Внимание уголовного законодательства к субъективной стороне преступления обусловлено рядом обстоятельств. Провозглашение преступными тех или иных общественно опасных действий жестко и однозначно связано с уголовной ответственностью лиц, их совершивших. Степень, формы и виды ответственности могут быть самыми разными, но вне ее уголовный запрет утрачивает свой изначальный практический смысл. Ответственность может быть только виновной. Реализация ее без вины делает ненужным само существование уголовного права.1
По мнению И. Бикеева в настоящее время в доктрине российского уголовного права еще не выработано общепринятого определения понятия субъективной стороны преступления2 Б.С. Волков., например, указывает, что субъективная сторона - это вся психическая деятельность, которая сопровождала совершение преступления и в которой интеллектуальные, волевые и эмоциональные моменты выступают в единстве и взаимообусловленности3. Представляется, однако, что оцениваемая уголовным правом психическая деятельность не исчерпывается только сопровождением преступления, но относится также и к его предыстории. Например, в числе обстоятельств, смягчающих наказание, ч. 1 ст. 61 УК РФ 1996 г. называет совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств.
С точки зрения А.И. Рарога : "Субъективная сторона преступления - это психическая деятельность лица, непосредственно связанная с совершением преступления"4. То есть это позволяет включить в содержание субъективной стороны переживания преступника после совершения правонарушения. В связи с этим, по нашему мнению, субъективную сторону преступления следует рассматривать как всю значимую для уголовного права психическую деятельность субъекта преступления, которая непосредственно обусловила и сопровождала совершение общественно опасного деяния. Под психикой при этом понимается "форма активного отображения субъектом объективной реальности, возникающая в процессе взаимодействия высокоорганизованных живых существ с внешним миром и осуществляющая в их поведении (деятельности) регулятивную функцию"5, включающая понимание, интеллектуальные, побудительные и волевые моменты. Действующий Уголовный кодекс РФ закрепил в ч. 2 ст. 24: "Деяние, совершенное по неосторожности, признается преступлением только в том случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса".
Таким образом преступления, предусматривавшиеся УК РСФСР 1960 г. и считавшиеся ранее неосторожными, перешли в разряд совершаемых исключительно умышленно. В связи с этим, по нашему мнению, возникла потребность уточнения форм вины в ряде конкретных составов. К их числу относятся состав преступления предусмотренного ст. 143 УК РФ - нарушения правил охраны труда. Ранее, в теории и практике советского уголовного права, на протяжении применения УК РСФСР 1922 г., УК РСФСР 1927г. и УК РСФСР 1960 г., считалась общепризнанной позиция, что преступления, направленные против безопасных условий труда и безопасности производства, могли быть совершены как умышленно (с косвенным умыслом), так и по неосторожности6.
Содержание и построение диспозиций, основанных на одинаковой наказуемости при умышленной и неосторожной формах вины, признаны в УК России неправильными, так как это не согласовывается с принципом ограниченной ответственности за неосторожные преступления. К тому же с учетом формы вины устанавливается раздельная наказуемость умышленных и неосторожных преступных деяний. "Установление единой санкции для обеих форм вины, как обоснованно указывалось в специальной литературе еще в период действия УК 1960 г., - таит в себе опасность применения более мягких наказаний, предназначенных для неосторожных преступных деяний, за умышленные преступления"7. Причиной для принятия российским законодателем столь значимых мер для разграничения умысла и неосторожности (ч. 2 ст. 24 УК РФ) послужили прежде всего сложности квалификации деяний, различаемых по субъективной стороне. В.А. Нерсесян считает, что нововведение оказалось недостаточным, что явилось основанием для последующей корректировки указанной выше нормы законодателем в 1998 году : "деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса". Однако этот шаг законодателя нельзя отнести к кардинальному решению возникшей проблемы.8
Следует, отметить, что понятия умысла и неосторожности используются в российском уголовном праве и юридической науке в двух смыслах: 1) как форма вины в отношении преступления в целом и 2) как отношение к действиям (бездействию) и их последствиям в отдельности. Первое понимание основано на нормах ст. ст. 25 и 26 УК РФ, определяющих понятия видов умысла и неосторожности, второе - на положении ч. 2 ст. 24 УК РФ.
Отсутствие достаточно четких критериев разграничения и ранее нередко приводило к ошибочным решениям в судебной практике: 56% судебных ошибок, связанных с неполным установлением предмета доказывания, приходилось на долю субъективной стороны9. С учетом многолетнего опыта практики законодатель уделил особое внимание дефинициям форм вины. По данным различных исследований, не менее 20-30% из общего числа ошибочных итоговых решений следователей и судебных приговоров было связано в период действия УК 1960 г. с неумением отграничить виновное от невиновного причинения вреда или установить форму вины10.
Следуя буквально указаниям, содержащимся в ч. 2 ст. 24 УК, все эти преступления нужно признавать умышленными. Однако анализ диспозиций перечисленных норм и сути предусмотренных в них преступлений свидетельствует о том, что они могут быть совершены как умышленно, так и неосторожно. Поэтому, важна точка зрения, согласно которой: "Вина всегда должна устанавливаться по отношению и к действиям, и к последствиям. Стремление "договориться" определять форму вины того или иного сложного деяния, как это сделано в действующем законодательстве, только по действиям или только по последствиям - оценочно и не психологично.11
В литературе уже высказывалась точка зрения, что зависимость ответственности за неосторожные преступления от наступивших общественно опасных последствий не обеспечивает достижения целей наказания, является пережитком объективного вменения и что правильнее установление наказуемости самого постановления тех или иных благ в опасность12 . Лановенко И.П. применительно к нарушениям правил охраны труда предположил, что через какое-то время "полностью отпадет необходимость дифференциации ответственности в зависимости от характера наступивших последствий", т.к. конкретные последствия (смерть, травма) носят, как правило, случайный характер13.
В то же время заслуживает внимания мнение, что установление наказуемости неосторожного поставления в опасность может привести к безграничному расширению сферы наказуемой неосторожности и нарушению принципа неотвратимости наказания. Ведь "легкая неосмотрительность, простая забывчивость в определенных условиях, например, при использовании техники могут причинить огромный ущерб"14. А количество необдуманных действий огромно. Например, установлено, что на каждый тяжелый или смертельный несчастный случай в результате несоблюдения правил охраны труда приходится несколько десятков нарушений, вызвавших незначительные травмы, и что даже легкие травмы составляют соотношение примерно один к десяти-двадцати по отношению к "благополучному исходу"15.
УК РФ 1996 г. знает как составы опасности причинения вреда (ч.ч. 1 ст. ст. 215, 217 и др.), так и составы неосторожного причинения вреда, предусматривающие наказуемость лишь при наступлении материальных последствий (ст. ст. 218, 246 и т.п.), тем самым дифференцировав подходы.
В зарубежном уголовном праве так же высказывались различные точки зрения на эту проблему.
Элемент предвидения в странах англо-американской правовой системы обычно трактуется с позиций "теории среднего человека". В Англии презюмируется, что последствия, наступления которых должен был ожидать всяким нормальный здравомыслящий человек, входили в предвидение и в конкретном случае16. Причем признаки небрежности в английском уголовном праве не унифицированы и зависят от усмотрения суда и противоречивых судебных прецедентов. Например, обычная" небрежность может стать уголовно наказуемой, если является "безответственной", "грубой" и т.п.17
Примерный УК США 1962 г. в ст. 2.02 устанавливает, что небрежность присутствует, когда неосознание существенного и неоправданного риска включает в себя грубое отклонение от стандарта осторожности, которого на месте деятеля придерживалось бы разумное лицо18. Это положение было воспринято УК штата Нью-Йорк 1965 г, (§ 15.05)19.В то же время, по мнению многих американских юристов, в случае небрежности трудно говорить о "виновном состоянии ума", об отрицательной моральной оценке поведения и о предупредительном воздействии наказания. Поэтому небрежность принято считать такой формой виновности, при которой наказание предусматривается лишь в исключительных случаях20. И это несмотря на то, что законодательство Англии и США знает основанную на объективном вменении так называемую "абсолютную ответственность", т.е. преступления, ответственность за которые наступает без учета вины21.
Уголовное право стран континентальной правовой системы в части регламентации неосторожности ближе российскому, что указывает на историческое его влияние на отечественное22. Так, в немецкой уголовно-правовой теории выделяют неосознанную неосторожность, когда лицо не предвидит, что преступный результат может наступить, хотя могло бы это предвидеть. В то же время УК ФРГ по состоянию на 15 декабря 1994 г.23 не содержит четкого понятия неосторожности, что привело, по признанию германских юристов, к весьма неопределенным конструкциям составов преступлений. Принятый же на практике критерий неосторожности "незаботливое поведение" вызывает у судов большие трудности24 .
Уголовный кодекс Швейцарии 1937 г. по состоянию на 1 июня 1999 г. в ч. 3 ст. 18 устанавливает, что лицо совершает деяние по неосторожности, если вследствие противоречащей долгу неосмотрительности не учитывает последствия своего преступного поведения и не принимает их во внимание. Неосмотрительность признается противоречащей долгу, если лицо не соблюдает меры предосторожности, которые оно обязано предпринять в силу обстоятельств или его личных отношений25. Иначе говоря, упор при наступлении ответственности делается на отсутствие таких мер предосторожности, но не на совершение деяния при неосознании его вредных последствий.
Следует отметить, что в последнее время тенденцией развития уголовного законодательства развитых зарубежных стран является ограничение уголовной ответственности за деяния, совершенные по неосторожности. Так, УК Испании 1995 г. знает лишь три таких состава преступления: неосторожное убийство, неосторожное нанесение телесных повреждений, выдачу по неосторожности подложных официальных документов. Причем карается только "грубая неосторожность"26.
В отечественной правовой литературе уже указывалось на целесообразность изменения отношения к небрежности. Так, Курляндский В.И. считал перспективным установление ответственности человека за небрежность в обращении с техникой, прежде всего "в зависимости от характера самого нарушения правил поведения, т.е. от сознаваемой и поддающейся объективному контролю деятельности, предшествовавшей наступлению вреда"27.
Лунеев В.В. предложил ограничить привлечение к уголовной ответственности за небрежность лишь случаями, в которых психическое отношение к деянию (к действиям и последствиям) в той или иной мере просматривается28. Он вынес на обсуждение следующую формулировку: "Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо, осознавая общественную опасность (противоправность) своих действий (бездействия), не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия"29.
На наш взгляд, это определение понятия небрежности хотя и верно подмечает необходимость для наступления уголовной ответственности осознания опасности (противоправности) действия (бездействия), но все же решает проблему непредвиденных последствий традиционно, сохраняя элементы объективного вменения. По нашему мнению, вина в случае небрежности должна устанавливаться исходя из осознания вменяемых последствий, личного отношения к ним.
Главным критерием отграничения неосторожности от косвенного умысла должен являться факт, допускал ли нарушитель общественно опасные последствия своего деяния. Объективным показателем этого факта для работы правоприменителя можно, по общему правилу, рекомендовать степень вероятности наступления общественно опасных последствий противоправного действия (бездействия). Чем больше шанс их наступления, тем ближе мы к косвенному умыслу, а чем меньше, тем плотнее подходим к неосторожности.
Существуют и более радикальные мнения, в частности И. Бикеев, говорит о том , что исключение из уголовного закона небрежности как разновидности неосторожности не вызовет, лакуны (пробела) в объективном праве и ограничения субъективных прав тех лиц, которые при действующем законодательстве рассматриваются как потерпевшие. В уголовном законодательстве употребление небрежности, а во многих случаях и неосторожности, представляется далеко не всегда оправданным с точки зрения справедливости и экономии уголовной репрессии. Возмещение убытков, которые включают реальный ущерб и упущенную выгоду, а также компенсация морального вреда, нравственные страдания виновного часто, на взгляд И. Бикеева, являются достаточной мерой ответственности за неосторожное правонарушение.
По мнению В.А. Нерсесяна представляется, что можно было бы пойти по одному из двух путей: а) дополнить ч. 2 ст. 24 УК указанием на то, что в статьях Особенной части УК, предусматривающих преступления, которые могут быть совершены как умышленно, так и неосторожно, конкретная форма вины : определяется судом в зависимости от обстоятельств данного дела (этот путь - кажется нам более простым и не требующим внесения значительного числа дополнений в УК); б) внести в диспозиции перечисленный выше норм Особенной части УК дополнения, смысл которых может быть таким: умышленное или неосторожное" (нарушение таких-то правил или таких-то действий (бездействия).30
Возможно избрание иного и, как представляется, менее удачного направления в совершенствовании закона: частичное изменение, точнее дополнение содержания ч. 2 ст. 24 УК РФ. После слов "предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса" добавить: "либо когда неосторожная вина непосредственно и логично вытекает из содержания соответствующей статьи УК". Оба варианта имеют свои недостатки. Однако если не будет внесена ясность в этот вопрос на уровне закона, всякий раз, когда выясняется содержание субъективной стороны в преступлениях с формальным составом, мы будем сталкиваться с проблемой вынужденного искажения закона.
В теории уголовного права высказывались мнения о низком уровне эффективности борьбы с преступлениями против трудовых прав граждан и общественной безопасности производства. «Исследования, - резюмирует В. П. Петрунев, - приводят к выводу, что рассматриваемый состав преступления действует недостаточно эффективно. Число случаев производственного травматизма... сохраняет стабильный уровень. В то же время число лиц, привлеченных к ответственности за нарушение правил охраны труда... незначительно... Дело здесь вовсе не в том, что на практике мало случаев таких нарушений правил охраны труда, а в высокой латентности этого вида деяния. Как известно, факты общественно опасных деяний, связанные с причинением смерти, телесного повреждения или утраты трудоспособности, сравнительно редки.»31
Следует отметить, что рассматриваемые преступления обладают в целом особой спецификой, но в то же время разница при совершении и в форме преступной самонадеянности и преступной небрежности существенна. Различают их по степени общественной опасности. Если совершение рассматриваемого преступления в форме преступной самонадеянности всегда отличается высокой степенью общественной опасности, то это далеко не всегда присуще деянию в форме преступной небрежности. Это, как правило, - более сложное психологическое явление.
Специфика преступлений, связанных с производственным травматизмом такова, что степень общественной опасности деяния при преступной небрежности далеко не всегда совпадает с тяжестью наступивших последствий. Это объясняется не только невозможностью для субъекта предвидеть совокупность возможных последствий, но и тем, что сама небрежность зачастую обрастает целым комплексом сопутствующих непредсказуемых сил.
И.П. Лановенко и Г.И. Чангули высказали мнение о том, что в основу ответственности и наказания за преступление в области охраны труда, совершенное в форме преступной небрежности, должна быть положена сама противоправная деятельность, а последствия - только в той части и объеме, которые должны были и могли охватываться предвидением виновного лица.
А. А. Пинаев предлагает свою систематизацию преступлений по признакам вины, выделяя специальную группу преступлений со смешанной формой вины, куда относит все преступления против трудовых прав граждан и общественной безопасности производства, связанные с опасностью для жизни и здоровья людей 32.
С компромиссной позицией выступил П. С. Дагель: «В науке уголовного права продолжает оставаться дискуссионным вопрос о существовании смешанной (сложной, двойной) формы вины, особенно применительно к преступлениям, совершенным по неосторожности. Между тем конструкция ряда составов преступлений... допускает или предполагает существование умышленного преступления, «отягчающего» неосторожным отношением к квалифицирующему последствию, либо неосторожного преступления, - «отягощенного» умышленным нарушением установленных нормативными актами правил безопасности» 33.
По его мнению, в специальной статье Общей части Уголовного кодекса целесообразно указать: а) если в результате умышленного преступления лицо причиняет по неосторожности общественно опасные последствия, квалифицирующие преступление как более тяжкое, преступление в целом признается совершенным умышленно, б) если в результате умышленного нарушения установленных правил безопасности лицо по неосторожности причиняет общественно опасные последствия, с которыми закон связывает наступление уголовной ответственности, преступление в целом признается совершенным по неосторожности.
В конечном счете участники трудового процесса буквально окружены источниками повышенной опасности и это окружение становится все более плотным и угрожающим при малейших просчетах в конструкции механизмов или в поведении людей. Теневые стороны научно-технической революции заставляют общество все больше внимания уделять их нейтрализации. Одно из таких направлений - выявление, анализ и учет - психофизиологических особенностей как трудового коллектива в целом, так и каждого отдельного работника. Это предполагает анализ индивидуальных возможностей предвидения и недопущения вредных последствий.
Естественное усложнение эксплуатируемой техники и постоянное повышение эмоциональных (информационных) напряжений дают основание высказать мнение о постепенном внедрении в практику следствия и суда специальной судебной экспертизы, определяющей в каждой конкретной аварийной ситуации психофизиологические возможности субъекта, который своим поведением вызвал несчастные случаи с людьми или иные тяжелые последствия.
В целом, на наш взгляд, ответственность за неосторожные преступления обосновывается тем, что виновный в действительности совершил общественно опасное действие или бездействие, то есть не предпринял обычно необходимых и достаточных мер для устранения осознаваемой им опасности, угрожающей охраняемым уголовным законом ценностям, и обязанность совершения которых также вытекает из этого закона. Если указанные меры были предприняты, но не увенчались успехом, то это является невиновным причинением вреда , за которое уголовная ответственность наступить не может.
Великий Андрей Анатольевич, преподаватель кафедры правовых и гуманитарных дисциплин Троицкого филиала Челябинского государственного университета, аспирант Челябинского государственного университета
1. В.В. Лунеев Субъективное вменение. Сб. Уголовное право: новые идеи. М. 1994.- С. 26
2. 2 И. Бикеев Актуальные проблемы учения о субъективной стороне преступления.// Уголовное право №3 2002. -С. .9
3. См.: Уголовное право России. Общая часть. -Казань, 1994. -С. 136.
4. Российское уголовное право. Общая часть. -М.:Спарк, 1997.-С. 132.
5. Психологический словарь. Под ред. В. П. Зинченко, Б. Г. Мещерякова. -М.: Педагогика-Пресс, 1999. -С. 291.
6. И.П. Лановенко, Г.И.Чангули Уголовно-правовая охрана трудовых прав граждан. Киев Науч.Думка 1989 С.125
7. См.: Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. М. 1960. С. 177-178.
8. В.А. Нерсесян Ответственность за неосторожные преступления: состояние и перспективы.// Государство и право. №3 2002. С. 33
9. См.: Право и социология. 1973. С. 269.
10. См. Сшпковская ОД. Психологический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 1999. С. 37. В.В. Указ. соч. С. 9.
11. В.А. Нерсесян. Ответственность за неосторожные преступления: состояние и перспективы.// Государство и право. №3 2002. С. 35
12. Лановенко И.П. Уголовная ответственность за преступления против трудовых прав граждан и безопасности производства в Украинской ССР.Автореф. лисе... д.ю.н. - Киев, 1972. - С. 32.
13. Там же С.33.
14. Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. - Воронеж: Издательство Воронежского университета, 1974. -С. 121.
15. См.: Лановенко И.П. Охрана трудовых прав. Теоретические проблемы развития уголовного законодательства УССР. - Киев: Наукова Думка, 1975. - С. 250.
16. См.: Полянский Н. Н. Уголовное право и уголовный суд Англии. -М.: Юридическая литература, 1969. -С. 84
17. Там же -С. 85
18. Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии). -М.: Зерцало, 1998. - С. 85.
19. Примерный уголовный кодекс США. - М.: Прогресс, 1969. - С. 49
20. См.: Уголовное право США: Сборник нормативных актов / Сост., отв. ред. и автор вступ. ст. И.Д. Козочкин. - М.: Изд-во УДН, 1985. -С. 83.
21. Крылова Н.В., Серебренникова А.В. Уголовное право зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии). -М.: Зерцало, 1998.-С. 85.
22. См., например: Полянский Н.Н. Уголовное прав о и уголовный суд Англии. - М.: Юридическая литература, 1969. -С. 85.
23. См., например: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. В 2 т. Т. 1.- М.: Наука, 1994. - С. 249-253.
24. Уголовный кодекс ФРГ. -М.: Юридический колледж МГУ, 1996. -202с.
25. Кузнецова Н.Ф., ВельцельЛ. Уголовное право ФРГ. -М. Изд-во Московского университета, 1980. - С. 84.
26. Уголовный кодекс Швейцарии/Пер. с нем. - М.: Зерцало, 2000. - 138 с.
27. Уголовный кодекс Испании. Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и Ф.М. Решетникова. -М.:Зерцало, 1998. -С. 4-5.
28. Курляндский В.И. Некоторые вопросы ответственности в связи с научно-техническим прогрессом. /Научно-технический прогресс и проблемы уголовного права. - М., 1975. -С. 18.
29. Курс российского уголовного права. Общая часть. Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. -М.: Спарк, 2001. -С. 301.
30. В.А. Нерсесян. Ответственность за неосторожные преступления: состояние и перспективы.// Государство и право. №3 2002. С. 38
31. В.П. Петрунев К вопросу об эффективности борьбы с нарушениями правил охраны труда без отягчающих обстоятельств//Уголовно - правовые средства борьбыс нарушениями правил охраны труда в различных отраслях народного хозяйства СССР в условиях научно - технического прогресса М.,1976 С.42-43
32. Пинаев А.А. Особенности составов преступлений с двойной смешанной формами вины. Харьков, 1984 С. 27-29
33. Дагель П.С. Совершенствование законодательного определения принципа вины в советском уголовном праве.// Проблемы советской уголовной политики. Владивосток, 1985 С. 16