СОДЕРЖАНИЕ
2. Слово как единица типологического описания. К вопросу о лексико-семантической типологии
3. Уровни сопоставительного анализа в лексике
4. Связь обязательных категорий с классами слов
5. Понятие лексического ареала грамматических явлений
6. Валентное взаимодействие слов
Список использованной литературы
1. ЛЕКСИКА
Общие замечания
В современной лингвистическое науке, с одной стороны, ставится под сомнение сама возможность типологического изучения лексики, но на практике есть ряд работ, посвященных сопоставительному анализу в этой области. Причину полного отрицания типологического подхода к лексическим явлениям языка следует видеть в следующем. Само понятие "типология", возникшее и разработанное применительно к фонологии и морфологии, т.е. к формальной, а не к содержательной стороне языка, предполагает прежде всего изучение и сопоставление структурных элементов языка» Содержательная сторона слов, их лексическое значение многими учеными относится к внешним» нелингвистическим факторам»
Какое бы содержание не вкладывалось в понятие "типология", любое сопоставительное изучение предполагает определение системных черт, нахождение константных признаков, по которым может идти сопоставление. Лексика же, будучи мало изученной в системном отношении, делает нахождение таких константных черт затруднительным.
Несмотря на объективные трудности типологического изучения различных сторон лексики, число работ, в той или иной мере затрагивающих вопросы типологической проблематики, за последнее десятилетие возросло, что соответствует потребности практики и ограничивается, как правило, сопоставлением отдельных участков лексики, как, например, некоторых семантических полей.
2. СЛОВО КАК ЕДИНИЦА ТИПОЛОГИЧЕСКОГО ОПИСАНИЯ. К ВОПРОСУ О ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОЙ ТИПОЛОГИИ
Слово было охарактеризовано как один из элементов языка-эталона, как двусторонняя единица лексической сферы. Не касаясь философско-лингвистического определения слова (и тем самым языка вообще), относящегося к компетенции общего языкознания, подчеркнем, что как объект типологического описания слово должно обладать во всех языках универсальными чертами, то есть общими для всех или же для большинства языков в обоих своих планах — плане выражения и плане содержания. Однако в большей степени относится ко второму плану, потому что содержание связано с мышлением, подчиняющимся в своей основе общечеловеческим законам логики. Другими словами, слово как единица типологического описания включается в семантическую типологию, которая опирается на общность окружающего нас мира, общность мыслительного и эмоционального аппарата, универсальность законов логики, универсальную сущность слова и языка как средства общения.
Задача семантической типологии — списание способов выражения инвариантного значения во всех или нескольких языках; задача сравнительно-типологического описания словарного состава двух языков (в нашем случае немецкого и русского) — сравнение лексических систем этих языков на типологической основе.
Что касается плана выражения, то имеющийся в распоряжении лингвистов материал дает основание говорить лишь о некоторых универсальных чертах. Даже слой интернациональной лексики в каждом языке имеет свои фонетические особенности, обусловленные приспособлением заимствованного слова к фонетической системе заимствующего языка.
Основной особенностью описания семантики является интроспективный характер этого описания, так как содержание, в отличие от формы, не дано нам в ощущении, и поэтому оно не может быть физически измерено и зафиксировано. Это обстоятельство явилось не последней причиной тому, что семантические универсалии лишь в последние годы стали объектом практической деятельности типологов, в основном после того, как в исследовании семантики стали применяться структурные методы. За критерий оценки при сравнительно-типологическом описании лексики двух и более языков было принято эталонное лексико-семантическое поле, то есть поле как элемент языка-эталона.
Известно, что в системе языка слова не являются изолированными единицами: они вступают друг с другом в различного рода отношения, образуя по линии парадигматических связей антонимические пары, синонимические ряды и тематические группы, а по линии синтагматических связей— словосочетания. С точки зрения семасиологии словосочетание — это комбинация, сцепление двух и белее слов. У. Вейнрейх называет эти семантические сцепления комбинаторной семантикой, в основе которой лежат семантическая сочетаемость слов (десигнатов), специфические ограничения, лимитирующие сочетаемость отдельных слов, семантическая совместимость. Лингвистика пока что не располагает данными, объясняющими механизм этого сцепления и ограничения, знание которого будет иметь несомненное практическое значение. Можно сказать, что семантическая совместимость является универсальным свойством каждого слова. Так, вряд ли найдется язык, в котором бы могли семантически сочетаться слова, обозначающие понятия (денотаты) кошка и лаять, рыба и петь (мы исключаем случаи метафорического употребления слов).
3. УРОВНИ СОПОСТАВИТЕЛЬНОГО АНАЛИЗА В ЛЕКСИКЕ
В сопоставительном плане лексика двух языков может изучаться на уровне 1) отдельного слова, 2) лексико-семантических групп слов и 3) общих лексико-семантических категорий.
1. Отдельные слова в двух языках могут сопоставляться в семасиологическом или в ономасиологическом аспекте. Ономасиология- Bedeutungslehre - изучает, как "обозначаются предметы и понятия лексическими и лексико-фразеологическими средствами языков"
- наука об обозначении, назывании, номинации (в отличие от семасиологии как науки о значении). В первом случае сопоставляются значения слов (объем их значения, система значений у многозначных слов). Например, сравнивая слова Hand и рука, мы видим, что объем их значения неодинаков. Русское слово шире по значению и охватывает то, что в немецком обозначается двумя словами Am и Hand . Или же, палатка - Zelt и Bude (киоск). Подобные факты показывают, что языки отражают в значениях своих слов различное членение объективного мира.
Но слова, обладающие общим денотативным значением, (т.е. указывающие на тот же предмет), могут иметь различные коннотативные оттенки значения, т.к. они могут отражать различимо стороны обозначаемого предмета. Это проявляется прежде всего в переносных и фразеологически связанных значениях слов. Ср.: голова I) Kopf, Haupt, 2) Sttlck (о скоте), 3) Oberhaupt (руководитель), 4) Anfang der Kolonne.
2. Слова в языке составляют определенную систему. Они могут объединяться по значениям, образуя лексико-семантические группы или поля. Эти группы могут изучаться сопоставительно также в семасиологическом и ономасиологическом аспектах. В первом случае определяется объем данных групп, выявляются семантические различия между компонентами этих групп.
Сопоставление лексико-семантических групп в ономасиологическом аспекте выявляет своеобразие их использования в каждом языке, так же как и неравномерность использования слов с разными семантическими компонентами.
3. Сопоставительный анализ в области лексики может касаться общих лексикологических категорий как в аспекте структуры (т.е. соотношение различных способов словообразования, типов словосочетаний и т.п.), так и в семантическом аспекте (соотношение логического и экспрессивного в слове, объем значения слова, проявление асимметрии в лексике; полисемия, синонемия, десемантизация слов в обоих языках и т.п.). Здесь часто используется термин "лекоико-семантическая парадигма", Лексико-семантические парадигмы представляют собой объединение языковых единиц, связанных отношениями противопоставления в самой системе языка. Это противопоставление основано на том, что единицы, входящие в лексико-семантическую парадигму, обнаруживают определенное тождество и определенное различие. Например, в лексико-семантической парадигме Mann (m) - Frau (f) = мужчина - женщина противопоставление идет по признаку пола, общий элемент значения у обоих слов - принадлежность к взрослым представителям человеческого рода. В парадигме Mann (m) - Junge (m) = мужчина - мальчик база противопоставления - возраст, общий семантический признак - существо мужского пола. Одно и то же слово может входить в зависимости от основы сопоставления в несколько лексико-семантических парадигм. Например, Junge (m) - Mldchan (n) (признак пола и возраста).
Смысловая структура одного многозначного слова в русском языке, представляющая определенное системно-структурное образование языка, может соответствовать целой группе локсико-семантических парадигм другого языка. Например, Haus и дом - большая общность смысловых структур. Однако в «дом» нет немецких значений: палата, парламент, театр, ресторан, отель, рубка, каюта, знак Зодиака, панцырь, улитки. Однако дом Haus - дом как место постоянного жительства кого-либо; Heim - дом как место жительства близких людей, семья, отчий, родной дом.
4. СВЯЗЬ ОБЯЗАТЕЛЬНЫХ КАТЕГОРИЙ С КЛАССАМИ СЛОВ
Эта связь рассматривается как одна из форм взаимодействия единиц разных уровней, сфер лексики и грамматики, она прослеживается как в пределах совокупности грамматических (обязательных) категорий той или иной части речи, так и в рамках отдельных грамматических категорий. Так, категория лица непосредственно обусловлена семантикой глагола как класса слов: процесс (состояние), выражаемый глаголом, имплицирует субстанцию-субъект, являющийся носителем этого действия (состояния). Другой обязательной категорией глагола, обусловленной семантикой глагола как класса слов, является категория времени, тан как действие (состояние) немыслимо вне времени. Будучи универсальными по своему характеру, эти две категории присущи всем языкам. В. Г. Адмони называет эти обязательные категории грамматико-коммуникативными.
Обязательной категорией, связанной с семантикой имени существительного, является категория числа, так как общим значением имени существительного является предметность в широком смысле слова. Как отмечалось выше, глагол, характеризуя состояние субстанции, семантически имплицирует носителя этого состояния (действия). В этом плане категория числа глагола имеет зависимый, обусловленный характер: она фактически обусловлена грамматической категорией числа имени существительного.
Связь обязательных категорий с классами слов вытекает из универсальной природы грамматических категорий: любая грамматическая категория может реализовываться только на конкретном лексическом материале.
5. ПОНЯТИЕ ЛЕКСИЧЕСКОГО АРЕАЛА ГРАММАТИЧЕСКИХ ЯВЛЕНИЙ
Данным термином принято обозначать вид взаимодействия сфер грамматики и лексики, заключающийся в разной степени охвата грамматических явлений лексикой. Другими словами, это определенная группа лексики, пределами которой ограничивается распространение того или иного грамматического явления. Лексический ареал имеет, таким образом, двустороннюю направленность: с одной стороны, это лексическое маркирование грамматических явлений, с другой, это и грамматическое маркирование определенной лексической группы.
Лексический ареал имеет количественную характеристикy: предельно допустимый охват составляет 100% слов соответствующего разряда (группы). Однако таких грамматических явлений практически мало. Даже категория числа в немецком и русском языках, характерная своей относительной глобальностью, и та не может претендовать на абсолютный охват класса имен существительных: бинарное противопоставление значений и форм единственного и множественного числа не распространяется на группу существительных Singulariatanta и Pluraliatanta.
В сравнительно-типологическом плане лексический ареал имеет универсальный и характерологический аспекты. Так, к универсальному аспекту мы относим:
а) зависимость полноты парадигмы форм пассива от семантики глагола;
б) зависимость полноты парадигмы изменения глагола по лицам от семантики этого глагола: некоторые глаголы. процессуальность которых связана с субъектом-неантропонимом, по своей семантике не употребляются в 1-м и 2-м лице (например: *я теку, *ты всходишь, *Ich erklinge, *Du hцrnst dich); полную же парадигму спряжения имеют глаголы, процессуальность которых связана с субъектом-антропонимом (например: писать, спрашивать, fragen);
в) зависимость образования степеней сравнения от семантики прилагательного: степени сравнения представлены лишь у качественных (абсолютных) прилагательных (на пример: быстрый — быстрейший, schnell — schneller, но железный, — *железнее, eisern — * eiserner).
Характерологический аспект ареала в русском языке особенно наглядно иллюстрируется фактом зависимости образования форм будущего времени от семантики глагола: для выражения значения будущего Бремени непредельные глаголы используют сложную (аналитическую) форму (буду говорить, буду ехать), а предельные глаголы (совершенного вида) — простую форму (я скажу, я поеду). В немецком языке, где отсутствует простая форма будущего времени, описанной зависимости кет, что и является причиной частых ошибок немцев, изучающих русский язык (употребление форм типа * Я буду сказать, *Я буду прочитать).
Приведенные выше примеры являются иллюстрацией тезиса о том, что лексический ареал грамматических явлений как одна из форм взаимодействия грамматической и лексической сфер имеет в каждом языке свою специфику.
Поле цветообозначения в немецком и русском языках
Весьма распространенными являются сопоставления отдельных лексико-грамматических групп слов, объединяемых одним логическим содержанием. В качестве примера рассмотрим поле цветообозначения в немецком и русском языках.
grau
1)grau Vorzeit;
graue Feme graue Haare grauer Wallachbraun
1)braune Augen
braunes Haarein brau er Kцrper
ein braunes Pferdседая старина
туманная, неизвестная даль
седые волосы
чалый мерин
карие глаза
каштановые волосы
смуглое тело
гнедая лошадь
Немецкому прилагательному braun часто соответствует в русском языке "бурый"
Braunkohle - бурый уголь
Braunbar - бурый медведь
Braunalgen - бурые водоросли
В русском языке большим семантическим объемом обладает прилагательное "черный", средним - "белый, зелёный, красный, серый, а меньшим - "синий, голубой, желтый, коричневый". В немецком языке богатый семантический потенциал свойственен прилагательным schwarz, weiЯ, grau, средний - grьn, rot, blau, а небольшой -gelb, braun.
Семантика основных цветообозначающих прилагательных сопоставляемых языков, с одной стороны, характеризуется высокой степенью сходства и близости, с другой - существенными различиями, что объясняется спецификой лексических систем отдельных языков.
Понятие лакуны.
Проблема семантической эквивалентности лексических единиц в двух языках предполагает наличие однозначного соответствия «один денотат - одинаковое понятие». Здесь встречаются случаи, когда семантической единице немецкого языка нет однозначного соответствия в русском. Также отсутствующие параллели обычно называют "лакунами" (iticken). Отсутствующие однозначные эквиваленты передаются обычно в другом языке описательно:
Geschwister (Pl.) - братья и сестры
Gezelten (Pl.) - приливы и отливы
Draufgдnger - человек, идущий напролом
кипяток - kochendes Wasser, angekochtes Wasser
палец der Finger (на руке), der Zeh (на ноге)
Заречье-das Gebiet jenseits des Fluasee
В приведенных примерах зарегистрировано различное членение объективной действительности, которое закреплено в словарном составе. В каждом языке есть средства для отражения соотношения "денотат - понятие - слово". При этом выделяют внеязыковые и внутриязыковые факторы, обусловливающие наличие определенных лакун. К внеязыковым лакунам относятся обозначения предметов и явлений, которые связаны с социальными, экономическими, географическими и историческими факторами и определениями условиями жизни того или иного народа. Сюда же относятся обозначения национальных нравов и обычаев, национальных блюд и напитков. Примером географической лакуны служит множество обозначений для нем. Schneegestoeber/ Schneesturm - в рус.: метель, буран, пурга ,вьюга.
Несколько иначе обстоит дело с внутрилингвистическими лакунами, которые вызваны (обусловлены) системой самого языка« Сюда относятся, например» словообразовательные потенции самого языка« С точки зрения русского языка такими лакунами будут Gezeiten, Geschwister, Gebrьder или словообразовательная модель с префиксом vег-1 verkennen - не видеть, не осознавать, не понимать,
не признавать
verschmerzen - пережить (утрату), перестать переживать Суффикс -turn (рус. - ство) служит для образования имен собирательных; а также имен абстрактных. Иногда в обоих языках этот ряд совпадает: SpieBertum - I) Gesamtheit aller SpieBer - мещанство
2) Wesen eines SpieЯers - мещанство, психология
мещанства
С точки зрения русского языка многие существительные на -tum лакуны:
Meistertum chulmeistertum Jaaggesellentum Deutschtum
цеховые мастерашкольные наставники
холостая жизнь, холостяцкое положение
немецкая национальность (германская культура)
Germanentum - германские племена (германский дух).
Тоже самое наблюдаем и у существительных на -schaft Verwandndschaft - I) родня, 2) родство
Bekanntschaft -I)знакомые, 2)знакомство Есть случаи, когда в русской системе эквивалентов им соответствуют собирательные и абстрактные существительные: Aerzteschaft - врачи
Bewohnerschaft - жильцы, жители
Fachschaft - специалисты
Schwesternschaft - коллектив медицинских сестер
Wдhlerschaft - избиратели
Beamtentum - Beamtenschaft - собирательное имя
Beamtentum - абстрактное имя
Bцrgertum - Bьrgerschaft - собирательное имя Bьrgertum - абстрактное имя
6. ВАЛЕНТНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ СЛОВ
Как уже отмечалось, валентная связь слов также является одной из форм взаимодействия единиц разных уровней, взаимодействия сфер языка. Термином «валентность» обозначается способность языковой единицы вступать и обязательную или факультативную связь с другими подобными единицами. Эта способность рассматривается как одно из свойств языка-эталона.
Еще О. Бехагель обратил внимание на то, что содержательная сторона слов обнаруживает разную степень семантической полноты, завершенности: одни слова семантически относительно завершены (например: die Sonne, der Mond), другие — в разной степени семантически зависимы и требуют для своей семантической завершенности пояснений через другие слова (например: besitzen, Mitglied). Слова первого рода Е. В. Гулыга называет автосемантичными, второго рода — синсемантичными.
Особенно четко синсемантичность проявляется у глаголов и прилагательных. Необходимость семантического дополнения их через другие слова связана с их общей семантикой: выражая действие (состояние), глаголы имплицируют носителя этого действия (состояния), время, пространство, объект действия; выражая свойство (характеристику) предмета, лица или процесса, имя прилагательное в логическом аспекте является предикатом того или иного носителя свойства (характеристики) и тем самым имплицирует носителя этого свойства.
В своей сущности валентность связана с понятиями и имеет поэтому логический характер: понятия, выражаемые словами, не существуют изолированно. Являясь отражением в нашем сознании реально существующих предметов и явлений, они взаимосвязаны, взаимообусловлены.
Связь с понятиями составляет глубинный аспект валентности, универсальный по своей природе. Он образует основу типологического сравнения языков в сфере валентного взаимодействия слов. Репрезентация глубинного аспекта происходит в сфере лексики и грамматики; эту репрезентацию мы называем соответственно поверхностным аспектом валентности.
Выделение двух аспектов валентности позволяет различать три вида валентности: логическую, лексико-семантическую и синтаксическую. Логическая валентность, экстралингвистическая и универсальная по своей природе, определяет характер отношений между понятиями. Лексико-семантическая и синтаксическая валентность, реализуя логическую, создают основу соединения слов в единицы более высокого ранга (сложные слова, словосочетания, предложения) и иллюстрируют тем самым один из видов взаимодействия единиц, который мы выше назвали валентным.
Лексико-семантическая валентность
Лексико-семантической валентностью называют обязательную или факультативную сочетаемость слова (в рамках сложного слева, словосочетания или предложения) со словами определенной семантики. Она непосредственно связана с логической и поэтому является в значительной степени универсальной.
Эта валентность обусловлена синсемантичностью слова, которая заключается в том, что в семантической структуре слова открываются «пустые» места (немецкое Leerstellen), которые заполняются в речи другими словами. Эти слова-уточнители получили название «соучастники», «актанты». Количество актантов слова соответствует количеству «пустых» мест. Так, глагол впадать — mьnden открывает два «пустых» места: носитель действия (например: река) и локальное уточнение (например: в море). Существительное глубина — Tiefe имплицирует субстанцию как носителя признака, выражаемого этим существительным, и характеристику этого признака (большая <- глубина -> океана); прилагательное богат — reich имплицирует субстанцию как носителя характеристики и субстанцию, которая имеется в большом количестве у первой субстанции (например: местность <- богатая -> нефтью). На уровне предложения заполнение «пустых» мест можно проиллюстрировать следующим примером: Мой <-брат <- обладает -> способностью -> входить -> в доверие -> собеседника. Элиминация любого слова делает данное предложение семантически незавершенным, то есть каждое «пустое» место у каждой словоформы непременно должно быть заполнено.
Выбор слов в качестве актантов для заполнения «пустых» мест происходит по принципу семантической совместимости. Если из предложения Der Junge schreibt einen Brief — ср.: Мальчик кушает кашу удалить все грамматические показатели (форманты) и оставить только лексические морфемы, то есть Junge — schreiben — Brief — ср.: мальчик — кушать — каша, то не составит особого труда восстановить предложение. С другой стороны, одни лишь грамматические показатели (der, -t, einen, -ик, -ет, -у) не содержат коммуникативной ценности (они создают лишь некоторый грамматический каркас). Коммуникативная ценность будет равна нулю, если данный каркас заполнить, например, словами Ball, essen, Gedanke — соответственно мальчик, кушать, ноша — Der Gedanke iЯt einen Ball — Мальчик кушает ношу. В итоге образуется семантически некорректная фраза, чья модель наполнена словами, которые семантически несовместимы. Именно благодаря знанию семантической совместимости мы сравнительно легко понимаем речь, содержащую грамматические ошибки и даже грамматически неотмеченную (например, мы без труда поймем грамматически некорректные предложения типа Мальчик кушаем каша, то есть предложения, которые мы нередко слышим в речи иностранцев, плохо владеющих русским языком). И наоборот, коммуникация часто нарушается из-за того, что говорящий допустил серьезное нарушение семантических связей (семантической совместимости) между словами. Уже этот простой пример говорит о важности работы над семантикой слова, и прежде всего над его лексико-семантической валентностью, в процессе преподавания иностранных языков.
Семантическая совместимость базируется на наличии в семантической структуре сочетающихся слов семантически родственных (сходных) компонентов. Так, пары слов die Sonne — sich kдmmen, die Erde — lдcheln (солнце — причесываться, земля — улыбаться) семантически несовместимы в функции главных членов предложения: *Die Sonne kдmmt sich, *Die Erde lдchelt, так как в семантической структуре этих слов-пар отсутствуют семантически сходные компоненты (в данном случае мы исключаем возможность метафорического употребления слов). Еще более наглядно семантическая несовместимость иллюстрируется на примерах единиц уровней словосочетания (атрибутивного) и сложного слова. Например: *grьner Wind, *mьde Variante, *gespanntes Brot, *Schreibvase, *зеленое ожидание, *дерево-пекарня.
Лексико-семантическая валентность менее императивна по сравнению с синтаксической, более широка по своему диапазону, а у некоторых слов, как подчеркивает Б. А. Абрамов, она практически не имеет ограничений. Так, необычайно широк диапазон семантической сочетаемости у глаголов sein, werden, быть, становиться. Количественная характеристика лексико-семантической валентности неодинакова у слов различных классов. Например, у глаголов и имен прилагательных больше ограничений в семантической сочетаемости с другими словами, нежели у имен существительных. У некоторых глаголов и имен прилагательных диапазон семантической сочетаемости ограничен всего лишь несколькими словами (например, у слов чтить, здравый, белоснежный, gedenken, mьnden, geliebt).
Количественные параметры лексико-семантической валентности у семантически сопоставимых слов разных языков довольно часто не совпадают, что объясняется несовпадением семантического объема этих слов. Так, например, диапазон слов, с которыми могут сочетаться семантически сопоставимые слова beiЯen и кусать, значительно расходится в количественном отношении, так как у глагола beiЯen значительно шире семантический объем (ср. сочетания Der Hund beiЯt; Die Fische beiЯen heute gut; ins Bein beiЯen; Schlangen, Mьcken beiЯen; Die Sдure beiЯt; Der Rauch beiЯt die Augen, где в русском языке употребляются соответственно глаголы кусаться, клевать, укусить, жалить, прожигать-проедать, есть). Приведенный пример говорит, кроме того, о том, что семантизация слов через перевод может иметь трудно поправимые последствия, говорит о необходимости уделять больше внимания работе над многозначностью слова.
7. К ВОПРОСУ О СВЯЗИ ЗНАЧЕНИЯ И ЗВУКОВОГО ФОРМЛЕНИИ СЛОВА. ПРОБЛЕМА СЕМАНТИЧЕСКОЙ МОТИВИРОВАННОСТИ СЛОВА
Хотя форма слова и не может быть одинаковой величиной в разных языках, это, однако, не значит, что в оформлении слова отсутствуют универсальные черты. Одной из них является морфемный состав слова. Сюда же следует отнести и ударение, которое присуще всем словам во всех языках. Но на этом перечень универсальных черт в оформлении слова, видимо, кончается; все остальное составляет характерологический аспект слова.
Если наличие ударения является универсальной чертой, то характер ударения на уровне слова в языках неодинаков. Так, в русском языке это ударение характеризуется значительной подвижностью, что дает ему возможность быть симантически релевантным (ср.: уже — уже, гвоздики — гвоздики, чудная — чудная, дома — дома, мука — мука, кружки — кружки), в то время как ударение в немецких словах, хотя и характеризуется как ограниченно подвижное, является все же преимущественно морфологически фиксированным. Таким образом, ударение, универсальное по своей сущности, имеет в то же время и характерологический аспект, являющийся причиной межъязыковой интерференции при изучении немецкого и русского языков как иностранным, Так, немецкоязычным учащимся чрезвычайно трудно дается подвижное ударение в русских словах, а русскоязычным учащимся — ударение на первом слоге в немецких словах.
Значительно большей универсальностью характеризуется план содержания слова. Прежде всего это касается характера связи звукового оформления слова со значением слова. У корневых слов эта связь характеризуется произвольностью, которую следует назвать универсальной чертой. То есть между звуковыми комплексами, например, лес - Wald» давать — geben и соответствующими понятиями, выражаемыми этими комплексами, отсутствует какая-либо зависимость, связь, обусловленность. С другой стороны, в каждом языке имеется немало слов, у которых эксплицитно про слеживается связь (зависимость) значения и звукового оформления. Первые слова называют семантически немотивированными, вторые — семантически мотивированными. Наличие данных двух типов слов является семантической универсалией.
Различают три вида мотивированности: фонетическую (звуковой комплекс, будучи подражанием естественным звукам, имеет непосредственную связь с денотатом; например:
шипетъ — zischen, квакать — quaken, мяукать — miauen), структурно-морфологическую .(значение слова мотивировано значением непосредственно составляющих и словообразовательной модели; например, хлебозавод — Brotfabrik) и семантическую (значение мотивировано переносом наименования одного денотата на другой; например, диетический стол, нос лодки — Tischbein, elektrische Birne).
Мотивированность слова связана с развитием словарного состава языка, с возникновением новых слов или развитием новых значений, что обусловлено появлением новых денотатов, развитием нашего представления о действительности.
В основе наименования новых денотат с в лежит способность нашего мышления выбирать у предметов свойства, определяющие их сущность; выбирать потому, что у каждого предмета имеется несколько свойств (качеств, отношений). Наименование предмета — это «отличительный знак, какой-нибудь бросающийся в глаза признак, который я делаю представителем предмета, характеризующим предмет, чтобы представить его себе в его тотальности». При выборе этих признаков, свойств мы подходим к явлению (предмету) разных сторон. Ясно, что подход к одному и тому же явлению у разных народов может быть разный. Другими словами, семантическое членение языком действительности (картирование) не может полностью совпадать у всех народов, что, однако, нельзя рассматривать как отражение разного уровня познания действительности у этих народов.
Отсутствием у разных народов полного соответствия в выборе признака при наименовании предмета объясняется, например, наличие в немецком языке нерасчлененного понятия heiraten к расчлененного того же понятия в русском зыке, обозначаемого двумя словами (выходить замуж и жениться), или же нерасчлененного понятия в русском языке жить и расчлененного (дифференцированного) того же понятия в немецком языке, выражаемого глаголами wohnen и leben. Допускают ошибки в употреблении слов wohnen — leben, dьrren — kцnnen, Angebot — Antrag — Verschlag, verzichten — sich weigern, mьssen — sollen, zwischen — unter, Wand — Mauer, Bein — FuЯ, Arm — Hand, wenn — als, Leder — Haut, Knochen—Grдte. А немецкоязычным учащимся трудно дается усвоение различий в употреблении слов жениться и выходить замуж, женатый и замужняя, голубой и синий, давать взаймы и брать взаймы, то есть пар слов, значение которых соответствует в немецком языке нерасчлененным понятиям, выражаемым словами heiraten, blau, borgen—leihen. По той же причине русскоязычные учащиеся практически не употребляют немецкие слова Geschwister, GroЯeltern, Schwiegereltern, а немецкоязычные учащиеся — слово сутки, так как в родном языке учащихся нет отдельных слов для обозначения подобных обобщенных понятий.
Выбор признака для наименования предмета определяет мотивированность слова, характеризующую словообразование и перенос названий (метафору, метонимию). Однако эта мотивированность имеет не абсолютный, то есть первичный, а условный, то есть вторичный характер, так как она снимается немотивированностью производящих (опорных) корневых слов. Если сам процесс наименования имеет универсальный характер, то подход к предметам (денотатам) имеет, как уже говорилось, у разных народов свои особенности.
Ниже приводится несколько примеров для иллюстрации несовпадения выбора характерного признака денотата для его наименования:
Kletterrose — в основу наименования положен признак «способность при росте взбираться вверх по предметам»;
вьющаяся роза — в основе наименования лежит внешний признак (форма стебля розы);
Bдr — в основу наименования положен цвет (braun);
медведь — в основе наименования излюбленная пища (ведает мед);
Eltern — в основе наименования признак возраста (старший в семье);
родители — в основе признак генетического характера (давшие жизнь другим членам семьи).
Мотивированность слова в разных языках имеет неодинаковую количественную характеристику. Как отмечает С. Ульман, количественный аспект мотивированности языка зависит от его строя, количества заимствованных слов в словаре. В этом плане английский язык характеризуете и меньшей мотивированностью, чем немецкий и русский языки, в которых значительно продуктивнее словообразование, чем семантический путь развития словаря. Помимо этого, и английском языке выше процент заимствований.
Если в отношении вида и характера мотивированности немецкий и русский языки обнаруживают типологическую близость (оба языка можно отнести в этом плане к грамматическому типу, так как в обоих языках значительно шире, чем в других языках, представлена структурно-морфологическая мотивированность), то мотивация семантически соотносимых слов в них не всегда совпадает: что в одном языке семантически мотивировано, в другом языке может быть не мотивировано. Так, структурно-морфологически мотивированное слово Handschuh соотносится с немотивированным словом в русском языке перчатка. Другие примеры: GroЯvater — дедушка, Tischtuch — скатерть, FuЯball — футбол, Handtuch — полотенце, Mittagessen — обед. С другой стороны, мотивированные слова сегодня, первоклассник, пруд, пиво соотнесены с немотивированными словами соответственно heute, ABC - Schьtze, Teich, Bier.
ПРАКТИЧЕСКОЕ ЗАДАНИЕ
Ich habe sie den ganzen Abend dann noch angesehen - ja angestaunt, diese auЯerordentlichen, geradezu ein/igen Hдnde - was mich aber zunдchst so schreckhaft ьberraschte, war ihre Leidenschaft, ihr irrwitzig passionierter Ausdruck, dies krampfige Ineinanderringen und Sichgegenseitighalten. Hier drдngte ein ganzer ьbervoller Mensch, sofort wuЯte ich's, seine Leidenschaft in die Fingerspitzen zusammen, um nicht selbst von ihr auseinandergesprengt zu werden. Und jetzt - in der Sekunde, da die Kugel mit trockenem dьrrem Ton in die Schьssel fiel und der Croupier die Zahl ausrief-, in dieser Sekunde fielen plцtzlich die beiden Hдnde auseinander wie zwei Tiere, die eine einzige Kugel durchschossen. Sie fielen nieder, alle beide, wirklich tot und nicht nur erschцpft, sie fielen nieder mit einem so plastischen Ausdruck von Schlaffheit, von Enttдuschung, von BlitzgetrofTenheit, von Zuendesein, wie ich ihn nicht mit Worten ausdrьcken kann. Denn noch nie und seitdem niemals mehr habe ich so sprechende Hдnde gesehen, wo jeder Muskel ein Mund war und die Leidenschaft fьhlbar fast aus den Poren brach. Einen Augenblick lang lagen sie beide dann auf dem grьnen Tisch wie ausgeworfene Quallen am Wasserrand, flach und tot. Dann begann die eine, die rechte, mьhsam wieder sich von den Fingerspitzen her aufzurichten, sie zitterte, zog sich zurьck, rotierte um sich selbst, schwankte, kreiselte und griff schlieЯlich nervцs nach einem Jeton, das sie zwischen der Spitze des Daumens und des zweiten Fingers unschlьssig rollte wie ein kleines Rad. Und plцtzlich beugte sie sich mit einem Katzenbuckel pantherhaft auf und schnellte, ja ipie geradezu das Hundertfrancsjeton mitten auf das schwarze Feld.
Я смотрела на эти руки весь вечер, они поражали меня своей неповторимостью; но в то же время меня пугала их взволнованность, их безумно страстное выражение, это судорожное сцепление и единоборство. Я сразу почувствовала, что человек, преисполненный страсти, загнал эту страсть в кончики пальцев, чтобы самому не бы взорванным ею. И вот, в ту секунду, когда шар с сухим коротким стуком упал в ячейку и крупье выкрикнул номер, руки внезапно распались, как два зверя, сраженные одной пулей. Они упали, как мертвые, а не просто утомленные, поникли с таким выражением безнадежности, отчаяния, разочарования, что я не могу передать это словами. Ибо никогда, до, ни после, я не виде таких говорящих рук, где каждый мускул кричал страсть почти явственно выступала из всех пор. Мгновение они лежали на зеленом сукне вяло и неподвижно, как медузы, выброшенные волной взморье. Затем одна, правая, стала медленно оживать, начиная с кончиков пальцев: она задрожала, отпрянула назад, несколько секунд металась по столу, потом, нервно схватив жетон, покатала его между большим и указательным пальцами, как колесико. Внезапно она, изогнулась, как пантера, и бросила, словно выплюнула, стофранковый жетон на середину черного поля.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Зеленецкий А.Л., Монахов П.Ф. Сравнительная типология немецкого и русского языков. –М.: Просвещение, 1983. -240 с.
Вертель В.А., А.Н. Шаранда. Сравнительная типология немецкого и русского языков. –Мн., !984. -90 с.