План:

1.Понятие об орфоэпии.

2.Нормы орфоэпии.

3.Произнесение сочетаний согласных.

4.Произнесение гласных.

5.Произнесениие иностранных слов (показать транскрипцию).

6.Орфоэпия и стихотворная речь (XVIII - XIX вв.Пушкина, Блока, Вяземского т.д.).

Орфоэпия (греч. orthoйpeia, от orthуs – правильный и йpos – речь). Термин “орфоэпия” имеет два основных значения: 1)“совокупность норм литературного языка, связанных со звуковым оформлением значимых единиц: морфем, слов, предложений. Среди таких норм различают произносительные нормы (состав фонем, их реализация в разных позициях, фонемный состав отдельных фонем) и нормы суперсегментной фонетики (ударение и интонация)”; 2)раздел языкознания, изучающий правила устной речи.

Объем понятия “орфоэпия” не является вполне установленным: одни лингвисты понимают орфоэпию суженно – как совокупность не только специфических норм устной речи (т.е. норм произношения и ударения), но и правила образования грамматических форм слова: свечей – свеч, колыхается – колышется, тяжелее – тяжелей. В нашем пособии, в соответствии с данным в начале этого параграфа определением, орфоэпия понимается как совокупность правил произношения и ударения. Образование же грамматических форм рассматривается лишь в том случае, если форморазличительную функцию выполняет ударение.

Орфоэпия тесно связана с фонетикой: правила произношения охватывают фонетическую систему языка, т.е. состав различаемых в данном языке фонем, их качество, изменение в различных фонетических условиях. Предмет орфоэпии – нормы произношения. Орфоэпическая норма – это единственно возможный или предпочтительный языковой вариант, соответствующий системе произношения и основным закономерностям развития языка.

Орфоэпия включает в себя следующие разделы.

Орфоэпические нормы в области гласных и согласных звуков.

Особенности произношения заимствованных слов.

Особенности произношения отдельных грамматических форм.

Понятие произносительных стилей. Их особенности.

Нормы орфоэпии.

Орфоэпические нормы называют также литературными произносительными нормами, так как они обслуживают литературный язык, т.е. язык, на котором говорят и пишут культурные люди. Литературный язык объединяет всех говорящих по-русски, он нужен для преодоления языковых различий между ними. А это значит, что у него должны быть строгие нормы: не только лексические – нормы употребления слов, не только грамматические, но и нормы орфоэпические. Различия в произношении, как и другие языковые различия, мешают людям при общении, переключая их внимание с того, о чем говорится, на то, как говорится.

Нормы произношения определяются фонетической системой языка. В каждом языке действуют свои фонетические законы, по которым произносятся слова. Например, в русском языке ударный звук [о] в безударном положении меняется на [а] (в[о]ду – в[а]да, т[о]чит – т[а]чить); после мягких согласных ударные гласные [о, а, э] меняются на безударный звук [и] (м[я]со – м[и]сной, в[ё]л – в[и]ла, л[е]з – вл[и]зать); в конце слов звонкие согласные меняются на глухие (ду[б]ы – ду[п], моро[з]ы – моро[с]). Такая же мена звонких на глухие происходит перед глухими согласными (ру[б]ить – ру[п]ка, скользить – сколь[с]ко), а глухие согласные перед звонкими меняются на звонкие (ко[с]ить – козьба, моло[т]ить – моло[д]ьба). Изучением этих законов занимается фонетика. Орфоэпические нормы определяют выбор произносительных вариантов – если фонетическая система в данном случае допускает несколько возможностей. Так, в словах иноязычного происхождения в принципе согласный перед буквой е может произноситься как твердо, так и мягко, при этом орфоэпическая норма иногда требует твердого произношения (например, [дэ]када, [тэ]мп), иногда – мягкого (например [д'е]кларация, [т'е]мперамент, му[з'е]й). Фонетическая система русского языка допускает как сочетание [шн], так и сочетание [ч'н], ср. було[ч'н]ая и було[шн]ая, но орфоэпическая норма предписывает говорить коне[шн]о, а не коне[ч'н]о. Орфоэпия включает также нормы ударения: правильно произносить докумнт, а не докмент, начал, а не нчала, звонт, а не звнит, алфавт, а не алфвит).

В основе русского литературного языка, а значит и литературного произношения, лежит московское наречие. Так сложилось исторически: именно Москва стала объединителем русских земель, центром русского государства. Поэтому фонетические черты московского наречия легли в основу орфоэпических норм. Если бы столицей русского государства стала не Москва, а, допустим, Новгород или Владимир, то литературной нормой было бы “оканье” (т.е. мы бы сейчас произносили в[о]да, а не в[а]да), а если бы столицей стала Рязань – “яканье” (т.е. мы говорили бы в [л'а]су, а не в [л'и]су).

Орфоэпические правила предупреждают ошибку в произношении, отсекают недопустимые варианты. Варианты произношения, признаваемые неправильными, нелитературными, могут появляться под влиянием фонетики других языковых систем – территориальных диалектов, городского просторечия или близкородственных языков, преимущественно украинского. Мы знаем, что не все говорящие по-русски люди имеют одинаковое произношение. На севере России “окают” и “екают”: произносят в[о]да, г[о]в[о]рит, н[е]су), на юге – “акают” и “якают” (говорят в[а]да, н[я]су), есть и другие фонетические различия.

У человека, не владеющего литературным языком с детства, а сознательно осваивающего литературное произношение, в речи могут встретиться произносительные черты, свойственные местному говору, который он усвоил в детстве. Например, выходцы с юга России часто сохраняют особое произношение звука [г] – они произносят на его месте звонкое [х] (звук, в транскрипции обозначаемый знаком []). Важно понимать, что такого рода произносительные черты являются нарушением норм только в системе литературного языка, а в системе территориальных диалектов они нормальны и правильны и соответствуют фонетическим законам этих диалектов.

Есть и другие источники нелитературного произношения. Если человек впервые встретил слово в письменном языке, в художественной или другой литературе, а до этого он никогда не слышал, как оно произносится, он может неправильно его прочитать, озвучить: на произношение может повлиять буквенный облик слова. Именно под влиянием написания появилось, например, произношение слова чу[ф]ство вместо правильного чу[с]тво, [ч]то вместо [ш]то, помо[щ]ник вместо помо[ш]ник.

Орфоэпическая норма не всегда утверждает как единственно правильный лишь один из произносительных вариантов, отвергая другой как ошибочный. В некоторых случаях она допускает варианты произношения. Литературным, правильным считается как произношение е[ж'ж']у, ви[ж'ж']ать с мягким долгим звуком [ж'], так и е[жж]у, ви[жж]ать – с твердым долгим; правильно и до[ж'ж']и, и до[жд]и, и ра[ш'ш']истить и ра[ш'ч']истить, и [д]верь и [д']верь, и п[о]эзия и п[а]эзия. Таким образом, в отличие от орфографических норм, предлагающих один вариант и запрещающих другие, орфоэпические нормы допускают варианты, которые либо оцениваются как равноправные, либо один вариант считается желательным, а другой допустимым. Например, Орфоэпический словарь русского языка под редакцией Р.И.Аванесова (М., 1997) слово бассейн разрешает произносить и с мягким и с твердым [с], т.е. и ба[с'е]йн и ба[сэ]йн; в этом словаре предлагается произносить манёвры, планёр, но допускается и произношение манвры, плнер.

Появление многих орфоэпических вариантов связано с развитием литературного языка. Произношение постепенно меняется. В начале 20 в. говорили а[н']гел, це[р']ковь, ве[р'х], пе[р']вый. Да и сейчас в речи пожилых людей нередко можно встретить такое произношение. Очень быстро уходит из литературного языка твердое произношение согласного [с] в частице -ся (сь) (смеял[с]а, встетили[с]). В начале 20 в. это было нормой литературного языка, так же как как и твердые звуки [г, к, х] в прилагательных на -кий, -гий, -хий и в глаголах на -кивать, -гивать, -хивать. Слова высокий, строгий, ветхий, вскакивать, подпрыгивать, стряхивать произносили так, как если бы было написано строгой, ветхой, вскаковать, подпрыговать. Потом норма стала допускать оба варианта – старый и новый: и смеял[с]а и смеял[с']я, и стро[г]ий стро[г']ий. В результате изменений в литературном произношении появляются варианты, одни из которых характеризуют речь старшего поколения, другие – младшего.

Орфоэпические нормы устанавливаются учеными – специалистами в области фонетики. На основании чего лингвисты решают, какой вариант следует отвергнуть, а какой одобрить? Кодификаторы орфоэпии взвешивают все “за” и “против” каждого из встречающихся вариантов, при этом принимая во внимание разные факторы: распространенность произносительного варианта, его соответствие объективным законам развития языка (т.е. смотрят, какой вариант обречен, а у какого есть будущее). Они устанавливают относительную силу каждого довода за произносительный вариант. Например, распространенность варианта важна, но это не самый сильный довод в его пользу: бывают и распространенные ошибки. Кроме того, специалисты по орфоэпии не спешат утвердить новый вариант, придерживаясь разумного консерватизма: литературное произношение не должно меняться слишком быстро, оно должно быть устойчиво, ведь литературный язык связывает поколения, объединяет людей не только в пространстве, но и во времени. Поэтому рекомендовать надо традиционную, но живую норму, хотя бы она и не была наиболее распространенной

В произношении имен прилагательных родительного падежа единственного числа среднего и мужского рода по традиции согласный [г] заменяется на [в]: у черного [ч’˙оґрнъвъ] камня, без синего [с’ыґн’ьвъ] платка.

В именах прилагательных на –гий, -кий, -хий и в глаголах на –гивать, -кивать, -хивать согласные Г, К, Х произносятся мягко, в отличие от старомосковского произношения, которое требовало в этих случаях твердого согласного:

Современное произношение	Старомосковское произношение
Дале[к’иi]	Дале[къi]
Дол[г’иi]	Дол[гъi]
Ти[х’иi]	Ти[хъi]
Вздра[г’и]вать	Вздра[гъ]вать
Вска[к’и]вать	Вска[къ]вать
Разма[х’и]вать	Разма[хъ]вать

Безударные личные окончания глаголов 1 и 2 спряжения –ут, -ют, -ат, -ят и суффиксы действительных причастий настоящего времени -ущ-, -ющ-, -ащ-, -ящ- в языке наших дней произносятся неодинаково, их произношение ориентируется на написание. Старомосковские же нормы требовали произнесения этих окончаний и суффиксов только по варианту 1 спряжения. Подобные варианты произношения теперь устарели, однако их еще можно услышать в речи старых интеллигентов.

Современное произношение	Старомосковское произношение
Они леч[ът]	Они леч[ут]
Они дыш[ът]	Они дыш[ут]
Стро[iь]щийся	Стро[iу]щийся
Леч[ь]щий	Леч[у]щий

4. Произношение постфиксов –ся и –сь в возвратных глаголах. Для старомосковского произношения было характерно произношение твердого [с] в этих морфемах: бою[с], мыл[съ]. Исключение составляли только деепричастия, в которых произносился твердый согласный: боя[с’], стуча[с’]. В современном языке рекомендуется произносить [с’] во всех случаях, кроме тех, когда перед постфиксом стоит звук [с]: нес[съ], тряс[съ], но: оставай[с’ъ], мыл[с’ъ] .

Произношение гласных

Орфоэпические нормы базируются прежде всего на основных фонетических закономерностях в области гласных и согласных звуков: аккомодации ударных гласных под влиянием соседних с ними мягких согласных, редукции двух видов (количественной и качественной), всех случаях ассимиляции и диссимиляции согласных, оглушении согласных в конце слова. Однако данные вопросы являются скорее объектом рассмотрения в фонетике в узком понимании этого термина (как науки о звучащей речи). Орфоэпию же более всего интересуют те случаи, когда возможно употребление двух вариантов произносительной нормы, когда возможна “вариантность звуковой реализации одних и тех же фонем и фонемного состава одних и тех же морфем при отсутствии позиционных различий”. Такие варианты могут отличаться или стилистически (опека - общелитературное, опёка – разговорное; [пЛэґт] – нейтральное, [поэґт] – высокое), или семантически (серде[чн]ый приступ – серде[шн]ый друг).

Наибольшие затруднения возникают у говорящих на русском языке как родном в следующих случаях.

Произнесение ударного гласного [˙оґ] или [э] после мягких согласных. Ничем не оправданное отсутствие в письменной речи буквы Ё часто служит причиной неверного произношения слов. Как вы произнесете слова: гололедица, опека, маневры, шерстка, гренадер, оседлый? При подобных затруднениях приходится обращаться к “Орфоэпическому словарю”, где указано, что со звуком [˙о] следует произносить слова безнадёжный, осётр, шёрстка, манёвры (дополнительный вариант – маневры), блёклый (и доп. блеклый). Ударный звук [э] должен сохраняться в словах гололедица, опека, гренадер, недоуменный, избег.

Трудности могут возникать при выборе гласного после твердых шипящих в первом предударном слоге на месте буквы А. По современным нормам в этой позиции должен произноситься гласный первой степени редукции нижнего подъема среднего ряда, нелабиализованный, т.е. [Л]. Однако действовавшие еще в середине нашего века нормы старомосковского произношения требовали, чтобы в этой позиции был употреблен звук [ыэ], т.е. считалось верным такое произношение слов:

жара - [жыэраґ], шары – [шыэрыґ],

шалун – [шыэлуґн], шантаж – [шыэнташ].

Эту норму можно в настоящее время считать устаревшей. Однако ни одна ранее действовавшая в речи норма не исчезает, не оставив исключений, своего рода речевых атавизмов, в которых по традиции сохраняется старое произношение. Таким исключением в русском языке стало произношение слов:

жалеть – [жыэл’ ]еть, жасмин – [жыэс]мин,

лошадей – ло[шыэ]дей, жакет – [жыэ]кет,

а также числительных 20 и30 в косвенных падежах:

двадцати – двад[цыэ]ти.

Напротив, после мягких шипящих, как и после любых мягких согласных, в позиции первой степени редукции не должен появляться звук [Л], но только [иэ]. Следовательно, надо произносить слова таким образом:

Орфографическая запись	Верное произношение	Неверное произношение
Щавель	[ш’иэв’кґл’ ]	[ш’ Лв’кл’ ]
Часы	[ч’иэсыґ]	[ч’Лсыґ ]
Чащоба	[ч’иэш’ ˙оґбъ]	[ч’Лш’ ˙оґбъ]
Зачастую	[зъч’иэстуґiу]	[зъч’Лстуґiу]

Произнесение согласных

В области согласных орфоэпические нормы регламентируют такие случаи произношения:

а) Замена в некоторых словах [г] взрывного на [Υ] фрикативное (как в украинском языке). Звук [ Υ ] рекомендуется произносить в словах бухгалтер, господи, у бога, ага.

б) Произношение долгого твердого согласного [ж] на месте букв жж, зж. Лишь в некоторых словах у ряда носителей языка (чаще всего у интеллигентов пожилого возраста) сохранился старомосковский вариант произношения с долгим мягким согласным [ж’] в таких словах, как дрожжи, брызжет, визжать, дребезжать, брюзжать, вожжи, езжу, позже, дожди, дождик. Надо отметить, что такие варианты произношения все более выходят из употребления.

в) Произношение сочетания ЧН как [шн] или [чн]. В современном русском языке отмечается тенденция к сближению произношения с написанием, и вариант [шн] на месте орфографического ЧН как обязательная и единственная орфоэпическая норма отмечается лишь для некоторых слов: конечно, скучно, яичница, скворечник, прачечная, горчичник, нарочно (ср. явно устаревшие для современного языка варианты произношения, отмеченные в “Толковом словаре русского языка” Д.Н.Ушакова: молочник – моло[шн]ик, коричневый – кори[шн]евый, гречневый – гре[шн]евый).

Поскольку старая орфоэпическая норма исчезает из языка достаточно медленно, возникают параллельные произносительные варианты: горни[чн]ая – горни[шн]ая, полуно[чн]ик -–полуно[шн]ик, двое[шн]ик – двое[чн]ик, порядо[чн]ый – порядо[шн]ый. В последние годы появилась тенденция произносить с [чн] женские отчества: Ильинична, Кузьминична, Никитична и др., которые совсем недавно рекомендовалось произносить только через [шн].

В некоторых словах разное произношение различает слова семантически: пере[чн]ица – ’столовый прибор’, старая пере[шн]ица (разг.-просторечн.) – устойчивый оборот с неодобрительной оценкой лица; серде[чн]ые капли, серде[чн]ый приступ – ’связанный с сердцем как внутренним органом’, серде[шн]ый друг – ’близкий, родной’.

Со звуком [ш] произносится и сочетание ЧТ в словах что, чтобы, кое-что (но: почта, мачта и многие другие слова – только с [чт]).

г) Произношение мягких согласных в конце слова, которые иногда под действием просторечия или диалектной речи неправомерно заменяются твердыми согласными: семь, восемь, очень, теперь, вепрь.

д) Произношение согласных на месте удвоенных букв может быть долгим (касса – ка[с]а) или кратким (суббота – су[б]ота).

Долгий согласный должен произноситься в следующих случаях:

на месте интервокальной группы согласных после ударения: ваґнна, гаґмма, из клаґсса;

на стыке приставки и корня, предлога и знаменательного слова: рассердился, беззлобный, с собакай.

Краткий согласный произносится:

в интервокальной группе перед ударением, кроме случаев, отмеченных выше: суббота, иллюминация, терраса, территория;

на месте удвоенной согласной в положении перед согласными: классный, программный, группка.

Произнесение иностранных слов

Основная часть слов иноязычного происхождения фонетически освоена нашим литературным языком, и произношение в них гласных и согласных звуков подчиняется законам русской орфоэпии (мотив, аромат, координация, академия, терапевт). Лишь немногие заимствованные слова не русифицировались полностью, и в их произношении есть отступления от действующих в русском языке законов. Эти отступления заключаются в следующем:

Произношение звука [о] в безударном положении: бордо – [бордоґ], досье – [дос’jэґ], болеро – [бол’эироґ], модерато – [модэыраґто]. Это по преимуществу слова книжного стиля.

Ослабленный безударный звук [оа] произносится в некоторых заимствованных именах собственных: Одиссей, Долорес, Россини, Орджоникидзе, Орфей, Отелло.

Произношение твердых согласных перед гласным [э]. В ряде слов рекомендуется твердое произношение: атеизм, отель, тембр, стенд, термос, ателье, эстетика, шоссе, кабаре, реквием; в других словах согласные обязательно смягчаются перед [э]: шинель, реклама, рейс, агрессор, эффект, берет, Одесса. Возможно сосуществование двух произносительных вариантов: [д’]епо и [д]эпо, [д’]екан – [д]экан, бан[д]ероль и бан[д’]ероль.

Такая сложная картина произношения согласных звуков перед [э] объясняется следующим образом. До сравнительно недавнего времени (2 – 3 десятилетия назад) в русском языке позиция парных по мягкости-твердости согласных перед звуком [э] была слабой, т.е. все парные согласные перед [э] могли произноситься только мягко. Этот фонетический закон подверг своему действию и заимствованные слова, которые сначала (в соответствии с языком-источником) произносились с твердым согласным перед [э]. Существовала тенденция к смягчению согласных перед [э] во многих иноязычных словах. Однако в самом русском языке в это время формируется новая фонетическая позиция: перед [э] могут стоять как мягкие, так и твердые согласные, т.е. эта позиция для согласных звуков становится сильной по твердости-мягкости. Причиной этого стало появление большого количества истинно русских слов с твердыми согласными перед [э]. Большей частью это были буквенные аббревиатуры: ЭВМ, МТС, ИДВ (Институт Дальнего Востока), КПД(=кпд) (коэффициент полезного действия), КПЗ (камера предварительного заключения и др.). В настоящее время произношение твердого или мягкого согласного перед [э] для многих слов стало их индивидуальной характеристикой, и для получения верных рекомендаций следует обращаться к “Орфоэпическому словарю”.

Искажение заимствованных слов (неправомерное выпадение, вставка или замена звуков):

Верно	Неверно
Инициатива	Инциатива
Инициалы	Инциалы
Дерматин	Дермантин
Констатировать	Константировать
Компрометировать	Компроментировать
Мармелад	Мармалад
Электрификация	Электрофикация
Бидон	Битон
Прецедент	Прецедент
Инцидент	Инцидент

В зависимости от содержания речи и условий ее произнесения принято различать 3 произносительных стиля: высокий: нейтральный и разговорный. За пределами литературного языка остается просторечный произносительный стиль, которым образованный человек обычно не пользуется.

В основе разграничения названных произносительных стилей лежат три критерия: условия коммуникации, четкость и полнота произнесения всех звуков в словах, темп речи.

Высокий произносительный стиль используется при публичных выступлениях, при официальном сообщении важной информации, при чтении поэтических произведений. Высокий стиль иначе называют полным вследствие того, что все необходимые звуки в словах при такой манере речи произносятся предельно отчетливо: Здравствуйте, Александр Александрович! – [здраґствуiт’ь | Лл’иэксаґндр ал’иэксаґндръв’ич’ ||]. Для этого стиля обычно характерен чуть замедленный темп речи. Своеобразное исключение представляет собой речь дикторов радио и телевидения, в которой полнота произнесения звуков сочетается с очень быстрым темпом речи. Для высокого произносительного стиля может быть свойствен безударный [о] в словах иноязычного происхождения: [поэґт], [нокт’уґрн], [сонэґт].

Нейтральный орфоэпический стиль - это стиль нашей повседневной речи, не отличающейся эмоциями. Он одинаково хорошо приемлем и в официальной обстановке, и в кругу знакомых. Темп речи – средний, достаточно ровный. Характерно незначительное выпадение звуков: Здравствуйте, Александр Александрович! – [здрас’т’ь | Лл’иэксандр Лл’иэксаґндръч’||].

Сфера употребления разговорного, или неполного, произносительного стиля – живая, эмоциональная, неофициальная, непринужденная речь. Характерна смена темпа, “сокращение” слов в результате выпадения звуков: Здравствуйте, Александр Александрович! – [здраґс’ | саґн саґныч’||]. Такую особенность устной речи нельзя считать ее недостатком. Однако при этом надо помнить о двух вещах: об уместности использования той или иной манеры речи именно в данной ситуации и о понятности речи. При пропуске звуков в слове нельзя допускать потери смысла, уподобляясь герою фельетона, ответившему пассажиру, обратившемуся в справочное бюро: Обра са се кно. Мало кто из нас поймет, что это означает Обращайтесь в соседнее окно.

Владение языком состоит в том, чтобы умело пользоваться всеми тремя орфоэпическими стилями, выбирая каждый раз наиболее коммуникативно целесообразный вариант произношения.

Со времени своего появления русский язык был представлен множеством диалектов, или говоров. Эти говоры на основе целого комплекса общих признаков объединились в два основных наречия: северновеликорусское и южновеликорусское. Для группы северных говоров были свойственны такие особенности устной речи, как “оканье”, т.е. произношение звука [о] в безударной позиции, ] и [г] взрывной: [молокоґ], [говор’˙уґ], [гр’иґп]. Южное наречие характеризовалось “аканьем” и фрикативным звуком [Υ]: [мълЛкоґ], [ΥϊвЛр’˙уґ], [Υπ’ип].

К Х1У веку складывается средневеликорусское наречие, вобравшее в себя черты северных и южных диалектов: безударный [о] сочетается с [г] взрывным: [мълЛкоґ], [гъвЛр’ ˙уґ], [гр’ип].

К Х1У веку центром Руси становится Москва. Именно в Москве закладываются основы русского литературного произношения. Именно московское произношение становится образцом для подражания; говорить так, как в Москве, становится престижно, поскольку именно в Москве живут многие видные государственные деятели, представители науки и искусства того времени, именно Москва становится культурным, научным и политическим центром. Кроме того, как отмечал М.В. Ломоносов, “Московское наречие не токмо для важности столичного города, но и для своей отменной красоты прочим справедливо предпочитается, а особливо выговором буквы О без ударения как А, много приятнее…”.

Московские произносительные нормы окончательно сложились к концу Х1Х века. Но уже с середины Х1Х века у московского произношения появился конкурент – петербургское произношение, которое начало постепенно усиливать свои притязания на роль общелитературного образца. Главное отличие петербургских орфоэпических норм – усиление буквенного произношения: конечно - [кЛн’эґчнъ], что – [что]. И хотя в Х1Х и начале ХХ века петербургское произношение не стало общепринятой нормой, оно оказало впоследствии значительное влияние на становление новых орфоэпических норм.

В 20-е – 30-е годы ХХ века московские произносительные нормы были значительно поколеблены в результате резкого расширения социальной палитры носителей литературного языка. Источниками нарушения старомосковского произношения явились диалектная речь и речь письменная.

Большую нормализаторскую роль в упорядочении русского произношения (и написания, и образования грамматических форм, и толкования семантики слова) сыграл “Толковый словарь русского языка” в четырех томах Д.Н. Ушакова.

В наше время появилось достаточно много словарей и справочников, помогающих уточнить фонетический облик слова или словоформы (см. список литературы в конце параграфа).

Следует отметить две основные тенденции современного этапа развития орфоэпических норм:

стремление к упрощению трудных орфоэпических правил;

сближение произношения с написанием (разумеется, это не относится к основным произносительным нормам, но касается только некоторых случаев).

В апреле 1917 года А. Блок пишет в своём письме к матери: “Если история будет продолжать свои чрезвычайные игры, то, пожалуй, все люди отобьются от дела, и культура погибнет окончательно...”

Глубоко любящий свою родину поэт метался в предчувствии гибели русской культуры. Но, преодолевая и время, и самую вечность, не стремясь убежать от жизненных тягот, он всей душой пытался утвердиться в заветных думах и надеждах: ... “и невозможное возможно”...

Но проходят десятилетия – и всё то же “большое проклятие” висит над Россией. “Мы всё те же рабы старого мира.” Худо, очень худо – и впредь, кажется, не предвидится лучшего. “Нищая Россия” нищает ещё больше, а вместе с ней нищает и вырождается её культура и язык.

Очень досадно, что ушла из нашей жизни потребность говорить тонким и даже изысканным языком наших великих классиков. Нашу словесность сегодня уж никак не назовёшь изящной. А когда-то... Сама манера произношения, лексическая тонкость речи тургеневских и чеховских героев отличалась особенной деликатностью, тактом и глубоким уважением к душевному состоянию собеседника. Отсюда особый подбор слов, чутьё к звучанию собственной речи. Из нашей лексики навсегда ушли в прошлое тысячи прекрасных слов и словосочетаний, масса великолепных эпитетов, сравнений, метафор и пр. с бесконечным количеством оттенков и нюансов, рождённых в великих творениях А. Пушкина, М. Лермонтова, Ф. Тютчева, А. Фета, Я. Полонского, А. Григорьева, А. Блока и многих, многих других.

Гармонические мелодии их слов, внесённые в мир, проявляли своё неожиданное могущество: своей красотой и великолепием они испытывали человеческие сердца и вызывали к жизни поток прекрасных человеческих чувств.

По отношению к художественному творчеству задачи такого выбора в самом общем виде сформулированы Л. Н. Толстым, указавшим, что искусство писателя выражается в том, чтобы находить "единственное нужное размещение единственно нужных слов". Им же приводится изречение Брюллова относительно работы над тончайшими оттенками: "Искусство начинается там, где начинается чуть-чуть". Анализ этого "чуть-чуть", т. е. разнообразных незначительных сдвигов в выразительных средствах, и составляет предмет стилистики; она выясняет особенности в значении и экспрессии различных синонимических языковых приемов.

Отличие стилистики от нормативной грамматики и лексикологии и орфоэпии можно иллюстрировать такими примерами из стихотворений Пушкина.

В фразе из "Пророка" И жало мудрыя змеи в уста замершие мои вложил десницею кровавой архаическая форма родительного падежа мудрыя нарушает нормы современного русского языка и ни в каких случаях не может быть употреблена 1. Это отступление в данной форме от норм современного языка и отмечается нормативной грамматикой; недопустимость этой формы делает ненужным ее рассмотрение в стилистике.

Когда же мы знакомимся с черновыми вариантами стихотворения "Поэту", то видим, как Пушкин, прежде чем прийти к окончательной редакции строки Ты им доволен ли, взыскательный художник, долго искал соответствующий содержанию всего стихотворения эпитет и сменил несколько прилагательных в такой последовательности: божественный — увенчанный — разборчивый — взыскательный. Хотя все они вполне допустимы по нормам языка и даже уместны в данном случае, но нетрудно заметить, каким исключительно ярким и выразительным — единственно нужным — является последний (взыскательный), — в этом сказалось стилистическое мастерство Пушкина. И стилистика может воспользоваться для анализа оттенков этих прилагательных их подбором у Пушкина.

ЛИТЕРАТУРА

Попов Р.Н., Валькова Д.П. и др. Современный русский язык. М., 1978.

Аванесов Р.И. Русское литературное произношение.М., 1984. С.12 – 31, 31 – 36 и далее.

Горбачевич К.С. Нормы современного русского литературного языка. М., 1981. С.11-131.

Орфоэпический словарь русского языка: Произношение, ударение, грамматические формы. М.,1985.

Касаткин Л.Л., Крысин Л.П. и др. Русский язык. Ч.1. М., 1989. С.237 –246.

Панов М.В. Русская фонетика. М., 1967. С.294 – 350.