90-е годы – это годы стремительного роста интереса к доверию как социальному и психологическому явлению. «Доверие называют «социальным капиталом», «скрепами общества», указывая на исключительную важность этой неуловимой, неосязаемой, неформализуемой составляющей человеческой жизни, – отмечает П. Шихирев. – В общественных науках доверие как объект исследования выходит на одно из первых мест. Исследование доверия становится модой и показателем современного уровня развития социальных наук». П. Шихирев уловил основной импульс этого интереса у зарубежных коллег: прагматическая потребность политики и экономики, производства, управления, бизнеса. Не случайно один из известнейших американских бизнес-консультантов Р.Б. Шо свою книгу «Ключи к доверию в организации» начинает с определения 4 уровней влияния доверия на деятельность социальных групп и организаций:
Организационный успех: доверие – важнейшая часть делегируемых полномочий людям, командам и группам для реализации широкого диапазона стратегических целей, что помогает обеспечить общий успех.
Эффективность командной работы, которая зависит от способности людей к взаимному сотрудничеству и взаимодоверию при реализации общих целей.
3. Межличностное сотрудничество: точность и полнота обмена информацией, сплачивание вокруг целей, готовность идти вместе на риск и преодолевать трудности – все это напрямую зависит от уровня доверительных отношений в группе.
4. Доверие на индивидуальном уровне: предоставление сотрудникам той или иной степени автономии, ресурсов и поддержки, необходимых им для выполнения персональных задач, требует доверия к ним со стороны коллег.
Это особенно важно для руководства, поскольку люди в большей степени склонны поддерживать тех, кто, по их мнению, заслуживает доверия.
На рубеже XX–XXI веков интерес к доверию стал тенденцией развития и отечественной общественно-научной мысли. Не только мировое, но теперь и российское сообщество гуманитариев осознало, что «дефицит ведет к большим проблемам, но достигать его становится все труднее и труднее. Этот парадокс в большей степени обусловлен постоянными переменами в различных областях жизни, некомпетентными методами руководства и управления, непоследовательностью в принятии решений и во взаимоотношениях, низким уровнем сплоченности в различного рода и уровня общностях людей». Все это в равной степени относится и к рекрутинговой деятельности, на девять десятых выстроенной на отношениях людей, где доверию принадлежит одна из ключевых ролей в эффективном функционировании и развитии компании, грамотном менеджменте, профессиональном развитии и самоактуализации сотрудников и многом другом. Понимание этой роли невозможно без комплексного представления о феномене доверия в целом и аспектах его проявления, без обращения к опыту изучения доверия в отечественной и зарубежной психологии.
Исследователь, проявивший интерес к доверию, будет поражен многообразием и полиаспектностностью анализа феномена, солидным числом совершенно различных определений, схем анализа, психотерапевтических приемов, где он фигурирует. Анализ работ как отечественных, так и зарубежных авторов, проведенный Т.П. Скрипкиной, позволил ей сделать вывод, что в различных направлениях психологической науки речь шла о трех самостоятельных областях, где доверие чаще всего выступало условием существования какого-либо другого явления: это доверие к миру, доверие к другому и доверие к себе. Доверие также традиционно рассматривается как составляющая различных видов отношений, в частности Л.Я. Гозманом, И.С. Коном, М.Ю. Кондратьевым, Е.А. Хорошиловой. Статус самостоятельного» отношения доверию придается гораздо реже, но и в этом случае оно не наделяется собственными психологическими характеристиками. Как вид общения доверие выделяет B.C. Сафонов.
В зарубежной, прежде всего англоязычной, социальной психологии доверие трактуется как установка или система установок по отношению к социальному миру и к самому себе. Такой подход характерен для работ Т. Говира, Дж. Роттера, Т. Ямагиши, Р. Моргана, Ш. Ханта. В отечественной психологической науке проблема доверия затрагивалась чаще всего в контексте разработки аспектов социально-психологического внушения. Проблематика доверия находит отражение в ряде исследований, посвященных вопросам авторитетности и лидерства. В контексте проблемы значимых других роль доверия изучалась такими отечественными психологами как В.Н. Князев, Н.Б. Шкопоров, Е.А. Хорошилова, А.А. Кроник и др.
Все это позволяет заключить, что доверие не представлено как самостоятельный социально-психологический феномен в отечественной психологии. А в зарубежной оно не получило комплексного анализа, и чаще всего изучались его различные ситуационные и динамические особенности в связи с другими феноменами межличностного взаимодействия и общения, а собственно психологические характеристики доверия как самостоятельного социально-психологического явления оставались за рамками анализа. «Различные аспекты, фрагменты доверия как в отечественной, так и в зарубежной психологии изучались обособленно, – резюмирует Т.П. Скрипкина, – доверие к другому было включено в социально-психологический анализ; доверие к себе выступало предметом психотерапевтических и психокоррекционных процедур; доверие к миру рассматривалось как базовая установка личности».
Каждый из выделенных автором монографии «Психология доверия» базовых аспектов доверия – доверия к миру, доверие к себе и доверие к другому – обладает специфической и весомой значимостью в любой профессиональной, в том числе и рекрутинговой, деятельности, что мы беремся показать в следующей главе. Здесь же остановимся подробнее на традиции исследования всех трех аспектов доверия и роли доверия в существовании профессиональных организаций.
Доверие в системе «мир – человек»
Понимание сущности доверия возможно только при рассмотрении его в более широком, чем сфера общения, контексте. Глубинная, собственно психологическая природа доверия как бы «ускользает», теряется в других феноменах межличностного взаимодействия и персонального существования человека. Неслучайно фундаментальные работы по доверию и в социологии, и в психологии стартуют с анализа философских дефиниций феномена. У А. Селигмена доверие проникает в социальные отношения вдоль границы сложившихся паттернов поведения и ролевых ожиданий в тот момент, когда последние оказываются нежизнеспособными. Своего рода аванс позитивных ожиданий от действия всех партнеров по общению, во многом пересекается с пониманием доверия у Дж. Локка, Д. Юма, И. Канта, Э. Дюркгейма как основы социального порядка и общественного договора.
Т.П. Скрипкина для рефлексии феномена использует философскую онтологию понятий «вера» и «доверие». В основе ее выводов:
работы М. Бубера о двух типах веры – веры «в» и веры «что», признании истинности чего-либо и доверии кому-либо. В основе первого лежит акт безоговорочного принятия, доверие же есть специфическое состояние, основанное на ценностном отношении субъекта к объекту;
работы лидеров современной герменевтики Х. Г. Гадамера и П. Рикера, показавших, что вера входит в структуру любого познавательного акта и самопознания. Опираясь на веру, человек может понять и принять собственное бытие.
Дистанция между субъектом и объектом веры принципиально неустранима. Когда речь идет о подлинной вере, те же отношения первоначально выглядят как субъект-объектные, но они могут перейти и в отношения субъект-объект-субъектные. Это означает, пишет Т.П. Скрипкина, что, совершив акт принятия, высший уровень которого предполагает отождествление субъекта с содержанием того, во что человек верит, некоторые содержательные образования S изменяются, т.е. меняется содержание его сознания, которое теперь можно обозначить как S'. При этом содержание веры становится сущностью или содержание веры до такой степени принимается субъектом, что происходит акт отождествления субъекта с содержанием веровательной установки. Доверие как специфическая форма веры выполняет другие функции. Отождествление между субъектом и объектом принципиально невозможно при доверительной форме веры, поэтому важнейшая функция доверия – это соотношение субъективного и объективного, позволяющее человеку целостно воспринимать свое бытие.
Доверие человека к миру как базовую установку личности впервые выделил социальный психоаналитик Э. Эриксон. Это первая фаза эпигенеза, первый кризис идентичности, в основе которого – выбор между доверием и недоверием к миру. Доверие определяется Э. Эриксоном как «краеугольный камень жизнеспособности личности» и формируется из органической связи матери и ребенка, а первый его индикатор – готовность ребенка без особой тревоги переносить исчезновение матери из поля зрения. По сути, первое проявление автономности индивида. И доверие к миру, таким образом, формируется одновременно с другой базовой установкой – доверием к себе, неслучайно создатель эпигенетической концепции писал, что наша идентичность – единство индивидуальной и коллективной идентичностей, доверие к миру необходимо рассматривать целостно, в единстве с доверием к себе и другим людям как части этого мира.
Понять логику развития доверия как базовой установки помогают фундаментальные психологические концепции отечественной психологии, анализирующие проблематику отношений человека и мира. Л.С. Рубинштейн определяет мир как «совокупность вещей и людей, в которую включается то, что относится к человеку и к чему он относится в силу своей сущности, что может быть для него значимо, на что он направлен».
Значимость выступает ключевым условием отношений с миром, она служит априорным условием его направленности на те или иные аспекты природы, культуры, социума. Значимость как одну из важнейших детерминант осмысления и отражения окружающего мира человеком подчеркивал в своих работах А.Н. Леонтьев, и в структуре доверия оно определяет меру доверительности в отношениях.
Особую роль при этом играет соотношение внешнего и внутреннего контроля. Л.С. Рубинштейн показал, что развитый внутренний контроль связан с рефлексией и ценностным отношением к собственной целостности. С точки же зрения проблематики доверия, здесь заложено понимание того, что абсолютным доверие человека к себе быть не должно, так же как не должно быть и абсолютным недоверие к себе, ибо абсолютизация недоверия к себе приводит к утрате собственного «Я», индивидуальности, постоянному поиску подтверждения себя самого извне. При абсолютизации же доверия к себе индивид становится сам для себя высшей и единственной ценностью, что, в конечном счете, ведет к деградации личностного развития и отсутствию любой этики. Идеи, заложенные в трудах СЛ. Рубинштейна, служат основанием для психологического понимания доверия как двухполюсного явления. Оно одновременно направлено в себя и в мир, а мера соотношения доверительного отношения к себе и к миру лежит в основе стратегии поведения человека, а значимость и безопасность являются основными универсальными условиями этого специфического отношения, которое предшествует самому акту взаимодействия человека с миром.
В отечественной психологии в жизнезначимые отношения традиционно включают отношение к миру, отношение к другим и самоотношение. Они образуют единую систему, где системообразующим компонентом выступает активный, деятельный индивид – единый жизненный мир, если использовать терминологию Э. Гуссерля и Ф.Е. Василюка. Все элементы жизненного мира отнесены к субъекту, его целеполагающей деятельностью, они приобретают субъективную значимость. Более того, они насыщаются смыслами.
Именно такой мир, объекты которого наделены смыслами и ценностями, мир, в который человек как бы «выносит» самого себя, субъективируя его, может вызывать доверие. Это одно из базовых положений своей концепции доверия Т.П. Скрипкина дополняет еще одним моментом: для осуществления акта взаимодействия с миром необходимым условием является удовлетворение базовой потребности в безопасности. Автор концепции предлагает определить ДОВЕРИЕ как свойство человека наделять явления и объекты окружающего мира, а также других людей, их возможные будущие действия и свои собственные предполагаемые действия свойствами ситуативной значимости и безопасности.
Но чем же определяется мера доверия индивида и как соотносятся доверие к миру и доверие к себе? В ответе на эти вопросы Т.П. Скрипкина и ее последователи обращаются к «Теория инициативных систем», разработанной В.Е. Клочко. Широко распространенное в отечественной психологии понятие «саморегуляция», по мнению автора теории, объясняет лишь адаптивную активность, но понять личность как саморазвивающееся явление с его помощью невозможно. В этой связи В.Е. Клочко предлагает использовать более высокий, чем гомеостазис, уровень саморегуляции – гетеростаз, или принцип соответствия: человек всегда стремится соответствовать миру, то есть устранять возникающее между ним и миром несоответствие, в каждой ситуации человек стремится соответствовать, с одной стороны, миру, его условиям, а с другой – себе самому, своим возможностям и потребностям. «В каждый момент, – отмечает Т.П. Скрипкина, – человек имеет две разнонаправленные психологические позиции – личностную и социальную – и стремится найти стратегию поведения, которая бы соответствовала обеим позициям одновременно. Можно выделить два способа, посредством которых человек, строя стратегию поведения, может устранить возникшее несоответствие: он может либо увеличить уровень доверия к себе, либо – уровень доверия к миру».
На этой основе выстраивается типологию стратегий поведения в зависимости от пропорции меры доверия к миру и к себе: равные пропорции доверия к себе и доверия к миру лежат в основе уже сложившихся форм поведения и обеспечивают относительную устойчивость как личности, так и деятельности; преобладание доверия к миру – адаптивные формы поведения, преобладание доверия к себе – основа неадаптивной активности, связанной с риском, творческой преобразующей деятельностью, креативностью. Отсутствие или потеря доверия к миру всегда сопряжена с потерей доверия к себе. Резюмируя, человек и мир являются единой онтологией, из которой отдельные стороны рассматриваемого явления можно вычленить лишь теоретически.
Человек взаимодействует с миром и социумом как часть этой системы и в этом случае стремится к расширению границ доверия к миру, действуя в логике сообразности. В том случае, когда индивид выступает автономной системой, преобразующей окружающий мир, он становится способен «выйти» за рамки ситуации, проявляя надситуативную активность. Именно такое расширение представлений человека о своих возможностях и лежит в основе развития уровня доверия к себе и, в конечном счете, доверия в целом. Хотя необходимо отметить, что обе стратегии – адаптивная и надситуативная – эффективны в рекрутинговой деятельности сообразно ситуации и условиям. Именно поэтому важно выявить специфику и доверия к себе, и доверия к другому.
Содержание
Лапин А. Формирование системы управления персоналом (региональный и микроэкономический аспекты) // Проблемы теории и практики управления. 2000. №5. С 83–87.
Козлов В.В., Рудело Г.Г. Внутренний рынок труда в условиях трансформации корпоративной культуры. М.: М-Мега, 2001. 317 с.
Карташев С.А., Одегов Ю.Г., Кокорев И.А. Рекрутинг: найм персонала: Учебное пособие. М: Экзамен, 2002. 320 с.
Кочеткова А.И. Психологические основы современного управления персоналом. М.: Зерцало, 1999. 384 с.
Ксёнофонтова Е. Что стоит ожидать от психолога в бизнесе // Менеджмент сегодня. 2001. №3. С. 37–42.