издевка над чистотой и мудростью народных обычаев.

Рубаха и туника

Рубаха, или туника с рукавами, имела сложную судьбу. В Риме она появилась во II в. до н.э., но права гражданства обрела только во II—III вв. н.э.

Это было обусловлено уже отмечавшейся неприязнью римлян к скроенной одежде: к крою, всегда содержавшему, в глазах римлян, в себе что-то варварское, в виде рукавов добавлялась забота о тепле и удобстве, воспринимавшаяся в Риме как изнеженность и развращенность.

Туника в сочетании с тогой, стола в сочетании с паллой указывали на принадлежность к гражданской общине и ее традициям, на верность ее нормам. Однако эта принадлежность и эта верность вступали в конфликт с требованиями повседневной жизни. Гражданин имел, таким образом, народный статус, в его внешности были черты искусственности и декоративности.

Кроме того, тога, в принципе, всегда должна была быть белой. Простой же народ, занятый тяжелым физическим трудом, не мог, естественно, носить белую одежду. Поэтому в реальной жизни римская толпа всегда была пестрой и многоцветной. Цвет мог быть двух разновидностей, и римляне серьезно относились к их разграничению. Все оттенки коричнево-желтого и серо-черного были естественным цветом овечьей шерсти и потому воспринимались как признак скромных, трудовых, бережливых, по старинке живущих граждан. Все оттенки красного, фиолетового, зеленого (синий почти не встречается), наоборот, создавались искусственно, с помощью натуральных красителей. Одежда этих цветов указывала на две характеристики человека, носившего ее: на его богатство, причем не в земельной, а в денежной форме, и на его включенность в сферу торгового обмена, который осуществлялся в основном предметами роскоши. В III—I вв. до н.э. оба эти фактора делали подобного римлянина выпавшим из традиций, «новомодным», и противопоставляли его гражданам, воплощавшим столь любезный сердцу римлянина консерватизм.

Существовала также своеобразная этика цвета, обязательная для римских женщин. Сенека писал: «Матронам не следует надевать материи тех цветов, какие носят продажные женщины». «Приличными» считались различные оттенки желто-коричневого и, прежде всего, зеленого цветов, «неприличными» — алый и лиловый. Впрочем, непристойным считался не столько тот или иной цвет, сколько кричащая пестрота, необычность и нескромность сочетания. Пестрота воспринималась как противоположность римскому вкусу, сдержанности и достоинству, как нечто чужеземное и варварское.

Надо сказать, что в глазах римлян одежда вообще делилась на две главные разновидности: со швами, кроеную, и без швов, драпирующую тело.

Последний тип был присущ египтянам, грекам, римлянам и воспринимался как признак средиземноморской культуры, городской цивилизации, в отличие от сшитой одежды, которую носили народы, жившие на периферии античного мира — галлы, германцы, парфяне, — и которую считали признаком варварства.

Стола играла в женской одежде такую же роль, как тога в мужской, — она удостоверяла принадлежность женщины к римской гражданской общине, ее положение жены и матери; девушки и незамужние женщины стол не носили. Это одеяние представляло собой длинную и широкую тунику, дважды перепоясанную — под грудью и ниже талии. О ее длине и рукавах трудно судить, так как столу всегда носили (судя по сохранившимся изображениям) вместе с паллой — большим куском ткани, окутывавшим почти всю фигуру, из-за которого мало что можно было различить.

Стола полностью укладывалась в упомянутый выше древнеримский канон драпирующей, а не кроеной одежды. Она считалась символом женской чистоты, ибо «тело в ней не открыто ничьим вожделениям» (Сенека).

К числу повседневных видов одежды относились лацерна, сагум, палла, камиса и некоторые другие. В отличие от официальной и очень консервативной одежды бытовая одежда постоянно пополнялась новыми видами. Лацерна, сагум, палла (в мужском варианте — паллиум) являли собой варианты одного и того же вида одежды — плаща. То были куски ткани, обычно окрашенные, которые носили поверх тоги или туники. Сагум был таким же куском ткани, но обычно более грубой и толстой. Он был короче лацерны, по форме напоминал квадрат и чаще всего носился солдатами.

Самая общая и аморфная одежда Древнего Рима — плащ. Он не связан с определенным временем и сословием — его носили во все времена и знатные люди, и простолюдины — землепашцы, ремесленники и т.д. Другие предметы повседневной римской одежды — пенула и рубаха — представляют собой кроеные и сшитые изделия. Они, по существу, не римского и вообще не античного происхождения и распространение получили довольно поздно. Кроеная одежда до конца античного периода истории воспринималась как неловкая, связывающая человека, стесняющая его движения. Пенула представляла собой нечто вроде пальто (обычно из толстой, а у «модников» и пушистой материи), расстегивающееся спереди, иногда до конца, а иногда до середины, с рукавами или прорезями для рук, чаще всего с капюшоном, который откидывался.

Одежда

В жизни древних римлян одежда имела значение, отличавшееся от того, которое ей придавали греки.

У последних одежда была чем-то личным и бытовым в собственном смысле слова, т.е. в рамках общепринятой моды каждый одевался по своему вкусу и усмотрению. Когда римлянин появлялся в обществе, его одежда определялась не только весьма жестким обычаем, но и законодательными установлениями.

Одежда делилась на официальную и неофициальную (или бытовую), а также на верхнюю и нижнюю. Официальная одежда была следующих видов: тога, туника и стола. Тога была главной верхней одеждой и отличительным признаком гражданина. Поэтому во времена Империи изгнанникам запрещали ее надевать. Таким же образом иностранец не мог облачиться в это одеяние. Порицанию подвергался и гражданин, который надумал надеть иностранное платье.

Тога представляла собой большой кусок шерстяной ткани, имевший форму полуовала или сегмента круга, длина которого по прямому краю могла достигать более шести метров, а округлый край отстоял от прямого в самом широком месте на два метра и более. Процедура одевания тоги была сложной. Первоначально тога довольно плотно облегала тело, а позднее ее стали носить гораздо свободнее. Эта одежда имела весьма глубокий смысл. Во-первых, она была торжественным, государственно обязательным и как бы сакральным одеянием именно римлян, воплощавшим их традиции, их самосознание и отличавшее их от других народов. В 80 г. до н.э. царь Понта Митридат решил покончить с властью римлян в Малой Азии и истребить римлян, живших в городах этой провинции; с этой целью он приказал убивать всех, кто одет в тогу. Более надежного способа отличить римлян от не римлян, очевидно, не существовало. Во-вторых, на тогу наносилась широкая алая или пурпурная полоса, которая отличала сенатора от лиц других сословий и детей из знатных семей, носивших тогу с полосой до 16 лет, а после получавших белую тогу взрослого человека. Таким образом, тога с полосой была элитарной одеждой, а сама полоса — знаком аристократии и магистратов.

Туника представляла собой шерстяную рубашку с короткими рукавами или вообще без них. Обычно ее носили с поясом и с довольно большим напуском. Туника без пояса воспринималась как нижнее белье и появляться в ней вне дома считалось неприличным. У туники не было, как правило, шейного выреза, однако ее кроили так, чтобы при переходе от груди к шее она слегка отставала от тела, образуя характерный клапан.

На тунику наносилась полоса алого или пурпурного цвета, отличавшая представителей двух высших сословий — сенаторов и всадников — от остальных граждан. У сенаторов по тунике от ворота до подола спереди и сзади проходила одна широкая полоса, у всадников точно так же шли две узкие.

Застольный этикет

Общеизвестно, что застолье происходит по-разному у разных народов. Европейцы ели и едят за высоким столом. У восточных и западных славян принятие пищи за высоким столом расценивалось как правильное, христианское поведение. Об этом свидетельствует, например, чешский литературный памятник X—XI вв. «Легенда Христиана», который повествует о том, что князьям, не принявшим христианство и оставшимся язычниками, не позволялось сидеть за одним столом с князьями, уже принявшими христианство, и они занимали места на полу.

Сбоку от хозяина садились старшие мужчины, за ними младшие, на самом дальнем конце стола — женщины. Те, кому не хватало места за столом, ели на лавке или возле печи. Приветствовали и потчевали женщин всегда после мужчин.

Древнем Риме одаривание гостя солью означало предложение дружбы. У римлян, как и у греков, и у арабов опрокинуть солонку означало разорвать дружбу. Отсюда произошла, по-видимому, известная примета: просыпать соль — к ссоре.

Культурным благочестивым этикетным поведением считалось молчаливое поглощение пищи. Это объясняется тем, что во время еды человек как бы умирает для этого мира, точнее, для обыденной жизни.

Современный облик европейская сервировка стола обрела сравнительно недавно. Подавать ножи и употреблять ложки стало общепринятым лишь в XVI в. До появления тарелок пищу брали пальцами с общего блюда, используя ломоть хлеба или деревянную дощечку, на которые клали свою порцию мяса. Вилка индивидуального пользования получила распространение в XVI—XVII вв., причем церковь осуждала ее как «дьявольскую роскошь».

Рукопожатие

Это едва ли не самый распространенный этикетный жест, используемый чаще всего при знакомстве, встрече и прощании. Но он распространен далеко не везде. Так, в Юго-Восточной Азии рукопожатие вообще не было известно до встречи с европейской культурой. Любое прикосновение во время беседы считалось нарушением норм этикета. Японцы считали, что касаться собеседника человек может либо при полной потере самоконтроля, либо для выражения недружелюбия и агрессивности. Это находит свое выражение и в современных этикетных правилах японцев и китайцев.

Напротив, арабы, латиноамериканцы и жители Южной Европы в процессе общения касаются друг друга. С точки зрения этих народов, не касаться собеседника означает выражать недружелюбие и холодность.

Там, где рукопожатие — обычный этикетный жест, существуют определенные различия у разных народов в процедуре его применения: кто первым подает руку (старший или младший); пожимают ли руку человеку противоположного пола или нет; следует пожимать руку всем присутствующим; в технике исполнения и эмоциональной окраске. Но независимо от всех этих различий центральная идея рукопожатия — физический контакт, значение которой меняется в зависимости от контекста. Издавна были широко распространены представления о том, что физический контакт является способом передачи самых разнообразных влияний — как положительных, так и отрицательных. Считалось, что прикосновением можно вылечить или, наоборот, передать болезнь или навести порчу. Из этого становится понятным, почему всякое соприкосновение между незнакомыми людьми было регламентировано.

Рукопожатие было важнейшим моментом ритуала заключения мира еще с древнейших времен. До сих пор протянутая для рукопожатия рука является символом примирения. Это можно видеть даже в детских обрядах примирения, когда малыши подают друг другу мизинцы и сцепляют их.

Поцелуй

Не следует думать, что хорошо известный европейцам поцелуй всегда и везде имел распространение. Даже в настоящее время он нехарактерен для многих народов Азии, например, японцев и китайцев. У народов Севера (эскимосов) и племен Океании и Малайзии употребляется так называемый «малайский поцелуй», или «поцелуй носами», когда люди трутся носами или обнюхивают друг друга.

Поцелуй бывает трех типов:

любовный

ритуальный

этикетный

Поцелуй устанавливает между людьми взаимную симпатию, выражает приязнь. В средневековой Европе любого гостя приветствовали поцелуем жена, дочери и прочие родственники хозяина.

Поцелуй приветствия мог приобретать смысл поцелуя почитания, когда один из партнеров имел высокий статус. Целование рук, плеч или ног было знаком подчинения и (или) почтительности. Например, в России, как и на Востоке, целовали руку или даже ногу у тех, кто пользовался особым уважением. Более низкий по рангу человек мог поцеловать более высокого в плечо, а более высокий более низкого — в голову.

При представлениях Римскому Папе полагалось целовать ему ногу. При этом считалось, что поцелуй относится к изображению креста на папской туфле; другая трактовка ритуала рассматривала такой поцелуй как знак преклонения перед главой католической церкви. В конечном счете этот церемониал стал простым наклоном к ноге, поскольку была важна сама идея целования, а не ее буквальное исполнение.

Поцелуй происходит не только при встрече, но и при расставании людей.

Гостеприимство

Прием гостей — это типичная этикетная ситуация.

Ритуал гостеприимства, по существу, — это диалог двух сторон, вступающих в общение — хозяина и гостя. Оба они подчиняются достаточно строгому этикетному «сценарию», который связывает, ограничивает их действия и в то же время позволяет достичь конкретных целей: хозяину — достойно принять гостя, заслужив этим милость Бога и уважение людей, гостю — получить приют, пищу и поддержку. Хозяин не только берет на себя заботу о госте, но и обязанность защищать наравне с членами своей семьи.

У различных народов мира трапеза, в которой участвует гость, имеет принудительный, обязательный характер. Отказ от нее равносилен нанесению хозяину обиды. Такие традиционные обычаи резко отличаются от современных европейских, согласно которым количество и выбор продуктов, которые может есть гость, определяет он сам.

Поклон

Любая разновидность поклона представляет собой склонение головы — важнейшей части тела, которая является символом человека и воплощением жизни. Другой смысл слова «голова» — социальный, означающий высшее лицо (городская голова).

Склоняя голову в поклоне, человек как бы предлагает ее партнеру и, соответственно, свою жизнь. Другой аспект этого жеста — сделать себя как бы «ниже» того, кому отдается поклон, подчеркнуть его высокий статус. Поклон может являться частью молитвы.

В православном богослужении применялись малый и большой поклоны. Первый представлял такой наклон головы и торса, при котором можно было достать рукой до земли и который применялся при принятии благословения от священника, чтении Евангелия и в некоторых иных случаях. Большой (или земной) поклон — головой до земли — использовался, в частности, во всякой усердной молитве. Поклоны в церкви применялись и как средство наказания за оскорбление Церкви словом или делом, да и за многие другие проступки. Хотя поклон является универсальным жестом, характер его исполнения различен у разных народов.

Специфической разновидностью были поклоны земле. В представлениях земледельческих народов земля — божественная прародительница всего живого, а почитание ее — один из самых распространенных культов. Земле кланялись, приникали к ней, целовали, преследуя собственные цели: прося урожая, приплода скота, каялись, исповедовались. В целом же поклон эволюционировал от такого рода ритуальных поклонов в направлении к поклону этикетному.

Подарки

Обмен подарками — это форма универсального обмена, который в прежние времена являлся важнейшим элементом жизни любого общества. Подарок специфичен тем, что он не менее «выгоден» тому, кто делает подарок, чем тому, кто его принимает, поскольку показывает богатство первого и ставит второго в некотором смысле в зависимое положение. Щедрость едва ли была нравственным требованием, скорее — социальной установкой. Она являлась также обязательным качеством рыцаря и феодального монарха.

Хотя взаимное дарение и не имело характера сделки и формально не предполагало ответного дарения, тем не менее за подарок обычно «расплачивались» встречным подарком, о чем свидетельствуют пословицы: «Подарки любят отдарки», «Дар дара ждет». Со временем обмен превратился в экономическую сделку, что, в частности, нашло свое выражение в требовании, чтобы ответный дар был равноценен подарку.

Подарки являлись и являются непременным элементом приема гостей.

Позы

Их можно разделить на две группы:

1) когда человек сидит;

2) когда человек стоит.

У многих народов сидение имело позитивный смысл и связывалось с удачей, долей, счастьем. С этим связана, например, сохранившаяся до наших дней традиция присаживаться перед дорогой, чтобы отъезжающему сопутствовала в дороге удача.

Лицо с высоким статусом, согласно этикету, должно сидеть, с низким — стоять. Стандартная до сих пор поза сидения европейцев — на сидении, с опущенными вниз ногами — имеет очень древнее происхождение. Смысл же в том, что в ней находит свое выражение противопоставление «верх—низ». Сидеть на возвышении — прерогатива божества или его данного наместника — царя, императора. Такое возвышение — как бы пуп земли, точка, через которую проходит ось мироздания.

У этой позы есть еще одна важная особенность: туловище и ноги сохраняют вертикальное положение; подошвы ориентированы к земле. Тем самым подчеркивается связь с землей. Кроме этого, она обладает очень высокой устойчивостью.

В этикете поза «сидя» как бы неотделима от позы «стоя». Младший в социальном отношении должен обязательно стоять, старший — сидеть. Приглашение сесть всегда расценивалось как знак особого расположения.

Жесты и позы тела

Всякая церемония, прием, банкет и т.п. превращает поведение человека в определенную последовательность жестов. Всякое движение любого из участников таких мероприятий может быть воспринято как жест и истолковано так или иначе.

В общении и, соответственно, этикете особая роль принадлежит руке. Под жестом вообще понимаются в первую очередь значимые движения рук. При этом правая и левая руки неравнозначны. Часто им придавался противоположный смысл. Соответственно, различались и жесты, выполняемые той или иной рукой. «Правое» ассоциируется с правдой, правотой, истинным. А вот «левое» — с ложью, неправотой, неверным. У большинства народов правому приписывается положительное значение, «левому» — отрицательное.

Правое и левое соотносится также с мужским и женским. Во многих культурах женщина ассоциируется с левой рукой (или с левой стороной), мужчина — с правой. Это легко прослеживается в повседневной жизни, например, в обычае застегивать мужскую одежду справа, а женскую — слева. Теми же представлениями объясняется миф о происхождении Евы из левого ребра Адама.

С другой стороны, правая сторона (мужская) ценилась выше, нежели левая (женская). Поэтому, оказывая уважение женщине, ей иногда уступают правую сторону. Это правило у европейцев принято в эпоху Возрождения в связи с ростом статуса женщины. Тем не менее, традиционным было и остается положение женщины слева от мужчины.

Алкогольные напитки и традиции пития

Еще в «Повести временных лет» отмечен обычай пить за здоровье. Именно с таким тостом был отравлен князь Ростислав. Древнерусское выражение «пити (на кого)» описывало такую процедуру, когда один человек отпивал из чаши и передавал ее другому. У многих народов этикет требовал, чтобы хозяин первым попробовал пищу и питье, приготовленные для гостей, показывая тем самым, что угощение не отравлено и с ним не посылается порча.

«За здоровье» пьют, имея в виду не себя, а другого человека: «Пьют для людей, а едят для себя».

Царь, хозяин пира, подавал гостю наполненную чашу с тем, чтобы тот выпил за царское здоровье. Вообще говоря, питье «за здоровье» — взаимный процесс: если сотрапезник пьет за ваше здоровье, то вы обязаны в ответ выпить за него. Перед питьем, как известно, сосуды поднимают вверх. Изначальный смысл этого жеста состоит в том, что приближая сосуд к небу, люди как бы предлагали его Богу или благодарили его.

Вывод

Я думаю вывод можно сделать такой, что владение нормами правильного поведения приносит человеку неоценимую пользу, даже если он сам этого не осознает. Например, зная, что предпринять в новой для себя или трудной ситуации, любой из нас ощущает большую уверенность в собственных силах. У неизменно вежливого и внимательного человека всегда хорошая репутация.

И, наконец, приверженцы этикета неизмеримо обогащают свой собственный духовный мир, неся добро и свет людям. То ни с чем не сравнимое, совершенно особенное теплое чувство, которое испытываешь, проявляя доброту по отношению к окружающим, вероятно, и является самым мощным стимулом, побуждающим нас запоминать и применять на практике приемы благовоспитанного поведения, которым и были посвящены эти материалы.

Список использованной литературы

Зеленкова И.Л. Основы этики: Учеб. Пособие. Минск: Тетрасистемс, 1998.

Панкеев И.А. Энциклопедия этикета. М.: Олма-Прес, 1999.

Формановская Н.И. Речевой этикет и культура общения. М., 1989.

Джери, Джеффри «Путеводитель по обычаям и этикету» Издание: М.: АСТ Страниц: 160. 2009г

Реферат: История этикета в Древнем Риме

Похожие работы: