А.А.Тедеев, канд. юрид. наук, налоговый адвокат,кафедра государственно-правовых дисциплин МГСА,кафедра ЮНЕСКО по авторскому праву и смежным отраслям права интеллектуальной собственности при ИМПЭ им. Грибоедова
Отсутствие четкой государственной политики в области регулирования общественных отношений, формирующихся в процессе использования сети Интернет для осуществления экономической деятельности привело к массовому неисполнению норм российского права. Наиболее острое значение эта проблема приобрела в сфере налогообложения. Для целей установления законодательного регулирования проблем налогообложения субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности российским налоговым правом представляется необходимым проанализировать основные правовые проблемы установления законодательного регулирования налогообложения субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности, а равно зарубежный опыт в этой сфере.
Правовая проблема выбора механизма регулирования электронной экономической (хозяйственной) деятельности, и в целом, информационных отношений, формирующихся в процессе использования с использованием глобальной компьютерной сети Интернет, а так же главная налогово – правовая проблема в этой сфере – проблема налогообложения субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности, становятся все более актуальными, как для большинства индустриально развитых государств мира, в том числе в лице их фискальных органов, и международных организаций, так и для потребителей различных услуг, оказываемых с использованием сети Интернет, а так же физических и юридических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность с использованием сети Интернет - потенциальных налогоплательщиков.
На сегодняшний день не существует не только наработанной и признанной в различных странах мира практики регулирования и налогообложения названной деятельности, но и значимых исследований данной проблемы в юридической науке (и в частности – в теории налогового права). Вместе с тем, глобальная компьютерная сеть Интернет достигла такого уровня развития и в такой степени способна оказывать воздействие на жизнь общества, который предполагает неминуемый переход от саморазвития к государственному регулированию деятельности, связанной с этой глобальной сетью, и в первую очередь – регулированию экономических отношений в сети. Например, по оценкам специалистов неучтенные обороты по реализации товаров, работ и услуг только в российском сегменте глобальной компьютерной сети Интернет в 2000 г. составили порядка 0,5 млрд. долл. [1] .
Решение проблемы налогообложения результатов экономической деятельности, осуществляемой с использованием глобальной компьютерной сети Интернет, осложняется во всем мире тем, что действующее национальное налоговое законодательство всех стран ориентированно на регулирование традиционных правоотношений. Поэтому при использовании в качестве инструмента извлечения прибыли глобальных компьютерных сетей большинство его норм оказываются не применимыми.
Кроме того, необходимо решать проблему юрисдикции, которая обусловлена, прежде всего, экстерриториальностью сети Интернет, что не позволяет в полной мере осуществлять налоговый контроль в пределах конкретного государства. Движение информации в Интернете в силу специфики этой сети зачастую не может быть регламентировано законодательством только какой-либо одной страны, в связи с чем возникает необходимость подготовки международно-правовых актов. Следует отметить, что решение названной проблемы на международном уровне, безусловно, заслуживает поддержки, однако это не исключит для Российской Федерации необходимость разработки адекватного национального законодательства.
Еще в 1998 - 99 г.г. экспертами Нью-йоркской правительственной рабочей группы по электронной торговле (США) и ОЭСР разработаны несколько проектов Международных Конвенций по электронным сделкам и Директив по налогообложению сделок, осуществляемых в глобальной компьютерной сети Интернет. Авторы проектов исходят из привязки «электронных услуг» к фактическому месту нахождения компьютерного сервера, который предлагается признавать постоянным представительством. При этом, так как большая часть существующих в сети веб-сайтов (в том числе и принадлежащих хозяйствующим субъектам, являющимся налоговыми резидентами Российской Федерации и стран Европейского Союза) размещены на серверах, физически расположенных на территории США, то при использовании данной правовой конструкции и соответствующее налогообложение будет осуществляться в этом государстве, что грубо противоречит как национальным интересам Российской Федерации и большинства индустриально развитых стран мира, так и общепризнанным принципам международного права.
Следует отметить, что европейские государства, чьи источники налоговых поступлений, в результате агрессивного проведения Соединенными Штатами через контролируемые международные организации проамериканской налоговой политики в сфере электронной коммерции, оказались под угрозой заинтересованы в поиске иных правовых конструкций регулирования и налогообложения субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности[2] .
По нашему мнению, инициатором установления качественно иного подхода к правовому регулированию и налогообложению субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности, направленного на защиту государственных интересов, а так же с учетом экономических интересов российских организаций и индивидуальных предпринимателей, должна выступить Российская Федерация. Решение названной проблемы может быть осуществлено путем изменения действующего национального законодательства. В последующем, на основе таких изменений национального законодательства, накопленного правоприменительного опыта, и должны формироваться соответствующие международно-правовые инициативы Российской Федерации.
В связи с этим важным представляется изучение существующего зарубежного опыта в данной сфере, и выявление основных подходов различных страна мира и международных организаций к разрешению проблем правового регулирования экономической деятельности, осуществляемой с использованием сети Интернет и налогообложения субъектов такой электронной экономической (хозяйственной) деятельности. При этом следует учитывать то обстоятельство, что выбор преобладающего подхода к разрешению названных налогово-правовых и общеправовых проблем существенным образом зависит от уровня развития экономики и формы политического режима в рассматриваемом государстве (рассматриваемой группе государств) [3] .
Подходы ведущих стран к проблемам обще правового и налогово – правового статуса электронной экономической (хозяйственной) деятельности неоднозначны. В мире существует несколько концепций государственного регулирования электронной экономической (хозяйственной) деятельности и налогообложения субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности.
1. США, и иные государства, занимающие лидирующие позиции в области новых информационных технологий (Япония, Канада, Южная Корея, Австралия и др.) полагают необходимым установление в мире режима не вмешательства (или минимального вмешательства) государств в электронный сегмент (национальных и мировой) экономики (принцип саморегулирования электронной коммерции) и моратория на введение налогообложения субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности, с целью максимизации выгод от использования экономического потенциала сети для национальных экономик только названных стран.
Государства этой, по словам Р.А.Маршавина, «при всех нюансах в подходах этих стран к созданию глобальных правовых рамок для электронной коммерции... едины в понимании того, что частному сектору надо принять на себя ведущую роль в развитии сети Интернет и электронной торговли. По мнению перечисленных стран, система саморегулирования этой индустрии (особенно в таких областях, как установление стандартов, защита информации и контроль за ее содержанием) должна стать нормой, за исключением тех случаев, когда ... возникает потребность в реализации государственных мер или ...международных соглашений. С этой целью потребуется наладить координацию деятельности правительств по линии международных организаций (ОЭСР, ВТО, ВОИС, ЮНСИТРАЛ и др.) по адаптации существующих торговых законов и положений»[4] . Речь, таким образом, должна идти о переносе центра тяжести с функций государственного регулирования на функции «облегчения» и «упрощения» порядка осуществления электронной экономической (хозяйственной) деятельности.
В настоящее время в США действует мораторий на введение налогообложения субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности, осуществляемой с использованием глобальной компьютерной сети Интернет, введенный решением Верховного Суда Соединенных Штатов Америки в 1992 г. В соответствии с этим решением компании, продающие товары в сети Интернет по каталогу (Интернет - магазины), были отнесены к льготной категории. В 1998 г. названный мораторий был продлен до октября 2001 г.
В последние годы правительства многих штатов стали высказывать все большую озабоченность тем, что по мере развития электронной коммерции из-за наличия моратория в первую очередь страдают бюджетные интересы штатов. В свою очередь, представители компаний, осуществляющих экономическую деятельность в сети Интернет (электронные компании или Интернет - компании) уверяют, что ужесточение в данной части налоговые законодательства, и отмена моратория будут препятствовать дальнейшему развитию этого важного для США сектора экономики. Тех же соображений придерживаются и федеральные власти.
В 2000 г. Конгресс США принял решение о продлении действующего моратория. Комментируя это решение, конгрессмен от штата Техас Ллойд Доггетт (Lloyd Doggett) отметил, что «данный мораторий был принят с целью поощрения роста индустрии электронной коммерции и защиты молодого бизнеса от различных федеральных и местных налогов в США. Электронная коммерция все еще переживает период детства, и может не реализовать весь свой потенциал, если попадет под налоговый пресс»[5] . «Налоговый мораторий» продлен до 2006 г., то есть на 5 последующих лет после истечения срока действия текущего моратория в октябре 2001 г. В ходе рассмотрения вопроса о моратории на налогообложение электронной коммерции были отметены поправки оговаривавшие право одиннадцати штатов не вводить в действие такой мораторий на их территории.
Следует отметить, что администрация США настоятельно рекомендуют последовать примеру Соединенных Штатов и политическому руководству других индустриально развитых государств. Вместе с тем американские экономисты - противники моратория, отмечают, что отсутствие налогообложения субъектов электронной коммерции оборачивается для США существенными бюджетными потерями. Так, в соответствии с исследованиями, проведенными профессором Университета Теннеси Дональдом Брюсом (Donald Bruce) бюджеты каждого из штатов США будет недополучать до миллиарда долларов ежегодно. Исследования проводились по запросу Сети по управлению государственным долгом Национальной ассоциации министров штатов (State Debt Management Network of the National Association of State Treasurers) [6] .
Вместе с тем, в 1998 - 99 г.г. экспертами Нью-Йоркской правительственной рабочей группы по электронной торговле (США) и ОЭСР разработаны несколько проектов Международных Конвенций по электронным сделкам и Директив по налогообложению сделок, осуществляемых в Интернете. Авторы проектов исходят из привязки «электронных услуг» к фактическому месту нахождения компьютерного сервера, который предлагается признавать постоянным представительством. Так как большая часть существующих в сети Интернет веб-сайтов размещены на серверах, физически расположенных на территории США, то и соответствующее налогообложение в будущем, при общемировом признании американского подхода к рассмотрению данной проблемы, будет осуществляться в этом государстве. В этом случае, как предполагается, бюджетные потери, вызванные сегодня действующим мораторием, в недалеком будущем могут быть легко восполнены. В свою очередь, «задачей сегодняшнего дня», администрация США именует реализацию концепции «Глобальной информационной безналоговой инфраструктуры» (GIAI) [7] . Следует особо отметить, что наиболее близкие в своей национальной и международной позиции, к американским, занимает администрация Канады[8] .
В июле 2001 г. в Канаде объявлено о начале сбора предложений граждан по реформе законодательства в сфере охраны авторских прав, интеллектуальной собственности и налоговых льгот. Ожидаемая реформа законодательства призвана прояснить правовой статус Интернет - компаний, осуществляющих сетевые теле- и радиотрансляции. Кроме того, предполагается определить степень применимости данного законодательства к деятельности компаний - провайдеров, предоставляющих третьим лицам услуги по подключению к сети Интернет. Действующие на сегодняшний день в стране нормы по охране авторских прав во многом соответствуют стандартам Всемирной организации по интеллектуальной собственности (ВОИС), однако как отмечает первый вице - директор Института сравнительного права и мировых экономических процессов (г. Монреаль) А.Пашканица (Alen Pashkuniza), «Канаде необходимо законодательство, ориентированное на регулирование быстроменяющихся не статических глобальных экономических процессов, учитывающее все наши национальные микроэкономические особенности». Так, новое законодательство «должно учесть такой канадский феномен, как правовая неопределенность с онлайновым телевидением»[9] . Наиболее значимым примером в данной сфере был назван канал iCraveTV и его правопреемник JumpTV. В частности, остается не разрешенным вопрос, должны ли распространятся налоговые льготы, предусмотренные канадским законодательством для телекомпаний и других средств массовой информации, функционирующих вне сети Интернет, на компаний, осуществляющие свою деятельность исключительно или преимущественно в сети[10] . Данная проблема в последние годы приобретает особое значение в связи с тем, что действующее законодательство, как Канады, так и других государств (в том числе и действующее законодательство Российской Федерации) не содержит юридических критериев отнесения таких «телекомпаний» и других информационных источников, распространяемых с использованием сети Интернет (так называемых «электронных печатных изданий» и «электронных газет») к средствам массовой информации, а так же порядок их отчетности по налоговым льготам.
Представляют также интерес консолидированные акты, такие, как, например, законы Сингапура или Южной Кореи. Такие законы посвящены, во-первых, общему регулированию электронной коммерции, в том числе: заключению и правовому признанию электронных сделок, а также юридическому статусу, правам, обязанностям и ответственности лиц, занимающихся электронной коммерцией, и информационных (сетевых) посредников. Во-вторых, названные законодательные акты включают значительное число норм, регламентирующих применение электронных подписей, а также деятельность центров сертификации ключей электронной цифровой подписи. Подобные законы действуют также в Канаде, Малайзии и ряде других стран[11] .
2. Государства - члены Европейского Союза заинтересованы в скорейшем устранении пробела налогообложения в сфере электронной экономической (хозяйственной) деятельности, строят внутреннюю и внешнюю налоговую политику на основе концепции максимального государственного регулирования электронных экономических отношений, исходя из примата бюджетных и налоговых интересов.
Таким образом, государства второй группы, во главу своей внутренней и внешней политики в области электронной экономической (хозяйственной) деятельности, ставят понимание того, что «взимание налогов с оборотов коммерческих сделок, осуществляемых в глобальной сети Интернет может стать в перспективе важной, а на определенной стадии развития мировой электронной экономики – важнейшей статьей пополнения как национального бюджете этих государств, так и консолидированного интеграционного бюджета Европейского Союза» [12] . При этом, для достижения поставленных задач предлагаются различные налогово – правовые конструкции.
Например, эксперты Эшмановского института (Бельгия) предлагают «ввести так называемый «побитовый налог» – поставить счетчики и взимать деньги за объем переданной информации (трафик), точнее «перекачанных битов», независимо от того, какие сведения они предоставляют и предоставляют ли вообще. По сделанной в свое время оценке бельгийского министерства коммуникаций, при ставке такого налога 1 доллар за 100 мегабит налоговые поступления этой страны могли составить порядка 10 млрд. долл. в год (4 % ВНП Бельгии)»[13] .
Во Франции в июне 2001 г. для целей последующего налогообложения субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности рассматривается возможность обязательной государственной сертификации торговых Интернет - компаний. В докладе комиссии по финансам Национального собрания Франции предлагается ввести специальный «опознавательный знак», которым отмечались бы те торговые Интернет - компании, которые предлагают достаточные гарантии налоговой прозрачности и технологической безопасности при осуществлении платежей с использованием банковских карт[14] .
Вместе с тем, еще в мае 2000 г. французским пользователям сети Интернет было запрещено совершать сделки по приобретению товаров в Интернет - магазинах и аукционах, организаторы которых не получили в установленном порядке разрешение на ведение торговли и проведение аукционов и не встали на налоговый учет для целей учета оборотов и уплаты налога на добавленную стоимость. Правовым основанием введения такого запрета послужило Решение муниципального суда г. Париж «По делу о налогообложении Интернет - аукционов, осуществляемых в режиме реального времени» от 5 мая 2000 г. № 456/7/А7. Судебное разбирательство было начато после того, как компания Nart.com преступила к продаже произведений французской живописи через веб - сайт своего американского представительства.
Вместе с тем, в сентябре 2001 г. во Франции введены в оборот специальные небанковские пластиковые карты Easysmartcodes стоимостью 50, 100 и 200 франков, предназначенные для оплаты стоимости приобретенных с помощью сети Интернет товаров (услуг). Такие небанковские пластиковые карты имеют индивидуальный номер и 25 кодов, которые указываются при оплате товаров (услуг), приобретаемых с использованием сети Интернет. При каждой покупке использоваться один из этих кодов.
Достоинством такой системы электронных расчетов специалисты называют ее анонимность - использование карты не связано с личностью покупателя и не требует создания специального банковского счета. Владелец системы - компания SEP-Tech, заключила соглашения о введении такой системы оплаты с рядом сайтов порнографического содержания[15] . С другой стороны, по оценкам налоговых органов Франции внедрение таких карт осложнит установление общеправового (в том числе налогово-правового) контроля над электронной экономической (хозяйственной) деятельностью, и, кроме того, развитие подобных предоплаченных финансовых продуктов в будущем может существенно ослабить стабильность банковской системы и эмиссионной политики Франции.
В Германии с мая 2000 г. рассматривается возможность дополнения действующей системы налогов новым фискальным платежом – «Налогом на использование сети Интернет в деловых целях». При этом для целей обложения названым налогом сеть Интернет с экономической точки зрения предполагается рассматривать в качестве средства производства. В качестве плательщиков налога (субъектов налогообложения) могут выступать только юридические лица - налоговые резиденты Германии, использующие глобальную сеть Интернет для извлечения прибыли («в деловых целях»). В этом случае объектом налогообложения будет выступать время, в течение которого компьютер юридического лица был подключен к сети Интернет и использовался для осуществления предпринимательской деятельности. Предполагается, что при составлении соответствующей налоговой декларации сотрудники финансовых подразделений компаний будут дополнительно заполнять графу «Интернет». В названной графе будет указываться время, проведенное в сети («продолжительность работы в Интернет»), тематика посещаемых сайтов и т.д.
При этом важнейшим обстоятельством становится не разрешенная пока проблема порядка осуществления соответствующего налогового контроля за достоверностью предоставляемых сведений[16] .
В свою очередь, аналогичные идеи были заложены и в основе ряда законопроектов и в Швейцарии. Однако в июле 2000 г. парламент этой страны категорически выступил против «введения общенационального налогообложения экономической деятельности (электронных банковских услуг и Интернет - банкинг), осуществляемой в Интернет»[17] . Кроме того, было заявлено, что реализация нематериальных товаров (информации о курсах валют, биржевых котировках, новостей и т.д.), приобретаемых через сеть Интернет, не будет облагаться налогом на добавленную стоимость.
Претендующая на вхождение в Европейский Союз Турция выступает апологетом более жесткого подхода к правовому регулированию электронного сегмента национальной экономики. В соответствии с Законом Турции от 7 июня 2001 г. «в качестве базовой схемы по аналогии, с которой предполагается осуществление правового регулирования и налогообложения информационных обменов (электронной экономической (хозяйственной) деятельности – А.Т.) в рамках турецкого сегмента глобальной компьютерной сети Интернет избранна правовая конструкция, использующаяся сегодня для регулировании деятельности печатных изданий. ...Интернет приравняли к средствам массовой информации и пригрозили штрафами. Так, названный Закон Турции предусматривает штрафы размером до 100 млрд. турецких лир (около 85 тыс. долл. США) за публикацию на веб-сайте, собственником которого является юридическое или физическое лицо - налоговый резидент Турции неверных новостей делового характера, оскорблений и других подобных материалов. Однако правительство отказалось утвердить положения закона, требующие разрешения местных властей на открытие веб - сайта (по аналогии с процедурой создания и государственной регистрацией обычного печатного издания или электронного СМИ (юридического лица)). Избран более мягкий - уведомительный порядок открытия веб – сайтов»[18] .
Кроме того, следует отметить, что в первоначальном проекте закона предусматривалась обязанность владельцев веб - сайтов ежедневно предоставлять печатный вариант сайта соответствующему органу власти, наделенному соответствующими контрольными полномочиями. Предполагалось, что такой контроль в будущем позволит безболезненно перейти к распространению действующего турецкого налогового законодательства на хозяйствующих субъектов, осуществляющих электронную экономическую деятельность. В этом случае основные контрольные функции в этой сфере постепенно предполагалось перераспределять в пользу налоговых органов страны.
3. Государства, политические системы которых не являются демократическими (или могут считаться токовыми лишь отчасти), в первую очередь Куба, Китай, Монголия, Иран, Афганистан и др. реализуют концепцию максимального контроля над информационными (а не над экономическими) отношениями в глобальной компьютерной сети Интернет. Электронные экономические отношения рассматриваются не с точки зрения налоговой политики, а сквозь призму общегосударственной политики моноидеологичности. Среди зарубежных ученых - специалистов в области информационного права существует достаточно распространенное мнение, что широкое предоставление доступа к информации, распространяемой с использованием сети Интернет, ведет к развитию свободы слова и демократии. Поэтому большинство американских исследователей предрекали неминуемый крах политических режимов государств третьей рассматриваемой нами группы (Куба, Иран, Китай, Афганистан при талибах и др.) по мере «проникновения» новых информационных технологий на территорию таких государств. Вместе с тем, «авторитарные политические элиты названных государств, нашли способы контролировать политические дебаты в сети Интернет в пределах своих стран»[19] .
При этом используются различные стратегии для контроля над информационными и экономическими процессами в глобальной компьютерной сети Интернет. Так, в Китае правительство поощряет желание своих граждан выходить в сеть, при этом, тщательно контролируя чаты и веб - страницы. 12 июля 2001 г. председатель Китая Дзянь Дзе-Минь (Jiang Zemin) призвал ужесточить контроль за использованием сети Интернет на территории Китая [20] . В настоящее время в китайском сегменте глобальной компьютерной сети «возведена» так называемая «Огненная Китайская Стена», блокирующая доступ к нежелательным веб – сайтам. Список закрытых сайтов определяется специальной комиссией Центрального комитет Коммунистической партии Китая. Кроме того, несколько «кибердиссидентов», разместивших в сети критические замечания в адрес правительства, были приговорены к различным срокам тюремного заключения[21] . Вместе с тем проблема выбора механизмов правового регулирования и налогообложения субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности в Китае пока не решена. Министерство финансов Китая с апреля 2000 г. преступило к рассмотрению вопроса о возможности налогообложения субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности китайских компаний[22] . На Кубе, наоборот, доступ к сети Интернет имеют только университеты и некоторые государственные учреждения. Таким образом, в связи с ограниченным доступом к сети Интернет электронная экономическая (хозяйственная) деятельность с территории Кубы практически не ведется. В Афганистане запрет на использование сети Интернет был отменен с падением власти талибов[23] .
В Исламской Республике Иран, правительство страны не выступает за запрет глобальной компьютерной сети Интернет в принципе, однако пытается «обезопасить себя и население от появления в рамках границ Ирана опасных для исламистской партии материалов, а так же неконтролируемой государственными органами внутренних доходов (налоговыми органами Ирана) экономической (в первую очередь торговой) деятельности. До 1997 г. в Иране Интернет был запрещен. После его легализации в стране стали чрезвычайно популярными заведения, где иранцам предоставляется возможность пользования сетью Интернет. Однако с мая 2001 г. в стране развернута общественная кампания, направленная на усиление контроля над использованием сети Интернет и регулирования деятельности единственной в стране провайдерской службы. С этой целью в настоящий момент в Иране, как и в Китайской Народной Республике, полностью блокирован доступ на некоторые иностранные веб - сайты, в первую очередь безнравственного и финансово - экономического содержания. Иранская телекоммуникационная компания, которая является монополистом в сфере услуг подключения к сети Интернет, в соответствии с решением правительства страны постоянно фильтрует опасные для национальной безопасности Ирана материалы, распространяемые в глобальном информационном пространстве, и призвана пресекать коммерческие поползновения иранцев в сети Интернет[24] .
Кроме того, особо следует отметить, что возрастающее значение электронной экономической (хозяйственной) деятельности и нарастающая острота проблем, порождаемых существующими пробелами в праве и пробелами налогообложения в этой сфере, становятся предметом пристального внимания международных организаций: Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС), Всемирной торговой организации (ВТО), Комиссии ООН по международному торговому законодательстве (ЮНСИТРАЛ), Международной торговой палаты (МТП), Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), Международной ассоциации электронной коммерции (ИАЕК), Международной ассоциации финансового законодательства (ИАФЛ) и др. Например, под эгидой Европейского центрального банка и ИАЕК, в июне 2001 г. в г. Гааге (Голландия) прошла международная конференция стран Европейского Союза, участники которой попытались определить принципы, которыми нужно руководствоваться при разработке международных межправительственных актов в области налогообложения субъектов электронной экономической (хозяйственной) деятельности (электронной коммерции). Однако о единой законодательной в области электронной коммерции договориться пока не удалось.
Вопрос, в суде какого государства, и в соответствии с законодательством какой страны должен рассматриваться иск, в случае, если истец и ответчик зарегистрированы в качестве юридических лиц или предпринимателей в различных странах, всегда являлся одним из наиболее важных аспектов международного частного права. Развитие электронной экономической (хозяйственной) деятельности (электронной коммерции) предельно обострило названную правовую проблему. Поэтому основными темами обсуждения на конференции стали проблемы юрисдикции, подведомственности и подсудности дел по спорам, возникающим в процессе осуществления электронной экономической (хозяйственной) деятельности с использованием глобальной компьютерной сети Интернет.
Кроме того, большее внимание было уделено разработке основных параметров проекта первого международного межправительственного соглашения (конвенции) в сфере электронной экономической (хозяйственной) деятельности с использованием глобальной компьютерной сети Интернет. Предложения, непосредственно затрагивающие электронную коммерцию, касаются регулирования секторов B2B, B2C, отношений с работодателями и интеллектуальной собственности. В соответствии с предложениями участников Гаагской конференции рассмотрение споров, вытекающих из сделок в так называемом секторе B2B предполагается отнести к подсудности суда любой оговоренной в контракте страны. Если страна юрисдикции не определена, по умолчанию действует законодательство страны местонахождения поставщика товара (услуг). Между тем, сделки в секторе B2C предложено относить к юрисдикции суда государства, в котором постоянно (или преимущественно) проживают покупатель. Однако следует заметить, что такой подход де-факто признан лишь Европейском Союзом. Против такой правовой конструкции выступают Соединенные Штаты Америки. Европейская конвенция в области регулирования электронной экономической (хозяйственной) деятельности, осуществляемой с использованием глобальной компьютерной сети Интернет (электронной коммерции) должно быть принята не позднее, чем в 2003 г. При этом важным шагом на пути к унификации подходов к правовому регулированию и налогообложению данной сферы экономической деятельности следует признать продолжающуюся работу Европейского Союза по созданию единой правовой базы заключения гражданско - правовых сделок в названном сегменте экономики, и в частности согласованной политики в области применения электронно-цифровой подписи[25] . При этом, как справедливо указывает Н.И.Соловяненко, распространение сложных технологических схем на общественную жизнь обусловило необходимость создания особого законодательства. Поэтому в зарубежных странах электронная коммерция и ее важнейшая составляющая - использование электронных подписей - стали регулироваться специальными законами.
В целом, правовой режим электронного обмена данными в международных коммерческих операциях представлен в виде примерного свода правил в модельном законе UNCITRAL «Об электронной коммерции» 1996 г., а также в европейских Директивах ЕС/20/1997 «О заочной торговле» от 20 мая 1997 г. и ЕС/19/2000 и «Об электронной коммерции» 2000 г. Примерами специальных актов, регулирующих электронные подписи, могут выступать: Закон Итальянской Республики № 59 от 1 марта 1997 г. «Закон Бассанини», Закон Германии «Об электронной цифровой подписи» 1997 г.. Закон Эстонии «Об электронной цифровой подписи» 1999 г.. Закон штата Юта (США) «Об электронной цифровой подписи» 1996 г., законы штата Калифорния (1995 г.) и штата Массачусетс, постановления штата Флорида «Об электронной цифровой подписи 1996 г.» и, наконец, принятый в 2000 г. США Федеральный закон «Об электронных подписях в глобальной и национальной коммерции», а так же Директиву Европарламента и Совета Европы «Об электронных подписях» 1999 г[26] .
[1] См. Петровский С. Правовое регулирование оказания интернет – услуг. / Российская юстиция, 2001. № 5.
[2] Глобальный бизнес и информационные технологии. Современная практика и рекомендации / В.М.Попов, Р.А.Маршавин, С.И.Ляпунов; Под ред. В.М.Попова. – М.: Финансы и статистика, 2001. С. 87 - 89.
[3] См. напр.: Ohmae Kenichi. The Evolving Global Economy. Boston, MA: Harvard Business School Press, 1995. P. 12.; Kalakota Ravi, Whinston A.B. Frontiers of Electronic Commerce. Reading, MA: Addison – Wesley, 1996.
[4] Глобальный бизнес и информационные технологии. Современная практика и рекомендации / В.М.Попов, Р.А.Маршавин, С.И.Ляпунов; Под ред. В.М.Попова. – М.: Финансы и статистика, 2001. С. 87 - 89.
[5] См. подр.: Тедеев А.А. Правовые проблемы регулирования и налогообложения результатов экономической деятельности, осуществляемой с использованием сети Интернет в различных странах мира. // Современное право, 2001. № 10.
[6] Operkent A. The Law Problems of Electronic Economy. Journal of Monetary Economics. 2001. № 12. P. 89-90.
[7] См.: Brown K., Siegl P. The World Economics and Internet. Sydney., NUS Commerce Press, 1999. P. 24–25.
[8] См.: Глобальный бизнес и информационные технологии. Современная практика и рекомендации / В.М.Попов, Р.А.Маршавин, С.И.Ляпунов; Под ред. В.М.Попова. – М.: Финансы и статистика, 2001. С. 93.
[9] См.: Brown K., Kaya S. The problems of International Finance Law & Electronic Commerce. Sydney, NUS Commerce Press. 2000. P. 124-125.
[10] См.: Brown K., Siegl P. The World Economics and Internet. Sydney., NUS Commerce Press, 1999. P. 233.
[11] См.: Соловяненко Н.И. Юридическая роль электронной подписи в электронной коммерции. // В книге: Предпринимательское право в XXI веке: преемственность и развитие. – М.: Академический правовой университет при Институте государства и права Российской Академии наук, 2002. С. 71-83.
[12] Lejeune Bvanham I., Verlinden I., Verbeken A. Does Cyber – Commerce Necesitate a Revision of International Tax Concepts // European Taxation. – 1998, - Feb., P. 58.
[13] Глобальный бизнес и информационные технологии. Современная практика и рекомендации / В.М.Попов, Р.А.Маршавин, С.И.Ляпунов; Под ред. В.М.Попова. – М.: Финансы и статистика, 2001. С. 87.
[14] См.: Ellinger Е., Lomnicka Е. Modern Banking and Taxation Law. Oxford, 2000. P. 451-457.
[15] См.: Business Briefing: Global Electronic Commerce. – World Markets Research Centere, 2000. P. 156.
[16] См.: Numgard W. World Of Electronic Commerce. New York, ABC Publishing , 2002. P. 139.
[17] Reed C. Electronic Finance Law & Tax Strategy. London, LBC: Elder, 2001. P. 367.
[18] См. там же.
[19] См.: Numgard W. World Of Electronic Commerce. New York, ABC Publishing , 2002. P. 156-165.
[20] См.: Electronic Commerce in APEC Economies. – Japan External Trade Organization, 2000. P. 453-455.
[21] См. там же.
[22] См.: China Report., 2000., # 67. P. 3-5.
[23] См.: Numgard W. World Of Electronic Commerce. New York, ABC Publishing , 2002. P. 198.
[24] См. подр.: Тедеев А.А. Электронные банковские услуги и Интернет – банкинг: правовое регулирование и налогообложение. – М.: Новый Индекс, 2002. Он же Электронная коммерция (электронная экономическая деятельность): правовое регулирование и налогообложение.– М.: Приор-издат, 2002.
[25] См.: Numgard W. World Of Electronic Commerce. New York, ABC Publishing , 2002. P. 20-34.
[26] См.: Соловяненко Н.И. Юридическая роль электронной подписи в электронной коммерции. // В книге: Предпринимательское право в XXI веке: преемственность и развитие. – М.: АПУ, 2002. С. 71-83.