СОДЕРЖАНИЕ

Введение

1. Предпосылки и условия возникновения древнегреческой философии

2. Милетские философы

2.1. Фалес

2.2. Анаксимандр

2.3. Анаксимен

3. Гераклит Эфесский

Заключение

Литература

ВВЕДЕНИЕ

Человек издавна стремился создать для себя некоторое целостное представление об окружающем мире, «поднявшись» над теми фрагментарными знаниями, впечатлениями, которые он получает через свои ощущения в процессе повседневной жизни.

Философия разрушает традиционную картину мира и создает новое представление о мире как упорядоченном, разумно устроенном космосе, где все совершается закономерно, а не по прихоти всевластных богов или судьбы. Это представление о мире, как упорядоченном целом, естественное для современно­го образованного человека, рождается в античной философии.

Философия в первом приближении − это переосмысление традиционных представлений о мире, человеке и целях его существования, изменение отношения человека к миру. Результатом этой работы мышления является построение такой картины мира, которая в наибольшей степени соответствует изменившимся человеческим требованиям к миру. Философия строит такой мир, в котором человек мог бы жить.

Большинство исследователей единодушны в том, что философия как целостный феномен культуры является созданием гения древних греков (VII–VI вв. до н.э.). Конечно, она была сформирована не в одночасье, а после многих более или менее удачных попыток. В рассматриваемый исторический период основу древнегреческой культуры, концентрировавшейся в городах-государствах, составляла мифология, представленная в песнях Орфея, жившего ранее второй половины XIII в. до н.э., поэмах Гомера «Илиада» и «Одиссея» и Гесиода, «Теогония» и «Труды и дни».

1. ПРЕДПОСЫЛКИ И УСЛОВИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ

С VI в. до н. э. начинается особый период в истории науки и культуры Древней Греции. Как известно, это был период, когда древнегреческая цивилизация обрела господство в обширном регионе, охватывающем юго-восточное Средиземноморье, Малую Азию и часть черноморского побережья. К данному времени завершилось формирование древнегреческих городов-государств, в которых большое развитие получили торговля, ремесленное производство, культурная жизнь. Среди них выделялся Милет − главный город Ионийской колонии в Малой Азии, расположенный на побережье Эгейского моря. Сформировавшаяся там Милетская школа натурфилософии оставила глубокий след в истории античной культуры. По мере роста производительных сил древнегреческого общества возрастало и значение товарообмена. Появилось и получило развитие денежное обращение. Деньги начали функционировать как всеобщий эквивалент при обмене товаров. Было понятно, что различные по качеству товары можно, сопоставляя друг с другом, привести к общему денежному знаменателю. Эта чисто экономическая идея была затем распространена на природу.

В рамках древнегреческой натурфилософии появилась мысль о том, что все предметы окружающего мира состоят из простейших начал («стихий»). К таковым чаще всего относили огонь, воду, воздух и землю. При этом утвердилась также точка зрения, что существует, вообще говоря, лишь одно-единственное первоначало, из которого все возникло и все состоит.

Одной из важнейших особенностей древнегреческой культуры была ее ориентация не столько на религию, как это имело место, например, в Египте и Индии, а на мифологию. Исследователями давно подмечено, что религия захватывает человека основательнее мифологии, переинтерпретировать ее в философском ключе труднее, чем последнюю. Пожалуй, далеко не случайно именно древние греки стали основателями философии, поскольку благодаря отсутствию религиозного фундаментализма они в своем творчестве оказались свободнее, чем древние египтяне и индийцы. Именно в Древней Греции философы, число которых увеличивалось, а деятельность становилась все более профессиональной, могли противостоять политическим и религиозным властям. Становлению философии в греческом мире способствовали достигнутые греками в городах-государствах политические и религиозные свободы. Чем основательнее становилась мифология, тем больше она трансформировалась в философию.

Разумеется, мифология отнюдь не бессодержательна, но она включает и небылицы. Освобождение от них непременно приводит к философии. Исходное начало мироздания начинают видеть не в героях мифов, а в стихиях, существование которых достаточно очевидно.

Изобретение слова «философия» легенда приписывает Пифагору. В переводе с греческого философия есть любовь к мудрости. Древние греки, подобно всем людям, хотели быть знающими, мудрыми. В результате многие из них стали философами. Далеко не случайно мифология, перегруженная надуманными персонажами и сюжетами, начала постепенно отступать перед философией.

Философия в Элладе возникает как мировоззрение промышленно-торгового городского класса, демоса, борющегося за власть против землевладельческой аристократии. Связь с производством, получившим возможность резкого ускорения развития в связи с переходом к железу, развитие товарно-денежных, вещных отношений, городская культура, классовая борьба, переход от авторитарных аристократических к тираническим, а через них и к демократическим формам государственного устройства, пробуждение личности и личной инициативы – все это способствовало реализации той возможности возникновения философии, которая была заложена в профилософии.

Вместе с тем античная философия в целом – философия рабовладельческого общества, что наложило на нее неизгладимую печать. Попытка мировоззренческого обоснования социального института рабства, духовный аристократизм, все же невысокий уровень дедуктивной науки, отсутствие методов экспериментального исследования, созерцательность и умозрительность подавляющего большинства философских доктрин, отсутствие непосредственной связи с практикой в результате презрения к производственной деятельности – все это ограничивало возможности античной философии.

И в то же время античная философия – грандиозная попытка построить рационализированную картину мира, разумно решить основной вопрос мировоззрения, при этом в древнезападной философии имелись в зародыше почти все дальнейшие разновидности философских видов мировоззрения, как философского идеализма, так и философского материализма.

Древнезападная, античная, сначала только греческая, а затем и римская, философия существовала в течение более чем тысячелетия (с VI в. до н.э. по VI в. н.э.). За это время она прошла, как и вся античная культура, замкнутый цикл от зарождения к расцвету, а через него к упадку и гибели. В соответствии с этим история античной философии распадается на четыре периода:

1) протофилософия – период зарождения и формирования (VI в. до н.э.);

2) зрелость и расцвет (V–IV вв. до н.э.);

3) закат – греческая философия эпохи эллинизма и латинская философия периода Римской республики (III–I вв. до н.э.);

4) период упадка и гибели в эпоху Римской империи (I–V н.э.).

Античная философская литература сохранилась в общем плохо. Все труды философов первого периода погибли, от них уцелели лишь фрагменты, и то благодаря тому, что они приводились в трудах тех более поздних античных авторов, которым удалось пробиться сквозь тьму веков. Труды большинства философов второго периода также целиком до нас не дошли. Исключение составляют лишь произведения Платона и Аристотеля. Такая же картина наблюдается и в третьем и в четвертом периодах, однако там число философских трудов, дошедших до нас целиком, больше. Например, удивительно, что полностью сохранилась философская поэма античного материалиста Лукреция Кара «О природе вещей». Таким образом, информация, полученная из вторых рук, составляет большую часть нашей информации в случае древнезападной, как, впрочем, и древневосточной философии. Но информация, полученная из поздних источников, кишит противоречиями, ошибками и модернизациями. Такая информация в основном принадлежит так называемым доксографам, т.е. «описывателям мнений», неспособным на сколько-нибудь серьезный анализ. Впрочем, имеются и более надежные источники наших знаний о древнейшей греческой философии.

Это, прежде всего сочинения Платона и Аристотеля. В «Метафизике» Аристотеля содержится первый очерк истории античной философии, правда, лишь в одном аспекте – в аспекте аристотелевского учения о первопричинах. Мысли Платона и Аристотеля следует скорее относить к логической, чем к эмпирической концепции истории философии. Начало подлинной доксографии можно найти, пожалуй, у Теофраста, ученика Аристотеля, который описывает учения философов по проблемам в своем труде «Мнения физиков», хотя, к сожалению, этот труд дошел до нас в его небольшой части, причем в отличие от Аристотеля, Теофраст не подгонял историко-философский материал к своей концепции.

Хотя труд Теофраста не дошел до нас целиком, он был использован такими поздними античными авторами, как Псевдо-Плутарх, Арий Дидим, Филодем, Цицерон, Александр Афродисийский, Симпликий, Ипполит, Сотион, Диоген Лаэрций и др. В конце II в. до н.э. неизвестный автор сделал извлечение (эпитомэ) из труда Теофраста. Оно тоже погибло, но прежде успело стать основой для труда другого неизвестного стоика середины I в. до н.э. Этот труд получил условное название «Ветуста плацита» – «Древние изречения». На него опирались Цицерон, Филон, Филопон, Аэций, Макробий, Аммиан, автор «Гомеровских аллегорий», Цельс, Варон, Энесидем, Тертуллиан и др. В свою очередь на Аэция опирались Стобей, Теодорит, Немесий, Псевдо-Плутарх – автор работы «Плацита». А эта работа послужила источником для Евсевия, Псевдо-Галена, Афенагора, Ахилла, Кирилла, аль Харастани.

Имея дело с доксографическим материалом, следует учитывать, что смысл терминов со временем изменялся. Уже Аристотель не всегда правильно понимал некоторые термины более ранних античных философов.

МИЛЕТСКИЕ ФИЛОСОФЫ

2.1. ФАЛЕС

Первой философской школой Эллады, а тем самым и Европы была Милетская школа, возникшая в Малой Азии.

Основателем философской школы в Милете считается Фалес. Фалес был тесно связан с ближневосточной культурой. Он – первый математик и физик в Ионии. Существовало даже предание, что Фалес был финикийцем, ставшим гражданином Милета. Более правдоподобна версия о финикийских предках Фалеса. Фалес жил в самом конце VII – первой половине VI в. до н.э. Он предсказал год полного для Ионии солнечного затмения, которое, как определила современная астрономия, имело место 28 мая 585 г. до н.э. Известно также, что Фалес был провозглашен первым из «семи мудрецов» в 582 г. до н.э. Не чуждался он и политической деятельности, был патриотом Ионии. Фалес настоятельно советовал ионийским полисам объединиться перед лицом угрозы внешней агрессии сначала против Лидии, а затем против Персии. Но советам философа, как это будет потом часто, не вняли. В борьбе Лидии с Персией Фалес, понимая, что Персия более опасный враг, чем Лидия, помогал последней как инженер. Он помог Крезу, царю Лидии, перейти через реку Галис, посоветовав вырыть водоотводный канал, понизивший уровень воды в реке.

Фалес дожил до глубокой старости.

В античности ему были приписаны сочинения в прозе: «О началах», «О солнцестоянии», «О равноденствии», «Морская астрология». Сами эти названия говорят о Фалесе как об ученом и философе, искавшем физическое начало мироздания. К сожалению, от этих трудов дошли до нас только их названия.

Поздняя античная традиция единодушна в том, что все свои первоначальные научные знания Фалес почерпнул в Азии и в Африке, т.е. в Вавилонии, Финикии и Египте. Прокл утверждает, что Фалес принес в Элладу из Египта геометрию. Ямвлих говорит, что свою мудрость Фалес почерпнул у жрецов Мемфиса и Диополиса. Согласно Аэцию, Фалес занимался философией уже в Египте. Он прибыл в Милет уже далеко не молодым человеком.

В античной традиции Фалес – первый астроном и математик. Младший современник его, Гераклит, знает Фалеса лишь как астронома, прославившегося предсказанием солнечного затмения. Однако, как и вавилоняне и египтяне, он не понимал того, что действительно происходит на небе во время затмений. Его представления о небе были совершенно неверными. Фалес просто опирался на ту периодичность замечаний, которую обнаружили жрецы Аккада, Шумера, Египта.

Фалесу приписывалось также открытие годового движения Солнца на фоне «неподвижных» звезд, определение времени солнцестояний и равноденствий, понимание того, что Луна светит не своим светом, и т.п. В небесных телах он видел воспламенившуюся землю. Фалес разделил небесную сферу на пять зон. Он ввел календарь, определив продолжительность года в 365 дней и разделил его на 12 тридцатидневных месяцев, отчего пять дней выпадали из месяцев и были помещены в начало года так, как это было принято в те времена в Египте.

В области геометрии Фалес установил ряд равенств: вертикальных углов, треугольников с равной стороной и равными прилегающими к ней углами, углов при основании равнобедренного треугольника, разделенных диаметром частей круга. Фалес вписал в круг прямоугольный треугольник. Ученым жрецам Вавилонии и Египта это было известно, но для Эллады стало открытием. Однако принципиально новое состояло в том, что уже Фалес стал преподавать математику не только в эмпирической, но и в отвлеченной форме.

Как физик Фалес пытался понять причину летних разливов Нила. Он ошибочно нашел ее во встречном пассатном ветре, который, затрудняя движение воды Нила, вызывал повышение его уровня. Нил же разливается в результате летнего таяния снегов в одном его истоке и летних дождей в другом, эти верховья были найдены с громадными жертвами со стороны энтузиастов-путешественников только в прошлом веке.

Самая ранняя информация о Фалесе как философе пришла к нам от Аристотеля. В аристотелевской «Метафизике» сказано: «Из тех, кто первым занялся философией, большинство считало началом всех вещей одни лишь начала в виде материи: то, из чего состоят все вещи, из чего первого они возникают и во что в конечном счете уходят, причем основное пребывает, а по свойствам своим меняется, это они и считают элементом и началом вещей. И поэтому они полагают, что ничто не возникает и не погибает, так как подобная основная природа всегда сохраняется... Количество и форму для такого начала не все указывают одинаково, но Фалес – родоначальник такого рода философии – считает ее водою» (Аристотель. Метафизика. Кн. I. Гл. 3). Таким-то образом и осмыслил Аристотель суть учения первых философов, которых мы называем стихийными материалистами.

Вода Фалеса – философское переосмысление гомеровского Океана, шумеро-аккадского Абзу (Алсу). Правда, название его сочинения «О началах» допускает, что Фалес поднялся до понятия первоначала, иначе он не стал бы философом. Фалес, понимая воду как начало, наивно заставляет плавать на ней землю – в этой форме он и представляет субстанциальность воды, она буквально пребывает подо всем, на ней все плавает.

С другой стороны, это не просто вода, а вода «разумная», божественная. Мир полон богов (политеизм). Однако эти боги действуют в мире силы, они также души как источники самодвижения тел. Так, например, магнит имеет душу, потому что он притягивает железо. Солнце и другие небесные тела питаются испарениями воды. Сказанное можно подытожить словами Диогена Лаэртского о Фалесе: «Началом всего он полагал воду, а мир считал одушевленным и полным божеств».

Стихийный материализм Фалеса содержал в себе возможность позднейшего раскола. Божество космоса – разум. Перед нами здесь не только антимифологичность Фалеса, поставившего на место Зевса разум, логос, сына Зевса, который отрицал своего отца, но и заложенная в протофилософском учении возможность идеализма.

Онтологический монизм Фалеса связан с его гносеологическим монизмом: все знание надо сводить к одной единой основе. Фалес сказал: «Многословие вовсе не является показателем разумного мнения». Здесь Фалес высказался против мифологического и эпического многословия. «Ищи что-нибудь одно мудрое, выбирай что-нибудь одно доброе, так ты уймешь пустословие болтливых людей». Таков девиз первого древнезападного философа, его философское завещание.

2.2. АНАКСИМАНДР

Анаксимандр – ученик и последователь Фалеса. О его жизни мы почти ничего не знаем. Он автор первого философского сочинения, написанного прозой, которое положило начало многим одноименным трудам первых древнефеческих философов. Сочинение Анаксимандра называлось «Пери фюсеос», т.е. «О природе». Само название этого и одноименных ему сочинений говорит о том, что первые древнегреческие философы, в отличие от древнекитайских и древнеиндийских, были прежде всего натурфилософами, или, точнее говоря, физиками (сами античные авторы называли их фисиологами). Анаксимандр написал свое сочинение в середине VI в. до н.э. От этого сочинения сохранилось несколько словосочетаний и один цельный небольшой отрывок, связный фрагмент. Известны названия других научных трудов милетского философа – «Карта земли» и «Глобус». Философское учение Анаксимандра известно из доксографии.

Именно Анаксимандр расширил понятие начала всего сущего до понятия «архэ», т.е. до первоначала, субстанции, того, что лежит в основании всего сущего. Поздний доксограф Симпликий, отделенный от Анаксимандра более чем тысячелетием, сообщает, что «Анаксимандр первый назвал началом то, что лежит в основе». Такое начало Анаксимандр нашел в некоем апейроне. Тот же автор сообщает, что Анаксимандр учил: «Начало и основа всего сущего – апейрон». Апейрон означает «беспредельный, безграничный, бесконечный». Апейрон – средний род от этого прилагательного, это нечто беспредельное, безграничное, бесконечное.

Все древние авторы согласны с тем, что апейрон Анаксимандра материален, веществен. Но трудно сказать, что это такое. Одни видели в апейроне «мигму», т.е. смесь (земли, воды, воздуха и огня), другие – «метаксю», нечто среднее между двумя стихиями – огнем и воздухом, третьи полагали, что апейрон – это нечто неопределенное. Аристотель думал, что Анаксимандр пришел к идее апейрона считая, что бесконечность и беспредельность какой-либо одной стихии привела бы к ее предпочтению перед тремя другими как конечными, а потому свое бесконечное Анаксимандр сделал неопределенным, безразличным ко всем стихиям. Симпликий находит два основания. Как генетическое начало апейрон должен быть беспредельным, дабы не иссякнуть. Как субстанциальное начало апейрон должен быть беспредельным, дабы он мог лежать в основе взаимопревращения стихий. Если стихии превращаются друг в друга (а тогда думали, что земля, вода, воздух и огонь способны друг в друга превращаться), то это означает, что у них есть нечто общее, что само по себе не является ни огнем, ни воздухом, ни землей, ни водой. А это и есть апейрон, но уже не столько пространственно безграничный, сколько безграничный внутренне, т. е. неопределенный.

Сам по себе апейрон вечен. По сохранившимся словам Анаксимандра мы знаем, что апейрон «не знает старости», что он «бессмертен и неуничтожим». Он находится в состоянии вечной активности и вечного движения. Движение присуще апейрону как неотделимое от него свойство.

Апейрон – не только субстанциальное, но и генетическое начало космоса. Из него не только состоят все в сущности в своей основе, но и все возникает. Анаксимандрова космогония принципиально отличается от космогонии Гесиода и орфиков, которые были теогониями лишь с элементами космогонии. У Анаксимандра никаких элементов теогонии уже нет. От теогонии остался лишь атрибут божественности, но только потому, что апейрон, как и боги мифологии, вечен и бессмертен.

Апейрон сам все из себя производит. Находясь во вращательном движении, апейрон выделяет из себя такие противоположности, как влажное и сухое, холодное и теплое. Парные комбинации этих главных свойств образуют землю (сухое и холодное), воду (влажное и холодное), воздух (влажное и горячее), огонь (сухое и горячее). Затем в центре собирается как тяжелейшее земля, окруженная водной, воздушной и огненной сферами. Происходит взаимодействие между водой и огнем, воздухом и огнем. Под действием небесного огня часть воды испаряется, и земля выступает частично из мирового океана. Так образуется суша. Небесная сфера разрывается натри кольца, окруженных плотным непрозрачным воздухом. Эти кольца, говорил Анаксимандр, подобны ободу колеса колесницы (мы скажем: подобны автомобильной шине). Они полые внутри и наполнены огнем. Находясь внутри непрозрачного воздуха, они невидимы с земли. В нижнем ободе множество отверстий, сквозь которые просматривается заключенный в нем огонь. Это звезды. В среднем ободе одно отверстие. Это Луна. В верхнем также одно. Это Солнце. Время от времени эти отверстия способны полностью или частично закрываться. Так происходят солнечные и лунные затмения. Сами ободы вращаются вокруг Земли. С ними движутся и отверстия. Так Анаксимандр объяснял видимые движения звезд, Луны, Солнца. Он искал даже числовые отношения между диаметрами трех космических ободов или колец.

Эта картина мира неверна. Но все же поражает в ней полное отсутствие богов, божественных сил, смелость попытки объяснить происхождение и устройство мира из внутренних причин и из единого материально-вещественного начала. Во-вторых, здесь важен разрыв с чувственной картиной мира. То, как мир нам является, и то, что он есть, не одно и то же. Мы видим звезды, Солнце, Луну, но не видим ободов, отверстиями которых являются и Солнце, и Луна, и звезды. Мир чувств должен быть исследован, он лишь проявление действительного мира. Наука должна пойти дальше непосредственного созерцания.

Анаксимандру принадлежит также первая глубокая догадка о происхождении жизни. Живое зародилось на границе моря и суши из ила под воздействием небесного огня. Первые живые существа жили в море. Затем некоторые из них вышли на сушу и сбросили с себя чешую, став сухопутными. От животных произошел человек. В общем, все это верно. Правда, у Анаксимандра человек произошел не от сухопутного животного, а от морского. Человек зародился и развился до взрослого состояния внутри какой-то громадной рыбы. Родившись взрослым (ибо ребенком он не мог бы выжить один без родителей), первочеловек вышел на сушу.

Материализм и диалектика Анаксимандра. Материалистический монизм (учение, согласно которому все возникло из одного начала) мировоззрения Анаксимандра поражал самих древних греков. Античный автор Псевдо-Плутарх подчеркивал: «Анаксимандр... утверждал, что апейрон – единственная причина рождения и гибели». Христианский теолог Августин горько сетовал на Анаксимандра за то, что тот «ничего не оставил божественному уму».

Диалектика Анаксимандра выразилась в учении о вечности движения апейрона, о выделении из него противоположностей, об образовании четырех стихий из противоположностей, а сама космогония – в учении о происхождении живого из неживого, человека от животных, т. е. в общей идее эволюции живой природы.

Эсхатология (эсхатологическая мудрость) – это учение о конце мира. «Эсхатос» – крайний, конечный, последний. Об этом мы узнаем из сохранившегося фрагмента Анаксимандра. Там сказано: «Из чего происходит рождение всего сущего, в то же самое все исчезает по необходимости. Все получает возмездие (друг от друга) за несправедливость и согласно порядку времени». Слова «друг от друга» потому стоят в скобках, что они в одних манускриптах есть, а в других их нет. Так или иначе, по этому фрагменту мы можем судить о форме анаксимандрова сочинения. По форме выражения это не физическое, а правовое и этическое сочинение. Отношение между вещами мира выражено в этических терминах.

Дж. Томсон думал, что выражение «получает возмездие» взято из этическо-правовой практики родового общества. Это формула урегулирования споров между соперничающими родами. Так что первые греческие философы не так уж абсолютно отличались от китайских и индийских. Но этической у греческих философов была лишь форма, в которой представлялся, однако, физический мир, мир природы, а не мир человека. Но то, что мир природы представлялся через мир человека, есть не что иное, как пережиток социоантропоморфического мировоззрения, что вообще свойственно протофилософии. Однако олицетворения уже нет, нет и полной антропоморфизации.

В греческом тексте выражение «из чего» стоит во множественном числе, а потому под этим «из чего» не может подразумеваться апейрон, а вещи рождаются друг из друга. Такое истолкование противоречит космогонии Анаксимандра.

Мы думаем, что вещи, возникая из апейрона, виновны друг перед другом. Их вина состоит не в рождении, а в том, что они нарушают меру, в том, что они агрессивны. Нарушение меры есть разрушение меры, пределов, что означает возвращение вещей в состояние безмерности, их гибель в безмерном, т.е. в апейроне.

Апейрон Анаксимандра самодостаточен. Апейрон, гордо заявил о первоначале и субстанции мироздания милетский философ, «все объемлет и всем управляет». Апейрон не оставляет места для богов и других сверхъестественных сил.

Анаксимандр ввел в употребление то, что древние греки назвали «гномон» – элементарные солнечные часы, которые были известны ранее на Востоке. Это вертикальный стержень, установленный на размеченной горизонтальной площадке. Время дня определялось по направлению и длине тени. Самая короткая тень в течение дня определяла полдень, в течение года – летнее солнцестояние, самая длинная тень в течение года – зимнее солнцестояние. Анаксимандр построил модель небесной сферы – глобус, начертил географическую карту. Он занимался математикой и «дал общий очерк геометрии».

2.3. АНАКСИМЕН

Анаксимен – ученик и последователь Анаксимандра. В отличие от своего учителя, который писал, как отметили сами древние, «вычурной прозой», он писал просто и безыскусно. Это говорит о становлении научного и философского языка, об освобождении его от пережитков мифологии и социоантропоморфизма. Анаксимен, как и другие милетские философы, был ученым. Но круг его научных интересов уже, чем у Анаксимандра. Вопросы биологии и математики его, по-видимому, не интересовали. Анаксимен – астроном и метеоролог. Он автор сочинения «О природе».

Не удержавшись на высоте абстрактного мышления Анаксимандра, Анаксимен нашел первоначало всего сущего в самой бескачественной из четырех стихий – в воздухе. Анаксимен называет воздух беспредельным, т.е. апейроном. Так апейрон превратился из субстанции в ее свойство. Апейрон – свойство воздуха.

Анаксимен сводил все формы природы к воздуху. Все возникает из воздуха через его разрежение и сгущение. Разрежаясь, воздух становится сначала огнем, затем эфиром, а сгущаясь, – ветром, облаками, водой, землей и камнем. Анаксимен подошел здесь к диалектической идее перехода количественных изменений в качественные. Разрежение он связывал с нагреванием, а сгущение – с охлаждением. Это, конечно, неверно. Поскольку дыхание теплое, ему казалось, что воздух при выдыхании разрежается и оттого теплеет.

Анаксимен думал, что Солнце – это земля, которая раскалилась от своего быстрого движения.

Земля и небесные светила парят в воздухе. Земля при этом неподвижна, а другие светила движутся воздушными вихрями.

Первые милетские философы, Фалес и Анаксимандр, насколько нам известно, мало говорили о душе, о сознании. Фалес связывал душу со способностью к самодвижению. Магнит, говорил он, имеет душу, потому что он притягивает железо. Тем более ценно то немногое, что мы находим по этому вопросу у Анаксимена. Завершая построение единой картины мира, Анаксимен видел в беспредельном воздухе начало и тела, и души. Душа воздушна.

Что же касается богов, то Анаксимен также выводил их из воздуха. Августин сообщает, что «Анаксимен богов не отрицал и не обошел их молчанием». Но он, сообщает Августин, был убежден, что «не богами создан воздух, а что они сами из воздуха». Итак, боги – модификация материальной субстанции. Что же тогда в них божественного? – восклицает христианский теолог.

Некоторые догадки Анаксимена довольно удачны. Град образуется при замерзании выпадающей из туч воды, а если к этой замерзающей воде примешан воздух, то образуется снег. Ветер – уплотнившийся воздух, что неверно. Плоская Земля неподвижно парит в воздухе. Там же парящие плоские Солнце, Луна и планеты, которые Анаксимен отличал от звезд, движутся космическими ветрами. Анаксимен исправил ошибку Анаксимандра и поместил звезды за Луной и Солнцем. Состояние погоды он связывал с активностью Солнца.

3. ГЕРАКЛИТ ЭФЕССКИЙ

Наряду с Милетом другим заметным центром политической, культурной и торговой жизни малоазиатской Греции был Эфес. В этом городе приблизительно во второй половине VI в. до н. э. возникла мощная философская школа, наиболее крупным представителем которой был Гераклит (544 − 483 гг. до н. э.). Он был аристократом по происхождению и по своим политическим воззрениям, враждебно относился к демократической власти.

Гераклиту принадлежит философское прозаическое сочинение. Оно называлось так же, как и труды Анаксимандра и Анаксимена, – «0 природе». Но тематика его шире. Согласно Диогену Лаэрцию, сочинение эфесца состояло из трех частей: о Вселенной, о Государстве, о Боге. Гераклиту повезло. От его труда сохранился не один фрагмент, как у Анаксимандра, а более 130. Однако понять их нелегко. Уже сами древние прозвали Гераклита темным. Прочитав его труд, Сократ сказал:

«То, что я понял, превосходно. Думаю, что таково и то, чего я не понял. Впрочем, для этого нужен делосский водолаз». Гераклит, действительно, очень глубок. К сожалению, глубина его мысли непрозрачна, она затемняется стилем изложения. Воображая, что через него говорят то ли оракул, то ли вещая Сивилла, Гераклит старался быть загадочным. И это ему удалось. О его речи не скажешь, как о речи Анаксимена, что она проста и безыскусна. Напротив, она кишит метафорами и сравнениями. В ней много мифологизмов. У Гераклита мифологии больше, а научности меньше, чем у милетских философов. Однако очень большое место в его учении занимает основа наук – логос.

Фалес увидел первоначало в воде, Анаксимен – в воздухе. Еще раньше их Ферекид увидел одно из трех начал всего сущего в земле (Хтонии). Гераклит же узрел субстанциально-генетическое начало всего сущего в огне. Для древних народов огонь был веществом (наряду с землей, водой и воздухом). Люди тогда не понимали, что огонь – не вещество, а процесс окисления с выделением тепла и света. Но то, что огонь наиболее подвижен и изменчив из четырех стихий, древние видели. Это-то и привлекло внимание Гераклита к огню. Мысль о субстанциальности огня Гераклит выражает в сравнении огня с золотом, а вещей – с товарами. «Все обменивается на огонь, и огонь – на все, подобно тому как золото на товары, а товары на золото». Так, в философском социоморфическом мировоззрении преломились товарно-денежные отношения, развитие которых, как отмечалось, оказало значительное влияние на превращение мифологического мировоззрения в философское. В другом сравнении космический огонь сопоставляется с пламенем, на котором сжигаются различные благовония. Пламя все то же, но запахи разные. Гераклитовский огонь вечен и божествен.

Гераклит видел в своем огне не только то, что лежит в основе всего сущего, но и то, из чего все возникает. Возникновение из огня космоса Гераклит называл «путем вниз» и «недостатком» огня. Гераклитовская космогония сохранилась в трех вариантах.

Согласно Клименту, из огня возникает море (вода); море, в свою очередь, «семя мирообразования» (у Ферекида огонь, вода и воздух также образовались из семени, но из семени Зевса, здесь же Зевса не стало, но семя осталось). Из этого семени возникают и земля, и небо, и все то, что находится между ними. По версии Плутарха, огонь превращается в воздух, воздух – в воду, вода – в землю, земля – в огонь. Не совсем так представлена космогония Гераклита у Марка Аврелия (II в.). Там Гераклит говорит: «Смерть земли – рождение воды, смерть воды – рождение воздуха, смерть воздуха – рождение огня. И обратно». Это значит, что если по Плутарху земля превращается в огонь непосредственно, то по Марку Аврелию земля, прежде чем стать огнем, должна пройти обратные метаморфозы, став водой и воздухом.

Эсхатология говорит об обратных превращениях, о конце мира. Космос Гераклита не вечен. «Путь вниз» периодически сменяется «путем вверх», «недостаток» огня – его «избытком». Космос сгорает. Этот мировой пожар не только физическое, но и нравственное событие. Протофилософия еще не способна расчленить физическое и нравственное. Гераклит говорит, что «огонь все обоймет и всех рассудит». Мировой пожар будет мировым судом. Гераклит – гилозоист (гилозоизм – концепция всеобщего оживотворения). Более того, его огонь – не только живая, но и разумная сила.

Идея меры, столь характерная для античного мировоззрения, обобщена Гераклитом в понятии о логосе. Буквально логос – «слово». Но это не любое слово, а лишь разумное. Логос Гераклита – объективный закон мироздания. Это принцип порядка и меры. Это тот же огонь, но то, что для чувства выступает как огонь, для ума есть логос. Наделенный логосом огонь разумен и божествен.

Гераклитовский «огнелогос» присущ не только всему мирозданию, но и человеку, его душе. Она имеет два аспекта: вещественно-материальный и психически-разумный.

В вещественно-материальном аспекте душа – одна из метаморфоз огня. Души возникают, «испаряясь из влаги». И наоборот, «душам смерть – воде рождение». Но душа не только влажна. Совсем влажна лишь плохая душа. Душа – единство противоположностей, она сочетает в себе влажное и огненное. И чем больше в ней огня, тем душа лучше. Поэтому «сухая душа – мудрейшая и наилучшая». У человека, находящегося в состоянии опьянения, душа особенно влажна. Так же, по-видимому, и у больного, и у человека, чересчур преданного чувственным удовольствиям. Гераклит подчеркивает, что «всякая страсть покупается ценою души». Он говорит, что «для душ наслаждение или смерть стать влажными».

Сухой, огненный компонент души – ее логос. Таким образом, психически-разумный аспект души увязывается с ее вещественно-материальным аспектом. Будучи огненной, душа обладает самовозрастающим логосом. Этот, так сказать, субъективный логос не менее глубок и беспределен, чем логос объективный, т.е. правящий космосом. Поэтому Гераклит говорит: «Идя к пределам души, их не найдешь, даже если пройдешь весь путь: таким глубоким она обладает логосом».

Гераклит – не только стихийный материалист, но и наивный диалектик. Его логос – как бы диалектический закон Вселенной, как бы смутно угаданный древним философом закон единства и борьбы противоположностей.

В своей диалектике Гераклит исходит из того, что все абсолютно изменчиво. Гераклит, как никто из древних философов, был убежден, что в мироздании нет ничего неизменного. Он учил, что «все течет». Он уподоблял мир реке и говорил, что «в ту же реку вступаем и не вступаем», потому что «на входящих в ту же самую реку набегают все новые и новые воды». Ничто в мире не повторяется, все преходяще и одноразово. В этом отношении Гераклит противостоит пифагорейцам, в мировоззрении которых присутствовала идея вечного повторения. Для Гераклита сама «вечность – дитя, переставляющее шашки, царство ребенка». Гераклит не отрицал устойчивости вещей в космосе. Но эта устойчивость у него относительна, и она возможна именно потому, что та или иная вещь вечно воспроизводится. Эта мысль выражена у Гераклита в образе кикеона, который расслаивается на составные части, если этот священный напиток постоянно не встряхивать.

Далее Гераклит замечает, что одно и то же различно и даже противоположно. Например, «морская вода и чистейшая, и грязнейшая: рыбам она питье и спасение, людям же – гибель и отрава». Также и «прекраснейшая обезьяна безобразна, если ее сравнить с родом человеческим». Здесь напрашивается вывод, что одно и то же обладает противоположными качествами (чистейшая и грязнейшая, прекраснейшая и безобразная) в разных отношениях (по отношению к рыбам, по отношению к людям, по отношению к другим обезьянам и опять по отношению к людям). Однако Гераклит это просмотрел. Обращая внимание на то, что существенное изменение – это изменение в свою противоположность (холодное нагревается, горячее остывает), а также на то, что одна противоположность выявляет ценность другой (например, болезнь делает здоровье сладостным, а добро начинает цениться на фоне зла), Гераклит делает смелый, но наивный вывод о безоговорочной тождественности противоположностей. Правда, сам Гераклит, разумеется, так не формулирует свою мысль. Он говорит лишь, что «противоречивость сближает». Эту мысль он выражает через ряд примеров. Скажем, врачи лечат боль болью. Поэтому Ипполит делает такой вывод: Гераклит учил о том, что и добро, и зло тождественны.

Тождество противоположностей у Гераклита означает вместе с тем не их взаимопогашение, а их борьбу. Эта борьба (распря) – главный закон мироздания. Она – причина всякого возникновения. Гераклит говорит о том, что «борьба-отец всего и царь над всем», что «борьба всеобща и все рождается благодаря борьбе и по необходимости».

Такого рода борьбу Гераклит раскрывает далее как гармонию. Но гармонию неявную, тайную, скрытую. И именно такая гармония самая сильная. «Скрытая гармония, – говорил Гераклит, – сильнее явной». Такова гармония борьбы противоположностей, которые сходятся в тождество. Гераклит негодует на тех, кто «не понимает, каким образом с самим собой расходящееся снова приходит в согласие, самовосстанавливающуюся гармонию лука и лиры». Эта глубочайшая гармония присуща всему мирозданию, несмотря на то, что там все кипит в борьбе, в распре. В такой гармонии растворяется все зло. Зло всегда частично, а добро абсолютно. Так же относительно безобразное и абсолютно прекрасное. Но люди увидеть этого не могут. Вся эта вселенская гармония доступна лишь Богу. «Для Бога все прекрасно, хорошо и справедливо, а люди принимают одно за справедливое, а другое за несправедливое», – сетует Гераклит.

В отличие от милетских философов, Гераклит довольно много говорит о познании. Он различает чувственное и рациональное познание. Чувства не бесполезны, особенно зрение и слух. Но высшая цель познания – познание логоса, а тем самым познание высшего единства мироздания и достижение высшей мудрости: «Признак мудрости – согласиться, выслушав не меня, а логос, что все едино».

Однако познать логос нелегко. Причин для этого немало. Сама «природа любит таиться». Сами люди, по крайней мере «их большинство, по-скотски пресыщено». Познанию логоса мешают также учители этого большинства: и Гомер, и Гесиод, и другие народные певцы, которым верят люди. Это именно то большинство, о котором сказал мудрец Биант, что оно плохо (а Биант почти единственный, о ком сам Гераклит отзывается хорошо, говоря, что логос Бианта лучше, чем у других). По всем этим причинам «большинство людей не понимает того, с чем оно сталкивается».

Поэтому «несмотря на то, что логос существует вечно, люди оказываются несообразительными и прежде, чем его услышат, и (даже) услышав впервые». И хотя в своей жизни люди ежедневно и непрерывно сталкиваются с логосом, это им кажется чуждым. Не ведет к познанию логоса и многознание. «Многознание уму не научает, – говорит Гераклит, – иначе оно научило бы Гесиода и Пифагора, а также Ксенофана и Гекатея». Многознание не дает единой картины мира, не формулирует, как мы бы сейчас сказали, мировоззрения. При этом он подчеркивает, что мудрость отрешена от всего. Может быть, у Гераклита, который широко пользовался гиперболами, это сказано слишком сильно, но в этой отрешенной от всего мудрости нельзя не увидеть мировоззренческого сознания в его отличие от знания специального.

Итак, Гераклит утверждает, что познание логоса, мудрости, единства мира доступно не всем. Однако все люди от природы разумны: «Размышление всем свойственно», «Всем людям дано познавать себя и размышлять», «Логос присущ всем».

Люди от природы равны. Но они неравны фактически. Их неравенство – следствие неравенства их интересов. Большинство живет не по логосу, а по своему разумению. Жизнь таких людей – что «детские игры». Они во власти своих желаний. Такие люди, как и ослы, предпочитают солому золоту. Желания обычных людей таковы, что «людям не стало бы лучше, если бы исполнились все их желания». Счастье не в услаждении тела, а в размышлении и в умении «говорить правду и действовать согласно природе, к ней прислушиваясь».

Гераклит – аристократ не только по рождению, но и по духу. Он говорит, что «самые достойные... предпочитают одно: вечную славу смертным вещам». Это, по-видимому, те немногие, кто живет сообразно логосу. Таких людей мало. Такой человек дорог. Он, говорит Гераклит, «стоит десяти тысяч» других людей, живущих по своему разумению, а не согласно логосу.

Гераклит – не сторонник и не идеолог «реакционной аристократии», каким его иногда представляли. Он, как гений, выше своего класса. Он сторонник писаного права (аристократия его времени опиралась на обычай), он подчеркивает, что «народ должен бороться за закон, как за свои стены». У Гераклита еще нет понимания различия между тем, что существует по природе, и тем, что существует по установлению. Поэтому он говорит, что «все человеческие законы питаются от единого – божественного», т. е. от логоса.

Будучи протофилософским, мировоззрение Гераклита содержит в себе элементы мифологии. Они многочисленны. Например, «одна-единственная мудрость не желает и желает называться именем Зевса». Здесь явно указано на мифологическую предысторию протофилософии, на все еще окончательно не оборванную связь с профилософией. Гераклит говорит о Солнце как о живом существе, за которым присматривают богиня справедливости Дике и ее служанки Эринии. А следят они за тем, чтобы Солнце не преступило меры.

Особенно много пережитков мифологии в учении Гераклита о душе. Там мы находим отзвуки орфизма. Иначе Гераклит не сказал бы, что «смерть – это все то, что мы видим, пробудившись», и что «человек, умирая, в ночи огонь сам себе зажигает: хотя его глаза погасли, жив он». Будучи стихийным материализмом, учение Гераклита содержит в себе и выходы в идеализм: это прежде всего учение о логосе и о боге.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Философия есть один из способов изменение картины мира, мировоззрения, переосмысление оснований бытия человека, изменения сознания, отношения к миру. Она как бы озвучивает, выражает в слове то, что происходит в глубинах повседневного бытия и смутно ощущается обыденным сознанием.

Первые философы − разрушители традиционных представлений о мире и человеке. Но, разрушая мифологические представления, философия указывала человеку и обществу новый идеал – гармонично устроенный, упорядоченный, подчиняющийся всеобщему закону космос. Она указывала также новую опору для человека − его разум. Это был путь к разумному и ответ­ственному за свои поступки индивиду.

Человек больше не хочет быть «куклой богов», он сам пытается стать подобным Богу че­рез свой разум, утверждая, что разум и Бог тождественны. Но сделав разум своей единственной опорой, человек довольно скоро понял слабость и шаткость этой опоры перед лицом человеческих страстей и человеческой воли. Он понял, как трудно быть Богом.

Найти эту высшую точку зрения, истинную меру вещей и самого человека становится одной из важнейших проблем философии. Вообще, категория меры занимает одно из главных мест в сознании того периода, когда формировались философия и наука. Знать меру означало для грека, прежде всего, знать свое место, что тебе положено, отмерено богами и судьбой, не преступать меры, так как это влечет за собой наказание, возмездие богов.

ЛИТЕРАТУРА

1. Голубинцев В.О., Данцев А.А., Любченко В.С. Философия для технических вузов. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2001

2. Канке В.А. История философии. Мыслители, концепции, открытия: Учебное пособие. – М.: Логос, 2003

3. Чанышев А.Н. Философия Древнего мира: Учеб. для вузов. – М.: Высшая школа, 1999

4. Философия: Учебное пособие для высших учебных заведений. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2002

5. Хрестоматия по философии: Учеб. пособие/под ред. Радугина А.А. – М.: Центр, 1998