Рабочее движение.

План:

Введение. 2

Перемещение центра мирового революционного движения в

Россию.3

Рабочее движение. Первый этап. (60—70-е годы). 6

Второй этап рабочего движения (80-е—середина 90-х годов). 9

Рабочее движение начинает играть все большую роль в

общественно-политической борьбе. Создание РСДРП. 11

Заключение. 14

Список литературы. 15

Введение.

Царская Россия, в которой развитые формы промышленного и финансового капитала сочетались с сильными пережитками крепостничества и зависимостью от иностранного капитала, не была классической страной империализма. Однако вследствие своеобразия исторического развития она сделалась в начале XX в. средоточием всех противоречий империализма и центром мирового рабочего движения и революционной мысли, родиной ленинизма - марксизма эпохи империализма и пролетарских революций.

1. Перемещение центра мирового революционного движения в Россию.

В начале XIX в. центр международного рабочего движения находился в Англии. Обострение социальных противоречий в ре­зультате промышленного переворота привело к возникновению чартизма, который был первым широким, действительно массо­вым, политически оформленным, пролетарски-революционным движением. Английской буржуазии путем подкупа верхушки рабочего класса за счет своих монополистических прибылей уда­лось притупить остроту революционного рабочего движения и ввести его в мирное, тред-юнионистское русло.

Центр револю­ционного движения переместился во Францию. Французские про­летарии доказали это в 1848 г. во время июньского восстания в Париже и в 1871 г., когда они впервые в истории совершили про­летарскую революцию. Но в этих двух выступлениях, имевших всемирно-историческое значение, «Франция как бы исчерпала силы пролетариата...»1.

Отныне ведущая роль в международном рабочем движении перешла к Германии, вступившей после фран­ко-прусской войны 1870—1871 гг. на путь бурной индустриализа­ции. Международное значение Германии как центра рабочего движения в последней трети XIX в. нашло яркое выражение в том, что марксизм стал знаменем социалистического движения пролетариата. Обогащенное идеями марксизма, германское ра­бочее движение в течение десятилетий было образцом социали­стической организованности, и европейский пролетариат, в том числе и русский, учился на опыте немецкой социал-демократиче­ской партии. Германия остается центром рабочего движения до начала XX в., когда он переместился в Россию.

Еще в начале 60-х годов XIX в. Маркс, учитывая всю глуби­ну общественных противоречий в России в связи с грабитель­ским характером крестьянской реформы, выражал надежду, что Россия будет застрельщиком грядущей европейской революции. «Будем надеяться, - писал Маркс в 1863 г., - что на сей раз, лава потечет с востока на запад, а не наоборот...»2. Эта надежда превратилась в твердое убеждение в 70-е годы, когда на За­паде торжествовала реакция, а в России назревала вторая рево­люционная ситуация. «Революция начнется на этот раз на Во­стоке, бывшем до сих пор нетронутой цитаделью и резервной армией контрреволюции»3, - писал Маркс в 1877 г. В предисло­вии к русскому изданию «Манифеста Коммунистической пар­тии» (1882) Маркс и Энгельс утверждали, что Россия представляет собой передовой отряд революционного движения в Европе. Наконец, в беседе с Г. А. Лопатиным в сентябре 1883 г. Фридрих Энгельс отметил, что «Россия, это - Франция нынешнего века. Ей законно и правомерно принадлежит революционная инициа­тива нового социального переустройства»4.

Идеи Маркса и Энгельса о международном значении русской революции развил в новых условиях В. И. Ленин. Он писал:

«История поставила теперь перед нами ближайшую задачу, ко­торая является наиболее революционной из всех ближайших за­дач пролетариата какой бы то ни было другой страны. Осущест­вление этой задачи, разрушение самого могучего оплота не только европейской, но также (можем мы сказать теперь) и азиатской реакции сделало бы русский пролетариат авангардом международного революционного пролетариата»5.

Перемещение центра революционного движения в Россию за­кономерно вытекало из особенностей развития здесь капитализ­ма и формирования пролетариата, его идеологии.

В отличие от Западной Европы в России не образовался сколько-нибудь значительный слой рабочей аристократии, при помощи которой буржуазия могла бы вносить раскол в рабочее движение. Объясняется это, прежде всего, хозяйничаньем в клю­чевых отраслях российской промышленности иностранного капи­тала, который полученные им в России сверхприбыли обращал на подкуп «своих» рабочих. В. И. Ленин придавал огромное зна­чение этому обстоятельству, связывая слабость оппортунизма с особенностью мировой системы империализма, состоящей в вы­делении «кучки богатейших империалистических стран, паразитически наживающихся грабежом колоний и слабых наций»6. В результате буржуазия «слабых наций» могла лишь весьма узкий круг привилегированных рабочих делать «участником де­лежа империалистической добычи». Именно это, подчеркивал Ленин, «до известной степени облегчает возникновение глубо­ких революционных движений в странах, которые подвергаются империалистическому грабежу, которым угрожает раздел и уду­шение их гигантами-империалистами (такова Россия)...»7.

В. И. Ленин отмечал, что усиление ревизионизма в рабочем движении вызывается зигзагами буржуазной тактики в рабочем вопросе, а именно переходом от метода насилия к методу «ли­берализма». Широкое распространение реформистских идей в английском рабочем движении связано с либеральной рабочей политикой буржуазии, преследовавшей цель создать у рабочих иллюзию классового мира. В России жестокая капиталистиче­ская эксплуатация в соединении с «азиатски девственным» дес­потизмом царизма придавала классовым противоречиям необы­чайную остроту и делала беспочвенной оппортунистическую пропаганду социальной гармонии.

Русский рабочий страдал не столько от капитализма, сколь­ко от недостаточности его развития, от пережитков крепостни­чества в экономике и политическом строе России, порождавших самые зверские формы капиталистической эксплуатации и поли­цейского угнетения, и поэтому был непосредственно заинтересо­ван в их уничтожении. Невероятное разорение и обнищание кре­стьянства, придавленного крепостническими латифундиями, де­лали и его непримиримым врагом помещичьего строя. Общность экономических и политических интересов в борьбе против само­державно-помещичьего строя создавала объективную основу для революционного союза пролетариата и крестьянства. Борьба уг­нетенных нерусских народов за свое национальное освобождение усиливала революционный натиск на самодержавие. С другой стороны, страх перед революционным пролетариатом побуж­дал русскую буржуазию мириться с сохранением пережитков крепостничества, с деспотизмом самодержавия.

2. Рабочее движение. Первый этап. (60—70-е годы). Рабочее движение в России развивалось в условиях, когда идеи марксизма восторжествовали на Западе. Русские марксис­ты имели большие возможности для изучения, проверки и обоб­щения опыта международного рабочего движения. Большое зна­чение для творческого восприятия марксизма на русской почве имел богатый и горький опыт демократического этапа освободи­тельного движения, опыт «блужданий и шатаний, ошибок и разо­чарований революционной мысли в России»8. В 40—80-х годах XIX в. К. Маркс и Ф. Энгельс указывали, что в Англии, Фран­ции и Германии буржуазии удалось почти совершенно вытравить из народного сознания традиции чартизма и революционной эпо­хи 1848—1849 гг. Этого не случилось в России, где среди пере­довых рабочих и демократической интеллигенции были живы традиции борьбы великих предшественников русской социал-де­мократии—В. Г. Белинского, А. И. Герцена, Н. Г. Чернышев­ского, Н. А. Добролюбова и сланной когорты революционеров 70-х годов.

Важнейшим источником для формирования ленинизма яви­лось революционное творчество русских народных масс, равного которому по богатству и разнообразию форм не знала всемирная история. Ни в одной стране мира пролетариат не развивал та­кой бурной стачечной энергии, как в России. С 1895 по 1916 г. ежегодно в среднем бастовало 543 тыс. фабрично-заводских ра­бочих, тогда как в Англии соответственно —369 тыс., в США — 341 тыс., во Франции— 167 тыс., в Германии— 154 тыс. Всего за это время в России бастовало 10 млн. 652 тыс. рабочих, из них 60% были участниками политических забастовок. Если в Запад­ной Европе политические стачки были средством борьбы за ча­стичные реформы, например за всеобщее избирательное право, то в России эти стачки затрагивали наиболее глубокие стороны политической жизни страны. Они происходили под лозунгом свержения царизма и завоевания демократической республики и поэтому имели общенародное значение.

Начиналась стачеч­ная борьба пролетариата с захвата, прежде всего, рабочих-текстильщиков. Борьба носила стихийный характер, выражалась в бунтах, во время которых рабочие избивали представителей администрации, разрушали здания, ломали машины. В 70-е годы движение приобретает наступательный характер: рабочие оказы­вали сопротивление полиции, силой освобождали арестованных товарищей. Около половины стачек выдвигали требования повы­шения заработной платы. Наиболее крупными стачками были стачки на Невской бумагопрядильной (1870) и Креногольмской мануфактуре (1872). В этот период на рабочее движение большое влияние оказывают народники, они создают первые рабочие круж­ки, и которых ведется агитационная, просветительная, культурная работа.

Важную роль в развитии рабочего движения сыграли два пер­вых рабочих союза. В их идейных позициях были достаточно сильны народнические взгляды, но уже заметное влияние оказы­вали идеи I Интернационала.

Первой рабочей организацией был возникший в 1875 г. «Южно­российский союз рабочих». Он был основан в Одессе революцио­нером-интеллигентом Е. О. Заславским. Союз насчитывал около 250 человек в ряде городов Юга России (Одесса, Херсон, Ростов-на-Дону). Важнейшим документом был Устав Союза, в котором утверждалось, что рабочие могут достигнуть признания своих прав только посредством насильственного переворота, который уничтожит всякие привилегии и преимущества. Союз заявлял, что труд должен стать основой личного и общественного благосостояния. Члены «Союза» вели пропаганду среди рабочих, участ­вовали в организации стачек. В декабре 1875 г. «Союз» в резуль­тате предательства был раскрыт и разгромлен, а 15 его участни­ков были преданы суду и приговорены к каторге или тюремному заключению и ссылке. Е. О. Заславский был приговорен к 10 го­дам каторги, в 1878 году он умер в тюрьме.

В 1878 году в Петербурге на основе объединения разрознен­ных рабочих кружков возник «Северный союз русских рабочих». «Союз» насчитывал свыше 200 членов. Он имел свои отделения зa Невской и Нарвской заставами, на Васильевском острове. Выборгской и Петербургской сторонах, Обводном канале. Костяк Союза» составляли рабочие-металлисты, во главе стоял централь­ный рабочий кружок, куда входили представители районных орга­низаций. Руководителями «Северного союза» были рабочие-рево­люционеры — слесарь В. П. Обнорский и столяр С. Н. Халтурин. В. А. Обнорский, еще в бытность за границей, сумел познакомить­ся с рабочим движением Запада, с деятельностью I Интернацио­нала, с программами социалистических партий. Он являлся авто­ром программных документов «Союза». С. Н. Халтурин хорошо знал нелегальную литературу, был связан с народническими орга­низациями. «Северный союз русских рабочих» открыто заявил о своем существовании в январе 1879 года, когда в нелегальной типографии была напечатана его программа «К русским рабо­чим», принятая на учредительном собрании членов организации.

«Союз» заявлял, что его главная цель - «ниспровержение существующего политического и экономического строя государства, как строя крайне несправедливого». В документе определялась роль рабочего класса в России, как класса, в котором «заключается вся сила и значение страны» и от которого зависит успех соци­альной революции.

На первый план в своей деятельности «Союз» выдвигал задачи политической борьбы, так как «политическая свобода» обеспечивает за каждым человеком самостоятельность убеждений и действий». Непосредственными требованиями «Союза» были: свобода слова, печати, право собраний и сходок. Кроме того, рабочие тре­бовали ликвидации сословных прав и преимуществ, введения обязательного и бесплатного обучения во всех учебных заведениях, ограничения рабочего времени, запрещения детского труда, отмены косвенных налогов и т. д.

Члены «Северного союза» вели пропаганду на предприятиях Петербурга, участвовали в стачках и руководили ими, поддержи­вали стачечников денежными средствами, выпускали прокламации. Руководители «Союза» стремились наладить связи с другими го­родами России, ставя перед собою цель превращения организации во всероссийскую. В феврале 1880 года «Союз» издал первую нелегальную рабочую газету «Рабочая заря». После выхода первого номера газеты типография была разгромлена полицией. Еще в январе 1879 г. был арестован В. Обнорский. Вскоре после арес­та виднейших членов «Северного союза» он прекратил свою дея­тельность. Один из руководителей Северного Союза Степан Халту­рин стал народовольцем. 5 февраля 1880. г. он осуществил взрыв в столовой в Зимнем дворце. После этого скрывался, активно участвовал в деятельности Исполнительного Комитета «Народной воли», В марте 1882 года он был казнен за участие в убийстве одесского прокурора В. В. Стрельникова.

Таким образом, в 70-е годы XIX в. рабочее движение начинает играть существенную роль в общественном движении страны: опре­деляются специфические пролетарские методы борьбы (стачечное движение), создаются первые рабочие организации, их программы. Из числа рабочих выдвигаются первые руководители: Петр Моисеенко (1852—1924), Петр Алексеев (1849—1890), Степан Халтурин (1857—1882), Виктор Обнорский (1851—1919). Однако, движение 70-х годов охватывало еще узкий круг рабочих. Пролетарски-демо­кратическая струя еще не могла выделиться из общего потока на­родничества. Выделение борьбы пролетариата в самостоятельную силу было связано с дальнейшим развитием стачечной борьбы рабочего класса и утверждением марксизма, как идейной основы рабочего движения.

3. Второй этап рабочего движения (80-е—середина 90-х годов) связан с дальнейшим развитием стачечного движения, которое отличалось большей организованностью и массовостью, более четким формулированием требований. Главными центрами стачечного движения были Петербургский и Центральный промышленные районы, но в движение включались и новые районы. Крупнейшим событием этого периода стала Морозовская стачка (1885 г.) на текстильной фабрике Морозова в местечке Никольском близ Орехово-Зуева Владимирской губернии. Эта стачка отличалась небы­валым размахом, организованностью, стойкостью забастовщиком, Рабочие требовали ограничения штрафов, упорядочения расчетов с рабочими и др. Ряд требований - о контроле за заработной пла­той, о государственном регулировании условий найма впервые вышли за пределы одного предприятия. Для подавления стачки были вызваны войска, суду были переданы 33 рабочих. На суде были вскрыты факты серьезного притеснения рабочих, жестокости и произвола на фабрике. В результате суд присяжных вынужден был вынести оправдательный вердикт. Не согласный с решением суда Александр III дал указание снова арестовать руководителей стачки. Всего в течение 80-х годов прошло около 450 стачек и вол­нений рабочих.

Рост рабочего движения заставил правительство пойти на изда­ние ряда фабричных законов. В 1882 г. были изданы законы, запрещавшие ночные работы детям до 12 лет, введена фабричная инспекция. В июне 1885 г. - закон о запрещении ночной работы женщин и подростков. 3 июня 1886 г. был принят закон о штрафах. Этот закон установил максимальный размер штрафа (1/3 за­работной платы), причем указывалось, что штрафные деньги должны использоваться на нужды рабочих, а не идти в кассу фабрикантов. Запрещалось расплачиваться с рабочими купонами, хлебом, товарами вместо денег. Рабочие получали право жаловаться на хозяина и фабричную инспекцию в специально создан­ные коллегиальные губернские присутствия по фабричным делам. Одновременно закон увеличил уголовную ответственность за учас­тие в стачках и руководство ими. Фабриканты были недовольны законом о штрафах, в результате инициатор принятия этого, закона, министр финансов Бунге был вынужден уйти в отставку.

Хотя рабочее законодательство в России было весьма неразвито, и законы часто не соблюдались, его принятие было свидетельством силы возникшего на экономической почве рабочего движения.

В 80-х—начале 90-х годов в России возник ряд социал-демократических кружков. Марксистские группы возникли в Москве, Вильно, Ростове-на-Дону, Киеве, Харькове, Риге и других городах.

В истории развития пролетарского революционного движения это было время возникновения социал-демократии. Социал-демо­кратическое движение не было еще массовым, а его практическая деятельность ограничивалась пропагандой марксизма. Перед со­циал-демократией стояла задача соединения марксизма с рабочим движением.

В конце XIX—начале XX века в России нарастает экономиче­ский и политический кризис.

4. С середины 90-х годов в стране наблюдается усиление стачечного движения. Рабочее движение начинает играть все большую роль в общественно-политической борьбе, что дает возможность говорить о начале пролетарского этапа в освободительном движении в России.

В этот период социал-демократы стремятся возглавить рабо­чее движение, что в свою очередь требовало создания партии рабочего класса. В решении этой задачи выдающуюся роль сы­грал Владимир Ильич Ульянов (Ленин). Одним из первых шагов на пути к созданию партии было объединение разрозненных со­циал-демократических кружков Петербурга в единый «Союз борь­бы за освобождение рабочего класса», состоявшего из центральной группы и районных групп. Среди руководителей «Союза» были В. И. Ульянов (Ленин), Ю. О. Цедербаум (Мартов), В. В. Стар­ков, Г. М. Кржижановский и др. «Союз» вел пропаганду на фаб­риках и заводах, руководил стачечным движением. «Рабочие союзы» возникли в Москве, Владимире, Киеве, Самаре и ряде других городов страны.

Активная деятельность Петербургского «Союза борьбы за осво­бождение рабочего класса» и рост массового рабочего движения столкнулись с серьезными правительственными репрессиями. В де­кабре 1895 года были арестованы руководители «Союза борьбы».

Однако «Союзы борьбы» продолжали вести политическую агитацию и руководить борьбой пролетариата.

Российская социал-демократическая партия была основана в Минске в марте 1898 года. На съезде присутствовали 9 делегатом от Петербургского, Московского, Киевского, Екатеринославского «Союза борьбы», группы «Рабочей газеты» и «Общееврейского рабочего союза в России и Польше» (Бунда).

Съезд избрал ЦК, провозгласил создание РСДРП. После съезда был выпущен «Манифест Российской социал-демократической рабочей партии». В «Манифесте» отмечалось, что российский рабочий класс «совершенно лишен того, чем свободно и спокойно пользуются его заграничные товарищи: участия в управлении го­сударством, свободы устного и печатного слова, свободы союзов и собраний», подчеркивалось, что эти свободы являются необхо­димым условием в борьбе рабочего класса «за свое конечное освобождение, против частной собственности и капитализма - за социализм».

В «Манифесте» была ясно выражена мысль о необходимости двух этапов революции: буржуазно-демократического и социалистического: «Чем дальше на восток Европы, тем больше культурные, политические задачи выпадают на долю пролетариата. На своих крепких плечах русский рабочий класс должен вынести, и вынесет дело завоевания политической свободы. Это необходимый, но лишь первый шаг к осуществлению великой исторической мис­сии пролетариата — к созданию такого общественного строя, в ко­тором не будет места эксплуатации человека человеком».

«Манифест» не был программой партии, в нем не были постав­лены конкретные задачи. Съезд не принял и Устава партии. Соз­дание партии рабочего класса продолжало оставаться важнейшей задачей революционного движения.

Большую роль в подготовке созыва II съезда РСДРП сыграла газета «Искра», первый номер которой вышел в 1900 году. В состав редакции «Искры» вошли Г. В. Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, В. И. Ленин, Ю. О. Мартов и др. Редакция «Ис­кры» осуществила организационную работу по созыву съезда, был подготовлен проект Программы РСДРП. До созыва II съезда РСДРП и окончательного оформления социал-демократической партии было проведено идеологическое размежевание с народни­ками, легальными марксистами и экономистами.

Особенно острая полемика развернулась накануне II съезда с «экономистами» и другими течениями внутри социал-демократии России.

Против позиции «экономистов» выступили такие видные рос­сийские социал-демократы, как Г. В. Плеханов, В. И. Ленин, Ю. О. Мартов и др. Накануне II съезда РСДРП позиции экономистов были отвергнуты большинством социал-демократических организаций России.

II съезд РСДРП, который состоялся в июле-августе 1903 г. в Брюсселе, а затем в Лондоне, носил по существу учредительный характер, главной задачей его было принятие Программы и Уста­ва партии.

Теоретическая часть программы начиналась с марксистского тезиса о том, что производственные отношения достигли такого уровня развития, когда капитализм стал тормозом на пути дальнейшего прогресса. Конечной целью социал-демократии (програм­ма - максимум) провозглашалась социальная революция, уста­новление диктатуры пролетариата для социалистического пере­устройства общества. Диктатура пролетариата определялась как «завоевание пролетариатом политической власти», необходимое условие социальной революции. Ближайшей политической задачей (программа - минимум) была буржуазно-демократическая революция, которая должна была свергнуть самодержавие, установить республику. Ее задачи были разделены на три группы: политиче­ские требования (равное и всеобщее избирательное право, свобо­да слова, совести, печати, собраний и объединений, выборность судей, отделение церкви от государства, полное равноправие всех граждан, независимо от национальности и право наций на само­определение, уничтожение сословий); экономические требования рабочих (8-часовой рабочий день, целый ряд мероприятий по улуч­шению экономического, жилищного положения рабочих); требова­ния по аграрному вопросу (отмена выкупных и оброчных плате­жей и возврат полученных по ним сумм, возвращение отрезков, отнятых у крестьян в ходе реформы 1861 г., учреждение кресть­янских комитетов).

Программа РСДРП принципиально отличалась от программ западных социал-демократических партий, в нее был включен во­прос о диктатуре пролетариата. На II съезде РСДРП был принят также Устав, который закреплял организационное строение партии, права и обязанности ее членов. Принятие Устава сопровождалось серьезными спорами, дискуссией, особенно по вопросу о членстве в партии.

Однако в целом Устав соответствовал ленинскому представле­нию о партии, как централизованной и дисциплинированной орга­низации, построенной на принципах «демократического централиз­ма».

Дальнейшее размежевание на съезде произошло и во время выборов в центральные органы партии, в состав редакции «Искры» и по другим вопросам, приведшим впоследствии к расколу Россий­ских социал-демократов на большевиков и меньшевиков.

Заключение.

Таким образом, пролетариат и руководимое им крестьянство в России противостояли контрреволюционному блоку помещи­ков и буржуазии во главе с застарелой, обветшалой политиче­ской надстройкой — полуфеодальным царизмом. Российский пролетариат возглавил буржуазно-демократиче­скую революцию, уничтожил самодержавие и стал передовым отрядом международного рабочего класса в борьбе против импе­риализма, за социализм. Невиданно высокая концентрация производства создавала благоприятные условия для роста классовой сознательности, организованности российского пролетариа­та и формирования его как гегемона революции.

Быстрая и реши­тельная победа в рабочем движении России марксизма над все­ми враждебными ему теориями и течениями была обеспечена.

Список литературы:

История России, М.,-1993

Ленин В. И.. Полн. собр. соч., т. 41, т. 38, т. 34, т. 6

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 30, т. 34, т. 21

Черменский Е. Д. История СССР. Период империализма. М., Просвещение, 1974

1 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 38, стр. 305

2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 30, стр. 266

3 К. Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 34, стр. 230

4 К. Маркой Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 490

5 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 6, стр. 28

6 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 34. стр. 371

7 Т а м ж е

8 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 7