Преподобный Макарий Желтоводский и Унженский за свою почти столетнюю жизнь основал несколько монастырей; все они впоследствии стали очень известными. Одна из этих обителей - Свято-Троицкий Желтоводский монастырь. Когда-то он стоял на берегу Желтоводского озера; ныне же у самых его стен несет свои воды Волга.

Преподобный Макарий, принявший монашеский постриг в 1361 году (в двенадцатилетнем возрасте!) в Нижегородском Печерском монастыре, в какой-то момент покинул родную обитель в поисках уединенной жизни. Все основанные им монастыри - важнейшие вехи этих поисков. Первым из них стал Решемский, вторым - Желтоводский, третьим - Унженский.

У Желтоводского озера, неподалеку от того места, где Керженец впадает в Волгу, преподобный появился, когда ему было уже за восемьдесят, в середине 1430-х годов. Здесь он выкопал пещеру и в полном одиночестве предавался посту и молитве. Но уединение продлилось недолго - история, приведшая к основанию Решемского монастыря, повторилась и у Желтоводского озера. Слава о подвигах преподобного была велика - в конце концов, его "местонахождение" оказалось открыто. И к старцу потянулись жаждавшие спасения и примера. Около 1435 года иноков стало так много, что преподобный решил основать новую обитель. Вслед за этим решением появилась деревянная церковь в честь Святой Троицы. Согласно ряду свидетельств, большую помощь в обустройстве Троицкого Желтоводского монастыря преподобному Макарию оказал князь Василий Темный. В то время он, казалось, потерял всякую надежду на великокняжеский престол и, скрываясь от своего гонителя Дмитрия Шемяки в Нижнем Новгороде, не однажды посещал преподобного Макария, подвизавшегося у Желтоводского озера.

Места эти, весьма отдаленные от центральной Руси, в начале XV века во многом еще не были просвещены Христовой истиной; поэтому преподобному Макарию приходилось вести и миссионерскую деятельность. Язычников он крестил в водах Желтоводского озера, в результате получившего второе название - Святое озеро. Некоторые из новообращенных принимали монашеский постриг в Макарьевой обители. Монастырь быстро обустраивался.

Но благополучные времена вскоре закончились. Изгнанный в 1438 году из Золотой Орды хан Улу-Махмет (в литературе встречаются и иные варианты этого имени: Улу-Магмет, Улу-Мухаммед, Улу-Магомет и пр) основал Казанское ханство и повел очень агрессивную политику по отношению к соседним землям - в том числе и русским. В 1439 году он с сыновьями ходил на Нижний Новгород и взял его. Возвращаясь в Казань, татарские отряды рыскали по окрестностям - один из таких отрядов наткнулся на Желтоводский монастырь. Последовало жестокое разорение обители - ее постройки татары сожгли, большинство иноков зарезали, а преподобного Макария с остатками братии увели в плен. Как рассказывает житие святого, Улу-Махмет, поговорив со старцем, сильно разгневался на своих подданных за то, что они, цитируем житие, "оскорбили столь доброго и святого мужа", и велел отпустить его - но с категорическим запретом возрождать Желтоводскую обитель, потому что, как заявил хан, она находилась на принадлежавшей Казанскому ханству территории. Преподобный упросил хана освободить вместе с ним и других пленников. Похоронив убитых насельников, он покинул Желтоводский монастырь и вместе со спутниками отправился в Галичскую землю, где его стараниями была основана еще одна обитель - Унженская.

Для того чтобы окончательно "разобраться" с Казанским ханством, Руси потребовалось более века - вопрос был "закрыт" Иваном Грозным в начале 1550-х годов после взятия Казани и присоединения ханства к Московии. Тем самым запрет Улу-Махмета на нахождение монахов у Желтоводского озера потерял свою силу, но прошло еще несколько десятков лет, прежде чем началось возрождение Желтоводского монастыря. Романовы, из которых вышли первый после окончания Смуты русский царь, Михаил Федорович, и тогдашний Патриарх Филарет (его отец), весьма почитали преподобного Макария. Юный Михаил Романов молился святому об избавлении отца из польского плена (в котором тот пребывал с 1611 года), обещая при счастливом исходе дела совершить паломничество ко гробу преподобного в Унженский монастырь. Когда в 1619 году поляки освободили Патриарха Филарета, царь исполнил свой обет, не забывая и о других Макарьевских обителях. Как раз около этого времени монаху Тетюшского монастыря Авраамию в тонком сне явился преподобный Макарий

с твердым наказом идти к Желтоводскому озеру и возродить уничтоженную татарами обитель. С 1620 года там велось интенсивное строительство - до поры лишь деревянное. Все просьбы Авраамия царь Михаил Федорович неизменно выполнял, даруя монастырю все новые земли и льготы. В 1628 году пожаловал обители несудимую грамоту и Патриарх Филарет. Именно в эти годы из монастыря вышли крупнейшие деятели эпохи церковных реформ - как известные иерархи, так и "расколоучители". Среди них были будущий Патриарх Никон и мятежный протопоп Аввакум. Последний позже писал: "Я Никона знаю: недалеко от моей родины родился, между Мурашкина и Лыскова, в деревне; отец у него черемисин, а мати русалка, Минка да Манька; а он, Никон, колдун учинился, да баб блудить научился, да в Желтоводие с книгою поводился, да выше, да выше, да и к чертям попал в атаманы..."

Настоящий расцвет Желтоводского монастыря связан с официальным учреждением в 1641 году Макарьевской ярмарки, приуроченной ко дню памяти преподобного Макария (25 июля/7 августа) и разворачивавшейся прямо у монастырских стен. Все собираемые торговые пошлины шли в казну обители. А были они немалыми - Макарьевская ярмарка на протяжении полутора веков являлась чуть ли не крупнейшей В Европе. Не удивительно, что уже в 1650-е годы в Желтоводском монастыре началось масштабное каменное строительство. На протяжении ближайших тридцати лет в обители возводились в камне новые храмы, корпуса, хозяйственные постройки. Сложившийся архитектурный ансамбль монастыря был столь впечатляющ, а его духовный авторитет - столь высок, что в конце XVII века обитель даже называли Лаврой.

Впрочем, случалось и худое. Так, осенью 1670 года Желтоводский монастырь не избег участи разграбления - на этот раз отрядами Степана Разина. Но это несчастье осталось лишь эпизодом, не пошатнувшим общего благополучия, которое было характерно для обители до начала XIX века. При учреждении духовных штатов в 1764 году монастырь, причисленный ко II классу, не слишком пострадал. Доказательство тому - продолжавшееся каменное строительство; последней из каменных построек следует считать храм во имя преподобного Макария, возведенный в 1808 году.

Спустя восемь лет, в 1816 году, страшный пожар уничтожил ярмарочный "город", после чего Макарьевскую ярмарку решили перенести в Нижний Новгород. Тем самым монастырь лишился главного источника доходов. Одновременно заметно осложнилась "географическая" ситуация. Волжские воды все настойчивее наступали на обитель, незадолго до этого поглотив Желтоводское озеро, которое находилось напротив Святых врат. Во время паводков подмывались стены монастыря. Особенно "водообильный" паводок случился в 1829 году, когда обвалилась одна из башен монастырской ограды. Почва "плыла", и это сказывалось на состоянии фундаментов зданий. Видимо, не в последнюю очередь из-за воздействия воды в 1859 году произошло обрушение центрального купола Троицкого собора. Ремонтировать здания было не на что; кроме того, требовалась грамотная инженерная "водозащита". В конце концов, после соответствующей экспертизы, в 1868 году Желтоводский монастырь был упразднен.

Более десятилетия он "сиротствовал", но уже в 1882 году, уступая многочисленным ходатайствам местных жителей, духовные власти возобновили обитель - правда, на этот раз в качестве женской. На рубеже 1900-1910-х годов в ней производились ремонтные работы; в частности, тогда был восстановлен рухнувший купол Троицкого собора.

Между тем, наступали богоборческие времена. После революции на протяжении десяти лет монастырь, пусть трудно, но еще существовал.11а-сельницам приходилось ЖИТЬ в условиях постоянного агрессивного давления. Доходило до анекдотических акций - так, было организовано социалистическое соревнование между деревнями за увеличение сторонников закрытия обители. Закончилось все официальной ликвидацией монастыря в 1927 году.

"Советская" его история вполне банальна - коммунистические деятели не отличались особой изобретательностью. Монастырские здания передавались из рук в руки, постепенно ветшая и приходя в полную негодность. Сначала сюда вселился детский дом; в годы войны в стенах обители размещался эвакогоспиталь; позже монастырь передали Лысковскому зооветеринарному техникуму. Фрески Троицкого собора были варварски забелены. В конце 1950-х годов в монастыре, чей архитектурный комплекс государство взяло под охрану, начались реставрационные работы, неторопливо продолжавшиеся тридцать лет, - одновременно было устроено бетонное береговое укрепление.

Лишь в 1992 году в Желтоводский монастырь, возвращенный Церкви, пришли первые инокини. В третий раз пришлось возрождать обитель. Преподобный Макарий не оставил своего монастыря - нынешние его состояние (если и не цветущее, то очень и очень "оптимистическое") является лучшим тому подтверждением.

Последние несколько столетий Волга настроена враждебно к Макарьево-Желтоводскому монастырю. Ее воды подтапливают низкий берег, на котором он стоит. Но без Волги, протекающей под белыми стенами монастыря, вид его был бы совершенно иным.

Успенский собор Московского Кремля. Именно на него ориентировались и строители Троицкого собора Желтоводского монастыря. Предполагают обычно, что руководил возведением каменных храмов обители "подмастерье каменных дел" Максим Апсин, родом москвич.

Заказчики соборного храма проявили известную амбициозность: для своего времени собор очень велик. И хотя он не превосходит размерами Успенский собор (это могло быть чревато - даже в XIX веке монастырям приходилось расставаться с одним-двумя ярусами своих колоколен, если

Архитектурный ансамбль Макарьево-Желтоводского монастыря складывался в основных своих чертах на протяжении очень недолгого времени, в 1651-77 годах. Это, как указывают искусствоведы, обусловило особую цельность комплекса монастырских строений.

Соборный храм, освященный во имя Святой Троицы, является смысловой и архитектурной доминантой ансамбля обители. Он строился в 1651-58 годах (иногда встречается другая дата окончания постройки собора - 1664 год). Таким образом, мы имеем право связать это строительство с именем Патриарха Никона (до 25 июля 1652 года - митрополита Новгородского). Неизвестно в точности, какую именно роль сыграл Патриарх в возведении каменных храмов Макарьево-Желтоводского монастыря (деньги на ведение строительных работ монастырь, во всяком случае, черпал из собственных - ярмарочных - доходов). Но мы знаем о сугубо личном отношении Первоиерарха к Желтоводской обители. В отрочестве и ранней юности он жил здесь в послушниках, и, безусловно, весь строй здешней жизни оказал большое влияние на становление его личности.

Высокий, пятиглавый (пятиглавие несколько сдвинуто к востоку), с тремя алтарными апсидами, Троицкий собор производит неизгладимое впечатление. Снаружи, в сущности, сложно понять, насколько он велик. Благодаря своей пропорциональности он выглядит величественным, но не подавляюще-огромным. И полное представление о его размерах можно получить, лишь войдя внутрь. Скорее всего, впечатление высоты и простора создается здесь во многом благодаря тому, что собор пока еще не благоустроен в полной мере. Пятиярусный, устремленный ввысь иконостас и расчищенные от побелки, но еще не отреставрированные фрески - вот что определяет "внутреннее звучание" Троицкого собора. Больше почти ничего здесь нет. Особенной красотой, красотой трудно возрождающейся святыни, сияет убранство собора в солнечные дни, когда лучи, падая через высокие окна, выхватывают из полумрака фрагменты иконостаса и потускневших от времени и варварского обращения фресок.

Фрески Троицкого собора - уникальный памятник монументального искусства своего времени. Создавались они вскоре после постройки соборного храма. К сожалению, они еще не изучены в достаточной мере, но какие-то очень общие вещи сказать о них можно. Предполагают, что работала над ними артель костромских мастеров. А костромская школа, как известно, именно в это время переживала период наивысшего расцвета. Даже сейчас, когда фрески находятся в удручающем состоянии, в них нетрудно обнаружить некоторые особые черты, присущие именно костромской школе. Это, прежде всего, декоративность и дробность изображений (храм изнутри как бы опоясан "лентами" изобразительных рядов), использование ярких красок, динамичность сюжетов.

В 1859 году рухнул центральный купол Троицкого собора. Произошло это не из-за каких-то просчетов, допущенных при его строительстве, а из-за того, что Волга на протяжении многих десятилетий неустанно подмывала берег, на котором находился монастырь. Именно после этого случая было принято решение об упразднении монастыря - сочли, что оставаться здесь братии небезопасно.

Когда монастырь возобновили в качестве женской обители, в Троицком соборе начались масштабные реставрационные работы, завершенные к 1912 году. Купол восстановили. Кроме того, стены собора получили дополнительные росписи - эти росписи, правда, значительно уступали фрескам XVII века.

Деревянная Успенская церковь была построена в 1626 году, через шесть лет после возобновления Желтоводского монастыря игуменом Авраамием. Ровно четверть века простояла она и в 1651 году была заменена каменной. Сравнительно с массивным Троицким собором она смотрится более воздушной и нарядной. Очень хорошо это видно на примере куполов. Пятиглавие Свято-Троицкого собора выглядит мощным, строгим. Довольно высокие барабаны, завершающиеся луковичными куполами, декорированы скупо. Успенская церковь также завершена пятиглавием - но пятиглавием совершенно другого рода, изящным и несколько даже хрупким. Основанием для узких барабанов здесь служат кокошники, что придает церкви очень декоративный вид.

Успенская церковь установлена на высокий подклет, который прежде, во времена Макарьевской ярмарки, использовался для хранения товаров "купецкими людьми". Во втором этаже расположены собственно церковь и трапезная палата, которая имеет обычный вид для подобных архитектурных сооружений - одностолпная, со сводчатым потолком, почти квадратная в плане. В день памяти прп. Макария (7 августа по новому стилю) здесь после торжественной литургии по сей день устраивают трапезу, на которой, кроме инокинь монастыря, бывает множество приглашенных.

Благодаря низкому потолку Успенская церковь очень уютна. Конечно, ее убранство не отличается монументальной строгостью и стилистическим единством, свойственными убранству Троицкого собора. Деревянный, крашенный "деревенской" коричневой краской пол, простой иконостас - все это сообщает ее облику особую смиренность, какую мы ощущаем иногда, бывая в старых сельских храмах, расположенных вдалеке от крупных райцентров.

В Успенской церкви находятся многие святыни М а кар ье во-Желтоводского монастыря - икона основателя обители, старинный список с Владимирской иконы Пресвятой Богородицы, а также несколько икон нового письма с частицами мощей.

Сейчас в храме ведутся ремонтно-реставрационные работы, поэтому богослужения здесь временно не совершаются.

Церковь Архангела Михаила над Святыми вратами была выстроена около 1670 года. Очевидно, что в конце XVII века она имела несколько иной вид, чем в наши дни. Это хорошо заметно на иконе при. Макария, писанной знаменитым изографом Симоном Ушаковым в 1661 году. Здесь надвратная церковь изображена "об одной главе", с рядами кокошников, сужающимися от верхней границы стен к барабану купола. Впоследствии кокошники закрыли кровлей, а по углам устроили еще четыре небольшие главы. Эти изменения отражены уже в изображении монастыря, сделанном А.Г. Ухтомским в 1816 году. Именно таким - пятиглавым - предстает надвратный храм Макарьево-Желтоводской обители перед нынешними ее посетителями.

Внутри надвратная церковь очень светла и убрана довольно скромно. Стены побелены. Белизной и позолотой сияет маленький иконостас. Именно в этом храме, находится, кстати, уже упоминавшийся нами образ прп. Макария работы Симона Ушакова. Он помещен в особом киоте.

Шатровая колокольня Желтоводского монастыря, примыкающая с запада к трапезной палате, возводилась одновременно с Успенской церковью. Как и Троицкий собор, она является архитектурной доминантой монастырского комплекса, хорошо видной и с Волги, и от Макарьева.

По своему устройству колокольня весьма проста. Ее нижнюю часть составляют три яруса, поставленные один на другой. Над третьим глухим ярусом расположен граненый ярус звонов. Над ним - довольно высокий шатер с двумя рядами слуховых окошек.

Снаружи колокольня уже практически полностью отреставрирована, внутри работы еще ведутся. Постепенно формируется и новая звонница Желтоводского монастыря (старая была уничтожена в советские годы). Несколько лет назад для нее был отлит шеститонный колокол - один из самых больших в Нижегородской епархии.

Как водится, кельи и служебные строения Макарьево-Желтоводского монастыря долгое время оставались деревянными. Да и стены монастыря - что хорошо видно на иконе Ушакова - возводились в камне не вдруг. Крепостные укрепления строились в 1660-70-е годы, то есть как раз в то смутное время, когда по Волге "ходил" донской казак Стенька Разин. И одну из его осад монастырь выдержал. Правда, вторую - нет.

Стены монастыря, имеющие восемь метров в высоту и около 2,5 метров в ширину, образуют почти правильный квадрат со стороной около двухсот метров. Ближе к берегу построили и дополнительные укрепления - цепь стен и башен. Перед Святыми воротами было устроено еще особое предмостное укрепление. В XIX веке эти строения были уничтожены, Волга подступала вплотную к монастырю.

Интересна судьба башен южной стороны. Одна из них, расположенная восточнее монастырских ворот, была обращена в кельи. В другой в 1780-е годы устроили церковь во имя при. Григория Пелыпемского. Переделка башни под церковь, проводившаяся, как видно, без необходимых расчетов, чуть было не погубила ее. Тем не менее, башню с церковью удалось спасти.

На протяжении всего XIX века стены и внешние укрепления монастыря подвергались разрушительному воздействию волжских вод. Река постепенно приближалась к обители (а ведь, как мы помним, при. Макарий вообще основал монастырь не на берегу Волги, но впоследствии она изменила русло), с каждым паводком подступала к его стенам все ближе и ближе. В 1829 году обрушилась одна из башен западного сектора. Береговые укрепления оказались размыты.

После возобновления монастыря в качестве женского в 1882 году было предпринято укрепление прибрежного участка каменной отмосткой. Размеры обители в это время уже ограничивались собственно каменной монастырской стеной. Все внешние укрепления и постройки исчезли, разрушенные водой и временем.

В советские годы, когда на монастырской территории размещались учреждения, в задачи которых не входило поддержание исторических зданий в надлежащем виде, стены Желтовод-ской обители находились в аварийном состоянии. Относительно благополучно обстояло дело лишь с северо-восточной башней. Остальные имели трещины угрожающего размера. Надвратная церковь и некоторые башни не обвалились в эти годы только чудом. Надо полагать, лишь благодаря тому, что незадолго до революции в возобновленном монастыре совершались реставрационные работы, монастырскому ансамблю удалось так долго просуществовать во враждебной среде.

С конца 1940-х годов положение отчасти изменилось. В 1948 году случился особенно сильный паводок, повредивший каменный откос, устроенный в 1880-90-е годы. Это послужило своего рода "сигналом к действию". Стало понятно, что необходимо срочно принимать меры, иначе в скором времени можно лишиться ценнейшего памятника архитектуры и истории. Именно тогда были предприняты восстановительные работы. Однако в полной мере осуществить реставрацию стен и храмов обители не удавалось как из-за недостаточного финансирования, так и из-за того, что в конце 1960-х годов началось строительство Чебоксарской ГЭС. Если бы ее пустили на полную мощность и подняли уровень водохранилища до проектной отметки, все работы по восстановлению монастыря просто обессмыслились бы. Он все равно оказался бы в зоне затопления. Поэтому масштабная реставрации монастырских зданий и крепостных укреплений началась только с момента его передачи Церкви.

На протяжении без малого двух столетий Макарьевская ярмарка, разворачивавшаяся летом у стен Желтоводского монастыря, являлась, по ряду показателей, крупнейшей в Европе. Именно ей обитель была обязана своим расцветом.

История волжских ярмарок уходит корнями в древнейшие времена. Само положение этой водной артерии превращало ее в средство связи многих народов друг с другом. И прежде всего, связи экономической, торговой. В эпоху Казанского ханства крупная ярмарка существовала вблизи Казани, принося татарской столице существенные дивиденды. Московским государям такое положение дел не нравилось, и они несколько раз пытались перенести ярмарку в русские земли. Так, в 1524 году великий князь Василий III - после того как русские корабли были ограблены татарами - запретил русским купцам участвовать в Казанской ярмарке, устроив ее "аналог" в Васильсурске. Предполагалось, что сюда, в конце концов, переберутся и иностранные купцы, а Казанская ярмарка угаснет. Но эта идея не сработала - Васильсурск оказался местом слишком опасным для торговой деятельности, потому что стоял практически на границе русских территорий; надежную же охрану московское правительство обеспечить не смогло.

Присоединив Казанское ханство к Руси, Москва уничтожила ненавистную Казанскую ярмарку, и в течение нескольких десятилетий торговать на Волге было негде. Поэтому когда Ма-карьево-Желтоводский монастырь был возрожден, под его стенами стали организовываться стихийные торжища. I популярность этой торговой площадки быстро росла, и в 1641 году ее официально, соответствующим царским указом, "закрепили", приурочив ко дню памяти преподобного Макария (надо сказать, что время торговли, в середине лета, было очень удобным). Так родилась знаменитая Макарьевская ярмарка.

Все торговые пошлины, взимаемые с торговцев, в первые 25 лет ее существования доставались монастырю. В 1667 году царь Алексей Михайлович дозволил купцам первые пять ярмарочных дней торговать бесплатно, а во все последующие дни платить налог в казну, на долю обители же осталась лишь плата за торговые площадки. В 1681 году монастырь вернул себе все ярмарочные сборы, но ненадолго - в 1700 году царь Петр 1 окончательно подчинил ярмарку центральной власти.

Тем не менее, доходов, полученных во второй половине XVII века, хватило монастырю для того, чтобы отстроиться в камне. Это было время расцвета обители. Ярмарочные масштабы позволяли жить вполне безбедно. Тогдашняя ярмарка давала девятую часть торгового оборота всей страны.

В XVIII веке значение Макарьевской ярмарки продолжало расти - летом у стен Желтоводской обители бурлил целый город. Неудобство заключалось лишь в близости Волги - во время весенних паводков водой нередко "смывало" деревянный Гостиный двор и прилегающие к нему временные балаганы. После этого строили новый главный торговый корпус, который в ближайшие годы ожидала участь его предшественников.

В конце XVIII века власти решили одним махом покончить с этими неприятностями - был составлен новый проект ярмарочного города с огромным каменным Гостиным двором в центре. К 1809 году проект реализовали: внушительный Гостиный двор протянулся почти на 130 метров, вокруг него расположились еще 36 деревянных корпусов, в которых разместились 3200 (!) купеческих лавок. В комплекс входил и театр на тысячу мест, где спектакли давала крепостная труппа князя Шаховского. Еще одна цифра: в начале XIX века Макарьевская ярмарка собирала до 160 тысяч человек!

16 августа 1816 года катастрофический пожар смел с лица земли ярмарочные сооружения. К счастью, комплекс был пуст (ярмарка завершила свою работу двумя неделями раньше), и обошлось без человеческих жертв. Учитывая, что Волга продолжала наступать на макарьевский берег, Александр I приказал перенести ярмарку в Нижний Новгород. Строительство нового ярмарочного комплекса заняло четыре года - 15 июля 1822 года Макарьевская ярмарка возобновилась, но уже в Нижнем; вскоре ее стали называть Нижегородской. Нижегородская ярмарка полностью восприняла дух, особенности и масштабы своей "родительницы".

Живописное и достаточно ироничное ее описание мы находим у Пушкина, в "Путешествии Евгения Онегина", не вошедшем в классический вариант пушкинского "романа в стихах". Вот эти строки:

Тоска, тоска! Он в Нижний хочет, В отчизну Минина. Пред ним Макарьев суетно хлопочет, Кипит обилием своим. Сюда жемчуг привез индеец, Поддельны вины европеец; Табун бракованных коней Пригнал заводчик из степей. Игрок привез свои колоды И горсть услужливых костей; Помещик - спелых дочерей, А дочки - прошлогодни моды. Всяк суетится, лжет за двух, И всюду меркантильный дух.

Во второй половине XIX века, после открытия Московско-Нижегородской железной дороги (она была пущена в 1862 году), Нижегородская ярмарка приобрела известность - буквально! - во всем мире. Она превосходила своими масштабами крупнейшие ярмарки (включая Лейпцигскую).

В 1918 году большевики, уверенные в скором построении коммунизма и исчезновении торговли, торжественно закрыли Нижегородскую ярмарку. В 1922-27 годах, во времена нэпа, она снова функционировала. Второе рождение ярмарки относится к 1990 году. Восстановит ли она свое прежнее мировое значение, покажет время.

Чтобы возродить монастырь, мало восстановить его храмы, нужно восстановить прерванную традицию монашеской жизни. Этим-то и занимаются сейчас сестры Желтоводского монастыря.

Возрождение Макарьево-Желтоводского монастыря ведет свою II историю с начала 1990-х годов. Сейчас в обители уже несколько десятков насельниц, которые трудятся над восстановлением как зданий, так и практически утраченной традиции монашеской жизни. И, пожалуй, последнее представляет для инокинь более трудную задачу, чем первое. В строительстве стен могут помочь благотворители и спонсоры, в строительстве духовном на их помощь рассчитывать не приходится. В наши дни, когда повсюду восстанавливаются храмы, открываются монастыри, задача духовного строительства становится наиболее очевидной, выходит, с разрешением насущных бытовых проблем, на первый план.7 августа 2005 года, в день памяти преподобного Макария, архиепископ Нижегородский и Арзамасский Георгий особенно подчеркнул это обстоятельство: "Не так тяжело возрождать храмы, как возрождать души, восстанавливать монашескую жизнь. Сегодня у нас праздник, и мы все вместе будем возносить молитву преподобному Макарию Желтоводскому".

Седьмого августа 2005 года совпало сразу несколько значительных для Желтоводской обители событий. Во-первых, накануне в монастырь привезли икону прп. Макария, написанную в 1661 году Симоном Ушаковым. Во-вторых, в тот год впервые монастырь принимал в день памяти преподобного столько паломников, что пришлось для них разбить палаточный городок под монастырскими стенами. Такого количества богомольцев обитель не видела уже почти сто лет. И, наконец, 7 августа 2005 года в Троицком соборе состоялась первая после долгих лет запустения Божественная литургия. К этому дню в соборе были расчищены фрески, готов новый иконостас. А на монастырскую колокольню специально к празднику установили шеститонный колокол - второй по величине в Нижегородской епархии. Первый - весом в семь тонн - находится в Дивееве.

Два года спустя произошло еще одно событие, укрепившее уверенность сестер монастыря (и всех, кто неравнодушен к его судьбе) в том, что прп. Макарий не оставляет основанную им Желтоводскую обитель. В 2007 году, 6 августа, из Вознесенского Печерского монастыря в Макарьево-Желтоводский были торжественным крестным ходом перенесены мощи преподобного (его глава).

Сейчас монастырь является одним из известнейших в России. Его посещают как туристы - ради его богатой истории и памятников архитектуры, так и богомольцы - ради его святынь. Если зимой поток посетителей почти иссякает, то летом, когда открыта навигация, теплоходы подходят к монастырской пристани один за другим.

Таким образом, монастырь уже в силу своего положения выполняет особую миссионерскую функцию. Как совместить монашеское делание, молитву и жизнь "на виду"? Это очень и очень непростой вопрос, разрешить который пытаются - каждый по-своему - едва ли не все старинные русские монастыри. И Макарьевская обитель в этом ряду - не исключение.