По состоянию на середину 2000 года экономическая ситуация на Украине характеризуется следующими основными моментами.
Первый. Завершением структурной перестройки экономики Украины.
Ее основное направление - трансформация структуры экономики с доминирующими высокотехнологическими отраслями (и, прежде всего, - машиностроения) к доминанте сырьевых отраслей либо отраслей первичной обработки сырья. Так, если в 1991 году основу промышленного производства республики составляло машиностроение (42,9% от общего объема промышленного производства), то теперь это - базовые отрасли промышленности: черная металлургия, топливная и химическая промышленности (более 50%). При этом, относительно стабильная работа указанных отраслей объясняется их ориентацией на экспортные рынки. В то время как внутренний рынок, вместе с предприятиями, которые на него работают, находится в состоянии глубокой стагнации, вызванной отсутствием платежеспособного спроса потребителей.
Структура национальной экономики Украины деформирована и по регионам. Так, к настоящему времени 80% всего валового внутреннего продукта страны вырабатывают пять регионов – город Киев, Донецкая, Днепропетровская, Луганская и Запорожская области. В этих же регионах сосредоточены остатки украинской крупной промышленности. Между тем, приведенный показатель отнюдь не является следствием роста производства в данных регионах, но есть результат практически полной его остановки в остальных областях.
Тем не менее, указанные деформации в структуре экономики, как ни странно это звучит на первый взгляд, со второго полугодия 1999 года обеспечили промышленный рост на Украине. Дело здесь в том, что в период с 1995 по 1999 года украинская экономика избавилась от балласта из числа предприятий, которые на протяжении последних лет уменьшали объемы производства. К указанному моменту данные предприятия уже полностью остановили свою работу и, таким образом, способствовали улучшению отчетности украинского Госстата. С этих пор лицо экономики Украины стали определять немногие стабильно работающие экспортно-ориентированные предприятия. В результате, за 1 полугодие 2000 года рост промышленного производства на Украине составил 12%, а ВВП вырос на 4,5%.
Между тем, рост производства, скажем, в черной металлургии, по цепочке ведет к улучшению ситуации в угольной промышленности (в части коксующихся углей), в машиностроении (в части производства соответствующего оборудования), а также способствует росту общей покупательной способности населения в “металлургических” регионах.
Однако, с другой стороны, упомянутые структурные деформации не позволяют говорить о стабильности роста производства. Так, ухудшение внешнеэкономической конъюнктуры для экспортных отраслей промышленности может поставить крест на украинском экономическом росте (как это уже произошло в 1998 году), а социальные волнения в восточных областях Украины - способны парализовать всю промышленность страны.
Таким образом, украинская экономика в настоящий момент представляется крайне уязвимой. Причем, ухудшение ситуации на десятке ключевых предприятий страны с неизбежностью приведет не только к падению объемов производства, но и к падению платежей в бюджет и резкому нарушению платежного баланса страны.
Наиболее безрадостным обстоятельством в данном случае является то, что решающую роль в жизнеобеспечении украинских предприятий играет ситуация на мировых рынках, которую украинское правительство не в состоянии контролировать. Внутренний же рынок, несмотря на некоторое оживление, после падения курса национальной валюты, (эффект импортозамещения) остается крайне непривлекательным.
Второй. Отсутствием инвестиционных ресурсов для модернизации промышленности. Сегодня Украина стоит перед проблемой поиска средств для развития собственной промышленности и создания новых рабочих мест. Между тем, в самое последнее время наметилось некоторое увеличение объема инвестиций в украинскую промышленность. Большая часть из них приходится на средства внутренних инвесторов, которые возвращают свои деньги из оффшорных зон, поверив в перспективу относительной политической стабилизации в стране. Средства эти главным образом направляются на развитие предприятий, находящихся в собственности инвесторов (металлургия, химия, пищевая промышленность), а также в торговлю и сферу обслуживания. Однако даже для этих целей их явно недостаточно; тем более их недостаточно для того, чтобы создавать новые производства и рабочие места. Поэтому, приоритетными направлением экономической политики украинского правительства на современном этапе становится привлечение зарубежных инвесторов. Правда, последние не очень рвутся в Украину, в особенности из развитых стран Запада. Они объясняют это тем, что практически не контролируют ситуацию в стране, а потому ее развитие непредсказуемо и делать какие-либо долгосрочные инвестиции в экономику Украины – опасно. Напротив: из Европы постоянно доносятся обвинения Киеву в коррупции и пособничестве олигархам. По своей сути, эти обвинения выражают недовольство западных деловых кругов тем, что именно местные кланы, а не зарубежные компании имеют наибольшее влияние на процесс принятия решения на Украине. Кроме того, отношения между субъектами хозяйствования принятые в странах СНГ (бартер, зачеты, “откаты”, межклановые связи) непонятны для западного предпринимателя, что является одним из главных тормозов для прихода инвестиций в страну.
В то же время российские инвесторы, которые как раз законы постсоветской экономики понимают хорошо, также не стремятся вкладывать деньги в Украину. С одной стороны, по тем же причинам, по которым они не особенно активно инвестируют в собственную российскую экономику (политическая нестабильность, тяжелый налоговый климат, банальное отсутствие достаточных средств для квалифицированного инвестирования), с другой – из-за противодействия украинских и связанных с ними конкурирующих российских кланов. Наиболее известные примеры приватизации крупных украинских предприятий российскими инвесторами (Николаевский глиноземный завод, “ЛиНОС”) общей погоды не делают. В первом случае речь шла о воссоздании единой технологической цепочки, во втором – о проникновении россиян на один из немногих ликвидных рынков Украины. Что характерно – в обоих случаях противодействие со стороны местных групп влияния было весьма слабо, а в первом – указанные группы даже активно помогали россиянам.
Однако, в общем, необходимость привлечения иностранных инвестиций также делает украинскую экономическую политику крайне восприимчивой к внешнему влиянию.
Третий. Кризисом в топливно-энергетическом комплексе. По своей сути, этот кризис является кризисом институциональным, и мы подробно его опишем в следующей части данного раздела. Сейчас лишь отметим, что во многом он спровоцирован гипертрофированной структурой украинской экономики, в которой значительную долю занимают энергоемкие отрасли промышленности. Это ведет к тому, что по объемам потребления российского газа Украина в прошлом году обогнала Германию. Потребляя огромные объемы природного газа, Украина оказывается в прямой зависимости от России – единственного на данный момент поставщика газа в страну. Причем, при низкой платежной дисциплине украинских потребителей и повальной бартеризации расчетов, никакой иной поставщик поставлять газ на Украину не будет. Повышение цены на российский газ до 100 долларов за тысячу кубометров, а также сокращение транзита газа через страну после достройки альтернативного маршрута газопровода из России через Белоруссию и далее – в Польшу, может привести к остановке большинства украинских экспортных производств и вызвать серьезнейший экономический кризис.
Четвертый. Наличием проблемы внешнего долга. Общий объем внешнего долга Украины на 1.06.2000 года составлял более 13 млрд. долларов США, из которых более половины приходится на Россию и другие страны СНГ, а остальная сумма – это заимствования у международных финансовых организаций и частных инвесторов. В начале года Украина реструктуризировала долги по еврооблигациям перед западными инвесторами, поэтому сейчас наиболее актуальной является проблема долгов перед Россией, которые образовались вследствие неплатежей за потребляемые энергоресурсы. Предложения России по вопросу о долгах (передача объектов украинской госсобственности) не устраивает украинское правительство. Однако в виду того, что иных источников погашения долгов у Киева нет, последний предлагает некоторые альтернативные варианты – как-то передача в концессию части газотранспортной системы страны. Окончательный вариант погашения долгов должен быть согласован к началу четвертого квартала 2000 года.
Пятый. Относительной финансовой стабильностью. Нынешняя финансовая стабильность в Украине, которая наблюдается с начала 2000 года, объясняется тремя причинами:
- благоприятной внешнеэкономической конъюнктурой для экспортных производств, что способствует притоку в страну валюты;
- неплатежами за российские энергоносители, в результате которых валюта, которая должна была уходить из страны, как, например, плата за газ, остается на Украине;
- жестким контролем Национального банка Украины за деятельностью коммерческих банков на валютном рынке страны, который практически исключает возможность крупномасштабных спекуляций.
Стоит отметить, что если первые два фактора перестанут действовать, то никакие ограничения Нацбанка не смогут остановить перманентную девальвацию курса украинской национальной валюты. При этом, не исключен полный развал финансового рынка страны по российскому сценарию 1998 года.
Шестой. Незавершенностью приватизации и земельной реформы. Несмотря на проводимую в последние пять лет массовую приватизацию, на Украине еще сохраняется государственная собственность на множество крупных промышленных объектов. Главной причиной этого явления стали постоянные переделы рынков и пересмотр итогов приватизации, проводимые по инициативе госаппарата. Частная собственность на Украине до сих пор не является неприкосновенным институтом. Она превратилась в своеобразную синекуру, которая давалась властью приближенным группам и отбиралась у них по произволу властей. В настоящее время, в виду тяжелых финансовых проблем, правительство Украины приняло решений окончательно распрощаться с госсобственностью. Программа приватизации на 2000-2002 год предусматривает приватизацию большинства крупных промышленных объектов. Особое внимание вызывают энергокомпании (облэнерго и энергогенерирующие компании), национальный оператор телефонной связи “Укртелеком”, а также ряд предприятий химической, металлургической промышленности и оставшиеся еще в госсобственности НПЗ. Вокруг приватизации этих объектов разворачивается серьезнейшая конкурентная борьба, в которой задействованы как украинские, так и российские группы влияния.
Особо стоит упомянуть об аграрной реформе, которая началась на Украине с начала 2000 года. Сегодня коллективные сельхозпредприятия на Украине активно расформировываются и, на их основе, создаются частные агропредприятия. Это дало старт переделу рынка земли в пользу украинских ФПГ. Сейчас в стране, в особенности на Восточной Украине, формируются крупные латифундарные хозяйства, контролируемые местными кланами и крупными агротрейдерами. В любом случае – земля сегодня на Украине становится товаром, причем, одним из наиболее ликвидных.
Седьмой. Кризисом неплатежей. Украинская экономика, также как и российская, остро страдает от кризиса неплатежей. Последний является, с одной стороны, следствием непродуманной монетарной политики руководства страны, направленной на ограничение денежной массы в обращении, с другой, – наличием влиятельных структур, заинтересованных в создании экономики неплатежей. Намечаемый (см. выше) удар правительства по таким структурам, запрет всех неденежных форм расчетов в ТЭК, а также некоторая либерализация монетарной политики в настоящий момент дали свои результаты. Доля денежных расчетов на рынке заметно увеличилась.
В особенности последнее касается ТЭК. В энергетике, например, доля денежных расчетов в августе месяце составила 60%, хотя в начале года она не превышала 5%. В то же время в других отраслях народного хозяйства Украины ситуация улучшилась не столь радикально. По нашему мнению, жесткие меры правительства дали свои результаты только по тем направлениям, где потребители были в состоянии платить, но ранее по каким-то причинам не платили (классический пример – приватизированные энергоснабжающие компании, которые деньги за электроэнергию в областях собирали, однако затем энергогенерации их не отдавали).
Справиться же с проблемой неплатежей в глобальном смысле оказалось невозможным без решения более серьезных вопросов, прежде всего – ликвидации “лежащих” предприятий. Хотя, повторимся, процесс исчезновения последних с экономической карты страны уже подходит к концу, и поэтому можно предположить, что уже со следующего года, при сохранении жесткой линии правительства по борьбе с бартером и зачетами, проблема неплатежей по расчетам внутри страны начнет спадать.
Восьмой. Наступлением государства на теневой сектор экономики и частное предпринимательство. Сегодня, предпринимателей, работающих на Украине легально, по статистике, не так уж и много – всего 4 субъекта предпринимательской деятельности на 1000 человек. На самом же деле реальных предпринимателей на Украине гораздо больше, примерно, каждый третий гражданин Украины. Разрыв между официальной статистикой и реальным положением дел объясняется не только высоким уровнем налогообложения легального бизнеса, но и дискриминационной политикой налогового администрирования: сегодня на Украине легальный предприниматель является объектом бесконечных проверок со стороны всевозможных проверяющих органов, что делает его бизнес нерентабельным.
Между тем, принятие нового налогового кодекса, который еще более ужесточает санкции по отношению к неплательщикам налогов и теневому бизнесу (а этот документ сейчас активно обсуждается в украинском парламенте) вряд ли приведет к значительному увеличению количества легальных предпринимателей, однако будет способствовать резкому сужению сферы деятельности “теневиков”. В совокупности все это приведет к обострению социальных проблем в обществе, сужению внутреннего рынка и затруднит адаптацию населения к экстремальным условиям жизни. В итоге – повысится чувствительность украинской экономики к влиянию неблагоприятных внешних факторов.
В понимании экономических процессов, которые сейчас происходят в Украине, главную роль играет институциональный анализ. То есть анализ деятельности субъектов экономической жизни страны и отношений между ними. Многие экономические проблемы Украины, как мы видели выше, имеют именно институциональный характер.
Основных институций, которые определяют экономическую ситуацию в стране, четыре:
- государство;
- финансово-промышленные группы (синоним – кланы, олигархи);
- крупные предприятия, не принадлежащие двум означенным выше институциям;
- субъекты теневой экономики, а также малый и средний бизнес.
Наиболее ярко выраженной тенденцией последних лет является резкое сокращение влияния двух последних институций в пользу двух первых. Государство все активнее наступает на теневую экономику, заодно уничтожая малый и средний бизнес, а крупные предприятия переходят под контроль финансово-промышленнных групп.
Посему сосредоточимся на анализе хозяйственных отношений ФПГ и государственных органов.
Феномен украинской олигархии (кланов) мы уже рассматривали в части, посвященной анализу политической ситуации в стране.
Однако отношения государства и кланов в экономической сфере значительно отличаются от тех, что сложились в политической.
По сути дела, лояльность и подчиненное положение украинских олигархов по отношению к власти является своеобразной платой за то, что государство не вмешивается в финансово-хозяйственные отношения внутри ФПГ и в отношения между самой ФПГ и более мелкими структурами. Таким образом, в экономическом плане украинские предпринимательские кланы являются суверенными образованиями, получающими за свое “служение” власти возможность вести бизнес “на свое усмотрение”, в том числе – не платить налоги, получать бесплатно государственные ресурсы, энергоносители и т.д. – другими словами они получают возможность жить вне правового поля государства. Однако, в случае нарушения правил игры, либо в результате происков конкурентов, эти ФПГ могут быть очень быстро устранены с рынков. Учитывая политическое влияние и возможности госаппрата, такие перетасовки ФПГ в новейшей истории Украины случались очень часто, что вело к постоянным переделам рынка, пересмотрам итогов приватизации и, в конечном итоге, к замедлению процесса формирования полноценных ФПГ. Единственным исключением, стал отрезок времени с 1998 по начало 2000 года, когда власть, живо заинтересованная в поддержке кланов, оставила их бизнес в покое.
Второе отличие экономических отношений между кланами и государством от политических в том, что если политически Украина является жестко-централизованным государством, то экономически – она предельно регионализирована и децентрализована. Наиболее крупные кланы и наиболее крупные денежные потоки находятся именно в регионах. Характерно также, что два клана, которые чуть было не установили контроль над всей страной – клан Звягильского (в 1993-1994 годах) и клан Лазаренко (1996-1997) имели именно региональное происхождение (соответственно, донецкое и днепропетровское).
И сейчас двумя наиболее мощными в финансовом отношении ФПГ являются региональные – донецкая ФПГ и группа “Интерпайп” (Днепропетровск).
Регионализация экономической жизни закрепляется в долгосрочном плане отсутствием развитого общенационального рынка. Нередко регион оказывается более тесно связан со своими зарубежными партнерами, нежели с предприятиями соседних областей. Как следствие этого – областные власти нередко оказывают на экономические процессы в стране гораздо большее влияние, нежели центральные. Причем, в самое последнее время наметилось образование своеобразных региональных холдингов, которые управляются совместно региональными ФПГ и областными властями. Такие холдинги практически тотально контролируют жизнь целых регионов и, главное, замыкают внутри региона финансовые потоки. Правда, повторимся, такое положение также является своего рода платой государства за лояльность к власти региональных элит. При малейших признаках нарушения этой лояльности Центр проводит “превентивную” “зачистку” регионалов.
Учитывая эти особенности экономических отношений двух основных институций в стране, перейдем к анализу ФПГ и методов их работы.
В отличие от России, основу украинских ФПГ составляет не банковско-финансовый, а трейдерский капитал. Это объясняется спецификой первоначального накопления каптала в Украине. В виду отсутствия возможностей аккумулирования значительных финансовых ресурсов получаемых от экспорта сырья (на чем делали деньги российские банки) на Украине единственным способом заработать значительные деньги стал процесс выкачивания средств из производственного сектора экономики в пользу так называемых трейдерских структур. Основным инструментом такого перераспределения средств являлись поставки компаниями-трейдерами сырья (в особенности энергоносителей) на промышленные предприятия. При этом, еще одним каналом накопления капитала являлись неплатежи трейдеров за энергоносители (прежде всего за электричество, газ и уголь). Так как на начальном этапе первоначального накопления капитала трейдеров, которые бы поставляли на предприятия энерго- и прочие ресурсы отбирало государство, именно отношения с властью становились основным фактором успешного ведения их бизнеса.
Механизм зарабатывания денег трейдерами в простейшем плане выглядел следующим образом. Трейдер поставляет на металлургический комбинат газ. Заплатить за него живыми деньгами, как правило, у предприятия возможности нет, плюс какие-то долги висят с прежних лет. Трейдер ставит условие – или отключаем, или расплачивайтесь за газ своей продукцией по той цене, по которой мы вам скажем. В итоге, фирма получает с меткомбината, например, трубную заготовку по цене в несколько раз ниже ее себестоимости. Затем, часть этого товара реализуется российскому поставщику в 5-10 раз дороже цены приобретения, а часть уходит на экспорт, где трейдер (или его подставная оффшорная фирма) получает живые деньги. Несколько месяцев такой работы – и предприятие-потребитель газа уже может даже не пытаться самостоятельно выходить на рынок со своей продукцией. Вся его сбытовая политика оказывается под контролем газотрейдера. Последний, собрав вокруг себя несколько подобных заводов, превращается в своеобразный “мини-Госплан”, решающий, что производить предприятию, сколько и по какой цене продавать. Со временем, эти отношения переводятся в официальную плоскость, трейдер, используя свои связи с властью, приобретает контрольный пакет акций предприятия, хозяйственную деятельность которого он и ранее успешно контролировал.
Стоит отметить, что неплатежи и зачетно-бартерные схемы являются неотъемлемыми частями бизнеса трейдеров, залогом его успеха. Ведь трейдер зарабатывает сразу на двух источниках – на непропорциональном товарообмене с промпредприятием и неплатежах за энергоносители (газ или электроэнергию).
Как видим, проблема неплатежей, бартера и зачетов имеет, в основном, институциональный характер, то есть проистекает из специфики хозяйственных отношений на Украине.
К настоящему времени, в результате многочисленных ожесточенной конкурентной борьбы на Украине сформировалась следующие крупнейшие бизнес-группы.
“Группа Суркиса” (ПФК “Славутич”, Украинский кредитный банк, концерн “Шелтон” и др.). Возглавляет указанную группу народный депутат Украины, президент футбольного клуба “Динамо- Киев” Григорий Суркис. Группа контролирует значительную часть рынка нефтепродуктов Украины, работает на поставках давальческого сырья на украинские НПЗ; в сферу ее интересов входят также предприятия пищевой и химической (концерн “Ориана”) промышленности. Однако основа бизнеса Суркиса – контроль над энергетическими компаниями. Группа владеет контрольными пакетами акций пяти областных энергопоставляющих компаний (“облэнерго”) и управляет контрольными пакетами еще в трех. Ее бизнес состоит в том, что облэнерго берут электроэнергию на энергорынке, продают ее потребителям, однако назад в энергорынок средства, как правило, не возвращаются. Правда, в последнее время, такой “бизнес” сталкивается с известными “неудобствами” в виду ужесточения контроля государства за расчетами на энергорынке. На рынке же нефтепродуктов Суркис ведет жесткую конкурентную борьбу с российскими компаниями, пытаясь не допустить последние на “свои” предприятия.
Донецкая группа (“АРС”, “Данко”, “Индустриальный союз Донбасса”, “Донгорбанк” и др.). Возглавляют группу президент футбольного клуба “Шахтер” Ринат Ахметов, а также бывший первый заместитель министра топлива и энергетики Украины Виталий Гайдук. Группа осуществляет контроль практически над всеми крупными предприятиями Донецкой и части – Луганской области. Основа ее бизнеса – металлургия и смежные отрасли (крупнейший в Европе Авдеевский коксохимзавод, меткомбинат “Азовсталь”, Енакиевский металлургический завод, контроль над Харцызским трубным заводом, большинством шахт региона, добывающих коксоющийся уголь). Кроме того, “Индустриальный союз Донбасса” является крупнейшим негосударственным газотрейдером Украины. Группа контролирует также ряд предприятий пищевой промышленности региона, а также машиностроительные (преимущественно металлургическое и горное машиностроение) и химические предприятия. В последнее время она развивает производство товаров народного потребления и занимается сельскохозяйственным производством. В финансовом и организационном отношении Донецкая группа сегодня, пожалуй, - наиболее мощная на Украине. Группа также имеет развитый бизнес в России (прежде всего в горно-металлургической отрасли, а также в пищевой промышленности) и поддерживает тесные контакты с рядом российских ФПГ.
Группа “Интерпайп”. Возглавляет группу народный депутат Украины Виктор Пинчук. По данным украинской прессы он состоит в гражданском браке с дочерью Леонида Кучмы Еленой Франчук. Группа Пинчука контролирует металлургические предприятия (Нижнеднепровский, Новомосковский и Днепровский трубные заводы, Никопольский ферроспалвный завод и др.), ГОКи, банки (“Кредит-днепр”) и предприятия связи (оператор сотовой связи “Киевстар Дже-эс-эм”). Кроме того, “Интерпайп” – крупный газотрейдер. Географически ее бизнес преимущественно находится в Днепропетровской области.
Еще в начале текущего года к числу крупнейших можно было бы причислить группу “Финансы и кредит”. Источником ее могущества была связка “Бакай-Волков”. Первый был главной НАК “Нефтегаз Украины” (предприятия – монополиста по добычи нефти и газа, предоставлению газотранспортных услуг), второй - наиболее влиятельной фигурой в окружении президента Кучмы, оказывающего непосредственное влияние на принятие самых важных политических и экономических решений в стране. Из предприятий, в группу входят две энергопоставляющие компании (“Одессаоблэнерго” и Луганскоблэнерго”), ряд независимых поставщиков электроэнергии и газотрейдеров, предприятия металлургической отрасли. Однако в последнее время указанную группу, начали вытеснять с энергорынка страны, а Бакая сняли с занимаемой должности. Группа тесно связана с российским олигархическим кланом Березовского-Абрамовича-Мамута.
Из других, менее значительных групп можно отметить группу “Укрсиббанка” (Харьков) - партнера “Сибирского алюминия” по покупке акций Николаевского глиноземного завода (газовый рынок, ГОКи, металлургия), днепропетровского “Приватбанка” (ГОКи, металлургия, НПЗ), а также донецкого концерна “Энерго” (угольный рынок, электроэнергетика, коксохимия, металлургия, сельское хозяйство, один из акционеров созданного на базе “Инкомбанк-Украина”, “Кредитпромбанка”).
Как видим, круг интересов украинских ФПГ четко ограничен треугольником “металлургия (и смежные отрасли) - химия-энергетика”, плюс к этому, нефтепереработка и, в последнее время, пищевая промышленность. Предприятия других отраслей в эти схемы попадают редко.
Очевидно, что состав данных групп неоднороден. С одной стороны, здесь можно встретить чисто паразитические структуры, типа группы Суркиса или Бакая, с другой стороны - есть группы, которые развивают свой бизнес в сфере реальной экономики и производства (прежде всего, “Интерпайп” и донецкая ФПГ). Соответственно – каждая из них имеет и разные перспективы.
Учитывая, что в последнее время украинское правительство развернуло наступление на позиции крупнейших ФПГ с целью вернуть их в правовое поле, заставить платить налоги, распрощаться с бартером и системой неплатежей, можно с достаточно доле уверенности прогнозировать, что в ближайшее время две первые ФПГ будут постепенно терять свое влияние и финансовые ресурсы. В то же время, будущее и региональных групп и, прежде всего донецкой, выглядит довольно проблематичным. Дело в том, что, замыкая на себе финансовые потоки в регионе, региональные ФПГ тем самым существенно ограничивают возможности киевского правительства влиять на ситуацию в стране. Поэтому, не исключено, что уже в самом скором времени, Киев поведет самое решительное наступление на позиции указанной и других региональных групп.
Подводя промежуточные итоги, можно сказать, что, столкнувшись с крайне опасным кризисом в ТЭК, который вызван, прежде всего, причинами имеющими институциональный характер, правительство Украины решило радикальным образом изменить институциональную структуру украинской экономики. Как мы уже писали выше, это привело к резкому росту расчетов за потребляемые энергоресурсы, а также к известному ослаблению влияния некоторых предпринимательских кланов. С точки зрения геополитических интересов России, указанные тенденции представляются обнадеживающими. В свете сказанного, вопрос, в этой связи состоит только в том, кто заменит теряющие влияние местные бизнес-группы: российские компании или западные.
Как мы уже писали выше, в настоящий период украинская экономика – в крайней степени зависит от внешних групп влияния и, прежде всего, в виду несоизмеримых объемов внешнего долга, в виду необходимости привлечения инвестиций в реальный сектор экономики и в виду зависимости народного хозяйства от импорта энергоносителей. Исходя из сказанного, основными зарубежными группами влияния, в принципе, должны бы оказаться западные транснациональные корпорации и финансовые учреждения, международные финансовые организации (МФО), российское правительство и российские компании.
Между тем, как уже отмечалось выше, основной проблемой при продвижении на внутренний рынок Украины для западных корпораций являются непонятные правила игры в украинской экономике и невозможность влиять на процесс принятия решений украинским правительством (в отличие, скажем, от Венгрии или Польши). Сильными рычагами влияния на Киев (в виду чрезмерной задолженности последнего) обладают западные финансовые институты – частные и международные. Однако первые уже упустили свой шанс конвертировать украинские долги в политическое и экономическое влияние в стране, согласившись на реструктуризацию долгов. Что касается вторых, то они продолжают сегодня оказывать значительное влияние на политику правительства. Последнее советуется с ними по важнейшем вопросам макроэкономической политики, согласовывает варианты бюджета и основные направления промышленной политики. МФО также занимаются прямым лоббированием интересов западных компаний в Украине, однако, по причине практически полного отсутствия интереса этих компаний к Украине, а также в виду серьезного противодействия этой политике местных групп влияния, результативность лоббистской политики МФО на Украине не стоит переоценивать. Кстати, именно неуспехи МВФ на указанном поприще способствовали серьезному охлаждению отношений между этой организацией и Киевом в течение последнего года. Хотя – повторимся - позиция МФО оказывает очень серьезное влияние на формирование политики правительства Украины. И при прогнозируемом ослаблении влияния на правительство местных групп, роль МФО в экономической жизни на Украине в ближайшей перспективе, очевидно, будет возрастать.
В то же время, как показывает хозяйственная практика, у российской стороны наибольшие успехи в деле освоения внутреннего рынка Украины имеют как раз частные компании. По сути дела именно они, а не российское правительство на протяжении последних лет вели активный переговорный процесс с Украиной. Хотя, еще раз отметим, интересы российских частных кампаний на Украине ограничивается достаточно узким перечнем отраслей.
Здесь также стоит еще раз напомнить, что, как правило, российские компании приходят на Украину при поддержке местных групп влияния (типичный пример – покупка “Сибирским аллюминием” Николаевского глиноземного завода, которая была бы просто невозможна без активной поддержки этих начинаний главой СБУ Леонидом Деркачом).
Кроме того, распространенная форма прихода российского капитала в Украину – это опосредованные инвестиции через украинские компании (в последнее время одним из основных “пропускных” каналов для этих целей является донецкий концерн “Энерго”).
Наибольшие успехи на украинском рынке пока имеют “Лукойл” (владелец Одесского НПЗ, сети АЗС и некоторых других предприятий), группа “Альфа” (рынок нефтепродуктов, покупка “ЛиНОСа”, планы по покупке других НПЗ и концерна “Ориана”), и группа “Русский аллюминий” (НГЗ).
Отдельно стоит упомянуть также компанию-газотрейдера “Итера” - которая ранее была тесно связана с топ-менеджментом “Газпрома”, а ныне, по слухам переходит под крыло Романа Абрамовича. Эта компания еще несколько месяцев назад была близка к тому, чтобы поставить под свой полный контроль газовый рынок Украины посредством создания СП “Оптовый рынок газа”, однако в последнее время украинское правительство, вероятно, под давлением российских правительственных структур, отказалось от этих планов. (Во время недавнего визита Ющенко в Москву, в администрации президента РФ ему дали понять, что отныне российское Правительство намерено отказаться от услуг Рэма Вяхерева при контроле поставок газа на Украину; соответственно, дружественная фирме Вяхерева, “Итера” оказалась в данной ситуации невостребованной). Впрочем, сам сей факт достаточно красноречиво свидетельствует о том, что именно частные российские компании, а не российское правительство формировали экономические взаимоотношения между двумя странами, в том числе и на таких стратегически важных для Российского государства рынках, как газовый.
Российское же правительство, несмотря на наличие мощных рычагов влияния на формирование условий хозяйствования на Украине, на протяжении долгого времени, фактически игнорировало ее экономическую политику, и, прежде всего, из-за отсутствия осознанной политико-экономической программы взаимодействия с Украиной[1] [3].
Из всего вышесказанного можно сделать следующие выводы, а именно:
В настоящий момент украинская экономика является крайне зависимой от множества внешних и, неподконтрольных правительству, внутренних факторов, что не позволяет госаппарату эффективно ее регулировать. Конкретно, речь идет о следующих факторах:
- тотальной зависимости экономики страны от стабильной работы немногочисленных предприятий-экспортеров;
- необходимости привлечения иностранных инвестиций;
- огромной внешней задолженности;
- высокой энергоемкости народного хозяйства и зависимости страны от импорта энергоносителей;
- наличии влиятельных финансово-промышленных групп, деятельность которых находится вне правового поля государства;
- наличии значительного теневого сектора;
- значительном влиянии на экономические процессы региональных элит.
Между тем, украинское правительство сосредоточило в своих руках все официальные рычаги управления экономикой страны. В итоге, государственный менеджмент на Украине оказывается малоэффективным и ответственность за это справедливо возлагается на власть.
На Украине сформировалась структура экономики, с преобладанием базовых отраслей промышленности, ориентированных на экспорт, либо связанных с экспортными производствами. При сохранении благоприятных внешних факторов, в указанных отраслях народного хозяйства в ближайшее время, очевидно, будет происходить заметный рост, что может оказать благотворное влияние на формирование общей экономической ситуации в стране. Вместе с тем, в случае изменения конъюнктуры на мировых рынках на Украине с неизбежностью произойдет крах финансовой системы, все макроэкономические, социальные и политические последствия которого трудно предугадать;
Проблема неплатежей в украинской экономике и, в особенности, в ТЭК, есть, по существу, проблема институциональная, лежащая в сфере макроэкономики. При ужесточении правительственного контроля за расчетами, и при ликвидации паразитирующих трейдерских структур, а путем либерализации монетарной экономической политики указанная проблема вполне поддается решению, о чем свидетельствуют первые результаты “нового курса” нынешнего правительства. Кроме того, массовая ликвидация в 1999-2000 годах неплатежеспособных предприятий, также заметно снижает остроту проблемы неплатежей. С другой стороны, непропорционально большое потребление импортных энергоресурсов Украиной при ухудшении внешнеэкономический конъюнктуры для украинского экспорта может привести к очень тяжелым последствиям для экономики страны и ее финансовой стабильности.
Наиболее влиятельной группой, оказывающей непосредственное воздействие на развитие экономических процессов на Украине, в этой стране являются украинские финансово-промышленные группы (кланы), тесно связанные с госаппаратом. В соответствии с недавно сформулированной программой украинского правительства, последнее теперь намеревается прибегнуть к системе жесткого регулирования деятельности ФПГ, чему олигархи – естественно - активно противодействуют, и в этом их поддерживает администрация президента. Если в борьбе с олигархическими кланами правительство Ющенко сумеет одержать победу, многие из них потеряют свои позиции в экономике и будут вынуждены уйти с рынка. В результате освободится место для проникновения на рынок новых структур, в том числе и иностранных. С другой стороны, возможная победа Ющенко повлечет за собой укрепление прозападного вектора украинской внешней политики, что вряд ли отвечает геополитическим интересам Российской государственности. Поэтому, при формировании своего отношения к развивающемуся на Украине конфликту правительства и президента, Российская Федерация должна соблюдать крайнюю осторожность.
Из числа зарубежных предпринимательских структур наибольшее влияние на нынешнее украинское правительство оказывают международные финансовые организации (МФО), Между тем, реальные возможности последних по лоббированию интересов западных компаний на украинском рынке ограничены низким интересом частных кампаний к инвестициям в Украину, а также активным противодействием местных предпринимательских структур. Аналогичным образом, и российский частный бизнес сегодня не торопится вкладывать деньги в экономику Украины. Последние два момента, прежде всего, связаны с неблагоприятным инвестиционным климатом на Украине, краеугольным камнем которой является неэффективное управление госаппаратом народным хозяйством страны. В тоже время, следует признать, что правительство РФ также не имеет продуманной экономической политики в отношении Украины и потому нередко совершает ошибки, которые могут иметь далеко идущие последствия.
Отсюда следуют два главных вывода, а именно:
Первое. Сложившаяся на Украине экономическая ситуация, а также конфигурация экономических интересов внутри Российской Федерации (в настоящей работе последняя не рассматривалась) не дают удовлетворительных оснований говорить о принципиальной возможности продуктивного использования экономических рычагов в целях реализации геополитических интересов Российской Федерации на Украине. В настоящий момент сугубо экономическими мерами прозападный вектор украинской внешней политики, с нашей точки зрения, изменить не удастся.
Более того, прогрессирующая эскалация экономического давления на Украину может ускорить ее движение в противоположную от России сторону. И дело здесь в следующем.
Действительно, Украина имеет сегодня значительные долги перед Россией. Действительно, ради того, что бы разрешить эту проблему Киев может пойти на определенные шаги по сближению с Москвой. Однако, учитывая общий настрой украинской элиты, скорее всего, указанные шаги будут носить скорее декоративный, нежели деловой характер. Между тем, как было показано выше, энергетический кризис на Украине – есть кризис сугубо институциональный, и может быть разрешен путем жесткой политики правительства по отношению к действующим в ТЭК бизнес-группам. Поэтому, в случае реальной угрозы своему положению в стране, нынешние киевские власти, ничтоже сумнятише, пойдут на самые жесткие меры, дабы наладить нормальные платежи за энергоносители и, тем самым, устранить главный инструмент давления России. Жертвы, которые понесет при этом украинская экономика и социальная сфера (а, проще говоря, – украинский народ) в расчет Киевом, естественно, приниматься не будут.
Впоследствии, когда острота долговая проблемы несколько притупится, все заключенные с Россией договоренности Киев просто аннулирует, а те предприятия, которые были переданы России за долги – теми или иным путями вернет в свою собственность.
Не имеют, на наш взгляд, серьезных шансов на успех и разного рода стратегии экономического проникновения на Украину, в изобилии формулируемые лидерами русских движений в этой стране. Указанные концепты не имеют смысла, во-первых, потому, что, как показывает живая практика хозяйственной деятельности и, как свидетельствует десятилетний опыт российско-украинских отношений, ни российские частные кампании, ни само государство Российской не имеют серьезных экономических интересов на Украине (исключая, конечно, использования выгодного транзитного положения этой страны). И это не случайно. Как показал недавно проведенный нами анализ инвестиционной привлекательности основных народно-хозяйственных комплексов Украины, вложение средств в подавляющее большинство отраслей ее народного хозяйства – убыточно. Прибыльность же тех отраслей, которые на Украине считаются рентабельными – на порядок ниже, чем в других странах мира. Если нет прибыли – не и интереса у хозяйствующих субъектов. И никаким государственным принуждением этот интерес не пробудишь. Да, и не нужно, в данном случае прибегать к этим мерам: какой смысл в том, чтобы тратить российские деньги на поддержание нерентабельной украинской экономики?
Во-вторых, упомянутые стратегии не реализуемы потому, что игнорируют специфику украинской экономики, находящейся под тотальным контролем киевской и региональных политических элит. Можно придумывать самые разные схемы проникновения российского капитала на украинский внутренний рынок, а потом украинский правительственный чиновник наложит на любую из них свое “вето” и на этом вся экономическая деятельность российских и проросийских бизнес- групп в этой стране завершится.
Вот почему мы считаем, что вовлечение Украины в сферу геополитических интересов Российской Федерации должно происходить внеэкономическими методами.
Второе. Вместе с тем, мы полагаем неправильным такое положение вещей, когда у Российской Федерации отсутствует позитивная программа развития экономических отношений с Украиной, удовлетворительное понимание экономических реалий в этой стране, ибо все это, с неизбежностью приводит к серьезным ошибкам при решении оперативных вопросов экономического взаимодействия с соседней страной. Поэтому в настоящей работе в качестве приложения мы приводим один из возможных проектов указанной программы.
Вместе с тем, мы считаем, что данный проект имеет исключительно прикладное значение и изложенная в нем программа может быть использована только в конкретной (локальной) историко-экономической и политической ситуации.
Р.В. Манекин. Анализ современной экономической ситуации на Украине.
[1] [3] Характерным примером вопиющего непрофессионализма российских чиновников в “украинском вопросе” являет собой список привлекательных для России украинских предприятий, которые бы Россия хотела получить за газовые долги.
Начнем с того, что половина предприятий, которые сем документе упоминались, к моменту его составления уже были в частном владении и, – следовательно, - украинскому государству не принадлежали. Кроме того, данный список включал в себя, в основном, предприятия промышленно-сырьевой направленности – то есть вида, принадлежащего к уходящему технико-экономическому укладу. В тоже время, предприятия из наиболее перспективных секторов экономики, таких как телекоммуникации и связь, банковский сектор, в указанный список не входили (что является тем более странным, что в настоящее время готовится к приватизации украинский национальный оператор телефонной связи “Укртелеком”). Более того, в указанный список не вошла ни одна из энергокомпаний, которые также сейчас готовятся к приватизации.