Эпикур родился в 341 г. до н.э. на острове Самос. Он начал изучать философию с 14 лет. В 311 г. до н.э. он переехал на остров Лесбос, и там основал свою первую философскую школу. Еще через 5 лет Эпикур переселился в Афины, где основал школу в саду, где на воротах стояла надпись: «Гость, тебе будет здесь хорошо; здесь удовольствие – высшее благо». Отсюда возникло впоследствии само название школы «Сад Эпикура» и прозвище эпикурейцев – философы «из садов».Вел он эту школу до самой смерти в 271 г. до н.э. Принято думать, что Эпикур считал телесное удовольствие единственным смыслом жизни. В действительности же взгляды Эпикура на удовольствие не столь просты. Под удовольствием он понимал прежде всего отсутствие неудовольствия, и акцентировал необходимость учитывать последствия удовольствий и страданий:

"Так как удовольствие есть первое и прирожденное нам благо, то поэтому мы выбираем не всякое удовольствие, но иногда обходим многие удовольствия, когда за ними следует для нас большая неприятность. Также мы считаем многие страдания лучше удовольствия, когда приходит для нас большее удовольствие, после того как мы вытерпим страдания в течение долгого времени. Таким образом, всякое удовольствие есть благо, но не всякое удовольствие следует выбирать, равно как и страдание всякое есть зло, но не всякого страдания следует избегать".

Поэтому, согласно учению Эпикура, телесные удовольствия должны быть подконтрольны разуму: "Невозможно жить приятно, не живя разумно и справедливо, и так же невозможно жить разумно и справедливо, не живя приятно". А жить разумно, по Эпикуру, значит — не стремиться к богатству и власти как к самоцели, удовлетворяясь минимально необходимым для того, чтобы быть довольным жизнью: "Голос плоти — не голодать, не жаждать, не зябнуть. У кого есть это, и кто надеется иметь это и в будущем, тот с самим Зевсом может поспорить о счастье... Богатство, требуемое природой, ограниченно и легко добывается, а богатство, требуемое пустыми мнениями, простирается до бесконечности".

Эпикур делил потребности человека на 3 класса: 1) естественные и необходимые — пища, одежда, жилье; 2) естественные, но не необходимые — сексуальное удовлетворение; 3) неестественные — власть, богатство, развлечения и т.п. Проще всего удовлетворить потребности (1), несколько сложнее — (2), а потребности (3) полностью удовлетворить невозможно, но, по Эпикуру, и не нужно. Эпикур считал, что "удовольствие достижимо лишь при рассеивании страхов ума", и выражал основную идею своей философии следующей фразой: "Боги не внушают страха, смерть не внушает опасения, удовольствие легко достижимо, страдание легко претерпеваем". Вопреки обвинениям, выдвигавшимся в его адрес еще при жизни, Эпикур не был атеистом. Он признавал существование богов древнегреческого пантеона, но имел о них свое мнение, отличающееся от господствовавших в современном ему древнегреческом обществе взглядов.

По мнению Эпикура, существует множество населенных планет подобных Земле. Боги обитают в космическом пространстве между ними, где живут своей собственной жизнью и в жизнь людей не вмешиваются. Эпикур доказывал это следующим образом: "Допустим, что страдания мира интересуют богов. Боги могут или не могут, хотят или не хотят уничтожить страдание в мире. Если они не могут, то это не боги. Если могут, но не хотят — то они несовершенны, что также не подобает богам. А если они могут и хотят — то почему до сих пор этого не сделали?"

Другое известное изречение Эпикура на эту тему: "Если бы боги внимали молитвам людей, то скоро все люди погибли бы, постоянно моля много зла друг другу". Вместе с тем Эпикур критиковал атеизм, считая, что боги необходимы, чтобы быть образцом совершенства для человека.

Но в греческой мифологии боги далеки от совершенства: им приписываются человеческие черты характера и человеческие слабости. Именно поэтому Эпикур был настроен против традиционной древнегреческой религии: "Не тот нечестив, кто отвергает богов толпы, а тот, кто применяет представления толпы к богам".

Эпикур отрицал какое-либо божественное сотворение мира. По его мнению, множество миров постоянно рождается в результате притяжения атомов друг к другу, а просуществовавшие определенный срок миры так же распадаются на атомы. Это вполне согласуется с древней космогонией, утверждающей происхождение мира из Хаоса. Но, по Эпикуру, этот процесс осуществляется спонтанно и без вмешательства каких-либо высших сил.

Эпикур развил учение Демокрита о строении мира из атомов, при этом выдвинул предположения, которые только через много веков были подтверждены наукой. Так, он заявил, что разные атомы различаются по массе, и, следовательно — по свойствам. В отличие от Демокрита, который считал, что атомы движутся по строго заданным траекториям, и поэтому все в мире предопределено заранее, Эпикур полагал, что движение атомов в значительной степени случайно, и, следовательно, всегда возможны различные варианты развития событий. На основании случайности движения атомов Эпикур отрицал идею судьбы и предопределенности. "Нет никакой целесообразности в происходящем, ведь многое происходит не так, как должно было произойти". Но, если богов не интересуют дела людей, а заранее определенной судьбы не существует, — то, по Эпикуру, бояться и того, и другого незачем. Не может внушать страх тот, кто сам не знает страха. Боги не знают страха, потому что они совершенны. Эпикур первым в истории заявил, что страх людей перед богами вызван страхом перед явлениями природы, которые приписываются богам. Поэтому он считал важным изучение природы и выяснение реальных причин природных явлений — чтобы освободить человека от ложного страха перед богами. Все это согласуется с положением об удовольствии как главном в жизни: страх есть страдание, удовольствие есть отсутствие страданий, познание позволяет избавиться от страха, следовательно без познания не может быть удовольствия — один из ключевых выводов философии Эпикура. Во времена Эпикура одной их основных тем для дискуссий философов была смерть и судьба души после смерти. Эпикур считал споры на эту тему бессмысленными: "Смерть не имеет к нам никакого отношения, так как пока мы существуем — смерть отсутствует, когда же приходит смерть — мы уже не существуем". По мнению Эпикура, люди боятся не столько самой смерти, сколько предсмертных мук: "Мы боимся томиться болезнью, быть пораженными мечом, истерзанными зубами зверей, обращенными огнем в прах — не потому, что все это причиняет смерть, но потому, что приносит страдание. Из всех зол величайшее — страдание, а не смерть". Он считал, что душа человека материальна и умирает вместе с телом. Эпикура можно назвать самым последовательным материалистом из всех философов. По его мнению, все в мире материально, а духа как некой отдельной от материи сущности не существует вообще. Основой познания Эпикур считает непосредственные ощущения, а не суждения разума. По его мнению, все, что мы ощущаем, истинно, ощущения никогда нас не обманывают. Заблуждения и ошибки возникают только в том случае, когда мы что-то прибавляем к нашим восприятиям, т.е. источником ошибки оказывается разум. Восприятия возникают вследствие проникновения в нас образов вещей. Образы эти отделяются от поверхности вещей и перемещаются с быстротой мысли. Если они входят в органы чувств, то дают настоящее чувственное восприятие, если же проникают в поры тела, то дают фантастическое восприятие, в том числе — иллюзии и галлюцинации. Вообще, Эпикур был против абстрактного теоретизирования, не связанного с фактами. По его мнению, философия должна иметь непосредственное практическое применение — помогать человеку избегать страдания и жизненных ошибок: "Как от медицины нет пользы, если она не изгоняет страданий тела, так и от философии нет пользы, если она не изгоняет страданий души". Важнейшей частью философии Эпикура считается его этика. Впрочем, учение Эпикура о наилучшем образе жизни человека трудно назвать этикой в современном смысле этого слова. Вопрос подгонки индивида под общественные установки, равно как и все другие интересы общества и государства, занимали Эпикура менее всего. Его философия индивидуалистична и направлена на получение удовольствия от жизни независимо от политических и общественных условий. Эпикур отрицал наличие общечеловеческой морали и единых для всех понятий о добре и справедливости, данных человечеству откуда-то свыше. Он учил, что все эти понятия созданы самими людьми: "Справедливость не есть нечто само по себе, она есть некоторый договор между людьми о том, чтобы не вредить и не терпеть вреда". Большую роль во взаимоотношениях людей Эпикур уделял дружбе, противопоставляя ее политическим отношениям как нечто, приносящее удовольствие само по себе. Политика же есть удовлетворение потребности во власти, которая, по Эпикуру, никогда не может быть удовлетворена полностью, а следовательно — истинное удовольствие принести не может. Эпикур полемизировал с последователями Платона, которые и дружбу ставили на службу политике, рассматривая ее как средство построения идеального общества. Вообще, Эпикур не ставит перед человеком никаких великих целей и идеалов. Можно сказать, что цель жизни по Эпикуру — сама жизнь во всех ее проявлениях, а познание и философия — путь к получению наибольшего удовольствия от жизни. Человечество всегда было склонно к крайностям. Пока одни люди жадно стремятся к удовольствию как к самоцели и все время не могут получить его в достаточном количестве — другие изводят себя аскетизмом, надеясь добыть какое-то мистическое знание и просветление. Эпикур доказал, что и те, и другие не правы, что получение удовольствия от жизни и познание жизни — взаимосвязаны.

Философия и биография Эпикура являют собой пример гармоничного подхода к жизни во всех ее проявлениях. Впрочем, лучше всего об этом сказал сам Эпикур: "Всегда имей в своей библиотеке новую книгу, в погребе — полную бутылку вина, в саду — свежий цветок".

Каноника Эпикура

Однако существует и условие самой физики. Это знание критерия истины и правил ее познания. Без этого знания невозможна ни разумная жизнь, ни разумная деятельность. Эпикур называет эту часть философии «каноникой» (от слова «канон», «правило»). Канонике он посвятил особое сочинение, в котором указал критерии истины. Это 1) восприятия, 2) понятия (или общие представления) и 8) чувства. Восприятиями Эпикур называл чувственные восприятия предметов природы, а также образы фантазии. И те и другие возникают в нас вследствие проникновения в нас образов, или «видиков» вещей. По виду они подобны твердым телам, но далеко превосходят их по тонкости. Образы эти истекают, или отслаиваются, от вещей. Здесь возможны два случая. В первом случае образы отслаиваются в определенной устойчивой последовательности и сохраняют тот порядок и то положение, какое они имели в твердых телах, от которых они отделились. Эти образы проникают в органы наших чувств, и в таком случае возникает чувственное восприятие в собственном значении слова. Во втором случае образы носятся в воздухе изолированно, наподобие паутины, а затем проникают в нас, но уже не в органы чувств, а в поры нашего тела. Если при этом они переплетаются, то в результате таких восприятии в сознании возникают единичные представления вещей. «И всякое представление, которое мы получаем, схватывая умом или органами чувств, — пояснял Эпикур Геродоту, — представление о форме либо о существенных свойствах, это [представление] есть форма [или свойства] плотного предмета, представление, возникающее вследствие последовательного повторения образа или остатка образа [впечатления, составленного образом]». Понятия, или, по сути дела, общие представления, возникают на основе единичных представлений. Их нельзя отождествлять ни с логическими, ни с врожденными представлениями. Понимание в смысле «врожденных представлений» несовместимо с сенсуалистической основой теории познания Эпикура. Это видно из слов Эпикура в письме его к Геродоту: «Только тогда, когда нечто приходит к нам от внешних предметов, мы видим их формы и мыслим о них». Там, где речь идет о познании природы, означало у Эпикура общее представление, образующееся посредством сохранения в сознании общих черт единичных представлений. В согласии с этим Диоген Лаэртский в своей «Жизни Эпикура» сообщает, что, по Эпикуру, возникает как воспоминание о том, что часто являлось извне. Будучи очевидным, восприятие, так же как и общее представление, всегда истинно и всегда верно отражает действительность. Даже образы фантазии, или фантастические представления, этому не противоречат, и они отражают действительность, хотя не ту, какую отражают восприятия наших органов чувств.

Поэтому именно чувственные восприятия и основанные на них общие представления оказываются, в конечном счете, критериями знания: «Если ты борешься со всеми чувственными восприятиями, то у тебя не будет ничего, на что можно бы было сделать ссылку, при суждении о тех из них, которые, по твоим словам, лживы». Заблуждение (или ложь) возникает вследствие суждения, или мнения, которое утверждает что-либо как действительность, принадлежащую якобы самому восприятию (в собственном смысле слова), хотя это на деле не подтверждается восприятием или опровергается другими положениями. Согласно мнению Эпикура, источник такого заблуждения, или ошибки, в том, что мы относим в нашем суждении наше представление не к той действительности, с которой оно связано на самом деле в нашем восприятии, а к какой-либо другой. Так происходит, например, когда мы относим фантастическое представление кентавра, возникшее вследствие сочетания или переплетения образов человека и коня, к действительности, воспринимаемой органами наших чувств, а не к образу, или «видику» (эйдосу), проникшему в поры «нашего тела и сплетенному из частей коня и человека». «Ложь и ошибка, — поясняет Эпикур, — всегда лежат в прибавлениях, делаемых мыслью [к чувственному восприятию] относительно того, что ожидает подтверждения или неопровержения, но что затем не подтверждается [или опровергается]». Эпикур в дальнейшем разъясняет: «С другой стороны, не существовало бы ошибки, если бы мы не получали в себе еще другого какого-либо движения, хотя и связанного [с деятельностью представления], но имеющего отличия. Благодаря этому [движению], если оно не подтверждается или опровергается, возникает ложь, а если подтверждается или не опровергается, [возникает] истина».

Физика Эпикура

Согласно данным выше пояснениям, этика Эпикура требует для себя опоры в материалистической, независимой от религии и мистики, физике. Такой физикой оказался для него атомистический материализм Демокрита, который он принимает с некоторыми важными изменениями. В письме к Геродоту Эпикур принимает как исходные два недоступных чувствам физических положения: 1) ничто не происходит из несуществующего и ничто не переходит в несуществующее; 2) вселенная всегда была такой, какова она в настоящее время, и всегда будет такой. Утверждает, что вселенная состоит из тел и пространства, т. е. пустоты. Существование тел удостоверяется ощущениями, существование пустоты — тем, что без пустоты невозможным было бы движение. Так же следует Демокриту Эпикур и в учении, что тела представляют или соединения тел, или то, из чего образуются их соединения. Соединения образуются из весьма малых неделимых, «неразрезаемых» плотных тел, которые различаются не только, как у Демокрита, по форме и по величине, но также и по весу. Различия между атомами по весу — важная отличительная черта атомистической физики Эпикура и предвосхищение характеристики их в новейшем атомистическом материализме.

Утверждая неделимость атомов, Эпикур, как и Демокрит, отрицал бесконечную делимость тел. Одновременно Эпикур допускает минимальные, или наименьшие, части атомов и тем самым отличает физическую неделимость атома от математической неделимости его частей.

Существенная характеристика атомов — их движение. Атомы вечно движутся через пустоту с одинаковой для всех быстротой. В этом их движении некоторые атомы находятся на большой дистанции один от другого, другие же сплетаются друг с другом и принимают дрожательное, колеблющееся движение, «если они сплетением бывают приведены в наклонное положение или если покрываются теми, которые имеют способность к сплетению». Что касается характера самого движения, то физика Эпикура должна, по его убеждению, обосновать возможность свободы воли и вменения людям их поступков. «В самом деле, — рассуждал Эпикур, — лучше было бы следовать мифу о богах, чем быть рабом судьбы физиков: миф [по крайней мере] дает намек на надежду умилостивления богов посредством почитания их, а судьба заключает в себе неумолимость».

Эпикур вводит гипотезу самоотклонения атомов для объяснения столкновений между ними. Если бы атомы не отклонялись от своих прямых путей, то не было бы возможным ни столкновение их, ни столкновение образованных из них вещей. Для самоотклонения не существует никаких внешних причин, никакой необходимости, оно происходит в атомах совершенно спонтанно. Это тот минимум свободы, который необходимо предположить в элементах микромира — в атомах, чтобы объяснить ее возможность в макромире — в человеке. Эпикур строит картину мира, или космологию. Вселенная не имеет границ ни по числу населяющих ее тел, ни по пустоте, в которой они пребывают и движутся. Число миров, образующихся во, вселенной, безгранично, так как «атомы, из которых может образоваться мир и которыми он может быть сделан [создан], не истрачены [не израсходованы] ни на единый мир, ни на ограниченное число миров, — как тех, которые таковы [как наш], так и тех. которые отличны от них». Все миры и все сложные тела в них выделились из материальных масс, и все со временем разлагаются с различной скоростью. Не исключение здесь и душа. Она также есть тело, состоящее из тонких частиц, рассеянных по всему нашему телу, и «очень похожа на ветер». Когда разлагается тело, с ним вместе разлагается душа, она перестает чувствовать и прекращает свое существование как душа. И вообще ничто бестелесное не может мыслить, кроме пустоты, пустота же «не может ни действовать, ни испытывать действие, но только доставляет через себя движение [возможность движения] телам. Поэтому, — заключает Эпикур, — говорящие, что душа бестелесна, говорят вздор». Во всех астрономических и метеорологических вопросах Эпикур — не меньше, чем в учении о знании, — решающее значение придавал чувственным восприятиям. «Ибо исследовать природу, — разъяснял он, — не должно на основании пустых [не доказанных] предположений [утверждений] и [произвольных] законоположений, но должно исследовать ее так, как взывают к этому [требуют] видимые явления». Настолько велико у Эпикура доверие к непосредственным чувственным впечатлениям, что вразрез, например, с мнением Демокрита, который, опираясь на обработку прямых наблюдений, считал Солнце огромным по своим размерам, Эпикур заключал о величине небесных тел на основе не научных умозаключений, а чувственных восприятий. Так, он писал Пифоклу: «А величина Солнца, Луны и остальных светил, с нашей точки зрения, такая, какою кажется: а сама по себе она или немногим больше видимой, или немногим меньше, или такая же». Подобный метод исследования допускает не одно единственное, а множество возможных и вероятных объяснений. Единственное условие, которое им ставится, — безусловная их естественность, отсутствие сверхъестественных допущений и полная свобода от противоречий с известными из опыта данными чувственного восприятия. Говоря о методе исследования философов эпикурейской школы, Эпикур пояснял Пифоклу: «Они [т. е. небесные явления] допускают и несколько [более чем одну] причин возникновения своего и несколько суждений о бытии своем [природе своей], согласных с чувственными восприятиями»]. В иных местах Эпикур прямо отвергает попытки дать сложным и непонятным явлениям, наблюдаемым в природе, одно-единственное объяснение: «Но давать одно [единственное] объяснение этим явлениям — это прилично только тем, кто хочет морочить толпу».

Этика Эпикура

Этика Эпикура покоится на положении, что для человека первое и прирожденное благо, начало и конец счастливой жизни, есть удовольствие. Эпикур, в дошедших до нас сочинениях, определял удовольствие отрицательным признаком — как отсутствие страдания. «Предел величины удовольствия, — пояснял Эпикур Менекею, — есть устранение всякого страдания, а где есть удовольствие, там, пока оно есть, нет страдания или печали, или нет и того и другого». Принцип, или цель, этики Эпикура не имеет, согласно его собственному заявлению, ничего общего с теорией наслаждения, или гедонизмом, с которым ее часто смешивали. «Когда мы говорим, — пояснял Эпикур Менекею, — что удовольствие есть конечная цель, то мы разумеем не удовольствие распутников и не удовольствие, заключающееся в чувственном наслаждении, как думают некоторые, не знающие или не соглашающиеся или неправильно понимающие, но мы разумеем свободу от телесных страданий и душевных тревог». Именно посредством освобождения от них достигается цель счастливой жизни — здоровье тела и безмятежность души. Эпикур различал при этом два вида удовольствий: удовольствие покоя и удовольствие движения. Из них основным он считал удовольствие покоя (отсутствие страданий тела). Принятие удовольствия за критерий блага вовсе не означает, будто человек должен предаваться любому виду удовольствия. Уже киренаик Аристипп говорил, что здесь необходим выбор и что для получения истинных наслаждений требуется благоразумие. Еще в большей мере Эпикур считал благоразумие величайшим благом, — большим даже, чем сама философия: «От благоразумия произошли все остальные добродетели: оно учит, что нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо, и наоборот, нельзя жить разумно, нравственно и справедливо, не живя приятно». В отдельных случаях необходимо избегать удовольствий и выбирать или предпочитать страдания: «Так как удовольствие есть первое и прирожденное нам благо, то поэтому мы выбираем не всякое удовольствие, но иногда обходим многие удовольствия, когда за ними следует для нас большая неприятность: также мы считаем многие страдания лучше удовольствия, когда приходит для нас большее удовольствие, после того как мы вытерпим страдания в течение долгого времени. Таким образом, всякое удовольствие, по естественному родству с нами есть благо, но не всякое удовольствие следует выбирать, равно как и страдание всякое есть зло, но не всякого страдания следует избегать». При этом Эпикур считал страдания души худшими по сравнению со страданиями тела: тело страдает только из-за настоящего, душа же — не только из-за этого, но и из-за прошлого и будущего; соответственно и удовольствия души Эпикур расценивал как более значительные.

Воззрения Эпикура на происхождение языка

Договорное начало главенствует у Эпикура в учении о справедливости. Эпикур отступает от него в своем учении о происхождении языка. При объяснении начальной стадии образования языка он отрицает договорный принцип, но вновь вводит договорное начало (конвенциональность) для объяснения позднейших стадий развития языка, когда человек дает названия новым предметам и когда возникает задача освобождения языка от двусмысленностей (амфиболии). Первоначальные слова были, по Эпикуру, речевыми жестами, которые порождаются чувствами и впечатлениями от вещей. Теория эта намечена задолго до Эпикура Платоном в диалоге «Кратил». «Названия первоначально были даны вещам, — поясняет Эпикур, — не по соглашению [уговору], но так как каждый народ имел свои особые чувства и получал свои особые впечатления, то сами человеческие природы выпускали, каждая своим особым образом, воздух, образовавшийся под влиянием каждого чувства и впечатления, причем влияет также разница между народами в зависимости от мест их жительства. Впоследствии у каждого народа, с общего согласия, были даны вещам свои особые названия, для того чтобы сделать друг другу (словесные обозначения менее двусмысленными и выраженными более коротко».

Значение философии Эпикура

Философия Эпикура – величайшее и наиболее последовательное материалистическое учение Древней Греции после учений Левкиппа и Демокрита. Эпикур отличается от своих предшественников пониманием как задачи философии, так и средств, ведущих к решению этой задачи. Главной и конечной задачей философии Эпикур признал создание этики – учения о поведении, способном привести к счастью. Но эта задача может быть решена, думал он, только при особом условии: если исследовано и выяснено место, которое человек – частица природы – занимает в мире. Истинная этика предполагает истинное знание о мире. Поэтому этика должна опираться на физику, заключающую в себе как свою часть и как свой важнейший результат учение о человеке. На физику опирается этика, на этику – антропология. В свою очередь, разработке физики должно предшествовать исследование и установление критерия истинности познания. На этих соображениях основывается у Эпикура его классификация философских наук, или деление философии на составные части. Эти части – учение о критерии (которое он называет «каноникой»), физика и этика. Сама по себе мысль о том, что философия должна основываться на познании физической природы, конечно, не была новой в греческой философии. На этой мысли основывались и учения ионийских материалистов, учения италийских материалистов (Эмпедокла), учение Анаксагора, учение атомистических материалистов и, быть может, взгляды некоторых софистов (Протагора).

Новой и оригинальной была мысль Эпикура о теснейшей связи этики с физикой, о теоретической обусловленности этики физикой. В «канонике» краеугольным было учение Эпикура о чувственном восприятии как о критерии истинности познания. У Эпикура теория познания становится сенсуалистической, на принципиальной основе материализма. В своем сенсуализме Эпикур заходит чрезвычайно далеко. Все, что мы ощущаем, утверждает он, истинно, и ощущения никогда нас не обманывают. Даже иллюзии, галлюцинации и так называемые «обманы чувств» не доказывают ложности или ненадежности, обманчивости ощущений. Причина иллюзий не в самих ощущениях, а в несоответствии между образами (отображеньицами) внешних предметов и порами наших воспринимающих органов или в изменениях, которым подвергаются эти отображеньица, движущиеся к нам от предметов по пути к нашему телу. В отличие от Демокрита Эпикур полагает, что такие свойства вещей, как цвета, вкусы и запахи, объективны.

Так как образы вещей, доставляемые ощущениями, истинны, то возможны логические заключения от образов к их предметам, или причинам, хотя не всегда заключения эти бывают истинными. Логическое мышление в основе своей обобщающее, индуктивное. Так как чувственное восприятие – всеобщий критерий истинности, то оно есть критерий и для заключений о таких вещах, которые непосредственно нами не воспринимаются, лишь бы заключения эти не были в логическом противоречии с данными восприятия. Поэтому логическая последовательность, отсутствие логических противоречий в рассуждениях – необходимое условие истины. Кроме данных чувственного восприятия, посылками мышления являются некоторые родовые понятия, возникающие в нашем уме с природной необходимостью и поэтому истинные. Но отношение этики Эпикура к его физике состоит не только в том, что этика опирается у Эпикура на понятия его физики. Физика Эпикура, с одной стороны, представляет независимую от этики ее теоретическую основу, с другой же стороны, сами основы, или основные понятия физики, должны быть, согласно Эпикуру, таковы, чтобы ими могли быть обоснованы именно те эстетические учения, которые сам Эпикур заранее считает непреложно истинными. И в этом смысле можно даже сказать, что если физикой Эпикура определяется его этика, то и наоборот: этикой Эпикура предполагается и определяется его физика. Центральным из понятий, связывающих физику Эпикура с его этикой, стало понятие свободы. Этика Эпикура – этика свободы. Эпикур всю свою жизнь провел в борьбе против этических учений, не совместимых с понятием о свободе человека. Это поставило Эпикура и всю его школу в состояние постоянной борьбы со школой стоиков, несмотря на ряд общих для этих двух материалистических школ понятий и учений. Согласно Эпикуру, учение о причинной необходимости всех явлений и всех событий природы, разработанное Демокритом и принимаемое Эпикуром, ни в коем случае не должно вести к выводу о невозможности для человека свободы и о порабощении человека необходимостью (судьбой, роком, фатумом). В рамках необходимости должен быть найден и указан для поведения путь к свободе. Однако условием возможности свободы для поведения человека может быть, по мысли Эпикура, только предпосылка свободы в самой природе, в элементах физического мира. Руководимый этой мыслью Эпикур перерабатывает атомистическую физику Демокрита, положенную им в основу его собственного учения о природе. Во-вторых, Эпикур отклоняется от Демокрита в одном из основных для атомистической физики вопросов – в вопросе о природе атомов, об их движении. Физическая предпосылка свободы, необходимая для обоснования и построения учения о свободе человека, должна быть найдена уже в атомах. Если у Демокрита движение атомов в пустом пространстве вызывается механической необходимостью – падением атомов в пустоте, то Эпикур полагает, что движение это обусловлено внутренним свойством атома – его тяжестью, которая таким образом, наряду с формой, положением и порядком, становится важным объективным определением атома. Важным, так как в свойстве этом сказывается, согласно Эпикуру, способность самопроизвольно отклоняться при движении на небольшой угол по отношению к первоначальному – прямолинейному – пути движения и, таким образом, способность переходить с прямолинейных траекторий на криволинейные. Самоотклонение атома, постулируемое в физике Эпикура, и есть тот минимум свободы в природе, без которого свобода была бы невозможна для человека. Гегель недооценил это учение Эпикура. Оно казалось ему произвольным и ненужным, фантастическим вымыслом. Напротив, Ленин показал, вопреки гегелевской презрительной оценке атомистического учения Эпикура, что в этой парадоксальной теории движения атомов Эпикур предвосхитил, как в замечательной догадке, учение новейшей физики о криволинейном движении элементарных частиц вещества, например электронов. В-третьих, Эпикур отклоняется от Демокрита и в важном вопросе о числе элементарных частей вещества. А именно, Демокрит утверждал, что в природе число различных форм атомов так же бесконечно, как бесконечно и число самих атомов. Напротив, вопреки Демокриту, Эпикур утверждает, что в природе бесконечно только число атомов каждой данной формы, число же самих форм конечно. Оригинальная общая чёрта, охватывающая всю физику и все части физики Эпикура, – исключение каких бы то ни было гипотез, догадок или объяснений, противоречащих причинности, сверхпричинных, сверхприродных, основанных на допущении в природе где бы то ни было и какой бы то ни было целесообразности, и одновременное признание равной допустимости любых объяснений одного и того же явления, лишь бы все эти объяснения и гипотезы были естественными, причинными. Взгляд этот не есть агностицизм. Он вызван у Эпикура созерцательным характером его материализма, отсутствием возможности применить к различным предположениям (или гипотезам) о причинах одного и того же явления природы эксперимент, критерий практики. В итоге этика Эпикура оказалась учением, противостоящим суеверию и всем верованиям, унижающим достоинство человека. Для Эпикура критерий счастья (аналогичный критерию истины) – чувство удовольствия. Благо – то, что порождает удовольствие, зло – то, что порождает страдание. Разработке учения о пути, ведущем человека к счастью, должно предшествовать устранение всего, что стоит на этом пути. Главные препятствия к счастью: страх перед вмешательством богов в человеческую жизнь, страх перед смертью и страх перед загробным миром. Учение Эпикура доказывало неосновательность всех страхов. Боги не страшны, так как они не способны вмешиваться в человеческую жизнь: ни вредить, ни помогать. Боги живут не в нашем мире и не в других бесчисленных мирах, а в промежутках между мирами (в «метакосмиях»). Маркс разъяснил, что боги Эпикура – «пластические боги греческого искусства», высшие образцы совершенства, красоты и невозмутимости души, к которой, согласно Эпикуру, должен стремиться философ. Так как душа смертна и есть лишь временное соединение атомов, то проникнувшийся этой истиной философ освобождается от всех прочих страхов, препятствующих счастью. Невозможность бессмертия делает невозможным загробное существование, а смерть не страшна – ни ввиду предшествующих ей страданий, ни сама по себе. Предшествующие страдания прекращаются либо выздоровлением, либо смертью, смерть же не касается самой жизни как таковой, как Эпикур разъяснял в упомянутом выше письме Менекею, – смерть не имеет к нам никакого отношения. Освобождение души от гнетущих ее страхов открывает путь к счастью. Мудрец не тот, кто, подобно Аристиппу, хватает на лету наслаждение без оценки его и без мысли о его будущих последствиях. Мудрец различает три вида удовольствий: 1) природные и необходимые для жизни; 2) природные, но для жизни не необходимые; 3) не природные и не необходимые для жизни. Мудрец стремится только к первым и воздерживается от всех остальных. Результат такого воздержания – полная невозмутимость, или безмятежность, которая и есть счастье философа. Одно из условий счастья – уклонение от жизни на виду других. Жизнь философа – жизнь скрывающаяся. Ведь правило Эпикура – «живи незаметно». Учение Эпикура было последней великой материалистической школой древнегреческой философии. Ее авторитет – теоретический и нравственный – был велик. Поздняя античность высоко почитала строй мыслей, характер и строгий, воздержанный, граничащий с аскетизмом образ жизни и поведения Эпикура. На них не могла бросить тень даже резкая и непримиримо враждебная полемика, которую против учения Эпикура всегда вели стоики. Эпикуреизм стоял непоколебимо под градом их нападений, а его учения строго сохранялись в их первоначальном содержании. Это была одна из самых ортодоксальных материалистических школ античности. Напротив, писатели средневековья исказили благородный образ Эпикура. Они очернили его возвышенный нравственный облик, а весь последующий философский идеализм – вплоть до выступлений материалистов Ф. Бэкона и Гассенди – оклеветал и теоретическое содержание его учения. Образцом «извращения и оклеветания материализма идеалистом» Ленин считал изложение философии Эпикура в «Лекциях» Гегеля по истории философии. Учение Эпикура о справедливости связывает его этику с его учением о праве. В основе понятия о праве лежит у него понятие о пользе. Право есть система общепризнанных условных положений, определяющих и нормирующих общение между членами политической общины с целью общей пользы. Положительное содержание права в различных государствах различно. В разные времена оно оказывается различным и в одном и том же государстве. Со всем содержанием этих своих учений школа Эпикура перешла в 1 в. до н. э. из Греции на почву Рима. Здесь для распространения эпикуреизма огромную роль сыграла написанная на латинском языке поэма Тита Лукреция Кара «О природе вещей (De rerum natura)». В ней Лукреций в блестящей поэтической форме восславил Эпикура и изложил основы его философии. Здесь же, в Риме, протекала ожесточенная борьба между эпикуреизмом и стоицизмом – второй великой материалистической школой эллинистического периода.