Политический режим

Понятие «политический режим» выражает характер взаи­мосвязи   государственной   власти и индивида. Совокупность средств и методов, используемых государством при отправле­нии власти, отражает степень политической свободы в обществе и правовое положение личности. В зависимости от сте­пени социальной свободы индивида и характера взаимоотно­шений государства и гражданского общества различают три типа режимов: тоталитарный, авторитарный и демократиче­ский. Между демократией и тоталитаризмом, как крайними полюсами данной классификации, располагается множество промежуточных форм власти. Например, полудемократические режимы характеризуются тем, что фактическая власть лиц, занимающих лидирующие позиции, заметно ограничена, а свобода и демократичность выборов настолько сомнительны, что их результаты заметно расходятся с волей большинства. Кроме того, гражданские и политические свободы урезаны настолько, что организованное выражение политических це­лей и интересов просто невозможно.

Политическая система - это «набор» политических инсти­тутов и отношений, в рамках которого осуществляется власть и обеспечивается ее стабильность, а политический режим – способ функционирования политической системы общества, определяющий характер политической жизни в стране, отражающий уровень политической свободы и отношение органов власти к правовым основам их деятельности.

Политический режим определяется уровнем развития и интенсивностью общественно-политических про­цессов, структурой правящей элиты, механизмом ее формирования, состоянием свобод и прав человека в обществе, состоянием отношений с бюрократией (чиновничий аппарат), господствующим в обществе типом легитимности, развитостью общественно-политических традиций, доминирующим в обществе политическим сознанием и поведением.

Смена политической системы, как правило, приводит к смене политического режима, что и произошло в России в 1917 году.

Ленинско-большевистский политический режим

Февральская революция 1917 года установила республиканский политичес­кий режим без его оформления конституционным образом. Закон­ный правопреемник власти отсутствовал, и наступил этап выявления наиболее адекватного условиям России носителя власти. Утвердив­шееся благодаря поддержке Советов рабочих и солдатских депутатов Временное правительство, где доминировали либералы, а позднее вошли меньшевики и эсеры, не решалось взять на себя ответствен­ность ни за наделение крестьян землей, ни за окончание войны, ни за созыв Учредительного собрания. Ни Госу­дарственное совещание, ни Демократическое совещание, ни Предпар­ламент,  которые созывал А.Ф.Керенский, не могли заменить Учредительное собрание. Несмотря на то, что Временное правительство в качестве истока имело коми­тет Государственной думы, оно не обладало настоящей легитимностью. Кроме того, длительная зависимость от советов рабочих депута­тов изначально заложила в массах недоверие к нему как псевдолегитимному непостоянному органу власти.

Февральский политический режим носил переходный характер и должен был закончиться установлением либо правой во­енной (корниловской), либо левой коммунистической диктатурой — это были две реальные альтернативы осени 1917 года.

Государственный кризис принял цивилизационный характер. Февральское низвержение Николая II означало конец всей системы самодержавия, которая была на протяжении всей тысячелетней исто­рии Руси—России стержневой цивилизационной основой нации. Су­ществовала достаточно реальная опасность установления всеобщей анархии и бунта всех против всех. В этих условиях было совершенно недостаточно наличия каких-то радикальных партий и решительных лидеров, чтобы спасти страну от хаоса и беспредела. На помощь при­шла сама история Российской цивилизации, предложившая полити­кам возможность использования традиционных для русского народа соборных форм соучастия во власти: соборы, круги, общины, собра­ния, вече, сходки, советы и др. Зародившиеся в июле 1905 г. стихий­ным образом Советы были ничем иным, как своеобразным проявле­нием соборной традиции русского народа искать сообща выход из тяжелой ситуации. Большевики первоначально отнеслись весьма на­стороженно к органам управления в форме Советов депутатов трудя­щихся, считая их своими возможными конкурентами, но В.И.Ле­нин в августе 1905 года пер­вым оценил колоссальные возможности Советов для организации новой системы власти под началом большевизма. Кроме того, Ле­нин увидел в Советах прообраз общественного устройства, которое будет не государством, а средством объединения трудящихся в гря­дущем бесклассовом обществе. Жизнь показала, что второй аспект оказался преждевременным и утопическим, как и вся концепция ми­ровой революции, которой придерживался тогда лидер большевизма.

Зародившаяся советская система власти была изначально подлин­но народной, исторически обоснованной и логичной, продолжением соборной традиции. Поэтому не случайно Советы стихийно возникли во всех городах страны с различными схемами выборов.

Закономерно, что на первых порах Советы были многопартий­ными органами, куда входили все организации, ориентировавшиеся на защиту интересов широких масс трудящихся, — социал-демокра­ты, эсеры, анархисты и т. д. Большевики во главе с В.И.Лениным взяли лозунг «Вся власть Советам!» на вооружение. Они пытались реализовать эту концепцию мирным путем до июля 1917 года, даже после поражения Корнилова пытались реаними­ровать эту идею, но лидеры меньшевиков и эсеров, боявшиеся влас­ти, отказались от сотрудничества с большевиками. Большевики по­шли к власти вооруженным путем, и это не было чем-то исключи­тельным. В американской Декларации независимости и во французс­кой конституции 1793 года было заявлено, что когда правительство на­рушает интересы и права народа, он имеет право свер­гнуть это правительство. Даже меньшевик Мартов в речи в Предпар­ламенте за месяц до революции указывал, что власть обнаружила свое банкротство и поэтому безответственный личный режим Керен­ского должен быть устранен. О том, что случилось в России, неожи­данно провидчески описал Фридрих Энгельс в письме Вейдемейеру 12 апреля 1853 г.: «Мне кажется, что из-за беспомощности и вялости остальных партий в одно прекрасное утро наша партия будет вынуж­дена взять власть, чтоб проводить в конце концов то, что не отвечает непосредственно нашим интересам, отвечает общереволюционным и мелкобуржуазным интересам, таким образом... мы будем вынуж­дены сделать коммунистические эксперименты и прыжки, для кото­рых не пришло время. При этом мы потеряем головы — будем наде­яться только в физическом смысле — наступит реакция и до того, как мир будет в состоянии дать историческую оценку подобным событиям, начнут нас считать не только чудовищами, но и глупца­ми». Большевики, взяв власть, попытались соединить идею Сове­тов с формулой диктатуры пролетариата, предложенной классиками марксизма для западноевропейских стран. Хотя в России пролета­риат не только не был большинством нации, но даже не являлся значительным по удельному весу в социальной структуре общества, тем не менее его диктатура была поставлена в повестку дня первым номером.

Октябрьская революция не положила начало непосредственной мировой революции, но она несомненно простимулировала глобаль­ные реформистские преобразования на Западе, в результате которых трудящиеся добились значительных социальных завоеваний, а сам капитализм впоследствии принял весьма цивилизованный вид общества «социального партнерства».

Большевики всеми силами обеспечивали большинство в Советах рабочим и членам партийной элиты как самой пролетарской, в ре­зультате чего советская власть начала приобретать черты однопар­тийной диктатуры. Главным орудием строительства новой государ­ственности был Совет Народных Комиссаров во главе с В.И.Лени­ным, который с самого начала освободился от контроля Советов и начал формирование специфического большевистского политическо­го режима власти.

В январе 1918 года было разогнано Учредительное собрание. Следует отметить, что мандаты партии эсеров, полу­чившей большинство на форуме, были обманным путем переданы не левым эсерам — союзникам большевиков, пользовавшихся подавля­ющим влиянием среди крестьян, а правым эсерам — противникам новой власти. В силу этого обстоятельства трудно считать Учреди­тельное собрание легитимным органом власти, а позицию большеви­ков однозначно преступной. Но разгон демонстрации петербургской интеллигенции в поддержку Учредиловки, сопровождавшийся жерт­вами, бесспорно заложил основу карательной политики режима в от­ношении противников.

Контуры советской государственности определялись первой Кон­ституцией РСФСР, принятой в июле 1918 года, которая одновременно стала самой первой конституцией в России в целом. Основной закон отразил влияние недавней революции и начинавшейся гражданской войны. Бывшие эксплуататоры лишались гражданских прав, исключались из политической жизни нетрудовые элементы и пред­усматривались неравные права для избирателей города и села. Выбо­ры были многостепенными, что обеспечивало нужный состав всех Советов. Хотя высшими органами власти считались ВЦИК, съезд Советов и СНК, на самом деле значительно больше полномочий имел СНК — правительство РСФСР. Однако фактически действительно высшими политическими органами власти в стране были ЦК РКП (б) и Политбюро.

В.И.Ленин на протяжении последних лет своей жизни сохранял пост Председателя Совнаркома, являясь неформальным лидер­ом партии, основателем которой он являл­ся. Важным специфическим элементом государственного устройства страны был Высший Совет Народного Хозяйства (ВСНХ), куда вхо­дили представители профсоюзов, различных рабочих организаций и руководители ведомств. Этот орган действительно выражал творчес­кие возможности нового строя. Вплоть до смерти В.И.Ленина в партии и государстве сохранялся режим относительного коммунис­тического плюрализма, допускавший известную свободу мнений в рамках коммунистической доктрины. Но уже в это время шла дефор­мация политического режима, против чего пытались бороться «рабо­чая оппозиция», группа «демократического централизма», оппозиция Троцкого и др.

В государственном аппарате значительное место занимали сило­вые органы — Наркомвоен, Наркомюст и ВЧК. «Чрез­вычайка» постепенно становится ведущим органом, на который была возложена задача борьбы не только с государственными преступле­ниями, но и с бандитизмом, хищениями, погромами и т. д. Основа­ния для создания такого органа были серьезные, так как начиная с 1918 года в стране развернулись мятежи, восстания, террор против ак­тивистов большевистского режима. Поэтому большевики были вынуждены отвечать соответствующим образом. Однако по мере развер­тывания деятельности ВЧК, в ходе гражданской войны она стала не­правомерно рассматриваться не как юридический институт, а как «во­оруженная часть партии и карающий меч диктатуры пролетариа­та». Такая расширительная трактовка места ВЧК привела к гипертро­фированной роли этого института, что и определило многие характе­ристики политического режима.

Государственное строительство развивалось в годы гражданской войны под влиянием задач вооруженной борьбы и социально-классо­вого противоборства на всех уровнях общественной жизни. В этот период отмечается рост централистских и милитаристских тенденций, быстрое увеличение чрезвычайных органов во многих жизненно важ­ных сферах. В полосе боевых действий создавались ревкомы, заме­нявшие Советы и проводившие чрезвычайные меры. В целом, несмотря на свою громоздкость, дублирование отдельных элемен­тов, государственный аппарат оказался достаточно работоспособным и обеспечил условия для победы большевизма в гражданской войне. Ведущую роль в этом сыграло наличие квалифицированной полити­ческой элиты, ленинской «старой партийной гвардии», получившей в прошлом определенную образовательную и профессиональную под­готовку, опыт политической деятельности и боевую закалку. Следует отметить особое значение совпадения характера, личных качеств лю­дей, стоявших во главе революционного движения с его характером. Бесспорную роль в победе большевизма сыграло и то обстоятельство, что гражданская война в ряде регионов стала по содержанию отече­ственной войной за сохранение целостности и независимости России, на которую покушались западные интервенты и белые вожди, их при­гласившие и гарантировавшие в случае своей победы передачу им территорий и зон влияния.

Несмотря на условия гражданской войны, а может быть благода­ря им, внутри большевистского политического режима соблюдались определенные нормы относительной демократии и товарищеские вза­имоотношения. Эта характеристика ленинского режима прослежива­ется в годы осуществления новой экономической политики, либера­лизации хозяйственных отношений в обществе и становления рыноч­ного механизма. Однако данная тенденция начинает активно сверты­ваться с середины 20-х гг. и заменяться противоположной, автори­тарно-бюрократической.

Сталинско-большевистский политический режим

После ухода В.И.Ленина с политической арены развернулась острая внутрипартийная борьба, принявшая внутриэлитный и личностный характер. Началось утверждение режима личной власти И.В.Сталина, что привело к формированию в рамках советско-коммуни­стической системы новой вариации большевистского политического режима. Можно определить его в отличие от ленинско-большевистского как сталинско-большевистский политический режим. Несмот­ря на преемственность и общие черты режимов совершенно очевид­ны и отличия достаточно принципиального свойства.

В период осуществления новой экономической политики, разре­шившей развитие частнособственнических тенденций в экономике и узаконившей экономический плюрализм, режим диктатуры больше­визма не носил законченного тоталитарного характера. В рамки нэпа умещалась электрификация народного хозяйства, трудовая коопера­ция, начало культурной революции, планирование экономики и сбли­жение трудящихся классов. Но плюрализм в экономике и диктатура в политике не могли развиваться параллельно, так как были несовмес­тимы в перспективе, и поэтому объективно требовалось либо введе­ние многопартийности в соответствии с многоукладностью экономи­ки и отказ большевизма от диктатуры, либо ее укрепление и ликвидация нэповского экономического плюрализма. Логика развития стра­ны как осажденной крепости предопределила второй вариант разви­тия политической системы.

Слом нэпа и полное господство принципов планово-распре­делительной экономики, абсолютная централизация всех сфер произ­водства параллельно с осуществлением форсированной индустриали­зации и сплошной коллективизации обусловили формирование поли­тического режима левокоммунистического тоталитарного характера. Если при В.И.Ленине прослеживались только отдельные элементы контроля государства над обществом, то при Сталине они приняли всеобщий тотальный характер. В этих условиях центральным над­партийным и надгосударственным органом власти стал карательный аппарат, который возглавили сначала ОГПУ, затем НКВД, МГБ. В стране создается сеть лагерей, лагпунктов, колоний и спецпоселе­ний. Труд заключенных широко применяется на трудоемких работах при строительстве каналов, заготовке леса и добыче полезных иско­паемых в Сибири и на Дальнем Востоке.

Тоталитарный сталинский режим прикрывался Конституцией 1936 года, которая по теоретическим параметрам действительно была демократической и народной. Однако следует иметь в виду, что боль­шая часть общества была удовлетворена режимом и находила воз­можность в его рамках участвовать во власти, проявлять свою актив­ность, поддерживать ее. Именно в это время осуществляется мощный промыш­ленный рывок на основе прежде всего массового трудового энтузиаз­ма. Русский революционный размах в сочетании с централизованным планированием позволил превратить СССР во вторую индустриаль­ную державу мира. Осуществленная с большими перегибами и пере­косами сплошная коллективизация стала возможна благодаря массо­вому движению бедняцких и большой части середняцких слоев де­ревни. И тот факт, что аграрий-кооператор по сей день сохраняет вер­ность коллективистскому способу производства, лишний раз доказы­вает объективную обусловленность этой акции.

Традиционные для крестьянской ментальности царистско-вождистские ориентации были .в полной мере и абсолютно сознательно ис­пользованы И.В.Сталиным, сформировавшим с помощью пропа­ганды культ своей личности как непогрешимого вождя («Сталин — это Ленин сегодня»). Было официально объявлено, что в СССР пост­роен в основном социализм, что не соответствовало действительнос­ти, так как социалистические идеалы народовластия были далеки от осуществления. Наряду с этим существовали отдельные элементы социалистического характера, например общественно-государственная собственность на средства производства. В трудовых коллективах и массовом сознании всего общества воспроизводились в модернизи­рованной коммунистической форме традиционные принципы общности, солидарности, приоритета нематериальных стимулов. Масштаб распространения в народе социалистического сознания закономерно связывался с тем, что, во-первых, среди населения испокон века зиж­дились духовно-нравственные ценности справедливости, добра, пат­риотизма, коллективизма, духовности. Во-вторых, кризис церкви и развитие атеизма лишали православную религию возможности контролировать эгалитаристские тенденции нации.

Не случайно большевизм трактуется некоторыми исследователя­ми как хилиазм христианства или ересь православия. Н.А.Бердяев спра­ведливо считал советско-коммунистический строй естественным след­ствием всей истории России. Сталинско-большевистский режим объек­тивно продолжил дело форсированной индустриализации, начатой еще при Витте в дореволюционный период и при всех эксцессах обеспе­чил форсированное вхождение страны в индустриальное общество.

Исследователи ставят вопрос об общем и особенном в развитии политических режимов в СССР и в нацистской Германии в 1930—1940-х гг. Общеизвестно, что в отдельные периоды функционирования сталинско-большевистского режима, как и в нацистской Германии осуще­ствлялись массовые репрессии и создавались концлагеря, в целом вза­имоотношения человека и власти приобретали расово-тоталитарный характер. В то же время имелись принципиальные отличия, заклю­чавшиеся в том, что в СССР господствовала идеология пролетарско­го интернационализма, а в Германии — расовой ненависти и геноци­да народов. Большевизм ориентировался на построение общества все­общего равенства, а нацизм — на сочетание господства частнособствен­нического капиталистического строя и национально-расового терро­ристического господства, причем главного своего врага лидеры фашизма видели в коммунизме, а не в западной демократии. Харак­терно, что оккупационные войска на захваченной территории европейской части России осуществляли перестройку хозяйственных от­ношений на принципах рыночно-капиталистической экономики, унич­тожая все социалистические элементы. Следует отметить и тот факт, что в США и Великобритании в годы второй мировой войны проводились карательные акции в отношении граждан этих стран, принадлежавших к этническим выходцам из стран-противников, ко­торые заключались в концлагеря, но никто на этом основании не от­носит эти державы к тоталитарным государствам.

При всех недостатках и пороках сталинский режим объективно выполнил главную задачу — спасения во время второй мировой вой­ны всего человечества от фашизма, что было признано союзниками СССР — западными демократиями в лице их лидеров — Черчилля и Рузвельта.

В годы Великой Отечественной войны советская государствен­ность дополнилась новыми компонентами, прежде всего внедрением в коммунистическую идеологию национально-патриотических лозун­гов. Сталин разочаровался в идее мировой революции и распустил Коминтерн, отказался от политики воинствующего атеизма и при­знал исторические духовно-культурные ценности России великим достоянием СССР. В итоге возник тот сплав приверженности трудя­щихся советскому социалистическому строю с многовековыми патри­отическими традициями русских и других народов нашей родины, который и обеспечил победу. Однако сталинский режим несет и свою долю ответственности за неоправданно высокие потери. Хотя на фрон­тах погибло 8,5 миллионов военнослужащих, что сопоставимо с потерями интервен­тов, но кроме того фашистами было истреблено 20 миллионов мирных жи­телей и военнопленных, а в итоге было уничтожено целое послеок­тябрьское поколение советских людей, что имело далеко идущие по­следствия.

В этот период чрезмерная централизация режима наконец полу­чила известное оправдание. В то же время, по мнению ряда истори­ков, в годы войны произошло ослабление диктаторского режима и повышение степени самостоятельности и ответственности исполни­телей на местах. Следует подчеркнуть, что И.В.Сталин несёт персо­нальную ответственность за многие поражения и просчеты начально­го этапа войны, но он неотделим как Верховный Главнокомандую­щий и от побед заключительного этапа. Блестящую объективную ха­рактеристику Сталину дал Черчилль в своей известной речи в британ­ском парламенте. Великую и страшную фигуру Сталина невозможно рассматривать вне реальной истории советского государства со всеми его победами и поражениями.

Десталинизация. Номенклатурно-коммунистический режим

После окончания военных действий военно-мобилизационная си­стема сохранялась и она была действительно необходима, пока шел тяжелейший период восстановления народного хозяйства и одновре­менного создания ракетно-ядерного потенциала в условиях начавшейся холодной войны. Однако уже в конце 40-х гг. стала очевидной по­требность демократизации советского общества. Сталинский режим вступил в принципиальное противоречие с новой эпохой, пытаясь восстановить апробированные в прошлом тоталитарные черты, вклю­чая новый виток массовых репрессий. Смерть Сталина подвела черту в таком развитии режима. Давно назревшие преобразования стали сразу же намечаться в решениях Г.В.Маленкова и других руководи­телей партии и государства. Десталинизация была начата задолго до XX съезда КПСС. Победа во внутриэлитной борьбе группы Н. С. Хру­щева привела к более радикальному варианту разоблачения сталин­ского режима власти и формированию нового политического режима.

В исторической литературе распространено мнение, что руковод­ство Н.С.Хрущева и его преемника Л.И.Брежнева представляют отдельные этапы развития советского общества и самостоятельные политические режимы. Действительно, деятельность Н.С.Хрущева носила в целом реформаторский характер. Он резко ограничил поле действий карательных органов, поставив их под контроль партии, начал демократизацию политической системы, децентрализацию уп­равления, сокращение государственного аппарата и армии. Хрущев на XX съезде КПСС положил начало осуждению нарушений закон­ности, просчетов первого периода войны, властного произвола и лич­ного сталинского диктата. Была развернута массовая реабилитация репрессированных в ходе сталинских чисток граждан, за исключени­ем руководства внутрипартийных оппозиций. На основании архивных данных было установлено, что репрессиям подверглось 3,8 миллионов чело­век, из них расстреляно — 643 тысячи.

Вместе с тем в ходе разоблачения культа личности Сталина были допущены характерные для Хрущева авантюристичные подходы и непродуманность, что привело к началу огульно-эмоционального очер­нения советского прошлого. Хрущев продолжал политику в духе тра­диций сталинизма и в крови подавил новочеркасские и другие выс­тупления трудящихся. Авантюрно-утопические программы и попыт­ка создания собственного культа личности, «кукурузные» и другие реформы, принимавшие деструктивный характер, вынудили сформи­ровавшуюся партийно-государственную номенклатурную элиту отстра­нить его от руководства в рамках существовавших правовых норм. Новым ставленником элиты стал ее достаточно типичный представи­тель Л.И.Брежнев. Он сначала продолжил реформаторскую политику, заложенную предшественником, но начиная с 1970-х гг. пре­кратил ее. Экономическая реформа стала затухать и на место провоз­глашенных в 1965 году принципов материальной заинтересованности и хозяйственного расчета вернулись привычные административно-ко­мандные методы руководства.

Л.И.Брежнев и его ближайшее окружение продолжили полити­ческую линию постсталинского периода с заметными коррекциями в сторону стабильности и консерватизма. Восстановления сталинизма не произошло, как и возрождения хрущевских авантюр. В государ­ственное устройство не было внесено никаких значительных измене­ний. По-прежнему высшим консолидированным органом власти было Политбюро ЦК КПСС, опиравшееся в своей деятельности на аппарат ЦК и Совета Министров. Конституция 1977 года закрепила руководя­щую роль КПСС в политической системе, в которой Советы офици­ально считались государственным стержнем, а фактически играли второстепенную роль. В целом, несмотря на личностные различия и характер деятельности Хрущева и Брежнева как лидеров государства и партии, следует признать наличие общего номенклатурно-коммунистического режима власти в 1960-х — первой половине 1980-х гг.

Авторитарно-либеральный режим

Период 1985—1991 гг. ознаменовался реформаторскими преобразованиями под началом нового Генерального секретаря ЦК КПСС М.С.Горбачева. В условиях экономического кризиса он пытался осу­ществить реформу хозяйственного механизма и, не доведя ее до кон­ца, перешел к радикальному преобразованию политической системы. Перестройка в политической сфере привела к появлению оппозиции и возрождению много­партийности. КПСС постепенно была оттеснена на вторые позиции в управлении государством.

Существование оппозиции является одним из неотъемлемых элементов демократической системы власти, деятельность которой благотворно сказывается влияет на функционирование власти. Поскольку перестройка планировалась как ограниченная во времени, упорядоченная, проводимая под строгим партийным контролем операция, в ходе которой именно перестраивается политическая система общества, а не возводится новая конструкция, то оппонирующие политические силы имели возможность критиковать ее как справа – с позиций либерализма за недостаточную либерализацию всех сфер общественной жизни, так и слева – с позиций ортодоксального коммунизма, за поспешную либерализацию.

Легализация оппозиционных структур произошла летом 1988 года в период выборов в Верховный Совет СССР. Выборам предшествовала работа XIX партийной конференции (июнь-июль 1988 года), на которой был выдвинут проект конституционной реформы, предусматривающий помимо альтернативных выборов принципиальные изменения существующей политической системы. Была создана двухуровневая представительная система – Съезд народных депутатов и Верховный Совет СССР – и учрежден пост Президента СССР. На III съезде народных депутатов СССР была отменена статья 6 Конституции СССР о руководящей роли КПСС, что вынуло стержень из всей политической системы. Президент вышел из-под контроля партии. Ее Политбюро и ЦК были практически отстранены от участия  в выработке решений. Упразднение в 1989 году номенклатуры вместе с лишением КПСС правовых оснований для влияния на кадровую политику освободило от контроля партии республиканские и местные элиты. Государственный аппарат превратился в сложный конгломерат сотрудничающих и противоборствующих группировок.

Эти радикальные изменения в условиях экономических неурядиц приве­ли к распаду государственности и краху союзного единства респуб­лик. Попытка руководителей правительства и ряда ведущих мини­стерств отстранить Горбачева от руководства страной и сохранить со­юзное государство в форме СССР закончилась неудачей и была оха­рактеризована победившими сторонниками Б.Н.Ельцина как путч. Утвердившись, благодаря августовскому поражению союзного цент­ра, Б.Н.Ельцин последовательно осуществил ряд мер, выходивших за пределы тогдашней Конституции СССР, — запретил КПСС, под­писал Беловежское соглашение о роспуске СССР. В октябре 1993 года был насильственно ликвидирован Верховный Совет РСФСР и совет­ская власть в целом, что нашло известное осуждение в решениях Конституционного Суда. В стране установился антисоветский ельцинский политический режим. Его победа по-разному определяется в политологической ли­тературе: от реформации и демократической революции до буржуаз­но-бюрократической контрреволюции и переворота.

Таким образом, период конца 1980-х — начала 1990-х гг. является переходным этапом. Определить сущность политического режи­ма второй половины 80-х — начала 90-х гг. однозначно затруднительно. В этот период были проявления как авторитаризма, так и демократии, имели место в политической практике сепаратизм и попытка установления военно-бюрократического ре­жима. Вероятно, ведущей была авторитарно-либеральная тенденция, связанная с именем М.С.Гор­бачева.

Литература

Боффа Дж. От СССР к России. История неоконченного кризиса. 1964-1994. М., 1996.

Зиновьев А.А. Посткоммунистическая Россия. М., 1996.

Кара-Мурза С. Советская цивилизация: В 2 кн. М., 2002.

Къеза Дж. Прощай Россия. М., 1997.

Леонов С.В. Рождение советской империи: Государство и идео­логия. 1917-1922 гг. М., 1997.

Мухаев Р.Т. Политология: учебник для студентов юридических и гуманитарных факультетов. М., 2000.

Наше Отечество. Опыт политической истории. Т. 1—2. М., 1991.

Оболонский А.В. Драма российской политической истории: сис­тема против личности. М., 1994.

Российская историческая политология. Курс лекций: Учебное пособие / Отв. ред. С.А.Кислицын. Ростов н/Д, 1998.

Соловьев А.И. Политология: Политическая теория, политические технологии: Учебник для студентов вузов. М., 2001.

Теория политики: Курс лекций: В 3-х ч. Ч.2. / Авт.-сост. Н.А.Баранов, Г.А.Пикалов. СПб., 2003. 

Конец формы